Петр Кузнецов: Впереди, как и обещали, большая тема «Жизнь взаймы», так мы ее решили назвать. Одиннадцать зарплат на погашение кредитов – столько потребуется только среднему российскому заемщику. Еще 5 лет назад хватило бы 7 зарплат. Реальные доходы падают, кредитная нагрузка растет. Поговорим об этом в нашей большой теме. Ольга Арсланова: Да, по итогам 5 месяцев этого года объем банковского кредитования физических лиц достиг 16 триллионов рублей, а рост по сравнению с аналогичным периодом 2018-го составил 23%. На данный момент кредитные обязательства есть у 75% экономически активного населения. Петр Кузнецов: Наибольшие суммы долга на душу населения – Ямало-Ненецкий, Ханты-Мансийский, Ненецкий автономные округа, Республика Саха (Якутия), а также Тюменская, Московская и Магаданская области. Ольга Арсланова: Ну а если посмотреть на список регионов, где срок выплаты по кредитным обязательствам превышает средний по стране показатель (11 месяцев), то тут среди лидеров и другие регионы. Здесь эксперты говорят о наибольшей закредитованности. Дольше всех расплачиваться по долгам приходится жителям Тывы, на погашение кредита им понадобится 124 зарплаты при средней сумме кредита в 251 тысячу рублей. Петр Кузнецов: Больше 20 зарплат на погашение долгов необходимо жителям Калмыкии, Республики Алтай, Чувашии, Карачаево-Черкессии, Курганской области, Еврейской автономной области. По 20 зарплат понадобится заемщикам из Иркутской области, республиках Марий Эл и Хакасии. Ольга Арсланова: Вот так вот вывели еще один экономический показатель благосостояния российских регионов, где лучше, а где хуже, при помощи закредитованности и сколько тоже нужно потратить на то, чтобы все это выплатить. О том, как можно исправить ситуацию и возможно ли это в принципе, мы говорили сегодня днем в программе «Отражение». И вот комментарий нашего эксперта, эксперта Международного финансового центра Сергея Федорова. Давайте послушаем, что он сказал. Сергей Федоров: На выплату кредитов идет у некоторых людей чуть ли не половина зарплаты, и наибольшая закредитованность у тех людей, которые получают меньше 50 тысяч. А если вы получаете 20 тысяч, – а есть такие люди, которые получают и 20 тысяч рублей, – если у них, предположим, уходит 45–50% на выплату кредита, то получается, что они балансируют на грани бедности. Проблемы не ограничиваются именно тем, что давать кредит, не давать кредит, прощать его, не прощать. Дело в том, что экономику нужно поднимать, нужно поднимать доходы населения. У людей будет работа, у людей будет, скажем так, достойный заработок или хотя бы тот заработок, который будет им позволять расплачиваться по кредитам, – вот это действительно выход из ситуации, на мой взгляд. Петр Кузнецов: А еще сегодня у нас днем на связи был директор Национальной ассоциации профессиональных коллекторских агентств Борис Воронин. Вот как он прокомментировал ситуацию с микрозаймами. Борис Воронин: И вот эти ситуации с займом до зарплаты в принципе не предполагают того, что человек вырулит из нее. Иногда люди идут к микрозаймам потому, что это просто проще. Есть такие люди, которые даже онлайн занимают несколько тысяч рублей, потому что им так проще: вот им нужны сейчас деньги для чего-то, может быть, даже отдохнуть, в отпуск съездить. Они их быстрее и проще займут в микрозаймовой конторе, хотя, конечно, гораздо дороже за это заплатят. Я тоже вижу жалобы и обращения граждан, вижу, что не больше 2, максимум 3 именно кредитов. Если человек уже не может выплачивать 2–3 кредита, дальше наступают микрозаймы, ну и человек тонет достаточно быстро. Ольга Арсланова: Мы ждем как всегда ваших звонков и ваших SMS. А сколько должны вы? – позвоните и расскажите нам в прямом эфире. Петр Кузнецов: А мы приветствуем гостя – Эльман Мехтиев, президент Национальной ассоциации профессиональных коллекторских агентств. (Что-то у меня с «ассоциацией» сегодня.) Здравствуйте, Эльман. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Петр Кузнецов: Знаете, какой вопрос? Вроде бы какой-то закон о коллекторах вступил в силу, коллекторские агентства как-то чуть-чуть прижали. Как вы существуете-то? Ольга Арсланова: В прижатом состоянии? Ощущаете сложности? Эльман Мехтиев: Ну я думаю, что ощутили не только коллекторские агентства, ощутила прежде всего судебная система. Объясню. Так называемый закон №230 ФЗ, или закон о коллекторах, как его в простонародье величают, был принят в 2016 году, вступил в силу 1 января 2017 года, он уже 2 года действует. И как мы и предполагали еще в момент написания той версии законопроекта, с которой мы были не согласны, потому что он в действительности ничего не решает для защиты прав потребителей, он просто вводит формальные ограничения, резко возросла в итоге судебная нагрузка, нагрузка на судебную систему, исполнительное производство. Почему? Потому что в законе очень много формальных, но неточных определений и критериев. В итоге и банки, и МФО, и коллекторские агентства, когда получают на руки работу с просроченной задолженностью, они говорят: зачем нам это надо? Например, что такое «два звонка»? Что такое вообще звонок? Три секунды – это звонок или нет? Давайте-ка мы лучше отдадим это в суд, суд за счет денег налогоплательщиков все решит в пользу частной организации, потому что в основном юридическая база, само собой, очень чистая и правильная. Ольга Арсланова: Скажите, пожалуйста, почему несмотря на принятие вот этого закона по-прежнему жалуются очень многие россияне на, скажем, не очень этичное поведение коллекторов? Наверняка вы тоже с этим сталкивались: угрозы, физическая расправа… Петр Кузнецов: …с детьми что-то собираются сделать… Ольга Арсланова: …присылают фотографии страшные. То есть вроде как закон это все регулирует, но почему-то все это продолжается. Эльман Мехтиев: Не буду ссылаться на то, что в России суровость закона искупляется его неисполнением, скажу просто. Если разбирать каждый из тех случаев, который приобретает резонанс национальный или публичный, скажем так, то чаще всего оказывается, что это непрофессиональные коллекторские агентства. Ольга Арсланова: То есть это не ваши, сразу разберемся в этом? Эльман Мехтиев: Я бы не сказал, что наши или не наши, – и наши тоже бывают, и те, которые в реестре ФССП, там 200 с лишним организаций, и те, которые в нашей ассоциации состоят, всего лишь 40, потому что мы не готовы всех принять в свои ряды. Да, бывают огрехи, бывают ситуации, бывают. Но когда начинаешь разбирать, например, звонки в школу, оказывается, что это какая-то ООО, которая уже давно, например, может быть исключена даже из реестра микрофинансовых организаций. Звонки еще куда-то, блокировка работы суда, например, несколько лет назад была, коллекторы блокировали работу суда. Когда начали разбираться, оказалось, что это банк; когда начали разбираться, оказалось, это микрофинансовая компания; когда начинают разбираться, кто заклеил личинки замков в дверях, это управляющая компания. Мы привыкли всех называть коллекторами, даже, скажем так, удобный популистский такой термин, вот коллекторы зажали, их надо прижать и прочее. Ольга Арсланова: Но подождите, а вот эти люди, о которых вы говорите, представители банков, МФО, управляющих компаний – им что, по закону можно вот так делать? Эльман Мехтиев: Вы очень хороший вопрос задали. Знаете, если вы посмотрите, о чем закон… Закон говорит, что вот это, вот это, вот это нельзя. Но если нельзя, то должна быть мера ответственности. А дальше ты начинаешь смотреть Кодекс об административных правонарушениях, и оказывается, что он действует, мера ответственности, наказания, для микрофинансовых организаций и для коллекторских организаций, а банки… Написано: «За исключением кредитных организаций». Ольга Арсланова: Ага. Эльман Мехтиев: А тем более только что принятый закон, так называемый закон Яровой, но только не о телекоме, а о ЖКХ, большой вопрос – а кто будет за ними надзирать, когда они будут проявлять свою деятельность в тех формах, о которых вы спрашиваете? Поэтому я бы сказал так: да, бывает. Но бороться с этим можно прежде всего одним способом – давайте называть имена тех «коллекторских» организаций и называть имя той организации, которая выдала тот кредит или заем. У каждого кредита есть имя того, кто его выдал, я имею в виду организации, – давайте называть, тогда даже и банк, и микрофинансовая организация задумается, зачем передавать это кому-то, после чего надо будет нести репутационный ущерб. Хотя бы на этом уровне мы сможем сместить ситуацию в то, чтобы действительно люди не занимались тем, чтобы отдавали неизвестно кому. Петр Кузнецов: Скажите, пожалуйста, Эльман, что можно сделать с человеком, который берет кредит ради кредита, таких людей у нас много, который берет кредит просто до зарплаты? Что с него можно взять, если у него просто нет денег? Что он может сделать? Эльман Мехтиев: Вы очень хорошо ответили на собственный вопрос: если у него нечего брать, то и брать нечего. Вопрос в другом, и это тоже прозвучало в вашем основном вопросе. Петр Кузнецов: Как правило, я извиняюсь, именно таких людей «дожимают». Эльман Мехтиев: Ну, я бы сказал так: все-таки решать надо не тогда, когда он попал в ситуацию, а решать надо заранее, чтобы он не попал в эту ситуацию. И тут надо начинать… Петр Кузнецов: У него нет вариантов, у него нет альтернативы. Эльман Мехтиев: У него нет вариантов, может быть, но нужно же смотреть не только с его стороны, но и со стороны того кредитора, который выдал. Поэтому, например, очень долго идущая история, но наконец хотя бы с 1 октября, правда, пока непонятно, как это будет действовать, потому что очень многие вещи не отработаны, будет действовать так называемый показатель долговой нагрузки. И кредиторы – как банки, так и МФО – должны будут задуматься, выдавать человеку кредит, займ или не выдавать. Поэтому если человек берет, то можно говорить долго про финансовую грамотность, про его ответственность, про то, что он сам взял, но реально нужно, чтобы обе стороны принимали ответственное решение. Ольга Арсланова: Расскажите, с кем больше всего проблем? Какие социальные группы, я не знаю? Кто сложнее всего сегодня, в нынешней экономической ситуации отдает кредиты? Эльман Мехтиев: Вы задали вопрос… Знаете, почему я улыбнулся? Совсем неожиданно, но больше всего проблем убедить, что у них на это есть средства и они могут заплатить, – это люди, которые являются публичными. Да-да-да, вот Борис Воронин, который сказал, что он читает сам жалобы, он в нашей ассоциации контролирует реально каждый день приходящие жалобы. Ольга Арсланова: То есть люди, у которых есть деньги, с ними расстаются и не… Эльман Мехтиев: Но которые публично не считают, что им можно не платить. Но это, конечно, очень маленький сегмент, почему я улыбнулся. В действительности да, есть достаточно значительное количество людей, которые взяли деньги, потому что у них очень низкие доходы… Я не говорю специально слово «реальные доходы», мы с вами отдельно обсудим, я надеюсь, эту историю. Петр Кузнецов: Кто… основной, главный? Эльман Мехтиев: Люди с низким доходом. Петр Кузнецов: Первая причина. Эльман Мехтиев: Да-да, которые взяли, потому что им не хватает до зарплаты. И к сожалению, чаще всего они взяли, не просчитав не только последствия, но и то, для чего они берут. Мы когда говорим про финансовую грамотность, мы считаем, что финансовая грамотность – это когда достаточно научить человека знать, что такое депозит, кредит, как читает договор, где посмотреть проценты. Финансовая грамотность – это не про просвещение, это про то, чтобы люди знали и умели использовать финансовые инструменты для достижения целей. И вот когда нет целей… Петр Кузнецов: Или просто они не понимают, что такое хотя бы даже 1% в день, вот чтобы они понимали, сколько это. Эльман Мехтиев: Дело же не в процентах. Вы знаете, мне постоянно говорят… Петр Кузнецов: Начинается с этого. Эльман Мехтиев: …проценты – много или мало? Я вот любителям, защитникам прав потребителей часто задаю вопрос: 10% – это много или мало? Мне все говорят: «Конечно, мало». Я говорю: «Хорошо, а 10%...» Петр Кузнецов: В Европе 3%. Эльман Мехтиев: Берем нашу ситуацию с нашей инфляцией, с нашими ставками: 10% при платеже в месяц 30 тысяч рублей – это много или мало? Тут защитник прав потребителей задумается. Я говорю: «А теперь при зарплате 40 тысяч, 10% при платеже 30 тысяч, при зарплате 40 тысяч – это много или мало?» Чувствуете, в действительности для потребителя, и это много раз доказывалось не нами, западными исследованиями, важна не процентная ставка, а сколько он будет платить исходя из того дохода, который у него есть. Так вот проблема в том, что многие люди не только не рассчитывают доход, соотношение расходов и доходов, но и самое приятное, это мало кто им говорит, – они не собираются понимать, для чего они взяли эти деньги. «Мне не хватает, я взял», – а то, что, может быть, надо сэкономить, может быть, надо чуть-чуть сузить, грубо говоря, потребление, отказаться от лишнего? Для этого для начала хотя бы вести учет доходов и расходов? Ольга Арсланова: И это говорит человек, который, в общем, заинтересован в том, чтобы долгов было больше и работы было больше. Эльман Мехтиев: Нет, вы знаете, я заинтересован в том, чтобы люди платили. Сколько бы у них ни было долгов, мы не заинтересованы в том, чтобы они были в долговой кабале, потому что мы заинтересованы в том, чтобы нам платили, а не в том, чтобы кто-то где-то попал куда-то. Петр Кузнецов: Ну а что нам тогда остается? Тогда нам остается через всякие информационные источники внедрять в головы людей простую формулу, мысль: кредит – это допинг? Эльман Мехтиев: Нет, остается простая вещь: бери и используй финансовые инструменты только для тех целей, которые помогают улучшить твое материальное положение. Целью не может быть мобильный телефон или суперновый гаджет, целью является использование какого-то мобильного гаджета для каких-то целей, чтобы он окупал. Петр Кузнецов: Да, это проблема потребительского общества. Эльман Мехтиев: Это проблема патернализма. Петр Кузнецов: Или так. Ольга Арсланова: А давайте послушаем, на что наши зрители берут кредиты, что вообще после этого с ними происходит. Эльман Мехтиев: Давайте. Петр Кузнецов: Волгоград на связи у нас. Елена, здравствуйте. Ольга Арсланова: Добрый вечер. Зритель: Здравствуйте. Вот у меня такая история. Ваш гость говорит, что надо не брать, – а у меня пенсия 8 тысяч. Ольга Арсланова: А вы на что берете, Елена? На что тратите эти деньги? Зритель: Восемь тысяч у меня пенсия, четыре тысячи квартиры, просто элементарно вообще на питание ничего не остается. Я взяла у нас в микрофинансовой компании «Деньга» 3 тысячи; платила-платила, платила-платила, потом проценты не смогла. Продали коллекторам, какое-то коллекторское агентство в Санкт-Петербурге «Константа». Прошло заседание суда, суд присудил мне 7 500 им выплатить. Думаю: ну все, хорошо, буду выплачивать потихоньку. Нет, они подали на восстановление сроков, наверное, их сумма не устраивает. Подали, чтобы восстановить сроки, чтобы было мотивированное судебное решение. Вот теперь жду, сколько мне присудят и вообще как жить дальше. Вот я хотела бы спросить у вашего гостя, как это, нормально, с такой пенсией? И вы говорите, не надо покупать, – я ничего не покупаю, ни телефоны, ничего, просто жить вообще не на что. Вот объясните, пожалуйста. Ольга Арсланова: Спасибо вам. Петр Кузнецов: Вот мы как раз и говорили об этой категории. Эльман, смотрите, интересный пример подал недавно новый президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев, который поручил списать долги по кредитам, тут только о семьях пока речь идет, семьям, оказавшимся в тяжелой жизненной ситуации. Я так понимаю, что им… Ольга Арсланова: То есть тому, кому сложнее всего справляться с кредитами. Петр Кузнецов: …простили, но с запретом дальше в будущем брать кредиты. У нас такое возможно? Эльман Мехтиев: Во-первых, вернемся к случаю, о котором говорит человек, позвонивший в студию. Если я правильно помню, коллекторское агентство «Константа» исключена из реестра Федеральной службы судебных приставов в прошлом году, если я правильно помню, поправьте меня, найдутся сразу, кто поправит, но первое – это агентство исключено из реестра, это был первый случай исключения. Второе: если судья присудил, то я спорить с судом не буду. Третье: спрашивать у коллекторских агентств, что нам делать, если у нас пенсия низкая, – ну извините, немножко не по адресу. Четвертое по поводу того, что вы сказали… Петр Кузнецов: Подождите, сейчас, секунду, по поводу Казахстана: то есть… Эльман Мехтиев: Сейчас-сейчас, я как раз по Казахстану… Петр Кузнецов: Скорее всего, коллекторского агентства не существует, но судья присудил? Эльман Мехтиев: Не Казахстана, в России. Петр Кузнецов: Да-да, это мы еще до… Эльман Мехтиев: Вот было сказано про «Константу». Петр Кузнецов: Да, это мы еще до Казахстана сейчас обсуждаем. Эльман Мехтиев: Я не знаю, какое было решение суда, но в прошлом году, если я правильно помню… Я могу сейчас… Ах, не могу, Интернет отключен… Я могу посмотреть, вы, может быть, посмотрите, это агентство было исключено из реестра ФССП. Петр Кузнецов: Ну давайте посмотрим, пока вы отвечаете про Казахстан. Эльман Мехтиев: А по поводу Казахстана вы в конце фразы сказали очень важную вещь – с запретом брать. То есть фактически принудительно… Петр Кузнецов: Не знаю, какие там сроки, до конца ли жизни… Эльман Мехтиев: Да, принудительно поставлена развилка: мы вам спишем, но вы банкроты. Да, я понимаю, что закон о банкротстве в России не работает так, как он должен был бы работать, но он есть. Ольга Арсланова: Просто признаться банкротом стоит очень дорого для банкрота. Эльман Мехтиев: Вы знаете, есть агентства, которые это автоматизировали, и даже, если я правильно помню, в прошлом году они делали бесплатно несмотря на то, что многие арбитражные управляющие хотели бы брать 70 тысяч 2 года назад, в прошлом году 35 тысяч. Я думаю, что цена, которую агентства сейчас… Арбитражные управляющие ставят 30 тысяч, да. Мы давным-давно говорим, что должны быть поправки, я тут поддерживаю абсолютно ОНФ, который говорит, что нужно ввести поправки в закон о банкротстве и разрешить процедуру без арбитражного управляющего, это такое горлышко бутылки. Если граждане готовы поменять долги на банкротство, то давайте поменяем закон и предоставим эту возможность. Петр Кузнецов: Зашел на сайт «Константы»: «Уважаемые должники, общество с ограниченной ответственностью «Константа» с 07.05.2018 решением руководителя управления Федеральной службы судебных приставов по Санкт-Петербургу…», хотя Елена была из Волгограда, по-моему… Ольга Арсланова: Но тем не менее. Петр Кузнецов: «…исключена из государственного реестра юридических лиц, осуществляющих деятельность…», – и так далее. Вот, пожалуйста, да. Ольга Арсланова: Но нашей зрительнице из Волгограда, правда, от этого не легче, потому что деньги все равно придется заплатить. Вот что пишут наши зрители о том, где они кредитуются, сколько берут, почему это делают. «Есть ломбарды, пользуюсь много лет, 6% в месяц. Заложенные вещи стараюсь выкупать». «Навязали кредитную карту в банке, взял кредит, а сколько платить в месяц, не знали. Стали приходить штрафы». Нет ни одного кредита у нашего зрителя из Брянской области, и он считает МФО террористическими организациями. Продолжаем принимать ваши SMS и звонки. У нас Наталья из Петрозаводска на связи. Здравствуйте. Зритель: Алло? Ольга Арсланова: Да, слушаем вас. Петр Кузнецов: Здравствуйте, Наталья. Зритель: А, здравствуйте. Я в 2014 году в августе взяла кредит в «Русславбанке». Оплатила кредит полностью до копейки в октябре 2015 года. Дробление денег, по справке движения денег я на 2017 год должна 225 тысяч, на 2018 год там 135 тысяч, и я еще заплатила 191 тысячу за этот период. На 2019 год Агентство по страхованию вкладов мне выписку по движению денег не дает, вот. В 2018 году они подали на меня в суд и сказали, что я должна 570 тысяч. За это время я 100 тысяч оплатила. Доказать в суде, что я оплатила весь кредит, я не могу, я юридически человек неграмотный. Теперь получается, банк «Русславбанк» обанкротился, меня продали организации…, переулок Лопуховский, 3, и теперь я должна 679 тысяч кроме того, что я оплатила 530 по квитанциям, кроме того, что я оплатила 100 тысяч через приставов судебных, я еще должна 679 тысяч. Ольга Арсланова: М-м-м… Петр Кузнецов: Голова закружилась у нас. Ольга Арсланова: Я уже в этой математике запуталась. Петр Кузнецов: Даже у нашего гостя. Эльман Мехтиев: Нет, у вашего гостя есть только один ответ: если действительно эта ситуация такова, как вы рассказываете, и у вас есть все квитанции на руках, я думаю, что вы можете передать в редакцию, редакция передаст мне, я свяжусь с Агентством по страхованию вкладов, и мы попросим Агентство по страхованию вкладов, с которым мы, конечно же, хорошо знакомы, помочь разобраться в этой ситуации. Петр Кузнецов: Только без рук, да. Эльман Мехтиев: Не знаю, чьи руки вы имели в виду. Ольга Арсланова: Уважаемая Наталья, свяжитесь с нашей редакцией, пожалуйста. У нас тут вот что пишут: «Банки совершают преступления, выдавая кредиты неплатежеспособным гражданам, МФО это тоже касается». Действительно, очень часто не проверяют там, людям 18 лет исполнилось, ни дохода, ничего нет, просто с паспортом приходят, им выдают кредиты, и никакой ответственности за это не несут организации. Петр Кузнецов: Хотя новые ограничения по кредитам у нас вот с 1 июля от Банка России вступили в силу. Ольга Арсланова: Вам же тоже наверняка сложно из-за этого работать потом с таким контингентом? Эльман Мехтиев: У вас несколько вопросов. Первый вопрос – что делать с теми, кому только исполнилось 18 лет и банки выдают продукты? Ольга Арсланова: Ну это просто пример, дают и им тоже. Эльман Мехтиев: К сожалению, банки, которым задали вопрос недавно, почему же они выдают, не смогли внятно ответить. Вы абсолютно правы, такие продукты людям без доходов выдавать нельзя. Я надеюсь, что с 1 октября, когда будет введен действительно вот этот самый показатель долговой нагрузки, кредиторы будут более ответственно относиться к тому, чтобы выдавать такого рода продукты людям, не имеющим дохода. По поводу 1 июля – было введено ограничение в 1% в день для всех займов, за исключением займов на сумму… Петр Кузнецов: …больше 10 тысяч рублей, а самый популярный вид – это как раз суммы до 10 тысяч. Эльман Мехтиев: Да, но там спецпродукт… Петр Кузнецов: С ними можно делать по-прежнему все что угодно. Эльман Мехтиев: Не совсем так. Конечно, можно считать, что там 730% годовых, но это спецпродукт, он звучит так: не более чем на 15 дней, не более чем на 10 тысяч рублей, и все, что можно получить, включая штрафы, пени и прочее, не больше чем плюс 3 тысячи рублей. То есть взяв 10 тысяч рублей, вы вернете 13 тысяч рублей, начисления останавливаются на этих 3 тысячах. Поэтому когда вы говорите о том, что 1% в день или больше… Ольга Арсланова: Ну будем верить. Эльман Мехтиев: …будет действовать постоянно, это немножко лукавство. Ольга Арсланова: Понятно. Ну и вот как раз пишут нам: «Отвратительное навязывание необузданного потребительского поведения рекламой сводит с ума неокрепшую молодежь, живем в страхе», – подпись «родители». Петр Кузнецов: Давайте узнаем, живут ли в страхе жители Краснодарского края. Именно на их примере посмотрим, какие кредиты берут россияне. Ольга Арсланова: Да, и мы благодарим нашего гостя за интервью. У нас в студии был президент Национальной ассоциации профессиональных коллекторских агентств Эльман Мехтиев. Спасибо вам. Эльман Мехтиев: И вам спасибо. СЮЖЕТ Петр Кузнецов: Мы вновь в студии, и у нас в гостях по этой же теме, она не меняется, на то она и большая тема, «Жизнь взаймы» продолжаем обсуждать с Игорем Костиковым, председателем «ФинПотребСоюза». Игорь Владимирович, добрый вечер. Игорь Костиков: Добрый вечер. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Вот данные, которые поступили, новые данные по кредитам, что вот 11 зарплат средний россиян должен отдать. Это много или мало? Чтобы мы понимали, как это с другими странами, где… Игорь Костиков: Ну вы знаете… Петр Кузнецов: А где-то еще 124, мы выяснили, по регионам. Игорь Костиков: На самом деле, скажем, если мы возьмем средние цифры по больнице, как называется, то в общем кажется, что это не так много… Ольга Арсланова: Ну да, год не есть и расплатиться. Игорь Костиков: Да. Собственно говоря, в Европе даже выше, чем у нас. Но нужно не забывать, что у нас ставки процента существенно разные, и эти суммы очень быстро растут, в отличие от Европы. И для частного человека, для индивидуума это, конечно, серьезная проблема, то есть, безусловно, когда мы сталкиваемся с такой ситуацией, конечно, это сложно. К сожалению, ситуация, которая у нас в стране, – а мы знаем недавние цифры, которые были опубликованы, то, что у нас продолжается падение реальных доходов населения, то, что это не способствует тому, чтобы рассчитаться с кредитами, – это, к сожалению, общая ситуация, она затягивает дальше… Петр Кузнецов: Она близка к критической? Игорь Костиков: Я не могу сказать, что она критическая, когда сегодня АКРА у нас объявила о том, что мы входим в ситуацию пирамиды… Петр Кузнецов: АКРА – это? Игорь Костиков: Это кредитно-рейтинговое агентство наше национальное, которое объявило о том, что мы близки к тому, что у нас может случиться кризис с ипотекой, потому что мы достигли такой ситуации, когда процентные ставки высоки… Петр Кузнецов: Вроде 2008-го. Игорь Костиков: Да. Ну вот они даже делают еще более пессимистические… Петр Кузнецов: А-а-а. Игорь Костиков: Я не совсем с этим могу согласиться, но вот сегодня такая информация прошла, тоже это начинает настораживать. И потребительские кредиты, конечно, растут, я говорю, это не так совсем критично, но это для отдельных людей, для отдельных семей это серьезная, тяжелая и почти что неразрешимая ситуация. На этом фоне, если мы посмотрим на благоденствие финансового сектора, то, например, банки в прошлом году показали опять очередной год уникально высокую прибыль, только что объявили, за прошлый год 1 триллион они заработали, это по сравнению с прошлым годом, где было 630 миллиардов, то есть это существенный прирост. То есть у нас финансовый сектор живет очень хорошо, развивается, и мы можем сказать, что он развивается за счет потребительского кредитования, ипотеки, то есть за счет потребительского рынка в основном. Петр Кузнецов: Потребительское кредитование – это рост экономики? Игорь Костиков: Ну я бы сказал так, что… В данном конкретном случае я бы хотел сказать, что потребительское кредитование – это рост финансового сектора. Петр Кузнецов: Вот, вот вы как раз и пояснили, да. Игорь Костиков: Потому что банки… Петр Кузнецов: Казалось бы, рост экономики, но почему люди беднеют тогда? Игорь Костиков: У банков нет доходов от кредитования юридических лиц, там, в общем, ситуация довольно сложная, и это, в общем-то, во многом связано с той ситуацией, которая сложилась с резервированием для банков же с политикой, которую проводил по сдерживанию Центральный банк, вот сейчас наконец-то объявил регулятор, что с 1 января следующего года они меняют эту политику, то есть будет немножко, так сказать, ослабление идти с точки зрения усиления кредитования юридических лиц. То есть мы видим то, что есть реальные проблемы в этой сфере. Это не то что вот просто они так хорошо работали и заработали, но просто вот все доили корову потребителей, которая у нас сегодня подошла уже к некоему такому критическому моменту, что ее доить больше нельзя. Петр Кузнецов: Но при этом рост финансового сектора есть, но есть невыплаты по кредитам, – разве они не создают долговую нагрузку, которая перевешивает этот рост? Игорь Костиков: Но долговая нагрузка у населения, вот мы можем сказать, что наши замечательные коллекторы, я знаю, тут был представитель передо мной коллекторского сообщества… Ольга Арсланова: И вам есть что сказать, да? Игорь Костиков: Да. Они, например, те же самые долги покупают за копейки у банков, это мы говорим о 3–5%, а то и ниже они покупают непросроченные долги, доходность вы себе можете представить, какая у коллекторов возникает по этим долгам, и они выжимают, что называется, до последнего, последнюю каплю, для того чтобы как можно больше получить из этого долгов. Конечно, там есть невозвратные долги, которые вообще невозможно списать, но бизнес коллекторского агентства купить как можно дешевле долги у финансовой структуры и потом как можно больше выдоить из этих долгов и на этом сильно заработать. Ольга Арсланова: Послушаем наших зрителей. Волгоград на связи, Татьяна в эфире. Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Ольга Арсланова: Слушаем вас. Зритель: Меня зовут Татьяна, я… Ольга Арсланова: Ой-ой-ой. Татьяна, перезвоните нам, пожалуйста, надеемся, что у вас получится. Игорь Костиков: Я как раз хочу сказать, почему не давать возможность списывать долги по более, если вот такая ситуация, с каким-то дисконтом самим потребителям? Если коллекторы их покупают, то почему не сделать, во-первых, это публичным, чтобы это было явно, чтобы мы знали, за какие деньги эти долги продаются, и чтобы, скажем, как пулы кредитов формируются и коллекторы их покупают, так почему пулы потребителей не могут купить свои кредиты? Петр Кузнецов: А вот мы казахстанский сценарий обсуждали в первой получасовке. Вы знаете, наверное, об инициативе малоимущим семьям, которые совсем не могут выплатить, просить. Игорь Костиков: Ну я считаю, что это очень правильный сценарий, потому что это срезает нижнюю половину, самую такую проблемную. Петр Кузнецов: Но с невозможностью в будущем брать. Игорь Костиков: Да, но я говорю, что все равно это срезает нижнюю половину той самой пирамиды, которая практически растет, там создаются социальные серьезные проблемы, с которыми в конечном итоге придется сталкиваться государству, это же никуда не денется. И мы знаем случаи выселения, проблем… Слава богу, сейчас мы говорим о том, что Дума внесла закон о том, что коллекторы не могут заниматься сбором средств от ЖКХ, потому что коллекторы, конечно, когда это было пару лет назад принято, потирали ручки, что у них еще одна сфера деятельности появляется, где они могут поживиться, то есть это все понятно. Ольга Арсланова: А скажите, пожалуйста, вот по-грамотному кредит – это инструмент для бедных или все-таки для обеспеченных людей? Игорь Костиков: Вы знаете, я могу так сказать, что это очень сильно зависит от ставки кредитования: если эта ставка кредитования низкая, а у нас даже ставка… Ольга Арсланова: Ну как в России получается? Игорь Костиков: У нас ставка у Центрального банка, даже у Центрального банка не очень низкая, и есть такая фишка, которая называется сложным процентом, который превращает эту не очень низкую ставку в очень высокую ставку. Это скорее не для развития, это скорее для тяжелой ситуации, из которой нужно выбираться. Ольга Арсланова: Ну просто случается, что для бедной части населения кредиты – это то, что делает их жизнь еще тяжелее в итоге. Игорь Костиков: Ну, в общем, да. Поэтому я бы сказал так, что нужно все-таки стараться обходиться на сегодняшний день без кредитов, потому что если у вас нет представления о движении ваших средств и понимания, куда вы придете, то, что мой оппонент тут говорил, я с ним могу согласиться, что все-таки граждане должны понимать, к чему это может привести. И в большинстве случаев они понимают, но этого недостаточно: когда они оказываются в безвыходной ситуации, они бегут и пытаются получить хоть какие-то деньги, для того чтобы что-то решить, когда заболел ребенок, когда нечем детей кормить, тут на все что угодно пойдешь. Петр Кузнецов: Вы знаете, я где-то вычитал мнение, тут уже из области психологии, что вот сейчас на человека совсем без кредита, на него общество смотрит, что это какой-то странный человек. Игорь Костиков: Ну это финансовый сектор пытается создать такое ощущение, что… Это не совсем так, и я могу сказать… Петр Кузнецов: «Что значит, в смысле у тебя нет кредита?» Игорь Костиков: Ну у меня вот нет кредита. Ольга Арсланова: А был когда-нибудь? Игорь Костиков: Был, да. Петр Кузнецов: «У вас что, все хорошо?» Игорь Костиков: Нет, у меня нет кредита, поэтому… Ольга Арсланова: «Не могу себе его позволить», да? Игорь Костиков: Нет, я все-таки стараюсь жить так, чтобы у меня в этом не было необходимости, все-таки расходы с доходами чтобы у меня совпадали. Но это не показатель, потому что у меня, например, мои многие зарубежные друзья живут в кредит, и в общем, при тех ставках, которые у них есть, они вполне в состоянии обслуживать, брать ипотеку и жить и с потребительскими кредитами, с автокредитами жить. То есть это, в общем, нормальная жизнь, которая расширяет возможности человека. Понятно, что это расширяет и ту же самую экономику, о которой мы говорим. Но если кредит становится ярмом на шее как у экономики, так и у индивидуального гражданина, потому что у государства нет других денег, как денег гражданина, все деньги государства есть деньги гражданина; если мы их отнимаем, то и государство теряет деньги. Петр Кузнецов: Владимир, Башкирия с нами на связи. Владимир? Ольга Арсланова: Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Петр Кузнецов: Добрый вечер. Зритель: Я хотел задать вопрос коллекторам… Добрый вечер, Стерлитамак, Башкирия. Петр Кузнецов: Их нет, они ушли. Ольга Арсланова: У нас сейчас «ФинПотребСоюз». Петр Кузнецов: Их забрали другие коллекторы. Зритель: Вот такой вопрос. На сегодняшний день… Извините. Банкам деньги не нужны. Вот товарищ сидит, кредиты не берет, но у него 20 тысяч зарплата? Петр Кузнецов: Видите. Зритель: Банкам деньги не нужны. Почему, объясняю: коллекторам продают в 10–20 раз дешевле. Почему банки не могут списать долги? Сидят бездельники, не производят материальных благ и учат нас на 15 тысяч как выжить, не берите кредит. Это постановка правительства, без кредита сдохните вы там, ребята, программа, половина у нас должна умереть. А…, какая зарплата там, 150–200, а что производят? Ольга Арсланова: Понятно. Вот, смотрите, у нас разрывается SMS-портал. «Как человеку жить? Зарплаты нет. Идти вешаться?» Что значит «не берите кредит?» А на что жить-то? Игорь Костиков: Я могу сказать, что это вопрос уже в целом экономики, а не, так сказать, той тему, которую мы сегодня обсуждаем. Да, мы можем уйти в экономику и сказать, что да, у нас не растет ВВП, да, у нас есть сложности в экономическом развитии, да, у нас есть санкции, которые не позволяют. То есть это все вопросы даже не к регулятору, даже не к коллекторам и даже не к банкам, это скорее мы говорим о правительстве, правительство должно с этими вопросами разбираться, потому что для индивидуального человека это очень тяжелая ситуация, очень тяжелая. Петр Кузнецов: Давайте разберемся, Игорь Владимирович, на что все-таки берут? Вот принято считать, у нас в этой студии принято считать, что в основном берут, большинство берут, чуть ли не все берут просто чтобы дотянуть до зарплаты – это действительно так? Или все-таки мы преувеличиваем? Игорь Костиков: Я бы сказал, что не все, но очень большая часть людей берет деньги, для того чтобы дотянуть до зарплаты. Я, например, помню, когда у нас микрофинансовые организации еще не регулировались Центральным банком, они были такие вольные игроки (так же, как и коллекторы) и могли позволить себе все, что они хотели, то я знаю целый ряд предприятий, где микрофинансовые организации составляли совместно с владельцами и руководителями предприятий, руководители предприятий задерживали зарплату, и тогда массово все население работающее, особенно в моногородах это было, шло в микрофинансовые организации, чтобы покредитоваться до зарплаты. Я даже знаю достаточное количество таких случаев, не буду конкретику говорить сейчас, но такое было. Я надеюсь, что этого уже сейчас, так сказать, с учетом регулирования стало меньше, но все равно проблема, как дожить до зарплаты, когда денег не хватает, зачастую выливается в то, чтобы добежать и взять кредит до зарплаты. Проблема заключается в следующем. Когда наш тут коллега говорит о том, что вот там до 3 тысяч, – сложный процент по-другому считается. Он отдал эти 13 тысяч, он опять взял в 2 разных местах, для того чтобы это покрыть, вот там сложный процент и дальше начинает расти, и ничто это не ограничивает. Просто для него он растет, для микрофинансовой организации он не растет, а для человека он растет, тот же сложный процент выстраивает лестницу в небо, что называется. Петр Кузнецов: Поясните, пожалуйста, когда Банк России вот эти вот ограничения последние ввел, почему же все-таки не коснулось вот этой самой популярной части до 10 тысяч? Игорь Костиков: Ну я думаю, что тут надо понимать, что последнее время финансовый сектор стал очень мощно лоббировать свои интересы, в том числе микрофинансовые организации, и вот нас не слышат, представителей потребителей не слышат. Мы об этом говорим, мы, так сказать, пытаемся участвовать в обсуждениях; если 2 года назад нас слышали, прислушивались, то сейчас уже, с учетом тех доходов, которые финансовый сектор получил, они стали слишком большими, для того чтобы считаться с мнениями общественных организаций потребителей. Поэтому я могу так сказать, что это, что называется, до первого жареного петуха: когда он клюнет, вот тогда начнет ситуация меняться. Хотя вы уже слышали, что президент… Президент и 2 года назад, когда мы встречались, на эту тему говорил, что нужно с этим разбираться, и, если вы помните, про старуху-процентщицу он говорил, микрофинансовая организация… То есть эта старуха-процентщица просто милая бабушка по сравнению с микрофинансовой организацией, что, в общем, правда, и до сих пор это все продолжается. И он на днях предложил субсидировать за счет бюджета первые взносы в ипотеку, понимая, что ситуация становится уже напряженной, то есть он поручил правительству сейчас этот механизм разработать. Посмотрим, что из этого будет. Но на самом деле проблема явно существует. Ольга Арсланова: Проблема существует и с банками. Вот смотрите, что нам пишут зрители. «Брали с мужем кредиты в разных банках, платили исправно много лет. Далее муж обратился в юридическую компанию, они посоветовали провести процедуру банкротства. Он официально работает, вся зарплата уходит на погашение кредитов, у нас двое детей. А по факту люди, с которыми мы заключили договор, ничего не сделали, и теперь вы в долгах еще больше. Уже грозят суды. Как нам платить и как вернуть доверие банков?» Игорь Костиков: Я думаю, что теперь довольно сложно, потому что на самом деле процедура банкротства – это, в общем, не такой простой способ, как избавляться от долгов, то есть это когда есть действительные основания. Ольга Арсланова: Пока еще необкатанная схема. Игорь Костиков: Да, она очень плохо идет, там есть много шероховатостей. Опять же мы пока… Мы, собственно говоря, были одними из инициаторов этого закона о банкротстве физических лиц, но он получился не совсем таким, каким мы хотели, потому что опять же лоббирование финансовых институтов здесь сыграло свою роль. Причем совершенно непонятно, потому что можно было гораздо более функционально сделать закон, он дорогой, он неподъемный для граждан, там есть свои сложности. И самое главное, что нужно понимать, что банкротство – это крайний случай. Вот насколько я понимаю, они взяли, пошли в банкротство с целью реструктуризации долгов. На сегодняшний день, в общем-то, можно провести процедуру реструктуризации с банками, и очень многие крупные банки предлагают услугу реструктуризации долгов всех банков, и это можно сделать, не уходя в банкротство. Потому что банкротство действительно само дорогое, потому что если вы посчитаете, меньше чем 200 тысяч вы не заплатите за саму процедуру, минимум 200 тысяч, а то и больше. И смысл есть, я так понимаю, что эта юридическая контора поупражнялась, сняла деньги с этих граждан и, в общем-то, оставила в том виде, в котором это существует. Поэтому не надо вот так вот на это рваться, пытайтесь все-таки договариваться с тем банком, в котором у вас кредиты есть. Если у вас 2–3 банка, посмотрите, может быть, в каком-то банке, проанализируйте, есть лучшие условия для реструктуризации. Еще раз не буду называть, чтобы не было рекламы, наши крупные российские банки все практически имеют программы для реструктуризации задолженности. Петр Кузнецов: Небольшой вопрос. Раз вы разрабатывали проект закона… Игорь Костиков: Участвовал. Петр Кузнецов: Участвовали в разработке законопроекта о банкротстве физических лиц – а вы учитывали, что, возможно, массово пойдут банкротиться, вот такие риски? Игорь Костиков: Ну вы знаете, нас пугали. Петр Кузнецов: Я о другой стороне риска уже. Игорь Костиков: Да. Нас пугали, когда мы обсуждали этот закон, у нас было несколько круглых столов, которые мы проводили как раз в преддверии этого закона, и представители банковского сектора, и в том числе ваш оппонент присутствовал на этих круглых столах, – они нас пугали, что будет по 2 миллиона в год у нас народа банкротиться. Но нет такого, и мы этого не ожидали. То есть на самом деле все-таки у нас такое историческое наследие в стране, что банкрот вызывает очень серьезную такую негативную коннотацию, люди совершенно… Ольга Арсланова: И потом надо же доказать, что ты банкрот, любого не допустят. Игорь Костиков: Ну там есть условия, когда это возможно, но люди, в общем, не очень этого хотят. Даже когда мы сталкиваемся… Ольга Арсланова: Ну издержек много, конечно. Игорь Костиков: …защищая в судах, в общем, мы общественная организация, в рамках закона о защите прав потребителей мы защищаем граждан в судах бесплатно, то, защищая в судах, мы сталкиваемся с такой проблемой, что многие потребители не хотят идти в суд, они боятся, что их соседи, друзья, коллеги назовут сутяжниками. И даже в ситуации, когда мы видим, что они очевидно могут выиграть, они стараются этого не делать. Ольга Арсланова: Примем звонок, у нас на связи Московская область. Наталья, добрый вечер. Зритель: Добрый вечер. Очень хотелось бы задать вопрос по поводу начисления процентов. Я 7 кредитов брала, строила дом, дачу в Подмосковье… Ольга Арсланова: Ого. Игорь Костиков: Да, богатый опыт. Зритель: Да, богатый опыт. Я сама даже рассчитывала, шла когда первый кредит платить, я уже знала, сколько я заплачу процентов, сама высчитывала. А последний кредит, нам уже на руки выдавали график на бумаге, где прописывали определенную сумму платежа и проценты. Я пыталась рассчитать эти проценты, как начислил банк, там 12%, например, – у меня ничего не получилось. У меня такое ощущение, что банки стали хитрить и какие-то, может быть, новые расчеты… Петр Кузнецов: Новые инструменты. Зритель: Да, инструменты. Инструменты, кстати: я пыталась считать, например, 12%, ну никак у меня не получалось моей суммы, получалось намного больше. Петр Кузнецов: Спасибо за наблюдение. Игорь Костиков: Да. Я могу сказать, что доверяй, но проверяй, поэтому если вам банк насчитал, это не значит, что вам нужно отказываться от своего предыдущего опыта и не стать считать самой. Нужно посчитать самой, если вы расходитесь во мнении с банком и вы уже подписали кредит, я думаю, что вы вполне можете… У нас, во-первых, можно отказаться в течение недели даже после подписанного кредита, даже больше сейчас, по-моему, в течение двух недель. Вы можете запросить банк письменно о том, чтобы они разъяснили, каким образом подробно они рассчитали эту сумму. И не надо этого бояться, надо идти с этим в банк, надо писать заявление, значит, ставить на него обязательно печать, чтобы у вас была копия, что вы это подали. Если вы этим недовольны, сегодня, в общем, достаточно неплохо работает служба защиты прав потребителей Центрального банка, можно обратиться туда по таким случаям, и они достаточно быстро решат проблему с вашим банком, с вашим кредитом. Поэтому не надо ни в коем случае полагаться на то, что вот банк хорошо посчитал и вы должны этому доверять и идти, – нет, это ваши деньги, вы за них несете ответственность, вам их откуда-то нужно доставать. Поэтому вы должны за это отвечать и бороться за свои деньги. Ольга Арсланова: У нас на связи Маргарита из Калининграда. Добрый вечер. Зритель: Здравствуйте. Я что хотела сказать? Я смотрю вашу передачу и что хотела сказать? Эта тема, «Жизнь взаймы», в данном случае меня никак не касается, но она мне была очень интересна, сам заголовок. Я хочу так коротко сказать о том, что я очень согласна с вашим первым гостем, я не уловила, как его зовут, представитель коллекторского агентства, который такой красной строкой сказал, что нужно всегда жить по своим средствам. И когда люди берут кредиты на гаджеты, на поездки на отдых, это, конечно, бездумно и совершенно неправильно. Вот я… Потом, значит, выступала у вас женщина, Елена, по-моему, у которой 8 тысяч пенсия и прочее, прочее, прочее. Что я хочу сказать? Я тоже пенсионерка, мне 63 года. Я живу в достаточно дорогом регионе, Калининградская область. Как вы представляете, все понимаете, мы безвыездные и никакие. И мы, я жила, я не одна, у меня дети есть точно так же, и детям своим я привила, что нужно рассчитывать на те деньги, которые у вас есть. Буквально где-то года 2 назад мой старший сын взял в кредит достаточно дорогой фотоаппарат, самый модный, какой только есть, но через 1,5 месяца он был не в состоянии его выплачивать. Естественно, выплатила его я. Потом я еще раз объяснила взрослому мальчику, что купив фотоаппарат за 55 тысяч, на выходе он получил 130 тысяч. Поэтому можно было подождать, не покупать фотоаппарат, потому что вы все ходите со смартфонами, и когда бы вы накопили деньги, ты накопил бы, пусть это было бы через 7 месяцев, но тебе не пришлось бы банку переплачивать. Ольга Арсланова: Да, спасибо большое. Петр Кузнецов: Спасибо. Есть ли тут вина самого потребительского общества? Игорь Костиков: Ну я могу так сказать, что при том половодье продвижения всяких кредитных продуктов я думаю, что очень трудно устоять, и это вопрос не финансовой грамотности. Более того, мы сейчас видим, что программы финансовой грамотности превращаются в рекламу финансовых продуктов, тех же кредитов, мы начинаем сейчас на это обращать внимание и с этим бороться. Вы недавно слышали, наверное, прозвеневший случай, когда женщина из Петербурга пешком дошла до Бастрыкина, которая сказала, что вот ее приглашала на программу финансовой грамотности финансовая организация, а в результате ей всучили финансовый продукт, который ей не нужен был, и она ничего с этим не смогла сделать. То есть это тоже тема, которая требует сейчас внимания, что есть в этих программах финансовой грамотности. Возвращаясь к тому, что наша только что зрительница сказала… Ольга Арсланова: Неумение ждать. Игорь Костиков: Да. Вопрос не в этом, вопрос… Во-первых, я могу сказать, Калининград у нас с точки зрения благополучия один из самых неблагополучных регионов по просроченным кредитам, Калининградская область, к сожалению, это так. У нас еще есть пару регионов… Ольга Арсланова: А есть какие-то… Игорь Костиков: Статистика? Ну я так понимаю, что проблемы с работой там есть, поэтому это вызывает вот такую ситуацию. Да, это хорошо можно воспитывать, но можно воспитывать, когда есть достаточно средств. И когда эта женщина, видно, получает не 8 тысяч пенсию, а немножко побольше, у нее есть все-таки семья, это по-другому раскладываются расходы и доходы, то есть это можно делать. Да, я тоже скажу, что я не сторонник бездумно хватать эти кредиты, ни в коем случае не нужно брать кредиты на всякие модные штучки, это тоже всем понятно. Но берут же, потому что есть давление, и это давление, агрессивное давление финансовой среды на потребителя, очень серьезное, с этим тоже надо что-то делать, потому что так дальше невозможно. Понятно, что когда Маркс говорил, что за 400% капитал готов на все, вот тут мы и подходим, собственно говоря, к этому. Поэтому я бы не стал говорить вообще о том, что потребитель виноват, потому что мы даже когда подсовываем ему программу финансовой грамотности, финансовые организации я имею в виду, мы в этой программе его затаскиваем на финансовый рынок, и это просто полное безобразие, мы это видим сплошь и рядом сегодня. Ольга Арсланова: «Сколько у вас кредитов и сложно ли это все выплачивать?» – такие вопросы задавали наши корреспонденты жителям Череповца, Екатеринбурга и Биробиджана. Посмотрим. ОПРОС Игорь Костиков: Ну вот я, кстати, хочу сказать по поводу финансовой грамотности вот этих наших людей, такой житейской – она очень высокая. Они, собственно говоря, говорят о том, что они берут кредиты для управления собственными денежными потоками. То есть это говорит о том, что, в общем, понимание этого есть. Вопрос, что они сталкиваются с тем, это уже с точки зрения макроэкономики, что ставка по кредитам у нас не 7%, а 15%, грубо говоря, а инфляция у нас низкая. Соответственно, вот эти ножницы приводят к тому, что неоткуда покрыть эти кредиты. Петр Кузнецов: Да. Ольга Арсланова: То есть эта фраза о том, что я дарю свои деньги, в общем-то, вполне верная? Игорь Костиков: Абсолютно. Ольга Арсланова: А при каких условиях процентная ставка может быть снижена хотя бы по таким видам кредитов, как ипотека? Потому что по-прежнему ипотека дорогая. Игорь Костиков: Дорогая, да. Петр Кузнецов: И спрашивают как раз, у нас когда-нибудь будут ставки 4–5%? Ольга Арсланова: Хотя бы по ипотеке. Петр Кузнецов: Хотя бы по ипотеке. Игорь Костиков: Я могу сказать, что в Европе мы говорим об ипотеке 2,5–3%, это понятно. Мы знаем, что народ там в Голландии, в Дании берет ипотеку на 150 лет, и собственно говоря, спокойно с этим расплачивается. Мы рассчитываем на это, но к сожалению, темпы снижения ставки и самое главное вот эта вот банковская маржа над этой ставкой очень большая. Ольга Арсланова: А с чем это связано? Это вообще проблема общеэкономические страны, или есть еще не очень такая… Игорь Костиков: Это экономическая… Ну вот я вам цифру привел, официальную цифру доходов банковского сектора, когда она стала 1 триллион в этом году, повысившись на 40% по сравнению с прошлым годом, то есть маржа очень большая. Она не должна быть такой большой. Ольга Арсланова: То есть банки все-таки хорошо, много «кушают»? Игорь Костиков: Да, финансовый сектор у нас хорошо и много «кушает». Петр Кузнецов: На уровне государства можно вмешаться, регулировать? Игорь Костиков: Я думаю, что здесь уже роль должна быть не столько регулятора, сколько правительства опять же, это должно Министерство экономического развития на это посмотреть, посмотреть, что происходит, как перераспределяются эти деньги, посмотреть, что дальше делать. Петр Кузнецов: Когда мы говорим о так называемой нелегальной закредитованности, то есть когда государство не знает уже, где граждане берут и сколько они берут, вот это чем чревато? К чему это приводит? Игорь Костиков: Ну на самом деле это чревато тем, что это, в общем-то, растет преступность, то есть мы это прекрасно понимаем. С другой стороны, мы в этой студии с вами, помните, как-то была программа, когда мы спрашивали как раз про микрофинансовые организации, где вы предпочитаете брать деньги, у кого, у микрофинансовых организаций или у друзей, и все говорили, что мы лучше возьмем у друзей… Петр Кузнецов: Как в СССР. Игорь Костиков: Да, потому что мы найдем понимание, а с микрофинансовыми организациями никакого понимания не найдешь. И если есть друзья, которые готовы дать, даже пусть под проценты, но мы лучше будем брать у друзей. И вот тут есть дилемма, потому что да, друзья – это тот самый нелегальный… Петр Кузнецов: Ну и еще, знаете, взял у друга – все, дружба испорчена. Игорь Костиков: Ну это да, но тут уже моральные проблемы. Петр Кузнецов: Ну да. Игорь Костиков: А когда мы говорим… То есть понятно, что мы-то когда с вами обсуждаем нелегальный сектор, это те самые черные кредиторы, которые дают деньги взаймы и потом выбивают, – этот сектор у нас тоже существует. Но сейчас вроде как с ним Центральный банк и правоохранительные органы начали активно бороться, у нас поменялось законодательство в этом направлении. Я думаю, что это уже не такая проблема. Но вот все-таки очевидно совершенно понимание, что микрофинансовые организации являются наследием средневекового прошлого, это в чистом виде ростовщики, у населения существует, и это правда. Ольга Арсланова: Послушаем Елену из Кургана. Добрый вечер. Зритель: Здравствуйте. Ольга Арсланова: Да, слушаем вас. Зритель: Я бы вот хотела высказать мнение о том, что сейчас вся жизнь взаймы. На самом деле это является не избалованностью народа, а некой необходимостью, потому что изобилие товаров не позволяет сейчас рассчитываться за эти товары путем откладывания денежных средств. С нашей средней заработной платой 23 тысячи рублей мы даже элементарно не можем позволить себе, например, купить хороший дорогой телевизор, бытовую технику или прочие бытовые, элементарные какие-то вещи. Поэтому мы вынуждены брать кредиты. И часто может оказаться так, что ты можешь лишиться работы либо вам могут понизить заработную плату, и поэтому возникает задолженность по каким-то кредитам. На самом деле это не какие-то избалованные вещи, не дорогие машины, не лимузины и дорогие телефоны, это обычные бытовые вещи, которыми хочется пользоваться. Ольга Арсланова: Да, спасибо. Петр Кузнецов: Спасибо, Елена. Игорь Владимирович, а давайте вот обсудим формулу планирования бюджета, такую идеальную схему, сейчас посмотрим, у нас как раз есть инфографика, то есть как надо по мнению экспертов. Так, смотрите, 50% бюджета должны составлять обязательные платежи, в том числе на еду, коммунальные услуги, проезд, бензин, оплата мобильного телефона, обучение. В идеале, опять-таки в идеале сюда должна входить и оплата кредита. На покупки и развлечения должно приходиться 30% бюджета, а оставшиеся 20%, оставшиеся опять же в идеале, необходимо направлять на сберегательный счет в банке. Но мы так понимаем, что часть наших граждан… Ольга Арсланова: Реалистично ли это? Петр Кузнецов: …даже если очень сильно захотят… Игорь Костиков: Я могу сказать, что на самом деле это все условно, с этим можно поспорить, как это составляется. Вопрос заключается в том, что, конечно, кредит в 50% от доходов – это уже запредельно, обслуживание кредита. Поэтому, значит, здесь, конечно, должны быть… Вот тот потолок, который вводится с осени по доходам, по предоставлению кредитов, то, что с нового года, он будет ужесточаться на следующий год – это, конечно, все правильно, потому что он ограничивает обе стороны, он ограничивает и потребителя, и финансовую организацию. Вопрос: он обязателен будет для банков, но он будет необязателен для микрофинансовых организаций, и микрофинансовые организации не факт, что будут им пользоваться. Потому что мы, например, знаем даже банки, в этом году мы столкнулись с ситуацией, тоже тут прозвучало, совершенно неприемлемой, когда начали выдавать кредиты школьникам на проведение школьных балов, которые не имеют доходов. Понятно, поскольку у них есть… Ольга Арсланова: Но у них зато есть паспорт. Игорь Костиков: Да, 18 лет, паспорт, и понятно, что это дальше идет к родителям все. А родители выкрутятся, но заплатят за своих любимых чад, но это же тоже беспредел, самый откровенный беспредел. Ольга Арсланова: Вот нам что пишут: «Два кредита, автокредит и на зимнюю одежду, съедают 60% бюджета, а по-другому никак не получается». Много ли у нас людей, у которых 2 и больше кредитов? Игорь Костиков: Да, много, таких много. Они возникают потому, что зачастую этот человек не справляется с одним кредитом, он ищет где перекредитоваться, берет второй, а здесь нужно, в общем, решать вопрос таким образом, что, скорее всего, нужно искать банк, с которым можно будет реструктурировать этот кредит, если не хватает денег, чтобы на более долгий срок его взять, может быть, договориться по меньшей ставке или по той же, но хотя бы на более долгий срок, для того чтобы снизить текущую нагрузку. Петр Кузнецов: То есть близко к правде утверждение, что если больше 2 кредитов, скорее всего, это… Игорь Костиков: Да, 60% доходов – это, конечно… Петр Кузнецов: …не потянет. Ольга Арсланова: Как пишут наши зрители, «кредит хорош первые 3 дня, а потом беда на долгий срок». Игорь Костиков: Да, особенно когда… Вот девушка тут сказала, что у нее 90%, она сжалась вся, надо расплатиться, потому что другого выхода нет. Но, наверное, может, это и правильный путь, чтобы закрыть эту всю историю и больше… Петр Кузнецов: Сжалась причем, я думаю, даже и в физическом смысле тоже. Очень многие, кстати, жалуются на проблему реструктуризации, почему так неохотно идут банки. Игорь Костиков: Да, это я знаю, есть проблема. Петр Кузнецов: Вроде бы это в их интересах, перекредит… Ольга Арсланова: Хоть что-то, но получить в итоге. Петр Кузнецов: Да, конечно. Игорь Костиков: Но опять же я могу сказать, что на самом деле Центральный банк, служба защиты прав потребителей заявляет, что они готовы вмешиваться в такие ситуации, надо обращаться туда, если вам отказывают и не хотят обсуждать эту тему, и получать возможности. Поэтому на самом деле не нужно… Опять же за свои деньги нужно биться, это не та история, когда нужно: «Ну вот нам не сказали и все», – нужно идти дальше и биться. Звоните нам в «ФинПотребСоюз», мы проконсультируем, чем поможем, если судебная будет перспектива, мы готовы с вами бесплатно посудиться, не надо ходить к платным юристам. Ольга Арсланова: В каких случаях, кстати, есть смысл к вам обращаться? Игорь Костиков: Очень много возникает случаев, я просто не буду сейчас, это надо звонить, вы у нас на сайтах найдете, это не проблема. Но вопрос заключается в том, что не нужно бояться судов, не нужно бояться жалоб, нужно писать, жаловаться, нужно защищать свои права. Потому что если вы видите, что они нарушаются, то для вас потом это еще оказаться хуже. Не надо этого ждать. Ольга Арсланова: Спасибо вам за то, что пришли к нам. Мы говорили о кредитах россиян. У нас в гостях был председатель «ФинПотребСоюза», профессор Игорь Костиков. Спасибо. Петр Кузнецов: Спасибо. Игорь Костиков: Спасибо вам.