Марианна Ожерельева: Итак, в России за последние сутки коронавирусом заразились 21 155 человек. Это максимум с начала нынешнего года. При этом доля заразившихся омикрон-штаммом составляет 76% от общего числа всех, кто заболел в России, об этом накануне заявила руководитель ФМБА Вероника Скворцова. По ее словам, сейчас уже ярко выражено доминирование нового варианта коронавируса. Сколько может продлиться волна «омикрона» в России? Обсудим с экспертом. Александр Денисов: На связи со студией Андрей Леонидович Звонков, врач-терапевт. Андрей Леонидович? Марианна Ожерельева: Здравствуйте, Андрей Леонидович. Александр Денисов: Здравствуйте. Андрей Звонков: Здравствуйте. Александр Денисов: Андрей Леонидович, сейчас вот принято говорить тоже о надвигающейся на нас волне, если смотреть на Америку, там 1 миллион, 1 миллион 300 тысяч уже за сутки. Это будет волна, или это вообще цунами будет, Андрей Леонидович? Андрей Звонков: Трудно сказать. Судя по тому, как провели выходные, не исключено, что, конечно, волна будет больше обычных, учитывая вирулентность и заразность этого штамма, тоже, в общем, надо понимать, что гораздо все быстрее и бурнее будет протекать. С другой стороны, обнадеживает то, что все-таки летальных случаев значительно меньше, поэтому... Посмотрим, посмотрим. Ну, этого следовало ожидать. Когда вы меня спрашивали еще до Нового года, чего ждать, я вам говорил, что после Нового года мы получим всплеск заболеваемости, это ожидаемо, все ожидают этого. Марианна Ожерельева: Андрей Леонидович, сегодня в ВОЗ заявили, что вирус становится эндемичным, то есть он постоянно будет присутствовать в организме человека, но пока этого не произошло, корректно отметили. Скажите, пожалуйста, чего ожидать дальше? Вот сейчас это «омикрон», можно ли говорить о том, что это пока не финал и вирус будет продолжать мутировать, но будет всегда жить правда с нами? Андрей Звонков: Понимаете, для того чтобы вирус мутировал, надо, чтобы он прошел очень большое количество, миллионы копирований, тогда накопятся изменения у него, он даст изменения уже белковой оболочки, в своей структуре, появится действительно, так сказать, то, что можно назвать мутацией. Учитывая, что у нас все-таки несмотря на то, что обычно в вот такие вот выходные дни, в праздничные дни люди очень много общаются между собой, все-таки в отличие от Азии, от Дальнего Востока, там, где плотность населения значительно выше, и вообще тех стран, где больше людей на квадратный километр, скажем так, или даже на квадратный метр, мы все-таки отличаемся от них, поэтому у нас и уровень заболеваемости все-таки пониже. И шансов на то, что вирус мутирует именно у нас, значительно меньше, чем, скажем, что он мутирует где-то в более теплых странах, во-первых, во-вторых, где люди общаются значительно плотнее, чем мы. Александр Денисов: Да. Андрей Леонидович, вот у нас звонки уже начались. Действительно, у нас Андрей Леонидович такой популярный эксперт, все звонят, спрашивают, советуются, если какие-то еще вопросы остались о вакцинации... Марианна Ожерельева: Давайте послушаем Тамару из Омска. Андрей Звонков: Давайте. Марианна Ожерельева: Тамара, здравствуйте, добрый вечер. Зритель: Алло? Андрей Звонков: Я слушаю. Марианна Ожерельева: Мы вас слушаем. Зритель: Здравствуйте. Я вам по такому вопросу звоню. Вот мы, возраст у нас 65+, мы поставили прививку Чумакова две. Потом через полгода мы сделали ревакцинацию, еще две поставили. Но опять-таки наши ученые говорят, значит, что прививка более целесообразна «Спутник V», чем, значит, остальные, более надежнее, а, значит, эти прививки менее надежные. Но опять, как понимать? Я человек грамотный, все слушаю. Эта же прививка, Чумакова, она сделана на основе, аденовирусная. Но смотрите, израильские ученые выступают, что после четвертой прививки прошла полностью испытание, прошло, и доказывает, что надежную защиту от нового «омикрона». Так как разобрать? Как наши ученые тогда одни одно говорят, другие другое говорят? Вот на слуху только одна прививка «Спутник V», а «КовиВака» как будто не существует чумаковской. Но ведь это проверенная прививка, доказала она свою эффективность. А почему тогда говорят... Александр Денисов: Что вас искренне возмущает, Тамара. Зритель: А почему тогда говорят, что одни плохо действуют прививки, а вторые действуют? Вот объясните, кто прав, кто виноват. Александр Денисов: Да-да-да. Спасибо. Марианна Ожерельева: Спасибо за вопрос. Андрей Звонков: Прежде всего, не волнуйтесь по поводу прививки. Значит, дело в том, что все, что мы применяем, «Гам-КОВИД-Вак», который мы используем, так сказать, «Спутник V» так называемый, или «КовиВак», которым прививают, или «Спутник Лайт» – это все в принципе так называемые рекомбинантные векторные вакцины. И то, что вы называете аденовирусом, это только носитель. Вы поймите, что в данном случае векторная схема сама по себе предполагает, что вакцина начинает вырабатываться прямо в нашем организме. То есть первый этап сделан был в лаборатории, подготовленный, то есть вот взяли оболочку вируса, в него добавили только один небольшой ген, необходимый для того, чтобы научить наш иммунитет вырабатывать антитела, и затем его подселили с помощью вакцины в наш организм. Затем, так сказать, в течение нескольких недель идет выработка антител, нарабатывание, то есть иммунитет знакомится с новой инфекцией, он узнает, как с ней бороться, вырабатывает антитела. И когда уже, собственно, сам вирус COVID атакует слизистую оболочку, та уже готова к борьбе, то есть там уже знают его, знают, как с ним бороться, уже есть антитела и, главное, как их вырабатывать. То есть в принципе вот тот инкубационный период, который мы имеем, и болезнь, собственно говоря, пока идет обучение, мы уже его пришли, то есть мы заранее подготовлены. Но какой любой солдат, как любой студент, который знает уже, теоретический курс прошел, он уже на практике все это может применять, то же самое происходит с иммунной системой. По поводу вакцин вы, пожалуйста, не волнуйтесь на этот счет, потому что существует два типа основных вакцин, которые мы используем, это вот векторные вакцины, то есть когда вирус специально, так сказать, даже не ослабленный, а именно вирус-носитель, скажем, назовем его так, он пустой, он ничего в себе не имеет, никаких патогенов, обучает нашу иммунную систему. И вторая вакцина, так называемая «живая» или ослабленная вакцина, это еще второй тип, это то, что можно привести на примере оспы, знаете, да, то есть можно вакцинировать оспой натуральной, как раньше делали вариоляции, надсекали, вот здесь на руке небольшую царапинку делали и вносили жидкость прямо от больного оспой. Но это довольно опасное дело, к сожалению, бывали случаи неудачные, но их было мало, в основном люди переболевали, то есть воспалялась рука, потом через неделю она проходила, все, человек оказывался привит. Ну а потом Дженнер, так сказать, обнаружил, в общем-то, не только он, и другие врачи к тому времени, что коровья оспа, ослабленный вариант такого же аналогичного вируса, но только коровьего, он переносится значительно легче и гораздо безопаснее использовать для вакцинации его. Собственно говоря, я думаю, что применят подобную вакцину, сделают и от COVID, которая даст уже более полный спектр всех антигенов этого вируса и позволит, так сказать, нам уже не одним S-шипом, который защищает, которым мы прививаемся, который обучает нашу иммунную систему, только один антиген, а тут уже будет целый комплекс антигенов. И конечно, иммунитет от таких вакцин будет значительно сильнее и мощнее, надежнее. Александр Денисов: Андрей Леонидович, вот вы привели пример... Андрей Звонков: Я ответил на ваш вопрос? Александр Денисов: Да, конечно. С коровьей оспой вы привели пример. В английском парламенте всерьез обсуждалось, превратит ли людей в коров как раз вот эта прививка коровьей оспой. Серьезно-серьезно, в газетах публиковали. Андрей Звонков: Да-да. Александр Денисов: Вот у Вениамина Каверина «Открытая книга» про микробиологов, там лектор приводит этот пример этой дикости. Пример вполне свежо воспринимается сейчас, согласитесь, да? Андрей Звонков: Да. Александр Денисов: Андрей Леонидович, к свежим примерам еще вернемся. У нас есть... Марианна Ожерельева: ...еще один звонок. Александр Денисов: Да. Людмила из Пензы. Зритель: Добрый вечер, здравствуйте. Марианна Ожерельева: Здравствуйте. Зритель: Мне 69 лет, я вот сделала две вакцины, 2 ноября и 26 ноября, … COVID. У меня есть вопрос – а вторую вакцину мне по «омикрону» делать или нет? Антитела у меня есть. Андрей Звонков: Ну и слава богу. Нет, нет необходимости. Через полгода, когда у вас по сертификату следующая ревакцинация, вы просто придете и напомните вашей иммунной системе о том, что инфекция никуда не делась и надо быть во всеоружии. Потому что клетки иммунной системы примерно за 180 дней потихоньку умирают, ну они же клетки, они же живут не так, как мы, то есть это мы можем, условно говоря, до 100 лет жить, а у них вот срок жизни 120–180 дней максимум, у лимфоцитов. Поэтому, к сожалению, через полгода иммунная система потихоньку начинает забывать о том, что у нее была необходимость бороться с инфекцией, и надо освежить память новой ревакцинацией. Собственно говоря, для этого и ревакцинируются. Александр Денисов: Андрей Леонидович, пока прозваниваются другие зрители, к свежим примерам перейдем. Как вы отнеслись к этой истории с Эммануэлем Макроном? Честно говоря, на меня неизгладимое впечатление произвело, когда он объявил четко с трибуны антиваксерам, он сказал: «Я вас с дерьмом смешаю», – извиняюсь за мой французский, но это было так и сказано. Он потом, мало того, он еще это подтвердил. Марианна Ожерельева: Скоро выборы. Александр Денисов: То есть личный враг всех отказавшихся прививаться, молодец. И вот для нас пример, искренне, думаю, многие люди завидуют, завидуют, что вот так, не побоялся. У нас считается, что это некорректно и, возможно, расколет общество, вызовет какой-то нежелательный отклик, а во Франции только еще больше у него поклонников появилось. Может быть, это, наоборот, стоить сделать, как считаете, вот так четко заявлять? Ну вот человек сказал: «С дерьмом вас смешаю», – поразительно! Андрей Звонков: Ну понятно. Ну посмотрим, как он это сделает, как он смешает, так сказать. Дело в том, что во Франции в отношении вообще антиваксерной борьбы и наплевательского такого, беспечного отношения к вакцинации, даже к таким плановым, то есть вот к календарю прививок, который, мы знаем, у нас существует и у них существует, отношение очень жесткое. Кстати говоря, там штрафуют и могут даже в тюрьму посадить, если мама своего ребенка не привьет и вовремя не выполнит или не оформит ему медотвода. Объективный причем, не липовый медотвод, не дай бог, что «липа» вскроется, там не просто штрафами она будет наказана, она может и в тюрьму попасть на несколько месяцев. Поэтому все очень серьезно, это не шутки. И то, что у нас такое мягкое либеральное отношение, вроде бы хочешь не хочешь, твое дело, ты вроде как сам себе глава... Александр Денисов: Это какая-то твоя свобода странная, причудливая такая, да? Андрей Звонков: Здесь дело не в свободе, а дело в том, что здесь в ответственности скорее, потому что понимают, что люди, к сожалению, в массе своей, в большинстве своем очень безответственны на самом деле, такие безалаберные. Я честно хочу сказать. Когда мы обсуждали с коллегами как-то, а как быть, я говорю: вы знаете, вот честно скажу, если сейчас по квартирам, по подъездам пройдут люди, бригады с вакцинацией, мы еще примерно на 50–70% увеличим количество вакцинированных – просто потому, что им лень выйти из дома, дойти до пункта вакцинации. А вот если вакцина придет к ним домой, они не откажутся, они сделают вакцину, пожалуйста. Марианна Ожерельева: А для каких категорий граждан «омикрон» сегодня опасен, уже есть понимание? Наиболее опасен точнее. Андрей Звонков: Ну, я так же, как и вы, слежу за литературой, за публикациями в средствах массовой информации. Пока, слава богу, эти 30 с лишним измененных белков в его мембране, в общем, как бы немножко изменили его отношение, вообще отношение к нему в организме. Да, он стал более заразным, но, к счастью, он не летален. Поэтому 65+, действительно это группа риска, потому что слишком много сопутствующих проблем к этому возрасту накапливается, кто-то полный, у кого-то диабет, у кого-то атеросклероз уже, поэтому это группа риска, она всегда была, есть и будет, понимаете, при любой инфекции, не только с COVID это связано. Марианна Ожерельева: Хорошо. Андрей Звонков: Даже бактериальная, обычный пневмококк может убить пожилого человека просто потому, что это вроде бы и не страшная на первый взгляд, а на самом деле очень коварная болезнь. Александр Денисов: И тоже прививка, кстати, есть от пневмококка, правильно я говорю? Андрей Звонков: Да-да-да, и тоже надо. Кстати, пожилым рекомендуется от пневмококковой инфекции прививаться на всякий пожарный просто потому, что это коварная болезнь, которая, к сожалению... Не вирус, бактерия, а убивает так же и тоже пожилых. Марианна Ожерельева: Давайте послушаем Наталью из Челябинской области. Наталья, добрый вечер. Зритель: Да, здравствуйте. Андрей Звонков: Здравствуйте. Марианна Ожерельева: Ваш вопрос доктору? Зритель: Здравствуйте. Я могу задать вопрос? Марианна Ожерельева: Да. Андрей Звонков: Ну конечно. Зритель: Значит, здравствуйте, доктор. У меня вопрос по поводу «ЭпиВакКороны». Она, эта прививка, вообще исчезла из информационного поля. Привита двумя компонентами, прошло полгода. Что лучше в данной ситуации сделать, на ваш взгляд, сделать бустерную «Лайф» или «Спутник» двухкомпонентный, учитывая впереди идущий «омикрон»? Андрей Звонков: Да нет, вы ошибаетесь, никуда она не исчезла, эта вакцина. У меня есть связи с моими коллегами, которые сейчас активно занимаются вакцинацией, поэтому «КовиВак» идет нормально, «Спутник V», он же «ЭпиВакКорона», поэтому не удивляйтесь. Спокойно идите и вакцинируйтесь. Дело в том, что это, скажем так, действительно очень удачное решение создания вакцины. Вот, знаете, иногда бывает такое совпадение, что создается что-то и это оказывается неожиданно хорошо, как часто бывает. То есть бывает, что эксперимент, эксперимент, эксперимент, серия, вроде бы вот потихоньку подходят к решению задачи, добиваются успеха 80–90%, здесь с первого тычка, как говорится, сделали, и уже благодаря наработанным материалам, благодаря тому, что люди уже хорошо, так сказать, разобрались в структуре, в конструкции и вируса, и создания этой вакцины, и сразу, с первого раза попали туда, куда надо, и так, как надо. Так что насчет «Спутника V» не удивляйтесь, препарат есть, препарат... До абсурда доходит ситуация, коллеги жалуются иногда, что, к сожалению, кончается срок годности, они не могут применять просроченную вакцину, приходится списывать иногда, так сказать, сотнями ампул, и это жалко, обидно. Из-за того, что люди не приходят, потом приходят, а вакцину приходится списать, а новую еще не завезли, начинаются скандалы. Поэтому я не знаю, как убедить людей ходить ревакцинироваться, приходить и делать. Сейчас с подростками надо будет как-то это все налаживать, эту ситуацию, они еще более беспечные ребята, так сказать, им вообще наплевать на все... Александр Денисов: Они жить будут вечно. Андрей Леонидович, а я-то что сижу? Я вот тоже, у меня по ревакцинации вопрос личный, не какой-то там журналистский. Андрей Звонков: Давайте. Марианна Ожерельева: Пользуясь случаем. Александр Денисов: Да, а то я все зрителям, зрителям, сам влезу. Я ревакцинировался в декабре, причем 5 месяцев прошло, я думаю, нет, ничего страшного, пойду, «Спутником Лайт». И в июле в начале я тоже «Спутником Лайт» ревакцинировался, и мне паренек, он предложил, говорит: «Хотите, мы вам двухкомпонентный «Спутник» еще раз сделаем?» И я как-то так не задумался, говорю: «Да нет, давайте «Спутник Лайт»», – а может быть, я зря отказался? Андрей Звонков: Да нет, ничего страшного нет. Дело в том, что «Спутник Лайт» – это первый компонент... Вы поймите, два компонента – это просто два разных носителя одного и того же антигена. Ну как, я даже не знаю, вы можете ехать на работу на автобусе, можете ехать на своей машине, и то и другое вас довезет до работы, но просто по-разному немножко. Почему? Потому что в одном случае автобус пропускают по выделенной линии, а машина встанет в пробке, а в другом случае вы просто доедете, потому что это машина, это ваш автомобиль, вы сами его ведете. Разница только в этом и все. Почему делают двухкомпонентную? Потому что когда используется первый компонент, если на него вырабатываются, то есть на сам вот этот носитель вырабатываются антитела, то он погибает быстрее, чем успевает донести информацию до клеток, то есть, к сожалению, вакцина оказывается неэффективной. Такое бывает, и на всякий случай делается второй компонент уже другим вирусом, другим носителем, который уже проходит этот барьер, если вот этот барьер существует. Это чистая подстраховка. Поэтому, когда вам делают «Спутник Лайт», вам делают его второй раз просто для того, чтобы еще раз напомнить. Вы не удивляйтесь, так сказать, по поводу этой двухкомпонентности, это, как вам сказать, жизнь научила, что... Знаете, когда вы идете в магазин, вас послали за макаронами, вы покупаете одну пачку, я всегда беру две, вот просто на всякий случай. Александр Денисов: То есть мне нужно было на всякий случай две пачки взять, Андрей Леонидович? Зря я с одной-то? Андрей Звонков: Ну это... Вы знаете, если вы этого не сделали, это не криминально абсолютно. Могли, могли, ничего хуже бы не было. Марианна Ожерельева: Теперь давайте послушаем звонок от телезрителя. Тамара из Тульской области. Здравствуйте. Ваш вопрос? Зритель: Я хочу задать вам вопрос, доктор. Я сделала прививку, потом сделала ревакцинацию двухкомпонетными, вот. Сдала на антитела, у меня их ноль. Может такое быть? Андрей Звонков: Может, к сожалению, такое может быть. Это значит, что ваша иммунная система ничего не увидела, ничего не поняла и сделать не смогла. Либо надо поменять вакцину, то есть использовать другую вакцину другого происхождения. Вот сейчас существует так называемый вариант убитой или ослабленной вакцины... (Звонок.) Извините... Александр Денисов: Вы же доктор, вам все звонят, Андрей Леонидович. Андрей Звонков: Да, ха-ха. Так вот, другую вакцину просто использовать на других принципах, не векторного плана, либо, так сказать, смириться с ситуацией, что ваша иммунная система, к сожалению, никак не реагирует. От 5 до 7% в популяции... (Да что ж ты будешь делать-то...) Вот. Александр Денисов: Сейчас я вам задам вопрос, Андрей Леонидович, вы пока отключайте телефон. А может такой вариант быть, что это просто анализ липовый был? Ну кто эти антитела как их исследует толком? Может, это просто не стоит верить? Андрей Звонков: Может быть, есть смысл переделать. Да, действительно, человеческий фактор, может быть проблема с реактивами какими-то. То есть еще раз пересдать кровь всегда полезно, я, собственно говоря, и в книге своей писал об этом, что если у вас к анализам какие-то вопросы, для начала пересдайте анализ. Если он подтвердится и второй раз будет аналогично первому, тогда уже, так сказать, бьем тревогу и удивляемся. Александр Денисов: И еще раз звоним. Марианна Ожерельева: Еще давайте послушаем Валентину из Свердловской области. Зритель: Здравствуйте. Марианна Ожерельева: Здравствуйте. Зритель: У меня вот такой вопрос. Вот у меня идиопатическая тромбоцитопеническая пурпура, тромбоцитов 59. Можно ли мне вот ставить прививку от COVID? Андрей Звонков: Нет. Зритель: Нельзя? Андрей Звонков: У вас то, что называется системное заболевание, которое официально, так сказать, на основании как раз этого заключения... Достаточно вам дать любую выписку из больницы, в которой указано это заболевание, врач вам оформит медотвод по поводу вашего основного заболевания. Ну, дело в том, что не рекомендуется при системных заболеваниях и при онкологии, активно лечимой онкологии химиотерапией, то есть когда проблемы есть, использовать и применять, так сказать, вакцинироваться. Это страховка в определенной степени. Марианна Ожерельева: А что получается в этом случае? Если нельзя прививку, то, получается, только дома сидеть? Андрей Звонков: Вы знаете, что бы ни случилось, лучше не рисковать, поэтому мы, собственно говоря, и отводим в данном случае таких пациентов, потому что мы не знаем, чего нам ждать, каких неприятностей в данном случае, может быть все что угодно: повышенная ломкость сосудов, кровоточивость. Но учитывая, что это тромбоцитопеническая пурпура, конечно, на тромбозы мы не должны рассчитывать, ждать их, а вот то, что увеличится количество каких-то геморрагий, ну может быть. Зачем рисковать? И так у человека есть определенная довольно серьезная проблема в организме, поэтому еще лишний раз, так сказать, теребить его вакциной в данном случае не стоит. Лучше пусть посидит на самоизоляции, учитывая ее проблемы. Александр Денисов: Андрей Леонидович, а ведь известно, что надо делать, для того и требуется коллективный иммунитет, чтобы защитить таких людей. Андрей Звонков: Да-да-да. Александр Денисов: Чтобы мы привились и не заразили, гады. Андрей Звонков: Чтобы вокруг нее все были вакцинированы и по возможности ее не заразили. Александр Денисов: Да. Как вот к истории с Джоковичем отнеслись? Зачастую наши соотечественники ведут себя точно так же, как Новак Джокович, который решил, что на нем, как говорится, боженька заснул. О чем человек думал? Во-первых, липовые какие-то бумажки принес об отводе, во-вторых, не сообщил, что он летал в Испанию, наврал в документах визовых, сейчас вообще уголовный срок грозит. Поразительное легкомыслие. Хотя что я говорю про спортсменов, может быть, это для них норма поведения, я не знаю (ну не для всех, конечно). Вот для наших граждан такое тоже поразительное ощущение... Андрей Звонков: Я говорю, что вообще, к сожалению, в массе своей очень много людей безответственных, несерьезных, которые думают, что это все шуточки, на самом деле не шуточки. Люди погибают вокруг нас, к сожалению, и спохватываться начинают, уже когда теряют близких. Александр Денисов: А потом говорят, знаете... Андрей Звонков: Как говорят, пока гром не грянет, мужик не перекрестится. Александр Денисов: Да, вот я сам слышал, в «красной зоне» так говорят: «Если бы я знал...» Слышал от знакомых, женщина выкарабкалась, вернулась из реанимации, говорит: «Я бы сделала, если бы я знала», – тоже удивительно, да? Андрей Звонков: Да, да. Александр Денисов: Да, Андрей Леонидович, еще звонок у нас. Марианна Ожерельева: Звонок из Твери, Лариса. Мы вас слушаем, здравствуйте. Зритель: Да-да-да, здравствуйте, добрый вечер. Андрей Звонков: Добрый. Зритель: Меня слышно? Марианна Ожерельева: Да. Андрей Звонков: Хорошо слышно. Зритель: Скажите, пожалуйста, у меня вопрос к врачу. Я переболела коронавирусом в ноябре месяце. Сдала на антитела вот недавно, у меня 1,5 тысячи единиц антител. Значит, прививку мне, конечно, нельзя делать? Андрей Звонков: Нет необходимости. Зритель: Да. Но сейчас новый штамм, я боюсь повторно заболеть. Или меня спасут антитела? Андрей Звонков: Я не думаю, что вам угрожают какие-то проблемы. Вот сразу скажу: если у вас такой высокий титр антител, то в принципе вы защищены достаточно хорошо, крепко. Потому что в подобной ситуации... Через полгода пройдете вакцинацию и все спокойно. Зритель: Ага. Андрей Звонков: Не переживайте на этот счет. Когда вы, в декабре переболели или в ноябре? В ноябре. Андрей Звонков: Нет, в ноябре, в конце октября – в ноябре переболела, октябрь – ноябрь. Андрей Звонков: Где-то к весне сделайте вакцинацию, можете, так сказать, «Спутником Лайт», можете двухкомпонентный использовать, как угодно. Можете посмотреть уровень антител перед этим, если он не снизился, тогда необходимости не будет в вакцинации, если начал снижаться, значит, есть смысл, вот и все. То есть здесь... Смотрите сами по вашим возможностям, по вашему желанию. В принципе ничего плохого не будет, главное... Главная ошибка, которую, к сожалению, приходится нам переживать – это когда в продроме, в продромальном периоде или в инкубационном периоде человек идет на вакцинацию и у него начинается бурная манифестация заболевания. Вот это, к сожалению, надо как-то пытаться избегать таких вещей, но, к сожалению, не всегда удается. Марианна Ожерельева: А при каком, получается, уровне антител стоит задуматься о прививке? Вот 1,5 тысячи – это очень много, не надо, а если отметка... ? Андрей Звонков: Ну, нормально, это хороший титр, это прекрасный иммунный ответ. Вот если от 1,5 тысяч начнет снижаться вполовину, скажем, до 700, то уже понятно, что клетки, которые помнили и знают, как бороться с COVID, они умирают, они исчезают, они прекращают работать и надо им напомнить о том, что COVID никуда не делся. Все, и тут же восстановится все очень быстро и активно. Марианна Ожерельева: А еще ученые говорят о том, что мы находимся сегодня буквально на отметке середины пандемии, т. е. это вот 2 года прошло и они прогнозируют еще плюс 2. Вы с ними согласны, или у вас более мрачные прогнозы, а может быть, оптимистичнее? Андрей Звонков: Ох... Вы знаете... Марианна Ожерельева: Вздохнули. Так. Андрей Звонков: В общем-то, вот то, что плюс 2, это не страшно на самом деле. Благодаря тому, что мы научились уже бороться и вакцинироваться, изобретаются лекарственные препараты... Вы вспомните, что происходило с «испанкой» в 1918–1920-е гг., за 2,5 года до 50 миллионов унесло жизней, остальные выжили, и пандемия пошла на нет. Это без вакцины, без каких-то лекарств антивирусных, это просто люди, кто, как говорится, естественным отбором вынесло из человечества 50 миллионов жителей и все. Мы сейчас боремся, мы стараемся, так сказать, чтобы как-то... Вот то, что мы боремся, это утягивает вот эту вот пандемию, ее как бы раздвигает. Вот этот пик, который обычно возникает, то есть вот инфекция пришла, убила и ушла, вот она потихоньку сейчас, мы ее на 2, на 3 года растягиваем. Ну, что я могу сказать... Хорошо это или плохо? Для людей, наверное, хорошо, все-таки меньше погибших будет, для экономики плохо. Александр Денисов: Андрей Леонидович, вы вспомнили грипп, а вот сочетание гриппа и COVID. Одно время считалось, что зараза к заразе не пристает, было такое простонародное объяснение происходящего, выяснилось, что пристает, и еще как. Вот «флурон», он уже начал действовать серьезно? Андрей Звонков: Я его пока не видел, мои коллеги еще не жаловались на него пока. Когда их тоже предупреждают о том, что слишком схожи, понимаете, слишком похожи симптомы у гриппа и у COVID: высокая температура, респираторная симптоматика, вот этот кашель, насморк, головная боль, ломота в суставах, все же они копируют друг друга. Поэтому единственный способ дифференцировать такие вещи – это делать анализ, ПЦР-тест и уровень антител. Если у человека явно вот эта респираторная инфекция идет, то есть мы видим ее, что она пришла через верхние дыхательные пути, она вызвала высокую температуру, то есть явно «клиника» гриппозная, которую мы знаем, и при этом у нас нет ни антител M, то есть мы говорим о том, что нет острой фазы воспаления ковидной инфекции, значит, это грипп, вот мы исключаем одно заболевание, оставляем другое, вот и все. Александр Денисов: А сочетание именно нового и другого? Вот действительно, вы сказали, все схоже – как тогда понимать, что тут и грипп, и COVID действуют вместе? И стоит ли вообще, в принципе тогда об этом говорить, если уже COVID есть, это уже достаточно, чтобы человека уложить в реанимацию, что тут насчет гриппа-то горевать? Андрей Звонков: Да, тут уже не о чем спорить, понимаете, потому что лечим то, что тяжелее протекает. Когда обе инфекции, так сказать, пытаются убить человека, мы симптоматически идем, потому что другого выхода нам болезнь не оставляет, мы вынуждены лечить именно по симптомам, блокировать определенные проявления, комплексы, которые начинают развиваться в организме пациента. Угроза развития тромбозов – значит, мы применяем антикоагулянты; высокая температура и угроза обезвоженности, сгущение крови – мы используем капельницы, разжижаем кровь, снижаем температуру. Другого выхода нет, потому что специфические препараты, именно специфические, пока только-только выходят вот сейчас на рынок, они только стали появляться в эксперименте, в клинике. Еще вы не можете сейчас сходить в аптеку и сказать: «Дайте мне что-нибудь от COVID, вот я сейчас хочу принять, чтобы убить эту заразу», – нет, такого пока, к сожалению, нет. Марианна Ожерельева: Андрей Леонидович, по гриппу тоже ученые говорят о некой предсказуемости, поэтому чуть проще с ним работать, да, мы можем видеть, когда действительно вспышка произойдет... Андрей Звонков: Ну, знакомая инфекция. Марианна Ожерельева: Да. А вот за эти годы жизни с COVID-19 научились тоже предсказывать, или все по-прежнему вообще непредсказуемо и непрогнозируемо? Андрей Звонков: Пока нет, пока... Марианна Ожерельева: То есть ответа нет. Андрей Звонков: Пока он слишком пластичен, он модифицируется, этот вирус, и мы все время от него ждем неприятностей. Сами видите, что происходит, то есть начинали с уханьского варианта, он давал нам одну заболеваемость и один вид симптомов, сейчас все меняется. Сейчас, например, я, например, весной пережил COVID, который у меня вырубал, выключил просто обоняние и вкус, сейчас говорят, что «омикрон» уже так на обоняние и вкус не действует, там уже нет такого эффекта. Ну вот все меняется, видите, он... Чтобы болезнь так вот за 2 года сильно поменяла свою симптоматику, это, в общем, честно говоря, для меня как для врача, это я впервые такое встречаю. Александр Денисов: А вы что, не прививались, вас COVID выработал? Андрей Звонков: Ну, я работал со студентами, еще не привился, заболел, переболел... Александр Денисов: Это в каком году было? Андрей Звонков: …потом осенью пошел прививаться. Александр Денисов: А в каком году было? Андрей Звонков: В прошлом году я в апреле заболел. Александр Денисов: А, в 2021-м, да? Марианна Ожерельева: Ну так... Александр Денисов: А уже тогда была вакцина, Андрей Леонидович. Марианна Ожерельева: Заболеть-то можно и вакцинированным. Андрей Звонков: Вакцина была, да, но я еще был не привит. Александр Денисов: Я знаете, когда привился? – в декабре 2019-го, да. Андрей Звонков: Не может быть, в декабре 2019-го мы еще не знали названия болезни. Александр Денисов: Нет, 2020-го, я уже запутался, в декабре 2020-го, а в январе я сделал второй компонент 2021-го. Марианна Ожерельева: Я привилась летом, а осенью переболела, то есть здесь взаимосвязь, что сделал прививку и не заболеешь, как бы отсутствует. Но летальный исход снижается все-таки. Александр Денисов: Марианна, ну ты же не померла, слава богу, ха-ха. Марианна Ожерельева: Я тебе и говорю об этом, поэтому я и с тобой здесь. Давайте послушаем Татьяну из Воронежа. Татьяна, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Я хотела спросить. Я прививалась «ЭпиВакКороной», теперь хочу сделать ревакцинацию. Каким компонентом мне надо привиться? Андрей Звонков: Любым, какой будет у них непосредственно, таким и прививайтесь. Если будет выбор, выберите, выбирайте «Спутник Лайт», с ним проще. Если не будет, если скажут, что у них, так сказать, двухкомпонентная, они сделают вам двухкомпонентную. Это абсолютно не принципиально, задача только одна – напомнить вашей иммунной системе о том, что инфекция не ушла, вот это все, ради чего делается ревакцинация. Александр Денисов: Еще у нас... Сегодня одни женщины звонят, вот уж поразительно. Галина, Ростовская. Или мужчинам слово не дают, Андрей Леонидович, затыкают нас. Марианна Ожерельева: Галина, мы вас слушаем. Андрей Звонков: Ничего-ничего, мы вдвоем всех заменим. Александр Денисов: Да-да-да. Зритель: Алло? Марианна Ожерельева: Да, ваш вопрос, пожалуйста. Зритель: Здравствуйте, доктор. Скажите, пожалуйста, я ровно год назад переболела очень тяжело, была 20 дней на кислороде в реанимации. Но у меня есть две прививки, и от гриппа, и от пневмонии. Сейчас вот мне терапевт не дает разрешения, чтобы я делала прививку, у меня инвалидность, у меня мерцательная аритмия, я на препаратах кроверазжижающих, на «Ксарелто». Мне вообще можно делать прививку? И какую лучше делать? Я просила сделать мне хотя бы «Лайт», но они не дают разрешения. Александр Денисов: Да... Зритель: Что мне делать? Андрей Звонков: Если доктор не дает разрешения, значит, нет необходимости. Тут в данном случае... Дело в том, что вы получаете антикоагулянтную терапию как больной, страдающий аритмией, вы перенесли это заболевание, вероятнее всего, я не знаю, по результатам анализов, у вас достаточно высокий титр антител, и врач, ваш лечащий врач считает, что необходимости, острой необходимости в вакцинации сейчас у вас нет. Александр Денисов: Андрей Леонидович, а вот... Андрей Звонков: Если вы хотите переубедить доктора, сдайте кровь на антитела, посмотрите, что по уровню антитела G, если у вас не очень высокий титр, это, в общем, дает вам право уже более настойчиво требовать вакцинации. Если титр высокий, вот как у женщины, которая звонила, 1,5 тысячи, то необходимости нет, спокойно живите, как говорится, принимайте «Ксарелто», принимайте необходимые препараты. И старайтесь все-таки держаться на самоизоляции, так сказать, по возможности соблюдать определенные карантинные нормы, ну потому что береженого бог бережет. Александр Денисов: Андрей Леонидович, если я не ошибся, Галина сказала, что она от пневмонии делала, то есть, видимо, от пневмококка еще делала прививку. Андрей Звонков: Да. Ну она молодец, в данном случае можно только похвалить человека, что он действительно грамотно, разумно решает все вопросы... Александр Денисов: И сейчас вот, видите. Всем бы взять пример. Помните, был момент, когда еще не разработали, не выпустили «Спутник», то врачи прививались именно от пневмококка, предполагая, что это тоже защитит от COVID? Тут ничего не поменялось, отчасти это правдой оказалось? Андрей Звонков: Ну, в механике развития заболевания мы знаем, что COVID... То, что мы называем ковидной пневмонией, начинается не снаружи, как мы обычно привыкли, когда бактерии проникают через дыхательные пути, заражаются, начинается воспаление в бронхиолах, в альвеолах, возникает уже пневмония бактериальная, привычная нам, и потом это все уже может попадать в кровеносную систему и вызывать осложнения, уже связанные с поражением самого легкого. Здесь все идет наоборот: вирус поражает сосуды легких сначала, сосуды травмируются, присоединяется бактериальное воспаление уже от тех бактерий, которые живут в легких. Мы их знаем, это пневмоцисты, это пневмококки, это те сапрофиты, те резиденты, с которыми мы сожительствуем, мы с ними на договоре, они как мигранты-гастарбайтеры защищают нас в принципе от более тяжелой флоры, которая тоже может, старается проникнуть в наш организм. Но как только ослабевает иммунная система, как только ослабевает защита и вот возникает, скажем так, то, что мы называем субстратом болезни, вот это вот нарушение кровообращения в легких, они тоже, в общем, начинают вести себя совершенно по-хамски и вызывают воспаление. Поэтому вакцинация от пневмококка – это одна из мер защиты от развития пневмококковой пневмонии на фоне ковидной инфекции. Соответственно, применение антибиотиков, например... Мы всегда говорили: как это, при вирусной инфекции зачем антибиотики? Вот в данном случае все понятно – антибиотики нужны, потому что вирус работает по-своему, а бактерии воспользуются моментом и начинают атаковать легочную ткань там, где она не может себя уже защитить, там, где нарушено кровообращение. Поэтому другого способа, кроме как применение антибиотиков, у нас нет. Марианна Ожерельева: Спасибо. Александр Денисов: Андрей Леонидович, спасибо вам большое. На все вопросы ответили, столько звонков у нас было. Андрей Звонков, как раз вот совпало, врач-терапевт, был у нас на связи, просто доктор.