Оксана Галькевич: Мы все знаем с вами... Петр Кузнецов: Добрый день. Оксана Галькевич: (Здравствуйте.) ...об успехах наших аграриев... Петр Кузнецов: Мы поздороваемся. Оксана Галькевич: Ну обязательно, конечно. А теперь перейдем к обсуждению темы. Петр Кузнецов: Конечно. Можно. Оксана Галькевич: Вот как раз я уже начала говорить о том, что, Петр, ну вот знаем же, да, что аграрии у нас молодцы, как они рванули в последнее время, особенно вот на фоне импортозамещения, пандемии, всего прочего! А ведь в отстающих были когда-то, в свое время советское, вдруг стали чуть ли не лидером отечественной экономики, и это, конечно, хорошо. Но знаете, что еще? Росстат нас порадовал другими данными: у нас, оказывается, кроме аграрной сферы растет еще и текстильная, легкая промышленность, вот так вот, да. Петр Кузнецов: Она уже вошла в восьмерку отраслей, показавших наибольший рост. В этом году за первые 2 месяца сразу почти +15%! Оксана Галькевич: Ого! Петр Кузнецов: И одежды наши стали больше шить, ну здесь поменьше, но все равно рост, на 5%. Оксана Галькевич: Ну так, маленькими такими шажочками. А вот интересно, друзья, в связи с этим вас спросить: вы, уважаемые зрители, покупаете отечественные бренды одежды? Российские ткани покупаете, что-то шьете из них? Ну, наше постельное белье, столовый какой-то текстиль? Расскажите нам, пожалуйста, об этом. Вы вообще знаете, кто и что у нас где в стране производит, шьет? Расскажите нам об этом. Петр Кузнецов: Ходите в нашем? Лежите на нашем? Оксана Галькевич: У тебя пиджачишко-то... ? Петр Кузнецов: Не знаю, вот я боюсь заглядывать. Думаю, что там латиница. Оксана Галькевич: Не знаешь, да? Не посмотрели мы с тобой перед эфиром, да. Петр Кузнецов: Ну а пока ждем ваши SMS-сообщения и звонки в прямой эфир, выходит на связь с нами в прямом эфире наш корреспондент Татьяна Григорьянц, потому что в Москве проходит «Российская неделя текстильной и легкой промышленности», и Татьяна как раз работает на этом мероприятии. Добрый день, Татьяна. Оксана Галькевич: Таня, добрый день. Татьяна Григорьянц: Петя, Оксана, приветствую! Оксана Галькевич: Ну вот мне кажется, что Татьяна-то у нас сейчас самый большой специалист в редакции по тем производствам, которые в стране у нас работают, и по их продукции. Тань, расскажи, пожалуйста, много ли участников и что представили, что привезли? Татьяна Григорьянц: Ну что, и трикотаж из Иваново и Ижевска, и шелк из Узбекистана и Турции здесь можно найти. Действительно, ткань на любой вкус и цвет. Мы, например, с операторами помимо ткани присмотрели еще станки для печатанья принтов на тканях. Такой большой производственный, который вы сейчас видите за моей спиной, стоит около 700 тысяч рублей, а есть еще вот такие компактные, которые можно установить у себя дома и печатать, например, принты на футболках. Они, правда, будут дороже, стоят около 1 миллиона рублей, поэтому мы решили вскладчину взять кредит и купить большой один станок. И наверное, запустим свое производство своего постельного белья, потому что нынче это в тренде и теперь мы хорошо разбираемся, что будет большой спрос на естественные принты и на зеленый цвет. Выставка, кстати говоря, сегодня практически вся в зеленом цвете, это нынче модно. Эксперты рынка нам говорят, что это будет еще целый сезон, вот эти цвета в тренде. Ну и, конечно, здесь обсуждают, что естественность, такой спрос на естественность пришел после пандемии, людям захотелось этого и в тканях, и в одежде, и в интерьере. И конечно, пандемия здесь обсуждается, главная тема на всех круглых столах, их тоже проводится на выставке большое количество. Ну, в частности, говорят о том, что большие проблемы с логистикой у ряда компаний возникают в регионах, потому что пришлось очень многое менять из-за закрытых границ. Но между тем, как вы уже отметили, действительно закрыты границы, вообще вот эта вся история с пандемией пошла внутреннему рынку весьма на пользу. Например, стали появляться компании по производству молний и каких-то пуговиц, которых у нас в стране были единицы. И вот компания из города Кимры, это Тверская область, которая производит молнии, говорит о том, что, хотя они существуют на рынке уже больше 20 лет, вот сейчас у них прямо очень много заказов от клиентов, которые внутри рынка. Участников больше 10 тысяч было заявлено, пришлось допечатывать билеты этих самых участников, потому что их попросту не хватило. Оксана Галькевич: Ничего себе! 10 тысяч. Татьяна Григорьянц: И поэтому выставку было решено проводить теперь дважды в год. Та, которая будет ближайшей весной, уже заявлено столько участников, что организаторы, честно говоря, ломают голову, куда их всех разместить: говорят, столько залов, сколько нынче занимает выставка, уже не хватит, придется арендовать еще больше. Оксана Галькевич: Татьяна, я правильно понимаю, что неделя российская, потому что она проводится в России, но участники там в том числе из-за границы? Петр Кузнецов: Да-да-да, я тоже сначала ожидал, ты сразу, Тань, начала, Турция, Китай... Оксана Галькевич: Узбекистан. Петр Кузнецов: ...Узбекистан во всем ассортименте. Оксана Галькевич: Нет, ну наши-то, наши... Кого больше, иностранцев или россиян? Петр Кузнецов: Или мы только принимаем их всех на своей площадке? Татьяна Григорьянц: Конечно, в процентном соотношении, конечно, в основном здесь российские компании представлены, но и 14 стран сумели каким-то образом через границы провезти и представить свою продукцию здесь. Потому что, конечно, этот рынок очень взаимосвязан в мировом масштабе, и об этом говорят и наши производственники, те, кто занимаются текстильной промышленностью. И очень надеются, что все-таки несмотря на то, что идет в чем-то на пользу вот эта история с пандемией, с закрытыми границами, что все-таки все вернется на круги своя, как было раньше, и рынок больше сможет дать каждой из стран-участниц, кто находится в кооперации. Поэтому здесь за добрососедство и за сотрудничество. Петр Кузнецов: Тань, а все-таки чьи стенды больше внимания привлекают? Кстати, за твоей спиной мужчина выбирает тоже этот... Оксана Галькевич: ...станочек. Петр Кузнецов: ...аппарат, станок, да, у вас конкуренты будут. Татьяна Григорьянц: Слушайте, здесь прямо конкуренция, мы, честно говоря, прямо переживаем с ребятами, что не успеем «отпрямиться», как уже наш станок, на который мы положили глаз, уйдет с молотка, что называется. Ну, что касается ярких стендов, то я хочу сказать, что, конечно, это Ивановская область, она традиционно занимает на выставке такую главенствующую роль, у них огромный, красивый стенд. Может быть, режиссер сейчас покажет, мы успели даже его подснять перед прямым эфиром... Оксана Галькевич: Так, режиссер, ну-ка покажите, нам же тоже сразу интересно стало. Татьяна Григорьянц: Там действительно было что показать. Ну и кроме того, я все-таки вспомню еще про Узбекистан, потому что действительно по оформлению, наверное, равных, ну помимо Ивановской области, у этой страны на этой выставке нет. И шелк, и куча всяких разных шерстяных изделий, ну то есть действительно есть на что посмотреть и глазу порадоваться. Но, как мне сказали по секрету, почему так ярко Узбекистан в этот раз представлен – просто потому, что у них работают очень активные менеджеры, которые активно занимали площадку центровую на выставке. Петр Кузнецов: Они это умеют, ха-ха. Оксана Галькевич: Вот так вот. Татьяна Григорьянц: Старались сделать красиво. Петр Кузнецов: Спасибо большое. Оксана Галькевич: Таня, ну вот, слушай, вот дружи после этого с журналистами, рассказывай им что-нибудь по секрету – вышла Татьяна Григорьянц в прямой эфир и на всю страну, ха-ха, секретом поделилась. Спасибо, Тань, было очень интересно! Петр Кузнецов: Спасибо! Татьяна Григорьянц, она работает в Москве на «Российской неделе текстильной и легкой промышленности». Наши телезрители подключаются к нам, Оксана же бросила клич, пожалуйста. Хабаровск, да, у нас на связи? Оксана Галькевич: Да. Надежда, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Это Надежда из Хабаровска. Была очень приятно удивлена. Текстиль из Иваново, постоянно у нас ярмарки, текстиль из Иваново, наволочки, пододеяльники, простыни. Текстиль из Иваново, сатин из Иваново, 150 рублей за метр, ширина 220 – это отлично! Дальше. В магазине, специализированном посудоцентре ярмарка текстиля – наволочки, пододеяльники... Оксана Галькевич: Вот, я же говорю. Зритель: ...и все наше, и все наше. Наволочка 99, 105, простыня 500 – ну очень приятно, очень! Так была удивлена. Оксана Галькевич: Да, да, Надежда, вот так, представляете. Петр Кузнецов: Да, вы знаете, у меня тоже мама очень любит ивановское, она даже мне пыталась прислать что-то оттуда, за комплектом туда едет. Оксана Галькевич: Тем более что... Зритель: Да. Вы представляете, сатин из Иваново прямо у нас в городе, из Иваново. Петр Кузнецов: Я что-то отказался... Зритель: 150 рублей метр. Ваша мама... Оксана Галькевич: Слушайте, Надежда, а почему удивлены-то были? Вот вы говорите, были удивлены, – ну слушайте, с советского времени же знали, что Ивановская область, Иваново – город ткачих, та-та-та-та-та-та-та. Что же удивлены-то были прямо? Зритель: Это, вы знаете, мне давно 18+, я это все знаю, и Иваново знаю... Оксана Галькевич: Ну? Зритель: ...и это город невест, и то, что там все шьют. Но что была удивлена? Потому что я живу в Хабаровске, у нас все китайское. Оксана Галькевич: А-а-а... Зритель: Все китайское, китайское, у нас же Китай... Петр Кузнецов: Да, ближе они, чем Иваново. Оксана Галькевич: И вы уж думали, что все, Иваново загнулось, ничего там больше не производят, да? Зритель: Да-да-да. Я так успокоилась и все, и это... Ну сейчас вообще восхищена. Если так будет дальше продолжаться... С одеждой, правда, не это самое... А, единственное, у нас этот трикотаж, который ночью спать, извиняюсь... Оксана Галькевич: Пижама? Зритель: Это типа из Белоруссии почему-то еще. Петр Кузнецов: Белоруссия, да. Я думал, что вы продолжите: «Если так дело продолжится, то в Иваново переедем из Хабаровска». Оксана Галькевич: А может быть, почему и нет. Петр Кузнецов: Спасибо большое. Оксана Галькевич: Спасибо, Надежда. Давайте подключим уже людей, которые работают в этой сфере. У нас на связи Антон Георгиев, владелец интересной компании, мы сейчас уточним. Антон Викторович, здравствуйте. Вот у нас тут возникли споры, как правильно ударение ставить, кре́стецкая или кресте́цкая строчка. Антон Георгиев: «Кре́стецкая строчка» правильно. Оксана Галькевич: Вот, я же говорю, вот так вот. Вот все, «Кре́стецкая строчка». Петр Кузнецов: Спасибо, Антон Викторович, до связи. Оксана Галькевич: Ха-ха. Антон Викторович, слушайте, у вас интересная история, вы возродили старый промысел Новгородской области. Взялись вы за это дело, скажем так... Это мы сейчас рассказываем о том, что Росстат фиксирует успехи легкой, текстильной промышленности. Вы брались за это дело, когда никаким, так скажем, ростом и успехом еще и не пахло. А как вы вообще пошли-то, зачем туда? Это же такая была, с непредсказуемым результатом... Петр Кузнецов: ...авантюра. Оксана Галькевич: ...авантюра, да, бизнес-авантюра. Антон Георгиев: М-м-м... Пять лет назад мы выкупили фабрику, потому что она начала банкротиться, хотелось спасти народный старинный промысел, крестецкая строчка. Поэтому мы решили ее выкупить, восстановить и сделать продукцию опять знаменитой, как это и было давным-давно. Оксана Галькевич: Нет, Антон Викторович, это мы понимаем, но вы же все-таки бизнесмен, предприниматель... Петр Кузнецов: Конечно, отдача... Ну не могли не просчитать. Оксана Галькевич: Конечно. Петр Кузнецов: Тем более на первом этапе. Оксана Галькевич: Ну что вы прямо, за убытками, наверное, не пошли бы. Как вот вы вот все-таки... ? Кроме того, что вы хотели помочь людям, возродить промысел, сохранить для поколений. А вот если по бизнес-части? Антон Георгиев: Нет, подождите, смотрите. Я вообще, у меня основной бизнес – это компания «Медовый дом». Оксана Галькевич: Ну да. Антон Георгиев: Это лидер производства меда в России, мы выпускаем мед, травяной чай, варенье, конфеты, консервы мясные и рыбные, и производство тоже находится в Новгородской области. Мы работаем со всеми федеральными сетями, ну и достаточно крупная компания. И когда я увидел, что банкротится фабрика «Крестецкая строчка», на которой я был в начале девяностых, мне стало это очень интересно, потому что я подумал, что раз мы разбираемся в производстве, в продажах, то осилим и этот вид бизнеса. Но реально не для того, чтобы что-то заработать, потому что если зарабатывать, то это не нужно восстанавливать старинную фабрику, мы из нее сделали фабрику-музей. Я хочу сказать, что сейчас на видео это совсем не наша фабрика, это какая-то ткацкая, чтобы люди не путали, кто смотрит. Оксана Галькевич: Ну да, просто это мы сейчас рассказываем как раз о «Российской неделе легкой промышленности», поэтому такой общий, тематический видеоряд идет. Петр Кузнецов: Это общая иллюстрация к теме, конечно. Оксана Галькевич: Антон Викторович, ну смотрите, чтобы отреставрировать, например, какое-то историческое здание, нужно стопятьсот согласований каких-то, не знаю, разрешения всяких ГИОПов и т. д. А чтобы возродить такой народный промысел (крестецкая строчка – это ведь промысел народный, правда?), вам какие сложности пришлось преодолевать? Антон Георгиев: Да, народный промысел. У нас ушло 5 лет... Сложностей было очень много, и они продолжаются. Основное – это, конечно, персонал, потому что нам пришлось обучить около 150 сотрудников-вышивальщиц, мы их за свой счет обучаем, платим стипендию, и вот из 150 человек примерно 30 или 40 только остались работать вышивальщицами. Сейчас у нас около 100 сотрудников на фабрике, но в целом все идет неплохо. Мы смогли сделать востребованную продукцию, мы открыли бутик в Санкт-Петербурге напротив Гранд Отель Европа и планируем следующий магазин открыть в Москве. Оксана Галькевич: Антон Викторович, скажите... Антон Георгиев: Мы выпускаем столовый текстиль... Да? Оксана Галькевич: А вот такая сложность, как недоверие к своему производителю? Знаете, такая история у нас есть, у нас даже какие-то российские бренды часто пытаются названия себе какие-нибудь на латинице придумать, ну есть у нас такое, и вы опять. Ну вот возродили, но все равно это какое-то российское производство, чего они там в Новгородской области где-то делают, хорошее ли оно, не хорошее... Проще итальянское купить, слушайте, или какое-нибудь там еще. Антон Георгиев: Я понял вопрос. Но я думаю, что вот эти все иностранные названия в экономсегменте, наверное, работает, а люди, которые разбираются и понимают, что они покупают, то здесь, конечно, имеет как раз ценность вот этот старинный бренд и уникальная вышивка. И у нас очень высокое качество одежды, и наши клиенты – это премиум-сегмент, люди, которые привыкли покупать себе Dior, Chanel, и они покупают нашу одежду и понимают, что она качественная и дорогая, потому что в ней очень много ручной вышивки. Оксана Галькевич: А дальше вы шагнете? Потому что ведь в истории крестецкой строчки как раз не всегда так было, не всегда это было прямо, знаете, поставщик двора его императорского величества, это в том числе и для простых людей и в Новгородской области, и в прочих регионах Российской империи. Дальше шагнете в масс-маркет какой-то ну хотя бы, доступность какую-то будете обеспечивать? Антон Георгиев: В масс-маркет нет, потому что там ручная вышивка, она дешево не может стоить. Многие люди говорят, что в Советском Союзе крестецкая строчка была всем доступна, но она никогда не была всем доступна, она все равно была дорогая. Но обычные люди, конечно, которые немного зарабатывали, они могли себе позволить что-то купить в основном на подарки, на свадьбу там, на день рождения, куда-то. И всегда изделия крестецкой строчки передавались по наследству и сейчас передаются. Петр Кузнецов: Спасибо, Антон Викторович! Удачи вам! Антон Георгиев, владелец компании «Крестецкая строчка», был с нами на связи. А прямо сейчас посмотрим на результат работы наших корреспондентов, которые изучили ассортимент одежды в магазинах и на рынках. Много ли там моделей российского производства? Какое качество? И пользуется ли спросом? Оксана Галькевич: Ниточки не торчат ли? Петр Кузнецов: Все пощупали. СЮЖЕТ Оксана Галькевич: И у нас еще один собеседник на связи – председатель Комитета Торгово-промышленной палаты Российской Федерации по предпринимательству в текстильной и легкой промышленности Андрей Разбродин. Андрей Валентинович, здравствуйте. Петр Кузнецов: Здравствуйте. Андрей Разбродин: Добрый день. Петр Кузнецов: Тоже с выставки, да. Андрей Валентинович, скажите, пожалуйста, легкая промышленность, она у нас всегда, да, казалось бы, одна из приоритетных отраслей, нуждающихся в каком-то там содействии адресном, но она всегда относилась к проблемным. Вот трудности легкой промышленности с чем связаны? И как они решаются сейчас? Андрей Разбродин: Ну, давайте мы начнем с того, что из последних 30 лет 20 лет текстильная и легкая промышленность не была приоритетной, а в 1990-х гг. некоторые наши руководители говорили о том, что мы все, что нам нужно в этой области, купим за рубежом. Ситуация стала меняться только в последнее десятилетие, то есть серьезно начала меняться после 2010 года. Поэтому... Проблемы... Петр Кузнецов: Почему мы стали уделять ей внимание в таком случае? Андрей Разбродин: Ну, потому что мир поменялся и стало понятно, что, как говорится, нас никто вот так вот, как говорит наш президент, запросто так не любит. Нужно многое уметь и делать самим. Простой пример – это наша сегодняшняя отрасль по производству сельхозпродукции, продовольствия и т. д. То есть тоже еще не так давно, 20 лет назад, мы кормились «ножками Буша» и т. д., а сегодня мы уже экспортируем. То же самое, как говорится, происходит и в текстильной, и в легкой отрасли, то есть меняется понимание, меняется понимание нашей роли и нашего места в мировом разделении труда, наших возможностей в этом мировом разделении труда. Соответственно, понимается, что такое продуктовая и промышленная безопасность страны в значительной степени. В прошлом году пандемия очень хорошо показала, как быстро отрасль смогла перестроиться, наладить производство масок, защитных костюмов и т. д. И сегодня мы, в общем-то, себя чувствуем вполне комфортно в этом направлении. Оксана Галькевич: Андрей Валентинович... Андрей Разбродин: Поэтому меняется понимание и это хорошо... Да-да, я слушаю. Оксана Галькевич: (Сложно нам на удаленной связи, но тем не менее.) Андрей Валентинович, вот в свое время еще дореволюционное у нас огромная была текстильная промышленность в стране. Я вот езжу по стране и периодически, вы знаете, обнаруживаю, что вот этот городок производил, там ткацкая фабрика стоит. Это и Тверская, и Ивановская, и Нижегородская, и Владимирская, и Московская области. Я, вы знаете, даже заинтересовалась, думаю, насколько же велика была вот эта вот империя в нашей стране промышленного ткацкого производства, от Брянской практически до Волги туда. Вот насколько этот комплекс огромный, исторически создававшийся в стране, у нас сейчас сохранился? Велики ли потери? И надо ли нам все это восстанавливать в таком же виде, как вы считаете? Это еще в докитайские времена, что называется, когда Китая не было. Андрей Разбродин: Ну, скажем так… Понимаете, ситуация какая? Когда мы говорим про дореволюционные времена и потом советские времена, то есть суть и подход к текстильной и легкой отрасли были совершенно разные, поэтому, я думаю, у нас нет сейчас времени пытаться понять и объяснить, в чем разница. Поэтому, естественно, структура текстильной и легкой промышленности, которая была при Советском Союзе, существенно отличалась от той, которая была до революции. И сегодняшняя структура по своему внутреннему содержанию и подходу ближе сегодня к тому, что у нас было до именно революции, а не то, что было в советские времена. То есть сегодня у нас структура более, скажем так, качественная, я бы так сказал, с точки зрения того, что представлены все направления того, чего в полной мере при Советском Союзе не было. Есть, конечно, свои проблемы, связанные с некоторой сегодня сырьевой зависимостью в связи с распадом Советского Союза и, скажем так, как результат той империи, которая была до Советского Союза, то есть с теми сегодняшними государствами, такие как Узбекистан, Казахстан, Киргизия, Таджикистан и т. д., где сегодня оказался весь в прошлом имперский и хлопок Советского Союза в том числе, ну и т. д. То есть вот такого рода, как говорится, проблемы есть, их надо решать, отчасти они уже кое-какие такие задачи, проблемы решаются... Поэтому... Оксана Галькевич: Андрей Валентинович... Андрей Разбродин: Тем не менее отрасль живет и показывает... В этом году была удивительная ситуация: при отчете правительства перед Госдумой за прошлый год нашу отрасль премьер-министр упомянул первой как отрасль, которая показала самые лучшие результаты по результатам пандемийного года и самый большой прирост среди обрабатывающих отраслей вот в первые месяцы нового... Оксана Галькевич: Андрей Валентинович, у нас просто очень мало времени, хочу еще все-таки спросить вас как раз по сырью. Понятно, что хлопок, тут у нас есть определенные проблемы, это действительно южные, какие-то бывшие советские республики. Но у нас в свое время было много льнокомбинатов, вот мы это не сохранили совсем, у нас нет этого сырья. Белорусы, которые в нашем климатическом поясе, они это сохранили. С этим что делать? Есть ли какие-то планы по возрождению этого производства, чтобы обеспечивать загрузку нашим же фабрикам? Андрей Разбродин: Ну, давайте мы начнем с того, что, во-первых, есть, сегодня существует программа по развитию льна совместная с Министерством сельского хозяйства, это во-первых. А во-вторых, надо просто понимать, что на общемировом, как говорится, уровне продукция изо льна составляет десятые доли процента, понимаете? Поэтому это не такой огромный объемный рынок, а лен требует очень специфических природных условий, для того чтобы производить качественный лен, не всегда и не везде его производить можно достаточно эффективно. Поэтому исторически в Советском Союзе больше его производили в Белоруссии, там лучше, как говорится, природные условия, соответственно ниже себестоимость. Есть регионы небольшие в России, где можно производить высококачественный лен. Сейчас программа дорабатывается, есть уже серьезные крупные фирмы, которые занимаются производством продукции изо льна, в том числе экспортируют ее частично сегодня. То есть процесс идет, поэтому я думаю, что и сейчас на рынке можно встретить хорошую продукцию изо льна, произведенную, и в дальнейшем ее будет только больше. Петр Кузнецов: Андрей Валентинович, еще один вопрос. Параллельно, я так полагаю, нужна кропотливая работа вообще по возврату доверия к отечественной одежде. Ну, не сказать, что когда-то максимальным это доверие было, но тем не менее. Вот сейчас в этом направлении какая работа, кто это должен? Маркетинг, это какие-то исследования? О чем они говорят, что нужно людям? Главная задача – это дать им самое необходимое, потребителю. Андрей Разбродин: Вы знаете, здесь нужно отметить две вещи. Во-первых, пандемия и последний год экономического кризиса, всевозможные санкции и т. д., они привели к тому, что... Вот сегодня я внимательно слушал вашу передачу, вы уже говорили о том, что интерес к внутреннему производству и доверие к внутреннему производителю значительно повысилось, это первый момент. И эта тенденция серьезно наблюдается, и ее надо, как говорится, поддерживать и развивать. Второе направление, безусловно, – это вопросы, связанные со стандартизацией и сертификацией, то есть то, что касается качества и контроля качества. В этом направлении тоже существуют программы, они сегодня развиваются, есть замечательная структура такая, как Роскачество, которая свой большой вклад в это направление делает. То есть доверие, мы слышали сегодня неоднократно, когда разговор шел о том, что качество лучше и цена такая же, и поэтому совершенно с удовольствием покупаем йошкар-олинские вещи, новосибирские, ивановские и т. д. Это действительно факт, и в этом направлении надо работать, правильно оценивать качество, сравнивать сравнимые вещи, и тогда игра будет в нашу пользу. Петр Кузнецов: Спасибо. Оксана Галькевич: Спасибо. Петр Кузнецов: В том числе выставки во многом помогают подобные. Андрей Разбродин, председатель Комитета Торгово-промышленной палаты по предпринимательству в текстильной и легкой промышленности, был с нами на связи. О нелегкой работе легкой промышленности коллеги еще вечером будут говорить в вечернем «ОТРажении». Оксана Галькевич: Ну а мы идем дальше, оставайтесь с нами, друзья. Петр Кузнецов: Идем-идем, да, конечно.