Ксения Сакурова: Губернаторов и мэров предложили оценивать по вкусу и стилю. Речь не о внешности, конечно, самих чиновников, а об облике городов, которыми они руководят. О необходимости появления еще одного критерия работы управленцев заявила Валентина Матвиенко. Александр Денисов: По мнению Валентины Ивановны, власти не должны руководствоваться своими представлениями о прекрасном, а им следует приглашать к обсуждению специалистов, дизайнеров, художников, архитекторов, ну и, конечно, самих жителей. Ксения Сакурова: Как сейчас обстоят дела со вкусом и стилем в разных городах России? Довольны ли вы обликом вашего города? Согласны ли с тем благоустройством, которое проводят местные власти? Об этом будем говорить. Напишите нам, позвоните, скажите свое мнение, 8-800-222-00-14, и 5445, это короткий номер для ваших SMS-сообщений. Александр Денисов: Прежде чем перейти к обсуждению, предлагаем взглянуть, как перед праздниками оформлены некоторые российские города. В Челябинске, например, многие объекты, скульптуры, световые фигуры, гирлянды вернулись с прошлых новогодних каникул. В некоторых районах появилась новая подсветка. Но больше всего жителей поразила инсталляция, которую установили на днях. Новый арт-объект на одной из центральных набережных Челябинска называется «Три кита». По словам жителей, больше напоминает гигантский баклажан. Ксения Сакурова: Ха-ха. Александр Денисов: Ну что же, новогодний баклажан. К этому объекту сразу появилось много вопросов. Вот каркас скульптуры, например, сделан из легкого металла, чешуя китов прикручена к нему с помощью пластиковых хомутиков. Ну и прожекторы, которые должны подсвечивать фигуры, направлены в другую сторону. Ксения Сакурова: Но больше всего впечатляет бюджет такой конструкции, почти 10 миллионов рублей. Егор Маликов, житель Челябинска: Ну что это, вот это, такое? Хомуты за 10 миллионов. Хомуты говорят сами за себя об этой конструкции. Марина Яковлева, жительница Челябинска: Для такого города, для таких денег могли бы что-то более нам построить приятнее, красивее и изящнее. Павел Кочнев, житель Челябинска: Ну что за кит 3–4 метра, во-первых, как он соответствует челябинской набережной, какое отношение Челябинск имеет к китам? Ксения Сакурова: А вот как в преддверии Нового года преобразилась Калининградская область и, в частности, небольшой курортный городок Зеленоградск. Сюда многие приезжают за праздничным настроением, и это не просто так – у города уже появился свой фирменный стиль, его называют одним из самых нарядных в регионе. Магазины, кафе, сувенирные лавки практически все оформлены в единой цветовой гамме. Генрих, турист: Очень прекрасно, замечательно, практически как в Европе. Ирина, жительница Зеленоградска: Вечером, когда вот смеркается уже, иллюминация хорошо видна, у нас три внучки, мы их сюда привозим, любуемся, и у всех настроение очень хорошее. Александр Денисов: Ну, Зеленоградск действительно прекрасный город... Ксения Сакурова: И даже без всего оформления новогоднего. Там, конечно, очень красиво. Александр Денисов: Да-да, осенью побывали там со съемочной группой, хорошее, хорошее место. Всегда был, кстати, курортом и исконно русским, хотя и относился к Восточной Пруссии, мы всегда его любили, собственно, что нам, всегда его обихаживали в хорошем состоянии. Ксения Сакурова: Будем говорить об облике наших российских городов. С нами на связи Илья Заливухин, архитектор и градостроитель. Добрый вечер. Илья Заливухин: Добрый вечер. Александр Денисов: Илья, Зеленоградск, естественно, город хороший, старинный. Можем про Москву? Зеленоградску повезло, что он не переживает такие турбулентные изменения, там нет таких деньжищ в таком количестве, например, как в столице. Вот здесь, приведу пример немножко такой из другой оперы, но из области прекрасного, мне кажется, к нам подходит. Знакомый оператор, его позвали на съемку. Ни сном ни духом не ведал, сказали, нужно поснимать девушек в красивых нарядах, в красивых интерьерах. Он не сразу сообразил, что это заказчики-сутенеры, вот, народ такой серьезный, бандитствующий. И заказчик, он ходил смотрел, как кто снимает, и был очень недоволен одним оператором, подходит и говорит: «Вот Вась, вот почему я вижу у тебя в объективе, мне нравится, а вот у него не нравится?» Вася, конечно, испугался, не стал пояснять, чтобы с парнем не дай бог ничего плохого не случилось. Вот в данном случае про архитектуру – почему московские высотки мне нравятся, например, а деловой центр Москва-Сити я вижу просто до небес стеклянные сараи железобетонные? Вот почему то хорошо, а это не очень? Вы мне объясните как архитектор. Илья Заливухин: Вы знаете, ну, достаточно просто объяснить через сравнение. Сравнение можно провести с человеческим организмом города, где... Вообще в мире, в природе все очень технологично, и человек очень технологичный, и все там на своих местах. На самом деле, если бы, не знаю, были другие условия, то были бы, по-другому, наверное, выглядели люди или животные, но они выглядят так и придуманы они, созданы они, в общем, достаточно идеально и технологично. То же самое должно происходить и с городом, с архитектурой. Она не должна быть просто украшением, она не должна быть какой-то формой без содержания, вот, собственно, как и в человеке все должно быть гармонично и все должно быть на своих местах. Поэтому Москва-Сити на самом деле по изначальному проекту 1971 года Бориса Тхора в центре предполагала большой парк красивый и международный транспортный узел рядом. Но все это, к сожалению, сделано не было, а вместо большого парка был построен торговый центр с зелеными такими фасадами под, в общем, парк, как мы знаем. Поэтому, когда вы там находитесь, в Сити, у вас есть ощущение такой... Ну, в общем, да, как бы может быть, но неудобно, не очень технологично сделано. А когда вы находитесь рядом со сталинскими высотками, которые вы имеете в виду, эти семь знаменитых сестер, восьмая из которых не была построена, то они стоят в городе, вы можете спокойно к ним подойти пешком, причем практически по безбарьерной среде, по тротуару вдоль Садового кольца, и ничто вам не мешает. И выйти вы из этой высотки можете, и пойти по городу. Поэтому вот надо делать выводы и, соответственно, не создавать архитектуру как некое украшение, а действительно делать ее функциональной, удобной, в общем, конечно, из современных материалов, и тогда она будет на самом деле красива, все города будут разными и соответствовать своему, в общем, назначению с учетом климата, рельефа, экономических, социальных вопросов. А если лепить все либо как украшение, получатся вот эти вот киты, как в Челябинске, ну просто такое вот украшение, никакой функции у этой скульптуры нет, или строить многоэтажные «человейники» в полях, которые тоже, в общем, не особо, по большому счету, функциональны, ну и тем более некрасивы. Александр Денисов: Илья, а вот что касается, тоже продолжим про деловой центр Москва-Сити. Глядя на него, все понятно – было стремление сделать что-то современное, показать, что Москва – это тоже современный город и деловой, и дела тут можно делать, и кто бы сомневался. Вот это стремление оказаться на острие современности, оно всегда приводит к успеху или нет? Вот строители московских высоток тоже хотели показать всему миру, что мы современные и лучше вас даже? Илья Заливухин: Ну, вы знаете, тут очень важно не просто скопировать. Вот в хорошем очень фильме про старика Хоттабыча, помните, когда там Волька попросил, ну или сказал, что хорошо бы ему телефон, он сделал ему золотой телефон, но звонить по нему было невозможно, потому что форма-то была у него золотая, а внутри ничего не было и телефон этот не работал. И то же самое можно сказать, когда что-то копируется. То есть нужно понимать, не форму скопировать и сделать ее очень дорого, например, почему-то, ну или дешево, но просто скопировать, а понять суть, почему этот район возникает, почему он здесь, почему он высокий или почему он низкий, как он вообще работает. И тогда это будет не копирование, а использование технологий, которые, собственно, существуют в городах, технологии градостроительства, и перенимание этой технологии, весь мир развивается, много городов сегодня в мире развивается и можно, поняв, как они развиваются, собственно, это и перенимать, а не копировать какие-то узлы или фрагменты чужого города. Тогда это будет такой карго-культ по сути, он может быть и в архитектуре, и в благоустройстве, и вообще в чем угодно, и в транспортной, кстати, политике, в чем угодно. Поэтому главное – это технологично: то, что будет технологично, вот посмотрите на себя, на наших ведущих, на соседей, и вы увидите, что человек очень технологичен на самом деле, поэтому красив. Ксения Сакурова: Вот, вы знаете, а у меня такое ощущение, что нам красивым кажется, во-первых, то, что уникально... Почему мы любим любоваться, нам нравятся европейские города, почему? – потому что, как правило, каждый год в свое время был построен отдельным архитектором по частному заказу, и это абсолютно отдельная история. Да, наверное, были какие-то стандарты, да, были какие-то требования к этим домам, но нам красивым кажется то, что индивидуально. При этом, мне кажется, проблема нашей страны, что мы что-то строим, неважно, хорошее, плохое, новое, но мы очень мало сохраняем того, что у нас уже есть и было когда-то построено, очень плохо это сохраняем. Может быть, нам на это нужно больше обращать внимания? Илья Заливухин: Ну, все абсолютно верно. Нам нужно, конечно же, обращать внимание на то, что было сделано, сохранять и развивать на самом деле, я вам сейчас скажу в прямом эфире, точечную застройку в центре города, которая предусматривает развитие участка, каждого участка собственными владельцами, собственными деньгами, собственным девелопером. Вот по комплексному проекту развития города, но застройка... Кстати, вот представьте себе в ряд дома в Зеленогорске, вот только что вы показали, – они же все точечные, это каждый дом уникальный, точечный, нет вот этого вот единообразного, одинакового, даже цветного или разного фасада, сделанного одним застройщиком, даже с привлечением нескольких, а обычно вообще без архитекторов. Поэтому это, конечно, средний и небольшой бизнес в строительстве, который обязательно должен быть в нашей стране, потому что крупные большие застройщики, которых у нас сегодня пять-семь, они, конечно, как бы они ни старались, они не могут сделать вот эту вот уникальную, разнообразную архитектуру, потому что вся эта архитектура возникает, конечно, от желания конкретных строителей, девелоперов, собственников сделать что-то уникальное, тогда и возникает это уникальное. Но опять же повторюсь, это все должно быть при едином комплексном проекте, регламенте развития города, чтобы не возникало вот той хаотичной точечной застройки, о которую мы в свое время с вами как бы так обожглись, что теперь вообще ее пытаемся везде запретить, и у нас возникают вот такие вот стены-дома, как вы вот показываете сейчас. Александр Денисов: Да. Илья, старые города – это прекрасно, но пока туда не приходит крупный бизнес. Вот тот же самый Зеленоградск... Илья Заливухин: Может, это хорошо? Александр Денисов: Да, Зеленоградск, он сейчас переживает бум строительства, там квадратный метр как в Москве, двухкомнатная квартира от 12 миллионов, деньги адские. Город популярный, там скупается недвижимость на корню, и берег прирастает многоквартирными домами стремительно, город меняется. Как архитектор со своим вкусом может противостоять бизнесмену с его кошельком? Вот у него другие интересы, не красота его интересует, красота в некой степени, чтобы продать. Вот как тут архитектору противостоять? Илья Заливухин: Ну смотрите, это немножко другая профессия, конечно, называется городской планировщик, градостроитель, и архитектор-градостроитель делает регламент на город. То есть это, во-первых, развитие всей инфраструктуры городской, что и есть город, ну и, конечно, регламент, то есть это высотность, это типология застройки, это начиная от красных линий и заканчивая, может быть, даже цветом фасада – все это можно регламентировать. И когда вы это регламентируете, даже если это застройщики разные, и даже хорошо, что они разные, потому что не нужно отнимать всю собственность и строить все одной компанией, это могут быть разные застройщики, они выполняют уже в определенном понятном всем регламенте. Не каком-то очень странном таком, что давайте все крыши сделаем, я не знаю, золотые, понятно, но регламент бывает разный, его можно предусмотреть. Кстати, он бывает очень, довольно требовательным, этот регламент, не знаю, черепица, например, красная, пожалуйста. То есть надо понимать, что этот регламент будет удорожать еще больше стоимость, конечно. Но в конечном итоге, во-первых, муниципалитет, если нужно, в каких-то случаях может помогать кому-то даже, собственникам, с выполнением таких регламентов, а где-то в итоге будет и рост экономики, потому что если мы будем строить качественно и хорошо, то в итоге вокруг будут возникать качественные, хорошие здания, получится такой эффект синергии, когда хорошее притягивает хорошее, обычно это так происходит, а плохое если делать, оно дальше и притягивает, собственно, только плохое. Поэтому... Ксения Сакурова: А вот тогда, возвращаясь к предложению Валентины Матвиенко, кто должен все-таки этот регламент составлять? Это должны быть градоначальники, мэры, губернаторы, или нам вообще нужна какая-нибудь, я не знаю, федеральная комиссия, состоящая из архитекторов, художников и т. д.? Илья Заливухин: Куда ж нам, да, без федеральной комиссии. Ксения Сакурова: Ха-ха-ха. Илья Заливухин: Ну смотрите, на самом деле, конечно, у каждого здания в городе, уникального здания, есть проект, есть свой архитектор, и это абсолютно нормально, причем иногда даже архитектор пишется на фасаде этого дома и все знают, что вот это такой сделал архитектор, вот это такой. У нас в Москве и Петербурге огромное количество зданий, которые помнят даже не по девелоперам, при всем уважении к девелоперам, которые были, а к архитекторам, которые проектировали эти здания. И если взять чуть выше и посмотреть чуть шире даже, скажем, не выше, а шире посмотреть на город, у города должен быть свой проект. Ну, один архитектор тут, конечно, уже не справится, потому что архитектор может сделать дом, и то он, кстати, не один делает это здание, у него команда инженеров, конструкторов и т. д., а город делает команда специалистов под руководством градостроителей. И вот такой вот мастер-план города, как сегодня это можно называть, он должен включать все развитие инфраструктуры, это социальная, инженерная, природная и транспортная, и обязательно, конечно, регламент застройки, то есть где-то, если нужно, высотность, где-то, если нужно, охрану определенных видов, панорам города, может быть, даже цветовое решение фасадов, что сегодня называется дизайн-кодом. И тогда, если у вас есть такой проект, то мэру, во-первых, остается его заказать, такой проект, чтобы он был, а должен смотреть за выполнением этого проекта и в дальнейшем смотреть за реализацией этого проекта. И тогда все эти решения не будут лежать на нем, на мэре или губернаторе, эти решения будут разработаны специалистами. А кто такие специалисты? Это и социологи, экологи, транспортники, экономисты, архитекторы, различные управленцы. Вот все вместе сделали такой проект, поговорили с обществом, поговорили с бизнесом, с владельцами территорий, все структуры власти привлекли и разработали такой мастер-план комплексный, и дальше по нему уже можно работать. Если мы все восхищаемся Санкт-Петербургом, вот у Санкт-Петербурга был такой генплан, и у Москвы в 1935 году и в 1971 году были такие генпланы, и еще у некоторых городов в нашей стране, слава богу, были, у многих городов были такие генпланы начиная с Екатерины Великой. Поэтому... Ну вот смотрите, нужны такие проекты, без таких проектов мы будем все время сталкиваться с самодеятельностью. Кстати, вот малые архитектурные формы, которые сегодня в Челябинске мы видели, тоже могут быть прописаны в этом проекте, и уже не будет самодеятельности и случайностей, может быть, которые в какой-то момент и выгодны, но сейчас мы должны с вами подходить к проектированию вложения бюджетных средств, тогда они будут эффективными. Александр Денисов: Да. Илья, вот в начале вы упомянули, такая мысль проскользнула, по крайней мере мне показалось, что архитектура в своей мере, в некоторой степени отражение времени. Ну вот было такое время, вот у нас появился деловой центр Москва-Сити. Явно Юрий Михайлович Лужков и кто там был в тот момент главный архитектор города, Кузьмин, по-моему... Илья Заливухин: Кузьмин Александр Викторович, да. Александр Денисов: Да-да, вряд ли уж они поставили задачу: «Слушай, ты нам сделай вот что-то такое, а мы именно хотим такое», – вот что-то конкретно заказывали, я сомневаюсь. Были тогда такие таланты в архитектуре, ну вот ничего лучшего они предложить не смогли. Ведь не только это изменило город. Я помню, как по журналам по всем, и до сих пор в журналах хвалят архитекторов, например, выстроивших посольство Великобритании у нас на набережной, стоит вот... Илья Заливухин: Ну да, между двумя сталинскими домами... Александр Денисов: Да-да, похоже, честно говоря, на средней руки пансионат какого-нибудь ошалевшего предпринимателя в Краснодарском крае или в Крыму, то есть это какой-то странный вдруг, ни с того ни с сего какая-то гостиница, такое ощущение, что пляжа не хватает, но это считалось вершиной архитектурной мысли. Вот уровень-то? Может быть, дело не в градоначальниках и не в проектах, а в творцах? Ну вот так вот они придумали и всех убедили, что это круто. Илья Заливухин: Ну смотрите, еще раз повторюсь, что главное – это проект: семь раз отмерь, один раз отрежь. Если бы на этот участок между двумя сталинскими домами, на котором сейчас стоит посольство, был регламент, то... Но у нас вообще тогда, это, по-моему, 1995 год был, вообще отсутствовали все регламенты во всех сферах, по-моему. Сегодня мы возвращаем регламенты, и это правильно, они должны работать, они должны быть. Вот если бы на этот участок был регламент по высотности, функции, может быть, да, фасаду, то если бы город хотел, чтобы на этом участке объект не выделялся, то пришли бы архитекторы, кстати, очень хорошие, которые делали это здание, посмотрели бы регламент, и если бы они с ним согласились, они бы оставили это место и сделали бы по этому регламенту, ну, например, полностью или, не знаю, 50% поверхности должно быть остеклено, 50% нет или еще что-то, высотность определенная, тип материала, все можно задать, если нужно. Александр Денисов: Но согласитесь, выглядит странно, Илья. Илья Заливухин: Но там балконы, это воплощение полной свободы. Александр Денисов: Да. Но согласитесь, что выглядит странно это здание, согласитесь, да? Илья Заливухин: Оно выглядит, кстати, ровно под стать эпохе такой, знаете: вот два тоталитарных сталинских здания и между ними такой вот как бы глоток свободы, который тогда, кстати, как бы все видели. Ну, выглядит это странно, да, я согласен, мне на самом деле оно, ну по-разному к этому зданию, в общем, все люди относятся... Александр Денисов: Почему им понравилось? Вот вам не нравится, мне не нравится, я не профессионал, а вы профессионал, и вам тоже не нравится – почему им тогда это понравилось? Илья Заливухин: Смотрите, я не очень понимаю, кому им. Потом, опять же, я хочу повторить – вы имеете в виду главного архитектора очень хорошего на самом деле Москвы, который был? Понимаете, не было регламентов, и архитектор не может... Понимаете, это как проектировать с другим архитектором вместе, это все-таки некий уже творческий продукт с девелопером, ну нельзя в него на самом деле вмешиваться. Если не было регламента, значит, это сделали английские архитекторы без регламента так, как им показалось уместно, и спорить о красоте этой уместности уже было поздно, когда был проект этого здания. Можно было бы говорить обо всем ансамбле, например, всей этой набережной от Белого дома и туда дальше к Киевскому вокзалу, и задавать на эти участки регламенты общие, и в этих бы регламентах уже работали. Вот видите, как сложно объяснить понятие регламента в градостроительстве, который работает в каждом городе мира. А что касается Сити, я еще раз повторю, что изначальный проект Бориса Тхора 1971 года можно посмотреть, там было намного меньшее количество тех же небоскребов и в центре был большой парк, в котором должны были плавать лебеди. Представьте себе вот это ощущение Сити, в котором в центре вместо торгового центра большой парк, небоскребов все-таки меньше, и тогда бы это не было, и был бы международный вокзал, транспортный узел, который бы объединял… Это было бы совершенно другое место… Ксения Сакурова: Мини-копия Нью-Йорка, наверное, да, такой Центральный парк и небоскребы. Илья Заливухин: Ну да, да, это была бы копия, это в принципе тоже гетто для небоскребов, я считаю, что их надо выпускать из гетто, не надо их всех туда собирать, это тоже решение было довольно спорное, уже на тот момент устаревшее, потому что в Париже это решение потом, разбавляли офисные здания жильем, потому что 24 должен работать, должен быть многофункциональный город, вот, плотный, многофункциональный, интересный город должен быть, сегодня вот уже такая концепция очевидна, не должно быть монофункций, только офисные центры или только спальные районы. Но тем не менее все равно, если бы он был выполнен, еще раз повторю, по проекту, по регламенту Бориса Тхора, архитектора замечательного, в 1971 году и не был бы подвергнут чудовищным изменениям при дальнейшем строительстве, этот регламент... Александр Денисов: ...то у нас бы и разговора не получилось, Илья. Ксения Сакурова: Да, хотели как лучше, а получилось как получилось. Спасибо большое. Александр Денисов: Спасибо. Илья Заливухин был у нас на связи. И следующий наш собеседник – Надежда Косарева, президент фонда «Институт экономики города». Надежда? Надежда Косарева: Добрый вечер. Александр Денисов: Добрый вечер. Ксения Сакурова: Да. Александр Денисов: Надежда Борисовна, а что, вот этот регламент такой уж бином Ньютона, невозможно было это предвидеть, что начнется чехарда без техрегламента и будут строить неуместные вещи, ну вот как мы приводили примеры, британское посольство, центр Москва-Сити? Надежда Косарева: Ну, давайте начнем с того, что Илья, конечно, замечательный архитектор, я очень его уважаю за его позицию и т. д., но... Регламенты – вещь важная, но она не спасет от таких зданий. То, о чем он говорит, в мире регламентируется в рамках правил землепользования и застройки, коротко ПЗЗ. Практически во многих странах, городах используется этот инструмент, для того чтобы отрегламентировать там вот это, то, что он называет регламентом. У нас это называется градостроительным регламентом. То есть это не только этажность, как у нас сейчас, и плотность застройки, но действительно, если вы возьмете этот ПЗЗ Нью-Йорка, там будут тысячи страниц, где отрегламентировано все, действительно, и фасады, и озеленение, и где уличные кафе могут располагаться, и где должны быть переходы и т. д., и т. п., очень детализированные требования к застройке города. Но это не значит, что в рамках этого регламента не может быть построено уродливое здание, которое нам с вами не понравится, потому что архитектура – это кроме науки еще и некое искусство, а искусство, как известно, субъективно, оно кому-то нравится, а кому-то не нравится. И сейчас, кстати, в Москве, не только сейчас, а и когда... Вот вы как бы обсуждаете, когда был все-таки был очень хороший главный архитектор Александр Викторович Кузьмин, ныне покойный, к сожалению, и сейчас у нас в Москве неплохой главный архитектор Сергей Олегович Кузнецов, они там не хуже всех понимают все это. И есть архитектурно-градостроительная комиссия, в которую входят тоже очень уважаемые люди, которые согласовывают вот этот архитектурный облик объектов, и все равно такие объекты появляются. Значит, дело, в общем-то, понимаете, гораздо сложнее, чем просто наличие регламента. Я поддерживаю наличие регламента, нам надо развивать наши правила землепользования и застройки и устанавливать как можно больше общих правил, всем известных заранее, а не проводить эти проекты через комиссию просто, каждый раз через комиссию проводить, где какое-то волюнтаристское решение по каждому поводу принимается. И это будет продвижение вперед. Но еще раз повторюсь, от той проблемы, которую вы заострили, что там какое-то здание плохое появилось, некрасивое с нашей с вами точки зрения, – это не обезопасит. Ксения Сакурова: Надежда Борисовна, ну бог с ней, с архитектурой, это сложно, наверное, это большие формы, это много согласований. Вот давайте поговорим о том, что вот меня лично расстраивает гораздо больше: ты приезжаешь почти в любой российский город, там все заляпано совершенно чудовищными вывесками, там реклама, значит, на все фасады в четыре этажа, там из первых этажей делают магазины и входы тоже делают на свой вкус и т. д., и т. д. Вот это что? Это так сложно регламентировать, так сложно обуздать желание предпринимателей завесить своей рекламой весь фасад? Надежда Косарева: Нет, это скорее... Вот это уже чистой воды недоработка администрации городов. Вот в Москве мы же смогли справиться с этой вакханалией на улице, установив единые правила, и теперь в Москве трудно как бы пожаловаться на то, что у нас действительно там какая-то мешанина базарная вот в такой рекламной уличной деятельности. Где-то в других городах тоже этим начинают заниматься в рамках утверждения правил благоустройства территории, а где-то просто вот это недоработка местных администраций и жители вполне могут предъявить к ним такие претензии. Ксения Сакурова: Причем я знаю пример города Рыбинска, я не знаю, распространилось это на весь город или все-таки это только историческая часть, там местные власти сумели каким-то образом договориться даже с федеральными сетями. Вот все те супермаркеты, которые мы знаем по всей стране, они изменили свои вывески по регламенту, ну и там все сделано в таком едином а-ля дореволюционном стиле. Там же как-то, в маленьком городе, где небольшие бюджеты, там почему-то местные власти смогли это сделать, а огромное количество городов почему-то у нас «вот как хочешь, так и делай». Надежда Косарева: А здесь даже, знаете, собственно говоря, дело не в деньгах, даже не в бюджете. Здесь действительно просто административная воля на то, чтобы сделать, вот это уже действительно регламент, сделать регламент и обязать строго ему следовать, этому регламенту. И такие полномочия у муниципалитетов есть, они могут установить в рамках правил благоустройства такие требования и наказывать за их неисполнение. Поэтому... Ну, как я уже сказала, это просто как бы очень слабая администрация, которая не обращает внимания на очень важные вещи. Поскольку вот сейчас же у нас даже национальный проект есть повышения качества городской среды, а городская среда – это в том числе и визуальный облик, в том числе, а не только благоустройство набережных, которые требуют больших денег, или там парков, скверов. Это все тоже очень важно, но это как раз требует больших денежных затрат бюджетных. А вот навести порядок в оформлении улиц – это нужно только административный ресурс применить, что называется. Александр Денисов: Было бы желание, было бы желание, Надежда Борисовна. Надежда Косарева: Да-да, я с вами согласна, да. Александр Денисов: Спасибо. Ксения Сакурова: Спасибо огромное. Надежда Косарева была с нами на связи, президент фонда «Институт экономики города». Буквально пара сообщений наших зрителей. Город Гагарин: «Выполнили многомиллионное благоустройство центра, установили кучу лавочек и металлических стоек под окнами жителей», – ну, явно люди не очень довольны. Владимирская область: «Времена другие, украшать города нужно по-другому. Мое предложение – вместо кленов и колючек не бояться сажать вишни, груши и крыжовник. Почему боимся?» – ну я не знаю, крыжовник на улице... Александр Денисов: Еще иргу, ты почему-то не прочитала. Не любишь, что ли? Ксения Сакурова: Ирга, да, еще ирга. Еще одно сообщение из Калужской области: «На елках ставят какие-то восьмиконечные звезды, как в Европе, а где наши российские? Почему мы все родное извращаем?» Ну и еще сообщение из Иваново: «Удручает точечная застройка (то, о чем мы сегодня говорили). Дома-свечки втыкают как и где придется. Город все более чужим становится, очень жаль». Александр Денисов: Да. В общем, жалуйтесь, как Надежда Борисовна нам рассказала. Спасибо большое.