Марианна Ожерельева: Продолжаем программу Отражение. Авиационная отрасль России может не только преодолеть текущие сложности, но и получить новый импульс для развития. Для этого есть все возможности. Об этом заявил Президент Владимир Путин. Он призвал нарастить долю отечественных самолетов в парке российских авиакомпаний в ближайшие 10 лет. Виталий Млечин: «При этом уровень безопасности, комфорта и сервиса должен отвечать самым современным стандартам», – сказал Президент. СЮЖЕТ Виталий Млечин: Это было выступление Владимира Путина во время совещания по авиационной промышленности. Что, в каком состоянии сейчас наша авиация? Как она будет развиваться? Будем обсуждать в ближайшие полчаса. Присоединяйтесь, пожалуйста, к нам. По-прежнему, 8-800-222-00-14 бесплатный телефон прямого эфира, 5445 бесплатный номер для ваших смс-сообщений. И наш эксперт, Роман Гусаров, главный редактор портала Avia.ru, с нами на прямой связи. Роман Владимирович, здравствуйте! Марианна Ожерельева: Роман Владимирович, здравствуйте! Роман Гусаров: Здравствуйте! Виталий Млечин: Роман Владимирович, что, на ваш взгляд, главное из выступления Владимира Путина? Какие будут меры приняты и к чему это приведет, как вы считаете? Роман Гусаров: Первым делом, конечно же, хорошо, что это совещание, в принципе, состоялось. И видно, что и Президент, и Правительство уделяют особое, специальное внимание развитию и состоянию нашей гражданской авиации. И не только гражданской авиации, но и авиационной промышленности. Здесь надо немножко разделять. Все-таки это два совместно существующих, но два параллельных сегмента экономики. Что касается, мы не слышали всех деталей обсуждаемых, но из того, что сказал Президент и другие участники уже после его завершения, мы услышали, что есть несколько направлений. Первое – это вот срочные решения, которые надо предпринять. Это решение вопросов с парком воздушных судов сейчас, иностранных воздушных судов в российских авиакомпаниях. Это решение вопросов по лизинговым платежам. Это поддержание авиаперевозок через систему субсидирования. И выделено там сто миллиардов рублей на эти нужды в виде субсидий. То есть, это меры, которые вот сейчас надо срочно принять для того, чтобы авиаотрасль, в первую очередь, гражданская авиация обеспечивала запросы россиян на авиаперевозки как по России, так и за рубеж. Второй пункт – это уже стратегическое направление развития. И, как Президент сказал, до 1 июля нужно выдать программу развития авиационной отрасли на следующее десятилетие. И она уже, понятное дело, включает как состояние и развитие авиаперевозок в стране, так и производственную программу авиационной промышленности, которая должна в большей степени эти авиаперевозки обеспечивать. На сегодняшний день, как было заявлено по факту мероприятия, наша авиационная промышленность говорит о том, что к 2030-му году она способна предоставить нашим авиакомпаниям порядка 500 единиц магистральных воздушных судов. Виталий Млечин: Роман Владимирович, скажите, пожалуйста, а сейчас вообще можно просчитать вот стратегию, разработать на десять лет вперед? Понять, где мы сможем какие запчасти покупать, какие технологии использовать? Как вообще будут выстроены какие-то отношения с другими государствами? Вот если говорить о стратегическом развитии, вот та программа, которая, несомненно, будет представлена, раз Президент поручил, насколько она будет объективна, если смотреть так далеко вперед? Роман Гусаров: Как это ни странно, но можно. Именно как раз сейчас сложнее сказать, что будет завтра, как и на чем мы будем летать, чем предположить, на чем мы будем летать через десять лет. Вот такая странная, необычная ситуация складывается. Потому что, скажем, долгосрочная программа, она в любом случае будет строиться, исходя из того, что нам надо переходить к стратегии импортозамещения, что нам нужно летать на отечественных самолетах. И этот план будет реализован независимо от наших взаимоотношений с Западом. Будут нам давать возможность летать на иностранных самолетах или нет, отберут их сегодня или завтра, откатят они санкции или нет, в любом случае в долгосрочной перспективе наши авиакомпании будут пересаживаться на отечественные крылья. А что касается краткосрочной, скажем, ближнесрочной перспективы, здесь вопрос действительно серьезный, проблемный. И по большому счету, сейчас, как говорится, выпускаются такие «пожарные команды» по целому ряду направлений, которые должны «тушить пожар», который возник. И понятно, с ним надо как-то справляться. И здесь надо понимать, что, конечно же, в ближайшем, ну, как минимум, до 2030-го года, мы вынуждены будем, в любом случае, как-то летать на иностранных самолетах. И другой альтернативы, по большому счету, нет. Виталий Млечин: Послушаем Юрия из Воронежа. Он до нас дозвонился. Юрий, здравствуйте! Зритель: Здравствуйте! Марианна Ожерельева: Здравствуйте! Зритель: Ну, самое главное предприятие в Воронеже – это ВАСО, Воронежское авиационное самолетостроительное объединение. Даже в годы войны, когда правый берег был занят немцами, шли там бои постоянно, 212 дней, авиационный завод работал. Он на левом берегу был. Это была граница, река. Вот. Вы знаете, в 1993-м завод сел. Ждали … двигатели. Я лично общался с директором завода Михайловым, он буквально плакал. Потому что вот их, к сожалению, состояние не слишком улучшилось. …, конечно, у завода есть. И было авиационное училище, его закрыли. Есть авиационный техникум имени Чкалова, у меня, кстати, сын его закончил. Но работы, к сожалению, на работу не принимают. Вы знаете, поддерживаю восстановление отрасли, восстановление Воронежского завода, воронежских крыльев. И, вы знаете, прямо сейчас через вашу передачу предлагаю начать набор рабочих молодых на авиационный завод, их обучение, переобучение, подготовку, чтобы 1 июня уже стартовать. Потому что давно не взлетали с аэродромов Воронежа самолеты. Вот. Так что приветствую программу Путина. И вперед, за нашими самолетами. Виталий Млечин: Спасибо, спасибо большое! Марианна Ожерельева: Спасибо большое. Роман, вот такой патриотичный сейчас был звонок, что вот надо. Как раз хотела спросить о кадрах. И, когда вы говорили об отечественных крыльях, все-таки сейчас эта переориентация идет, да, что мы с западных машин пересядем на свои. Но сколько в этом своем? Для того, чтобы что-то было свое, оно должно быть. То есть, про людей, про специалистов, не про пилотов, а про тех, кто все это делает. Про, опять же, станки, все эти модули, и, самое главное, сердце, мы с вами уже проговаривали, двигатели, да? Мы не раз замечали, что для МС-21, делается он сейчас, но это 10 лет, как уже происходит. То есть, где, кто? Деньги, может быть, и найдутся, но вот как это все реализовать, да еще в ближайшее время? Или опять трек, допустим, на Восток пойдет? Давайте с Востока сейчас какие-то детали закупим, вот заполним пустые ниши. Ну и так и будем, то с Запада, то с Востока. А свое как-то где-то все равно будет проседать? Роман Гусаров: На самом деле, конечно же, и делаем свое. И, в конце концов, те самолеты, которые были созданы в минувшее десятилетие, и Superjet 100, и МС-21 – это самолеты, созданные нашими конструкторами. И производятся на российских предприятиях. Да, конечно же, они производятся, в том числе, и на оборудовании, во многом закупленном в зарубежных странах. Ну, на самом деле, и даже вот наш зритель, который вспоминал про военные годы и Воронеж, так там тоже в те времена стояли станки, в том числе и немецкие, кстати, закупленные еще до войны, на которых мы успешно делали наши родные, отечественные боевые самолеты. Поэтому сейчас примерно та же ситуация. В принципе, ни одна страна в мире себя полностью станками на 100% не обеспечивает. Но хорошо, когда Запад, он, как говорится, прекрасно сосуществует в такой общемировой интеграции. Нам же, как только мы стали приобретать технологии, оборудование, тут же стали вставлять палки в колеса и вводить санкции. Я если не ошибаюсь, первые санкции против наших высокотехнологичных производств были введены еще в 2008-м году, когда не было ничего, что сейчас, вот тех предлогов, которые сейчас, тогда не были. Марианна Ожерельева: А что это были за санкции, напомните, пожалуйста, против чего? Роман Гусаров: Были введены отдельные санкции против наших предприятий, в первую очередь, работающих в оборонной промышленности. Тогда это связывалось с тем, что вот, вы ведете какие-то тайные переговоры с Ираном. Вот Иран под санкциями, и значит мы против вас тоже вводим санкции. И всегда находилось подобное. Какие-то Скрипали, и потом это стало… Марианна Ожерельева: То есть, эти предприятия в России, военные, условно, да, они стратегически не получали какое-то количество деталей или чего-то еще для своего производства? Роман Гусаров: Ну, скажем так, Запад видел, что эти предприятия приступили к модернизации, к развитию производств. Появляется новая продукция. Они стали тормозить развитие, ограничивая поставку станков, например, технологий, еще чего-либо. Для того, чтобы, собственно, все санкции, они направлены на сдерживание технологического развития России, на самом деле. Мы сильны не экономикой. Экономика у нас, как известно, не очень. А вот технологии в России действительно очень серьезные. У нас прекрасная научная школа, у нас прекрасные инженеры. А если еще нам дать хорошие западные инструменты, высокоточные, то мы можем вообще создавать и гиперзвуковые ракеты, и супертехнологии. Что, собственно, и стало происходить. И это, конечно же, очень не нравится нашим зарубежным, как говорит Президент, партнерам. Поэтому развивать, конечно, наши предприятия прошли, целый ряд предприятий, не могу сказать это, конечно, про Воронеж, он тоже развивался, но чуть-чуть медленнее, там другая специфика производства, большие, широкофюзеляжные самолеты. А многие другие предприятия прошли через большой этап, причем очень затратный этап модернизации. И сегодня готовы к выпуску современной продукции. Но эту продукцию надо довести до конвейера. Марианна Ожерельева: Давайте назовем эти предприятия. Роман Гусаров: Ну пожалуйста. Предприятие то же в Комсомольске-на-Амуре. Завод, где выпускаются Superjet, прошел через модернизацию. Завод в Иркутске, который будет выпускать МС-21, прошел через модернизацию. Там сейчас внедрены совершенно новые технологии. И, к сожалению, таких технологий нет, например, в Воронеже. Ну и, опять-таки, потому, что они малоприменимы, применить их можно. Потому что в Воронеже все-таки собирают самолет Ил-96, это большой, широкофюзеляжный самолет. Он как корабль. Его собирают на стапелях. Это совсем другая технология. А в Иркутске уже никаких стапелей нет. Там лазерные стоят приборы, такой организован конвейер, полностью цифровое производство. Это как раз и позволяет нам надеяться на развертывание масштабного, серийного производства этого самолета, чего невозможно реализовать с самолетами предыдущих поколений. Марианна Ожерельева: Последний вопрос, если можно, коротко. А все-таки удастся нам дешево летать или дешевле, чем сейчас? Рад компаний уже заявили о повышении ценника, все-таки из-за санкций, из-за всего, что происходит. Президент говорит, что надо все-таки на плечи нас, пассажиров, не перекладывать это. Удастся ли реализовать эту меру? Виталий Млечин: Тогда на чьи плечи? Роман Гусаров: Ну так, судя по заявлениям и Президента, и других участников этого совещания, было принято решение о выделении дополнительных к тем программам субсидирования, которые уже существуют, еще 100 миллиардов рублей, которые будут пущены на субсидирование и компенсации как раз пассажирам за перелеты. Именно внутри России, Президент об этом однозначно сказал. Надо сделать так, чтобы перелеты, даже если они в итоге незначительно подорожают, чтобы этот рост был не столь существенным и не сильно бил по нашему карману. Чтоб те запланированные 100 миллионов пассажиров наши авиакомпании все-таки перевезли. И платежеспособность наших сограждан соответствовала тому ценнику, который в итоге авиакомпании выставят. Марианна Ожерельева: Спасибо большое. Виталий Млечин: Спасибо большое. Марианна Ожерельева: С нами был Роман Гусаров, главный редактор портала Avia.ru. До нас дозвонился Юрий. Виталий Млечин: Юрий из Москвы. Здравствуйте, Юрий! Марианна Ожерельева: Здравствуйте! Зритель: Здравствуйте! Меня слышно? Марианна Ожерельева: Да. Виталий Млечин: Да, слышно прекрасно, говорите, пожалуйста. Зритель: Я хотел бы сказать вот о чем. Самолет Superjet, о котором нам все говорили, что это наш российский самолет, сделан полностью нашим авиастроением, нашей авиаотраслью, как оказалось по итогу, вся начинка, все комплектующие этого лайнера были европейские. И вопрос сейчас состоит в импортозамещении, как мне кажется, больше в том, чтобы не просто конструкцию самолета сделать, а и все блоки, схемы и так далее, то есть, всю электрику тоже импортозаместить ее. Это очень тяжело. И вот, о чем вы говорили, что в течение 10 лет будет произведено полное импортозамещение, мне кажется, что, ну, не только нужно конструкцию сделать, а и полностью начинку самолета поменять. Сможем ли мы это сделать? Марианна Ожерельева: Спасибо большое. Виталий Млечин: Да, спасибо большое за ваше мнение. Марианна Ожерельева: Адресуем ваш вопрос. Виталий Млечин: Да, мы сейчас и узнаем, собственно говоря, сможем или нет. С нами на прямой связи генеральный директор Центра стратегических разработок в гражданской авиации Антон Корень. Антон Владимирович, здравствуйте! Марианна Ожерельева: Здравствуйте! Антон Корень: Здравствуйте! Марианна Ожерельева: Вы же слышали вопрос нашего телезрителя? Можем своими силами, да еще и со всем своим? Антон Корень: Конечно, мы понимаем, что на текущем этапе развития нашей авиационной промышленности, к сожалению, большая ставка была сделана на западные комплектующие, по конкурентоспособным на международном уровне составляющим воздушных судов. Мы ранее в вашей студии не раз обсуждали то, что, для того, чтобы самолет был конкурентоспособным, выбираются на рынке самые лучшие детали. Вот это подвело, к сожалению, наш авиапром в текущей ситуации. И надо отдать должное, несколько лет назад уже были приняты решения о создании, в том числе, полностью отечественного самолета. Это Sukhoi Superjet New. Понимаем, что часть комплектующих данного воздушного судна требуется импортозаместить, так же, как и на МС-21. И это, уже официально объявлено, займет 1-2 года по ряду самолетов. Но нужно понимать также, что в рамках той стратегии, которая сейчас будет реализовываться, наша страна полностью обеспечена парком воздушных судов. Мы имеем в виду те западные самолеты, которые сейчас переведены в российский реестр, перестрахованы российскими страховыми компаниями. Этот парк остается в нашей стране. Его будет достаточно, чтобы обеспечить связность нашей большой страны. И имеется техническая возможность осуществлять его эксплуатацию, техническое обслуживание и ремонт. И с точки зрения пассажиров, как таковой, большой разницы наше население не ощутит. То есть, мы полностью будем обеспечены парком. Предпосылки, которые сложились в части запаса даже парка, профицита, заключаются в том, что, когда наступила пандемия, порядка 37% парка было переключено на внутренние линии. Некоторый парк еще и простаивал. Таким образом, вот этот запас, несколько десятков процентов, он сейчас существует в нашей стране. Марианна Ожерельева: Антон Владимирович, почему так сложилось? Вот на пальцах объясните. Смотрите, какая-то страна покупает что-то у другой, потому что это у себя делать дороже, потому что другая уже в масштабах всего мира это производит, много этой продукции. И дешевле ее закупить, нежели поддерживать свое производство. Или потому что этого нет? Допустим, у МС-21 почему американский двигатель? Потому что у самих нет этой технологии? Не умеем делать, там, отстали в производственном процессе, не те цепочки? Или дешевле было купить? Антон Корень: Что касается МС-21. Да, действительно, ставка была сделана на американский двигатель Pratt & Whitney, но, что касается отечественного двигателя, он также параллельно производился. И испытания отечественного двигателя были произведены. Таким образом, отечественный двигатель ПД-14, наш полностью российский, полностью российская продукция, сейчас будет ставиться на МС-21. Марианна Ожерельева: Когда сейчас? Когда сейчас? Антон Корень: Мы понимаем, что необходимо будет расширить то плановое производство, которое было заявлено. И уже официально есть информация, которую можно озвучить. То, что на горизонте двух лет мы уже увидим серийное производство МС-21. Виталий Млечин: Антон Владимирович, скажите, пожалуйста, в современном мире, в XXI веке возможно наладить производство самолета от самого начала и вот до того самого, уже готового самолета, на котором можно летать, в одной стране? Из комплектующих, произведенных даже в такой большой стране, как наша? Это возможно вообще? Антон Корень: Конечно. Если мы вспомним, что было в Советском Союзе, Советский Союз полностью производил и планеры, и двигатели, все самолеты, всю линейку, от региональных до дальнемагистральных, самостоятельно. То есть, наша страна способна, научный потенциал и технический, технологический задел в нашей стране имеется. Кроме того, мы знаем, что сейчас, в отсутствие пока производства, в ближайшие два года МС-21, Sukhoi Superjet мы и наш авиапром сконцентрируемся непосредственно на производимых уже Российской Федерацией. Пока, конечно, даже небольшими сериями. Ту-214 возможно произвести, Ил-96. Причем, ряд авиакомпаний уже заявил о готовности взять в парк Ту-214. Это хороший самолет, 210 пассажиров перевозит на дальность до 6,5 тысяч километров. И, в принципе, даже при условии профицита парка, мы можем произвести отечественные самолеты прямо сейчас полностью на российских комплектующих. Виталий Млечин: Ну вот смотрите, корпус – да, двигатели – понятно. Но есть же еще электрика, вот эти самые чипы, с которыми сейчас вообще во всех сферах достаточно много проблем. С электроникой что у нас в стране? Антон Корень: Российская Федерация имеет достаточно, обладает достаточно серьезной научной школой. И может авионику и электронику, как вы говорите, производить в достаточном объеме. Марианна Ожерельева: Здесь говорят по поводу того, что военные самолеты-то умеем делать. Вот, значит, возьмите их, переделайте под пассажирку. А насколько глубокий этот водораздел между как раз-таки военной и гражданской авиацией? Можно ли какие-то технологии, могут ли какие-то технологии быть общими здесь, а что совершенно точно неприемлемо друг для друга? Антон Корень: Конечно, мы понимаем, что практически все технологии при производстве воздушных судов являются технологиями двойного назначения. И любые научные разработки, и достижения конструкторские, они обязательно транслируются и предлагаются для применения в гражданской авиации и в гражданском авиастроении. Марианна Ожерельева: То есть, это вообще в мировой практике является нормой? Антон Корень: Да, конечно. Марианна Ожерельева: А еще мы же сегодня говорим о том, что и пассажира надо уберечь от той ценовой политики, которая есть. Вот это свое, новое, современное, сделанное своими руками, подскажите, оно все-таки может стоит дороже для пассажира в части, вот билет-то купить? Или все-таки отечественные производители поддержат своего пассажира? Или будет какая-то государством, как было сказано Путиным, политика предложена, которая позволит ему летать ну хотя бы не так дорого, как это могло бы быть? Антон Корень: Наш Центр занимался и был вовлечен в свое время в запуск Sukhoi Superjet на рынок. Был разработан ряд постановлений Правительства, а именно меры государственной поддержки. Уже на этапе производства мы понимаем, что и само производство, и разработка субсидируется, и производство самолета субсидируется. Далее, на этапе вывода на рынок субсидируются лизинговые платежи, субсидируется подготовка экипажей, приобретение пула запчастей, другие направления. Кроме того, необходимо понимать, что основные выпадающие доходы, которые позволяют самолету быть конкурентоспособным непосредственно на рынке даже, ранее мы могли размышлять, конкурентоспособным зарубежным аналогам на нашем рынке, достигаются за счет субсидирования по постоянно действующим программам, которые уже не один год, уже около 10 лет в нашей стране действуют, выпадающих доходов авиакомпаний, которые, именно эти субсидии позволяют поддерживать авиабилеты на приемлемом, доступном для населения уровне. Виталий Млечин: Антон Владимирович, ну и, пожалуй, последний вопрос, очень тоже актуальный сейчас. Сможем ли мы обслуживать, вот сейчас прямо те самолеты, которые сейчас летают вот, иностранного производства? Чтобы на них по-прежнему можно было летать в нынешних условиях? Антон Корень: Да, конечно. Техническая возможность проводить и легкие, и тяжелые чеки формы технического обслуживания и ремонта у нас в стране имеется. Конечно же, решаются вопросы с поставкой комплектующих запчастей. Этот вопрос обязательно будет в ближайшее время решен. И необходимо понимать то, что в целом тот парк, который имеется, как я уже сказал, он уже с профицитом. И он может безопасно эксплуатироваться. Система гражданской авиации, поддержание летной годности в нашей стране построена таким образом, что самолеты без надлежащего уровня и проведенных регламентов технического обслуживания и ремонта не могут выйти на линию. Марианна Ожерельева: Спасибо вам! Виталий Млечин: Спасибо большое! Антон Корень, генеральный директор Центра стратегических разработок в гражданской авиации. Марианна Ожерельева: Два разных мнения. Краснодар: «Где производить, где площадь?», и Ульяновск: «Все строим сами, все сможем сделать». Вот такие полярные точки зрения. Виталий Млечин: Да, а сейчас прервемся. Сразу после больших новостей вернемся в эту студию. Оставайтесь с нами.