Ольга Арсланова: Могу поспорить, что по вечерам на кухнях с семьями, с друзьями в основном обсуждают обстановку в мире, спецоперацию. Да, действительно, это главные новости каждый день, изо дня в день. А что поделать, вот такая сейчас ситуация. Я читаю зарубежную прессу, и вот о чем сегодня пишет издание Politico: «Евросоюз и Североатлантический альянс скоро могут обратиться с официальным призывом к России вывести свои войска из Украины». Причем официальная декларация, по данным источников, которые не называются, некие секретные, но очень информированные источники, – так вот эта декларация уже готова давно, но будет опубликована, скорее всего, в начале 2023 года. В издании подчеркивают: «Официальное заявление двух стран стало бы значительным дипломатическим достижением». На каких условиях вывод войск должен происходить, конечно, не сказано. Ну а пока изучаем новости с фронта, новости спецоперации. «Укрэнерго» объявило чрезвычайную ситуацию, поражена Днепровская ГЭС, в Киеве жителям рекомендуют запасаться водой. И на этом фоне продолжаются сильнейшие обстрелы Донецка со стороны войск украинских. Давайте все эти новости обсуждать прямо сейчас с нашими экспертами. И у нас на связи член-корреспондент Российской академии военных наук Владимир Козин. Добрый вечер, Владимир Петрович. Владимир Козин: Приветствую вас. Ольга Арсланова: Давайте поговорим о новых обстрелах энергоинфраструктуры Украины, их называют очень серьезными, «потеря более 50% потребления, чрезвычайная ситуация», это заявление «Укрэнерго». И одновременно продолжаются обстрелы Донецка со стороны ВСУ. Можно ли сказать, что вот эти удары российские – это ответ на удары, на обстрелы Донецка? Владимир Козин: Да, конечно. Я не думаю, что это ответ только на повреждение Крымского моста, или обстрел кораблей Черноморского флота в Черном море Российской Федерации, или еще какие-то события. Вообще, это акция возмездия, и об этом надо говорить. Возмездие против Украины и НАТО, которые уже ведут прямую, а не чужими руками, войну против Российской Федерации. Слишком много погибло мирных граждан в результате этих каждодневных, еженощных ударов, которые наносят киевские каратели. Они их наносили все 8 лет, они продолжаются до сих пор. Поэтому, естественно, с нашей стороны мы должны еще в большей степени наносить удары по объектам инфраструктуры Украины, по тем энергетическим объектам, которые, естественно, снабжают электроэнергией Вооруженные силы, командные пункты, светом и т. д. Иначе другого выхода просто нет. Не мы начинали агрессию против украинского народа, а Украина, украинские лидеры, в частности, нынешний руководитель Владимир Зеленский, он как раз начал эту агрессию 14 февраля этого года, за 10 дней до нашей ответной специальной военной операции. Ольга Арсланова: Владимир Петрович, хотелось бы обратить внимание все-таки на заявление Дмитрия Медведева, который назвал сегодня гражданскую инфраструктуру законной военной целью. Что-то изменилось в ходе спецоперации? Потому что раньше об этом не говорили, говорили, что есть военные объекты, в крайнем случае объекты... Владимир Козин: Энергообъекты, да. Ольга Арсланова: То есть что мы можем подразумевать тогда под гражданской инфраструктурой? Какие ограничения? Владимир Козин: Я не знаю, что имел в виду Дмитрий Анатольевич, поскольку еще на настоящий момент я не знаком с его полным заявлением. Я знаю, что он выступает очень часто, иногда очень конкретно, хлестко и метко, вот. Но по гражданским объектам каким? По школам, больницам? Ольга Арсланова: Вот и мне тоже интересно, я у вас спрашиваю поэтому. Владимир Козин: Мы никогда не наносили и наносить не будем, мы не укрофашисты. Мы наносили по Вооруженным силам, правильно, раз, по путям доставки боеприпасов, тяжелой техники с Украины, мы наносили по энергетическим объектам, но мы никогда не наносили по больницам, по школам, по детским садикам. А вот если вы посмотрите данные совместной Комиссии по контролю и координации двух республик Донбасса, вы увидите, что укронацисты, бандеровцы, еще очень много есть всяких эпитетов нелестных в их адрес, они именно наносят удары по объектам социальной инфраструктуры и по гражданским лицам, где нет вообще никаких военных объектов. Поэтому ну зачем? Я не поддержу Дмитрия Анатольевича Медведева, если он так выразился, по гражданским объектам на украинской стороне, это не наш стиль. Мы не банда террористов, какой являются Вооруженные силы Украины. Ольга Арсланова: Владимир Петрович, с вашей точки зрения, какая цель у ударов по энергосистеме украинской? Во многих городах были обстрелы в очередной раз. Владимир Козин: Да. Цель простая – это затруднить поставки, доставку тяжелых видов вооружений, боеприпасов, которые как из рога изобилия идут со стороны всех государств – членов НАТО и других ненатовских государств. Это также задача лишить электроэнергии пункты управления Вооруженными силами, Генеральный штаб, региональные штабы и т. д. и т. п. Нарушить связь, которая, естественно, питается электроэнергией. Освещение в ночное время, со свечами долго и эффективно войсками не поуправляешь. Поэтому эта мера естественная, законная, потому что, еще раз повторяю, на Украине идет не гражданская война, как некоторые наши с какого-то представления так называют, а идет самая настоящая открытая вооруженная агрессия Украины и НАТО с 5 октября этого года теперь уже против Российской Федерации. Ольга Арсланова: Раз вы упомянули НАТО и Соединенные Штаты, прибыла первая партия энергооборудования от США, заявил Госдеп. Что вам известно об этом? Что это за энергооборудование? И может ли оно компенсировать потери, о которых мы сейчас с вами говорили? Владимир Козин: Да, я слышал об этих поставках. Дизельные движки небольшие, может быть, и большие... Ну, большие, допустим, как в некоторых странах, где мне удалось побывать, где электроэнергия поступает нерегулярно, допустим, на побережье Средиземноморья, там работают огромные движки, которые по своим габаритам напоминают вот эти транспортные фуры железнодорожные, т. е. огромные дизель-агрегаторы, которые полностью могут обеспечивать электроэнергией огромную многоэтажную гостиницу, если вдруг по каким-то причинам не будет поставляться электроэнергия по линии электропередач с какой-нибудь теплоэлектростанции или атомной электростанции. Поэтому пусть поставляют, это не наступательные виды вооружений, не оборонительные виды вооружений. Пусть поставляют. Но пусть... Вот вы в самом начале, во вступительном слове сказали, что собираются ЕС, натовцы призвать, чтобы мы отвели свои войска вообще за свою, как говорят, старую украинско-российскую границу... Ольга Арсланова: Я не исключаю, что это какой-то вброс, Владимир Петрович. Владимир Козин: Мой ответ... Я вас не слышу, вы меня перебиваете. Мой ответ очень простой – это не по адресу. Господа из Европейского союза и Североатлантического союза, вы должны полностью завтра прекратить поставки смертоносных тяжелых видов вооружений и боеприпасов к ним, которые насчитывают уже сотни тысяч единиц и миллионы патронов для автоматического стрелкового оружия. Вот надо обсуждать что, а не отмахиваться, не отнекиваться, что мы не пойдем на отвод ни в какую сторону. Мы останемся на российской земле, российская земля распространяется на пять известных субъектов федерации, я не буду повторять, их все знают, никогда, ни за какие коврижки. Студия? Ольга Арсланова: Да, Владимир Петрович, тогда давайте поговорим о том, что сейчас происходит, какие бои. Продолжаются бои за Артемовск, и понятно, что город сильно укреплен, некоторые ваши коллеги его в этом плане с Мариуполем сравнивают, потому что там предприятия, подземные склады, соляные шахты... В общем, единственный, судя по тому, что я поняла, вариант – это окружить этот город и таким образом его взять. Владимир Козин: Да. Ольга Арсланова: Что сейчас там происходит? Владимир Козин: Ну, я не нахожусь там и никогда не находился. Но с моей колокольни я могу сказать, что любые способы хороши, окружить или взять в клещи, самое главное – прекратить вот эти поставки самого элементарного, воды, продовольствия, электроэнергии, и дальше посерьезнее, я имею в виду военные поставки боеприпасов, оружия и т. д., ну и плюс личный состав. И конечно, можно продвигаться дальше. Кстати, мы постепенно на северной части линии фронта, она большая, наше Министерство обороны назвало 1 100 километров, мы должны продвинуться дальше, чтобы полностью исключить любые обстрелы гражданских объектов на российской территории и убийство мирных граждан, в т. ч. детей. 126 маленьких деток были убиты укрофашистами, это начиная с 24 февраля, и тысячи гражданских лиц взрослого населения. А за все, за более чем 8-летнюю с лишним агрессию Украины и НАТО против сначала Донбасса, а сейчас против Российской Федерации, больше 40 тысяч различных объектов уничтожены и повреждены, жилые дома, школы, больницы и т. д. Студия? Ольга Арсланова: Владимир Петрович, все-таки к Артемовску хотелось бы вернуться. Есть ли у вас информация о том, как там воюет? Правда ли, что в основном ЧВК «Вагнер» и... ? Владимир Козин: Конечно нет. Я не Генеральный штаб Вооруженных сил Российской Федерации. Все, что видите вы, дорогая Ольга, вижу и я на экранах телевидения, радио слушаю, такой же информацией располагаю лично я. У меня нет источников в Генеральном штабе Российской Федерации и в Генеральном штабе Вооруженных сил Украины, естественно. Ольга Арсланова: Я поняла, понятно. Есть информация о падении неопознанных объектов в Волгоградской области. Жители окрестных сел, об этом наши коллеги-журналисты сообщают, нашли обломки минимум трех беспилотников. И от мест падения до границы с Украиной 500 километров. Пока нет никаких комментариев от Минобороны, от ВСУ. Что это? Это сейчас нормальная практика, такие вещи будут происходить время от времени? Владимир Козин: Специалисты определят, естественно, по фрагментам, которые остались, по осколкам. Но это тогда, получается, не первый случай. Как известно, тоже нападение украинских беспилотников большой дальности типа «Стриж», там расстояние максимальное, которое было преодолено ими, 650 километров от действующей украинско-российской границы, это очень далеко. Ну конечно, надо серьезно заниматься этими вопросами, чтобы не допускать вообще, на дальних подступах, как только какой-то украинский беспилотник вторгся в воздушное пространство Российской Федерации, а границей, пока временной, является внешняя граница Донбасса, Херсонской, Запорожской областей, которые граничат с Украиной, т. е. фактическая часть, и Крымской Республики с остальной частью Украины, конечно, вот эти всякие беспилотники большие и малые, тактического, оперативного значения и стратегического должны быть однозначно уничтожены, однозначно, без всяких сомнений, как только появился – без выяснений, что, чего, какой, почему. Война идет, агрессия идет самая настоящая, причем прямая. То, что натовцы отнекиваются, «ой, мы не участвуем, мы не знаем, мы не понимаем», – это прямая агрессия, могу доказать это пятью пальцами на своей правой руке. Ольга Арсланова: Спасибо за четкую позицию, за разговор. Владимир Козин, член-корреспондент Российской академии военных наук, был у нас в эфире. Продолжим разговаривать, продолжим обсуждать ситуацию с доцентом кафедры дипломатии МГИМО российского МИД, замом председателя СМД МИД России Александром Бобровым. Александр Кириллович, здравствуйте. Александр Бобров: Здравствуйте, Ольга. Ольга Арсланова: Да. В первую очередь хочется обсудить с вами девятый пакет санкций против России, который в итоге согласовали. Что вы там увидели наиболее важного для нас? Александр Бобров: В этом пакете санкций я увидел подтверждение правильности такого известного политического мема о том, что сейчас в Европейском союзе у всех политиков дома есть пакет с пакетами санкций. То есть количество уже введенных мер зашкаливает, их более 12 тысяч, мы по этому показателю лидеры, и поэтому здесь я для себя принципиально ничего нового не увидел. Ольга Арсланова: Ага. Тем не менее вот на что я обратила внимание, не знаю, насколько это важно, хотела тоже с вами обсудить. Евросоюз дает послабления российским производителям некоторым удобрений и химикатов, речь идет о шести российских производителях. Что будет? Отдельные страны Евросоюза смогут свободно размораживать свои деньги, если это строго необходимо для финансирования поставок продовольствия и удобрений, особенно в Африку. Там был раскол, Литва и Польша традиционно сказали, что это проблема, потому что будет лазейка для обхода санкций, но тяжеловесы Евросоюза все-таки настаивали на отмене вообще санкций на российские удобрения во имя защиты глобальной продовольственной безопасности. Можно ли сказать, что это некий переломный момент вот в этой санкционной борьбе, т. е. какие-то вещи признаются более важными или, не знаю, менее выгодными, чем конкретные санкции? Александр Бобров: Боюсь, что не стоит называть это каким-то переломным моментом в санкционной политике против Российской Федерации. Но это является логичным следствием того политического торга, который ведется вокруг вот этой пресловутой продуктовой сделки. Мы об этом неоднократно говорили, о том, что больший процент идет в страны Европейского союза, в то время как основными бенефициарами этих сделок должны быть все-таки страны Ближнего Востока, Африки, в перспективе и другие развивающиеся страны. Этот процент меняется, но все равно по-прежнему именно Европейский союз продолжает тянуть одеяло на себя. Поэтому вот эти изъятия, которые предусмотрены в санкционном механизме против России, конечно же, являются тем минимум миниморум, на который могут сейчас пойти европейские политики, которых фактически вынуждают идти на уступки. Потому что Российская Федерация когда выходила из этой сделки, достаточно четко обозначила, что мы мириться с такой картиной мира не готовы. Ольга Арсланова: Да, давайте все-таки пробежимся по этому очередному пакету. Вошли в санкционные списки 168 российских компаний, предприятий военно-промышленного сектора. Принято было решение приостановить вещание на территории Евросоюза некоторых российских телеканалов. Компаниям, зарегистрированным в ЕС, запрещено оказывать услуги по рекламе, исследованиям рынка и т. д. Плюс расширен запрет на экспорт в Россию товаров и технологий, связанных с авиацией, в т. ч. беспилотников и авиадвигателей, а также деталей для них. Нет ли у вас чувства, просто я читаю вопросы от наших зрителей «а когда десятый пакет?», что, в общем-то, все уже исчерпано? Что тут может быть еще? Александр Бобров: Абсолютно согласен со зрителем вашего канала. Действительно, их санкционный механизм исчерпан, и то, что мы видим, является, знаете, таким изучением России в прямом смысле этого слова. В свое время, когда вводили очередной пакет антироссийских санкций, наш министр Лавров сказал: «Такое ощущение, что в Вашингтоне и в Брюсселе взяли телефонный справочник и просто его перепечатали». И вы сейчас как раз-таки рассказываете и наглядно демонстрируете то, как идет мыслительный процесс в Европейском союзе. То есть они сейчас узнают, что в России все большее количество каналов, все большее количество компаний, всех нужно обложить санкциями, поэтому в 10-м, 11-м, не знаю, в 50-м пакете санкций Европейского союза просто будет увеличиваться лист тех различных компаний и конкретных лиц, которые вообще, в принципе есть в нашей стране. Поэтому в этом плане я полностью согласен с тем комментарием, который вы сейчас привели. Ольга Арсланова: Александр Кириллович, а как санкции обходятся? Ведь наверняка же обходятся как-то, есть эти примеры продажи, перепродажи российского газа, который якобы становится бельгийским и отгружается морем... Что еще? Известны вам какие-то случаи, как все-таки выкручиваются и собственные санкции нарушают европейцы? Александр Бобров: Вы знаете, я не готов раскрывать все экономические возможности, которые есть у наших операторов. Но могу лишь сослаться на опыт Ирана, который мы сейчас перенимаем в самых разных отраслях, это касается не только продажи нефти и газа, но и, например, обхода финансовых санкций. Именно поэтому еще 2 недели назад президент говорил о том, что мы должны переходить на систему платежей «Хавала», которая существует в Иране и в странах Ближнего Востока. Поэтому здесь на самом деле механизмов есть очень много и в этом плане мы не одни, нам не нужно изобретать велосипед, а достаточно посмотреть на то, как с этим справляются очень многие страны Ближнего Востока, Средней, Центральной Азии и, кстати, Средней Азии и Дальнего Востока. Поэтому просто посмотреть, как это уже было пройдено теми, кто с этим столкнулся немножко раньше. Ольга Арсланова: Еще хотелось бы обсудить несколько новостей. Вот, в частности, Европарламент признал голодомор на Украине, голодомор начала 1930-х гг., геноцидом. Понятно, что российский посол в Берлине заявлял, что против, «признание голодомора геноцидом является антиисторическим, противоречит фактам и здравому смыслу, а также разжигает антироссийские настроения». Я так понимаю, что вот именно признание сейчас как раз связано с попыткой разжечь дополнительные антироссийские настроения. Как вам кажется, как должна Россия на это отреагировать? Потому что, я так понимаю, с исторической точки зрения предъявить-то нечего. Александр Бобров: К сожалению, сейчас история также становится ареной политической борьбы, процесс переписывания истории начался, к сожалению, не сегодня и даже не вчера. И безусловно, здесь мы видим такую победу украинской дипломатии, которая сумела продавить свою точку зрения на события 1930-х гг. Я не буду пересказывать вообще все, что с этим связано, поскольку голодомор, это было в принципе достаточно сложное социально-экономическое явление, характерное для всего Советского Союза, не только отдельно взятой... Ольга Арсланова: Давайте только скажем, что голодомором называли исключительно на территории Украины, для всей остальной страны это было голодом в Советском Союзе 1930-х гг. Александр Бобров: Да, и это было в рамках вот этой исторической мифологизации, которой занимались очень многие даже крупные ученые на Украине, которые пытались найти какие-то примеры исторического развития украинского государства до 1991 года. Все-таки им как-то сложно свыкнуться с мыслью, что это молодое государство, которое 30 лет лишь существует на карте мира, и они пытались найти какие-то примеры до того, безусловно, обвиняя в этом Советский Союз, Россию и тем самым выстраивая свою национальную идентичность. Что же касается в целом борьбы с переписыванием истории, то я бы хотел привести пример как раз-таки резолюции, которая была вчера принята в Генеральной Ассамблее ООН, за которую проголосовало подавляющее большинство государств, с осуждением вообще любых форм героизации нацизма. И меня в этом плане, конечно, поразил количественный и персональный состав тех государств, которые проголосовали против или воздержались. Это действительно опять говорит нам о том, что очень многие исторические тенденции, характерные для середины XX века, вновь выходят на поверхность. Посмотрите на состав государств – ну один в один, как это было в 30–40-е гг. прошлого столетия. Ольга Арсланова: А давайте посмотрим. Против резолюции России о борьбе с героизацией нацизма проголосовали США, Венгрия, Германия, Грузия, Испания, Латвия, Литва, Молдавия, Украина, Финляндия, Франция и Япония, в частности. Это не все, кто был против, я так понимаю, наиболее яркие... Александр Бобров: Да, государства Восточной Европы, особенно если мы вспомним те государства, которые в какой-то момент оказались в орбите влияния нацистской Германии, и, конечно, удивляет соседство некоторых государств и их нахождение в этом списке. Как-то хотелось бы, чтобы они не забывали уроки истории, потому что процесс переписывания истории чреват не просто, знаете, очередными русофобскими выпадами, а это пересмотр итогов Второй мировой войны, на которых и базируется Устав Организации Объединенных Наций и вообще вся система международного права, по которой мы сейчас существуем. Ольга Арсланова: Но все-таки хочется понять источник вот этой проблемы. Я так понимаю, вам как дипломату проще это объяснить. Вероятно, и сам источник предложения рассматривается враждебно, т. е. вряд ли конкретно эти страны голосовали за героизацию нацизма, им просто не понравилось то, что эту резолюцию предлагает Россия. В этом дело? Александр Бобров: Абсолютно верно. Плюс нельзя забывать, что в целом в Организации Объединенных Наций очень долгое время уже правят бал Соединенные Штаты Америки, которые порой путем такого прямого политического нажима на дипломатов, которые работают в Нью-Йорке, пытаются выкручивать руки и заставлять голосовать так, как это отвечает их представлениям о прекрасном. И поэтому если бы эту резолюцию действительно не инициировала Россия, а какое-то другое государство, то, наверное, процентное соотношение было бы немного другим. Поэтому я с вами полностью согласен, что источник проблем – это именно Соединенные Штаты, которые сейчас активно продвигают тезис о необходимости построения миропорядка, основанного на правилах, но при этом не конкретизируют, что это за правила. То есть это какие-то внутренние их договоренности, которые они затем будут вносить на суд всей мировой общественности в таком одностороннем порядке, и все должны будут по этим правилам как-то жить. И это подмена того самого международного права, которое и сформировалось как система договоренностей между государствами как раз-таки после Второй мировой войны благодаря победе над гитлеризмом. Ольга Арсланова: Ну то есть давайте пофантазируем. Если завтра Россия предложит на рассмотрение странам резолюцию о недопустимости каннибализма, мы можем увидеть тоже какие-то удивительные для себя результаты просто потому, что это Россия? Вероятно, у России какие-то свои... Александр Бобров: Я боюсь, что так, да. В данном случае в Организации Объединенных Наций рассматривается действительно очень широкий круг вопросов, и я не думаю, что все-таки если Россия инициирует такую резолюцию, что против нее проголосует достаточно большое количество государств, такое, которое мы видим сейчас в контексте этой резолюции. Но тем не менее да, очень многие государства будут голосовать по принципу «назло кондуктору куплю билет и пойду пешком». Ольга Арсланова: Ага. Скажите, а зачем мы тогда предлагаем эти резолюции, понимая, какая будет реакция? Александр Бобров: Эту резолюцию мы не первый раз предлагаем, она ежегодно фактически пролонгируется. Это попытка напомнить всему мировому сообществу, опять же продемонстрировать недопустимость процесса переписывания истории в контексте сноса памятников советским воинам-освободителям в стране Центральной и Восточной Европы. Это как раз-таки недопустимость протаскивания таких решений, как решение по голодомору и другим проблемным вопросам, связанным с развитием внутриполитической ситуации в Советском Союзе или в системе международных отношений 1930-х гг., в контексте Мюнхенского сговора и других вообще проблемных вопросов нашей общей, всемирной и отечественной истории. Поэтому здесь эта резолюция, насколько я помню, она уже много лет выносится на суд Генеральной Ассамблеи ООН, но просто именно сейчас такое большое количество государств назло проголосовали против. Я уверен, что это политическая конъюнктура и что в следующий раз, когда мы вновь будем напоминать о необходимости принятия конкретных шагов, уже количество государств, которые проголосуют против, будет гораздо меньше. Ольга Арсланова: Да. Вот нам тут зрители пишут... Сейчас найду это сообщение как раз о резолюции... «Западные страны, которые голосуют, не понимают, видно, что если они на стороне нацизма и их вооружают и помогают, то нацизм возродится и в их странах, им придется бороться уже с ними, а не с нами», – о как отмечает наш зритель. Не исключено, что это произойдет, да. Александр Бобров: Да, безусловно, это очень опасная тенденция. Как я уже сказал, история становится ареной политической борьбы. Просто в свое время, еще во времена холодной войны пытались поставить знак равенства между понятиями «гитлеризм» и «сталинизм». Сейчас они эту концепцию видоизменили и даже продолжают ее применять и к Российской Федерации, сами не замечая, что это проблема, которая подняла голову в их собственных странах. И я полностью согласен с нашим зрителем и его комментарием про то, что это чревато самыми серьезными внутриполитическими деструктивными процессами прежде всего для тех стран, которые вот отказываются голосовать так, как следует, как необходимо в этой конкретной ситуации. Ольга Арсланова: Хотела еще с вами обсудить вот эту вот статью в Politico о том, что ЕС и НАТО скоро могут обратиться с официальным призывом к России вывести свои войска из Украины. Мы должны понимать и настрой противоположной стороны, всегда это важно, понимать, что думают люди там, и об этом пишет наш зритель: «А как вы себе это представляете? О каком мире между Украиной и Россией может идти речь, если Украина озлоблена, инфраструктура уничтожена и многие погибли?» Как это вообще возможно? Как можно в принципе сейчас говорить о каких-то договоренностях? Понятно, что Украина не пойдет на условия России, это очевидно. Александр Бобров: Ну, можно сказать и противоположное про нашу страну, что мы не готовы идти на те условия, которые выдвигает Европейский союз... Ольга Арсланова: Абсолютно. Александр Бобров: Но в этом и заключается искусство дипломатии, что даже в самых сложных политических реалиях есть группы людей, которые представляют свои страны, они либо садятся напрямую, либо опосредованно пытаются договариваться о каких-то параметрах будущего мира. Потому что военные действия заканчиваются, начинается дипломатический процесс, который всегда и заканчивается как раз-таки подписанием какого-то соглашения. Поэтому рано или поздно мы эти вопросы будем обсуждать. Я согласен с тем, что пока что рано говорить о любых каких-то параметрах договоренности между Киевом и Москвой, но в конечном итоге это делать придется. И здесь мне опять же вспоминается сегодняшняя новость о тех параметрах мирного договора, которые были предложены патриархом американской дипломатии Генри Киссинджером, и это как раз-таки глас, пожалуй, самой пророссийской части западного мира. Если мы 75, даже 80% из того, что он сказал, сейчас не приемлем, это говорит о том, что еще не пришло время для дипломатии. Но оно придет и договариваться все равно придется. Ольга Арсланова: «Время для дипломатии придет», – какие важные в это время слова. Спасибо вам! Александр Бобров, доцент кафедры дипломатии МГИМО, был у нас в эфире. Александр Бобров: Да, спасибо огромное. Ольга Арсланова: Да, спасибо большое, всего доброго. Это программа «ОТРажение», вечернее «ОТРажение». Впереди у нас общение с Сергеем Лесковым, обозревателем ОТР. Поговорим о главных событиях этой недели, о смыслах, о самом важном, ну и, конечно, пообщаемся с вами, все как всегда. Скоро увидимся.