Оксана Галькевич: Ну что, уважаемые друзья, смотрите. У нас совсем недавно появилось новое министерство, называется Министерство цифрового развития, такого прежде у нас не было. А может быть, давно уже надо было его сделать, мы ведь все уже давно осваиваем или живем полноценно в некоей цифровой реальности. Согласитесь, сейчас быть без связи, без мобильного телефона, даже без мобильного Интернета уже очень и очень многим некомфортно. Смотрите, итог прошлого года: 255 с лишним миллионов SIM-карт на руках у нашего населения. Константин Чуриков: То есть получается, что у некоторых при себе сразу несколько SIM-карт – для планшета, для телефона, для какой-то второй "трубки". Оксана Галькевич: Да, нас 146 миллионов в стране. Константин Чуриков: Ну а почему нет? Тем более что по некоторым данным весь последний год пакеты услуг операторов мобильной связи в стране дешевели – не то чтобы семимильными шагами, но тем не менее с апреля по апрель минус 4%. Оксана Галькевич: Минус 4%, Костя, человеческим языком это называется минус 10 рублей в переводе со статистического. Конечно, я понимаю, что мелочь, а приятно, однако прибавка, которую нам обещают в связи с вступлением в действие так называемого "закона Яровой", посущественнее будет, правда? Константин Чуриков: Вот уже с 1 июля операторы сотовой связи и Интернет-компании будут обязаны до полугода хранить информацию о содержании разговоров (это переписка абонентов, соответственно, это сами беседы) и предоставлять все эти записи, все эти расшифровки по запросу соответствующих служб, спецслужб. Ну вот оценки исполнения закона самые разные. Например, в мае 2016 года Экспертный совет при правительстве говорил о 5 с лишним триллионах рублей, ну а год спустя уже в РСПП назывались другие суммы – 17 триллионов рублей. Оксана Галькевич: 17 триллионов, это в несколько раз больше. Ну и кстати, чем ближе вступления закона в силу, тем, вы знаете, больше рассуждений уже о другом – о том, во что все это обойдется нам с вами, простым потребителям, тем самым, кто, получается, эти одну-две SIM-карты для мобильного телефона покупает для своих планшетов, мобильных каких-то устройств. Связь может стать роскошью, друзья, если подорожает на 90%, а есть, между прочим, и такие оценки. Потому что покрывать свои издержки операторы сотовой, мобильной связи будут за счет кого? Константин Чуриков: За счет абонентов, скорее всего. Оксана Галькевич: Да. Константин Чуриков: Ну мы всего, конечно, не знаем, сейчас об этом будем спрашивать нашего эксперта. У нас в студии Леонтий Букштейн, шеф-редактор портала "Мобильные телекоммуникации". Леонтий Ефимович, здравствуйте. Леонтий Букштейн: Здравствуйте. Константин Чуриков: Уважаемые зрители, сразу вопрос к вам: вы сколько в месяц тратите на мобильную связь? Если существенно повысятся цены, как вы думаете, повлияет на ваше потребительское поведение в плане именно потребления мобильной связи? Леонтий Ефимович, вот эксперты оценивают возможное повышение с очень большим лагом, от 12 до 90%. Правильно ли я понимаю, что сейчас на рынке никто не понимает, не осознает, во что эта музыка выльется? Леонтий Букштейн: Ну вообще-то когда Ирина Яровая объявила свою инициативу еще, операторы очень быстро посчитали, сказали ой-ой-ой, а потом начались, уже сказали: "Нам нужно посчитать, поднимем ли мы это и сколько это будет стоить абонентам". Недешево, потому что это гигантский объем хранения информации. Поначалу вообще, по-моему, о трех годах шла речь, это вообще конец отрасли получался. Поэтому все зависит от того, какие здания будут строить под это, какое оборудование закупят, кто производитель, какие цены. Конечно, сейчас назвать никто не может, все фантазируют на эту тему, представляя примерно, сколько нужно хранение, какие диски, какой объем, и после этого можно какую-то цифру назвать. Но это для нас, потребителей, не имеет значения, нам имеет знание, как оператор будет покрывать эти вот расходы. Оксана Галькевич: Ну за наш счет, естественно, мы так предполагаем. Леонтий Букштейн: Кто знает, может быть, за нас счет. У бизнеса нет другого источника, как у потребителя его услуг или товаров. Оксана Галькевич: Некоторые бизнесмены обращаются напрямую в правительство, вы знаете, там что-то из бюджета… Леонтий Букштейн: Да, я знаю. Оксана Галькевич: Но это тоже в принципе за наш счет, правда, налогоплательщиков. Леонтий Букштейн: Нет, в принципе мы платим налоги, но я не слышал, чтобы государство хотело и торопилось поучаствовать в инвестициях. Константин Чуриков: Кстати, мы говорили о том, что тарифы на связь, связь подешевела в целом. Но вот многие эксперты, ваши коллеги говорят, что на самом деле не подешевела, просто появились разные пакеты, куда включены, например, не знаю, сотни SMS, которые в сегодняшней реальности многим попросту не нужны, но за них человек платит. Леонтий Букштейн: Во-первых, когда объявили отмену платы за роуминг, вспомним, какой был плач у операторов, у них выпали приличные доходы – по-моему, чуть ли не 1.4% или 4%, много – и естественно, уже тогда операторы задумались, как быть. Я прошу не забывать, что это частный бизнес, он не управляется государством, он должен сам считать свои доходы, расходы, прибыль и убытки. С ними так обращаются, потому что отрасль связи единственная, которая жестко регулируется государством, Министерством связи тогда, теперь цифровым. И здесь от него все зависит: частоты, разрешения, лицензии. Если министерство так скромненько намекает, что надо это сделать, то делать будут, никуда не денутся, во-первых. Во-вторых, наша связь самая дешевая практически в мире, об этом министр заявлял на каких-то встречах в прошлом году, были пресс-релизы. Она недорогая, но у нас и доходы не такие, как у стран с развитой рыночной экономикой. Она недорогая, это второе. И третье: аналитика, которая к нам поступает от больших сетей, торгующих электроникой, говорит о том, что люди вовсю закупают, по-прежнему покупают смартфоны, покупают ноутбуки, покупают планшеты. Зачем? – чтобы пользоваться. Они уже как бы заложники количества гаджетов, которые надо применять, а не положить на полку. Оксана Галькевич: С другой стороны, это удобно. Константин Чуриков: Да и просто мы живем уже в информационном обществе, мы, наверное, не готовы от этого отказаться. Оксана Галькевич: Конечно. Леонтий Букштейн: Нет, мы никогда не откажемся. Это, знаете, как отказаться от автомобиля, пересесть на лошадь и так далее, это уже все. Мы мобильно зависимы. Это с одной стороны хорошо, да и с другой хорошо, и с третьей хорошо. Но удовольствие может быть и подороже, чем сейчас, да. Оксана Галькевич: Ну не бежать же в телефонную будку на улице, знаете, к таксофону. Леонтий Букштейн: А их уже нигде нет. Оксана Галькевич: Есть еще, кое-где есть. Леонтий Букштейн: Еще кое-где есть? Оксана Галькевич: Видела в Петербурге на Невском проспекте. Леонтий Ефимович, вы сказали, когда отменяли роуминг, был большой плач у мобильных операторов, потому что у них выпали большие доходы. А издержки они в связи с этим какие-то понесли, или все-таки это были такие, знаете, шальные доходы? Леонтий Букштейн: Просто выпавшие доходы. Нет, не шальные. Оксана Галькевич: Потому как на самом деле роуминга и не должно быть как явления. Леонтий Букштейн: Когда говорят об операторах, которых я очень уважаю, я всегда говорю: "Господа! А вспомните 10 лет, которые мы платили за входящие, – вы нам должны". Тут не надо плакать, хорошие были доходы. Вы помните, как мы говорили? – "Говори быстрее, у меня деньги". Оксана Галькевич: Да-да, 10 секунд бесплатно, я помню, у меня был такой тариф. Леонтий Букштейн: Вот. Это закончилось 10-летними расходами нас, абонентов. У операторов, естественно, была хорошая прибыль. В принципе если входящий звонок, оператору это ничего не стоит, у него нет излучения передатчика, ему это просто ничего не стоит. Константин Чуриков: Вот оно что. Леонтий Букштейн: Конечно, это было просто использование нашего незнания, может быть, и то министерство тех лет не очень-то сильно напряглось, не до того было. Но в итоге… Я всегда говорю: у нас при взаиморасчетах с операторами есть запасец немаленький. Но все равно, конечно, операторов жаль, они теряют деньги – кому это приятно в бизнесе? Но вы правильно сказали, теперь на замену приходят 1-3, 5-10 новых пакетов, там зашито уже, не волнуйтесь, там зашито то, что должно закрыть дыру в бюджете. Константин Чуриков: То, что вам надо, и то, что не надо. Леонтий Букштейн: Да. Константин Чуриков: Вот Оксана говорила в самом начале о том, что сейчас на руках у россиян 255 миллионов SIM-карт. Вы знаете, поскольку мы говорим все-таки об антитеррористическом пакете Ирины Яровой, вот среди этих SIM-карт сколько "токсичных", то есть SIM-карт, которые куплены в переходе, куплены анонимно, без соблюдения всех условий законодательства? Леонтий Букштейн: Вот то, что вы говорите, на мою мозоль наступаете. Сколько можно торговать с рук? Ведь до сих пор это все продолжается. Какой смысл строить тогда гигантские хранилища данных, если я могу купить – не дай бог, конечно, – выстрелить, карту утопить в реке и пошел, это во-первых. Во-вторых, мессенджеры шифруются с двух сторон, ничего там прочитать невозможно, эпизод с Telegram вы знаете, да? То есть еще вопрос, что записывать, собственно говоря. Даже если будет сидеть все спецподразделение соответствующих наших служб и расшифровывать, не расшифруют. Это все равно что пароль сложный, 25 букв, никто не может его раскрыть. Так что здесь есть темные области, нерешаемые области, тогда придется только ориентироваться на зафиксированную SIM-карту – какой сумасшедший будет этим сейчас заниматься? Мы, извините, журналисты уже все расписали, как это делается, как ищут, как засекают, как позиционируют. Это, кстати, зря мы, конечно, делаем, но так получается. Так что SIM-карты беспризорные, безымянные, я это давно говорю: ну что же за усилия, когда уже карт полно? Оксана Галькевич: А закона-то и нет, понимаете? То есть вот как записывать… Константин Чуриков: Почему? Закон есть. Леонтий Букштейн: Закон есть, вы можете только с предъявлением паспорта. Оксана Галькевич: Закон не работает, простите, правильно, закон не работает. Леонтий Букштейн: Да. Вы можете только с предъявлением паспорта в офисе купить. Но ребята, наши братья из Средней Азии, которым тоже надо на что-то жить, подряжаются и продают. У меня другой вопрос: а кто покупает у оператора оптом? Константин Чуриков: Да. Оксана Галькевич: Простите, я просто хочу уточнить. Ребятам из Средней Азии, конечно, нужно жить, но такое ощущение, судя по тому, как открыто все это происходит, в каких видных и заметных местах, мимо, простите, проходят офицеры в погонах полиции, кое-кому тоже неплохо от этого перепадает на жизнь, нет? Леонтий Букштейн: Установки нет прекратить это безобразие, во-первых. Но меня интерес вопрос, о котором я сказал… Оксана Галькевич: Да что же такое? Есть закон, нет установки его выполнять, что же за жизнь такая? Леонтий Букштейн: Кто оптом скупает у операторов и почему они продают, вот в чем вопрос. Оксана Галькевич: Вот так. Константин Чуриков: Вы знаете, год назад, уже больше года назад после теракта в петербургском метро, когда в прессу просочились некие сведения о том, что как раз-таки с использованием этих паленых, "токсичных" SIM-карт между собой переписывались террористы, мы как раз буквально на следующий день отправили нашего корреспондента в переход на площадь трех вокзалов… Леонтий Букштейн: …и он купил. Константин Чуриков: Спокойненько, все. Нет, он, конечно, не покупал, он спокойно установил, что это все продается. То же самое и сейчас. Наверное, просто если уж взялись за борьбу с терроризмом, наверное, нужно думать обо всем. У меня сейчас вопрос к зрителям: скажите, пожалуйста, как вы думаете, вот с введением этих антитеррористических мер, с записью всех разговоров, всей переписки, всего мобильного Интернет-трафика безопасность наша с вами повысится? Как вы считаете? 8-800-222-00-14. Кстати, у меня еще вопрос по поводу хранения всех этих данных. Ну есть данные, которые хранить проще, наверное, аудио хранить проще. Но мы же уже не просто в телефонах, мы в смартфонах, мы открываем сайты, мы скачиваем фотографии, мы отправляем какие-то фотоматериалы своим друзьям, родным и так далее. Это как будет храниться? Видео отправляем даже. Леонтий Букштейн: Безумный объем, поэтому называются цифры в триллионах. Все это хранить – вы, кстати, сказали меньший объем, как раз у текста меньше объем, а видео и звук больше. Константин Чуриков: Естественно, да. Леонтий Букштейн: Не думаю, что террористы будут обмениваться песнями, которые они любят, но все равно придется весь… Вы знаете, что сейчас оператор хранит ваши все записи, нет? Константин Чуриков: Знаю, конечно. Леонтий Букштейн: 3 месяца по положению. Константин Чуриков: Мы законопослушные граждане, но мы говорим о безопасности в данном контексте. Леонтий Букштейн: Нет, к тому, что при получении лицензии оператор подписывается на участие в специальных действиях следователей, 3 месяца – это тоже много, кстати. Потому что уже были эпизоды, они описаны в прессе, когда это поднималось по решению, по санкциям, и оказывалось полезным. Ну увеличили в 2 раза до полугода, ну вот мы сейчас боимся того, что это нам выйдет боком, да? Хотя с другой стороны цена человеческой жизни не имеет цены в деньгах, типа надо на все пойти, чтобы… Нарастает, вы видите, во Франции что произошло. Константин Чуриков: Да. Леонтий Букштейн: Наш, кстати, бывший земляк. Константин Чуриков: Возможно, кстати, не исключено, что опыт может быть использован в других странах. Леонтий Букштейн: Да. Кстати, там никто ничего не использовал, человек был под наблюдением, дважды приглашался. Это к тому, что то, что называется лопоухостью у нас: он был под контролем, и ничего не сделали, никто его не слушал, никто не заметил, что он хочет чего-то. То есть здесь вопрос исполнения, потому что есть закон, есть система, но исполняется ли, это вопрос. Оксана Галькевич: Звоночек у нас есть из Тулы, давайте побеседуем с Василием. Василий, здравствуйте, вы уже в прямом эфире, говорите, пожалуйста. Зритель: Да, добрый вечер. Константин Чуриков: Добрый. Зритель: Я думаю, что вряд ли данная мера обезопасит нас от того, что вы говорите, потому что, как видно по криминальным репортажам, терроризм у нас внедрился с помощью коррупции достаточно глубоко, в том числе все разрешительные и различные организации, в том числе и ведомственные, которые делают поддельные документы, регистрацию. Тем более что террорист никакой не будет, даже купивший SIM-карту по паспорту, оставлять свой мессенджер или электронное коммуникативное устройство с SIM-картой, чтобы менять SIM-карту, он ее просто выкидывает, это нерентабельно просто, тем более что вот это действительно приведет к нерентабельности того, что мы называем общением. На самом деле вы озвучили про больше чем 200 миллионов, но мы отстаем по коммуникативным… По числу тех устройств, о которых вы говорите, от того же Парагвая, Уругвая в Южной Америке на душу населения. Поэтому не надо думать, что у нас SIM-карты у каждого человека. У нас больше 30 миллионов россиян вообще не имеют возможности общаться по стационарному телефону, не говоря уже о мобильной связи, больше 30 миллионов, это зафиксировано Росстатом. И мы на этом месте топчемся и скатываемся еще дальше вниз. Поэтому все эти меры усугубят прежде всего фискальную нагрузку на население, никакой терроризм от этого не пострадает, и правильно ваш гость говорит, что вот эта Библия, которую неизвестно кому будут сохранять, кто ее будет читать, кто ее будет акцентированно изучать, тем более, как мы видим, террористы прежде всего бьют по хвостам уже почти на предварительной стадии совершения терактов. Константин Чуриков: Либо не бьют по хвостам несмотря на все записи и на все наблюдение. Спасибо, Василий, за ваш звонок. Даже встык давайте еще одного зрителя выслушаем – это Павел, Кузбасс. Павел, здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Константин Чуриков: Павел, добрый вечер. Зритель: А можно вот узнать, почему SIM-карты до сих пор продают без документов? Константин Чуриков: Вопреки закону, мы об этом буквально говорили. Почему? Леонтий Букштейн: Я давно говорю, что это безобразие, которое очень легко прекратить. Не с концевым фактом, а с источника: кто покупает тысячи SIM-карт… Константин Чуриков: Вот эти дистрибьютеры так называемые. Леонтий Букштейн: …и раздает ребятам продавать карты и получать свой маленький там гешефт. Кто? Что, операторы не знают, сколько они карт кому продали? Почему они не зарегистрируются? Оксана Галькевич: Почему они не фиксируются? Константин Чуриков: А наши законы же позволяют, например, если мы говорим о тех же мигрантах иностранных, у нас же может, я не знаю, гражданин Киргизии, например, купить SIM-карту, предъявив паспорт свой, родной? Леонтий Букштейн: Мало того, для них есть специальные тарифы, я знаю, у "Билайна", в других, чтобы говорить с родиной недорого, это нет вопроса. Вопрос в другом, он меня занимает, и нигде я не слышал на него ни ответа, ни повторения: оператор не знает, кому он чего продает? Это идет под видом корпоративной карты, для организаций закупают. У нас столько нет организаций, чтобы туда столько SIM-карт поглотить. Поэтому начать надо, как всегда говорят, с головы, надо с операторами работать, они держатели SIM-карт, они продают свой товар – ну так что, деньги не пахнут? Они могут пахнуть, извините, и кровью. А потом это все низовой элемент, который продает, это решаемо, несложно решаемо. Но если будет продолжаться подкачка вот этих "левых" карт, ничего, ни Ирина Яровая не поможет, ни вы, ни я. Оксана Галькевич: Леонтий Ефимович, у нас сейчас на SMS-портале идет очень бурное обсуждение этой темы. Часто вспоминают этот "пакет Яровой" в не самом приятном виде, так скажем. Но скажите, вот вы со стороны, человек, который занимается мобильными телекоммуникациями, – как вы считаете разумное зерно-то есть в этом пакете? Леонтий Букштейн: Разумное есть, оно же не появилось из ниоткуда. Ирина Яровая, в общем-то, довольно грамотный энергичный депутат. И зерно есть, потому что должны соответствующие структуры государственные иметь доступ не только к свеженьким переговорам, что мы поговорили 3 месяца, но что-то имеет корень и глубже. Конечно, есть, это, как говорит руководитель государства, нельзя экономить на безопасности, нельзя. Но если это выльется в то, что нам я не думаю что очень сильно поднимут цены, потому что нас, абонентов, у крупных операторов по 50 миллионов – нормально, разложим это на 50 миллионов, будет на 10 рублей дороже, дополняем. Но мы же понимаем, о чем речь, тогда надо объяснить, что мы ради безопасности своей, друзей, близких, родных, детей должны немножко поужаться, не так-то страшно это будет. Оксана Галькевич: А прецеденты подобным мерам в мире вообще существуют, или мы пионеры? Леонтий Букштейн: Там записывают. Я не слышу, чтобы там этим сильно занимались. Во-первых, там так называемое соблюдение приватности, опять Павел Дуров пример тому, то есть боже упаси в личное пространство вмешиваться государству, они это просто фетишируют, типа подслушивать, подсматривать боже упаси, только по решению прокурора. Но 140 миллионов решений кто даст? Поэтому там есть, но в очень ограниченном объеме, они очень к этому относятся… Константин Чуриков: Знаете, как у нас раньше говорили: "Был бы человек, а дело найдется". Леонтий Букштейн: Да. Константин Чуриков: Давайте сейчас обратимся к небольшому опросу, который провели наши корреспонденты в нескольких городах страны: людей спрашивали, сколько они платят в месяц за мобильную связь. ОПРОС Константин Чуриков: И вот еще прямо сейчас пришла SMS, Новгородская область, я процитирую дословно: "Ложу на телефон 100 р раз в 2 месяца и нормально". Еще Самарская область подсказывает: "Даю подсказку Яровой, – пишет зритель, – надо отменить письменность". Я надеюсь, что до этого мы не дойдем. Оксана Галькевич: Вы знаете, очень многие пенсионеры расстроены возможным подорожанием. Мы на самом деле не знаем, вы сказали, 10 рублей, но как-то слабо верится, что это будет 10 рублей, скорее побольше. Но пенсионеры говорят, что им как-то придется сокращать объемы своего общения, возможно, даже отказываться от мобильной связи. Дойдет до такого? Леонтий Букштейн: Нет, отказаться уже невозможно. Оксана Галькевич: Ну вы знаете, тысяч рублей из пенсии в 11-13 тысяч – это серьезно. Леонтий Букштейн: Огромные деньги люди платят, кстати, вот я слушаю, – огромные деньги платят, огромные. Потому что роскошь человеческого общения ничем не заменить. Константин Чуриков: Огромные деньги за что? Мы еще не коснулись очень важной проблемы наших телекоммуникаций. Выезжаешь даже из Москвы на несколько километров, и ты оказываешься вне зоны действия. Леонтий Букштейн: В "мертвой зоне". Константин Чуриков: Тебе нужно подпрыгнуть на высоту, на которую Сергей Бубка не поднимался в воздухе, чтобы кого-то услышать. Леонтий Букштейн: Это вопрос покрытия. У нас проводятся периодически – и министерство проводит – замеры, смотрят. Поскольку Москва тоже город на семи холмах, много затенений. Это изучается. Вопрос в другом – а почему там нет? У них есть зона, она на сайтах у операторов, где должно быть покрытие. Если его нет, значит, вас просто обманули, недоплатили вам. Вы что будете там… У нас нет мелких операторов, кстати, в США 75 операторов, а у нас их вы знаете сколько, большая… Оксана Галькевич: А в силу каких обстоятельств здесь так неразвита конкуренция, как в тех же Штатах? Леонтий Букштейн: А у нас тяга к крупности, знаете? К довлению... Оксана Галькевич: А может быть, просто мелким тяжело с какими-то административными… Константин Чуриков: Мы мыслим большими масштабами. Леонтий Букштейн: Мы большими масштабами… Страна большая, протяженность огромная, климатические зоны разные. У нас было 86 региональных операторов, даже была ассоциация региональных операторов (АРОС), я их знаю. А сейчас я даже не слышу, они живы или нет, потому что они жаловались на одном из годовых собраний, что их кушают. Оксана Галькевич: Потихоньку. Леонтий Букштейн: Да. Там есть… Оксана Галькевич: Но они сами продаются, наверное, потихоньку. Леонтий Букштейн: Нет-нет, они хотели бы работать, это тоже бизнес свой. Но у нас гигантизм от советских времен идет, у нас самое все большое, самое тяжелое, самое такое. Константин Чуриков: Мы говорили о последствиях "пакета Яровой". Хотите позитивную SMS напоследок? Леонтий Букштейн: Да. Константин Чуриков: Цитирую зрителя: "Мне начхать. Живу в тайге, есть рация", – Забайкалье. Вот так поговорили. Оксана Галькевич: Спасибо. Константин Чуриков: Спасибо большое. В студии у нас был Леонтий Букштейн, шеф-редактор портала "Мобильные телекоммуникации". Буквально через пару минут мы к вам вернемся, друзья. Оксана Галькевич: Спасибо, Леонтий Ефимович. Константин Чуриков: Спасибо. Леонтий Букштейн: Пожалуйста. Спасибо и вам.