Константин Чуриков: Ну а прямо сейчас рубрика «Права человека». Сегодня поговорим о таком важном праве, как право на охрану здоровья. Тема, конечно, очень жизненная, проблемная, что подтверждается вашими звонками, новостной повесткой и статистикой обращений к Уполномоченному по правам человека в Российской Федерации. Оксана Галькевич: И у нас, кстати, сегодня в студии Татьяна Москалькова, это наш совместная рубрика с аппаратом Уполномоченного по правам человека. Татьяна Николаевна, добрый вечер. Татьяна Москалькова: Добрый вечер, Оксана, Константин. Константин Чуриков: Здравствуйте. Татьяна Москалькова: Я рада, что я у вас в студии. И действительно вопрос очень острый. Оксана Галькевич: Прошу прощения, Татьяна Николаевна, давайте сразу обратимся к нашим телезрителям, потому что это очень важная такая возможность для наших телезрителей поведать о своей проблеме, если вдруг где-то им не смогли помочь, или перенаправили, или как-то, как люди говорят иногда, что их гоняют по разным ведомствам, все возможности с другими инстанциями и ведомствами уже исчерпаны. Друзья, у вас есть возможность позвонить нам в прямой эфир, телефон вы видите у себя на экране, написать нам на SMS-портал, Татьяна Николаевна по возможности сегодня чем сможет, тем поможет. Татьяна Москалькова: Наша передача как раз задумывалась как открытый прием граждан, когда мы можем в режиме онлайн получить вопрос, я его всегда беру на вооружение, регистрирую, и мы принимаем все возможные меры, для того чтобы, если право нарушено, его восстановить, помочь людям. Константин Чуриков: Татьяна Николаевна, можно сначала наш вопрос? Вот в последние недели сразу несколько случаев, когда мы видим, что государство просто неспособно за всем уследить. У Минздрава одна статистика по детям, которые нуждаются в определенном лекарстве, которое используется при борьбе с эпилепсией, у соответственно благотворителей другая статистика: Скворцова говорит, что их 7, Лидия Мониава говорит, что их 23 тысячи условно. Мы видим мальчика из Волгограда, который расклеивает объявления «Спасите маму, помогите найти редкое лекарство». Что у нас происходит? И еще, кстати, мы всей страной собираем SMS детям деньги на лечение. Вот почему не работает… Татьяна Москалькова: Не только SMS, мы видим, что в телепередаче пятый канал постоянно проводит большую работу по собиранию средств для больных детей. Это у многих вызывает вопрос… Константин Чуриков: И мы проводим у нас в эфире. Татьяна Москалькова: И вы проводите огромную работу. И, конечно, встает вопрос, а почему государство не справляется с этой темой. Мне трудно сказать, какая статистика является истинной, потому что у нас со статистическими данными вообще большая проблема по всем направлениям. Константин Чуриков: Это правда. Татьяна Москалькова: Статистика – вещь лукавая, но ее обязательно нужно отладить, иначе невозможно найти те критерии оценки деятельности конкретных органов, которые ее осуществляют. Лично ко мне только в этом году поступило 300 обращений по вопросам некачественного здравоохранения, связанного и с лекарственным обеспечением, и с предоставлением необходимых средств для инвалидов, для возможности их размещения в стационары или реабилитационные центры. И очень много обращений от онкобольных, которые стоят в очереди на вот эти сложные процедуры, которые мы называем облучением, и получение лекарств. И с каждым случаем мы разбираемся отдельно. У нас был такое ходатайство тяжелое из Волгограда, мы обратились к прокурору, чтобы разобраться, почему этому человеку не были выделены средства. Много таких других случаев. Поэтому мне очень важно услышать сегодня от наших людей, наших телезрителей, какие у них проблемы. Константин Чуриков: А можно сейчас будет 301-е обращение? Вы сказали, 300 уже есть к вам обращений, сейчас 301-е. Оксана Галькевич: Да, и вы знаете, оно связано с такой интересной ситуацией. Вот есть дети, а есть взрослые. Ведь мы согласно Конституции имеем одинаковое право на здоровье, на медицинскую помощь, но часто у нас складывается таким образом, что вот если дети в медицинских учреждениях в силу своего возраста еще получают какой-то комплекс мер какой-то помощи, то по достижении 18 лет это становится невозможным. У нас сюжет сейчас из Ростова-на-Дону, там у героини редкое заболевание, синдром короткой кишки. В нашей стране с таким диагнозом живут 140 подростков, по взрослым статистики нет вообще. Ну вот что странно: если детям, я говорю, какую-то медикаментозную помощь еще оказывают, то по достижении 18 лет это нужно уже самим приходить в больницу, добиваться, настаивать, получать вот эти специальные капельницы, чтобы их делали, но это довольно сложно. Татьяна Москалькова: Как правило, они очень дорогостоящие. Оксана Галькевич: И дорогостоящие, делают это за свой счет. Татьяна Москалькова: Эти заболевания относятся к категории орфанных заболеваний, то есть редких и требующих специального финансирования, специального подхода. Оксана Галькевич: И вот наша история из Ростова-на-Дону. Давайте посмотрим, узнаем подробности и после обсудим. СЮЖЕТ Константин Чуриков: Что скажете, Татьяна Николаевна? Можно через вас помочь Екатерине? Татьяна Москалькова: Конечно, я постараюсь сделать все, для того чтобы решение суда было пересмотрено, такое право у Уполномоченного есть. А в основе этого лежит несовершенство нормативной базы и бездушие людей. В каждом случае нужно дифференцированно подходить. Невозможно вывести норму подзаконного акта, которая бы применялась ко всем случаям без исключения. В таких случаях и у министра здравоохранения есть возможность внести изменения в нормативный акт, предусмотрев отдельный случай, или если мы хотим дать возможность дискреции, так сказать, усмотрения должностному лицу, то пишем, как правило, решается так, и тогда это дает возможность неких исключений. В данном случае абсолютно разумные требования, причем выгодные и для государства, и для человека, который страдает этим заболеванием. И решение суда мне не совсем понятно, я буду изучать документы и готова подключиться к решению вопроса. Оксана Галькевич: То есть здесь работа по двум направлениям, вы говорите, и работа с судом, с пересмотром прежнего решения, и с Министерством здравоохранения о возможности внесения неких поправок? Татьяна Москалькова: Оксана, абсолютно верно. Здесь есть право у министра здравоохранения внести изменения в свои подзаконные акты, в приказы, а суд вышестоящей инстанции может пересмотреть и если есть основания отменить решение первой. Оксана Галькевич: Просто вы сказали, что за этими историями часто стоит бездушие людей. Кто здесь бездушен? Суд разве по идее, по той миссии, которая возлагается на эти учреждения, может быть бездушным? Он должен вникать в эту ситуацию и занимать определенную позицию исходя из интересов и прав человека. Татьяна Москалькова: Я думаю, что в первую очередь это ответчик. В данном случае мы видели истца, который обратился в суд, и ответчик отстаивал интересы ведомства, не вникая в судьбу человека. Константин Чуриков: Минздрав то есть. Татьяна Москалькова: Это же очень важно. Наверное, представители регионального министерства здравоохранения, которые жестко встали на сторону нормативной базы и не искали возможности разрешить эти вопросы, может быть, не доводя дело до суда. Константин Чуриков: Дадим слово Николаю из Саратовской области, наш зритель уже в эфире. Николай, здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Зритель: Добрый вечер. Ваш постоянный собеседник. Вот у меня, значит, такая история. Значит, что получается? Моя подруга перенесла инсульт, лежит парализованная. Я подал документы на группу инвалидности. Ну, конечно, с… я добился, мне отказывали, но благодаря моей настойчивости все-таки я добился, чтобы ее обследовали. Пришла районная комиссия, лежит парализованный человек, ну после инсульта прошло 2-3 месяца, человек ни встать, ни повернуться, ничего не может. Ее признали трудоспособной и здоровой, дали III группу. Я еще раз обостряю: человек лежит парализованный. Константин Чуриков: Какая III группа… Зритель: Дали III группу, что 70% она трудоспособна, она может пройти 800 метров, может себе приготовить пищу и прочее. Ну я, естественно, не согласен, я подал документы на пересмотр в областную. Областная комиссия то же самое подтвердила, значит, что районная была права. Константин Чуриков: В стране не хватает рабочих рук, да. Зритель: Да, не надо ерничать. Подал я, значит, документы в московский центральный, я не знаю, как там называется, – она то же самое подтвердила, что да, все правильно… Татьяна Москалькова: Медико-социальная экспертиза. Зритель: …что человек трудоспособный, что вывод первоначальный в рамках закона. Теперь пишу я объяснительную и просьбу помочь по правам человека в Москву. Мне ответили, что, может быть, они ошиблись, может быть, комиссия неправа, но чтобы добиться правды, это надо подавать только в суд, чтобы опровергнуть вот эти вот выводы комиссии. Вот как я должен подавать в суд? Я пойду в суд, суд будет руководствоваться теми выводами медицинскими, не моими, что вот человек парализованный, что человек не может, а будет он рассматривать документы, которые государство выдало на руки. Константин Чуриков: Николай, давайте сделаем так: вы нашим редакторам прямо сейчас оставите все свои координаты, документы перешлете нам, Татьяне Николаевне. Зритель: Спасибо! Константин Чуриков: Татьяна Николаевна, тут можно что-то сделать? Татьяна Москалькова: Это системная проблема. Она заключается в том, что многие годы мы не можем создать независимую медико-социальную экспертизу, хотя закон предусматривает создание такого органа. И вот Николай абсолютно правильно говорит: если ему было сделано заключение, связанное с трудоспособностью, ему даже негде оспорить, он не может найти правды и альтернативной точки зрения. И я в своем докладе Уполномоченного по правам человек за прошлый год и в этом году буду ставить вопрос о том, что необходимо создавать эту независимую медико-социальную экспертизу как можно быстрее. В данном случае, конечно, будем разбираться, я внимательно изучу все документы и все, что в моих силах, сделаю, для того чтобы справедливость восторжествовала и человек получил ту группу инвалидности, которую он заслуживает. Оксана Галькевич: А кто будет входить в эти независимые медицинские группы по экспертизе? Ведь при официальных минздравах, наверное, бессмысленно создавать такие организации, если речь идет о независимой экспертизе. Татьяна Москалькова: Да, совершенно верно. Но такая концепция уже разработана, все определено, осталось только создать. Только я не понимаю, что препятствует созданию этой независимой МСЭ. Оксана Галькевич: Может быть, финансирование? Татьяна Москалькова: Финансирование… Что может быть дороже человеческой жизни? Мы экономим (жадный платит дважды) на одном и получаем еще большие проблемы. Константин Чуриков: Но знаете, еще просто мы экономим на людях. Мы говорили про бездушие, а еще это бездушие часто нам объясняют безденежьем, просто денег нег. Смотрите, что нам пишут зрители, сейчас прямо будем по пунктам. Новосибирская область, зритель пишет, что у него диабет II типа, 18 лет стоит на учете, за текущий год уже третий раз не получает бесплатные лекарства, ответ – «закончилось»; покупает за деньги при пенсии в 12 тысяч. Оксана Галькевич: Много таких… Татьяна Москалькова: Вы знаете, мы проводим проверки с помощью прокуратуры, которая, как правило, отзывается моментально на наши обращения. И выявляем мы, что есть просто грубые нарушения закона, а иногда и коррупционного плана преступления, когда удерживают лекарственные средства бюджетные, бесплатные, и здесь же в аптеке это же лекарство можно приобрести за деньги. Человек в таких условиях, что он вынужден покупать за счет собственных средств, и прокуроры нередко и представление вносили в адрес Минздрава, и наказывали, возбуждали уголовные дела и привлекали в ответственности за такие преступления. Константин Чуриков: Вы знаете, у нас сегодня такая сквозная тема эфира, мы ее днем обсуждали, закредитованность. Нам люди звонили, которые сейчас берут кредит на лечение, берут кредит на лекарства, то есть даже не свои собственные средства, какие-то накопления, а заемные. Татьяна Москалькова: А что делать? Жизнь человека дороже. Оксана Галькевич: Нам люди пишут, что медуслуги становятся все дороже и дороже, вот это тоже люди отмечают. Нет ли здесь у вас каких-то жалоб в том списке, о котором вы сказали, 300 жалоб вы получили за последнее время. Жалуются ли вам люди на то, что платные услуги те, которые хотелось бы получать все-таки от государства в том пакете социальных услуг, которые предусмотрены конституцией? Татьяна Москалькова: Конечно, красной линией проходит тема повышения платы за здравоохранение, за услуги здравоохранения. Если раньше мы говорили о «скорой помощи», то теперь мы говорим о медицинских услугах. Это совершенно ни в какие рамки в связи с той задачей, которую ставит президент о повышении гарантий в области здравоохранения, о восстановлении ФАПов. Я очень много получаю обращений, связанных с тем, что фальсифицированные лекарства получают люди. Платят большие деньги, принимают, не видят эффекта, спустя какое-то время ищут экспертное учреждение, которое может установить, оно поддельное, фальсифицированное или действительно реальное. И нередко сталкиваются с фальсификатом. Сегодня ни в одной аптеке мы не можем провести экспресс-анализ, или в режиме, в шаговой доступности иметь какой-то экспресс-экспертное учреждение, где можно было бы быстро проверить, эти лекарственные средства подлинные или поддельные. Достаточно мало у нас денег выделяется на науку в области здравоохранения. Блестящие идеи, которые могли бы удешевить производство лекарств, фармкластеры все время упираются в бюрократические препоны. И для того чтобы провести в жизнь интересное, эффективное лечение, метод лечения, это просто надо пройти семь кругов ада. Ко мне обратился один человек, который предложил установление, диагностику ракового заболевания молочной железы очень интересным методом за счет повышения температуры клетки. И вот этот метод он пробивал таким сложным путем, он сейчас работает в одной из клиник города Москвы. Очень важно нам вообще пересмотреть продвижение идей в области медицины. Оксана Галькевич: Вы знаете, это невероятный на самом деле, мне кажется, случай, потому что к вам уже ученые обращаются за тем, чтобы продвинуть медицинские технологии в нашу медицину. Татьяна Москалькова: Это правда. Оксана Галькевич: Хорошо, что он в московской клинике работает, а не в западной. Татьяна Москалькова: В целях защиты прав человека. Оксана Галькевич: Татьяна Николаевна, звонок из Ленинградской области, Виктория. Виктория, здравствуйте, говорите, пожалуйста. Константин Чуриков: Если можно, коротко, потому что времени уже мало. Зритель: Здравствуйте. У нас проблема в том, что, к примеру, нельзя держать в городе Гатчине ЛПХ, а у нас… Мы организовали при обществе инвалидов некоммерческое соглашение, у меня на участке находятся животные, к которым приходят инвалиды с общества инвалидов, и мой ребенок и прочие выращиваем животных, раздаем лежачим тяжелобольным при обществе инвалидов продукцию, потому что пенсии не хватает не то что на лекарства, а еще на питание. Константин Чуриков: Спасибо за ваш звонок, Виктория. Вообще на самом деле это же ужасно. Секундочку, Виктория, просто это ужасно, что инвалиды, чтобы себя прокормить, вынуждены заниматься, я не знаю, скотоводством, земледелием и так далее, люди, которые, в общем, себя не способны обеспечить. Татьяна Москалькова: В области здравоохранения, связанной с людьми с ограниченными способностями, конечно, очень много сделано сегодня позитивного, реально много: и доступная среда, и возможности использовать патронажные службы. Но тем не менее на общем фоне это очень мало. И люди, особенно имеющие III группу инвалидности, когда на эти копейки не проживешь, а устроиться на работу очень сложно. В законодательстве несколько лет назад введена квота для этих людей, и предприятия должны брать этих инвалидов. Но на самом деле это работает плохо, и когда мы проверяем, видим, что под всякими предлогами стараются людей этих не брать. Действительно это большая системная проблема, которую сейчас и на международном уровне поднимают, я делала альтернативный доклад по инвалидам и поднимала эту тему. Я думаю, что такие подвижки должны у нас наступить в стране. Оксана Галькевич: Татьяна Николаевна, вопрос из Астраханской области: «Моя родственница больна, 2 месяца собирала документы для операции в кардиоцентре в Астрахани. Сегодня наконец все справки собраны. В операции ей отказали, так как квота ушла (видимо, в тот период, что она собирала документы)». То есть человеку нужно снова повторять весь этот путь, поход по кругам вот этим вот, снова собирать справки. Татьяна Москалькова: Бюрократизм, бездушие, несовершенство нормативной базы – это все те вопросы, о которых мы говорили. Но я готова принять эти документы, рассмотреть и постараться помочь. Константин Чуриков: У нас как всегда быстро истекает время. Оксана Галькевич: Татьяна Николаевна, время истекает очень быстро, но сообщения мы продолжаем получать. Я думаю, что мы вам сделаем подборку из этих SMS-сообщений, если у вас будет возможность, вы поможете этим людям, я надеюсь. Их правда очень много. Константин Чуриков: И давайте чаще встречаться. Татьяна Москалькова: Я буду стараться, я готова. Константин Чуриков: Спасибо. Это была Татьяна Москалькова, Уполномоченный по правам человека в Российской Федерации. Спасибо большое. Оксана Галькевич: Спасибо. Мы, друзья, не прощаемся с вами, прямой эфир продолжается.