Иван Князев: В эфире «ОТРажение», мы продолжаем наш эфир. В студии по-прежнему Тамара Шорникова... Тамара Шорникова: ...и Иван Князев. Иван Князев: Сейчас к главной «Теме дня» переходим, хотим поговорить о сельском хозяйстве. Весенняя посевная аграриям может влететь в копеечку, во всяком случае она обойдется дороже, чем в прошлом году, и здесь несколько причин есть. Тамара Шорникова: Ну, во-первых, стоимость ГСМ выросла: цены на дизтопливо увеличились на 2,5%, на бензин на 5%. Но здесь не только топливо, дорожает агротехника, запчасти на нее, многие из них импортные, и цена, соответственно, зависит от курса валют. Иван Князев: Второе, и мы это уже как-то обсуждали, – цены на удобрения выросли на 20–25%, уверенный рост был весь январь и февраль. Ну это вообще мировая тенденция, дорожают и наши удобрения, селитра например, и зарубежные, здесь и карбамид растет, и фосфорные удобрения, разве что калий не таким сильным ростом отметился у нас. Тамара Шорникова: Та же история с семенами, большинство, которых мы импортируем. В итоге во сколько аграриям обойдется эта посевная? Какие будут ее объемы? И главное, как это отразится на ценах продуктов, когда урожай соберут, если отразится? Поговорим с экспертами прямо сейчас. Вы тоже присоединяйтесь к разговору, ждем ваших звонков. Иван Князев: Поприветствуем в прямом эфире Татьяну Губину, руководителя аппарата Картофельного союза, – здравствуйте, Татьяна Дмитриевна. Татьяна Губина: Здравствуйте. Иван Князев: Ну и давайте, наверное, сразу же посмотрим, что происходит с посевной сейчас в Ростовской области... Тамара Шорникова: Один из примеров в регионе. Иван Князев: Да, один из примеров, потом все это будем обсуждать. СЮЖЕТ Иван Князев: Вот сразу много, да, проблем обозначили у аграриев. Что касается Картофельного союза? Тамара Шорникова: Да, Татьяна Дмитриевна, расскажите. Читала, готовясь к эфиру, оценки разных фермеров, и там вот, как правило, звучит цифра, что на 10% примерно, они рассчитывают, увеличатся их вложения в посевную. Если говорить о ваших фермерах, которые входят в союз, что они говорят? Насколько действительно их затраты вырастут в этом году? Татьяна Губина: Ну, я хотела бы несколько слов сказать о союзе. Союзу 10 лет, у нас юбилейный год... Иван Князев: Поздравляем вас. Татьяна Губина: Спасибо. Мы объединили около 2 миллионов тонн картофеля в организованном секторе, и наша география от Калининграда до Красноярска, то есть выборка большая. В союзе не только сельхозпроизводители, но и переработчики, производители семян, сельскохозяйственной техники, оборудования, средств защиты растений, надеемся, что скоро удобренщики будут. То есть мы собрали полную себестоимость в рамках одного союза. Тамара Шорникова: Полный цикл, да. Татьяна Губина: Да, почти полный цикл. И хочу сказать, что присоединюсь к оценке, что рост себестоимости составляющих сезонных затрат присутствует, мы уже это видим и можем спрогнозировать в пределах этих цифр, 10–15%, скорее всего, будет выше. Иван Князев: Ну а что, что больше всего подорожает? А кстати, когда вы начинаете сажать-то картошку? У вас какой месяц? Потому что озимые уже сейчас начинают. Татьяна Губина: Ну вот в южных... У нас, знаете, есть такая примета: агроном в старину выходил, снимал, извините, штаны, садился – если тепло было сидеть, то, значит, пора. Пока еще агроному холодно сидеть даже на югах, поэтому мы, к сожалению, прогнозируя дружную весну, все же видим, что несколько она отстает от наших планов, но в пределах пока еще совершенно вот сезонности. Иван Князев: Ну вы когда на поля выходите? Татьяна Губина: Астрахань, Крым, я надеюсь, выйдут к концу марта, а плановая посадка у нас начинается с середины апреля, в центральных регионах, где производится больше всего картофеля, и уходит она где-то до середины мая, ну в среднем. Тамара Шорникова: Все ли успели подготовиться к посевной? Потому что вот буквально недавно обсуждали отдельно подорожание удобрений, и тогда даже была история о том, что нет еще нужных денег у фермеров, чтобы закупаться по новым ценам зимой, не все успели сделать это в декабре, когда цены были пониже. Соответственно, в ряде регионов серьезно обсуждали вопрос, как экстренно сейчас решать проблему, чтобы не сорвать посевную. Вот какие у вас сведения? Татьяна Губина: Да, у нас эта проблема возникла еще с ноября месяца, мы как союз стали обращать внимание на эту проблему, потому что я представляю отрасль, где 1 гектар стоит, наверное, дороже, может быть, только теплицы, то есть гектар картофеля стоит в пределах 200–220 тысяч при соблюдении полной технологии и плановой хорошей урожайности... Иван Князев: Это вот чтобы посеять, да, ее обрабатывать потом? Татьяна Губина: Чтобы посадить, да, чтобы посадить. Иван Князев: Да, прошу прощения, посадить. Татьяна Губина: Да. Это сезонные затраты с момента подготовки земли до момента уборки, то есть деньги большие, мы видим. И естественно, мы очень чувствительны к любому повышению составляющих этой себестоимости. Мы обращали внимание на рост цены на удобрения, при этом мы очень благодарны удобренщикам, мы прошли с ними крайне тяжелый год, потому что в период панэпидемии, в период непонятной логистики было сложно его вынести, 2020 год. Некоторый шок у нас ценовой был, естественно. Иван Князев: А вы какие используете? Татьяна Губина: Мы используем весь спектр, картофель – очень сложная культура, он так же, как человек, помимо определенных вещей, фосфор, калий, натрий, он крайне чувствителен к микроэлементам, поэтому у нас сложные удобрения: «Диаммофоска NPK», калий хлор, аммиачная селитра, всевозможные микроудобрения – все мы это пытаемся применить, для того чтобы получить заданную урожайность при заданном качестве, для нас это важно. Иван Князев: С нашими работаете поставщиками, с нашими производителями удобрений? Татьяна Губина: По удобрениям в основном да, в основном это российское производство. Уже технологии современные российские дошли до микроэлементов и сложных форм. Тамара Шорникова: Просто еще раз я хочу на этом вопросе заострить внимание. Вот цитата, например, одного из фермеров: «Неожиданно по каким-то причинам в стране возник дефицит сложных удобрений и несмотря на то, что бо́льшую их часть удалось закупить, остатки выцарапываем сейчас буквально по тоннам». Соответственно, все-таки у всех ли хватило денег купить все и полностью подготовиться к посевной? Хватило ли всего необходимого, для того чтобы подготовиться к ней? Татьяна Губина: Я думаю, в большей массе мы готовы, сумели преодолеть этот шок и по картофельной отрасли сумели закупиться, вот. Но в принципе что такое повышенная цена? Это либо недостаток предложения, но нам обещают, что с предложением будет все в порядке по удобрениям, либо, соответственно, есть какие-то альтернативные пути реализации. Мы уповаем на то, чтобы отечественные производители получили все в должной мере, и благодарны Минсельхозу, который поддерживает нас в этом. Что касается цены, то либо тут нужна какая-то все же установленная формула цены... Понимаете, сельское хозяйство – это очень турбулентный бизнес: у нас живая природа, мы сами живые, живые семена. И когда еще возникает какой-то непредсказуемый фактор вот в нашем планировании, это для нас шок. Есть опыт на Западе в дружественных нам странах, где цены на основные составляющие прогнозируются, то есть некие фьючерсы бывают, и сельхозпроизводители, и поставщик удобрений понимает, что у него будет плюс-минус без всяких крупных шоков впереди. Мы надеемся, что мы придем к такой формуле. Один из инструментов – это биржевая торговля, это фьючерсы биржевые, и мы поддерживаем, что этот инструмент будет скоро востребован и потребителем, и... Иван Князев: Ну чтобы не сидеть, как на пороховой почве... бочке, ожидая, что у тебя цены ни с того ни с сего вырастут. Татьяна Губина: Конечно. Иван Князев: Давайте послушаем телезрителей. Евгений, Калужская область у нас сейчас на связи. Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Иван Князев: Слушаем вас. Зритель: Вот что я хочу сказать? Почему мы зависим от курса доллара все время? Вот хотя бы взять «Азофоску», вот товарищ говорит, мы тоже занимаемся картофелем, 16-16-16, это калий, вы сами знаете, все прочее. У нас были представители, что же они нам говорят? – «У нас только есть фирма DuPont французская и фирма Bayer. «Зенкор» стоил 2 рубля, защита растений, сейчас он стоит 25 тысяч за килограмм, вы представляете, это какая цена? Если вы не проставите «Зенкором» землю, то, значит, у вас все зарастет сорняками. Ну а где российские производители этих препаратов? Нету. «Максим» взять тоже, вы тоже, наверное, пользуетесь, знаете, какая цена. Вся техника импортная почему? И так везде. Вот в птицеводстве взять хотя бы, 90% импортного оборудования, то есть с нашей курицы остается только 20 рублей, а за оборудование, за все мы платим, все уходит за границу. Семена, был прекраснейший институт у нас научно-технический, закупали мы как фермеры, закупали сначала там по 15 рублей, половину нам гасило Министерство сельского хозяйства области. Сейчас наоборот сделали: мы полностью отдаем деньги, а уже министерство нам возвращает. Но уже министерство никогда не возвращает, то есть отдали деньги туда, а назад уже деньги не пришли. Иван Князев: Да, Евгений, спасибо вам большое. Татьяна Дмитриевна, как прокомментируете? А у вас, кстати, техника импортная или отечественная? Татьяна Губина: Всякая. Иван Князев: Всякая, да? Татьяна Губина: Да. Но я хочу как прокомментировать? Коллега, видимо, не первый год занимается сельским хозяйством, значит, что-то в этом есть несмотря на рост цен. Он приводит примеры средств защиты растений, перечисляет «Зенкор» и прочие препараты – есть аналоги российские, если коллеге интересно, пусть обратится, мы подскажем, какие российские компании производят те же самые препараты. И все зависит, условно говоря, от твоего кошелька, желания, от технологии. Сейчас огромный выбор, и мы можем себе позволить по деньгам распоряжаться своими вкладами в будущий урожай. Тамара Шорникова: Давайте подключим еще одного эксперта к разговору. Сергей Колесников, фермер крестьянского (фермерского) хозяйства Колесниковых. Здравствуйте. Иван Князев: Здравствуйте, Сергей Александрович. Сергей Колесников: Здравствуйте. Иван Князев: Так, мы вас слышать слышим, вот теперь и видим. Сергей Александрович, ну рассказывайте тогда, как вы сейчас подготовились... Тамара Шорникова: О своем опыте. Иван Князев: Да, в своем хозяйстве. Сергей Колесников: Мы, конечно, картофелем не занимаемся, но мы занимаемся другой культурой, сахарной свеклой... Иван Князев: Ага. Сергей Колесников: ...которая так же капиталоемкая культура, которая требует много удобрений, много средств защиты и очень большое количество обработок. То есть в чем существует проблема? Как бы удобрения у нас достаточно, как бы предложения есть, но мы отмечаем рост их. Также отмечаем рост цен на средства защиты растений. Есть рост на дизельное топливо. То есть чем ближе к севу, тем оно... Практически каждую неделю подъем идем на 500 рублей за тонну. Иван Князев: Сергей Александрович, ну это все понятно. Тут, понимаете, главный вопрос, как это все аукнется и вам в конечном итоге, и нам в том числе как потребителям, просто насколько подорожает продукция тогда, когда будем собирать урожай. Вот вы сейчас, для того чтобы обслуживать весенние работы, вы кредиты какие-то берете? Какие, под какие проценты? Какая будет выручка у вас? Как отдавать будете? Сергей Колесников: Дело в том, что да, мы берем кредиты. Но как бы вот в последнее время получается брать уже льготные кредиты, но до этого мы имели проблемы с получением таких кредитов. Иван Князев: Ага. Сергей Колесников: То есть себестоимость однозначно будет выше. Тамара Шорникова: Насколько? Сергей Колесников: Ну, где-то на 18%. Тамара Шорникова: Ого. Иван Князев: Это себестоимость свеклы будет, а тогда же мне интересно, сколько будет сахар тогда у нас стоить, учитывая, что у нас он дорожал в последнее время, мы даже... Сергей Колесников: Да, у нас же мораторий введен... Иван Князев: Да-да, и мы сдерживать пытаемся сейчас цены на государственном уровне. Что мы получим? Сергей Колесников: Да, получается, идет помощь, как объявлено, помощь сахарным заводам, но ничто не сказано за свеклосдатчика. То есть сам завод не выращивает свеклу, выращиваем ее мы и такие, как мы. То есть цена будет ограничена, то есть 2020 год показал нулевую прибыль. Иван Князев: Ага. Сергей Колесников: Вот именно я хочу сказать по нашему хозяйству. Это связано с тем, что низкая цена, то есть мы не получили те объемы денег, которые заявлены на сахар, то есть у нас значительно было дешевле, и мы продавали это еще в сентябре, это один момент. Второй момент: была засуха, и у нас очень низкая была урожайность. Иван Князев: Ага. Сергей Колесников: Если подобный год повторится, мы уже думаем, а стоит ли выращивать сахарную свеклу. Иван Князев: Сергей Александрович, а я правильно понимаю, что переработчики будут вам говорить, что «продавай либо по такой цене, либо мы у тебя просто покупать не будем»? Или как? Вы вынуждены будете повышать цену, если у вас такие затраты на посевную? Сергей Колесников: А мы не можем. Иван Князев: Вот. Сергей Колесников: То есть рынок сахарных заводов довольно монопольный, представлен несколькими компаниями на самом деле. Вот мы территориально находимся в Ставропольском крае, но в крае есть всего один завод в 50 километрах от нас, но мы с ним не работаем, работаем с Краснодарским краем... Иван Князев: Ага. Сергей Колесников: ...потому что более лояльные условия, но это относительно более лояльные. То есть завод, который определяет цену сахарной свеклы и сахара, то есть в первую очередь завод определяет, не мы. Иван Князев: Ага. Сергей Колесников: То есть мы бесправны в этой ситуации. Иван Князев: Ну то есть либо вы продаете по такой цене, либо не продаете вообще? Сергей Колесников: Да. То есть нам ее просто продать кроме завода больше некуда. Иван Князев: А как же вы тогда концы с концами сводить будете, мне вот интересно? Сергей Колесников: Ну, знаете, были, да, периоды, плакать я не совсем хочу, были периоды, когда было очень выгодно, да. Но последние 2 года рентабельность сахарной свеклы очень низкая. То есть вот этот сахар, цена сахара, которая объявлена, что 50 рублей, но когда-то такая цена была, несколько лет назад. Последние 2–3 года идет резкое падение, когда сахар начал стоить 20 рублей. То есть это надо смотреть ситуацию, то есть в ретейле это одна цена, у нас совсем другая цена. Иван Князев: Ага. Так а что делать-то в связи с этим, наверное, самый главный вопрос? Тамара Шорникова: С чем связан ваш оптимизм, что эта посевная у вас точно пройдет, планируете засаживать и так далее, вот что хочу узнать? Сергей Колесников: Ну, знаете как, довольно большое количество осадков прошло и сейчас идут осадки, то есть вот это, надежда на высокий урожай, больше ни на что. То есть компенсация урожаем. Дело в том, что как бы еще вот объявлено, что цена сахара 50 рублей, но сколько человеку нужно, одному человеку на потребление? Это на самом деле не так много сахара. То есть по сравнению с тем, что зерно сколько стоит и сколько стоит сахар. Иван Князев: Ага. Да, хорошо, спасибо вам. Давайте только вместе еще раз послушаем наших телезрителей, Юрий из Башкирии дозвонился. Юрий, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Вот я просто целиком согласен с оппонентом, молодец, он правильно все говорит. Вот понимаете, здесь в чем дело? Вот я в деревне родился, жил, сейчас, конечно, в городе. Раньше вот у нас были колхозы, да, и были фермы все, никаких мы не покупали ничего, никаких там разных удобрений, что-то, у нас был навоз, все. У нас было 20 соток огорода, мы там по 15–20 тонн собирали картошки. Но раньше мы приезжали на рынок, он и назывался колхозный рынок, он и сейчас, наверное, называется так, но там отнюдь не колхозники, их туда не допускают. И поэтому колхозник продаст, грубо говоря, это ведро картошки, ведро картошки, по 50 рублей, но перекупщик будет продавать по 250, по 300. Просто вот это все нужно..., вернуть вот эти колхозные рынки, чтобы они были действительно колхозные, а не такие... Там вот эти вот разные пестициды, все, откуда-то мы закупаем – опять же вот вернуть, ну пускай не колхозы, фермеры чтобы держали скотину, все. Это же и есть вот это удобрение, и самое лучшее удобрение, правильно? Иван Князев: Да, спасибо, спасибо вам, Юрий. Ну, мне кажется, сейчас навозом уже, наверное, в таких объемах вряд ли можно только им удобрять. Тамара Шорникова: Да. Про другие дорогие используемые сейчас современные удобрения хочется спросить. Сергей Александрович, а есть ли какие-то варианты для вас удешевить свое производство? Ну, скажем, чаще обращаться к отечественным семенам, к отечественной технике? Или наше не значит дешево? Или наше уступает в качестве? Сергей Колесников: То есть если смотреть по зерноводству, то да, можно, российской продукции достаточно много, она легко конкурирует с импортом, даже превосходит импортные образцы. Но что касается сахарной свеклы, то есть нет селекции в России никакой. То есть приводится статистика, вроде бы 1%, но мне честно интересно посмотреть, кто производит семена сахарной свеклы. То есть вот сейчас подъем семян идет, то есть уже не подъем, он произошел, подъем семян сахарной свеклы, их нет. То есть как можно оптимизироваться? Тамара Шорникова: Понятно. Сергей Колесников: Никак. Иван Князев: И еще такой вопрос, Сергей Александрович, если можно коротко: а вариант, я не знаю, как-то диверсифицировать рынки сбыта, я не знаю, экспорт, может быть? Или вы только продукцию только своим переработчикам можете поставлять? Чтобы просто найти, куда ее можно сбывать, так чтобы прибыль получать? Сергей Колесников: Ну конечно, только своим. Но это такая ситуация складывается последних 2 года. Подобная ситуация была еще в 2011 году, когда стоимость свеклы была вообще ничтожно маленькая. Иван Князев: Понятно. В общем, вы в конечном итоге надеетесь только на большие объемы урожая, чтобы за счет этих объемов хоть немножко там какую-то прибыль получить. Сергей Колесников: Да. Иван Князев: Спасибо вам большое. Сергей Колесников, фермер крестьянского (фермерского) хозяйства Колесниковых, был с нами на связи. Тамара Шорникова: Да. Возвращаясь к нашей теме... Иван Князев: К картошке, к картофелю. Тамара Шорникова: Да, и к картошке конкретно, что касается вот именно действительно семян, оборудования и так далее, почему так мало российского? Татьяна Губина: Ну, был сложный период у нас в жизни нашего государства, когда мы его называем период выживания... Тамара Шорникова: Ну, мы все время на него пеняем, но он все дальше и дальше от нас в историческом плане. Татьяна Губина: Да, ну так сейчас восстанавливается потенциал. Что касается семян, конечно, у нас большая зависимость от иностранной селекции, ну вот в части картофеля, но в части семеноводства мы уже гордо можем сказать, что иностранную и российскую селекцию успешно размножают на наших полях, вот, и мы пользуем, как правило, семена уже по большей мере российские при иностранной селекции. Как союз мы поддерживаем, популяризируем отечественную селекцию. Многие наши участники члены федеральной программы, государство которую запустило, и в рамках этой программы заложены некие показатели по российской селекции заданных свойств, то есть процесс идет. Что касается... Иван Князев: Просто вопрос, насколько он долгий, этот процесс. Татьяна Губина: Долгий. К сожалению, это природа, это природа, которую не обманешь, которую нужно постоянно испытывать, процесс вегетации картофеля, так же как любой культуры, он длинный... Иван Князев: Татьяна Дмитриевна, я просто вот что хочу спросить, тут интересные цифры под рукой. Во-первых, у нас импорт картофеля в Россию феноменальный рост такой показал по сравнению, например, с прошлым годом, +960%. У нас своей картошки не хватает, что ли, в стране? Откуда мы тогда импортируем? Она дешевле, импортная? Татьяна Губина: Ну, я просто сразу про цифру... Иван Князев: И как это по вам бьем? Татьяна Губина: По нам? Значит, про цифру, которую вы называете: просто в прошлом году в январе было 600 тонн ввезено, а в этом году около 5 тысяч тонн. Иван Князев: Ага. Татьяна Губина: Ну да, рост есть, но что такое 5 тысяч, если мы в организованном секторе произвели 6,8 миллиона тонн? Тамара Шорникова: Понятно, да. Татьяна Губина: Понимаете, да? Рост почему произошел? Действительно, была сложная вегетация, в этом году мы собрали меньше картофеля, чем в прошлом году, например, году. Базовые цифры по цене, по объемам в прошлом году были ниже. И естественно, сопоставив два года, мы видим вот такой большой рост. Но когда мы анализируем вот эти цифры производственные, мы видим другую тенденцию, и для нас мы видим вызов как для сельхозтоваропроизводителей. Мы увидели, что за последние 5 лет производство картофеля, а оно у нас в стране как бы состоит из двух частей, это личные подсобные хозяйства и, соответственно, организованный сектор. Так вот в личных подсобных хозяйствах оно падает на около 1 миллиона тонн. Соответственно, потребление-то... Иван Князев: ...сохраняется. Татьяна Губина: ...по идее растет... Иван Князев: Растет даже? Татьяна Губина: Даже растет. Почему? Потому что у нас увеличиваются мощности по переработке, мы гордо экспортируем сейчас картофель и семенной, и продовольственный. И мы видим, что если мы не выравняем в своем секторе эту ситуацию, то действительно вот эта вот ценовая история может сохраняться несколько лет и импорт будет расти. То есть мы видим для себя амбициозную вещь наращивать эти же миллионы тонн... Иван Князев: Вам нужно наращивать объемы фактически. Татьяна Губина: Да. А поскольку это дело достаточно дорогое, то это вызов как бы и нам, и спросу, потому что эта история осуществится при наличии финансовых и людских ресурсов у сельхозтоваропроизводителей при господдержке и при устойчивом, понятном спросе и понятной цене. Вот коллега говорил про сахарную свеклу, в нашем случае, конечно, у нас больше возможности по спросу: это и торговые сети, то есть полки магазинов, это переработка и это экспорт. Что касается торговых сетей, мы в принципе посчитали, что на сегодняшний день для нас оптимальная оптовая цена на картофель, допустим, 20 рублей, на полке даже если он стоит 40 рублей... Вот давайте посчитаем, сколько вы едите в год картофеля, вы знаете? Иван Князев: Ну, мне сложно, наверное, сейчас прямо так вот навскидку посчитать... Татьяна Губина: По статистике, 60 килограммов. Иван Князев: Ага. Татьяна Губина: Значит, если это 40 рублей, то в год это 2 400 рублей, 2 400 рублей или 200 рублей в месяц, это среднестатистический, это со всем нашим народонаселением, младенцы, пенсионеры, худеющие, понимаете, в чем дело? А для нас эти 200 рублей в месяц как для сельхозтоваропроизводителей – это возможность развиваться, возможность расширять свою социальную сферу, которая вокруг нас, потому что картофель – это емкая культура, и мы в своих производствах поддерживаем в том числе и сельские поселения, это возможность развития. Иван Князев: Ну, я так понимаю, да, для вас хорошо, чем больше населения будет есть картошки, тем лучше для вас. Смотрите, какой момент. Вы сказали, 20 рублей вы отпускаете в торговую сеть, а там уже... Татьяна Губина: Это оптимальная была бы для нас, приемлемая цена. Иван Князев: Да, оптимальная, а они уже продают по 40. А почему они сразу в 2 раза увеличивают? Татьяна Губина: Ну, я просто разбег привела. Иван Князев: А-а-а. Татьяна Губина: А вот сейчас мониторить картофель, например, на полке очень сложно, потому что он разный есть. Вы когда заходите в магазин, там лежит короб, там всякая картошка, немытая... Иван Князев: Ну да. Татьяна Губина: ...написано что-нибудь, вал. И есть картофель, который для худеющих, для жарки, для варки, беби, черри – по какой категории его мониторить, непонятно. Мы предложили в этом году сетям картофель калиброванный по ГОСТ 35–55 фасованный в удобную упаковку 2,5–5 килограммов. Ну и поскольку для нас это меньше затрат на подготовку такого картофеля и больший объем мы можем передать хорошего картофеля в сети, мы предложили, что и цену на него мы можем снизить по сравнению с полкой. Ну вот сети, к сожалению, не очень активно приняли нашу инициативу. Это говорит в том числе для нас о том, что они рассчитывают, что потребитель такой, как мы, домохозяйство, все же готов оплатить более дорогую продукцию. Тамара Шорникова: Сейчас выясним, готов или нет, если об этом, конечно, если о цене будет вопрос. Валентин из Московской области, здравствуйте. Да, Валентин, слушаем вас. Алло? Иван Князев: Алло, Валентин? Вы на связи? Зритель: У меня есть такой вопрос. Иван Князев: Давайте. Зритель: О сельской местности. Почему у нас не развивают сельскую местность? Не строят ни дома, ни животноводства. И все это должно быть государственное, а не частное. Иван Князев: Да, хорошо, спасибо. Ну, это вопрос про социальное развитие, инфраструктуру, вы же все-таки как-то развиваете ее, как вы сказали? Татьяна Губина: Ну конечно. Я уже говорила, что картофель – это очень емкая с точки зрения человеческого капитала культура. И в этом году мы столкнулись со вторым шоком, это то, что в связи с коронавирусом у нас возник дефицит людских ресурсов. И когда мы оценили эту проблему, мы поняли, что нужно развивать как бы вот то, что вокруг себя. Это вот правильно отметил звонивший, это и инфраструктура, где люди могут жить, это садики, это лечебные учреждения, образовательные учреждения... Иван Князев: Ну чтобы действительно был смысл этим заниматься, действительно приходить в сельское хозяйство. Татьяна Губина: Конечно. Иван Князев: Такой вот вопрос, Татьяна Дмитриевна: а интегрироваться, к примеру, в такой вот союз, как ваш, любой фермер может, с любыми объемами? Татьяна Губина: Ну в принципе да. Иван Князев: То есть без разницы? Чуть больше обычного частного хозяйства и уже можно вступать? Татьяна Губина: Ну да, если у него амбициозные планы дорасти до больших площадей, почему нет? Иван Князев: Да, хорошо, спасибо. Тамара Шорникова: Приглашаем к разговору еще одного эксперта – Николай Лычев, управляющий партнер Agrotrend.ru. Здравствуйте. Иван Князев: Здравствуйте, Николай Александрович. Николай Лычев: Здравствуйте, уважаемые телезрители. Здравствуйте, коллеги. Иван Князев: Николай Александрович, если уже понемногу так вот подводить итоги, как пройдет у нас весенняя посевная кампания? Какие будут результаты? Что мы дополучим, недополучим, в чем потеряем? Николай Лычев: Ну, что мы получим или недополучим, мы с вами узнаем, наверное, уже ближе к августу месяцу более точно. А пока можно сказать, что посевная пройдет на рекордных площадях за постсоветское время, на 80,5 миллионах гектаров. Мы можем сказать, что озимые вышли из зимы в лучшем состоянии, чем мы предполагали, потому что они уходили под засуху, несколько ослабленные в предыдущем году возвратными заморозками и другими погодными явлениями. Но в принципе пока входящие условия очень хорошие, и если все будет так, как сейчас началось, уже сеются у нас с вами больше 10 регионов, ЮФО, СКФО во главе со Ставропольским краем, то мы соберем один из самых хороших урожаев за постсоветское время. Тамара Шорникова: Да, это хорошая новость. Не знаю, есть ли плохая? Всем ли этот большой рекордно урожай будет по карману? Что все-таки, по вашим прогнозам, будет с ценами, учитывая выросшие траты сельхозпроизводителей? Николай Лычев: Ну, траты сельхозпроизводителей, на что они жалуются в том числе в вашем эфире, растут все последние годы, постоянно, вот это как раз то, что сильно беспокоит. По разным позициям в зависимости от того, что мы имеем в виду, удобрения, семена, агрохимикаты, и какие именно, и в каком регионе, много разных вводных. Ну вот удорожание в рублях составляет от 10 до 40% в среднем по рынку. Что касается доступности продовольствия, вы, видимо, об этом спрашиваете, да, уже для потребителя, для покупателя... Иван Князев: Ага. Николай Лычев: Вы знаете, и уже я в вашем эфире об этом не раз рассказывал, что в этом году введены демпферные меры регулирования внутреннего рынка с целью подзажать, так сказать, наш агроэкспорт, чтобы больше продукции зерновой, масличной, масложировой и сахарной оставалось в России. Вот это не очень хорошо для бизнеса, бизнес, конечно, крайне недоволен, но для потребителя это пока что хорошо, потому что вот государство подписалось под тем, чтобы держать цены на полке по разным продуктам до июля либо до октября, как, например, по сахару. То есть первое: продукции в России, вот которую я упомянул, достаточно, мы в принципе уже производим все основные виды продовольствия сами, за исключением всяких экзотических вещей типа цитрусов и бананов, или мы производим их в большом профиците, такие продукты, как сахар, зерно, отсюда у нас с вами мука, комбикорма и дальше мясо, такие, как масличные во главе с подсолнечником, отсюда уже подсолнечное масло, цены на которое регулируются, и так далее. Продукции в стране избыток. Не будет никаких перебоев со снабжением, хорошо работают торговые сети, товаропроводящие цепочки, коронакризис в прошлом году это показал. Помните, гречка немножко подысчезла, чуть подорожала, всем, кому надо, со всем, с кем надо, поговорили, ну и вот, в общем, все восстановилось. Ничего страшного не будет, хороший пока что год и по объемам, и по экономике, ну если опять-таки ничего не случится. Иван Князев: Да, спасибо вам большое. Татьяна Дмитриевна, картошка сколько будет стоить у нас, когда соберете, за килограмм? Татьяна Губина: Ну, пока хрустального шара у меня нет... Иван Князев: Ну примерно хотя бы. Татьяна Губина: Она будет стоить ровно столько, за сколько мы с вами захотим ее купить, иначе мы ее не купим и уйдем в макароны. Мы в этом не заинтересованы. Иван Князев: Нет, тут вы как-то так интересно так обошли этот вопрос. Ну понятно, а если захотим совсем дешево купить, вы же нам не дадите. Татьяна Губина: Почему? Если мы не сможем продать дорого, как было в 2019 году, мы продавали ее очень дешево и продавали, потому что куда деваться? Иван Князев: Но не себе же в убыток. Татьяна Губина: Иногда и себе в убыток. Иван Князев: Ну понятно, в общем, не хотите вы говорить, да, какая цена будет за килограмм? Татьяна Губина: Пусть... Тамара Шорникова: Продавали дешево, и при этом опять же мы обсуждали, что цены на картофель и морковь в магазинах за год выросли на 40, 34%. Иван Князев: Ну да. Татьяна Губина: Ну да, это я говорила про 2019 год, когда была хорошая вегетация, рекордный урожай. В 2020 году было немножко похуже, поэтому мы вынуждены были конкурировать между собой и с сетями за хороший продукт и он стоил дорого. Иван Князев: Понятно. Спасибо большое! Татьяна Губина у нас была в гостях, руководитель аппарата Картофельного союза. Также мы поблагодарим Николая Лычева, управляющего партнера Agrotrend.ru. Говорили мы о весенней посевной, что у нас будет с ценами, когда придет время собирать урожай. Скоро продолжим.