Оксана Галькевич: Возвращаемся в прямой эфир. Петр Кузнецов: Здравствуйте. Оксана Галькевич: Сейчас вот о чем хотим поговорить. Как бы ты обозначил эту тему, Петр? Петр Кузнецов: Инфанти... Да нет, это как-то просто, сразу поймут. Оксана Галькевич: Да? Петр Кузнецов: Вот для интриги как бы, чтобы понимали люди, о чем сейчас пойдет речь. Оксана Галькевич: Ну, мне кажется, собственно, у меня тоже какие-то простые объяснения: тепло, хорошо, мама накормит, еще и денег, наверное, иногда на карманные расходы... Петр Кузнецов: Хорошо, Оксана, лучше, чем у меня. Оксана Галькевич: Киваешь, значит, я попала, да. Ну, по крайней мере «коммуналку» или ипотеку платить самому не надо. Тут, вы знаете, российские социологи выяснили, сколько у нас молодых людей во вполне себе уже сознательном возрасте, оперившиеся, можно сказать, продолжают жить с родителями, а какая часть стремится к самостоятельности и снимает жилье. Небольшая, такой спойлер, небольшая часть. Петр Кузнецов: Давайте посмотрим, что же получилось с современной молодежью в этом разрезе. Итак, более 40% имеют собственное жилье, уже хорошо, ну либо берут в ипотеку, либо достается по наследству от тех же мам и пап. Около четверти снимают квартиру и живут отдельно. И вот дальше самое интересное: треть предпочитает жить с родителями, при этом четверть из тех, кто предпочитает жить с родителями, – это, еще интереснее, люди от 25 до 35 лет. Оксана Галькевич: Вот я как раз хотела сказать, что здесь нужно разделять, две категории выделять молодых людей. У нас ведь теперь молодежь до 35, ты... Петр Кузнецов: Кстати, может быть, эти рамки как-то сбили всю статистику... Оксана Галькевич: Прицел, да. Петр Кузнецов: ...и позволяют жить до 35 лет теперь с родителями. Оксана Галькевич: То есть получается, что чем моложе (может быть, я ошибаюсь) молодой человек (простите за тавтологию), тем сильнее вот это стремление к самостоятельности, стремление оторваться, а потом уже, если не удалось, то как-то вошло в привычку? Так или нет, друзья, давайте будем выяснять вместе. Петр Кузнецов: Я вот вспоминаю, я покинул дом отчий в 24 года. Нормально это? Оксана Галькевич: Да, я тоже. Петр Кузнецов: По таким меркам 10 лет назад... Неплохо, неплохо, но могло бы быть и лучше, пораньше. Оксана Галькевич: А мы сейчас узнаем, хорошо это или плохо, плохо или не плохо, у нашего первого собеседника. Ну и вы, друзья, тоже подключайтесь к нашей беседе, телефоны SMS-портала, прямого эфира у вас на связи, все это бесплатно совершенно. А с нами сейчас побеседует, в прямой эфир мы приглашаем заместителя директора по персоналу и операционной эффективности «ДОМ.РФ» Захара Малахова. Захар Вадимович, здравствуйте. Петр Кузнецов: Здравствуйте. Захар Малахов: Да, здравствуйте, добрый день. Петр Кузнецов: Захар Вадимович, скажите, пожалуйста, ну о чем говорит это исследование? Какие выводы можно сделать по современной молодежи? Хорошо это, или плохо, или никак? Для чего-то оно проводилось. Захар Малахов: Да, совершенно верно. Мы совместно с ВЦИОМ исследование проводили, оно суперсвежее, буквально декабрь 2020 года. Выводы на самом деле очень индикативные, сейчас постараюсь каких-то несколько ярких моментов подсветить. Ну то есть первое, с чего стоит начать, – по сути 32 миллиона человек из населения нашей страны есть молодежь, ну то есть мы сейчас смотрим именно в широком смысле, как раз в горизонте до 35 лет. Оксана Галькевич: Ага. Захар Малахов: То есть, действительно, еще раз, треть населения страны – это молодежь, то есть это те люди, которые, соответственно, сейчас будут либо уже что-то делать с точки зрения своей квартиры, формата, образа жизни, либо уже что-то сделали. И на самом деле то, о чем вы совершенно верно заметили с точки зрения того, что есть определенная прослойка тех, у кого уже есть собственная недвижимость, во многом это зачастую те, кто уже, вот мы это увидели в том числе в рамках исследования, приобрели квартиру в рамках в том числе ипотечных программ. Соответственно, у них теперь есть, они счастливые обладатели собственной квартиры, они в ней живут. Дальше, соответственно, есть история с тем, что также те, кто сейчас с 18 до 25 лет, наверное, в этом интервале у нас, они максимально настроены на то, чтобы рассмотреть для себя вариант в том числе арендного жилья, мы тоже это видим, потому что спрос очень активный. Ну и здесь на самом деле разные бывают факторы, то есть для кого-то это возможность просто попробовать пожить отдельно от родителей, от родственников, мы это понимаем; для кого-то это возможность как-то улучшить свой формат жилья, то есть чуть больше комната, или другой район, или еще что-то. На самом деле есть еще интересный один момент, связанный с тем, что мы-то видим, что некоторые еще сейчас используют аренду жилья как формат такого тест-драйва, например, района. То есть если там потенциально семья, девушка или молодой человек задумаются о приобретении квартиры в ипотеку в каком-то районе, сейчас зачастую они делают такую вот проверку боем, когда они, получается, за гораздо меньшую стоимость могут вообще проверить, примерить это на себя, насколько действительно это удобно, классно, все они предусмотрели или нет, перед тем как решаться на более серьезный шаг. Петр Кузнецов: Разведка, понятно, да. Но вот та категория нас интересует, которая до 35 лет продолжает жить с родителями. Ведь согласитесь, вряд ли здесь дело только в том, что они не могут себе позволить снять где-то отдельное жилье. Захар Малахов: Ага. Ну, наверное, короткая ремарка такая, что вот наш замер, который был, соответственно, в конце прошлого года, он по сути, те данные, которые мы сейчас видим, они отражают скорее следствие предыдущих периодов. Потому что многие вещи, которые сейчас начинают меняться... Ну вот простой пример, чтобы не быть голословным: за прошлый год объем ипотеки вырос в разы выданной, во многом этому способствовала и льготная программа по процентам... Петр Кузнецов: Да, ставки, это правда. Захар Малахов: Совершенно верно. Петр Кузнецов: Доступность. Захар Малахов: Специальные программы и для Дальнего Востока, для молодой семьи, для медицинских работников и так далее. Поэтому эта часть, которая, как, в общем, гипотеза, что вот эта нарезка, статистика с каждым последующим годом будет меняться, потому что вот уже по результатам прошлого года будет некий переломный момент в связи с этим. Ну и опять же дальше ситуация у всех разная: кому-то действительно комфортно жить одной большой дружной семьей, вот, это нормально. Оксана Галькевич: Ну, до поры до времени нормально. Петр Кузнецов: Да уж, нормально ли. Оксана Галькевич: В какой-то момент это уже начинает странно смотреться. Скажите, а мне вот интересно, вы какие цели преследовали, когда проводили вместе с ВЦИОМ это исследование? Ну понятно, что ВЦИОМ социологи, вы все-таки в некотором смысле другая структура. Почему спрашиваю? Потому что, насколько известно, вы в свое время были такой организацией, которой было поручено, так скажем, заниматься развитием рынка арендного жилья. Может быть, в связи с этим вы проводили вот это исследование, чтобы понять что-то важное для себя? Что именно тогда? Захар Малахов: Ну да, совершенно верно, мы как группа «ДОМ.РФ» работаем в двух больших отраслях. Первая – это все, что связано со стройкой, девелопментом и недвижимостью, в первую очередь с жилой недвижимостью, а вторая отрасль – это финансовые институты и банки. И вот на самом деле наше исследование, ну то есть мы его действительно хотели как некий промежуточный замер сделать, мы дальше будем продолжать. Но мы хотели понять по двум этим, соответственно, отраслям, какие сейчас есть тенденции, какая есть четкая нарезка как раз по категориям, по группам, по весам, чтобы учитывать это в том числе с точки зрения нашего бизнеса. Потому что у нас есть, совершенно верно, и арендное жилье, мы по сути развиваем именно цивилизованный рынок арендного жилья, классные, современные, технологичные, удобные дома. Оксана Галькевич: Да, но у вас все-таки это, наверное, скорее всего, не совсем для молодежи, для другой категории. Я почему говорю? Потому что у вас ценовой сегмент несколько такой выше, так скажем, среднего и как-то так. А платежеспособность, я думаю, что можно было оценить в том числе и в рамках этого исследования ВЦИОМ, в основном-то у нас снимает молодежь до 25 лет, ну какие там... У тебя большие были зарплаты? Петр Кузнецов: То есть, Оксана, иными словами, для молодежи, но если уж для молодежи, то для золотой. Оксана Галькевич: Можно и так сказать. Захар Малахов: Коллеги, не совсем, наверное, соглашусь с точки зрения, что именно вот с таким позиционированием, что только для золотой молодежи. На самом деле, во-первых, исследование мы проводили не только по какому-то конкретному арендному дому, или одному активу, или одному городу, мы смотрели всю страну. Страна у нас действительно, мы знаем, большая, везде есть разные условия с точки зрения современных домов и так далее, то есть мы, да, работаем над этим, чтобы оно было более равномерным, очевидно. С точки зрения сути и формата, если говорить конкретно про наши дома, у нас их сейчас 5 с лишним, дальше их будет гораздо больше, и уже сейчас есть разные форматы, в том числе есть студии, которые доступны именно для молодежи, есть для более семейного формата. Более того, у нас есть еще история, связанная с социальным жильем, которую мы сейчас тоже активно будем развивать, соответственно, это будет предполагать льготную аренду для жителей там, где, соответственно, они не могут это обеспечить, совместно с региональными органами власти. Петр Кузнецов: Ага. Еще два коротких вопроса вот по параметрам выбора современной молодежи. Во-первых, все-таки в целом что можно сказать, предпочитают снимать или же уже в таком возрасте понимают, что, наверное, аренда плюс-минус сопоставима с выплатой ипотеки, поэтому сразу замахиваются на свое? Захар Малахов: Ага. Ну, на самом деле, если мы говорим про срез до 35 лет, то короткий ответ все равно, что преобладает аренда. Если смотреть более детально, то в интервале от 25 до 34, по результатам нашего исследования было, по-моему, 77 из 90 с чем-то респондентов ответили, что они предпочитают арендовать. Те, кто у нас до 25, они, соответственно, этот удельный вес меньше, то есть там, по-моему, 53 на 40, примерно так соотношение. Но да, во многом и то, о чем мы сейчас говорили, во многом не всегда есть еще экономическая возможность, финансовая в более молодом возрасте самостоятельно арендовать квартиру. Петр Кузнецов: Возможно, как-то и к мобильности привязано молодежи? Захар Малахов: Однозначно да, и за последний, прошедший год даже те, кто думали, сомневались, не были готовы к удаленному формату работы, они во многом вынужденно все в этот формат перешли. Мы вот, например, как группа с марта 2020 года, вот у нас бо́льшая часть сотрудников, почти 83% по группе компаний было отправлено на удаленку, большинство из них сейчас продолжает так работать. И отсюда, да, разные дальше могут быть развилки: кто-то, кто раньше не мог, допустим, арендовать квартиру, он ее может теперь взять в аренду, но просто, допустим, в каком-нибудь симпатичном пригороде рядом с лесом или еще где-то, и интернета хорошего, качественного, соответственно, тех… возможностей, которые сейчас есть, ему достаточно зачастую, для того чтобы работать. Поэтому это однозначно будет влиять на пропорцию в том числе с арендой квартиры, это да. Оксана Галькевич: Вы знаете, в период до пандемии нас очень долго пытались убедить в том, что грядет новая эпоха экономическая, она называется эпоха такого шеринга: вот эти вот каршеринги, «самокатошеринги»... Петр Кузнецов: Ага, все что угодно, все что угодно. Оксана Галькевич: Ну все, в общем, говорилось о том, что это некое новое наше будущее, потому что ну зачем что-то покупать, тащить на себе эту недвижимость, платить налоги, проще снимать, в том числе и про жилье нам так говорили. Как вы считаете, сейчас смена парадигмы все-таки происходит, или по-прежнему шеринг в том числе квадрата, метровый шеринг – это наше будущее? Захар Малахов: Ну, я думаю, я отвечу, если можно, из двух частей. То есть первый ответ, что постепенно такие форматы все-таки появляются, как арендное жилье, которое в принципе в том числе ровно в этой логике и существует. То есть если ты поменял, допустим, место работы либо, не знаю, ребенка нужно в какую-то другую школу возить, со временем, когда таких объектов, в том числе у нас, будет больше, это не будет вызывать такой головной боли, как сейчас, «а где же мне жить». То есть да, это... Молодежь однозначно более мобильна, готова в том числе с точки зрения и работы, и других жизненных параметров легче к переездам, они к этому готовы, да. Здесь же есть история про... Ну вот мы знаем, что некоторые компании запускают форматы коливингов даже как достаточно современные технологичные дома, в которых при этом можно вот совместно жить. Петр Кузнецов: Да, про дома, Захар, очень коротко... Оксана Галькевич: Коливинг – это как-то прямо неприлично звучит, простите. Петр Кузнецов: Ну как есть, Оксана, как есть. Оксана Галькевич: Можно подумать все что угодно. Петр Кузнецов: Оксана вспомнила про пандемию, пандемия, на мой взгляд, породила еще один такой тренд, как жизнь за городом. Есть сейчас такой запрос, он остался, или он был временным и остался в прошлом году именно у молодежи, тем более у молодежи, кстати? Захар Малахов: Ага. Ну, в целом запрос есть. Понятно, что... Короткий ответ, в общем, такой: запрос есть, тоже о чем говорилось... про то, что, если есть интернет, зачастую этого уже достаточно, в том числе чтобы работать, даже находясь за городом. Второй момент, что вот сейчас история с ипотекой, постепенно она масштабируется и на индивидуальное жилищное строение, соответственно, для многих это будет во многом опять же возможность сначала взять в аренду, пожить где-то в пригороде, понять, насколько это комфортно... Петр Кузнецов: Ага, транспортная доступность. Захар Малахов: А дальше, в последующем логика такая же: можно взять уже будет ипотеку по льготной ставке и построить свой домик. Петр Кузнецов: Ага. Спасибо вам за этот комментарий. Надежду послушаем из Екатеринбурга. Здравствуйте, Надежда. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Петр Кузнецов: Здравствуйте. Зритель: Ну, у меня вот единственный сын, 28 лет ему уже на данный момент. Женился, ушел от меня, отделился, сначала снимал жилье, сейчас в ипотеке, купили квартиру, живут. Помогаю чем могу, потому что двое детей, ну как бы с ребенком взял и свой родился. Тяжело, конечно, молодежи вообще тяжело, но снимать как бы невыгодно, кому-то отдавать деньги, лучше за свое жилье платить. Оксана Галькевич: Ага. Ну, они свое какое-то решение приняли, собственно, и взяли на себя определенную ответственность, они эту ответственность и несут. Зритель: Да. Оксана Галькевич: Ну молодцы, это хорошо. Зритель: Да. Оксана Галькевич: Спасибо большое. Петр Кузнецов: Вам, как говорит современная молодежь, «ок», Надежда, мы поняли. Иван, Москва, здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте, Иван. Зритель: Здравствуйте. Спасибо, что я вам дозвонился. Петр Кузнецов: Спасибо вам. Зритель: Вы знаете, я тоже молодой, я с Москвы вам звоню, мне 38 лет. Оксана Галькевич: Ага. Зритель: Я живу с матерью, работаю в метрополитене, зарплата у меня по Москве 60 тысяч рублей. Оксана Галькевич: Ага. Зритель: Поверьте, где 100 тысяч рублей, я таких людей у себя не знаю, ну просто не знаю вообще. Говорят, что там минимальная, где-то средняя зарплата в Москве 108 тысяч рублей, я таких просто людей не знаю. Оксана Галькевич: Сколько? Зритель: Ну сколько там, 108–120 говорили. Оксана Галькевич: Ой, ну это прямо какие-то запредельные, чьи-то мечты, мне кажется, это не средняя. Зритель: Нет, средняя зарплата по Москве я имею в виду, по Москве. Оксана Галькевич: Ну, там в районе 90... Петр Кузнецов: Даже по Москве, нет-нет-нет, меньше 100 тысяч. Оксана Галькевич: Да, меньше 100, но никак не 108. Зритель: А, уже даже меньше. Ну вот у меня 60. Смотрите, если я сниму квартиру в Москве, это 45, у меня остается 15. Как я проживу на эти деньги, вот просто объясните мне? Да, я у себя сделал ремонт, у меня мать пенсионерка, я ее полностью обеспечиваю, я сделал ремонт, все на мне, но я не могу себе позволить жилье в Москве... Петр Кузнецов: В Москве работы мало, да... Оксана Галькевич: Иван, а мама... Вы же все равно эту тему в семье как-то обсуждаете, мама вам не говорит: «Слушай, ну вот пора тебе как-то определиться...»? Зритель: Нет, конечно, говорит, но финансовые возможности, извините, не позволяют. Оксана Галькевич: Ну да, ага. Зритель: Все очень просто, я вам звоню из Москвы, а, я думаю, из других каких-нибудь городов, с Твери или с Новгорода, я думаю, там еще ситуация гораздо хуже. Оксана Галькевич: Ага. Зритель: Потому что там заработная плата гораздо меньше. Петр Кузнецов: Иван, простите, вопрос, который многих злит, но при этом: а как-то поменять экономическую модель, задуматься о смене квалификации, переквалификации? Попробовать себя в другом деле, поискать другую работу? Зритель: Модель? Нет, знаете, я просто работаю в метрополитене, там как бы такой маленький Советский Союз: там и 13-я есть, и отпуск 40 дней, я еще учусь на высшее, то же самое плачу, и у меня учебный отпуск... Там как бы держат вот этим. Петр Кузнецов: Ага. Зритель: Такой Советский Союз. Оксана Галькевич: Ну то есть вас все устраивает по сути, получается так, вас все устраивает. Петр Кузнецов: Ну, все устраивает, но не устраивает, знаешь, есть такое. Зритель: Поверьте, в кругу моего общения, я не из золотой молодежи, я обычный человек, поверьте... Петр Кузнецов: Мы поняли, да. Зритель: И у меня нет людей, кто получают 100 тысяч рублей. Есть меньше меня, чуть побольше меня и все, край, это вот обычные москвичи, вот обычные, которые не ездят на Bentley. Петр Кузнецов: Спасибо. Иван, Москва, 38 лет. «Как думаете, почему же все-таки взрослые люди продолжают жить с родителями?» – это мы спрашивали у жителей Владивостока и Краснодара. ОПРОС Петр Кузнецов: Наш следующий эксперт – Юлия Зубок, она руководитель Центра социологии молодежи Федерального научно-исследовательского социологического центра РАН. Юлия Альбертовна, здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте, Юлия Альбертовна. Я, если можно, несколько сообщений просто с нашего SMS-портала, прежде чем мы к вам с вопросами обратимся, зачитаю. Вот Ивановская область пишет: «Живу с мамой в своей квартире с зарплатой в 60 тысяч рублей», – как у нашего Ивана из Москвы, кстати, есть зарплаты такие. Петр Кузнецов: А это какая? Оксана Галькевич: А это Ивановская область. Петр Кузнецов: Ивановская, да. Там немножко все-таки... Оксана Галькевич: Москва пишет: «Ну конечно, живут люди с родителями, если нет денег на покупку собственного жилья». Рязанская область пишет: «А где вообще написано, что дети должны жить отдельно от родителей? Значит, хорошая, дружная семья», – ну а что, вполне себе аргумент. Петр Кузнецов: Пишет нам некий Михаил, 57 лет. Оксана Галькевич: Пензенская область... Нет, там, кстати, друзья, не написано было, что это Михаил, это твои домыслы. Петр Кузнецов: Ага. Оксана Галькевич: Пенза: «Нет возможности разъехаться, да и харчеваться семье легче, чем в одиночку». Кировская область, интересное сообщение: «Парни-то сейчас хитрые пошли, машину в кредит берут, а жениться не хотят, живут припеваючи с родителями на всем готовом». Петр Кузнецов: Узнаю себя. Нет, на самом деле нет, тоже надумал. Юлия Альбертовна, скажите, пожалуйста, молодежь становится взрослее, молодежь становится инфантильнее? То есть вот если мы задаем эти рамки, давайте зададим рамки 20–30 лет, потому что 35 все-таки новые для нас рамки, с этими рамками возрастными 20–30 что-то происходит от и до, меняется со временем? Юлия Зубок: Ну, прежде всего я хочу поприветствовать и уважаемых телезрителей, и замечательных ведущих. Дорогие друзья, вот эту проблему, которая, на мой взгляд, является ключевой, краеугольной проблемой взросления молодежи, проблемой ее становления как такого самостоятельного социального субъекта, вот с этой проблемой нужно разбираться с двух сторон. Первая сторона... Как бы два контекста здесь вырисовываются. Первый – это изменение ценностей. В каком плане они меняются? Нарастает ценность эмансипации и стремление к сепарации. Вот те участники, так сказать, включений, наши телезрители, которые уже высказывали свое мнение, они очень мудро отразили эти тенденции, и в принципе они назвали основные, ключевые причины. С другой стороны, у нас возможности очень ограничены, и мы видим, что финансовые возможности отнюдь не улучшаются. Обратите внимание, с чем мы вошли во всю ковидную историю. Помните, были исследования о том, какой процент населения имеет хоть какие-то сбережения? Оказалось, что это очень небольшой процент. Поэтому здесь возникает очень острое противоречие между стремлением к отделению, естественным стремлением, и отсутствием возможности для этого. Когда мы говорим о стремлении к отделению, здесь тоже два момента важных. Смотрите, это и молодежь в принципе готова была бы отделиться, но это и родители, родительское поколение, которое тоже не против было бы пожить для себя и отделить своих детей. Но вот это вот отсутствие, так сказать, несовпадение между тем, что они хотели бы и что они могут, они, конечно, заставляют искать какие-то промежуточные пути. Оксана Галькевич: Такие компромиссы, получается, такой семейный компромисс, жить вместе с детьми уже достаточно взрослыми, это такой компромисс. Но вот мы говорим о взрослении детей... Юлия Зубок: Здесь много компромиссов. С одной стороны, это компромисс, действительно, потому что очень дорого снимать, купить свое жилье не могут, продолжают жить с родителями. У других если есть немножко возможностей, они предпочитают снять жилье, отделиться и как-то, так сказать, выстраивать свою жизнь. Но здесь еще один важный момент, это тоже прозвучало, между прочим, у тех, кого спрашивали на улицах: сегодня бабушка является главной союзницей мамы. Поэтому воспитание детей, поэтому сопровождение вот этого взросления маленьких детей обязательно включает бабушкино участие, без этого просто семья не выживает. Оксана Галькевич: Юлия Альбертовна, а вот чтобы как-то возможность, вы говорите, нет возможности, поэтому живут с родителями, – а жениться чем не возможность, понимаете? Ну вот есть одна зарплата 15 тысяч, на нее квартиру за 12 не снять, жена, у нее тоже 15; 15 плюс 15 – это 30, квартиру за 12, нормально строишь свою жизнь, нет? Петр Кузнецов: Кстати, обрати внимание, мы как будто бы говорим исключительно о молодых людях, которые продолжают до победного жить с родителями. Наверное, так и получается, в большинстве своем это... Оксана Галькевич: Ну, так получается. Чем это не стратегия, собственно говоря? Юлия Зубок: Стратегия, стратегия, и многие молодые люди так и делают. Они объединяются, но они объединяются вот в такие временные союзы. Понимаете, они не регистрируют свои отношения, они живут вместе, они снимают жилье, и в принципе они вполне себе, так сказать, счастливы бывают. Поэтому, когда мы с вами разбираем эту проблему, мы должны понимать о том, что существует много разных стратегий в зависимости от того, что люди для себя считают допустимым не допустимым. Кто-то говорит, что окей, можно жить до конца дней с родителями; кто-то из родителей говорит, что они выполнят свой долг только тогда, когда доведем ребенка до пенсии; кто-то говорит, что это категорически нельзя, понимаете? Поэтому здесь очень много разных вариантов, и молодежь в крайней степени дифференцирована, но вот эта дифференциация в нашей сегодняшней очень тяжелой, кризисной ситуации, на мой взгляд, у нас с вами обернется поляризацией. В итоге у нас с вами будет два ключевых полюса: один полюс многочисленный, который будет как-то перебиваться, что называется, как получится, а другой полюс, который более-менее окей выйдет из кризисной пандемической всей этой истории, они смогут что-то для себя выбрать. Петр Кузнецов: Рассмотрим конкретный случай вместе с вами, Валентина из Краснодара у нас на линии, наша телезрительница. Здравствуйте, Валентина. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте, здравствуйте. Оксана Галькевич: Что у вас за ситуация, расскажите. Зритель: Ну вот у меня такая ситуация. Сыну 40 лет, он женат. В 2016 году... Петр Кузнецов: Не женат? Оксана Галькевич: Женат. Зритель: ...мы помогли купить им квартиру двухкомнатную, он выбрал сам ее. Нанимать рабочих, чтобы сделать там ремонт, он не захотел, говорит, что там испортят, «буду делать сам». И вот эта вот тягомотина длится до сих пор, даже ванная не сделана. Когда я ему предлагала денег помочь, чтобы там сделать, он ото всего отказывается. И у меня такой вопрос: может быть, он вообще не хочет уходить? Мы, вернее другие люди, бегом бы бежали, каждую минутку, каждую копеечку вкладывали, чтобы скорее бы уйти, а он нет, он... Петр Кузнецов: Так вы этот вопрос ему и задайте. Оксана Галькевич: Его спросите, да, об этом. Петр Кузнецов: Да, может, напрямую? Зритель: А я ему задавала сперва. Мы все время ругаемся, вот в чем история. Тут была надпись, что хорошие, значит, родители, если не уходят. Мы все время ругаемся, я не знаю, как решить этот вопрос. Оксана Галькевич: Валентина, а что он вам отвечает на прямой вопрос-то? Ну вот вы говорите, что вы его спрашиваете. Зритель: «Я хожу делаю», «уйду, уйду», он только не называет год, когда он уйдет. Говорит, что уйдет. Петр Кузнецов: Вы как будто бы... Оксана Галькевич: А может, жену в союзники его, нет? Как-то у нее узнать? Зритель: А он не слушает, она тоже как бы за, чтобы самостоятельно жить, ну я не знаю. Даже до того дошло, что я ходила к адвокатам, чтобы выселить его через приставов. Ну это же не дело, когда вот так решить вопрос. Петр Кузнецов: «Я уйду, я уйду», только не называет год, когда уйдет. Зритель: Да. Оксана Галькевич: Ну, сложно тут, в общем... Зритель: И предлагаю... И деньги у него есть на ремонт, понимаете, в чем история? Значит, ему удобно так, наверное. Оксана Галькевич: Ну, наверное, да. Валентина, ну только, наверное, с приставами как-то уже сложные будут совсем отношения у вас в семье. Может быть, к психологу как-то сходить, об этом поговорить, обсудить, нет? Петр Кузнецов: Или с Юлией Зубок. У вас есть комментарий по нашему последнему примеру? Юлия Зубок: Ну, друзья мои, конечно, каждая отдельная история, каждая отдельная семья – это, понимаете да, кладезь всего, надо разбираться. Но то, что есть определенная инфантилизация, это тоже правда. И кстати говоря, когда принималось законодательство в молодежной политике и повышался возраст до 35 лет, те исследователи, которые выступали критически по отношению к этой идее, они как раз один из аргументов именно такой высказывали, что как ты лодку назовешь, так она и поплывет. То есть возраст социально и культурно конструируется, и если мы говорим, допустим, сегодня, что у нас молодежь до 35 лет, то это своего рода, с точки зрения этой категории специалистов, с этой точки зрения мы тем самым как бы легитимизируем вот эту самую инфантилизацию, понимаете? Поэтому и эта тенденция, еще раз повторю рефреном, тоже имеется. Понимаете, здесь множество мотивов, которые, с одной стороны, могут оставлять молодых людей в родительской семье, в родительском доме, с другой стороны, они могут их выталкивать. Но в конкретной семье, конечно, разобраться сложно. Петр Кузнецов: Давайте напоследок, если можно коротко, все-таки за счет чего происходит (ну он происходит) этот возрастной сдвиг? Каждое поколение все-таки так или иначе становится инфантильнее? Вспомните войну, после войны 20 лет – это мужик, семья, он все умеет, ничего не боится, всех прокормит и так далее. Оксана Галькевич: Но семьи по-прежнему жили вместе на самом деле, с жильем-то были огромные проблемы, после войны особенно. Петр Кузнецов: Ну, кстати да. А сейчас до 35 и без семьи, и ничего не умеет, и всего боится. Почему так все-таки происходит? Это психология или генетика? Юлия Зубок: Нет, это не столько психология, это не генетика, это социальные условия. Условия взросления каждого следующего поколения, конечно, различаются по отношению к тем условиям, в которых взрослели родители. Сегодня действительно этот процесс усложняется, потому что, смотрите, больше времени нужно на образование, на освоение всего того, что, так сказать, в обществе наработано, опыта сегодня больше, поэтому времени нужно гораздо больше молодому человеку. Сегодня гораздо сложнее выйти на рынок труда, проблема не только поиска первой работы, но и как бы закрепления в вот этой статусной иерархии. Поэтому все это очень сильно пролонгирует, продлевает период взросления молодежи, это процесс объективный. С другой стороны, вот на это объективное навешивается масса всяких социально-психологических, так сказать, составляющих. Да, родители сегодня очень, скажем так, детоцентричны, понимаете, они пережили массу кризисов, причем эти кризисы слились в какой-то общий, единый кризис, поэтому семья старается ребенка своего оградить. Ребенок с удовольствием это принимает как заботу. Сегодня нет у нас с вами такого сильного конфликта межпоколенческого, как был раньше, потому что старшее поколение, я имею в виду родительское поколение, и нынешние дети не очень различаются в своих ценностных ориентациях, понимаете? Мы об этом тоже очень много говорили. Петр Кузнецов: Да, Юлия, да, объяснение разумно, понятно, спасибо вам за него, да, мы уловили мысль. Юлия Зубок, руководитель Центра социологии молодежи Федерального научно-исследовательского социологического центра РАН. Оксана Галькевич: Пришла помощь из Нижегородской области нашей зрительнице из Краснодара Валентине, которая говорила, что вот сын не хочет съезжать в квартиру, хотя вот она есть, говорят: «Да отремонтируйте уже, родители, квартиру сами да съезжайте», – а, вариант? Петр Кузнецов: По-одесски немножко, да, сейчас прозвучало? Оксана Галькевич: Нет, по-краснодарски, но не очень у нас получилось, да. Петр Кузнецов: Нет, от тебя. Оксана Галькевич: Я поняла. Петр Кузнецов: Сейчас будут локальные наши «Реальные цифры»: «В каком возрасте стали вы жить отдельно от родителей?» – это опрос жителей Тюмени, Нового Оскола и Рязани, вот такая подборка. ОПРОС Оксана Галькевич: Возвращаемся в эфир. У нас на связи еще один собеседник, кандидат философских наук, доцент философского факультета МГУ имени М. В. Ломоносова Татьяна Покровская. Татьяна Павловна, здравствуйте. Петр Кузнецов: Здравствуйте. Татьяна Покровская: Здравствуйте. Оксана Галькевич: Татьяна Павловна, вы знаете, я читаю наш SMS-портал, и тут вот разные приходят сообщения от наших зрителей. Мы говорили вот только что о том, что у нас какое-то инфантильное поколение растет, но мне иногда кажется, что у нас и родители тоже достаточно, знаете, такие, может быть, инфантильные, или как-то по-другому это назвать. Башкирия нам пишет: «Я как мама позаботилась о квартире для своего сына еще с самого малого детства, копила, копила и в итоге купила». Это весьма такая распространенная история, когда родители заранее пытаются решить проблемы за своих детей, такая очень..., и как бы даже оправдывают себя, считают, такая распространенная модель поведения. К чему? Почему бы молодого человека не отправлять в самостоятельную жизнь, чтобы он сам преодолевал сложности? А потом мы на какую-то инфантильность жалуемся. Татьяна Покровская: Ну, вы знаете, это, я думаю, по-разному можно смотреть на этот вопрос. И разные родители бывают, и всегда была такая ситуация, когда у родителей была возможность, они пытались обеспечить своих детей, квартиру помочь сделать. Но вот мне кажется, что сейчас, наоборот... Вообще, понимаете, разные люди, разные представители молодежи. Есть молодые люди, которые сами добиваются всего, и очень приятно на них смотреть, они получают образование, потихоньку-потихоньку реализуются в этой жизни. Вот я работаю в Московском университете, я скажу, что наши ребята в большинстве своем стремятся реализоваться. У нас факультет как раз один из самых социально необеспеченных как бы, у нас много ребят довольно-таки не из богатых семей, они сами реализуются, находят работу. Но надо сказать, что, конечно, вот здесь результаты социсследования я видела, хочу сказать, что здесь какая ситуация? Одно дело, что живут люди с родителями, а другой вопрос, как они предпочитают жить. Все-таки в большей степени люди живут с родителями, потому что материальные условия не позволяют им это сделать, потому что даже в Москве люди начинают вставать на ноги, мотивированные люди, где-то к 30 годам, вот к 30 годам они уже могут думать о создании семьи... Петр Кузнецов: Вот, Татьяна Павловна, извините, я как раз про это, про ценности, это тоже очень важно на самом деле, о том, как они расставлены у современной молодежи, от этого тоже сильно многое зависит. Ценности современной молодежи – как они расставлены? Какие приоритеты сейчас? Какие изменения по сравнению с предыдущим поколением? Что можно отметить? Что для них главное – здоровье, спорт, что? Татьяна Покровская: Ну, вы знаете, опять же разные представители молодежи. Я смотрю на тех, которые рядом со мной, с которыми я общаюсь... Петр Кузнецов: Да, да. Татьяна Покровская: В основном ценности какие? В основном люди хотят получить хорошее образование и реализовать, использовать это образование, причем не всегда по специальности, потому что фундаментальное образование дает возможность человеку работать в разных сферах. И вот получают, они находят работу, они уже на последних курсах многие находят себе работу, начинают реализовываться, и потом, да, кто-то пробивается, кто-то в меньшей степени пробивается, и где-то к 30 годам начинают задумываться о собственной квартире. Хотя вы сами понимаете, что да, сейчас политика ипотечная довольно-таки для молодежи неплохая, но все равно современная молодежь считает деньги, она смотрит, что если вступить в ипотеку... Петр Кузнецов: Ага. Оксана Галькевич: Зарплатная политика не догоняет ипотечную, да. Петр Кузнецов: Спасибо. Оксана Галькевич: Спасибо. Петр Кузнецов: Кое-что узнали о современной молодежи. Могли бы еще и больше, но на это будут наши темы... Продолжим, да, кстати, эту тему вечером, в вечернем «ОТРажении». Но не забывайте, что дневное продолжается, еще один час впереди, поговорим о прививках и дорогих платежках, что в принципе одно и то же.