Иван Князев: Программа «ОТРажение» продолжает свою работу. В студии для вас по-прежнему Дарья Шулик... Дарья Шулик: ...и Иван Князев. Иван Князев: Переходим к главной «Теме дня». Коронавирус к концу года может окончательно добить бизнес. Последней каплей, например, для рестораторов и организаторов праздников могут стать ограничения по проведению новогодних корпоративов. В Москве их можно проводить только до 23 часов, есть ограничения по количеству людей. В новогоднюю ночь вообще все закроется. Дарья Шулик: Ну, проблемы-то на самом деле не только у общепита. В этом году убытки несут гостиницы, театры, кинотеатры, различные фитнес-центры, вообще вся сфера услуг. Серьезно пострадала также розничная торговля. Иван Князев: Эксперты проанализировали коронавирусный кризис, и он стал самым тяжелым за последние 12 лет. Каждое 5-е малое предприятие на грани закрытия. Для сравнения, в кризис 2014 года перед угрозой закрытия оказалось только 2% из них, в 2008 году 5%. Дарья Шулик: Ну, есть ли хоть кто-то, кто остался в выигрыше в этом году? Иван Князев: Кому повезло? Дарья Шулик: Да, кто эти счастливчики? И что ждет остальных, банкротство? А людей, кто там работал, по идее биржа труда и бедность? Как выжить бизнесу в это непростое время, узнаем у экспертов. Если по вам этот кризис тоже ударил, расскажите нам, позвоните прямо в прямой эфир, мы с удовольствием вас выслушаем. Иван Князев: Ну да, действительно, я думаю, много наших телезрителей работали в той же сфере общепита, в туризме и так далее. Ну а сейчас представим наших экспертов. У нас на связи Юлия Локтева, генеральный директор праздничного агентства «Артекс». Дарья Шулик: Юлия Васильевна, здравствуйте. Иван Князев: Здравствуйте. Дарья Шулик: Не слышим вас пока, видим, но не слышим. Юлия Локтева: Здравствуйте. Дарья Шулик: Здравствуйте. Юлия Васильевна, ну вот, можно сказать, на носу у нас уже такой самый главный праздник года, Новый год. Не могу сказать, что у всех особо праздничное настроение. Но вот вы как генеральный директор праздничного агентства расскажите, вообще раньше сколько вы в Новый год зарабатывали? Юлия Локтева: Нескромный вопрос. Дарья Шулик: И к чему готовитесь… ? Нет, я не имею в виду конкретной цифры, просто следующий мой вопрос о том, вообще на что вы надеетесь в этом году и как будете выживать с учетом всех нововведений, которые у нас есть. Юлия Локтева: Очень сложно ответить на этот вопрос, потому что я думаю, что, конечно, шанс того, что мы выживем, минимальный. Иван Князев: Я просто уточню Дашин вопрос. Насколько мне известно, всякие ивент-агентства и тому подобные, для них период Нового года – это вот период, когда можно заработать кучу денег и потом оставшееся время обходиться чуть-чуть скромнее. Вот насколько отмена, вот вчерашние ограничения, которые были анонсированы по количеству людей, по праздникам до 23, насколько это сильно по вам ударит? Что вы отменили? Юлия Локтева: Для нас это практически банкротство, потому что, естественно, там, где по 50 человек, естественно, денежных средств у компании нет, то есть это минимальный бюджет, на котором заработать невозможно. Иван Князев: Ага. А вот эта история, что сейчас многие хотят вечеринки онлайн делать? Дарья Шулик: Можно ли на этом заработать? Юлия Локтева: Да, это очень модное явление сейчас, в котором ни одна из сторон не знает, как это будет выглядеть на практике. То есть мы со своей стороны никогда, естественно, этого не проводили, и стороны, которые к нам обращаются, тоже не представляют, как это будет. То есть чаще всего, вот как мы себе это представляем, ну вот как я сейчас сижу перед экраном, тихо сама с собой либо громко сама с собой говорю, и вот... Иван Князев: Ну, вы не только сама с собой, вы с нами, с нашими телезрителями. Ну опять там же соберете, я не знаю, в Zoom всех. Юлия Локтева: Ну это же не то, это подмена настоящего. Ведь корпоратив – это что? Мы общаемся с коллегами, мы как бы больше начинаем узнавать коллектив, больше начинаем с ними дружить, происходит какой-то элемент... Дарья Шулик: Юлия Васильевна, извините, что перебью, ну вот вы говорите «общаемся с коллегами» – сейчас же действительно многие люди попросту боятся общаться, а вот эти всякие Zoom и всевозможные другие ухищрения помогают нам все-таки как-никак общаться. Неужели... Вот вы проводили какой-то анализ, может быть, все-таки есть спрос у людей, что общаться вроде и хотят, но рядом находиться побаиваются? Может, они действительно хотят эти вечеринки провести, но только в онлайн-режиме? Можно это перевести на коммерческие рельсы? Юлия Локтева: Ну, они уже сейчас между собой общаются, находясь в офисе, находясь на заводе, находясь в коллективе, они же общаются. Они же приходят в бухгалтерию, получают заработную плату, расписываются, пишут заявления, они так же общаются. Иван Князев: Ага. Юлия Васильевна, какие корпоративы вы обычно организуете к Новому году? О каких вообще масштабах идет речь? Сколько у вас клиентов обычно бывает в этот период? Это какие-то крупные компании, не крупные? Юлия Локтева: Как правило, это от среднего до крупного бизнеса. То есть, как правило, это 100–150, 200–250 человек. Сейчас это 10, 20, 30. Естественно, совершенно другие бюджеты и возможности у коллективов. Иван Князев: Ну тусовки яркие получаются? Звезд приглашаете обычно туда? В этом году что будет? Юлия Локтева: В этом году звезд нет совершенно, даже не было ни одного запроса на звезду, даже никто не интересовался из серии: «Ой, скажите, а сколько это стоит?» – то есть этого не было вообще. Соответственно, в этом году элементарный квиз, квест, поиграть. Иван Князев: Ага. Дарья Шулик: Юлия Васильевна, ну вот вы за все это время штат сотрудников сократили или зарплату урезали? Какие действия предпринимаете? Юлия Локтева: К огромному моему счастью, весь коллектив сохранился, но сохранился только за счет того, что все они работают давно. Никого не добирали, никого не принимали, то есть обычно мы принимаем новых сотрудников, в этом году никого. Дарья Шулик: А зарплату удалось сохранить сотрудникам, или урезали все-таки? Юлия Локтева: Зарплату удалось сохранить, но только, к огромному сожалению, за счет неравномерности выплат. Иван Князев: Юлия Васильевна, я правильно понимаю, что вот ваше агентство ведь не просто как бы приходит в коллектив какой-то и говорит: «Давайте я вам организую». Вы потом заказываете там людей, которые готовят еду, которые как-то украшают... Юлия Локтева: Почти всегда. Иван Князев: То есть у вас эта цепочка... Вот расскажите о ней подробно, просто хотим понять, кто конкретно пострадает, если все это отменится. Юлия Локтева: Значит, первое – это кейтеринговые компании. Многие кейтеринговые компании уже абсолютно ушли с рынка, их не существует. Многие, в первую очередь те, кто не смог договориться с арендаторами, те арендаторы, которые не разрешили им подождать, оплатить позже за аренду, это первое, то есть кейтеринговые компании. Иван Князев: Ну это те, кто готовят. Юлия Локтева: Да-да-да. Компании по украшению и декорированию, вот они живут хорошо, то есть у них, наоборот, все прекрасно. За счет чего? За счет того, что праздника все равно хочется, и заказывают хотя бы элементарное, шарики, цветики, какое-то украшение из цветов, какое-то украшение из шаров. Поэтому у них, наоборот, все хорошо. То есть те, у кого не было денег, заказывают просто на меньшее количество украшений, у кого достаточно денег, заказывают побольше. Но у них все хорошо точно. Иван Князев: Понятно, спасибо. Дарья Шулик: Спасибо, Юлия Васильевна. Это была Юлия Локтева, генеральный директор праздничного агентства «Артекс». У нас есть звонок, Валерий из Санкт-Петербурга. Валерий, здравствуйте. Иван Князев: Слушаем вас. Зритель: Добрый день. Валерий, ИП, Санкт-Петербург, работаю в сфере туризма. Восемь месяцев вообще без работы. Еще месяц-полтора, и на что я буду жить, я вообще не знаю. Иван Князев: Валерий, ну лето же было, была возможность, можно же было. Зритель: Лето было, туристов нигде не было, я, скажем так, обслуживаю приезды иностранных туристов. Дарья Шулик: А переключиться на внутренний туризм, нет? Зритель: Ну, фирма, с которой у меня, скажем так, заключен договор, они внутренний туризм не обслуживают, поэтому мне нет возможности... Дарья Шулик: То есть перепрофилироваться не удалось, да? Иван Князев: У вас большое предприятие? Много людей работает? Зритель: Нет, небольшое, у меня два микроавтобуса Sprinter и легковой автомобиль, то есть ИПшник. Иван Князев: Обычный, рядовой российский ИПшник. Дарья Шулик: Ну а как дальше-то, что планируете? Может, действительно нацелиться на внутренний рынок или вообще уйти из этого бизнеса? Зритель: Я не знаю, я не знаю. Мне сейчас 62 года, на работу меня никуда не берут, я никому не нужен. Честно говоря, на что жить будем с женой, я просто не представляю. Вот у меня есть, какие-то средства остались, ну месяц протянуть... Иван Князев: А вот эти все истории, что можно было кредиты взять какие-то, чтобы прожить, еще чего-то? Зритель: Ну слушайте, кредиты если брать, их надо с чего-то отдавать... Иван Князев: Нет, ну вот эти вот льготные, все, что государство давало, – не воспользовались? Зритель: Слушайте, банки не выдают, скажем так, особенно ИПшникам. Если ты индивидуальный предприниматель мелкий, знаете, с тобой вообще никто не хочет разговаривать. Иван Князев: Ага. Зритель: Даже Сбербанк… Мне в свое время нужна была небольшая сумма, скажем так, извиняюсь, перекрутиться, и мне не дали 100 тысяч рублей, хотя я сотрудничаю со Сбербанком уже лет 19, у меня там есть расчетный счет, они там видят все поступления средств. Но почему-то мне было сказано, что это не подтверждает мою кредитоспособность. Иван Князев: Ну, в общем, вы для них ненадежный клиент, прямо скажем, не «жирный» клиент, поэтому денег они вам и не дают. Зритель: Я для них вообще никто. Иван Князев: Да, к сожалению, не все попадают, не всем удается вот этот кусок пирога откусить. Спасибо, Валерий. Дарья Шулик: Спасибо, Валерий. По кому новые ограничения в преддверии Нового года ударили больше всего, а кто не только не потерял, а наоборот, наращивает прибыль, разбиралась Екатерина Ходасевич. Давайте посмотрим. СЮЖЕТ Иван Князев: Ну вот что думают наши телезрители. Из Московской области SMS: «Время, когда зарабатывали деньги на людях, собирали с них деньги, уже прошло». Из Оренбургской области: «Бизнес – это риск, кто этим занимается, тот знает и должен быть к этому готов, не надо плакать». Из Мурманской области: «Если все так плохо, уйдите из бизнеса, никогда не поверю, что вы в убытке. Звезды плачутся со всех утюгов, что помирают с голоду, так им и надо», – тоже наши телезрители так считают. Из Курганской области: «Раньше обходились без корпоративов, сидели у себя на кухне и были счастливы». Дарья Шулик: Ну, теперь так и придется, видимо, в этом году. У нас есть звонок из Нижегородской области. Надежда, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Я что хочу сказать? У меня был бизнес, ну, как говорится, аптека. Народу стало ходить мало, я закрыла. Дарья Шулик: Да вы что? Аптека сейчас? Иван Князев: Спрос же очень большой. Дарья Шулик: Бешеный спрос. Зритель: Нет-нет, это было до пандемии, 2 года тому назад. Дарья Шулик: А-а-а. Иван Князев: Ага. Зритель: Закрыла аптеку. Ну как сказать, был долг перед банком, да. Ну, я как бы на пенсии, стали высчитывать с пенсии, и до сих пор не могу, подала на банкротство, до сих пор не могу и закрыть, и как бы налоги плачу, из пенсии высчитывают, так как еще и стою на учете как рабочий пенсионер. Иван Князев: Ага, понятно. В общем, страдает даже отставной бизнес, который уже на пенсии. Спасибо вам за ваш звонок. Дарья Шулик: Который на пенсии, да. Спасибо, Надежда, за ваш звонок. Мы принимаем нашего следующего эксперта, это Кирилл Туров, ресторатор и ресторанный блогер. Кирилл Игоревич, здравствуйте. Иван Князев: Здравствуйте. Кирилл Туров: Здравствуйте. Дарья Шулик: Кирилл Игоревич, ну вот с апреля, даже с марта рестораторы, мне кажется, просто крокодильими слезами плачут, действительно в очень тяжелой ситуации. Скажите, как вообще вы выживаете с учетом того, что действительно грядут новогодние праздники, вроде как грядут, а заработать-то в Новый год и не получится? Что делаете, как живете? Кирилл Туров: Ну, слава богу, у нас нет ночных клубов, которые потеряют больше всего от новых ограничительных мер, поэтому мы, наверное, потеряем не так много, как другие. Здесь должны понимать, что не все рестораны, далеко не все работают в новогоднюю ночь, а большинство заведений в новогоднюю ночь деньги не зарабатывают, поэтому в этом плане спокойнее. А в целом, конечно, отрасли очень тяжело, последние ограничения работы до 23 часов подпортили жизнь многим заведениям, которые, скажем так, работают на пятничную и субботнюю аудиторию, работают до 1–2 ночи обычно. Дарья Шулик: Кирилл Игоревич, ну вот вы сказали, что в новогоднюю ночь не работаете, – а как же корпоративы? Сейчас же тоже все это сократилось и по численности населения, я имею в виду не в новогоднюю ночь. Кирилл Туров: Ну, сейчас не стоит вопрос вообще о каком-либо заработке, честно говоря, этот вопрос не стоит в отрасли уже достаточно давно, не первый месяц и не второй. Мы живем в эпоху пандемии, поэтому стоит вопрос о выживании. Я думаю, что если этим все и закончится, то все-таки выживут большинство рестораторов и отельеров. Но если будут вводиться еще более жесткие санкции, причем я считаю, что наверняка они будут вводиться, тогда уже вопрос встанет по-другому. Дарья Шулик: Ну вот вы сказали, что выживаете, – за счет чего выживаете? Сокращаете сотрудников, сокращаете зарплаты? Кирилл Туров: Ну конечно, больше идет сокращение бюджета. Как можно сократить бюджет? Сократить бюджет на рекламу, на маркетинг, сократить в какой-то степени, наверное, премиальную, бонусную часть сотрудников, кому-то, может быть, урезать зарплаты. Понятно, что если заведение работает только до 23 часов, то оно откажется от сотрудников, которые работали в ночное время суток, не будут же люди просто сидеть на стуле в ожидании зарплаты. Дарья Шулик: Ну да. Кирилл Туров: Поэтому да... Ну, с учетом еще какого-то подорожания продуктов, конечно, тяжело, но я думаю, что это не критично. Вы знаете, я же говорю, что вот в этой ситуации, когда все уже понимают о том, что зарабатывать крайне тяжело, зарабатывают, наверное, сегодня единицы каких-то самых успешных и везучих, может быть, в чем-то. Поэтому нужно просто набраться терпения, смотреть, что будет дальше, надеяться на то, что ситуация в скорейшем будущем решится как можно лучше. Дарья Шулик: Кирилл Игоревич, а сказали, что вот продукты подорожали, – как-то пересматриваете теперь меню? Может быть, из других продуктов, более дешевых, скажем так? Кирилл Туров: Нет, ну конечно, это, вы знаете, все рестораны, мне кажется, такая уже не первой свежести новость, что рестораторы, конечно же, стараются сократить свои издержки, включая издержки на блюда. Но здесь нельзя просто ухудшать свое качество, поэтому все работают не в ущерб качеству, стараются изменить меню, а именно, может быть, где-то чуть-чуть сделать его поменьше, может быть, перейти на более сезонные продукты, которые стоят чуть дешевле, чем другие. Я думаю, что в этом вся суть. Конечно, меняют, да. Иван Князев: Давайте дадим слово нашим телезрителям. У нас Валентина из Москвы дозвонилась. Валентина, здравствуйте, слушаем вас. Дарья Шулик: Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Я хочу сказать, что да, действительно, может быть, некоторый бизнес и несет какие-то убытки, не все, но многие могут нести убытки. Дело в том, что люди наши, бизнесмены, еще занимаются... Вот он сказал, что качество, – хорошо, качество, может быть, со стороны этого предпринимателя, допустим, он будет стараться качество делать лучше, а некоторые идут на самом наихудшем и будут нас кормить неизвестно чем. Более того, я хотела бы отметить, вот еще вчера была передача, как наживаются даже на лекарствах. Потому что это бесконтрольно, у нас в государстве все бесконтрольно. Вы знаете, я покупала своей маме 80-летней цитрамон обыкновенный, в одной аптеке, я зашла, он стоит 83, а там две упаковочки такие, 83 рубля стоят, в другой, я зашла, 5 рублей, такая же упаковочка, в смысле в такой же упаковке, но не в коробочке, он стоит 5 рублей. Если положить эти две туда, значит, 10 рублей, и, получается, 73 рубля приходятся на эту коробку – как это, нормально вообще для людей, особенно пенсионеров? Иван Князев: Да, Валентина, мы вас понимаем, обман, обман везде. К теме лекарств мы, кстати, вернемся в вечернем блоке программы «ОТРажение», там прямо подробно-подробно будем говорить о том, где выросли цены, где не выросли цены, поэтому попробуйте туда дозвониться, и тогда мы предметно с вами пообщаемся. Зритель: Выросли цены во много раз, и на яйца выросли, и на мясо выросли, на все, на все, на все выросли. Мы ходим в магазины и смотрим все это. Конечно, очень плохо то, что... Более того, приносишь домой, еще неизвестно, что принесешь... Иван Князев: Спасибо, спасибо вам большое, Валентина. Дарья Шулик: Спасибо, спасибо. Иван Князев: Кирилл Игоревич, смотрите, если вот вы говорите о потерях, точнее вы сказали «будем как-то выживать», – а будете ли выживать? Тут вот Мосстат посчитал, что столичный общепит, например, в декабре 2019 года заработал 19 миллиардов, даже больше, и плюс еще там январь 2020-го 18 миллиардов накинул, а сейчас прогнозы такие, что в целом по итогам этого года 50% выручки может потерять. Подтверждаете эти цифры? Много среди ваших знакомых банкротятся? Кирилл Туров: Нет сомнений, да. Ну, банкротятся, да, многие обанкротились, многие уже банкроты, но пока еще оттягивают такую… Как мне кто-то сказал, многие рестораторы уже банкроты, но пока еще бултыхаются в надежде на то, что случится какое-то чудо. Но я в чудеса тоже не верю, поэтому я думаю, что, безусловно, банкротство ресторанов продолжится. Безусловно, сектор сильно сократился, совершенно правильно вы статистику назвали, она ни для кого уже не секрет, не новость, никто с ней не спорит. Наверное, общепит – это вообще самая пострадавшая такая область. Здесь еще же сказывается много других косвенных факторов, например падение покупательской способности, которое случилось, здесь, безусловно, боязнь, страх людей перед пандемией, они тоже стали меньше ходить. Вот это вот все, конечно, выражается в тех цифрах, которые вы сказали. Я говорю, что кто-то выживет... Иван Князев: ...а кто-то не выживет. Кирилл Туров: Жалко, конечно, людей, здесь как бы без сожаления сказать нечего. Здесь в первую очередь жалко не инвесторов, не бизнесменов, а тех обычных, рядовых сотрудников, которые теряют каждый день работу. Но я говорю, что мне кажется, что это не самое страшное. Я надеюсь, что это все быстро закончится и в следующем году, может быть, начнется какое-то восстановление. Иван Князев: Понятно. Ну, тоже будем надеяться. Спасибо вам большое. Дарья Шулик: Спасибо. Кирилл Туров, ресторатор и ресторанный блогер. У нас есть звонок из Орловской области. Людмила, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Дарья Шулик: Слушаем вас. Зритель: Добрый день. Я просто смотрю вашу тему «Бизнес считает убытки». Обрыдаемся сейчас всей страной, бизнес считает убытки. А пенсионеры, обычные пенсионеры, кто живет на копейки, и в разы повысились цены на продукты и лекарства? А работяги, которые получают по 15–18 тысяч, повысились цены на все то же самое? Они не считают убытки, у нас только, как всегда, бизнес считает убытки. Иван Князев: Людмила... Зритель: Последние 30 лет, извините, я наблюдаю... Иван Князев: Людмила... Зритель: Помощь бывает только богатым, богатым и богатым. Иван Князев: Людмила, можно вас немножко поправить и поинтересоваться? А у вас родные, близкие, дети где работают? Я просто, понимаете, бизнес – это не только те, кто владеют этим бизнесом и получают какие-то сверхдоходы, там есть те люди, которые готовят еду, которые моют пол и так далее. Вот ваши близкие где работают? Зритель: Совершенно верно. У меня зять работает тоже у работодателя по 12 часов в сутки, получает 17 тысяч рублей. Жена не может устроиться на работу, дочь тоже не может устроиться на работу сейчас даже в магазин. Естественно, они не считают убытки, у них столько накоплений, что на годы вперед хватит, а бизнес у нас вечно считает убытки. Иван Князев: Так вот ваш зять как раз-таки работает в бизнесе, если он в каком-то предприятии, которое тоже ведет какую-то деятельность. Мы, собственно, про это и говорим сейчас. Зритель: Я понимаю, что вы говорите именно про это, что вам жалко. Они столько заработали... Иван Князев: Понятно. Дарья Шулик: Спасибо за ваше мнение, спасибо. Иван Князев: Спасибо, спасибо большое. Дарья Шулик: У нас следующий эксперт – Игорь Строганов, кандидат экономических наук, доцент кафедры предпринимательства и логистики РЭУ имени Г. В. Плеханова. Игорь Алексеевич, здравствуйте. Иван Князев: Здравствуйте. Игорь Строганов: Да, здравствуйте. Иван Князев: Игорь Алексеевич, хотим, знаете, по этим цифрам пройтись, сколько предприятий у нас закроется к концу этого года, к началу следующего года, вот то, что там в 2014 году было 2% малых предприятий, в 2020-м 20%. Некоторые эксперты говорят, что на самом деле ситуация хуже. Как вы считаете? Игорь Строганов: Давайте так. Если мы будем считать все прогнозы и читать все прогнозы, которые нам дают околоделовая пресса и эксперты, то по-хорошему мы бы с вами уже давно жили в каких-то руинах, наполненных людьми в нищете, в закопченной одежде, единственной валютой в мире у нас были бы сушеные... Да, конечно, бизнес закрывается, да, конечно, сейчас кризис, и понятно, что этот кризис в первую очередь бьет по развлечениям, бьет по тем бизнесам, которые завязаны на поток людей, и это действительно печально и как с точки зрения бизнеса, и с точки зрения людей, которые в этом бизнесе работают. Но с другой стороны, это кризис, это нормально. Точно так же в 2014 году, в конце 2014 года валюта скачет в 2 раза, и в первом квартале 2015 года общественное питание города Москвы вылетает ровно на 25%, то есть уменьшается. Что происходит в следующий квартал? Та же самая ниша заполняется с большим запасом, то есть люди открывают новые бизнесы, открывают новые рестораны и заполняют это пространство. Да, сейчас закроются, но потом еще придут. Иван Князев: Ну вот то же самое на самом деле говорили эксперты весной, что хорошо, летом коронавирус уйдет, мы все восстановим, всю прибыль отобьем, все у нас будет хорошо. Но ведь в 2014 году 2% закрылись, в этом уже о 20% говорят, и как-то что-то коронавирус никуда не уходит, и вот эти надежды на лучшее пока себя не оправдывают. Не считаете так? Игорь Строганов: Ну так и будет. Во-первых, коронавирус, действительно, с которым вроде как боремся-боремся, но пока нет нормальной вакцины и пока нет проверенных средств, то мы так и будем с ним бороться, это раз. Во-вторых, не забывайте, что в мире сейчас уже больше года развивается финансовый кризис огромный, все крупные компании занимаются единственно чем? – они уменьшают издержки и убирают непрофильные активы. И мы с вами по сути готовимся к тому, что после коронавируса пойдет падение всего, причем падение основных отраслей. В первую очередь, естественно, упадут продажи, упадет ретейл, упадут развлечения, как обычно, и упадет то, на что люди не захотят тратить деньги, то есть все, что кроме еды, безопасности, одежды, то есть базовых потребностей. Иван Князев: Ну, давайте тогда уж поговорим о возможностях, которые кризис дает. Если вы говорите, что кризис – это в принципе такая эпоха, которая у нас то приходит, то уходит, кто-то что-то переориентируется, какие тогда возможности и кто тогда останется на плаву у нас? Игорь Строганов: Ну, это все гадание на кофейной гуще. То есть кто-то останется совершенно четко, и в первую очередь останется крупный бизнес. У бизнеса, чаще всего крупного, хватает возможностей реструктуризировать долговую нагрузку, убрать часть персонала, спасти часть денег, в общем-то, я думаю, что сейчас, уже наученные тем самым опытом, какая-то подушка должна быть. С другой стороны, скажем, есть такое явление, что вот ресторан стоит на какой-то точке, он закрывается, – что открывается на его месте? Новый ресторан, и чаще всего открывают те же самые люди по одной простой причине: привычка. Привычно открываем ресторан, потому что мы все знаем, мы все умеем и мы в этом работаем. Но тогда вопрос в том, что если ресторан закрывается сейчас опять, так, может быть, открыть что-то новое? Новый формат, какую-то, не знаю, кулинарную онлайн-школу, какие-то возможности, может быть, тоже связанные с продуктами питания, с готовкой, но увести это в новый формат, который будет интересен человеку, который сидит дома, точно так же перед экраном телевизора, компьютера и который не выходит, потому что он боится тратить деньги в ресторане и боится заразиться в ресторане. Иван Князев: Ну, не все же смогут перейти на онлайн. Игорь Строганов: Не все смогут перейти, но в бизнесе всегда так, в мире эта история больше 100 лет, что постоянно кризисы случаются. Мы просто забываем про них, но они случаются каждые несколько лет, и всегда вымирают, и всегда потом приходят люди, которые предлагают новые форматы, новые возможности, новые комбинации привычных вещей. Вон, как те люди, которые у вас в репортаже поставили картины художницы в качестве экранов, точно так же придумали какую-то мелкую фишку, она привлекает людей, и это будет продолжаться. Тем более что, если мы говорим про закрытие бизнеса, все-таки в первую очередь пострадают ивенты, да, пострадают ночные клубы, но те же самые рестораны будут работать до 11, в принципе ничего страшного. Дарья Шулик: Игорь Алексеевич, ну вот, знаете, на словах это все хорошо, красиво получается... Иван Князев: Да, звучит... Дарья Шулик: ...что закрылся у вас один бизнес, ну откройте вы другой. Иван Князев: Да, он закрылся. Дарья Шулик: Но давайте будем честны: чтобы открыть новый бизнес, на это тоже нужны деньги, а когда у тебя долгов после закрытия предыдущего бизнеса выше крыши, тут уж, наверное, мне кажется, не до открытия новых каких-то проектов, нет? Игорь Строганов: Ну да, конечно. Понятно, что люди страдают. Дарья Шулик: Ну и получается, у нас крупный бизнес, как бы вы говорите, что он выживает, а вот эта прослойка малого бизнеса, которая и так у нас такая вот тоненькая-тоненькая... Судя по всему, потому что коронавирус с нами надолго, к сожалению, вообще у нас, что ли, его не будет потом в стране? Нелегко так из одного бизнеса в другой перейти. Игорь Строганов: Во-первых, нелегко. Во-вторых, давайте будем честны, что все-таки малый бизнес – это такой достаточно спорный способ занять бо́льшую часть населения, у которой нет работы либо в государственных предприятиях, либо в крупном бизнесе, ровно потому, что структура современной экономики вообще не предполагает огромного числа работников. Все компании, у которых есть на это деньги, пытаются так или иначе сотрудников сокращать, потому что это лишние деньги, это очень большие траты. Поэтому мы с вами живем в эпоху, в которой занятость сокращается «естественным» путем, но это, естественно, в больших кавычках, но все-таки «естественным». И получается, что чем дальше, тем больше это так и будет. Недаром государство таким образом пытается давить на развитие малого бизнеса, помогает ему развиваться, чтобы люди хоть как-то были заняты. Но сейчас, в наше время, когда COVID, когда финансовый кризис, когда экономика не очень сильно в хорошем состоянии, мне кажется, что единственным путем помочь людям здесь будет создавать рабочие места, причем создавать их с точки зрения государства, а это крупные инфраструктурные проекты. У нас в стране огромное количество мест, где можно делать стройки, где можно развивать промышленность, где можно делать какие-то логистические проекты, причем нанимать на работу не турок с таджиками и узбеками, а нанимать русских. И тогда у вас будет занятость, тогда у вас будут зарплаты, и тогда люди смогут отдавать кредиты. Иван Князев: Лариса из Алтайского края нам дозвонилась, давайте послушаем телезрителей. Игорь Строганов: Давайте. Дарья Шулик: Здравствуйте, Лариса. Зритель: Здравствуйте. Слышно меня, да? Дарья Шулик: Да. Зритель: Слышно. Вы знаете, я вот по теме вашего обсуждения хотела сказать следующее. Вот «Бизнес считает убытки», но я столкнулась с тем, что этот бизнес как-то, знаете, свои убытки ликвидирует иногда за счет, я бы сказала, таким не совсем добросовестным способом. В частности, вот приведу пример. Значит, отдыхая в этом году в санатории, вернее в пансионате... Анапы, значит, этот санаторий имел положительные отзывы, там все, значит, дескать, замечательно, не просто так я его выбрала. Но вы знаете, как вот выяснилось, именно в этом году, я так понимаю, за счет того, что пандемия повлияла, они сделали такой ужасающий сервис по питанию, что, вы знаете, не выдерживал никакой критики, люди просто буквально... возмущались открытым образом те, кто там проживал. Это, значит, наняты были какие-то совсем молоденькие девочки и мальчики, видимо, учащиеся колледжей каких-то кулинарных, приготовили невкусно. Я не хочу сказать, что это было несвежее, испорченное, но это было очень примитивно, невкусно, вы знаете, неразнообразно. Детишек очень много в санатории отдыхало, вы знаете, просто очень трудно было ребенка накормить такой едой из дешевых продуктов, вы знаете, кое-как нарезано, кое-как выложено... Дарья Шулик: В общем, кормили нехорошо, скажем так. Зритель: Вы знаете, очень плохо было организовано питание, никогда вот я с таким не сталкивалась, в разных местах была, отдыхала, такого никогда. И люди те, которые раньше отдыхали, они как раз и говорили: «Вы знаете, такого мы не ожидали, мы не видели, здесь было гораздо лучше все, гораздо приятнее». Но вот именно в этом году, вы извините, вы привлекаете граждан, значит, «отдыхайте в наших отечественных местах отдыха, в наших санаториях, в наших пансионатах, давайте наш отечественный туристический бизнес» и так далее. Но при этом кто же на следующий год, вот те, кто отдыхал в этом году, ну кто на следующий год рискнет поехать? Дарья Шулик: В общем, качества не хватает. Спасибо, Лариса, спасибо за ваш звонок. Иван Князев: Игорь Алексеевич, смотрите, на самом деле часть телезрителей с вами соглашаются, даже, наверное, бо́льшая часть, что как бы абсолютно плевать, что там происходит с торгашами, с ивентами и тому подобным, главное, чтобы у нас работала промышленность, заводы. Но понимаете, к сожалению, у нас сейчас нет возможности вас двоих пригласить с нашим предыдущим экспертом, который занимается ресторанным бизнесом. Вот вы говорите, он пойдет на стройки... Игорь Строганов: Да, я видел практически полностью, да. Иван Князев: Ну ведь не пойдет он на стройки. Вы говорите: ну ладно, бизнес загнется, но потом снова откроется, – но ведь это же живые люди, которые там работали, их потом снова на работу возьмут? Им-то сейчас вот это время все что делать? Игорь Строганов: Ну, бизнес – это риск, мы живем в рискованной среде, и любое предприятие по определению, даже из учебника, является риском. Да, людей очень жалко, да, предприятия очень жалко, но точно так же у нас с вами сейчас структура экономики, которая рассчитана на сервисы. Это нездорово, то есть это то, что в первую очередь летит в любой кризис, в любую сложную ситуацию. То есть, к сожалению, как бы ни было это неприятно, на самом деле должны выживать заводы, крупные предприятия, должны выживать те бизнесы, которые обеспечивают жизнь и выживание, всякие развлечения и прочее подтянутся. И кстати, ваш эксперт предыдущий тоже говорил, что в принципе рестораны-то выживут: да, ограничения, да, до 11 часов, но они выживут, скорее всего, потому и... Если не будет новых ограничений, а вот это уже вопрос. И вот это уже вопрос, насколько наше правительство, насколько лидеры региональных, тех или иных образований, насколько они захотят усиливать это давление. Дарья Шулик: Да, бизнес – это, конечно, риск, но вряд ли кто-то из бизнесменов мог просчитать, что будет вот такая вот пандемия и так надолго она затянется, к сожалению. Игорь Строганов: Точно так же, как никто не просчитывал кризисы предыдущие. Дарья Шулик: Да. Спасибо, Игорь Алексеевич. Это был Игорь Строганов, кандидат экономических наук, доцент кафедры предпринимательства и логистики РЭУ имени Г. В. Плеханова. Иван Князев: Из Московской области SMS: «А мы с мужем фермеры, и в период пандемии наши доходы выросли! Все люди решили разводить кур, кроликов, а мы как раз занимаемся их разведением и продажей», – это вот к вопросу переориентации и кому все-таки удастся остаться на плаву. Дарья Шулик: Кому в пандемию хорошо, да. Иван Князев: А вот еще одно мнение из Мордовии: «Чем меньше буржуев мелких, тем лучше», – ну ладно, друзья, не будем так резко говорить. Говорили мы сейчас о том, какие виды предпринимательства к концу года у нас выживут, какие не выживут, что будет с людьми, стоит ли плакать по этому поводу либо не стоит. Скоро продолжим.