Иван Гостев: Ну а сейчас добро пожаловать в студию «ОТРажения», мы говорим о «Теме дня» и рассказываем об одном из наших национальных приоритетов – о доступном жилье. Сделать жилье доступным, такую задачу поставил президент. Что планируется для этого осуществить? Улучшить качество городской среды в 1,5 раза и жилищные условия не менее 5 миллионов семей ежегодно. Также увеличивать объемы жилстроительства минимум до 120 миллионов квадратных метров в год. Дарья Шулик: Интересно, что у домов может появиться такое понятие, как срок годности. С предложением выступил Союз потребителей, там считают, что это оградит покупателя от покупки аварийного дома. Иван Гостев: Между тем некоторые эксперты опасаются, что это может, наоборот, увеличить риск для покупателей. Молодые люди, которые будут выплачивать ипотеку 20 лет, рискуют просто остаться на пенсии без крыши над головой. Дарья Шулик: Над головой, да. Давайте разбираться, чего ждать нам от этой инициативы и что вообще сейчас происходит с жильем в стране? Что с ценами и качеством? Пишите нам, звоните. А пока давайте вместе посмотрим опрос. Иван Гостев: «Доступно ли жилье в вашем регионе?» – мы спросили у жителей Владивостока, Краснодара и Чебоксар, и вот что они нам ответили. ОПРОС Иван Гостев: Ну что? Вот мы видим, все попали в эту ипотечную кабалу... Дарья Шулик: Ипотечную кабалу. Иван Гостев: Со льготной программой как-то полегче сейчас, но все же, в общем, непросто. Давайте обсуждать этот вопрос вместе с нашим экспертом Борисом Альтшулером, независимым экспертом в сфере обеспечения жилищных прав граждан. Да, Борис Львович, здравствуйте. Дарья Шулик: Здравствуйте, Борис Львович. Иван Гостев: Мы вас видим. Борис Альтшулер: Здравствуйте. Иван Гостев: Вы нас видите, слышите, да, все хорошо? Отлично. Борис Альтшулер: Все хорошо. Иван Гостев: Ну вот посмотрели сюжет, посмотрели опрос жителей разных регионов... Борис Альтшулер: Да. Иван Гостев: Вот что они говорят: попали, в общем, в эту ипотечную кабалу, выплачивать десятилетия, выплаты немаленькие. Что вообще сейчас происходит у нас в стране с жильем? Будет ли доступное жилье? Борис Альтшулер: С жильем, с одной стороны, происходит чрезвычайная ситуация, мы это знаем не только, вот сейчас говорили некоторые граждане, она просто по-настоящему чрезвычайная. Людям негде жить в прямом смысле слова, причем миллионам людей, россиян, негде жить, нет крыши над головой. Второе: неоднократные поручения президента Российской Федерации решить проблему обеспечения жильем граждан, я вызубрил это как таблицу умножения, это уже 8 лет повторяет президент одно и то же. Восемь лет это саботируется правительством, комплексом строительным, не исполняется. Ипотека, ипотека, ипотека только для мало-мальски обеспеченных, и то хорошо обеспеченных. Интересное вам скажу, вот вы сейчас объявили «независимый эксперт». Почему? Потому что я 6 лет был членом Общественного совета Минстроя России, с 2014 года. Это само по себе детектив, потому что это когда Людмила Михайловна Алексеева, царство ей небесное, в феврале 2014 года передала Владимиру Владимировичу Путину в руки мое письмо о бездомных многодетных семьях, и он написал, тут же прочитал: «Разобраться, поддержать». Это был шорох в Администрации президента, и меня вдруг пригласили на встречу с руководством Минстроя и опять же в Общественный совет Минстроя 2014 года. Я там был единственный нестроитель, но я был единственный, кто там ставил вопрос о том, что надо наконец-то исполнить поручение президента обеспечения жильем граждан с невысоким уровнем дохода. Иван Гостев: Борис Львович, ну хорошо, а как же решить эту проблему? Как эту проблему-то решить? Борис Альтшулер: Решить эту проблему очень просто. Естественно, я это говорю не от себя, пожалуйста, есть Российский союз строителей, мы с ними особенно много работаем все эти годы. Известно, строителям-профессионалам известно, как решить, об этом же сказал и президент в своем последнем поручении: снять ненужные надбавки к цене квадратного метра, а надбавки эти гигантские. Иван Гостев: А что за надбавки? Борис Альтшулер: Про надбавки сейчас скажу. Крупнейшая компания выступает, говорит: «У нас большие достижения, мы цены квадратного метра подняли на 12%». Это, извините меня, бандитизм и монополизм, больше ничего. Реальная цена квадратного метра – 30–35 тысяч рублей за квадратный метр, и это неплохие будут доходы у застройщиков. Дарья Шулик: То есть вы имеете в виду, что нужно регулировать цену на недвижимость? Государство должно этим заниматься? Борис Альтшулер: Не регулировать, а наоборот... Дарья Шулик: А как? Борис Альтшулер: Нет... Дарья Шулик: Компании-то повышают постоянно стоимость квадратного метра и постоянно говорят, что у них большие очень затраты на строительство. Борис Альтшулер: Дарья, потому что нет конкуренции, потому что, как говорит тот же Путин, везде свои да наши. Берите Московскую область, у него 15 карманных монополий, с которыми он дружит и которые вздувают так цены, что для жителей Московской области, миллионов, вообще никто не строит жилья, только для ближнего и дальнего зарубежья, для богатеньких со всего мира собирают. И хвастается еще Воробьев: «У нас на 100 тысяч население увеличивается». Конечно, увеличивается, если продавать... Дарья Шулик: То есть была бы конкуренция, цены бы упали, вы имеете в виду? Борис Альтшулер: Реальная конкуренция, конечно, сбивает всю эту цену, сбила бы сразу. Есть масса строителей... Иван Гостев: Борис Львович, давайте про надбавки, все-таки интересно узнать, что за надбавки-то такие? Борис Альтшулер: Нет, во-первых, надбавки коррупционные на оформление всевозможной документации. Во-вторых, берут плату за землю, в-третьих, берут плату за подключение, настолько, что иногда даже получается криминал, когда в Московской области один строитель, с которого требовали огромные взятки за подключение, он расстрелял несколько человек и с собой покончил, был эпизод. Но это как бы эпизод, уже вышедший на поверхность, а это постоянно, рутинно: за все чиновники берут бешеные деньги со строителей. И в результате получается, что все это ложится на людей, в результате одна ипотека, только богатые со всего мира и могут покупать, а людям жить негде. Дарья Шулик: Борис Львович, давайте послушаем наших телезрителей. Иван Гостев: Да, обязательно послушаем, но сейчас давайте SMS-сообщение из Удмуртии просто прочту. Дарья Шулик: Да-да. Иван Гостев: «Двухкомнатная квартира 42 метра в хрущевке 1960 года 2 миллиона, не по карману», – ну, в общем, какие-то совершенно невероятные цены. Дарья Шулик: Невероятные цифры, да. Итак, нам дозвонился Сергей из Москвы. Сергей, здравствуйте. Зритель: Добрый день. Ну вот смотрите, я проживаю в Москве в панельном доме 1976 года постройки. Он простоит еще столько же, потому что построен качественно. В вашей передаче была программа, где было сказано о реновации, что срок годности домов 30 лет. Хорошо, а дальше что? Тридцать лет – это ничто, это первое. И второе. Вот ипотека – дело хорошее, я не спорю, но хорошо, она рассчитана, молодая семья или пожилая семья, неважно, выплатит ее в 4–5 лет, но на 15 лет... Это же мрак какой-то. И последнее. В стране необходима хорошая государственная программа с качественным жильем, с качественной постройкой качественного жилья и жестким контролем. Но для этого в стране народу российскому надо избрать нового президента страны, потому что никто не слушает Путина. Вот сейчас ваш эксперт сказал, Госстрой, это самое, или Министерство строительства его бойкотирует – ну как? Дарья Шулик: Ну то есть вопрос к качеству, к качеству жилья? Иван Гостев: Ну да, вопрос качества. Вот как раз про срок годности. Дарья Шулик: Как раз мы к этой теме и перейдем. Борис Львович... Иван Гостев: Сейчас, Даша, секундочку, просто по поводу срока годности тоже затронул наш зритель вопрос. Вот, пожалуйста, сейчас есть реальный срок годности, у меня есть данные: панельные хрущевки рассчитаны на 50 лет, блочные многоэтажки, 9–16 этажей, которые возвели до 1980 года, прослужат 100 лет без реконструкции, вот такие вот у нас сейчас теоретические сроки годности. Но, Борис Львович, давайте поговорим о качестве домов – почему действительно такое низкое качество? Борис Альтшулер: Нет, качество разное, зависит очень от строителей. Кто сказал про низкое качество? Вот сейчас сказал товарищ, что он в хрущобе 1976 года постройки еще живет и... нормальный. Вообще вот эта идея срока годности... Во-первых, это есть... Иван Гостев: У нас проблемы, к сожалению, со связью. Дарья Шулик: Плохой звук у нас, к сожалению, Борис Львович, спасибо вам. Я напомню, у нас был на связи Борис Львович Альтшулер, независимый эксперт в сфере обеспечения жилищных прав граждан. Иван Гостев: Ну а сейчас поговорим о новых квартирах, и тут тоже есть проблемы. Новые квартиры со всеми неудобствами: в Рязани жители новостройки едва справили новоселье и уже подумывают съезжать. Дом, который сдали в эксплуатацию всего 1,5 года назад, неожиданно поплыл и пошел трещинами. Давайте посмотрим сюжет. СЮЖЕТ Дарья Шулик: Вот такой вот новый дом: проблем вроде бы и нет, а вроде бы и есть. Иван Гостев: Вроде бы и есть. Дарья Шулик: Жить невозможно. Иван Гостев: Вот такая вот нехорошая квартира, я бы сказал. Таких нехороших квартир, к сожалению, у нас не единицы, а десятки, сотни. И что делать с качеством наших новостроек? Как его улучшить, как его повысить и кто за этим всем будет следить? Давайте этот вопрос зададим нашему следующему эксперту Евгению Шлеменкову, вице-президенту «Опоры России», руководителю направления «Строительство и ЖКХ». Отлично, Евгений Иванович, здравствуйте. Дарья Шулик: Здравствуйте. Евгений Шлеменков: Здравствуйте. Иван Гостев: Не знаем, на каком этапе вы к нам подключились, может быть, видели сюжет... Евгений Шлеменков: Да, конечно. Иван Гостев: Ну вот так вот бывает: вложился в квартиру на этапе котлована, и мало того, что в срок не сдали, так еще и проблемы со звукоизоляцией, проблемы с отоплением, из окон дует, да и еще, вон, пожалуйста, смотрите под усадку. Дарья Шулик: Выбирал между хрущевкой и новой квартирой, в итоге получил еще хуже, чем хрущевку. Иван Гостев: Как обезопасить себя в этой ситуации? Что у нас вообще с новостройками? Почему такое качество? Евгений Шлеменков: Ну, во-первых, я хочу сказать, что строить хорошо мы все-таки научились, и бо́льшая часть нового жилья вводится достаточно хорошего, качественного. Что касается вот данного конкретного примера, конечно, скорее всего, геоподоснова не была исследована перед тем, как был землеотвод осуществлен, грунтовые воды очень близко, в этих случаях особенное внимание должно быть уделено фундаментам, конечно, там никакие подсобные помещения быть не должны. И вообще на качество дома, на его жизненный цикл больше всего влияют, в общем-то, две составляющие – это состояние кровли и состояние фундамента, подвала. Если кровля протекает, а в подвале вода, дом долго жить не будет. Поэтому вот сейчас как-то что-то посоветовать по поводу того, как быть с этим домом... Провести новую гидроизоляцию – это очень сложный процесс при уже построенном доме. Если бы это было сделано своевременно, это было бы гораздо проще. Значит, починить кровлю, наверное, попроще, но тем не менее надо понимать, что у жильцов, у собственников на сегодняшний день есть права потребовать от застройщика ликвидировать эти недостатки, потому что гарантийный срок, насколько я понимаю, еще не прошел. Дарья Шулик: Ну вот, кстати, о гарантийном сроке. Евгений Иванович, вы сказали, что строить мы вроде как научились, но вот в целом на какой срок службы рассчитаны сегодняшние новостройки с учетом того, что мы сейчас увидели в сюжете? Я так понимаю, не каждый застройщик после обращения жильцов о том, что они там чем-то недовольны, ну прямо очень горит желанием все исправить. Евгений Шлеменков: Он обязан это сделать, потому что это предусмотрено законом. Дарья Шулик: Ну это понятно, но вы же понимаете, во сколько это может растянуться по времени, да и по деньгам тоже. Евгений Шлеменков: Деньги должен вкладывать застройщик. Дарья Шулик: А судебные процессы, если он не хочет это сам, добровольно делать? Это дорогая вещь. Евгений Шлеменков: Я согласен, что наши суды эти вопросы рассматривают очень долго, это правда. Значит, на самом деле любая технология строительства, по которой построен дом, предусматривает какой-то срок эксплуатации дома. На сегодняшний день сроки эксплуатации начинаются примерно от 70 лет, то есть даже если это дом промышленного изготовления, малоэтажный панельный дом, его расчетный срок эксплуатации не менее 70 лет, зачастую более 100. Но дело-то в том, что срок жизни дома очень сильно зависит от того, как он содержится и как эксплуатируется, насколько регулярно он ремонтируется и обслуживается, а вот с этим у нас проблемы. И понятно, что да, очень много домов, в которых сырые подвалы, приходишь и спрашиваешь почему – потому что текут задвижки. Почему нельзя заменить задвижки? – потому что это стоит порядка нескольких десятков тысяч рублей, у управляющей компании в бюджете это не предусмотрено, капитальный ремонт дома предусмотрен через 8–10, 15–20 лет. Ну и все, и дом разрушается, пока все это наблюдается со стороны... Дарья Шулик: Евгений Иванович, если я не ошибаюсь, с 1 августа, да, вступает в силу постановление правительства, которое делает, я так понимаю, рекомендательными порядка 30% ГОСТов, СНиПов и других требований к строительным компаниям. Вот в связи с этим то качество строительства, о котором мы говорили ранее, о том, что мы научились строить, не упадет ли в общем опять? Не станет ли хуже? Евгений Шлеменков: Нет, оно не упадет, потому что речь идет прежде всего о ГОСТах и СНиПах, которые утратили свое значение, это раз. Дарья Шулик: Ага. Евгений Шлеменков: Во-вторых, понимаете, ведь строительство дома – это не такой простой процесс. Прежде чем получает разрешение на строительство застройщик, он проходит огромное количество процедур, в которых он доказывает, что тот проект, который он выбрал, обоснован, что все необходимые работы, связанные с анализом геоподосновы, проведены и так далее, и так далее. И если это все делается реально добросовестно, то проблем не возникает. Я вам могу сказать, что цикл строительства дома, собственно, строительство само – это примерно 1/3 от общего времени, которое затрачивается на это, а 2/3 – это прохождение процедур. И у нас, в общем, считается, что чем больше контролеров, чем больше ступеней контроля, тем лучше, на самом деле это не так. Введение каких-то новых требований, новых расчетных данных, скажем, определение срока службы дома, по-моему, это абсолютно бессмысленная штука, потому что на самом деле любая технология строительства уже заранее предусматривает расчетный срок службы домов, сооружений. Вот даже деревянный дом, если он многоквартирный, его срок службы начинается от 40 лет, понимаете? То есть при условии его правильной эксплуатации, обслуживания и своевременного ремонта он так прослужит. Есть еще один момент. Дело в том, что вот мы сейчас, конечно, страдаем оттого, что у нас очень много не решено в принципе жилищных вопросов, но ведь есть и такой момент, как моральное устаревание. У нас требования к жилью тоже меняются, поэтому увеличивать сроки там за пределы 100 лет, наверное... Иван Гостев: ...не имеет никакого смысла в принципе, нелогично? Евгений Шлеменков: Не имеет смысла, да. Иван Гостев: Евгений Иванович, вот как раз про срок службы хочу спросить. Союз потребителей выступил, как вы знаете, с инициативой такой вот срок службы ограничить для домов. А у меня в связи с этим вопрос. Вот берет, допустим, человек ипотеку, тянет ее потянет, вытянуть не может, но все-таки как-то вытягивает в течение 20–30 лет. И что потом? Приходит к нему вот этот вот самый ревизор и радостно говорит: «Вы знаете...» Дарья Шулик: «...срок службы вашего дома закончился». Иван Гостев: «...ваш дом морально устарел, будьте добры, пожалуйста, в маневренный фонд переселитесь, а не хотите, вот вам ипотека новая». Дарья Шулик: Ага. Евгений Шлеменков: Ну, вы это уже можете говорить как сбывшееся, потому что программа реновации, в общем-то, предусматривает подобные процедуры, вот когда к вам приходят и говорят: «Ваш дом попал под реновацию, вам придется переселиться в соседний, когда он будет готов», – и так далее. В принципе ничего в этом страшного нет, если государство берет на себя ответственность за такие процессы. Теперь что касается... Понимаете, какая штука? Жизнь меняется, жизнь течет, но, вообще-то говоря, насколько я понимаю, в этом предложении немножко другой смысл. Они хотели предложить создать некий стандарт, по которому можно было бы определить возможный срок жизни уже существующих либо вновь возводимых жилых домов. Ну вот я в этом абсолютно никакого смысла не вижу, потому что как только появится стандарт, появятся контролеры за выполнение этого стандарта, мы получим только дополнительную административную нагрузку и ничего больше. Дело в том, что если мы с вами технологии не нарушаем, а за этим следят, есть надзорные органы, и если при приемке дома в эксплуатацию все процедуры были проведены грамотно и правильно и никто никому там никаких послаблений за выявленные недостатки не давал, то дом этот будет стоять, люди в нем будут жить с удовольствием. Поэтому я не вижу никакого смысла на сегодняшний день вводить еще одну дополнительную процедуру. Дарья Шулик: Евгений Иванович, давайте послушаем наших телезрителей. К нам дозвонилась Валентина из Хабаровска. Валентина, здравствуйте, мы вас слушаем. Иван Гостев: Валентина, слушаем вас. Зритель: Здравствуйте. Вот я живу в двухэтажном деревянном доме, год постройки 1955-й. Иван Гостев: Ух ты. Зритель: Были всякие сроки, дом аварийный уже 4 года, нас должны были в 2008-м сносить, в 2010-м, в 2012-м, в 2020-м. А теперь, оказывается, нас сносить не будут, мы не вошли в программу переселения, и нас будут в маневренный фонд, если хотите – идите. Это нормально, вот скажите? Иван Гостев: Ага. Евгений Иванович, ну это нормально, да? Дарья Шулик: Такая ситуация, сносили-сносили, да не снесли. Евгений Шлеменков: Ну если маневренный фонд позволяет там какое-то время прожить, а после этого вам обеспечат нормальное новое жилье и в вашем возрасте вы этого дождетесь, это нормально. Но дело-то в том, что у нас, как правило, маневренного фонда вообще нет, используется для него все что угодно, поэтому, конечно, это ненормально и неправильно. Если уж вас хотят переселить, переселять вас должны уже в нормальное жилье, которое специально для этого должно быть построено. Иван Гостев: Ага. Евгений Иванович, ну вот вопрос. Я читал неоднократно, в общем, упоминания о программе переселения из аварийного жилья в новое по льготной ипотеке за 3%, минуя маневренный фонд, и с 2016 года идет, по-моему, уже обсуждение этого вопроса. Вот на каком этапе сейчас эта программа? Евгений Шлеменков: Вы знаете, такие программы существуют, и существуют в регионах, которые могут себе позволить там какие-то другие пути решения проблем, связанных с расселением аварийного фонда, значит, такие программы существовали в Москве. Но федерального закона по этому поводу нет, то есть существует просто обычный порядок расселения аварийного фонда. И ведет всю эту работу на сегодняшний день «Дом.рф», ведет в каждом регионе в соответствии с особенностями этого региона. Я не могу сказать, что кому-то там за 3% ипотеку давали... Есть другой вопрос. Значит, вот когда вас переселяют из маневренного фонда, вам могут предоставить квартиру не равной площади, а несколько больше, и вот за это большее вы будете доплачивать, и, как правило, это льготные цены, по которым вот такие доплаты происходят. Да, это существует. Иван Гостев: Понятно. Спасибо большое, Евгений Иванович. Дарья Шулик: Спасибо, Евгений Иванович. Это был Евгений Иванович Шлеменков, вице-президент «Опоры России», руководитель направления «Строительство и ЖКХ». У нас есть еще один звонок, к нам дозвонилась Галина из Москвы. Иван Гостев: Давайте послушаем. Зритель: Добрый день. Иван Гостев: Галина, здравствуйте. Дарья Шулик: Здравствуйте. Зритель: Скажите, пожалуйста, почему у нас нельзя купить квартиру у застройщика? На нулевом цикле скупают посредники и поднимают цены. Почему не облагается налогом, если покупает не себе, а для перепродажи? Ну неужели 3 тысячи квадратных метров нужно одному человеку? Вот такой у меня вопрос. Иван Гостев: Ага. Дарья Шулик: То есть невозможно напрямую купить у застройщика. Иван Гостев: Спасибо большое, Галина. Дарья Шулик: Спасибо. Иван Гостев: Мы сейчас как раз и узнаем у нашего следующего эксперта. Мы говорим с Михаилом Чумаловым, директором агентства недвижимости «Белый Город». Сейчас мы подключимся, к нам подключится Михаил Юрьевич... Михаил Юрьевич, здравствуйте. Дарья Шулик: Здравствуйте, Михаил Юрьевич. Михаил Чумалов: Здравствуйте. Иван Гостев: Ну вот вы смотрите, да, течение нашей беседы, вот можете прокомментировать этот вопрос, ответить на него? Михаил Чумалов: Да, конечно. Ну, во-первых, отвечая на вопрос предыдущего звонка, облагаются сверхдоходы, полученные при перепродаже жилья. Но если вернуться к теме передачи, вы начали передачу с того, что не страшно ли ипотечным заемщикам влезать в ипотеку на 25 лет с учетом малого срока годности домов. Ну, на этот счет есть смысл вспомнить старую притчу про Ходжу Насреддина, который подрядился научить осла за 20 лет разговаривать, при этом рассчитывая, что за 20 лет либо он сам, либо ишак, либо падишах умрут. Иван Гостев: Ага. У нас тоже на это расчет такой? Михаил Чумалов: В наше время в нашей стране заглядывать вперед на 50–100 лет, а срок годности любого дома, построенного из бетона, если это, конечно, не соломенная сторожка поросенка Ниф-нифа, он не менее 50 лет, а вообще-то 100 и более… Так вот, заглядывать вперед на век было бы, наверное, самонадеянно, но это шутка. А если говорить серьезно, то, как правильно, совершенно справедливо отметил господин Альтшулер, у нас у большинства людей еще базовая потребность в жилье не удовлетворена, поэтому при выборе жилья в первую очередь руководствуются такими критериями: цена, местоположение и площадь, а качество уже во вторую очередь, это не от хорошей жизни. Поэтому вот этот закон о новых нормативах... Я не строитель и не могу судить, насколько они поднимут или не поднимут себестоимость строительства, об определении срока годности, но вот этот критерий, наверное, будет даже не в первой десятке при выборе покупателем жилья. Но есть одна очень важная проблема, смежная с этим, это тоже сегодня уже затронули, – это капремонт. Дело в том, что дом может простоять свой нормативный срок, который ему предназначен изначально только в том случае, если каждые 25 лет там будет проводиться капитальный ремонт, а каждые 7 лет текущий ремонт. А вот с этим у нас как раз проблема, эта проблема на государственном уровне пока не решена. В качестве предположения я могу... То есть я хотел сказать, что вряд ли это нововведение Минстроя об определении нормативного срока годности домов хоть как-то повлияет на рынок недвижимости, на поведение покупателей, ипотечных заемщиков и так далее. Единственное, что я могу предположить с небольшой долей вероятности, что это новое положение может в будущем когда-то быть основанием для людей, заинтересованных в какой-то площадке, для того чтобы вносить в списки домов, подлежащих реновации или отселению, домов еще вполне годных для проживания. Но это будет, как мы выяснили, не раньше, чем через полвека или через века, к тому времени человечество, может, само себя уже и погубит. Дарья Шулик: Михаил Юрьевич, вы вот затронули тоже такую хорошую тему актуальную, очень актуальную, как тема цены. Вот у нас сейчас в чат через одно сообщение люди пишут, что цены на недвижимость ну совершенно какие-то не просто заоблачные... Иван Гостев: Запредельные. Дарья Шулик: Запредельные. То есть даже некоторые пишут, что даже не рассматривают вообще в этой жизни надеяться на то, что у них когда-то будет своя квартира, потому что цены нереальные просто какие-то. Вот что происходит сейчас с ценами? И есть ли хоть какая-то надежда на их адекватность? Михаил Чумалов: Ну, надежда есть, конечно, на адекватность, произойдет это тогда, когда, во-первых, государство начнет более активно вмешиваться в жилищный рынок. У нас сейчас практически весь жилищный рынок – это частный рынок, государство пока почти никак не участвует в нем, кроме как регулирует. Второе: когда доходы населения еще более упадут, конечно, цены тоже упадут, потому что пока... Дарья Шулик: Ну а как государству-то нужно участвовать? Вот конкретно, по-вашему, какие шаги должно предпринять государство, чтобы эта ситуация изменилась? Иван Гостев: Как под контроль взять это все? Михаил Чумалов: Если вы помните, в советское время все строительство осуществлялось государством, сейчас государство полностью, практически полностью, ну кроме вот программы реновации, и то которая частично на частные деньги осуществляется, полностью устранилось. Иван Гостев: Ну а тендеры, есть же тендеры, да? Михаил Чумалов: Должно быть в такой стране, как наша, социально ориентированной, социальное жилье, то есть то, которое строит государство и по каким-то критериям выдает гражданам бесплатно или по очень льготным ценам. Сейчас государство участвует, субсидируя ипотеку. Иван Гостев: Ага, понятно. Михаил Юрьевич, ну вот как раз давайте несколько сообщений прочитаю о новостройках. Пишут из Ленинградской области: «Живем в хрущевке. Замените трубы, и дом перестоит всю вашу новостройку». Свердловская область: «Новостроек много, но пустуют – дорого, качество плохое». Может быть, с вторичкой как-то благополучнее дела обстоят? Есть ли какие-то льготные программы ипотечные по вторичке? Михаил Чумалов: Ну, это военная ипотека, например, но в основном все льготные программы касаются именно первичного рынка жилья. Иван Гостев: Ага. Михаил Чумалов: То есть льготную ипотеку сейчас можно получить только на первичном рынке, ну если это не касается некоторых категорий граждан, как то молодые семьи, военные и так далее. Иван Гостев: А какой будет процент по этой ипотеке для льготных категорий? Он сопоставим с... ? Михаил Чумалов: Семь процентов. Иван Гостев: Пять процентов, да? Михаил Чумалов: Семь, семь. Иван Гостев: Семь процентов, выше, чем льготная ипотека в новостройке. Михаил Чумалов: Ипотека... 6%, по-моему, есть. Дарья Шулик: Давайте послушаем звонок, из Тулы дозвонилась Лидия. Здравствуйте, Лидия, мы вас слушаем. Иван Гостев: Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Вы знаете, вопрос качества новостроек – это, по-моему, проблема всей страны. Но меня интересует конкретно капремонт. Вот третий год мы платим за капремонт. Мне 27-го числа 73 года. Сколько же лет мне еще нужно прожить, чтобы за свои 31 квадратный метр платить все эти годы на капремонт? Дарья Шулик: Ага. Иван Гостев: Скажите, пожалуйста, а вы как-то пробовали обращаться в инстанции разные, спрашивать? Дарья Шулик: Какие перспективы? Зритель: Сказали, так положено. Вот буквально 2 месяца назад опять добавили, то было 249 где-то, ну около 250 рублей, теперь почти 300 рублей без двух рублей. Иван Гостев: Ага, спасибо. Давайте прямо сразу послушаем еще один звонок, Елена из Воронежа нам дозвонилась. Зритель: Да, алло? Иван Гостев: Елена, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Я вот что хочу сказать, что вот эти каменные джунгли, которые строятся в городах, – это не выход. При наших территориях, мне кажется, частный сектор и застройка на земле в виде частного строительства были бы более оправданы. Здесь ни срока годности нет, растет семья, можно второй этаж надстроить, можно пристроить дом, расширить его и так далее. Мне кажется, что у нас абсолютно порочная государственная политика, у нас не обустраивается именно государство. Коммуникации, да, тут свои сложности, но опять-таки не надо тянуть газопровод через всю страну, достаточно местных котельных, которые могут работать на сжиженном газе, на торфе, если он рядом; достаточно артезианской скважины, чтобы все удобства были в этих домах. Так, в общем-то, делает Канада, и этот опыт, мне кажется, при наших просторах... Нам надо осваивать страну, а не гуртоваться вот в этих чудовищных «человейниках». Иван Гостев: Да, в мегаполисах этих. Зритель: Это мое глубочайшее убеждение. Иван Гостев: Спасибо большое, спасибо, Елена. Дарья Шулик: Спасибо, Елена. Иван Гостев: Ну вот сообщение из Саратовской области: «Почему не строят 5-этажки, малоэтажные дома, а застройщики диктуют 25–30 этажей? Все больше и больше разрастается вот этот мегаполис». Вопрос к вам, Михаил Юрьевич, ну вот расскажите, почему так происходит действительно? Дарья Шулик: Может, действительно частную застройку надо развивать? Михаил Чумалов: Потому что земля дорогая, поэтому застройщики заинтересованы на как можно меньшей площади построить как можно большее количество квадратных метров. Особенно для Москвы это характерно: если вы обратили внимание, почти все новые проекты в пределах Старой Москвы очень-очень многоэтажные, и это, конечно, создает огромную нагрузку на территорию, некий перекос здесь есть. Стимулировать частную застройку, безусловно, надо, и опять же это вопрос государства, должен быть принят пакет законов. Но частная застройка все-таки не решит проблему в общегосударственном плане, потому что она требует огромных капиталовложений. Я как-то считал, сейчас не могу на память привести цифры, но это триллионы рублей, которые нужно вложить просто государству. И боюсь, что без этого мы вот в таком промежуточном состоянии и застрянем. Иван Гостев: Ага, понятно. Вот у меня такой вопрос: а как-то интересы нашего ипотековзимателя защищены? То есть, допустим, человек, сейчас время неспокойное, кризис, потерял работу, оказался без средств – как? Или у него сразу забирают квартиру и все? Михаил Чумалов: Ну, это не так, сразу квартиру ни у кого не забирают. Сначала идет процесс согласования, потом... На самом деле забирать квартиру банку достаточно невыгодно, ему гораздо выгоднее получить выплату по ипотеке даже без штрафных санкций и пеней, чем доводить до... У него большие резервирования на этой потере. Наш регулятор старается как-то интересы банков и заемщиков балансировать, но насколько удачно это получается, я не берусь судить. Дарья Шулик: Михаил Юрьевич, в завершении коротко только, пожалуйста. Вот по вашему опыту, на что сейчас больше все-таки спрос, на вторичку или на первичку? Михаил Чумалов: Вы знаете, после пандемии прошло еще слишком мало времени, чтобы делать какие-то там серьезные выводы. Я могу точно сказать, что спрос оживился вот после пандемии особенно на загородное жилье, ну и на городское тоже. Должно пройти хотя бы несколько месяцев, чтобы можно было подвести статистику. Дарья Шулик: Чтобы была полная картина. Иван Гостев: Ну да. Спасибо большое. Дарья Шулик: Спасибо, Михаил Юрьевич. Иван Гостев: У нас на связи был Михаил Чумалов, директор агентства недвижимости «Белый Город». Увидимся. Дарья Шулик: Увидимся.