Иван Князев: В эфире «ОТРажение», мы продолжаем. В студии Тамара Шорникова... Тамара Шорникова: ...и Иван Князев. Хотели бы получать от 50 до 80 тысяч рублей? Вот такой вопрос вам, телезрители. Иван Князев: Это вопрос или утверждение? Тамара Шорникова: Сейчас расскажем. Внимание, работодатели, вот именно такой доход считают достойным больше трети опрошенных, специалисты поспрашивали, что, собственно, считается нормальным заработком. Так вот текущей заработной платой довольны лишь 11% взрослого населения, это, во-первых, на подумать, и, во-вторых, есть куда расти. Иван Князев: Ну а теперь о работодателях и сколько они получают. Бизнес несмотря на пандемию хорошо заработает, об этом говорил президент Владимир Путин. В этом году прибыль корпоративного сектора обещает быть рекордной. Ну и неплохо, чтобы обычные граждане тоже от этого что-то почувствовали. Тамара Шорникова: Про рекордные прибыли, про то, сколько вообще кто заработает. Вот, например, это все открытые данные, Сбербанк только в нынешнем марте показал чистую прибыль 103 с лишним миллиарда рублей, это за 1 месяц, а вообще по итогам 2020 года, конечно же, было больше, и вот по итогам прибыли «Сбер» выплатит акционерам солидные дивиденды, почти 423 миллиарда рублей. Иван Князев: Еще данные. Годовой отчет группы «ПИК», это крупный застройщик такой: общая выручка компании выросла за год на 35,5% до 380 миллиардов рублей. Чистая прибыль увеличилась почти вдвое. При этом фонд заработной платы вместе с социальными выплатами составил 32 миллиарда, рост зарплат – всего 7 миллиардов рублей, ну видно, да, что отстает от прибыли. Тамара Шорникова: Тут экономисты посчитали: даже если бы одномоментно компания увеличила зарплату своим работникам вдвое, ее прибыль все равно была бы 50–60 миллиардов рублей, и это больше существенно, чем было годом ранее. Иван Князев: Ну вот на фоне всех этих данных государство присмотрит, как потратят свои прибыли компании, на дивиденды или на инвестиции в производство, на зарплаты людям или что-то еще. Президент даже намекнул на донастройку налогового законодательства в связи с этим, а в общем, конечно же, неблагодарное это дело чужие деньги считать, но мы сегодня попробуем, потому что люди в зарплате недосчитываются. Сколько зарабатывают корпорации, и готовы ли они поделиться своей прибылью с гражданами и страной? Обсудим вместе с экспертами. Вы тоже, уважаемые телезрители, присоединяйтесь к разговору. Тамара Шорникова: Рассказывайте о своей зарплате, где работаете, была ли у вас индексация в последнее время, сколько вы хотели бы получать за свой труд. Иван Князев: Приветствуем в студии Игоря Алексеевича Строганова, доцента кафедры предпринимательства и логистики РЭУ имени Г. В. Плеханова, – здравствуйте, Игорь Алексеевич. Игорь Строганов: Здравствуйте. Иван Князев: Ну вот, знаете, я посмотрел на эти цифры по Сбербанку, у меня единственный вопрос, кто эти счастливчики-акционеры, кому это все достанется, вот эти рекордные дивиденды. Игорь Строганов: Ну, тут... Иван Князев: Вы случайно не акционер Сбербанка? Игорь Строганов: Нет, вот к сожалению. Иван Князев: Вот я тоже. Игорь Строганов: Я все побаиваюсь акциями заниматься, потому что знаю, что там выживают акулы, выживают люди, которые понимают в этом прямо очень хорошо, и все остальные – это по сути корм для них, те, кто участвуют, поэтому я немножко побаиваюсь. Иван Князев: Ага. Игорь Строганов: В целом тема интересная в том плане, что, с одной стороны, благо акционеров, это такая вот известная тема, которая очень сильно давилась Америкой в корпоративной среде где-то в 1980–1990-х гг., потом начали потихоньку от нее отходить, но все равно продолжали про нее говорить. И смысл здесь в том, что компания работает так, чтобы направленную прибыль направлять на выплату акционерам, и вроде все неплохо: если вы владеете акциями, вы получаете долю прибыли. Но вопрос в том, что вся эта прибыль, которая могла быть направлена на совершенствование работы, на закупку новых активов, новые технологии, на зарплаты сотрудникам, она уходит в сторону, и все... Иван Князев: Неизвестным акционерам, которые получат рекордные дивиденды в этом году. Игорь Строганов: Ну да, да, у нас вот... Иван Князев: А зарплата рядового сотрудника на кассе, наверное, вряд ли поменяется. Игорь Строганов: Они сильно не поменяются, да. И здесь момент такой, что вот это благо акционеров привело к очень многим корпоративным скандалам еще в западном мире. Скажем, известна история с корпорацией Enron, тамошней РАО «ЕЭС», которую 3 раза, соответственно, банкротили после того, как они оказались абсолютно пустым, ну как оболочкой, в которой все происходит только для того, чтобы деньги инвесторов направлять на выплаты акционерам, никакого обновления средств, никакого обновления процессов. И в общем-то, вот эти вот пожары в Калифорнии 2 лет оттого, что горят трансформаторы, – это старые, 60–80-летней давности трансформаторы. Иван Князев: Вот смотрите, что сказал президент. Кто-то вкладывает средства в развитие своего производства, например, опять же в повышение заработной платы; по логике президента, таких надо поощрять. Ну, давайте сначала о поощрении, потому что до кнута мы еще доберемся, до донастройки налогов и так далее. Поощрение – какое оно может быть? Ну неблагодарное дело убеждать бизнесмена делиться своей прибылью. Игорь Строганов: Это невозможно, то есть убеждать невозможно. Можно сколько угодно говорить бизнесу, что надо делиться, надо платить, но платить он не будет. По очень простой причине – потому что все-таки любая выплата заработной платы есть траты, это по сути издержки, и, естественно, любой предприниматель стремится эти издержки минимизировать. Другой вопрос в том, что это невозможно делать, наверное, в рамках современной экономической структуры, в рамках которой у нас предпринимательство свободное и почти неконтролируемое, почти на самом деле, и здесь некий пряник мог бы быть, наверное, какие-то госконтракты. Но у того же Сбербанка они и так есть, это по сути заработный банк для практически всех бюджетников, или кого-то рода преференции, но опять же такого рода преференции противоречат экономической системе. Другой вопрос в том, что заработную плату в принципе корпорации стремятся платить минимально достаточную для большинства сотрудников, повышая ее, наверное, только для тех, кто для них реально ценен. Но вот... Иван Князев: Топ-менеджеры свои же? Игорь Строганов: Топ-менеджеры, да. И вот это типичный момент мотивации топ-менеджера, что 13–14-я зарплата, золотые парашюты, как в свое время Lehman Brothers когда обанкротилось после кризиса ипотечных закладных, там менеджеры получили все, что они могли, все золотые парашюты и спокойно пошли дальше работать. Рядовые сотрудники, естественно, вылетели на улицу с волчьим билетом, потому что Lehman Brothers, потому что манипулировали. И здесь очень сложно говорить о каком-либо заставлении. Возможно, только если смена какой-то, соответственно, экономической политики и больший государственный контроль, но тогда есть тоже свои сложности, связанные с тем, что государственный контроль может работать некоего рода дубиной, которая будет бить по всем не разбирая. Тамара Шорникова: Давайте послушаем телезрителей, подключим их к разговору. Наталья, Московская область сейчас. Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Я как бы вот работаю вообще в Москве, живу в Московской области, и хочу сказать, что зарплата, конечно, у нас всегда любят говорить, Москва, Москва, Москва, зарплата существенно уменьшается. То есть вот в нашей организации государственной медицинской зарплата за последние 3 года уменьшилась уже тысяч на 12. Причем как бы мы вот работали не в красной зоне, не в ковидной, и когда вот как бы шли самые вот эти карантины, мы начали получать существенно еще меньшую зарплату. Когда мы спрашивали, что же это такое, как бы наоборот говорят, что медики, медики, у нас разводили руками... Тамара Шорникова: Наталья, а профиль? Врач, средний персонал, младший персонал? Зритель: Средний персонал, средний персонал. И как бы обязанности, конечно, вот у нас все расширяются и расширяются, то есть у нас сейчас на базе нашего, так сказать, предприятия открылось плюс платное отделение, и просто на нас его как бы повесили дополнительно. Естественно, люди хотят, чтобы в платном отделении к ним относились, сами понимаете, еще ответственнее, более доброжелательнее, но, к сожалению, мы за это никакую, ни копейки доплаты не получаем. Тамара Шорникова: А сокращение за счет чего произошло, Наталья? Зритель: Сокращение? Тамара Шорникова: Да, заработной платы, вы сказали, меньше стали получать. Это что, надбавки какие-то убрали, работали на две ставки, сейчас на одну? Зритель: Да, стимуляция, как говорят, оклад – он оклад, а вот какие-то стимулирующие небольшие выплаты уменьшаются и уменьшаются. Иван Князев: Ага. Тамара Шорникова: Понятно, да. Спасибо вам. Иван Князев: Да, спасибо. Это, конечно, достаточно интересно, тем более что здравоохранение как раз-таки входит в те отрасли, где в принципе отмечен рост заработной платы... Игорь Строганов: Ну, больная тема у нас, в общем-то, в России до сих пор и в ближайшие годы будет больной темой. Иван Князев: Ага. Но мы еще поговорим об этом. Тамара Шорникова: Хотя, конечно, под пристальным наблюдением государства находится. Игорь Строганов: Ну, сначала десятилетий давали ей возможность умереть тихо-спокойно, а потом оказалось, что нужно срочно в нее вкладываться, потому что, в общем-то, она нужна. Тамара Шорникова: Представим еще одного эксперта, присоединился к нам Алексей Коренев, аналитик группы компаний «ФИНАМ». Здравствуйте, Алексей Львович. Алексей Коренев: Добрый день. Иван Князев: Алексей Львович, начали мы с того, как бизнес поощрять, о том, чтобы свои рекордные прибыли пускать в том числе на развитие зарплатного фонда, на развитие какого-то собственного производства, инфраструктуры окружающей и так далее. Тамара Шорникова: И я включусь, потому что второй раз слышу «поощрять» и не могу прямо усидеть на месте, потому что мы все время говорим, что как-то вот стимулировать надо, вот тот пряник, здесь что-то ослабить и так далее. Почему не работает у бизнеса понимание того, что чем больше, скажем, например, он заплатит своему персоналу любому, включая рядовых сотрудников, тем шире будет его аудитория, тем больше людей с хорошим платежеспособным спросом пойдут на рынок и будут приобретать его товары, его услуги? Это же естественно. Почему это не приходит в голову? Алексей Коренев: Это естественно для тех, кто в рыночной экономике живет уже не одно столетие, и у них есть культура рыночной экономики. Во-первых, не весь бизнес чувствует себя хорошо. Есть отрасли, которые пережили пандемию действительно неплохо, более того, даже, в общем-то, показывают отличные прибыли. Есть отрасли, которые еле живы в результате пандемии, а есть направления, по которым вообще отмечено огромное количество банкротств. Основная проблема, и мы с вами уже не раз ее обсуждали, с вашими коллегами: у нас в стране в принципе отсутствует нормально работающие профсоюзы как некий противовес, собственно, бизнесменам. Иван Князев: Ну а без профсоюзов работодатель разве не понимает, что как бы плохо мало платить своим сотрудникам? Алексей Коренев: Не все. Тамара Шорникова: Почему неинтересен работодателю современному внутренний рынок российский? Иван Князев: Конечно. Неужели он не может на несколько лет вперед просто посмотреть? Алексей Коренев: У нас недостаточно высокая конкуренция и вообще не очень конкурентный рынок. Более того, скажем так, немалая часть тех, кто начинает свой бизнес, они изначально рассчитывают на то, что спрос будет рассчитан на внешние какие-то поставки. Внутренний рынок действительно у нас слабый, достаточно посмотреть на то, что у нас тут даже сфера услуг всего 20% ВВП формирует, хотя в развитых государствах более 50%. Тамара Шорникова: Ну потому что опять-таки людям не на что ходить в рестораны те же и так далее, и так далее. Алексей Коренев: Ну да, это понятно. Ну, собственно, раз не на что ходить, их не будет, понимаете. Ресторанам-то тоже надо зарабатывать... Тамара Шорникова: Поднять зарплату, и уже кто-то пойдет. Алексей Коренев: Ну, поднять зарплату... Понимаете, в чем дело, если вы владеете угольной шахтой, вы не будете поднимать зарплату, для того чтобы помочь ресторатору накормить своего горняка, наверное, это все-таки разные направления. Это все-таки вопрос культуры ведения бизнеса и, помимо бизнеса, как я уже сказал, полное отсутствие профсоюзов. Они и в советские времена, в общем, только путевки распределяли, а сейчас и вовсе у нас их нет. Иван Князев: Ну, профсоюзы у нас за год не появятся, и за два не появятся... Алексей Коренев: Нет, конечно. Иван Князев: ...и за десять лет, может быть, хотя тоже, мне кажется, что не появятся. Вы знаете, банальный вопрос: а куда бизнес прибыль эту девает в нашей стране? Вот так вот. Мы просто часто говорим, что бизнес живет одним днем. Игорь Строганов: Ну, хороший вопрос. Чаще всего выводит. Иван Князев: Выводит? Игорь Строганов: Выводит ее, да, в офшоры так или иначе, на зарубежные счета, когда может, соответственно, скрывает от налогов точно так же. Да, часть ее он направляет на деятельность, часть направляет на закупки, часть направляет на покупку новых активов, это естественно, это нормальный процесс, но бо́льшая часть уходит. Иван Князев: Я вот просто... Ну это понятно, я неспроста спросил. Просто, понимаете, когда мы говорим о том, что поощрять вариантов, наверное, никаких нет, взывать к совести бизнесменов никаких... Игорь Строганов: ...бессмысленно. Иван Князев: Бессмысленно. Хорошо, тогда что остается? Остается метод дубины. Тогда что же потом бизнес бесконечно жалуется, почему нас душат налогами? Но других-то вариантов нет, друзья, вы других слов-то не понимаете. Игорь Строганов: Ну, бизнес всегда жалуется, бизнес всегда будет жаловаться, даже когда он будет себя чувствовать абсолютно как сыр в масле, кататься и получать полные преференции от государства, он все равно будет жаловаться, потому что бизнес любыми путями будет вот эти полпроцента дополнительной возможности, но он их будет получать так или иначе. Если есть возможность через чиновника пройти, он пройдет; если есть возможность заплатить меньшую зарплату, он заплатит, потому что прибыль. Все равно 300%-я прибыль – это классика еще XIX века, она никуда не делась. Иван Князев: Понятно... Тамара Шорникова: А она у нас 300%? Как-то в мире есть механизмы, которые регулируют, сколько ты можешь заработать, не потратив, например, на развитие или на зарплаты? Игорь Строганов: Они есть, они в разных странах прописаны по-разному. Есть даже где-то обязательная социальная нагрузка. Но они, в общем-то, эти методы не несут прямо такого уж критического значения, то есть во многих странах их можно обходить. Можно просто формально отчислять какую-то сумму на благотворительность и в принципе на этом и оставаться. И в общем-то, в целом корпорации, особенно крупные, во всем мире набирают такого рода политическую и экономическую мощь, что они начинают уже сравниваться с более-менее средними государствами. А мощь трансформируется во власть, а власть трансформируется уже в собственные порядки. Иван Князев: Давайте послушаем телезрителей. Владимир из Краснодарского края на связи сейчас. Зритель: Алло, здравствуйте. Иван Князев: Слушаем. Тамара Шорникова: Да, слушаем. Зритель: Дело в том, что в Краснодарском крае, городе Славянск-на-Кубани 80% населения живет более чем на 100 тысяч в месяц, это я вам даю 100%-ю гарантию. Ходят в магазины, ходят в парикмахерские, ходят на маникюр, на это, на то, фитнес-центры, ездят на дорогущих машинах. А все плачутся, что денег нет и живут типа на 30 тысяч. Да так же у нас по всей стране: живут типа на 30 тысяч, а сдают пять квартир и имеют десять машин, пять гаражей, пять автомоек и все тому прочее, три парикмахерские. Это вы сюда приедьте и посмотрите, что тут творится вообще в Краснодарском крае, сплошная спекуляция. Вроде бы безработица, а везде спекуляция и все тому прочее. Черным налом деньги проходят миллиарды, триллионы через Краснодарский край, особенно сейчас, когда будет летний сезон для отдыхающих, тут будет вообще такой бардак твориться, что не дай бог, деньги будут... Пицца будет по 200–300 рублей, а то и по 500 рублей, кофе вообще будет 200–300 рублей, и это будет продолжаться целый летний сезон... Иван Князев: ...и никто лишнюю мусорку возле своей кафешки не поставит за свой счет, да, Владимир? Зритель: Бешеные вообще цены, а зарплаты, все говорят, я сам проработал в нефтяной промышленности, получал 25–30 тысяч, работал и в день и в ночь, а все плачутся, что живут... Все делают ремонты, украинцы скупают все квартиры здесь, потом их перепродают, потом берут, короче, миллиарды, триллионы... Иван Князев: Да, Владимир, спасибо, спасибо вам. Тамара Шорникова: Владимир, хорошо, да... Иван Князев: Сколько интересной информации мы узнали. Тамара Шорникова: Для налоговой, да? Игорь Строганов: Если есть на свете рай, это Краснодарский край, классика. Иван Князев: Ха-ха-ха, да. Игорь Строганов: Вон, 100 тысяч, все едем в Краснодар зарабатывать. Алексей Коренев: Регион, куда вся страна едет потратить деньги, поэтому он не показателен. Иван Князев: Ну да. Игорь Строганов: Туризм. Алексей Коренев: Посмотрите, как живут люди в Псковской области, в Вологодской, там совершенно другая картина будет, поэтому... Игорь Строганов: Псковская будет сильно хуже, да. Алексей Коренев: Очень. Тамара Шорникова: Об ограничениях начали говорить, вот о том, как это в мире регламентируется, кто сколько получает прибыли, на что ее тратит. Вот Минфин давно пытается протащить закон, чтобы компании 50% от своей скорректированной прибыли тратили на дивиденды, то есть делились прибылью, в марте вот тоже обсуждалось. Как думаете, вот такая мера, например, поможет? Какая должна быть пропорция? Алексей Коренев: Ну смотрите, Минфин-то, конечно, пытается протащить. Надо иметь в виду, что в соответствии с законодательством, это закон 208-й ФЗ «Об акционерных обществах» вопросы о дивидендных выплатах лежат в сфере, скажем так, принятия решений общим собранием акционеров, а совет директоров предлагает. И если собрание акционеров решит выплачивать 50%, будет. У нас есть компании, которые 100% прибыли направляют. Более того, есть компании, в которых как бы в правилах написано, что при определенном соотношении долга к EBITDA, ну это показатель выше полутора, они даже больше 100% чистой прибыли готовы направлять на выплату дивидендов. Это, в общем-то, на совести компаний, и большинство компаний сейчас, действительно крупных корпораций, мы говорим там о «Газпроме», Сбербанке, НЛМК, ММК и так далее, они свои дивиденды уже подтянули до уровня 50% от чистой прибыли и продолжают увеличивать. Игорь Строганов: Но это не зарплаты. Алексей Коренев: Это не зарплаты. Тамара Шорникова: Да, это... Игорь Строганов: Это дивиденды. Иван Князев: Это не зарплаты, это разные вещи все-таки. Алексей Коренев: Это дивиденды, и они идут в значительной степени мажоритарным акционерам... Игорь Строганов: ...которые владеют большими пакетами, по 1–3%. Иван Князев: Хорошо... Тамара Шорникова: То есть если мы сейчас пойдем, не знаю, на биржу или куда, брокерский счет организуем, две-три акции... Игорь Строганов: Индивидуальный инвестиционный счет, две-три акции... Тамара Шорникова: Да. Не почувствуем, да? Иван Князев: Мне кажется, много не заработаем. Игорь Строганов: Ну, вы это почувствуете через год и в диапазоне 2–3 тысяч рублей. Иван Князев: Хорошо. Уважаемые эксперты, закон о дивидендах, с этим более-менее все понятно. На другие какие-то траты этих компаний можно что-то, я не знаю, законодательно предусмотреть или тому подобное? Вот смотрите, я сейчас открыл карту просто, вот если опять немножко пройтись по группе компаний «ПИК», по этому застройщику, вот «Путилково» у меня сейчас открыто, если режиссеры покажут мой компьютер. Там целый жилой комплекс, всем известно, сколько там домов стоит и какие проблемы люди там испытывают, это за МКАД, просто абсолютно нет никакой транспортной инфраструктуры, люди постоянно жалуются, что просто оттуда никаким образом не выехать. Вот компания «ПИК», которая показывает неплохие прибыли, могла бы каким-нибудь образом... ? И можно ли это как-то отрегулировать, чтобы не ждать, когда Московская область либо Москва построит какие-нибудь транспортные развязки там, новые эстакады, а самой в это дело вложиться? Алексей Коренев: Ну, вы знаете, на самом деле, что касается «ПИК» и некоторых других крупных застройщиков, это вопрос уже того, каким образом контролировать соблюдение ими действующего законодательства. Потому что... Иван Князев: То есть оно уже есть, такое законодательство? Алексей Коренев: Есть нормативы... Игорь Строганов: Есть. Иван Князев: А-а-а, вот. Алексей Коренев: Есть нормативы, предусматривающие и плотность застройки, и этажность застройки, которая «ПИК», кстати говоря, насколько я понимаю, нарушается... Игорь Строганов: Не соблюдается. Алексей Коренев: И наличие обязательно социальной инфраструктуры, количества бесплатных парковочных мест, дороги... Иван Князев: Ну хотя бы транспорт, хотя бы транспорт. Алексей Коренев: Хотя бы транспорт, да. Иван Князев: Просто туда даже не доедешь. Игорь Строганов: Я коллегу дополню. «ПИК» застраивает Новую Москву в огромных количествах, у меня знакомые там живут достаточно в разных районах. Постоянно построенные в чистом поле «свечки», соответственно ни тебе садов, ни тебе школ, ни тебе больниц, потом город их достраивает за свои деньги отдельно. Иван Князев: Город, область думает, и причем так по всей стране, насколько я понимаю. Игорь Строганов: Да. То есть, соответственно, построили, «все, отлично, мы выполнили заказ, строим дальше». Алексей Коренев: Я думаю, что здесь вопрос к тому, кто контролирует, почему он это дело не заметил. Я думаю, что не случайно не заметил. Иван Князев: То есть механизмы воздействия все-таки есть? Алексей Коренев: Механизмы воздействия есть, вопрос в том, что они не работают. Вообще-то говоря, вопрос к тем, кто должен следить за этими нормативами, и почему за ними не уследил, как вот так получается, что из года в год одни и те же нарушения, причем в карман к застройкам идут. Игорь Строганов: Ну или как застройщик строит дом одной этажности по документам, потом ровно через год он до него достраивает еще два этажа, у людей, которые живут ниже, идет вот такая трещина поперек стены, но по документам все нормально, все принято, никто ничего не видит, никто ничего не знает. Алексей Коренев: И вода еще наверх не поднимается, наверное. Игорь Строганов: Да. Тамара Шорникова: Давайте послушаем телезрителей. Лариса, Ростовская область. Иван Князев: Здравствуйте, Лариса. Зритель: Алло. Тамара Шорникова: Да, слушаем. Зритель: Здравствуйте. Я являюсь работником «Почты России», вот. Мы ожидали повышения зарплаты, зарплата у нас, ставка 0,7, получается около 8 тысяч, минус подоходный, остается там на прожиточный минимум копейки. Думали, повышение, обязанностей навесили очень много, и товар продавать, и страховки навязывать пенсионерам, если не можешь навязать, приходится покупать за свой счет, эти страховки оплачивать, и причем это считается нормальным. Тамара Шорникова: Ага. А какие у вас сейчас там заработки? Зритель: Ну вот сейчас, в данный момент я получаю в месяц, если «чистыми», получается около 7 тысяч, 6 800. Иван Князев: М-да... Игорь Строганов: Ниже МРОТ. Зритель: Имея ребенка-школьника, очень сложно на такие должен прожить... Иван Князев: Это ниже МРОТ. Игорь Строганов: В 2 раза. Зритель: А держишься на этой работе только потому, что у ребенка слабое здоровье, приходится часто в больницы ездить и везде. Тамара Шорникова: Лариса, а сколько работаете часов? Я так понимаю, что это неполная ставка, правильно? Зритель: Да, выходит 158 часов. Игорь Строганов: 0,7. Тамара Шорникова: 0,7, да. Иван Князев: Да, спасибо вам, Лариса. И при этом, ну смотрите, крупная какая компания, которая в принципе тоже показывает громаднейшие обороты с прибылью, которая... Игорь Строганов: Еще монополист, в общем-то, практически. Иван Князев: Да, причем монополист, которая заявляет о том, что им нужно дополнительно несколько десятков миллиардов кредитов от государства, помощь на то, чтобы развивать, развивать свою инфраструктуру. Игорь Строганов: Желательно нулевых по процентам, да. Иван Князев: И вот зарплата человека. Алексей Коренев: Кстати, вот уж кто больше бизнесменов плачется о том, что им не хватает денег, – это как раз гигантские монополии, в том числе с госучастием. Этим вообще все время денег не хватает, понимаете? Поэтому... Игорь Строганов: И зарплата обычно у этих монополий... Алексей Коренев: На самом деле, вы знаете, майские указы президента, когда было строго наказано, чтобы средние зарплаты по тем или иным видам бюджетников привести в норму, они сыграли злую шутку. Многие региональные власти, да и руководители организаций сделали это простым образом: врачей нагрузили работой, младшего, среднего и низшего персонала, персонал сократили, цифры подогнали под красивые. В результате врачи работают немыслимое количество часов, младший, средний, низший персонал загружены неполностью либо просто уволены, но по отчетам все красиво. Иван Князев: Майские указы выполнены. Алексей Коренев: Ну, хотели как лучше, получилось как всегда. Игорь Строганов: С учителями все то же самое, то же самое как учителей делали: соответственно, на тебе классное руководство, на тебе вторую ставку, на тебе еще допкурсы, на тебе еще что-то, и тогда мы тебе натягиваем вот эту самую ставку 200%. И то человек сидит непрерывно в WhatsApp, непрерывно в документах, непрерывно в МЭШ и так далее. Тамара Шорникова: Чтобы красивые цифры соответствовали реальной жизни, что здесь нужно ввести, как отрегулировать, чтобы обезопасить людей, работающих в госсекторе? Это тарифная сетка? Это помощь из федерального бюджета, потому что очевидно, что регионы не справляются? Игорь Строганов: Я бы сказал, в первую очередь обратная связь должна быть. Алексей Коренев: Конечно. Игорь Строганов: Возможно, должен быть какой-то механизм контроля... Тамара Шорникова: Как ее настроить? Игорь Строганов: ...обратной связи... В конце концов, у нас у каждого в кармане телефон, простое приложение, которое... Соответственно, ты получил зарплату, в конце концов, ты государству сказал, сколько ты получил зарплаты. Да, у нас куча народа этого делать не будет, потому что у нас стандартное недоверие к государству, но, если это объяснить, что это контроль твоего работодателя, тогда мы получаем живую статистику по всей стране, причем у нас смартфонов самое высокое проникновение на душу населения по Европе, скажем, и мы получаем информацию. Иван Князев: Ну, у меня единственный вопрос: неужели этого никто не видит, что человеку самому нужно оповещать об этом? Игорь Строганов: А этого не видят, это же укрупненная статистика средняя. Вот совершенно правильно коллега говорит, идет натягивание цифр. Соответственно, цифры покидали, в Excel посмотрели, «о, отлично, мы все попадаем по цифрам», а то, что человек ради этих цифр носится 24 часа в сутки с субботой и воскресеньем, а это уже не видно. Как у нас музыкальные школы в Москве работают? Расписание одно, работают совершенно по-другому, потому что дети после школы приходят, а должны с 9 учиться как бы, и при этом зарплаты тоже там условно 20–21 тысяча, это хорошо если натягивается. Тамара Шорникова: А кто должен быть на том конце вот этой прямой связи? Потому что условно и сейчас у человека есть варианты заявить о том, что не сходятся цифры с реальностью. Алексей Коренев: Ну куда? В трудовую инспекцию? Игорь Строганов: Куда? Тамара Шорникова: В трудовую инспекцию... Игорь Строганов: Она не очень работает. Алексей Коренев: Плохо работает. Тамара Шорникова: На горячую линию губернатора можно позвонить и так далее, и так далее. Игорь Строганов: Губернаторы точно так же ничего делать не будут. Алексей Коренев: Губернаторы тоже... Игорь Строганов: Это у нас «на деревню дедушке», Владимиру Владимировичу писать. Алексей Коренев: Вы знаете, в чем еще проблема? Вот та самая укрупненная статистика, она в результате потом попадает в еще большее укрупнение Росстатом, на который потом в результате ориентируются уже правительство и высшие наши чиновники... Игорь Строганов: И принимают... Алексей Коренев: А Росстат постоянно дорабатывает методики, производит досчеты, и выходят цифры, которые лучше, наверное, телезрителям не озвучивать, а то они не знают, что сейчас уровень бедности в России рекордно низкие за последние 5 или 6 лет... Игорь Строганов: Ха-ха-ха. Алексей Коренев: А по итогам IV квартала предыдущего года уровень бедности вообще рухнул на 43%, вытянув... Выходит, 2020 год вытянул на лучшие... Игорь Строганов: «Побогатели». Алексей Коренев: Да, у нас 17,8% всего получается... Тамара Шорникова: Ну, 2020-й, давайте тоже признаем, в этом смысле не очень показательный... Алексей Коренев: Ну да, там... Тамара Шорникова: ...потому что большое количество выплат, и вот этот прыжок в статистике... Алексей Коренев: Да, они оказали, они все пришли в конце года. Но люди-то заглядывают в кошелек и сравнивают эти дела с ценниками... Иван Князев: Однако даже не столько в защиту Росстата, но в тех же данных Росстата есть по исполнению майских указов, что, например, недотянули до требований указа зарплаты педагогов как раз-таки дошкольных учреждений и учреждений дополнительного образования: в первом случае 90%, во втором 93%. Тамара Шорникова: Официальное признание, да. Алексей Коренев: Ну, я боюсь, что... Игорь Строганов: Даже по Росстату, то есть даже по этим кастрированным данным, извините. Иван Князев: Да, то есть даже по ним. Алексей Коренев: Я боюсь, что, если бы дотянули, больницы остались бы вообще без медсестер и нянечек, все бы делали одни врачи тогда. Игорь Строганов: Либо убрали бы закупки материалов точно так же. Алексей Коренев: Ну да. Игорь Строганов: То есть где-то бы пытались оптимизировать. Тамара Шорникова: Послушаем телезрителей. Дмитрий, Тула. Зритель: Алло. Тамара Шорникова: Да, Дмитрий. Зритель: Короче говоря, вот «Бизнес заработает». Но бизнес заработать не может, например, я работаю автослесарем в частной автомастерской. У нас зарплата упала, было до этого до 30, до 35 доходило, сейчас 15–17, а то и 12. А почему? Потому что, во-первых, оплата в основном идет за битые машины через страховые компании. Страховые компании оплачивают спустя 2, 3 и позже месяцев... Игорь Строганов: Ага. Зритель: ...после того, как оценят машину. Иван Князев: Ага. Зритель: Вот. Ну а сами прекрасно понимаете, во-первых, курс доллара, во-вторых, за последние 2–3 месяца рост цены на запчасти. И вот сейчас, в данный момент, у меня если 10 тысяч будет зарплата, это хорошо. Объясню. Мне приходит машина, ее оценили в сумму, сказали человеку, так и так, вот страховая перечислила. Этих денег сейчас, в данный момент, не хватает даже на запчасти, чтобы отремонтировать машину, моя работа фактически получается бесплатная. Объявить второй раз рост цены мы просто не можем физически. При этом, при этом, например, электроэнергия у нас гораздо дороже за все, а без электродрели, например, и без света я ничего тоже сделать не могу. Плюс, извините, этот год довольно-таки холодный, с тем же отоплением, со всем остальным сейчас... То есть получается, что вот начиная с Нового года у нас зарплата регулярно падала, падала и сейчас уже упала ниже прожиточного минимума. Но и закрыться мы тоже практически не можем, потому что, в общем-то, так вот чтобы легко устроиться, особо нет, 52 года, я куда ни тыркался, особо-то нигде не желают меня брать, мягко говоря: как только возраст узнают, сразу разводят руками. Игорь Строганов: Конечно... Зритель: Ну а уйти на пенсию как бы тоже сейчас уже не получится, мне теперь еще лет так 15 как минимум, а то и больше придется как бы до этой пенсии доживать. То есть как быть дальше, я не представляю. Если бы у меня у одного такая ситуация была, а, в общем-то, она у нас сплошь и рядом. Вот хотелось бы узнать, что ваши эксперты скажут. Да и у нашего руководителя, он ничего не скрывает, все бумаги в наличии, он вот с Нового года концы с концами свести не может. Иван Князев: Да, Дмитрий... Зритель: А те машины, которые не по страховой, люди тоже все в долг, потому что ни у кого тупо нет денег, просто их нет. Тамара Шорникова: Да, бизнес бизнесу рознь. Иван Князев: Другая сторона медали. Алексей Коренев: Вот то, что сейчас рассказал телезритель, – это он сейчас очень простым и доступным языком обрисовал нам инфляцию издержек на фоне падения доходов населения и снижения спроса. Выросла электроэнергия, выросло отопление, выросло все то, что за они платят, за воду, за то-се... Игорь Строганов: Запчасти выросли... Алексей Коренев: Запчасти, естественно, которые многие за валюту покупаются, и инструменты тоже стоят не в рублях, а в долларах, а у населения денег не прибавилось. И в результате получается так, что он правильно говорит, что и директор у них крутится как может, а все равно выплатить зарплату не из чего. Тяжелая ситуация, потому что инфляция издержек крайне неприятная вещь... Игорь Строганов: Вот малый бизнес как раз в этой ситуации в первую очередь страдает, потому что вот у малого проблемы с выплатами как раз критические и у них нет таких возможностей, как у крупных. Это у нас крупный, наоборот, нормально богатеют, а вот мелкий беднеет точно так же, как население. Иван Князев: Если вернуться все-таки к бюджетникам, почему майские указы президента в этом плане не выполняются? Почему это всего лишь игра с цифрами? Почему не повышаются зарплату тем же госслужащим, бюджетникам и так далее? Игорь Строганов: Потому что... Иван Князев: Просто нет денег или что? Игорь Строганов: Нет, деньги есть, они у нас очень неэффективно расходуются. Ну вот классика: Владимир Владимирович куда-то направляет деньги, потом приезжает в эту область либо в этот район, задает вопрос, где деньги, – пустые глаза. Точно так же деньги приходят, деньги расходуются, но деньги расходуются либо на какие-то нужные проекты, либо ими затыкаются дыры, либо опять же особенности чиновничьей отчетности, когда у нас система не поощряет нормальную работу. Там должно быть четко по инструкции. Если президент сказал одно, а в инструкции написано хотя бы на букву другое, то чиновник делает по инструкции, как было в самом начале с выплатами врачам, которые с COVID работали, когда копейки начали платить, потому что в инструкции было написано копейки, потом поправили. И то же самое, у нас неэффективное принятие решений. То есть да, сверху приняли, а внизу оно потонуло. Алексей Коренев: И еще такой момент немаловажный: значительная часть всевозможных указов вот этих, которые выглядят красиво, они, собственно, по большей части императивы такие, знаете, пожелания против всего плохого за все хорошее. Игорь Строганов: Ага. Алексей Коренев: А серьезной экономической подоплеки, просчетов... Как бы вот это все должно решаться в комплексе, вот этого нет. Есть пожелания, чтобы у этих была зарплата 200%... Иван Князев: А в комплексе – это как, я прошу прощения? Если на пальцах. Алексей Коренев: Ну, уж если мы решаем, что врачам должна быть повышена зарплата вдвое, надо все-таки не просто сказать, что надо повысить зарплату вдвое, а нужно посмотреть, каким образом это в принципе можно сделать, есть ли на это ресурсы. Если нет, значит, найти источник этих ресурсов, откуда их можно черпать. У нас, вообще-то говоря, Фонд национального благосостояния, он даже называется так, он для этого и создавался, чтобы расходовать его на подобные вещи. Более того, он уже у нас превысил плановые 7%, его вполне можно смело расходовать. Ну, его сейчас начали понемногу на социалку, на самом деле можно бы и смелее расходовать. Иван Князев: Только ли за счет Фонда национального благосостояния? Алексей Коренев: Не только, нет, не только. Игорь Строганов: Не только. Алексей Коренев: На самом деле вариантов может быть множество. Здесь на самом деле даже есть, скажем так, я не знаю, насколько эта идея будет реализована, но идея в целом государственно-частного партнерства тоже может работать, то есть сюда можно подключать на тех или иных обоюдовыгодных условиях третьи лица, компании, которые бы каким-то образом в этом деле принимали участие. Иван Князев: Дополните? Игорь Строганов: По большому счету, здесь два, ну вот на мой взгляд, направления деятельности. Первое направление деятельности – просто создавать рабочие места. Причем это как ГЧП, так и государственные компании, так... Иван Князев: Просто я не очень понимаю, как ГЧП может выглядеть в рамках здравоохранения, например с больницей, и так далее. Игорь Строганов: Ну, больницы, очень многие клиники частные, точно так же заказ определенный, точно так же работа, определенные квоты по обслуживанию, определенная частичная оплата счетов, определенная помощь с оборудованием, еще с чем-то. Иван Князев: Ага. Игорь Строганов: Второй момент – это просто создавать инфраструктурные рабочие места, то есть создавать организации, создавать определенные направления деятельности, вкладываться в отрасли, позволять им расширять направления деятельности и набирать народ. Ну и плюс жестко контролировать опять же выплату зарплат и наем людей, то есть по каким критериям. Потому что у нас, например, стандартно, типично, как вот звонок был, отсекаются старше 45 все стандартно, кто не имеет друзей и знакомых, это первый момент. Второй момент. Вот эта наша социалка укрупненная, которая, совершенно правильно вы говорите, она идет из серии молотком ударили, где попало, туда и попало, она очень часто неадресная и неграмотная. Могла бы быть социалка адресная. Например, вот то, что предлагали еще в позапрошлом году и в прошлом году в COVID, – талоны. Ну условно, например, талоны на отдых, как раньше было, соответственно путевка через коммерческие учреждения, путевка на обслуживание медицинских неких, соответственно, путевка на продукты и так далее. То есть договоренность с частным бизнесом, частный бизнес получает гарантированный сбыт и определенный выкуп своих товаров, услуга, народ получает гарантированную поставку, причем это не покупка по рыночной цене, это талон. Иван Князев: Ну понятно. Просто мы сейчас немножко так в борьбу с бедностью уходим, а хотелось бы немножко вернуться к зарплатам. Игорь Строганов: Это да, но тут момент очень простой: коррупция. У всего этого будет дичайшая коррупция сразу. Иван Князев: Понятно. Тамара Шорникова: Еще один телефонный звонок давайте послушаем. Александр, Самара. Зритель: Да, здравствуйте. Тамара Шорникова: Александр, слушаем вас. Зритель: Здравствуйте. Скажите, пожалуйста, вот я не пойму, из чего формируется бизнес просто, просто я не понимаю. Вы говорите, что «Бизнес заработает». Вот я являюсь грузоперевозчиком, занимаюсь уже этим, этой профессией, более 15 лет, наверное, 20, всю жизнь за рулем, я дальнобойщик. Вот теперь давайте посмотрим. Нас перевели вместо вмененки на упрощенку, сделали нам налог 6%, акцизы мы платим, плюс транспортный налог, вот я плачу 40 тысяч, плюс за дороги мы платим, и все такое прочее складывается, складывается и складывается. Солярка растет в цене, ничего не падает. Дальше: если я сам за рулем, я еще что-то себе могу, крохи собрать, крохи, но если я найму водителя, я не буду ничего иметь, вообще ничего не буду иметь, потому что я буду платить водителю, чтобы не взять другого водителя более-менее, потому что хороший водитель, я ему буду платить. Но если начинают меняться водители, то эта машина ломается. Запчасти, давайте возьмем запчасти: доллар поднялся, запчасти выросли; доллар упал – запчасти в цене остались. Как нам выживать, если у нас один баллон стоит 20 тысяч, 25 и 30 тысяч? Советский баллон, вернее российский баллон, стоит 20 тысяч, недалеко ушел от другого там... Поэтому мы, я вот дальнобойщик, я просто говорю, что мы просто умираем уже, и еще налогами, налогами, налогами нас давят, платные дороги... Тамара Шорникова: Налогами, да. Спасибо, спасибо. Медленно подходим к тому, что, видимо, сложно дождаться того момента, когда бизнес решит: так, все, пора делиться, пора повышать зарплаты... Игорь Строганов: Не решит. Тамара Шорникова: ...пора помогать, например, своим малым друзьям из малого и среднего бизнеса... Игорь Строганов: А зачем? Это же конкуренты, им никто никогда в жизни помогать не будет. Тамара Шорникова: Это сотрудники... Игорь Строганов: Это конкуренты. Тамара Шорникова: ...это партнеры возможные, это те, кто будут работать у них на аутсорсе и так далее. Игорь Строганов: Это утопия, это утопия. Тамара Шорникова: Но все-таки подходим к тому, что бизнес вряд ли убедим. Тогда получается, что государству нужно взять на себя миссию как-то изъять деньги у бизнеса, чтобы раздать их в виде тех же надбавок медикам, например, талонов, социальных пособий, на это нужны деньги, например. Как изъять деньги у бизнеса легально? Алексей Коренев: Вот сейчас звонил дальнобойщик, говорил, что у него изымают действительно буквально все... Иван Князев: Нет, мы не про дальнобойщиков. Игорь Строганов: У него изымают налогами. Иван Князев: Мы больше про вот ту налоговую доработку, о чем говорил президент. Как это все может выглядеть? Тамара Шорникова: Да, применительно к крупным компаниям с хорошей, рекордной прибылью. Иван Князев: Со сверхприбыли, со сверхдохода. Тамара Шорникова: Да. Игорь Строганов: Но опять-таки проблема высоких налогов в том, что чем выше налоги, тем быстрее бизнес уходит из этой налоговой резиденции и моментально деньги уводит, чтобы их не показывать. Недаром тот же Apple, …, Google сидят в Северной Ирландии, а не в Америке. Тамара Шорникова: Но уже есть... Иван Князев: «Сбер» не уйдет, «Почта России» не уйдет... Игорь Строганов: А «Яндекс» в Голландии сидит, «Касперский» в Голландии сидит, Tele2, кто у нас там, Норвегия, Дания... Иван Князев: ...другие крупные компании тоже, мне кажется, не уйдут. Алексей Коренев: Ну, мы как-то с вами уже обсуждали. Да, это все есть в научном виде, кривая Артура Лаффера, начиная с какого-то момента налоги платить становится невыгодно и бизнес уходит, то есть выше 30% уже проблема, а выше 50% вы не соберете. Иван Князев: Но здесь же не огульно, здесь так не массово, что просто увеличить налоги. Ну вот получаешь ты действительно сверхприбыли, ну как-то надо... Алексей Коренев: Вот если сверхприбыли, опять же по какому критерию оценивать, что это сверхприбыль. Потому что то, что мы сейчас услышали о том, что вот, как было сказано, любишь кататься – люби и саночки возить, как-то так там президент сказал. Вы понимаете, под одну гребенку здесь всех не причешешь, потому что компания любая, и большая, и маленькая, и средняя, может быть вовлечена в международную кооперацию, у нее могут быть отношения с западными партнерами, она может иметь филиалы на Западе и так далее, она, естественно, будет часть прибыли направлять на развитие своего бизнеса за рубежом, потому что это часть ее глобального бизнеса. Иван Князев: У нас крайне мало времени. Алексей Коренев: Ну вот как ее ограничить? Ну никак не ограничить. Значит, пока это все императив. Хорошо было бы... Игорь Строганов: Но это вопрос, наверное, информации, то есть опять же индивидуальный подход, но тогда он требует информированности, тогда он требует четкого понимания, что, где, как деньги двигаются. Иван Князев: Понятно. Игорь Строганов: Когда мы будем видеть все деньги, тогда мы сможем понимать, в конце концов, как их отобрать, хотя отобрать и поделить – это плохой путь, я против. Иван Князев: Спасибо, спасибо вам! Игорь Строганов, доцент кафедры предпринимательства и логистики РЭУ имени Г. В. Плеханова, кандидат экономических наук, был с нами, у нас в гостях, и Алексей Коренев, аналитик группы компаний «ФИНАМ». Спасибо вам, уважаемые гости. Алексей Коренев: Спасибо. Игорь Строганов: Спасибо. Иван Князев: Мы скоро продолжим.