Ольга Арсланова: Все данные сейчас на ваших экранах. Как всегда нам можно звонить и писать. И даже это можно делать ближайшие полчаса, пока мы будем общаться с Сергеем Лесковым. Итоги дня мы будем подводить прямо сейчас. Сергей, заходите к нам скорее. Здравствуйте. Сергей Лесков: Да. Юрий Коваленко: С праздником Хэллоуин вас, если вы отмечаете. Сергей Лесков: Извините, что я одет не по форме. Надо было что-то, наверное, одеть в связи Хэллоуином. Ольга Арсланова: Кстати, как вы относитесь к заявлениям некоторых чиновников о том, что это чуждый нам праздник, шабаш и не надо его отмечать? Сергей Лесков: Я отношусь резко отрицательно. Чем больше праздников, тем лучше. Практически все праздники в нашей стране имеют чуждое нам происхождение, начиная от 1 мая, заканчивая любимым вами 8 марта. Ольга Арсланова: Как-то вы мне навязали сейчас любимость этого праздника. Сергей Лесков: А упреки по поводу того, что Хэллоуин – это некий культ бога смерти, Танатоса, высосанный из пальца. Наоборот, это борьба со страхом смерти. Юрий Коваленко: В таком случае, отмечать можно сегодня еще день работника СИЗО и тюрем. Сергей Лесков: Это неслучайно совпало. Юрий Коваленко: Вполне возможно. Сергей Лесков: У них Хэллоуин, у нас ФСИН. Замечательно. Юрий Коваленко: Ну что ж, к новостям. Ольга Арсланова: Да. Посмотрим, что произошло сегодня. Сергей, начинайте. Сергей Лесков: Наш президент Путин отправляется в Иран. Одна из самых древних стран на свете. Можно его сравнить даже с Александром Македонским, который там тоже побывал. А если серьезно, то в Иране предстоит обсуждение очень крупных и важных экономических проектов. И, кроме того, прямо скажем, этот визит совпадает с теми санкциями, которыми окружает США и Россию, и Иран. Поэтому визит президента России Путина в Иран – это следование какой-то уже намеченной лини, это политическая принципиальность. Ведь можно было смалодушничать под этими санкциями, сделать шаг назад. Но наш президент верен себе. Еще одна тема, которая, конечно, волнует уже целый месяц мировую общественность. Она связана с выборами в Каталонии. Вы помните, что Каталония провозгласила независимость. Но оказалось, что власти Испании отнеслись к этому категорически отрицательно. И вот сегодня правительство Каталонии во главе с Карлесом Пучдемоном бежало в Бельгию. В преддверие 100-летия Октябрьской революции можно сказать, что каталонские министры – не большевики. Большевики так бы не поступили. Но что будет дальше – это очень интересно. И наконец тема на сладкое. Вчера мы едва упомянули участие российских женщин в президентских выборах. Не прошло и суток, как полку женщин, которые метят в президенты России, прибыло. Мы не можем оставить это без внимания. Здесь есть, о чем порассуждать. А самое главное, конечно вопрос: это мода, которой следуют и самые серьезные, и самые ветреные женщины, или же это некий политический тренд, который говорит о состоянии умов в современной России? Ольга Арсланова: Сергей, но давайте не будем забывать, что есть и… Кстати, удивительно, что не все россияне об этом знают и помнят. Уже заявлены и мужчины-кандидаты. Сергей Лесков: Да что вы говорите! Ольга Арсланова: Кандидаты-мужчины, точнее. Сергей Лесков: Это кто же? Ольга Арсланова: Ну как же? Кто у нас заявил? Явлинский, Жириновский и один из идеологов "Православного Селигера" Борис Якеменко. Это брат того самого Василия Якеменко, который "Нашими " управлял. Тоже заявил, что будет кандидатом. Сергей Лесков: Я предлагаю не говорить о первых двух темах. Но по поводу вашего замечания, Оля, я могу сказать следующее: именно то, что Жириновский и Явлинский фигурируют в этом списке, побеждает молодых женщин идти им на смену. Я думаю, что Жириновский и Явлинский – это некая провокация в медицинском смысле (как с прививкой). Поэтому женщины и идут, уже не в силах видеть этих стареющих джентльменов. Но об этом мы поговорим, наверное, через некоторое время. Хотя я понимаю, что это самая интересная тема, которая никого не оставляет равнодушными. Ольга Арсланова: А сколько конспирологий с ней связано! Сергей Лесков: Даже старика Фрейда здесь вспоминают в связи с этими выборами. Ну так все-таки про Иран. Там будет встреча не только Владимира Путина и Хасана Рухани (это президент Ирана). К ним присоединится и Ильхам Алиев, президент Азербайджана. Некий тройственный союз. Они будут обсуждать довольно много важных совместных проектов. Прежде всего, это некий Каспийский коридор, строительство железной дороги из Ирана в Европу. Понятно, что через территорию Азербайджана и России, с выходом на Запад, в Скандинавские страны. Это очень большой проект. О нем говорят еще с 1990-х годов. И вот наконец сейчас уже какие-то кусочки этой дороги проложены. И в прошлом году по этой дороге провезено, по-моему, порядка 5 млн тонн. Много это или мало? Всегда надо с чем-то сравнивать. Ну, это больше, чем перевозят за год по Северному морскому пути все вместе взятые российские ледоколы. Юрий Коваленко: Ну, мы ж только начали осваивать Северный морской путь без ледоколов. Поэтому это такое пионерское направление. Сергей Лесков: Мне что-то казалось, что ледокол "Ленин" спущен на воду в 1959 году. Юрий Коваленко: Я говорю, что без ледоколов теперь. Экономно. Сергей Лесков: Но, тем не менее, вы видите, что по этой железной дороге идет очень много грузов. Конечно, там поговорят о развитии наших отношений и с Азербайджаном, и с Ираном. С Ираном достаточно устойчивые отношения. Там, по-моему, порядка 2 млрд долларов торговый оборот. Приличные деньги. Немало, конечно. А с Ираном, который выходит из-под санкций, у нас тоже около 2 млрд долларов оборот. Россия больше туда продает. И это продукция машиностроения. Это очень важно для нас. То есть Иран – это та страна, которая покупает не только наши углеводороды, но и те же самые локомотивы, продукцию машиностроения. Но самое интересное, конечно – Иран будет продавать России (что бы вы думали?) нефть. Несколько сот тысяч баррелей. Это очень забавно. Вы знаете, что Иран вышел из-под санкций, которыми окружил его Запад. Правда, сейчас американцы грозят опять вернуть эти санкции. Но пока не вернули. И Иран торопится торговать нефтью, чем вызывает у стран ОПЕК дикое неудовольствие. Там лимит какой-то есть. А Россия же продает в Иран оружие, в том числе и зенитно-ракетные установки. Видимо, у Ирана не особенно есть кэш, чтобы расплачиваться. Так я думаю. И они предложили России взять нефтью. Юрий Коваленко: Натуральный обмен. Сергей Лесков: Да. Юрий Коваленко: А у нас что, своей нефти нет, и другим взять нечего? Сергей Лесков: А что, она пропадет? Во-первых, нефть – это не молоко. Не прокиснет. Во-вторых, я думаю, что та нефть, которую Иран будет отдавать России, будет по демпинговым ценам. И мы продадим эту нефть подороже. Юрий Коваленко: Тем более она южная, она легкая. Сергей Лесков: Да, она легкая. Она хорошего качества. Поэтому какая разница: брать противными долларами или нефтью хорошего качества. Юрий Коваленко: Которая растет в цене. Сергей Лесков: Поэтому мы там перегоним по трубам и кому-нибудь сами ее предложим. К тому же она подорожала. Видите, может быть, там даже будут какие-то фьючерсные сделки более выгодные. Но вообще все-таки, помимо каких-то чисто экономических моментов… Конечно, там будут обсуждать и статус Каспийского моря (там конвенция по его использованию до сих пор не подписана, болезненный вопрос). Там же не только Иран, Азербайджан и Россия участвуют. Там же еще и такие мореходные державы, как Туркмения и Казахстан тоже претендуют на часть акватории и часть должна. Мне кажется, что визит Путина в Иран в нынешней политической обстановке имеет очень большой подтекст. Он не делает шага назад, не бросает Иран, с которым у нас давнее сотрудничество, и не отступает под нажимом этих американских санкций, как могли бы отступить многие. Я много раз бывал в Иране. С десяток раз, наверное. И должен сказать, что до Исламской революции это был Восточный Париж. Там были, конечно, кабаре, игорные дома. Самые красивые женщины на свете – это персиянки, конечно. Об этом еще писал Сергей Есенин. А он разбирался в женщинах. Помните, "Шаганэ ты моя, Шаганэ". Потом все это удовольствие прикрылось. Сейчас там самый радикальный ислам на свете. Женщины ходят в хиджабах и только стреляют прекрасными глазами. Полностью запрещен алкоголь. Конечно, русские пьют. Не смотрите на меня выжидательно. Ольга Арсланова: Такая модернизация наоборот. Сергей Лесков: Мы же не будем себя выдавать за трезвенников. Самые приятные 100 грамм – это в исламской стране, потому что это сопряжено с такими приключениями и переживаниями. Юрий Коваленко: Они сами ее делают из фиников? Или из чего? Или это экспортные варианты. Сергей Лесков: Ну, в российском посольстве всегда есть. В армянском квартале можно найти. Мы же знаем, что у нас тоже был сухой закон и запрет. Если нельзя, но очень хочется, то всегда можно найти. И сами иранцы достанут тебе, потому что там есть кварталы Северного Тегерана, где гуляет молодежь. Нельзя, но можно. Вообще полагается иностранцу 50 палочных ударов, если он пьет. А это, конечно, все повышает удовольствие от питья. И, конечно, там совершенно колоритные русские люди живут. Мы сейчас восстанавливаем эти связи, но в дореволюционное время Персия – это была страна, с которой у царской России были самые прочные экономические связи. Достаточно сказать, что Реза Пехлеви (последний шах) был вообще казачьим генералом. Он воспитывался в казачьем полку, который там стоял, и дослужился до звания казачьего генерала. И там была огромная российская диаспора. В Тегеране было 32 русские церкви. Кстати, я поддерживаю какие-то отношения со священником последней, единственной оставшейся там русской церкви. Его зовут Александр Заркешев. Очень колоритный тип. Очень тяжело православному священнику в стране радикального ислама. Трудно, например, достать церковный кагор, если мы об этом говорим. А если учесть, что там водят машину примерно так же, как в Египте, не соблюдая никаких правил вообще, то мне понравилось, как отец Александр, когда он садится в своем клобуке за руль, спрашивает: "Сын мой, вы помните, как зовут Иглесиаса?". Очень странный вопрос. "Да, конечно, я помню ". Ольга Арсланова: Какого из? Юрий Коваленко: Я думаю, старшего. Сергей Лесков: Старшего, да. И когда он несется по тегеранским улицам и уворачивается от тегеранских лихачей, он все время кричит: "О, Иглесиас", напоминая это имя и соблюдая литературную речь. В общем, это очень колоритная страна. И последнее, что я хотел сказать по поводу Ирана. Иран, персы чувствуют себя наследниками традиций древних царств, наследниками непобедимых царей Кира, Дария. Уверяю вас, они не отступят под нажимом американцев. И поэтому такой партнер, несмотря на всю лукавость Востока, о чем писали многие русские классики… Помните, как у Печорина Максим Максимович говорил: "Ужасные бестии эти азиаты ". Все-таки можно найти какие-то точки соприкосновения в этой политической твердости, стойкости, которая свойственна и персам, и русским. Поэтому этот визит на самом деле очень важен. Можно даже сказать, что визит Путина в Иран в этой ситуации – это, если перефразировать Никиту Сергеевича Хрущева, колючий еж в штаны дяде Сэму в некотором роде. Юрий Коваленко: Ну да. Мы же не в очень хороших отношениях с Америкой сейчас. Можно по крайней мере хотя бы этим побравировать. Сергей Лесков: Хуже уже не будет. Везде ведь уважают силу. А этот шаг российского президента показывает, что Россия не поступится, что она по-прежнему верит в свои силы. Насчет Каталонии необходимо сказать несколько слов. Оказалось, что кишка тонка у каталонского руководства. Робко заявили о своей независимости. Но когда испанское правительство твердо сказало "Нет, вы нарушаете наши законы" и нависла угроза уголовного преследования, Карлес Пучдемон со своими министрами бежал в Бельгию. И теперь Пучдемон будет как покемон. Будет ли его кто-нибудь ловить в Бельгии, неизвестно. Но он там будет отсиживаться. Между прочим, мне это напомнило… Помните, был такой персонаж – Тиль Уленшпигель? Он боролся с Испанией за независимость… как эта территория называется? Фландрия, что ли. В каком-то там XV, XVI веке. Мы фильм снимали. У нас был какой-то фильм Алова и Наумова. Они снимали "Тегеран-43 ". И они же сняли "Тиля Уленшпигеля ". В нашем знаменитом театре "Ленком " шел спектакль "Легенда о Тиле ", по-моему. Юрий Коваленко: Ну, Тиль-то герой. Сергей Лесков: Тиль герой. Может быть, Пучдемон хочет впитать в свою робкую душу какие-то традиции Тиля Уленшпигеля и поднять такое же восстание против испанцев, как делал это Тиль Уленшпигель. Что-то я в этом сильно сомневаюсь. Кстати, в фильме Алова и Наумова друга Тиля Уленшпигеля играл Евгений Леонов. Мне кажется, что Пучдемон будет, сидя в своем Брюсселе, говорить, как другой персонаж Евгения Леонова: "Хорошо сидим". Испанцы и каталонцы о нем забудут. Видите, оказалось, что все-таки духу не хватило. И все эти разговоры о том, что приоритет каких-то ценностей, озвученных в декларациях ООН, выше всего. Оказалось, что это не так. И я думаю, что все эти либерте, эгалите, фратерните – это какие-то лозунги, которые ушли в прошлое. Сейчас для Евросоюза и западной бюрократии самое главное – это соблюдение каких-то протокольных вещей. И вообще закон, как дышло: кому-то можно провозглашать независимость, а кому-то нельзя. В общем, история – это печально. А теперь о самом главном. О наших дорогих женщинах. Мы вчера говорили только о Ксении Собчак и Екатерине Гордон. Сегодня оказалось, что еще Елена Семерикова. Я вчера еще не знал, кто это такая. Но она будет бороться за права женщин. Судя по всему, "Партия роста", которая представляет интересы малого и среднего бизнеса во главе с омбудсменом Титовым, выдвинет Оксану Дмитриеву, достаточно опытного политика, которая уже была в Думе неоднократно. Юрий Коваленко: В эту чудесную плеяду добавлю сегодня появившуюся Анфису Чехову. Сергей Лесков: Я не понял. Я видел какие-то ее откровенные фотографии в Instagram. Юрий Коваленко: Зато президент красивый будет. Ольга Арсланова: У нее программа была на телевидении как раз про это. Но Оксана Дмитриева как раз очень популярный политик, который пользуется уважением в регионах. Сергей Лесков: Все-таки я не могу это не прокомментировать. Вы знаете, сколько у нас женщин претендовали на то, чтобы поучаствовать в выборах президентов? Прежде всего, почему-то когда их перечисляют, забывают о Галине Старовойтовой, которая в 1996 году пыталась участвовать в выборах президента, где сошлись Ельцин и Зюганов, и неизвестно, кто из них победил. Я думаю, что для России было бы лучше всего, если бы победила Галина Старовойтова. Вот такое мое мнение. Юрий Коваленко: Ирина Хакамада. Сергей Лесков: Я про 1996 год говорю. Но жизнь Старовойтовой трагически оборвалась. В 2000 году Элла Памфилова участвовала в этих выборах, соперничая с молодым Путиным и набрала только 1%. В 2004 году Ирина Хакамада, как вы говорите. И она показала лучший среди всех наших женщин результат – 4 место и 4%. Попутно скажу, что если та же самая Ксения Собчак (видимо, наиболее катирующаяся женщина из нового списка)... Ольга Арсланова: Просто человек с самым высоким процентом узнаваемости. Сергей Лесков: Она же наберет больше 4%. Поэтому уже говорить о том, что она недостойна – это знак неуважения к тем женщинам, которые уже пытались это сделать. Пока 4% максимальный был результат. И наконец на последних выборах в 2012 году пыталась зарегистрироваться Светлана Пеунова, женщина вообще интересная, как известно. Но такой интересной женщины, как Светлана Пеунова, российский политический небосклон не видел. Вы помните, что она предрекала визит на Землю рептилоидов с планету Нибиру. Рептилоиды должны были ее поддержать. Но она была не допущена. Видимо, Центризбирком смалодушничал, испугался рептилоидов. Сейчас она совершила кучу преступлений и находится в розыске. Тоже такой персонаж. Юрий Коваленко: Тут телезрители спрашивают: "А кому бы из всей женской команды вы бы доверили красную кнопку?". Ведь на самом деле мы совершенно забыли, что человек во главе государства должен воплощать какую-то решительность, смелость и неотвратимость возможности использования этой красной кнопки. Сергей Лесков: Этот вопрос ставит меня в тупик. Ольга Арсланова: А как это связано с кандидатами? Сергей Лесков: Вы понимаете, дело в том, что все критики вот наших прекрасных амазонок, которые стремятся в президенты, говорят, что они же все равно проиграют Путину. Поэтому все это совершеннейшая какая-то бутафория, шоу. Ольга Арсланова: А вот удивительно, почему это так возмущает в том числе и многих наших зрителей. Говорят: "Комедия. Нас это унижает". То есть их это унижает. Сергей Лесков: А их не унижало, когда выборы за выборами эти постаревшие джентльмены (жириновские, зюгановы)… Они что, хотели победить Путина? Да нет. Друзья мои, эти политики больше всего на свете, пуще огня, пуще цунами и землетрясения, опасались победить Путина. В страшном сне не могло присниться Жириновскому, что он побеждает Путина. Он хотел участвовать в выборах, но он не хотел побеждать. Что отличает политика от всех других людей? Политик борется за власть. Если политик не борется за власть, то он не политик. Ольга Арсланова: Поэтому очень смешны рассуждения наших зрителей, которые думают: "А может ли женщина стать президентом? Нет, пожалуй, не тянут. И профессии у них не те". Сергей Лесков: Друзья мои, но ведь не в самых последних странах (и в Англии, например, и в Германии, и во многих скандинавских странах) ими рулят женщины. И рулят вроде бы неплохо. Немцы не собираются прогонять Ангелу Меркель. А англичане вообще влюблены в свою королеву. Сколько можно… Юрий Коваленко: Да и в Терезу Мэй, собственно говоря. Сергей Лесков: Да и Тереза Мэй тоже. Столько можно найти примеров. Ольга Арсланова: Сергей, как вам кажется, кандидатов вообще на выборах должно быть много разных… Сергей Лесков: Да пусть будет сколько угодно. Я уже говорил вчера. В Киргизии было 100. Там некоторых отсеяли, но все равно пара десятков осталась. Ольга Арсланова: Это не девальвирует выборы? Сергей Лесков: Выборы девальвировало то, что их превратили в пантомиму, в паноптикум, в подтанцовку участие псевдокандидатов во главе с Жириновским и с Зюгановым, начиная с 2000 года. Вот это поставило эту проблему на грань абсурда. И, конечно, я на самом деле понимаю, что есть элемент абсурда в том, что эти женщины каждый день выстраиваются в очередь к красной кнопке, как вы сказали. Есть в этом мода? Я думаю, что есть элемент моды. Кстати, Оля, подтвердите мое наблюдение. Я в спортклубе вижу, что когда есть какие-то групповые занятия, то в них участвуют исключительно женщины. Ольга Арсланова: Это очень легко объясняется. Сергей Лесков: Для мужчин групповых занятий нету. Мужчины всегда качаются где-то в одиночку. Ольга Арсланова: Естественно. Потому что силовые тренировки более популярны у мужчин, чем у женщин. Сергей Лесков: Почему? Мужчина тоже может заниматься фитнесом, аквааэробикой, еще чем-то. Мужчина всегда пыхтит сосредоточенно один в углу. А если мужчины собираются вместе, они играют в футбол. Но это совсем другая планета. Ольга Арсланова: Придите в секцию бокса, Сергей. Вы увидите совсем другое. Сергей Лесков: Тем не менее, я должен сказать, что вот это наблюдение из спортклуба заставляет меня предположить, что и сейчас то, что женщины одна за другой выстраиваются в очередь на президентское кресло – это некое подобие того, что мы наблюдаем в фитнес-клубах. Но это же не снимает вопроса, почему все-таки возникла такая мода. И я совершенно уверен, что эта мода возникла потому, что уже несколько десятилетий русские мужчины доказали свою трусоватость, никчемность, нерешительность, бесплотность. Вот смотрите. Русские мужчины. В космос уже не летают. Нобелевских премий не получают. Если выигрывают какие-то олимпиады, чемпионаты, то наглотавшись таблеток. Какой с них спрос вообще? В политике они больше всего боятся победить. И поэтому эта ситуация как раз и спровоцировала женщин на то, чтобы сплотиться и выдвинуться в первые ряды. Это мужчины, которые сейчас критикуют женщин, которые пытаются взвалить на себя ответственность… Друзья мои, вы не понимаете, что вы своим этим поведением и бесплодностью своих усилий на протяжении уже четверти века и создали такую ситуацию, когда женщины вынуждены занять место, которые, может быть, по природе отчасти более присущи мужчинам. Понятна моя мысль? Поэтому и сейчас, сев в лужу, критиковать тех, кто пытается спасти нашу страну – это уже совсем как-то неблагородно. Кстати говоря, в 1917 году все тоже, по-моему, началось с женского бунта. И еще одно. Кстати, если мы вспомнили о 1917 годе, то многие мужчины, сидя на диване, говорят: "Ни у кого из этих женщин нет политической программы, нет проекта, как они будут обустраивать Россию". Да у Ленина и Троцкого тоже программы не было. Они боролись только за власть. Юрий Коваленко: Тут в качестве альтернативы к выдвинутым кандидатурам наши зрители предлагают вполне себе значимых политиков. Например, Мария Захарова. Сергей Лесков: Мария Захарова – чиновница. Юрий Коваленко: Валентина Матвиенко, например. Почему нет? Ольга Арсланова: Люди пишут: "Дмитриева – действительно серьезный кандидат". Сергей Лесков: Дмитриева – серьезный кандидат. Короче говоря, мне кажется, что ситуация сейчас на самом деле не идеальна, она напоминает театр абсурда. Но сами же мужчины в этом виноваты. Вы помните, в театре Сатирикон, во главе которого стоит Константин Райкин, много лет шел такой прекрасный спектакль, он назывался "Lady’snight", где оставшиеся без работы мужчины, такие лоботрясы, решили хоть как-то заработать деньги и устроили мужской стриптиз. Это очень смешной спектакль. Там ползала лежит на полу от хохота под креслами. И вылезает, только когда еще ползала падает. Вот сейчас ситуация на российской политической арене именно такая. То, что мужчины ничего не могут сделать. И мужской стриптиз привел к такой ситуации. Поэтому мы должны сказать спасибо тем женщинам, которые пытаются взвалить на свои хрупкие женские плечи тяжелую мужскую ношу. Ольга Арсланова: Давайте к вопросам от наших зрителей, пока у нас есть несколько минут. Интересуются, смотрели ли вы вчерашнюю встречу президента с правозащитниками. Какие у вас остались впечатления? Сергей Лесков: Я обратил внимание, что Владимир Владимирович внимательно выслушивал эти замечания и несколько раз сказал, что надо подумать, надо взвесить. Может быть, какие-то выводы и будут им сделаны. Я согласен с некоторыми из претензий, которые эти правозащитники предъявляли власти. На самом деле, очевидна атмосфера некоторой агрессии и нетерпимости в обществе, о причинах которой мы можем только догадываться. Но, причем, я думаю, что виноваты обе стороны. Мы на прошлой неделе об этом говорили, когда обсуждали покушение на Татьяну Фельгенгауэр в редакции "Эхо Москвы". Мне не понравилось, как один из журналистов перебивал. Все-таки к президенту надо испытывать пиетет. Перебивать, когда говорит глава государства, причем, достаточно запальчиво, мне кажется, что это неправильно. Потом они же все вместе пошли открывать памятник жертвам репрессий. И, опять же, слышались голоса: "А зачем нам еще один памятник жертвам репрессии, если уже есть этот соловецкий камень у Политехнического музея?". Вообще в России очень мало памятников. Если будут еще какие-то памятники, особенно жертвам репрессии как напоминание об этой страшной трагедии, тем лучше. Ольга Арсланова: В которую верит далеко не все население нашей страны. Юрий Коваленко: По-моему, в каждом крупном городе-миллионнике есть памятник жертвам репрессии. Сергей Лесков: Я этого не знаю. Я знаю другое – что открываются всякие памятники и мемориальные точки Сталину. Вот об этом известно. Это факт. Ольга Арсланова: И многие приветствуют. Сергей Лесков: Кстати говоря, президент, несмотря на то, что он является выходцем из известной силовой структуры, раз за разом повторяет, что он категорически против, осуждает эти репрессии и считает, что это черное пятно в истории спецслужб. Ольга Арсланова: И вопрос от наших зрителей из Краснодарского края: "С 2018 года московским пенсионерам планируют увеличить пособие на 3000 рублей, а остальным всего на 4%. Где справедливость? Разве мы люди второго сорта?". Сергей Лесков: Московским пенсионерам доплачивать начал еще Лужков из регионального бюджета. Краснодарский край достаточно преуспевающий. И мог бы поднатужиться и поднапрячься местный губернатор, у которого очень много социальных проблем, как мы знаем, и с фермерами. А, вот, оказывается, и с пенсионерами. Пенсия формируется не только из федеральной части, но каждый регион может доплачивать своим пенсионерам. Кстати говоря, один из возможных вариантов президентских приоритетных программ после 2018 года – это повышенное внимание к развитию регионов. Юрий Коваленко: Об этом мы будем говорить буквально через несколько минут. По поводу пенсии. Сергей Лесков: Московский бюджет находит такие возможности. Может быть, это и несправедливо. Юрий Коваленко: Буквально завтра мы будем говорить о тех самых пенсиях, которые были заморожены. Их сегодня отложили еще на год. А там сумма почти в 50 трлн. И вот тоже интересуются люди: "Возможно ли, что эти 50 трлн разморозят, и получат свои вклады люди?". Сергей Лесков: Пенсии в нашей стране оскорбительно малы. Это мое убеждение. Я вижу, как живут люди старшего поколения, в том числе моя мама. Это, конечно, ужасно. Нельзя так относиться к людям, которые оттрубили всю жизнь, да еще на фоне того, что у нас растет пропасть между малоимущими и олигархами, которые, по моему глубочайшему убеждению, ничего хорошего для страны не сделали, а только что оказались в нужном месте в нужный час. И практически ни у одного олигарха его состояние не сформировано собственными талантами, как, например, у Билла Гейтса или Стива Джобса. Все это дары общих недр. Ольга Арсланова: Спасибо, Сергей. Что, до завтра? Сергей Лесков: До завтра. Ольга Арсланова: Всего доброго. Спасибо от наших зрителей.