Ольга Арсланова: Ну а прямо сейчас как всегда в это время мы узнаем главные темы дня от Сергея Лескова, узнаем его взгляд на основные события. Сергей Лесков: Добрый день. Ольга Арсланова: Здравствуйте, Сергей. Ну что, давайте краткое содержание не предыдущих, а следующих серий узнаем от вас прямо сейчас. Сергей Лесков: Ну да. Хотя, собственно, главная новость сегодня, которая потрясла все человечество – это переворот в Зимбабве, и судьба Роберта Мугабе… Юрий Коваленко: До глубины души потрясла. Сергей Лесков: Да, но мы не знаем, что там произошло достоверно. Юрий Коваленко: Жена его уже вроде бы покинула государство, это по предварительным данным. Сергей Лесков: Это говорит о вас с самой хорошей стороны: вы сначала интересуетесь судьбой жены президента, а потом судьбой президента. Ну давайте я расскажу о том, о чем мы будем сегодня говорить. На самом деле судьба самого старого правителя в мире президента Зимбабве Роберта Мугабе неизвестна, как и неизвестно, случился ли в этой стране переворот, но об этом, наверное, мы поговорим более подробно завтра. А о чем сегодня? Самая такая близкая каждому человеку (и мужчине, и женщине) тема – это падение рождаемости в России: после некоторого периода роста рождаемость у нас снижается уже второй год подряд, и в этом году родится на 100 тысяч младенцев меньше, чем в предыдущем году, когда тоже было падение. На самом деле это большая проблема для экономики, потому что в итоге таких так называемых демографических каскадов число рабочих рук, число работающих российских граждан каждый год снижается на миллион. Понятно, что для экономики это огромная проблема. И кстати, когда мы говорим о том, что у нас снижается безработица, это далеко не радостная новость – это лишь следствие того, что просто работающих людей меньше. А вот есть ли какие-то рецепты, какие-то алгоритмы, какие-то формулы, чтобы справиться с этими столь негативными и разрушающими наше будущее демографическими циклами? Об этом поговорим. На Генеральную Ассамблею ООН внесена резолюция в редакции Украины, которая призывает Россию прекратить нарушение прав человека в Крыму. Это вообще на самом деле очень интересно. Россия нарушает права человека в Крыму, а Украина защищает права человека в Крыму, да так, что 97% жителей Крыма захотели присоединиться к России и убежать от этой самой Украины. На самом деле эта резолюция не будет иметь никакого практического значения, и как говорят политологи, она служит лишь прикрытием, лишь фоном для решения гораздо более важных и насущных проблем, которые касаются Восточной Европы и этого региона. И, наконец, тема, о которой мы уже говорили на этой неделе – это проблемы малого бизнеса. в Москве недавно состоялась крупная конференция на эту тему. И очевидно, что малый бизнес пошел в рост: в этом году число крупных заказчиков у предприятий малого бизнеса выросло втрое. И есть много других объективных цифр и параметров, которые говорят, что наконец-то столь ожидаемо наш малый бизнес стал подниматься. Но когда это наконец скажется на карманах рядового потребителя и когда процент в общем ВВП у малого бизнеса достигнет каких-то более-менее приличных величин, к которым призывает наш президент? Это тоже очень важная тема. Ольга Арсланова: Ну что же, теперь обо всем подробнее. Сергей Лесков: О Роберте Мугабе сначала. Юрий Коваленко: Я думаю, о нем… Сергей Лесков: Он, кстати, недавно приезжал в Россию, вы помните, в 2015 году. Когда он сказал президенту Путину: "Мы под санкциями, вы под санкциями – давайте держаться вместе". Ольга Арсланова: 93 года человеку. Сергей Лесков: 93 года, да. Ольга Арсланова: В итоге домашний арест и вроде бы заявление от генералов, что это не военный переворот. А что же это тогда? Сергей Лесков: Это похоже, вы знаете, на ГКЧП: там тоже президент СССР был под домашним арестом. Но самое интересное, конечно, в Роберте Мугабе то, что оппоненты, оставшиеся в живых, называют его людоедом. А вообще по образованию вы помните, кто он? – он школьный учитель. Школьный учитель, людоед – это делает фигуру этого политика чрезвычайной привлекательной. Но я думаю, что за день многое прояснится, и мы поговорим о судьбе Роберта Мугабе и вообще о Южной Африке. Кстати, эта страна называется Зимбабве, а из истории мы знаем, что это Южная Родезия. Мы поговорим, наверное, завтра, когда будет более-менее понятно, что же там произошло. Ольга Арсланова: По крайней мере уже известно по поводу того, что в Хараре произошло, по крайней мере те заявления, которые были сделаны, что якобы цель – не сам президент, а некие преступники в его окружении, с которыми надо разобраться. Сергей Лесков: Вы знаете… Оля, вы, наверное, еще помните дни ГКЧП… Ольга Арсланова: Очень хорошо помню. Сергей Лесков: Вы участвовали, наверное? Ольга Арсланова: Еще бы помогла? Сергей Лесков: Во время военных переворотов главные события происходят не днем, а ночью. То есть за ночь может произойти нечто такое, что все нынешние заявления окажутся просто фейком каким-то. Но давайте поговорим… Ольга Арсланова: Интересно, кстати, будет реакция мирового сообщества на этот путч увидеть. Сергей Лесков: Ну если вы говорите про Запад, то все мировые лидеры осуждают Роберта Мугабе. Он, правда, не держит язык за зубами – он говорит… Как и все диктаторы, он очень любит афоризмы. Он говорит так, например: "Мой народ – мой пулемет", а Ангелу Меркель он называет нацисткой и расисткой. Ольга Арсланова: Но все-таки у Мугабе есть сторонники в самой Африке и у них есть крупный торговый партнер Китай, который пока очень как-то непонятно отреагировал. Поэтому тоже будет интересно завтра посмотреть на комментарии. Сергей Лесков: Если вы говорите о Китае, друзья мои, это все экспромт, мы сейчас не договаривались об этом говорить. На самом деле не исключено, что Китай организовал этот переворот, потому что все эти генералы, которые стоят во главе, недавно побывали в Китае. Мы вчера говорили о должниках России, которым мы списываем долги – вы помните, там на втором или третьем месте стояла Африка, которой мы списали почти столько же, сколько Кубе. То есть мы столько вкладывали в африканские страны, в том числе и в эту Зимбабве, но в итоге они выбрали других покровителей, и сейчас фактически чуть ли не весь африканский континент находится под экономической пятой Китая, который там очень много строит и вообще делает что хочет, а теперь видно, что даже и смещает всяких президентов. Но об этом завтра. Ольга Арсланова: Никак мы не можем перейти к нашим главным событиям. Сергей Лесков: Не можем, не можем перейти к самому приятному – к рождаемости. Вы помните, несколько дней назад наш вице-премьер Ольга Голодец с гордостью сказала, как о достижении о росте продолжительности жизни в России, которая достигла 72.4 лет, хотя некоторые говорят про 71.9, но так или иначе есть некоторое движение в эту сторону. Она назвала это признаком улучшения здравоохранения, тоже это можно оспорить. Но что по части демографии не подлежит сомнению – это снижение рождаемости. С этим уже не поспоришь, это некий факт. Вообще по сравнению с советским периодом у нас рождаемость упала очень намного. Мы берем советский период не в пределах СССР, а только в пределах России. Значит, к концу СССР на территории России рождалось 2.5 миллиона младенцев, в середине 1990-х гг. упало в 2 раза, в 2017 году родится 1.7 миллиона. Юрий Коваленко: То есть мы к советским показателям приближаемся. Сергей Лесков: Последние два года падает. В этом году упадет на 100 тысяч. Был некий период роста в начале 2010-х гг. (до 2013-2014-х гг.), а потом опять началось снижение. К сожалению, до сих пор демографы не изобрели, не придумали механизма, который влиял бы на повышение рождаемости, и как бы мы ни приветствовали, например, материнский капитал – дело хорошее для каждой семьи, с этим не поспоришь – однако не обнаружено прямой зависимости между материнским капиталом и рождаемостью. К слову, это настолько долговременные процессы… Например,, еще до того, как были начаты всякие вот эти… Помните, была медведевская программа, национальный проект "Здравоохранение", и там тоже объяснялось, что благодаря этой программе у нас началось снижение младенческой смертности. Оно на самом деле началось, и по сравнению с советским периодом это самое большое достижение. Но оно началось еще до этой национальной программы, поэтому уловить здесь… Надо быть каким-то Эйнштейном, наверное, но в демографии нет Эйнштейна – может быть, поэтому никаких законов здесь не обнаружено. Ольга Арсланова: Естественно, наши зрители тут же начали нам писать о том, что это связано с низким уровнем жизни, неуверенностью в завтрашнем дне, но если посмотреть структурно по регионам, очень низкая рождаемость в богатых регионах – В Москве, в Санкт-Петербурге, в крупных городах. Сергей Лесков: Да. Об этом писал еще Фридрих Энгельс в работе "Происхождение семьи, частной собственности и государства", где Энгельс обратил внимание на то, что чем выше образовательный, культурный и экономический уровень женщины, тем меньше у нее детей. Да, есть такая закономерность. Бывают какие-то отклонения, но это так. Теперь мы переходим к экономике. Вот из-за всего этого каждый год на фоне старения – у нас же продолжительность жизни растет – пенсионеров все больше, а работающих, это же молодежи менее становится, все меньше и меньше. Например, в 2010 году у нас было 89 миллионов работающих, а в 2016, в прошлом уже 82 миллиона – вы представляете? Это просто… Это на самом деле большой удар. И фактически за 10 лет число работников уменьшится на 10 миллионов. За счет чего будет пополняться ВВП и исполняться экономические программы? Уже не говоря о том, что это просто удар по экономике сегодняшней, потому что это как бы недопроизведено всяких там товаров. Юрий Коваленко: Но ведь же инициатива давать работу пенсионерам с предпенсионного возраста, переподготавливая их на какие-то профессии. Сергей Лесков: Да. Но у нас переподготовкой никто не занимается, а в Германии это общегосударственный и масштабный проект. У нас этого практически нет в том числе и из-за того, что проще пенсионеру найти работу на теневом рынке, да и не пенсионеру тоже. То есть это тоже как бы… Может Минздрав каким-то образом подключиться к этой проблеме? Да, вне всякого сомнения. Но вы обратите внимание, с какими инициативами выступает Минздрав – это борьба с курением, борьба с ожирением и с алкоголем. Юрий Коваленко: Борьба за здоровый образ жизни. Сергей Лесков: Да. Наверное, это хорошо, но когда возникают вот такие демографические каскады, а это же, как говорят демографы… Каждый каскад ниже становится, но, в общем-то, три волны. А самое важное, будем смотреть правде в глаза – это вообще следствие того, что творилось с нашей страной в XX столетии, когда было нанесено несколько нокаутирующих ударов: Гражданская война, огромные волны эмиграции (а их было несколько), это Вторая мировая, она же Отечественная война, это тот же самый Голодомор, коллективизация. Тогда значительная часть, большинство населения были все-таки сельскими людьми, и идея о сбережении российского населения, которую впервые высказал Михаил Ломоносов, а потом повторяли многие достойные люди (последним это говорил Солженицын), в общем-то, висит в воздухе, никем не оспаривается, но о чем меньше всего думают наши политики, так это о сбережении народа. Достаточно посмотреть на наши бюджеты федеральные, где доля социальных программ снижается. Во всяких тронных речах наши лидеры часто говорят о том, что эта проблема является стратегически важной, но денег не находится на это. Юрий Коваленко: Вот зрители нам пишут, говорят: "Дайте работу молодым, и будет большая семья". Соответственно, одно влечет за собой другое: глава семьи работает… Сергей Лесков: Ну это правильно. Но видите, наши лидеры… "В кризисный период виноват тот, кто говорит правду", – это известное изречение, которое принадлежит Оруэллу. Но вы обратите внимание: когда речь заходит о трудовом рынке, наши руководители отчитываются с радостью о том, что безработица падает – недавно я видел эту цифру, упала она с 6.3% в 2009 году до 4.1% в 2016 году, то есть на 50% безработица снизилась. Но это-то происходит за счет того, что просто работающих людей меньше, поэтому у нас на одно вакантное место на биржах труда два желающих. Просто людей работающих меньше становится, и экономисты считают, что если бы не было вот этого опережающего сокращения свободных рабочих мест, то реальная безработица у нас была бы 10-12 миллионов без демографических проблем. Итак, подводя итог – а итог здесь, конечно, не подведешь, это просто много-много вопросительных знаков – видимо, нужна какая-то государственная программа. Материнский капитал – хорошо, и хорошо, что там пролонгирована эта программа, но нужен какой-то стратегический курс, чтобы вынырнуть. Ольга Арсланова: Вы имеете в виду финансовые какие-то действия в первую очередь? Стимулирование? Сергей Лесков: Социальные. У нас катастрофически мало тратится денег на проблемы, связанные с материнством и детством (по-моему, 0.5% федерального бюджета), а в развитых странах 4-6%. Ольга Арсланова: А в развитых странах как с рождаемостью? – тоже ведь не очень. Сергей Лесков: Дело не только в рождаемости, а дело… Да, рождаемость там редко бывает выше, чем у нас, я согласен с этим, но там совершенно другая социально-экономическая ситуация. Кстати, одним из главных параметров является продолжительность жизни. Я уже сказал, что недавно вице-премьер Голодец похвасталась тем, что в России 72 года плюс-минус. А вы знаете, какая продолжительность жизни в бывших советских республиках? Я не знаю, чем тут хвастаться: Азербайджан и Армения – 75, Беларусь – 74, Узбекистан и Таджикистан (нищие страны) – 73, Молдова – 72 (тоже выше). Ниже нас только Украина. Юрий Коваленко: Хоть где-то обошли. Сергей Лесков: Примерно столько же. Да, Украину мы обошли, но все остальные страны, даже Узбекистан и Таджикистан, не говоря уже о процветающей Армении, выше России стоят по продолжительности жизни. Можно ли вообще в твердой памяти в качестве достижения приводить эту цифру? Юрий Коваленко: А как можно сравнивать вообще? Всегда традиционно считалось, что южные народы всегда живут больше – свежий воздух, вода чище, горные районы и так далее. Сергей Лесков: Ну да, если аксакал перешагнул через возраст в 70 лет, он будет еще жить неограниченно долго, но все-таки там из-за низкого качества здравоохранения выше, чем в России, та же младенческая смертность – это же тоже сказывается на продолжительности жизни. Я думаю, что то, что вы сейчас сказали, Юра – это один из мифов таких. Юрий Коваленко: Ну северные народы действительно меньше живут. Сергей Лесков: Это правда. Юрий Коваленко: Мы же северная страна. Сергей Лесков: Но есть… Зачем же сравнивать крайности? Есть комфортные условия – тот же Краснодарский край, например, имеет все основания рассчитывать на большую продолжительность жизни, чем в Армении, условно говоря. Давайте не будем все время говорить об этом, как бы нам ни была близка эта тема. Принята очередная резолюция на Генассамблее ООН, она была написана украинской делегацией, и проголосовали за нее большинство европейских стран и США, и там, значит, странные содержатся призывы – цитирую: "Положить конец бесчеловечным нарушениям прав человека, унижающим достоинство, обеспечить доступность образования на украинском и крымско-татарском языках". Вообще это поразительно, конечно. Это Украина защищает человеческое достоинство и охраняет права человека – Украина, которая бомбит мирные города на Донбассе, Украина, от которой 97, то есть практически абсолютное большинство, 100% населения Крыма решило убежать подальше, а упреки обращаются к совершенно другой стране, это какой-то театр абсурда. При этом в Крыму никто из этих людей, которые голосуют за эту резолюцию, не был, потому что если кто-то из политиков вдруг отважится побывать в Крыму, то он тут же оказывается персоной нон-грата для Украины и для европейского политического истеблишмента. То есть чем питаются вообще эти люди? Какими мифами вскормлены их представления, когда они принимают такую резолюцию? Удивительно. Но в то же самое время против резолюции проголосовало 25 стран, 77 воздержались. И против голосовало множество стран. Для нас важно, что не только Россия, но еще Китай, Индия, Сербия, ну и многие наши союзники по всяким экономическим союзам. И последствий никаких не будет у этой резолюции. Но зачем же вообще ее в повестку дня вставлять? Очевидно, чтобы отвлечь внимание от каких-то более важных проблем и не обращать внимание на какие-то касающиеся Украины более важные проблемы. На этой неделе состоялись переговоры Суркова и Волкера, представителя президента США, в Белграде. Сурков комментировал это: из 18 пунктов 3 удалось согласовать. Самое главное – это статус миротворцев в Донбассе, очень трудно найти, конечно, точки соприкосновения, но тем не менее, как сказал Сурков, "уже не ноль". Сегодняшняя новость – это обращение патриарха Кирилла и украинского политика Медведчука к президенту Путину (это случилось в Ново-Иерусалимском монастыре) об обмене всех пленных, всех на всех. И Путин впервые сказал, что он обратится к лидерам ДНР и ЛНР (он никогда не говорил, что имеет с ними какие-то контакты), с тем чтобы произвести этот обмен. Видимо, этот жест тоже значит немало, в большой политике не бывает каких-то случайных оговорок, и обмена пленных не было уже 14 месяцев, и важно, что эта инициатива исходит как бы от российской стороны, в то время как Украина продолжает обстреливать мирные населенные пункты. Еще раз скажу, что я просто удивляюсь нерешительности испанского правительства, которое не подвергло артобстрелам Каталонию. Барселона – замечательный город, почти Донецк, столько там можно было порушить. Если в Донецке разрушена спортивная арена, на которой был Чемпионат Европы по футболу, то можно было бы и "Ноу Камп", где играет "Барселона", тоже разбомбить. А железнодорожный вокзал в Барселоне просто напрашивается. Почему испанское правительство в аналогичной ситуации не стало уничтожать сепаратистов огнем и мечом? Удивительно просто. Я думаю, что мировая общественность должна была бы осудить испанское правительство за такую мягкотелость. Юрий Коваленко: Вообще как бы рушить архитектуру Гауди и… Сергей Лесков: Нормально. Ну почему же, если можно рушить Донецк и Луганск, запускать ракеты, то чего же стесняться? Таким образом, всякий раз, когда мировая общественность, мировые политики, условно говоря, принимают очередные резолюции по части Крыма, остается только удивляться их неосведомленности тому, что там происходит. Выбор, если мы говорим об образовании, языка преподавания там дозволяется любой, и это определяют родители – о каком нарушении стоит говорить? Ну и, наконец, я думаю, одна из самых важных тем для российской экономики – это судьба малого и среднего бизнеса. Стоит, видимо, напомнить, что президент Путин неоднократно говорил о том, что эта доля в ВВП должна быть поднята до 50%, сейчас она застряла на отметке в 20%, что ниже, чем в любой из преуспевающих экономик. Самое главное, что крупный бизнес не может по своей природе и структуре обеспечить инновационный режим, а это только малый бизнес. Но вот обнаружились какие-то признаки роста. Все-таки государственные программы работают и в этой области, которая обладает, к сожалению, большой инертностью. Юрий Коваленко: А в каких сферах малого бизнеса рост наметился приблизительно хотя бы? Сергей Лесков: Сейчас я скажу. Вот что государство предложило? Всем крупным компаниям приказано, указано делать закупки у предприятий малого бизнеса. Введен даже лимит: 10% всех закупок крупные организации – все эти "Ростехи", "Росатомы", вот эти огромные структуры, даже "Роснефть", даже эта священная корова – должны делать у предприятий малого бизнеса. Юрий Коваленко: Но тут же напрашивается схема: дробиться крупное предприятие на мелкие дочки, и они фактически будут этим бизнесом, чтобы не у чужих закупать, а у себя. Сергей Лесков: Ну конечно, у нас без злоупотреблений не бывает, но вы знаете, если "Роснефть" раздробится на мелкие, то они все равно останутся крупными. Вы не представляете, какой там масштаб, там дробится и дробится надо, это такая головная боль. И, наконец, премьер Медведев подписал еще одно важное постановление недавно. А какая компания называется крупной? Это тоже важно. Там был какой-то лимит, касающийся… 1 миллиард рублей выручка была, а сейчас 500 миллионов рублей, то есть таких предприятий стало минимум в 2 раза больше. И в итоге оказалось, что уже даже не 10% закупок, а 18% делается. Благодаря вот этим действиям правительства число крупных предприятий, которые закупают продукцию у малого бизнеса, выросло в этом году в 3 раза. На самом деле это очень много. То есть все-таки тут… Мы часто ругаем чиновников – и справедливо ругаем, и не будем останавливаться – но видите, все-таки чиновничий талант может работать и во благо экономике. Главной проблемой малого бизнеса остается то, что крупные предприятия товары у них берут, но не платят. Юрий Коваленко: А как так? Сергей Лесков: Общие объемы этих неплатежей достигают 15%, что очень много. В течение месяца надо заплатить, а они платят даже дольше. Можно было бы в суд пойти, но мы знаем, какой у нас суд. Для того чтобы обращаться в суд, нужен административный ресурс, а вот административного ресурса у малого бизнеса нет. То есть они продукцию отгружают, а денег не получают. Юрий Коваленко: Пусть по предоплате. Сергей Лесков: Это у кого надо платить предоплату? – у какого-нибудь олигарха, который ногой открывает дверь в кремлевский кабинет? Тем не менее все-таки, видите, есть какой-то прогресс в этом направлении. А вообще мы даже отдаленно не представляем, насколько монополизирована сейчас российская экономика. Можно в это не поверить, но даже при Сталине доля мелкого бизнеса была больше. Юрий Коваленко: А сколько была? Сергей Лесков: В разные периоды по-разному, потому что там ведь Сталин застал еще и НЭП, который он прикрыл, там вообще практически, наверное, было процентов 95. Но при Сталине были артели, и их никто не закрывал, их славное существование при Хрущеве прекратилось, но так не зажимали малый бизнес, как в годы становления рыночной экономики в демократической России. И я думаю, что вообще вот эта вот фатальное преклонение российского гражданина перед властью, вот этот вот патернализм наш вечный приводит к тому, чтобы нам кажется, что в экономике заслуживает внимания только то, что имеет большие масштабы. Вообще в мире не найти государства, где считали бы, что размер в экономике имеет значение. Отсюда наша гигантомания, наши огромные проекты по перекрытию рек, прорывы в космос. А на самом деле в постиндустриальную эпоху уже размер не имеет значения, значение имеет число. Это как раз тот случай, когда надо брать числом, и именно это число порождает умение, потому что это конкуренция. У нас нет конкуренции из-за того, что слишком мало малых предприятий. Ольга Арсланова: Зато, Сергей, вы себе не представляете, какая конкуренция у наших зрителей за ваше внимание. Очень много вопросов и есть звонок даже – давайте послушаем Александра из Челябинской области. Добрый вечер. Зритель: Добрый вечер, здравствуйте. Вот у меня вопрос, почему власть уничтожает все рабочие места практически по всей стране? Ольга Арсланова: Что вы имеете в виду, Александр? Есть какой-то пример? Зритель: Я имею в виду банкротит все предприятия, буквально все предприятия банкротят по всей стране. Ольга Арсланова: Александр считает, что все предприятия по всей стране банкротят. Сергей Лесков: То же самое государство считает, что в сфере малого и среднего бизнеса за год создано 110 тысяч новых рабочих мест. Юрий Коваленко: Маловато. Сергей Лесков: А сколько закрыто, они, правда, не говорят, потому что, как вы понимаете, очень трудно посчитать этот параметр, ибо процесс ликвидации предприятия достаточно длительный во времени. Я, кстати говоря, согласен с нашим зрителем. Дело в том, что исходя из какого-то личного опыта в моем родном городе Москва я вижу, что на самом деле закрыто множество торговых точек, которые были просто в шаговой доступности от дома, они были удобны – теперь вместо них огромные пустые пространства, которые занимают клумбы, не радующие глаз, потому что на клумбах у нас растительность произрастает пару месяцев в году, а все остальное время там лежит грязь. Юрий Коваленко: У нас есть еще SMS от телезрителей – вот спрашивают: "В Госдуму внесен закон о патриотизме". Что это? Как это понимать? Сергей Лесков: Это, наверное, тоже тема отдельного разговора. Меня настораживают разговоры о патриотизме. Не знаю, это примерно то же самое, что идти по улице с огромным барабаном, бить в него и кричать: "Я вам любил". Ольга Арсланова: "И я вас научу Родину любить". Сергей Лесков: Да. В общем, про патриотизм говорить глупо, нелепо, принимать законы на этот счет тоже нелепо. А вообще-то, может быть, депутатам Государственной Думы начать с другого конца и посмотреть, кто из самих депутатов патриот? – у кого дети учатся за границей, а у кого учатся дома, кто лечится за границей. Может быть, даже объявлять иностранными агентами тех чиновников и министров, которые отправляют свои семьи за границу. Вот, может быть… Юрий Коваленко: Имеют недвижимость за границей. Сергей Лесков: Недвижимость за границей. Может быть, с этого начать? Не надо говорить про патриотизм, надо жить так, чтобы никто в этом не сомневался. А у огромного числа российских граждан по части депутатов, которые принимают законы о патриотизме, есть большие и обоснованные сомнения. Ольга Арсланова: Спасибо Сергею Лескову. Это были информационные итоги этого дня. Завтра мы увидимся. Юрий Коваленко: Спасибо. Сергей Лесков: До свидания.