Константин Чуриков: 19:58 точное московское время. Мы в прямом эфире, нам можно звонить и писать. А теперь Сергей Лесков, как и было обещано, его «Темы недели». Добрый вечер. Сергей Лесков: Добрый вечер. Сегодня президент России Путин встретился в городе Сочи, где темные ночи, но днем, с молодыми учеными. Кстати говоря, все-таки надо признать, что президент уделяет... Константин Чуриков: Он еще вчера встречался, по-моему. Сергей Лесков: Вчера, извините, сегодня у него была другая встреча, извините. Президент уделяет большое внимание развитию науки по той простой... кстати говоря, недавно он побывал на конференции по искусственному интеллекту, это тоже наука... ибо чем дальше человечество идет по пути прогресса, тем более значимыми являются научные достижения. Это как бы очевидная истина, но в нашей недавней истории был период, когда наука вообще стояла на паперти с протянутой рукой. Сейчас проблемы, конечно, есть, но они вовсе не такие. Во встрече с молодыми учеными я бы отметил два момента. Самый главный, наверное, – Путин, рассуждая о новых территориях России, сказал, что это то же самое российские граждане, которые должны обладать теми же правами, которыми обладают все другие граждане. Сейчас, конечно, происходит процесс как бы имплементации, «вживления» этих территорий в российскую экономическую, социальную и политическую ткань. Во многом они, конечно, еще не обеспечены так, как граждане других регионов, но Путин это отметил. И второе, самое интересное, я бы отметил то, что Путин сослался на недавние социологические исследования, согласно которым 15% граждан России нуждаются в психологической помощи. С одной стороны, на самом деле я думаю, что проблема психологического, даже психического, наверное, здоровья с каждым годом становится все более острой хотя бы по той причине, что информационная среда, в которой мы обитаем, становится все более агрессивной. Я вот не представляю, как Константин сидит целую неделю в совершенно агрессивной, недружественной среде. Константин Чуриков: Абсолютно, слушайте. Когда уходишь с работы, думаешь: «Слава богу, наконец-то поток этих новостей закончился!» Сергей Лесков: Сравнить это... То есть какой-нибудь там XVIII век – это вообще такой психологический курорт по сравнению с тем, что сейчас приходится... Константин Чуриков: Но в то же время все это дарит, понимаете, радость жизни в историческое время, хотя местами оно, правда, уже... Сергей Лесков: Вы думаете, что в XVIII веке те, кто делали Французскую революцию, не радовались?.. Это совершенно субъективное понятие радости и удовольствия. В общем-то, так или иначе ведь добавляются еще и социальные сети, в которых большинство граждан состоят, а социальные сети – это, конечно, источник какой-то взаимной ненависти и самых грязных оскорблений. Тоже наша данность. Константин Чуриков: Учитывая то, что большинство пользуются социальными сетями, [психологическая] помощь нужна уже большинству. Сергей Лесков: Ну, как можно посчитать? 15% – это много, это фактически каждый 7-й человек. Но, с другой стороны, по моему скромному опыту я должен сказать, что психология – это та область, где подвизается максимальное число шарлатанов. Опять же, по моему опыту... Константин Чуриков: Именно поэтому столько людей теперь с какими-то проблемами. Сергей Лесков: По моему убеждению, я уверен, что громадное большинство психологов идут в эту область, потому что сами нуждаются в психологической помощи. Константин Чуриков: Мне часто встречаются психологи, которые занимаются какой-то семейной психологией, при этом они не замужем или не женаты, детей нет... Свои проблемы. Сергей Лесков: Ну понятно, да. Ну, как Крупская, например, отвечала за воспитание советских детей, сама не имея детей, это обычное дело. С другой стороны, великий педагог Руссо всех своих детей отдал в приют, тут законов нет. В общем, надо сказать, что вообще вот эта вот область психологии является новой и весьма процветающей сферой экономики. Мало того, что психологи делают невероятные деньги на своих этих коучах и тренингах, еще появилась область фармакологии, все эти антидепрессанты, которые пьют граждане... Константин Чуриков: Старый добрый пустырник! Сергей Лесков: Кстати, с Америки, с Америки началось. Таким образом... А вообще есть болезнь века, это какая? Кто одну болезнь называет, кто другую... Вообще болезнь века – это, конечно, депрессия. Константин Чуриков: Биполярное расстройство личности. Сергей Лесков: Да, и когнитивный диссонанс. Если у тебя нет депрессии, то ты не в тренде. Кстати, опять же по моему скромному опыту, те, кто страдают депрессией, ужасно милые люди, но это опять же совершенно субъективно. А если говорить серьезно, я думаю, я даже уверен в этом, что самые лучшие психотерапевты и психологи – это священники. В церкви как бы нет таких проблем: нет проблемы одиночества, нет проблемы взаимной ненависти, что уж тут говорить, в общем-то, Господь проповедует прежде всего любовь. Мало того, я когда-то занимался довольно близко областью психотерапии... Константин Чуриков: Серьезно?! Сергей Лесков: Да. Ну подождите, это отдельная история... Константин Чуриков: Подождите, Сергей... Сергей Лесков: Но я со знанием дела говорю следующее: на Западе священники в своих учебных заведениях вместе с дипломом священнослужителя получают диплом психотерапевта, и это не случайно. Наши священники этого диплома не имеют, но по своему призванию все-таки являются не только ловцами человеческих душ, но они могут и излечивать человека от каких-то душевных страданий. Константин Чуриков: Сергей, теперь мы раскрыли этот секрет, поэтому вот каждую среду, каждую пятницу, каждый понедельник аудитория ОТР, вот Сергей приходит, она сразу …, потому что психотерапевтический сеанс. Сергей Лесков: Да, спасибо. Самый, конечно... Ну, вы мне льстите, я падок на лесть, как и всякий человек. На этой неделе, конечно, если уж мы углубляемся в эти медицинские темы, самая, конечно, серьезная проблема, которая сотрясала человечество почти 3 года, был COVID. Сейчас мы о нем забыли, он спасовал малодушно перед другими проблемами, но ровно 3 года назад из китайского города Ухань пришло первое сообщение об обнаружении этого зловредного вируса. Константин Чуриков: Сергей, подождите, он не спасовал. Сегодня свежая новость, этот вот Тедрос Адханом Гебрейесус сказал, что ВОЗ надеялась, что пик пандемии пройден, а это не так, вот сегодня они проснулись и это заявили. Сергей Лесков: Ну, по крайней мере в нашей стране он спасовал, а их пусть он терзает и дальше. Константин Чуриков: Вместе с обезьяньей оспой? Сергей Лесков: Да, вместе с обезьяньей оспой, свиным гриппом... Они там недавно обнаружили еще три каких-то коронавируса... Статистика довольно устрашающая: в мире 7 миллионов человек умерло, а 700 миллионов болело. Причем это цифры совершенно условные, потому что бывали там и бессимптомные заболевания, не совсем понятно, кого считать умершими от COVID, ибо с ним были сопряжены многие побочные заболевания... На этом фоне статистика в России выглядит значительно лучше: у нас 25 миллионов заболело и 400 тысяч умерло. Это много, но это значительно меньше, чем на Западе, учитывая долю населения, вот эти пресловутые 2% российского мирового ВВП. У нас это говорит, кстати, об общем состоянии российского здравоохранения, которое было построено еще в советские времена, когда государство брало на себя социальную опеку всего нашего населения. В общем, удалось в значительной мере сохранить это наследие. Но интересные вещи происходили в Китае, мы об этом говорили, там были ковидные волнения. Так вот впервые за последние несколько десятилетий после этих массовых волнений, которые, быть может, были спровоцированы западными «доброжелателями» Китая, Компартия пошла на значительное смягчение антиковидных мер и, в общем-то, эти волнения прекратились. Константин Чуриков: Ну, есть еще мнение, что в принципе вот эти локдауны, закрытия предприятий на самом деле идут в конечном итоге на пользу китайской экономике. Почему? Потому что сейчас время, когда приходится замедлять развитие. Сергей Лесков: Вы знаете, что такое локдаун там? Константин Чуриков: Заваривают дверь когда. Сергей Лесков: Да. Если на предприятии обнаружен этот самый кусочек вируса, то рабочие должны жить на этом предприятии, выходить нельзя – вот что такое COVID. Константин Чуриков: Сергей, когда была первая волна, мы приезжали на работу с чемоданчиками, и нормально. Сергей Лесков: Ну правильно, но все-таки домой-то мы ходили. Константин Чуриков: Ну да... Сергей Лесков: А там нет, там ты живешь на предприятии. Мало того, там каждый день надо было делать этот самый ПЦР-тест. Там жесткач был жуткий совершенно. Константин Чуриков: Сергей, но кризис перепроизводства огромный, понимаете, инфляция заметная, может быть, это как раз-таки способ вот таким естественным образом людей сберечь и слишком не поднимать производство там, где... ? Сергей Лесков: В Китае черт ногу сломит, их не поймешь, что они там делают. Даже непонятно, у них этот вирус появился или не у них, потому что ведь дискуссии продолжаются. Как этот самый человек, возглавляющий Всемирную организацию здравоохранения... Константин Чуриков: Гебрейесус. Сергей Лесков: Я язык сломаю. Он похож на императора Эфиопии последнего, согласитесь, там был Хайле Селассие, какой-то такой же... Константин Чуриков: Да-да-да. Сергей Лесков: Ну так вот, он же может вернуться, пандемия может вернуться, если происхождение непонятно. Тут можно строить любые версии. С таким же успехом можно построить версию не о его происхождении от летучих мышей, а, например, от какого-нибудь космического вируса, который пришел, когда мы изучали какие-то радиосигналы из дальней вселенной, – вполне такое может быть. Можно нафантазировать что угодно, ответа на этот вопрос нет. Но все больше и больше специалистов склоняются к версии об искусственном происхождении этого коронавируса. Но в Китае же еще одно произошло любопытное событие: на острове Тайвань, который небольшой вроде бы, хотя население там примерно такое же, как на Украине теперь, за который борются Америка и Китай, произошла смена власти, но не в парламенте, а на местном уровне. Сокрушительное поражение потерпела проамериканская партия, которая называется (ну а как еще проамериканская может называться?) Прогрессивная демократическая партия... Константин Чуриков: А... Сергей Лесков: Она же проамериканская, вот. И победила партия, о которой знал каждый советский пионер, называлась «Гоминьдан». Это партия, которую создал Чан Кайши, который сторонником был великого Сунь Ятсена, а потом его победил Мао Цзэдун и они ретировались на этот Тайвань. Кстати, руководство этого «Гоминьдана» имеет же русские корни, потому что сын Чан Кайши был женат на русской девушке, но это отдельная история, конечно, интересная. Он вообще был редактором газеты в Свердловске. Константин Чуриков: Ваш коллега, получается, в прошлом. Сергей Лесков: Наш коллега. Константин Чуриков: Да-да-да. Ну, вы же газетчик... Сергей Лесков: Ну так вот, и там тоже один из таких аргументов критики Прогрессивной партии были жесткие антиковидные меры. COVID в итоге помог Китаю. И теперь несмотря на визит бабушки Нэнси Пелоси в ступе на Тайвань не исключено, что произойдет постепенное мирное сближение Тайваня и Китая. Китайцы же любят ждать, им вообще сидеть на берегу тысячу лет и ждать, пока мимо проплывет труп врага, более привычное дело, чем воевать. Константин Чуриков: И прилетит в следующий раз бабуля туда, ну если прилетит, или там кто-то другой прилетит, посадку не дадут. Придется куда? В Гуам, к своим лететь, а там долго лететь. Ну или в Японию. Сергей Лесков: Ну или на Макао играть в каких-нибудь... Константин Чуриков: В рулетку. Сергей Лесков: В очко. Таким образом, видите, COVID приносит не только несчастья и неприятности, но и некоторые приобретения. Вообще я должен сказать, что, по моему убеждению, а сейчас все-таки 3 года COVID, надо сказать, что это не только медицинское заболевание, сколько социальная проблема, да и, может быть, психическая проблема. Вообще все болезни от нервов, и COVID тоже произошел от нервов. Константин Чуриков: Сергей, мне кажется, это вообще серьезная психическая проблема, когда люди, которые ничего не понимают в обсуждаемой проблеме, начинают это обсуждать с умным видом. У нас сначала были вирусологи, сейчас у нас... Сергей Лесков: Да, все были вирусологами. Константин Чуриков: Да, сейчас военные эксперты, политологи... Вот это вот главная проблема. Сергей Лесков: Ну и, в общем, если Земле, конечно, и суждено погибнуть, то от дураков и паникеров – это главный вывод из нашего 3-летнего сожительства с COVID-19. Тем временем на Западе продолжаются бурные споры о введении потолка на российскую нефть. Подводить итоги рано, близится срок 5 декабря, когда этот потолок должен быть введен... Константин Чуриков: Срочную новость хотите? Reuters сообщает, это передает «Коммерсант»: Польша согласилась на потолок цен для российской нефти в 60 долларов за баррель. Сергей Лесков: А говорили про 30. Константин Чуриков: Да. Сергей Лесков: Ну посмотрим. В общем, я думаю, что мы 5-го числа, это будет понедельник или среда, мы вернемся к этой теме... Константин Чуриков: В понедельник. Сергей Лесков: Так или иначе в экономике это самая острая тема. Руководство России повторяет о том, что потолок неприемлем, цена должна устанавливаться рыночным путем. И все больше серьезных экспертов, ведь во главе европейских стран, как мы выяснили, стоят не экономисты, а акушеры-гинекологи, люди со странным образованием, говорят, что это приведет только к углублению экономического кризиса на Западе, впрочем, из которого опять же жирной ложкой будут черпать доходы американские энергетические компании. Посмотрим. Пока рано говорить о потолке, но на фоне этих споров на этой неделе возникла дискуссия на довольно важную тему: если Запад ставит России экономические рогатки, да и вообще, просто фактически воюет с Россией, то стоит ли России вообще торговать с Западом? Помимо нефти и газа, которые мы туда продаем, на самом деле очень большие объемы торговли и вне энергетической сферы. 61 тысяча российских компаний торгуют с Западом. Константин Чуриков: Сейчас, сегодня? Сергей Лесков: Да, 61 тысяча. Не надо думать, что это мало. Почему-то мы часто говорим про титан – ну да, на самом деле титан является важным элементом в авиастроении, из титана делают лопатки газовых турбин, которые стоят в самолете, потому что это самый жаропрочный материал на белом свете. Константин Чуриков: Из титана делают Boeing, тот самый... Сергей Лесков: Нет-нет-нет, не Boeing. Boeing делают из алюминия. Константин Чуриков: Нет, части Boeing. Сергей Лесков: Вот я сказал: газовые турбины, двигатели, вот эти лопатки... Константин Чуриков: ...который на этой неделе пожелал производить ракеты... Сергей Лесков: Не ракеты, а авиабомбы. Константин Чуриков: Авиабомбы для... Сами знаете для чего – против нас. Сергей Лесков: Да, для обстрела российских территорий. На самом деле да, это, конечно, досадно. Boeing же работал в России, здесь на него работали в дистанционном режиме многие конструкторы... Посмотрим. Константин Чуриков: Мы летали на Boeing, теперь Boeing хочет прилетать к нам... Сергей Лесков: Ну что тут поделаешь? На самом деле помимо ведь титана есть и другие области. Мы продаем туда радиоизотопы. Например, одних только металлов палладиевой группы, платиноидов, мы продаем на 8 миллиардов. Это очень много, 8 миллиардов. Платиноиды – это что? Это медь, это никель, это палладий. Потеря палладия, может быть, была бы более болезненной, чем потеря титана, потому что палладий – это все катализаторы для автомобильной промышленности, а без катализаторов с учетом этой «зеленой» революции сейчас автомобильная промышленность невозможна. Да, Россия может нанести серьезный ущерб. Мало того, у нас химия, металлургия, золото в большом количестве продается... Вы знаете, какая страна является самым крупным импортером российских несырьевых товаров? Великобритания. 20 миллиардов долларов Великобритания, будучи страной, которая вставляет нам... Константин Чуриков: Которая гадит. Сергей Лесков: Гадит, да, она гадит, но покупает при этом 20 миллиардов, не считая энергетического сектора. Да, Россия если закроет эту калитку, может нанести серьезный ущерб западной экономике, но она нанесет ущерб и своей экономике. Формально ведь у нас нет войны с Украиной, по территории которой проходят трубопроводы. У нас нет войны и с Европой и США. Константин Чуриков: Сергей, извините, это все равно какое-то иезуитство такое, как сказать... Сергей Лесков: Ну что иезуитство? А если мы потеряем рынок? России по-прежнему нужны деньги. Кстати говоря, ведь и мы покупаем много на Западе. Например, Путин на встрече с молодыми учеными говорил, что 90% научных приборов в наших институтах, 90%, имеют иностранное происхождение. Так, мы оставим науку без приборов? Константин Чуриков: Вы можете мне не рассказывать, у меня папа ученый. Сергей Лесков: Ну вот, у меня тоже был. Значит, мы таким образом нанесем урон себе. Здесь очень непросто найти золотую середину. Вопрос про титан. Да, я понимаю, но надо взвешивать и «за», и «против». А лекарства мы покупаем на Западе? К сожалению, мы запустили свою фармакологическую отрасль, а многие жизненно необходимые лекарственные препараты нам приходится покупать в недружественных странах, и это правда, и так... А семена для сельского хозяйства? Сельское хозяйство дает нам очень большие доходы, в несырьевой области это самая большая, 20 миллиардов мы продаем. Да, но семена-то мы покупаем на Западе. Да еще и в животноводстве, по-моему, мы не можем обойтись без этого молодняка. Мир стал глобальный. Может быть, этот термин нам и не нравится, но обойтись без сотрудничества сейчас чрезвычайно сложно. Поэтому, может быть, где-то и надо отсечь, но вообще... Константин Чуриков: Тем не менее, вот видел на днях новость о том, что у нас по ноябрю индекс промпроизводства как-то резко вырос, если сравнивать с другими ноябрями, которые были до этого, какой-то рекорд... Сергей Лесков: Да, мы об этом говорили с вами в среду, мы радовались, я готов бить в литавры. Но тем не менее в тот же день мы сказали, что статистика – такая хитрая вещь... Непонятно, может быть, это произошло в каких-то таких областях, которые не являются стратегически важными, какой-нибудь... Вот, например, построили, достроили долгострой. А вот станки, например? Без станков мы же не можем жить. Когда-то наша страна под названием СССР была европейским лидером в станках с числовым программным управлением, но сейчас же мы их не производим. Сейчас мы производим только 5% требуемых нам станков. Ну давайте мы откажемся от сотрудничества с иностранными государствами, но мы сделаем себе хуже. Мы сами загнали... Константин Чуриков: Станки с ЧПУ – это как раз производство средств производства, правильно я понимаю? Сергей Лесков: Да, производство средств производства. Да, сейчас этот самый знаменитый завод Орджоникидзе соседствует с психиатрической больницей им. П. П. Кащенко... Константин Чуриков: Всегда так было, Сергей, им. Н. А. Алексеева... Сергей Лесков: Ну да. Константин Чуриков: Я там просто рядом жил в детстве, поэтому я знаю... Сергей Лесков: Там, правда, Третье транспортное кольцо проходит... Я думаю, что если бы специалисты в белых халатах управляли этим станкином в те времена, когда его приватизировали, было бы лучше. Ну просто надо быть психически больным человеком, чтобы разрушить флагман европейского станкостроения. Константин Чуриков: Там сейчас ярмарка, торговый центр. Сергей Лесков: Ну да, там торговый центр, как и полагается, какой-то французский магазин, я забываю, типа «Ашана». Константин Чуриков: Хорошо Кащенко сохранили. Сергей Лесков: Кащенко да. Ну вот про это Путин и говорил, как всегда Путин прав. Тем не менее, и благих новостей на этой неделе было немало. Мы уже говорили, что один за другим российские автомобильные заводы говорят о возобновлении производства. «Москвич» уже делает автомобили, об этом заявили и «КАМАЗ», и «Соллерс», и «АвтоВАЗ», откуда ушли западные партнеры... Константин Чуриков: Какое-то просто соцсоревнование. Сергей Лесков: Да. В общем-то, есть такой расхожий образ о том, что автомобильная промышленность способна стать локомотивом вообще всей экономики. На самом деле это большая часть ВВП, я уже говорил, что 10% советского экспорта был экспорт «Жигулей». Это важно. К тому же в условиях боевых действий мы нуждаемся в автомобильном транспорте, и если Первая мировая война дала резкий толчок автостроению, в 100 раз в Европе выросло производство автомобилей, то и сейчас возможно такое. Но на этой неделе было еще одно событие. К порту приписки в Мурманске (по-моему, его местные жители Мурма́нск называют) пришел новый атомный ледокол под названием «Урал». Надо сказать, что, во-первых, Россия остается единственной страной в мире, которая обладает атомным ледокольным флотом. У нас построено 10 атомных ледоколов. Американцы тоже пытались это сделать, построили атомный ледокол под названием «Саванна», но он оказался нерабочим и сейчас работает музеем. Больше никто не смог эту задачу решить. Константин Чуриков: Какое-то не совсем ледокольное название даже. Сергей Лесков: «Урал»? Константин Чуриков: «Саванна». Сергей Лесков: А, «Саванна»... Ну да, совсем не ледокол, но почему-то они так назвали. У нас тоже были неледокольные названия: например, до Северного Ледовитого полюса первым дошел ледокол, который назывался «Брежнев». Сам Леонид Ильич вряд ли бы смог преодолеть это расстояние, выполнить эту задачу. Константин Чуриков: Название такое доброе, теплое, уютное... Сергей Лесков: Ну вот, всякие бывают названия. Вообще, почему нам необходим атомный ледокольный флот? Прежде всего, по всем оценкам, в ближайшие десятилетия добыча углеводородов на арктическом шельфе возрастет в 3 раза. Что касается газа, то запасы газа на арктическом шельфе оцениваются в 90% всех российских запасов, а нефти в 17%, и это все время растет, там какие-то новые месторождения. И жадную пасть на арктические богатства открывают и многие другие страны: США, Канада, Великобритания, Норвегия – все кому не лень. Поэтому нам надо обладать превосходством в транспортных средствах. Константин Чуриков: И технологическим, потому что все-таки добывать на шельфе все эти блага – это достаточно сложная задача. Сергей Лесков: Не все задачи решены, у нас нет, к сожалению, этих вот платформ, которые норвежцы умеют строить. Кроме того, давно обсуждается вопрос о конкуренции Севморпути и Суэцкого канала. Но если через Суэцкий канал проходит порядка 20 тысяч судов в год, то через Севморпуть, по-моему, проводка составляет 400. Тут проблем много. С одной стороны, пиратов нет, это у нас нет пиратов... Константин Чуриков: Хорошо. Сергей Лесков: Это хорошо. С другой стороны, нет береговой инфраструктуры, это плохо. Прежде чем звать иностранцев на Севморпуть, нам самим, самим надо освоить... Константин Чуриков: Давайте пока не будем звать иностранцев, давайте как-то сами, для себя... Сергей Лесков: Нет, ну почему? Мы же, Севморпуть – это же путь в Роттердам. Константин Чуриков: Я понимаю. Сергей Лесков: Все-таки из иностранных государств. Мы не собираемся камчатского краба возить в Роттердам. Константин Чуриков: Нас не столько Роттердам волнует, как другие точки на карте. Сергей Лесков: Роттердам – главный порт, куда приходят... Это крупнейший порт. Константин Чуриков: Я в курсе, Сергей, просто не ради Роттердама это все развивается. Сергей Лесков: Да. И когда высчитывают стоимость маршрутов, то почему-то конечной точкой указывают Роттердам в силу каких-то обстоятельств. А вообще, на самом деле можно спеть оду тем морякам, которые работают на атомных кораблях. Вообще, знаете, в Британии в старину считалось, что если человек в море провел 3 месяца, то он не может быть свидетелем в суде, потому что с него спроса нет никакого. Константин Чуриков: В смысле, что-то может ему привидеться? Сергей Лесков: Да, меняется что-то. Минимальный срок, на который уходят атомные ледоколы, – это 4 месяца, а то и больше. На самом деле жизнь на атомных ледоколах, там создан микроклимат и все возможные удовольствия, там вплоть до бассейна. Я просто ходил на атомном ледоколе, могу сказать об этом по собственному опыту. И вообще, само по себе то, что Россия, именно Россия, именно наша страна обзавелась атомным ледокольным флотом, говорит о том, что русский человек способен решать самые невероятные задачи. Освоение Крайнего Севера сопоставимо с чем? – с выходом в космос. Константин Чуриков: Но для этого русскому человеку нужно что? Экстремальные условия. Вот мы так... Сергей Лесков: Ну, это верно. Константин Чуриков: Завтра, кстати, День атомного ледокольного флота, так что поздравляем всех... Сергей Лесков: Да, мы поздравляем. Константин Чуриков: ...кто колет лед, но имеется в виду не барменов и не тех, кто коктейли пьет, а вот тех, кто... Сергей Лесков: Да. Я вообще думаю, что капитаны атомных ледоколов – это современные Колумбы и Магелланы, я в этом совершенно уверен. Константин Чуриков: Абсолютно. Сергей Лесков: Ну и, наконец, мы не можем не сказать о Чемпионате мира по футболу, но я не буду говорить о футболе. Дело не в футболе, дело вот в чем: одна за другой вылетают на предварительной стадии фавориты, европейские команды. Дания, Бельгия, Германия – они все пролетают, проигрывают каким-то командам, которые раньше были на дне. Почему? Потому что все они думали об ЛГБТ-пропаганде. Константин Чуриков: Кара божья. Сергей Лесков: Воздаяние называется, назовем это воздаянием божьим. Тот самый... Раньше говорили: футбол – это игра, где играют 22 человека, но побеждают всегда немцы. Теперь говорят: но проигрывают всегда немцы. Нельзя... Была такая песня «В хоккей играют настоящие мужчины» – да и в футбол должны играть настоящие мужчины. А когда тевтонский дух выветрился и вы думаете о поцелуйчиках каких-то там, мякине, то вы погружаетесь в болото. Я думаю, что еще какие-нибудь европейские команды несолоно хлебавши отправятся в это ЛГБТ-болото. Поэтому футбол остается лучшим индикатором социальных процессов в обществе. Константин Чуриков: Вот теперь можно заканчивать нашу рубрику. Спасибо. Сергей Лесков, обозреватель ОТР. Через три минуты продолжим. Будем говорить о бизнесе на бездетности или на малодетности. Вот почему так получается, что все бо́льшим и бо́льшим спросом на рынке недвижимости пользуются однушки, двушки? В чем причина и как это влияет на демографию?