Петр Кузнецов: Мы продолжаем и снова возвращаемся к главной теме, к одной из главных тем сегодняшнего дня. Сегодня 1 июня, День защиты детей. От 150... Ох... Оксана Галькевич: От 15. Оговорочка по Фрейду. Петр Кузнецов: Откуда, откуда эта цифра... Оксана Галькевич: По Фрейду. Петр Кузнецов: От 15 до 50 тысяч рублей готовы тратить на ребенка в месяц граждане России, но все, разумеется, зависит от региона и, соответственно, доходов семьи. Вроде бы как все в этот опрос более-менее попало. Опрос провел один из банков. Так вот выяснилось, что только у 6% респондентов сумма на ребенка укладывается до 15 тысяч рублей. Оксана Галькевич: Далее родительские аппетиты растут. Треть опрошенных считают, что для достойного содержания ребенка им нужно от 15 до 30 тысяч рублей. Еще трети для этого понадобится до 50 тысяч рублей. 19% на содержание несовершеннолетнего нужно уже от 50 до 100 тысяч рублей, то есть растут заметно, прямо на глазах эти аппетиты. Петр Кузнецов: Да. Экономист Яков Миркин пошел дальше и шире и выяснил, что «цена ребенка», именно так он ее называет в своем материале, в Москве (внимание, это в Москве) цена ребенка от рождения до окончания бакалавриата, то есть вот весь этот цикл, обходится примерно в 20 миллионов рублей. Оксана Галькевич: 20 миллионов рублей – ничего себе, такая стоимость квартиры, да, хорошей в хорошем районе. Петр Кузнецов: Да, в Москве. Оксана Галькевич: Есть более подробные подсчеты портала «Банки.ру». Например, от момента зачатия до окончания вуза ребенок обойдется примерно в 13 миллионов 700 тысяч рублей. Здесь включены расходы на роды, медицинское обслуживание до 3 лет, это где-то примерно 500 тысяч рублей, питание, одежда за весь период – это 3,5 миллиона (дети очень быстро растут и все стаптывают, рвут), детский сад и дополнительные занятия, вот это вот образование дополнительное почти на миллион, друзья. Петр Кузнецов: Отдых, развлечения, игрушки – больше 2 миллионов. Еще вуз плюс репетитор – один миллион в год, это при условии, к примеру, что ребенок с репетитором будет заниматься только по одному предмету и всего один год. В расчет при этом не берут платный детский сад или платную школу; также предполагается, что со здоровьем у ребенка никаких серьезных проблем нет. Оксана Галькевич: То есть если включить... Петр Кузнецов: Много условий, но миллионов много тоже. Оксана Галькевич: ...то, как на самом деле происходит, и репетитор не по одному предмету, и так далее, и так далее... Петр Кузнецов: Да, и болеет, к сожалению, чаще с нашей-то экологией. Оксана Галькевич: ...то, собственно, это все получится гораздо-гораздо дороже. Друзья, расскажите о своем опыте, насколько дорого это для вас. И вообще, вы думаете о деньгах, когда вы думаете о детях, что вам это дорого, что вы вот это не можете себе позволить, что вам постоянно приходится на чем-то экономить? Или все-таки вы несколько иначе эту тему воспринимаете? Звоните, пишите, делитесь своим опытом, мыслями, мнениями. Мы принимаем бесплатно... Петр Кузнецов: Да, очень ждем, очень ждем ваши цифры. Вячеслав Бобков с нами, директор Научного центра экономики труда РЭУ имени Г. В. Плеханова. Вячеслав Николаевич, здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Вячеслав Бобков: Добрый день. Петр Кузнецов: Вячеслав Николаевич, продолжая тему этих подсчетов, мы знаем, что у вас свои какие-то цифры. Расскажите, цена ребенка какая у вас получилась в вашем исследовании. Вячеслав Бобков: Я по-другому немножко построю, так сказать, логику своего рассказа, она состоит в следующем. Я исхожу из того, что семьям, малоимущим семьям с детьми надо, так сказать, повысить прожиточный минимум, повысить денежные доходы до регионального прожиточного минимума. Вот если исходить из этого, то есть такое понятие в статистике, как дефицит денежных доходов, сколько денег не хватает, для того чтобы повысить душевые доходы в малоимущих семьях с детьми до региональных прожиточных минимумов. Эта сумма сегодня составляет примерно 650 миллиардов рублей в год, это примерно 90% от общего дефицита денежных доходов. То есть, грубо говоря, если преодолеть бедность у семей с детьми, то практически в стране будет преодолена бедность. То есть надо в год примерно 650 миллиардов рублей потратить дополнительно, для того чтобы не осталось ни одной семьи с детьми, которые имели доходы ниже прожиточного минимума, а в этих семьях проживает сегодня примерно 23% детей, то есть это порядка 7 миллионов детей. Вот такие расчеты. Петр Кузнецов: Вячеслав Николаевич, да, большие цифры... Вячеслав Бобков: Это вполне реальная программа, которую можно реализовать. Петр Кузнецов: Абсолютно. То, что вы говорите, это должно произойти... Вячеслав Бобков: ...с помощью макроэкономической модели заложили в эту модель эту сумму, которая необходима, вот эти 650 миллиардов рублей, и, значит, получили результат такой, что если ввести на эту сумму карточки, которые бы целевым образом тратились на те первоочередные нужды, которые будут, так сказать, обозначены на этих карточках, на ту потребительскую корзину, которой можно прожиточный минимум реализовать, то доходы, которые от дополнительного платежеспособного спроса в результате этих выплат, он возникнет, которые будут получены в бюджете, они примерно в 1,5 раза превысят вот эти первоначальные затраты, 650 миллиардов рублей. А взять их можно из Фонда национального благосостояния, который у нас сегодня больше 10 триллионов рублей. То есть программа вполне реальная, просто нужна политическая воля, нужен как бы отточенный механизм, некоторая подготовка к такому, так сказать, варианту преодоления бедности в семьях с детьми, и эту бедность можно вполне преодолеть. Оксана Галькевич: Вячеслав Николаевич, а это не вышибет, так скажем, какую-то платформу стабильную из-под ног нашей экономики? Я имею в виду вот эти вот расходы. Их же нужно закладывать наверняка не на один год, понимаете, это нужно и на следующий, и на последующие, чтобы помогать таким семьям с детьми. Вячеслав Бобков: В том-то и дело, что наша имитационная модель показала, что на год нужно взять или занять в Фонде национального благосостояния 650 миллиардов рублей, и через год эта сумма в виде налогов, которые вырастут в результате того, что вырастет платежеспособный спрос этих семей, поскольку они будут больше делать покупок, она вернется примерно в 1,5 раза больше, чем были затраты. Оксана Галькевич: То есть это еще и выгодно, вы хотите сказать? Вячеслав Бобков: ...источники средств, для того чтобы продолжить эту программу, и через какое-то время вернуть эти деньги в Фонд национального благосостояния. Но, конечно, эту программу надо продолжать не один год. Почему? Потому что даже если мы сейчас выплатим эти деньги семьям, малоимущим семьям с детьми и формально доведем их доходы до прожиточного минимума, на самом деле поначалу значительная часть этих семей не потратит эти деньги на улучшение своего уровня жизни, потому что многие семьи сегодня закредитованы, они вынуждены будут расплачиваться с долгами. То есть они получат деньги, но, к сожалению, так сказать, они будут не сразу и не все их тратить на повышение уровня жизни, то есть они сегодня будут, так сказать, их тратить на то, что они как бы будут «отвлекать» часть денег на то, чтобы расплатиться по кредитам. Петр Кузнецов: Да, ну это долгосрочная перспектива. Вячеслав Бобков: На это уйдет некоторое время, поэтому программу надо реализовывать, значит, несколько лет. Ну а параллельно, конечно, параллельно надо создавать дополнительные рабочие места, особенно в сельской местности, потому что надо выводить семьи из бедности не только тем, что постоянно им помогать, но надо создавать условия, для того чтобы они сами зарабатывали необходимые средства. Петр Кузнецов: Да. Вячеслав Николаевич, сколько об этом говорим, правда, и повышать доходы, и создавать рабочие места… К вопросу о том, почему этого до сих пор не происходит. Есть понимание, что государство не совсем понимает, что каждый новый ребенок в малообеспеченной семье – это угроза бедности, бедность будет расти. Вячеслав Бобков: Есть такое... «ловушка бедности». Петр Кузнецов: Или повышение бедности. Или тут суть в том, что российская экономика просто растет за счет увеличения демографии, и неважно, из какой семьи этот ребенок? Вячеслав Бобков: Ну, что я могу сказать? Я не политик, я исследователь, я могу только, так сказать, предложить какую-то программу действий для правительства, мы готовы ее предложить в этом направлении. Я считаю, что надо критически переосмыслить сегодня вот те выплаты, которые делаются малоимущим семьям с детьми. У нас политика такая, что платить надо пособие на ребенка. Но ведь когда мы платим на ребенка, мы совсем не уверены в том, что семья будет расходовать его на ребенка, в семье есть общие нужды, вот та же проблема с кредитами. Мы проводили в 2018 году в Вологде эксперимент, когда брали малоимущие семьи с детьми и, значит, доплачивали им сверх всяких социальных выплат, не разрушая действующую систему адресной социальной поддержки, до гарантированного минимального дохода. В данном случае у нас получилось меньше прожиточного минимума, а в перспективе надо платить до прожиточного минимума. И потом мы опросили эти семьи. Во-первых, они все удовлетворены этим были, этими выплатами, но, когда мы спросили, на что они их потратили, примерно 50% семей потратили их на расплату с долгами. То есть должно пройти какое-то время, чтобы за счет этих выплат была нормализована ситуация с доходами семей этих малоимущих, чтобы они могли эти выплаты тратить именно на... Петр Кузнецов: О чем мы уже сказали. Оксана Галькевич: Вячеслав Николаевич, вот скажите, вот это пособие на ребенка, оно должно платиться, ну понятно, для семей с низкими доходами оно предназначено... Вячеслав Бобков: Оно должно платиться не для ребенка, оно должно платиться... Оксана Галькевич: До какого возраста? Вячеслав Бобков: Это должна быть семейная выплата. Оксана Галькевич: Семейная выплата до какого возраста ребенка, Вячеслав Николаевич? Вячеслав Бобков: Это зависит от того, насколько душевой денежный доход в семье не дотягивает до прожиточного минимума. Оксана Галькевич: Вячеслав Николаевич, до какого возраста ребенка? Дети растут. Вячеслав Бобков: Ну, этот вопрос как бы... Я вам привел цифры, как бы дети до 18 лет у нас считаются. Оксана Галькевич: Ага. Вячеслав Бобков: Поэтому я вам привел цифру, что 650 миллиардов рублей нужно для того, чтобы семьям, так сказать, которые имеют детей, а их примерно, я назвал цифру, 7 миллионов детей, которым не хватает душевых денежных доходов до регионального прожиточного минимума, вот этим семьям, значит, потребуется 650 миллиардов рублей в год. Петр Кузнецов: Миллиардов рублей. Вячеслав Бобков: До какого возраста платить, это надо определить. Петр Кузнецов: Это надо считать дальше. Вячеслав Николаевич, простите, пожалуйста, я снова о государстве... Вячеслав Бобков: ...какие-то доходы приносить в семью. Потом это зависит не только от этого, еще раз, главное – это повышать доходы от занятости параллельно. Петр Кузнецов: Да. Вячеслав Николаевич, а вы слышите нас, да?.. Вячеслав Бобков: …надо ему давать более качественное образование, надо давать возможность этим семьям, работникам из этих семей переучиваться, находить нормальную работу, которая приносила бы доходы. Но первоначально надо начать с этих выплат. Петр Кузнецов: Да, безусловно. Вячеслав Николаевич, вы слышите нас, да? У нас налажена связь? Вячеслав Бобков: Да-да, я вас слышу. Петр Кузнецов: Просто мы в какой-то момент думали, что вы нас не слышите. Вячеслав Николаевич, я снова о государстве, позвольте. А все-таки мы должны, да, что-то вот, надо это, надо это, надо такие суммы – мы должны в этом плане что-то спрашивать с государства да? Ведь как госпожа Глацких сказала, нашумевшее ее заявление о том, что «государство не просило вас рожать», – мы должны рассчитывать, да, на какую помощь государства? И до каких пределов эта помощь все-таки должна доходить? Вячеслав Бобков: Ну, вы же знаете, что у нас поставлена задача преодоления абсолютной монетарной бедности до 2030 года. Мы считаем, что ее можно решить гораздо раньше, если изменить государственную социальную политику прежде всего по отношению к семьям с детьми. Механизм такой, я вам предложил. Оксана Галькевич: Давайте выслушаем звонок из Ростовской области... Вячеслав Бобков: ...должно рассмотреть, рассмотреть серьезно, и тогда, так сказать, можно дискутировать, мы готовы дискутировать, расчеты предварительные у нас имеются, эксперименты проведен в той же Вологде был 2 года назад. Должен быть гарантированный минимальный доход, а не просто выплачивать там какие-то суммы, которые не доводят этот доход бедных семей с детьми до прожиточного минимума. Петр Кузнецов: Понятно. Оксана Галькевич: Вячеслав Николаевич, давайте послушаем Наталью из Ростовской области, нашу зрительницу. Наталья, здравствуйте. Говорите, пожалуйста. Зритель: Здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Зритель: Вот ребенку 4,5 года, только устроились на работу. Пошли как бы в детский садик, сразу напрягают, что за садик заплати, еще получил деньги, не получил, оплачиваешь заранее, авансом, потом тебе там перерасчет. Сейчас боишься того, что ребенок там заболел или закашлял, во-первых, неподъемные лекарства, а во-вторых, ну все стоит не менее тысячи рублей, а для ребенка хочется получше, и выздоровел, и все. И висишь на волоске, что с работы вот-вот тебя уволят, уберут, потому что найдется кто-то со взрослыми детьми. Оксана Галькевич: То есть такой стресс постоянный, да, Наталья, у вас? Зритель: Постоянно, это вообще напряженка. Сейчас боишься, вот «коммуналка» повысится, наш уровень опять понизится. Что-то повышается, сразу экономим на еде. Ребенок, выросла обувь с зимы в лето, потом с лета в зиму, опять трясучка из-за того, что меряешь, все оно не как раз. Для ребенка стоит все очень дорого. Оксана Галькевич: Наталья, а от старших что-то там остается, может, или это у вас первый ребенок? Зритель: Нет, он у нас один ребенок, и поздний ребенок как бы, и желаемый, но мы, честно, вдвоем работаем на одного ребенка. Оксана Галькевич: Сколько у вас получаются в месяц расходы на малыша? Зритель: На ребенка? Ну, в зависимости, какие вещи покупаем. Если что-то зимнее, теплые сапоги, то 15 тысяч не хватает, а если вот сейчас, в лето, или там купили велосипедик или самокат, то 10 как-то выходит. Но мы тогда не покупаем фрукты, мы не можем себе отдых позволить, мы уже не выезжаем никуда, как бы вот последние вот эти 2–3 года это прямо вообще стало невыносимо, прямо вот... Петр Кузнецов: Ага. Оксана Галькевич: Понятно. Зритель: Прямо вот буквально на всем, и это, ну как вам сказать, на грани чего-то. У нас сейчас проблема с садиком, мы поменяли квартиру в другом микрорайоне, живем далеко-далеко... Оксана Галькевич: Ну понятно, и теперь у вас там... Да, спасибо, Наталья. Петр Кузнецов: Да. Ну и если сопоставить все эти затраты на ребенка с теми видами компенсаций и пособий, которые молодая мама получает, о каком повышении рождаемости речь. Оксана Галькевич: 4,5 года уже ребенку, к этому времени все компенсации уже потрачены. Петр Кузнецов: Тем более. Оксана Галькевич: И хорошо, что зимнюю одежду и летний велосипед покупать не каждый год надо, ну велосипед точно не каждый год, зимнюю одежду не каждый месяц, я хотела сказать. Ну вот такой звонок, Вячеслав Николаевич: непредвиденные расходы, и семья даже с одним ребенком постоянно находится в состоянии некоего стресса, понимаете, потому что... Вячеслав Бобков: Правильно, правильно. Оксана Галькевич: ...даже какие-то компенсации и пособия не помогают покрывать обычные расходы, нам тут пишут, ЖКХ-то вы не учитываете. Вячеслав Бобков: Я затронул, обозначил только одну минимальную задачу: довести минимальный гарантированный доход в малоимущих семьях с детьми до душевого регионального прожиточного минимума. Но есть и вторая задача. 30% населения, которое эксперты опросили, попали как раз в ту границу до 30 тысяч рублей, 15–30 тысяч рублей, которые, они считают, необходимо ежемесячно тратить на ребенка. Вот 35 тысяч рублей, мы посчитали, это тот социально приемлемый потребительский бюджет, который, так сказать, позволяет основные минимальные потребности удовлетворить ребенка, и в том числе те общие затраты... Вот женщина, которая отвечала... Оксана Галькевич: А это какие потребности, простите? Вячеслав Бобков: ...комментировала свою ситуацию, она сказала, что у них и в жилищных условиях тоже проблема. Вот этот социально приемлемый потребительский бюджет, который составляет примерно 35 тысяч рублей, он позволяет в том числе делать накопления, либо накопления на жилье на более качественное, либо, так сказать, арендовать более качественное жилье. И это, так сказать, вот такая самая необходимая сумма, которая позволяет удовлетворять минимальные душевые потребности, а не эти 11 или 12 тысяч рублей, которые сегодня составляют прожиточный минимум. Оксана Галькевич: Спасибо. Петр Кузнецов: Спасибо. Оксана Галькевич: Спасибо. У нас на связи был... Петр Кузнецов: ...Вячеслав Бобков. Оксана Галькевич: ...Вячеслав Николаевич Бобков, директор Научного центра экономики труда РЭУ имени Г. В. Плеханова, спасибо большое. Давайте посмотрим небольшой опрос, который наши корреспонденты провели в разных городах. Спрашивали вот напрямую, так в лоб и спрашивали: «Вам приходится на ребенке экономить? В чем отказываете?» ОПРОС Петр Кузнецов: Мы вернулись, вот такой занимательный опрос, мы с Оксаной живо его обсудили... Оксана Галькевич: Живо обсудили в том числе и своих детей. Петр Кузнецов: Слушает его, посмотрела и послушала его и наш следующий эксперт – Ольга Симонова, социолог, доцент Высшей школы экономики. Ольга Александровна, приветствуем вас. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Ольга Симонова: Здравствуйте. Петр Кузнецов: Скажите, пожалуйста, два подхода, наверное, не только характерные для нашего человека, для будущего родителя, но и вообще, а может быть, и для нас, сейчас выясним: «Встану на ноги, вот тогда заведем детей». Как вы к этому подходу относитесь? Ну и вторая формула: «Сейчас родим, а дальше посмотрим, дал бог ребенка, даст и на ребенка». Оксана Галькевич: Да, есть такой подход. Ольга Симонова: Ну, что я могу сказать? Характер современного мира нам диктует ну вот такой тренд, что лучше позаботиться о себе и вот рожать детей либо мало, либо вообще не рожать, потому что это дорого, трудно и очень затратно. Ну, даже вот ваш опрос свидетельствует, и вообще все эти дебаты, я вот посмотрела перед эфиром, они свидетельствуют о том, что для россиян все-таки вот этот тренд, который глобальный, в общем-то, он не работает, то есть для наших соотечественников все-таки дети основная ценность и они готовы отказываться от комфортного отдыха... Оксана Галькевич: Ольга Александровна, а почему... Подождите, вы говорите о том, что дети для нас по-прежнему основная ценность и мы готовы себе во многом отказывать. Но так ли это? Посмотрите на то, что у нас с демографией творится. Если бы действительно было так, мы бы рожали несмотря на сложности, у нас были бы большие семьи несмотря на то, что с доходами и с работой зачастую непросто, у нас по-прежнему были бы большие семьи в сельской местности, а это все далеко не так, вообще далеко не так. Ольга Симонова: Ну, речь ведь не идет о больших семьях, это уже давно ушедшее, потому что... Оксана Галькевич: Ну подождите, одного ребенка, как говорят, знаете, нам демографы, одного ребенка женщина всегда постарается себе родить, а вот уже дальше, понимаете, второго, третьего и так далее – это уже большой вопрос. Ольга Симонова: Да, установки такие, что желаемое число детей очень низкое, и причин этому очень много. Но если мы возьмем, скажем, более образованных, более благополучных людей, то это, скорее всего, будет социальная ответственность: зачем я буду рожать ребенка, если это так дорого и так затратно, что я не смогу ему обеспечить все лучшее. Те, кто уже родили, изо всех сил стараются, отказывают себе и так далее. Но на желаемое вот это вот число детей практически сейчас невозможно воздействовать, этому очень много причин, это очень долгий разговор, но ситуация такова. Оксана Галькевич: А как, кстати, возможно ли воздействовать на это желаемое число детей? Даже, знаете, возможно ли воздействовать на ситуацию, когда это число достигается желаемых? Как тут это стимулировать? Это подсказка хорошая была бы нашему правительству, которое бьется за демографию. Ольга Симонова: Это большой вопрос, и очень много демографы об этом спорят, как на это воздействовать. То есть единственное, что ясно, что одни материальные стимулы здесь не помогут, что это что-то в установках современных людей. То есть здесь могут называться многообразные причины, но вот это вот желаемое количество детей изменить очень трудно. Планируемое да, на них можно воздействовать. Если я планирую по меньшей мере три ребенка, то если мне улучшить чуть-чуть материальные условия, то, конечно, эти дети сразу появятся. А вот само устремление иметь детей и сколько, вот это самое сложное. Я действительно полагаю, что у большей части ответственного нашего населения именно повысилась социальная ответственность, ребенок дорог не только в материальном отношении, ребенок дорог с точки зрения его характеристик как члена общества, то есть он должен быть образован, он должен быть качественным, очень качественным, для этого нужны большие усилия и вложения. И поэтому мне кажется, очень многие именно по этой причине вот как бы сдерживаются в этом желаемом количестве детей, то есть они не бросают это на самотек, потому что это вложение образования, душевные силы, и разговоры с ним. Ведь мы не ограничиваемся сейчас просто дисциплинарными практиками воспитания детей, постановкой в угол, контролированием их дисциплины. Мы уверены, что с ребенком надо заниматься, разговаривать, развивать его разными способами, а это, поверьте мне, не только материальные вложения. Поэтому я думаю, что довольно сложно вот именно переломить этот глобальный тренд на уменьшение желаемого количества детей. Петр Кузнецов: Да. Давайте послушаем наших телезрителей, давно ждет на линии... Оксана Галькевич: ...Мария из Астрахани. Петр Кузнецов: ...Мария из Астрахани, да. Оксана Галькевич: Здравствуйте, Мария. Петр Кузнецов: Мария, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте, уважаемый эксперт и ведущие. Петр Кузнецов: Какая у вас ситуация? Здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Зритель: Ну смотрите, на своих двоих детей я сейчас трачу 30–40 тысяч, в общем-то, по большей части получается 40 тысяч рублей в месяц. Так как старший ребенок, ему 7 лет, он занимается спортом, занимается профессионально спортом уже несмотря на этот возраст. Второй ребенок, ему будет только 3 года. И вы знаете, наверное, меня сейчас спасает только то, что я получаю средства из маткапитала, оставшиеся 2 месяца я их буду получать, и спасает бабушка и крестные детей. Потому что я нахожусь в отпуске по уходу за ребенком и хочу отметить о том, что вот президент подписал указ о выплатах, о том, что сейчас произойдет увеличение выплат, под эти выплаты фактически я попадаю, но на данный момент с 1 апреля я их не могу получить. Я заполнила, как положено было, с 1 апреля на портале Госуслуг всю информацию, задекларировала достоверно... Петр Кузнецов: Да-да, все заполнили. Зритель: ...подала, и до сих пор мне ее не выплатили, и мое заявление даже не рассматривается. Петр Кузнецов: Ага. Зритель: Поэтому здесь о выплатах какая речь может идти? Они, в общем-то, получается, даже не... Оксана Галькевич: Мария, а вы не пытались пойти куда-то в МФЦ, или как это называется у вас на местах, вот такие вот пункты социальные, где вам могли бы помочь, разъяснить, может быть, что-то не так с этим заявлением, обращением? Зритель: Я объяснила, я не только ходила, я и писала в прокуратуру, я уже писала в Администрацию президента... Оксана Галькевич: А-а-а, ого… Зритель: Но вы понимаете, там же нужны какие-то сроки, где-то 30 дней на рассмотрение моего заявления, потом пересылка его в нижнее ведомство, вот. И пока ответа ни от кого ничего нет. Я даже в прокуратуру пришла, а они мне просто сказали: «Дайте им что они хотят», – хотя президент в прямом эфире говорил, что с нас никакие документы не имеют права требовать. С меня даже паспорт потребовали, для того чтобы... Петр Кузнецов: Да, все быстро, по одному клику. Мария, мы желаем вам разрешения этой ситуации. Астрахань. Оксана Галькевич: Вот так вот. Петр Кузнецов: Ольга Александровна (Ольга Симонова с нами), ваш короткий комментарий, потому что времени у нас уже не остается, по выступлению, если он есть, завершающее слово. Ольга Симонова: Ну, что я хочу сказать? Конечно, вопрос формирования этой сбалансированной социальной политики очень остро стоит в нашей стране. Потому что дело даже не в том, что есть бедные люди, а есть вообще, самое главное, у нас большое количество неполных семей, и я вообще даже не представляю, как тратить на детей. Потому что в среднем по цифрам выходит, что это два прожиточных минимума все-таки требует ребенок, это при условии, что он здоров и все нормально, никаких экстренных ситуаций. Оксана Галькевич: С учетом, к сожалению, платных образовательных услуг, о чем нам тоже только что сказала Мария из Астрахани. Спасибо. Ольга Симонова, социолог, доцент Высшей школы экономики, была у нас на связи, друзья. Петр Кузнецов: Да. Вот нам Мария рассказала, что ребенок занимается спортом... Оксана Галькевич: Это дорого, да. Петр Кузнецов: Основная статья расходов. Вот об этом поговорим в следующей получасовке.