Константин Чуриков: Итак, страны ЕАЭС поднимают цены на технику для России, но она все равно заканчивается. Речь о компьютерах, планшетах, смартфонах. Об этом написала газета «Коммерсантъ». В общем, речь о том, что мы каждый день держим в руках и с чем работаем, и уже не можем, наверное, представить без этого всего свою жизнь. Но партнеры и, скажем так, просто некоторые соседи не могут же перепродавать нам всю электронику себе в убыток и, в общем, остаться без нее. Вот как выросли запросы на покупки через параллельный импорт. Сейчас вам словами расскажу. Значит, по данным «Яндекс Wordstat», в июне на 400% с лишним по сравнению с маем, а в июле – больше чем на 1000%. То есть вот такие запросы. Итак, говорим о приключениях электроники. Как нам без нее не остаться, пока российские компании пытаются наладить производство внутри страны? Кстати, как попытки, что с ними? Учитывая стратегический характер задач, не пора ли государству единолично взяться за решение проблемы? А то опять будем ждать, пока бизнес сделает, а бизнесу проще купить, а здесь продать. Или я не прав? Спрошу Павла Сергеевича Мясоедова, партнера и директора компании «IT-Резерв», он у нас в студии. Павел Сергеевич, здравствуйте. Павел Мясоедов: Добрый вечер, Константин. Константин Чуриков: Без государства осилим? Павел Мясоедов: Ну, на самом деле мы в первую очередь испытываем проблемы сейчас с премиальной электроникой, с электроникой, которая ввозилась нам если не из Европы и США, а просто компаниями, которые зарегистрированы в Европе и США. Соответственно, сейчас в силу определенных ограничений не все наши крупные дистрибьюторы электроники имеют этот товар на полках. Что касается более массового сегмента, которым пользуется большинство населения нашей страны и который на самом деле не сильно уступает, то эта электроника завозится достаточно стабильно, и она завозится от стран-партнеров. То есть мы все знаем, что одним из крупнейших производителей электроники в мире является Китай. И китайские бренды, которые более массовые, которые в принципе, как я сказал ранее, не уступают ни в чем какой-нибудь продукции Apple или Samsung, они завозятся в Россию стабильно. Если там и существуют какие-то перебои, они в первую очередь существуют не из-за сложностей макроэкономической ситуации, а из-за сложностей с полупроводниками. Этот кризис существует давно, но рынок с ним борется. Поэтому сказать, что мы испытываем в какой-то момент вообще тотальный дефицит продукции – так говорить тоже нельзя. То есть будут определенные сложности именно с поставкой премиальной брендовой продукции. Константин Чуриков: Ну, это вы откомментировали ту информацию, которую сообщали газетчики, в частности «Коммерсантъ». А вопрос был немножко в другом: все-таки сможет ли наша промышленность, электронная промышленность без какого-то весомого, серьезного госзаказа, участия, планирования, может быть, это все в одиночку, какие-то бизнес-компании возьмут и сделают? Это возможно? Или вы в это не верите? Учитывая то, что нужно скоро, нужно срочно, нужно быстро. Павел Мясоедов: Ну смотрите. Здесь очень важно понимать, что задача государства именно как крупной системы или крупной системы, которая регулирует макроэкономику и микроэкономику, – это создать максимально благоприятную среду для уже существующих игроков, создать среду для их развития и для некоторых игроков, как крупных дистрибьюторских сеток, среду для удобности импорта продукции ими. То есть чтобы им было удобно завозить ту продукцию, которая производится теми странами, с которыми у нас не нарушены отношения. То есть пытаться государству повлиять и выстроить отношения с неконструктивными партнерами, которыми стала, условно, достаточно большая часть мира, наши западные коллеги, – это деструктивно. Гораздо важнее выстроить эффективные логистические каналы поставки продукции из того же Китая. Китай хочет работать с нами. Константин Чуриков: Павел Сергеевич, несомненно, он хочет. Вопрос к нам самим. Мы же, наверное, хотим и без Китая это дело иметь. Мы хотим создавать рабочие места в разных сферах. Мы хотим запустить не только электронную промышленность, но и смежные сферы экономики. Ну не знаю, самолетостроение, где тоже без компьютера не обойтись. Так вот, я и спрашиваю: давайте посмотрим глобальнее, не про сегодняшний, текущий момент – говорить в канун учебного года, я не знаю, как купить ребенку компьютер, а в принципе глобально, если так замахнуться и что-то запланировать. Вот что сегодня можно было бы запланировать и как это можно было бы осуществить, на ваш экспертный взгляд? Павел Мясоедов: Вы знаете, здесь очень важно помнить то, что протекционистские меры со стороны государства – это зачастую хорошо. Эти меры используют все страны, абсолютно все развитые экономики мира. И если государство так или иначе прогарантирует протекционистские меры в среднесрочной перспективе, то многие игроки, которые сейчас выпускают или занимаются сборкой тех же самых мобильных телефонов, планшетов и даже компьютеров, они будут понимать, что все их усилия, которые они сейчас осуществляют, эти усилия будут не даром. И где-то через год-полтора-два, когда те же самые границы откроются и сюда хлынут, опять же, все эти крупнейшие международные компании, то у них будет определенный приоритет: приоритет в сбыте, приоритет в кредитовании, приоритет в льготах. И, конечно, в этом случае мы увидим, если эта протекционистская политика государства в какой-то мере будет осуществляться, мы действительно увидим, что через год, через полтора или два будет большой рост хороших, качественных брендов российской электроники. Я вам больше скажу. Буквально месяц назад я покупал несколько телевизоров, и уже в тот момент в принципе не было каких-то серьезных сложностей с зарубежной продукцией, но я в силу патриотических соображений, в силу даже интереса приобрел несколько российских брендов телевизоров. И я убедился на собственном примере, что продукция ничем не уступает. Да, мы можем сказать, что некоторые компоненты этой продукции состоят из каких-то зарубежных элементов, но это абсолютно не страшно. Опять же, рынок сам выбирает, что купить, что завезти, что собрать. Константин Чуриков: Согласен, телевизоры правда есть отечественные. Павел Сергеевич, просьба – обменяемся визитками. Как только где-то найдете российский телефон целиком, планшет, компьютер – вы мне сразу позвоните, мы вас пригласим в эфир и сделаем программу, потому что мы на самом деле этого ждем. Можно вопрос? А почему до этого не получалось? Ведь приходили люди… Мы знаем разных людей, которые приходили в кабинеты высокого руководства страны и показывали планшет, помните, жидкокристаллический дисплей. Почему-то считалось, что это так круто, да? Дмитрий Анатольевич сказал: «О, Apple напрягся». А почему Apple не напрягся? Где это все? Павел Мясоедов: Смотрите, на самом деле все очень просто. Я бы в этом случае не винил ни в коем случае государство, что оно не обеспечило среду как раз для появления таких планшетов, электроники. Все намного проще, потому что такого рода девайсы создаются теми компаниями, у которых есть каналы сбыта. Вот какая-нибудь компания Apple, которую вы сейчас упомянули, почему она производит в таком количестве айфоны и каждый раз уверена в том, что они будут покупаться? Не потому, что это лучший телефон в мире, нет, а потому, что у них огромное количество магазинов по всему миру, через которые они будут сбывать продукцию. Вот в России телевизоры, которые мы только что с вами упомянули, эти телевизоры продают крупные сети, и зачастую эти крупные сети вешают на них свой бренд. То есть сейчас в условиях ограниченности поставки зарубежной продукции эти же крупные сети или крупные экономические игроки, участники этого рынка электроники, видя, что открывается ниша, они сейчас мобилизируют свои усилия, они активизируются. Просто нужен какой-то период времени… Вот я начал с того, что у нас не будет кризиса электроники или у нас не будет отсутствия айфонов или каких-то китайских телефонов на полках. Да, действительно не будет. Этого времени хватит, вот этого времени мобилизации, полугода-года, пока сейчас крупные игроки, в которых есть каналы сбыта, налаживают как раз производство новых девайсов. Этого периода будет достаточно. Как раз в это время будем все равно наблюдать какую-то продукцию на полках других игроков, но через эти полгода или год как раз будет налажено вот этими крупными сетями, крупными компаниями с каналами сбыта, будет налажено производство уже и планшетов, и телефонов, и компьютеров. В этом нет ничего сверхнереального или сложного. Константин Чуриков: Нам сейчас звонит Игорь из Ростовской области. Здравствуйте, добрый вечер. Слушаем вас. Зритель: Здравствуйте. Константин Чуриков: Да, пожалуйста. Зритель: Хочется поделиться мнением о качестве современной электроники. Вот просто для сравнения приведу. Покупал магнитофон «Ростов» 94-го года, его выпускал завод «Ростовский прибор». Ни одной поломки, по сей день он работает, качество отличное. И для сравнения: современный DVD-проигрыватель, «Рубин» называется, уже давно не работает. Почти не пользовались, стоит, невозможно отремонтировать. Качеством современной электроники очень недоволен! Почему такое плохое качество? Константин Чуриков: Да, спасибо. И еще от меня тоже вопрос, я обратил внимание просто. В 94-м году Игорь покупал бобинный магнитофон. В общем, в теме телевидения я ноль, а в теме радио я, в общем-то, профессионал и эксперт. Мне кажется, в то время уже компакт-диски вовсю шагали. То есть видите, как у нас тоже, скажем так, технологически потребление отстает. Ответьте, пожалуйста, на вопрос Игоря. Павел Мясоедов: Слушатель, конечно, действительно правильно подметил, что качество современной электроники падает. Причина этому только одна: каждый производитель заинтересован продавать больше девайсов, и каждый производитель рассчитывает, что устройство будет работать максимум год-два. То есть после этого устройство должно либо начать тормозить, хуже работать, батарейка должна начать портиться, либо оно вообще выходит из строя. Эта проблема существует. Но как раз здесь в случае наших производителей есть большой шанс обратить внимание на социальную сторону бизнеса, на которую сейчас, к сожалению, крупные международные производители обращают все меньше внимания, потому что гонятся за сверхприбылями. А вот у наших есть шанс обратить на эту сторону внимание, особенно понимая, что будет какой-то определенный дефицит продукции все равно в течение какого-то периода (может быть, ее не будет так много на полках), и выпустить, соответственно, более качественную продукцию. И зарабатывать, может быть, не на продаже самого устройства, а на программном обеспечении, на поставке каких-то аксессуаров, то есть на том, на чем потребитель будет получать добавочную не то что прибыль себе, а будет получать какие-то добавочные бонусы для себя, то есть будет улучшать качество пользования тем или иным девайсом. Константин Чуриков: Вы знаете, все-таки наличие доступной электроники – это еще возможность улучшить качество жизни людей. Павел Мясоедов: Однозначно. Константин Чуриков: Вот представим себе любой небольшой городок, где, может быть, библиотека есть, и то какие в ней там книги. А интернет, компьютер – это возможность для тех же детей что-то полезное найти, прочитать. То есть мы понимаем, что это все-таки какая-то общегосударственная задача. Мы говорим не о каких-то игрушках. Я тут читал, что по параллельному импорту какие-то Sony PlayStation уже ввозят. Кому это надо, да? Тут недавно прочел интервью Сан Саныча Аузана (это декан экономфака МГУ), и он говорит: «То, что мы теряем – это технологический уровень. Технологии не могут жить сами по себе». Справедливо замечено. Но он обращает внимание, что для того, чтобы адаптироваться, придется отступать на какие-то минус первые, минус вторые и минус третьи этажи. И приводит пример с «КамАЗом»: «КамАЗ» ушел на «Евро-0», то есть это 88-й год. Если «КамАЗ» на «Евро-2» уйдет, то это 2005 год. Вот мы сейчас насколько идем в ногу с этими новыми технологиями? Либо мы действительно будем идти назад? Либо, как говорил президент, мы не должны сейчас повторять все эти шаги, а мы должны быть уже впереди? И пока они думают (я сейчас условно, я дилетант), не знаю, про 6G, мы должны запустить и готовить 7G? Павел Мясоедов: Ну смотрите. Давайте не уходить в дебри автомобилестроения или в какие-то более серьезные продукты. Константин Чуриков: Это в целом, это просто пример, да. Павел Мясоедов: В целом. Что касается бытовой электроники или электроники вроде мобильных устройств и компьютеров – там в принципе все производители используют не какую-то самую уникальную технологическую основу. То есть все технологии, которые сейчас ставятся в большинство телефонов – это технологии, которые были изобретены три, четыре, пять лет назад. Поэтому отставания здесь случиться просто не может, потому что на руках даже у российских производителей уже лежат технологии, которые в течение пяти лет оттестированы их коллегами или ими самими. Да, ситуация с микропроводниками, с процессорами – там чуть сложнее ситуация. И то, в принципе, варианты ее решения есть. Поэтому отстать – мы не отстанем. В первую очередь хочется заверить зрителей и слушателей, что наши производители устройств, которые, как я говорю, сейчас нагоняют этот рынок, и через год мы увидим гораздо больше российских брендов на полках (это стопроцентная информация), можно завершить просто и успокоить зрителей и слушателей, что эта электроника будет соответствовать всем международным, самым высококачественным стандартам, будут шикарные камеры и экраны. С этим проблем не будет. Что касается стратегической перспективы… Вот о чем говорил наш с вами президент? О том, что нам не надо смотреть в прошлое или на сегодня, а надо стараться уже работать на опережение. Константин Чуриков: Технологии создавать, да. Павел Мясоедов: Да. Здесь все-таки речь идет о более серьезных, фундаментальных научных инвестициях. И обычно как раз эти инвестиции, конечно, в первую очередь поддерживает государство. Ну, уж у нас в стране за счет технопарков, за счет университетов и за счет в принципе работы того же Минпромторга как раз это глубокое научное развитие поддерживалось всегда. Наши технологии еще с советских времен были в основе и ракетостроения, и всего остального. Поэтому в этой части я бы вообще, честно говоря, не переживал. Вопрос именно ее перевода в коммерцию, в массовое использование. Константин Чуриков: Смотрите. Можно сделать, так сказать, по закону военного времени, то есть быстро, качественно и под контролем, и фактически государство здесь целиком доминирует, а можно сделать… Помните такую организацию «Роснано», да? Павел Мясоедов: Да, конечно. Константин Чуриков: А можно сделать вот так. А можно это, да, через государство давать, но что там с этими деньгами, выпустили они, не выпустили. Понимаете, вот каким путем сейчас пойти? Павел Мясоедов: Ну, понимаете, если бы все могли руководствоваться определенным правилом, что делать – один, два, три, четыре, – то, но, все было бы проще. Конечно, в тех условиях, в которых сейчас находится Россия, какие-то элементы мобилизационной экономики необходимы, и как раз в первую очередь для поддержки какой-то фундаментальной науки, из которой вырастают какие-то прорывы в технологиях. Но что касается сбыта в рынок или продажи устройств конечным потребителям, развития дистрибьюторов, развития продавцов и брендов, то здесь рынок справляется чаще всего сам. У нас все-таки в России огромный потребительский пласт людей, которые покупают электронику. У нас очень большое государство – не только территориально, но и в плане населения. И, естественно, любая коммерческая компания или организация заинтересована в получении этой клиентской базы. Поэтому если будет здесь сбалансированный подход, в чем-то, соответственно, будет участвовать государство (в чем оно и сейчас участвует), а где-то будет дана возможность рынку самому отрегулировать этот процесс, то это будет золотой баланс. Константин Чуриков: Ну, при внимании, скажем так, надзорных (в хорошем смысле) и, возможно, даже следственных органов. Павел Мясоедов: Обязательно. Константин Чуриков: Просто знаем, где живем. Игорь из Московской области. Игорь, здравствуйте. Зритель: Добрый вечер. Константин Чуриков: Добрый. Ну смелее, Игорь! Давайте, выкладывайте, говорите. Зритель: Я, в принципе, можно сказать, с детства занимался электроникой. До сих пор то же самое, занимаюсь ею, ну, в различных областях, скажем так, и товары широкого потребления, и как бы для специальных нужд, скажем так. Хочу сказать одно: разработки у нас просто шикарные, сказочные, ну великолепные! Другого слова нет. Но очень сильно хромает изготовление. Наших деталей как таковых, качественных… Имеется в виду мелочь: конденсаторы, транзисторы. Если кто-то понимает, о чем я говорю. Правда, сейчас немножко другое, но суть в этом. Очень низкого качества, поэтому все закупаем китайское. Константин Чуриков: Можно подумать, что там оно высокого качества? Зритель: А тут есть разница. Например, для военщины один конденсатор стоит примерно десять долларов, а для бытовых нужд он стоит, грубо говоря, два цента. Почему? Потому что там качество такое, что оно будет служить лет двадцать-тридцать и не выйдет из строя, а может, и пятьдесят. А для бытовых нужд делают – ну как? – чтобы хватило для того, чтобы установить в технику и потом дошло до магазина. Константин Чуриков: Игорь, понял ваш намек и ваш посыл. А можно действительно вернуть, знаете, такой принцип: все, что мы делаем, немножко напоминает танк? Чтобы это в хорошем смысле было танком? Павел Мясоедов: Да, действительно, существуют стандарты, которые упомянуты как раз зрителем, для военной индустрии. Существуют automotive стандарты, которые накладывают определенные критерии отбора не электронику. То есть, действительно, например, automotive электроника должна терпеть вибрации, она должна быть более влагозащитной и так далее. Что касается коммерческого рынка… ну, не коммерческого, а потребительского рынка, простой бытовой электроники или телефонов, гаджетов, то здесь этих стандартов в принципе не существует. Но это во власти государства – поднять эти стандарты до такого уровня, когда мы увидим, что телефон выходит из строя не через год, а выходит через три. Но на самом деле очень большое количество производителей сами были в течение долгого периода времени заинтересованы в улучшении этого качества. Но когда была конкуренция в режиме «белка в колесе», когда бесконечно то Китай, то, я не знаю, какие-то даже другие страны поставляли кучу электроники, то наши производители, даже если и хотели, у них не было возможности достичь стандарта, потому что нужно было обновить телефон, фактически не внутри обновить, не в технической части, а просто поменять его, я не знаю, корпус. И они, соответственно, не могли тратить достаточно внимания и не могли достаточно инвестировать в какую-то более качественную электронно-компонентную базу. Константин Чуриков: Астрахань нам пишет: «В СССР микроэлектроника была развита на должном уровне, как и многие другие сферы. Что мешает сейчас?» Кстати, насчет электроники. Если все-таки бытовую советскую брать, то есть сомнения, потому что я помню, например, 80-е годы – у нас, по-моему, даже не было двухкассетного магнитофона. То есть переписывать – это знаете как? Это ставили два магнитофона «Романтик» и вот так через динамик переписывали. Павел Мясоедов: Были, но в ограниченном количестве. Константин Чуриков: Да. И все мечтали о магнитофоне Sharp. Значит, так… «Были вчера с мужем в известном магазине электроники, – Костромская область. – Не осталось ни одного телевизора знакомых брендов. Будем беречь как зеницу ока то, что есть». Хочу вас спросить: как правильно ухаживать за техникой, как ее беречь? Мы говорим сейчас: телефон, планшет, я не знаю, компьютер. Павел Мясоедов: Ну, во-первых, выкидывать электронику, которая выходит из строя… Нужно отнести сначала в ремонт. Скорее всего, ее починят. У самого выходили телевизоры известных брендов из строя, я их ремонтировал. Но все-таки хочется в первую очередь сказать, что не надо бояться менее известных брендов, потому что компоненты, из которых они состоят, они зачастую идентичные компонентам, из которых состоит какой-нибудь телевизор, я не знаю, известного бренда – Samsung или LG. И боятся того, что это российский бренд, он будет менее качественный – это на самом деле стереотипное мышление. И наши те же самые телевизоры и вскоре телефоны – они состоят из тех же элементов, а иногда даже из более качественных. Константин Чуриков: Калининград: «Видимо, производить в России нерентабельно». Воронеж: «Радиола «Латвия» 62-го года, в рабочем состоянии». Значит, вы аккуратист. Москва пишет: «Я верю в нашу страну. Справимся и с электроникой. Главное – победить фашизм, а то уже ничего и не понадобится». Павел Сергеевич, последний вопрос: а насколько мы на самом деле от всего отрезаны? Кто с нами еще, кроме Китая, кто с нами сотрудничает? И какие у нас есть еще возможности? Я имею в виду не в плане ввоза. Я сейчас не про параллельный импорт, я про некую такую кооперацию, что ли, научно-техническую. Павел Мясоедов: Ну, тогда мы не можем выносить за скобки Китай. Китай – это подавляющее большинство международного рынка. И здесь уже можно на этом этапе, в принципе, расслабиться. Но, опять же, у нас есть свои производители. Не было проблемы в рентабельности, а была… Ну, скажем так: была просто другая бизнес-модель. У многих крупных сетей или у крупных российских компаний, у производителей микроэлектроники или дистрибьюторов просто не было целесообразности изобретать свой телефон, потому что им было проще поставить китайский. Но это не значит, что они не могли этого сделать. Они могли это сделать. И скоро вы это увидите, доказательства этого. Вы увидите, что из тех же компонентов (а иногда и более качественных) собраны телефоны, но уже под российскими брендами. И, конечно, мы справимся. Я согласен со зрителем предыдущим, который говорил. Конечно, мы справимся. Константин Чуриков: Сколько лет мы будем справляться вот сейчас, как вы думаете? Павел Мясоедов: Для потребителя на самом деле, опять же, этот период, который необходим производителям крупным для выпуска уже мобильных телефонов, компьютеров и планшетов под своим брендом, – этот период где-то равняется году-полутора, ну, может быть, двум. За этот период… точнее, в течение этого периода мы не увидим проблемы с телефонами на полках. Да, точечно зритель какой-то говорит о том, что он не видит телевизоров. Но, опять же, он не видит телевизоров известных брендов. Надо не бояться пробовать. Мы будем видеть на полках электронику из других стран, в первую очередь из Китая, потому что все нормальные страны заинтересованы в сотрудничестве, в партнерстве и в работе с Россией, потому что мы очень большой рынок, мы рынок платежеспособный, и мы рынок, который был один из самых интересных для большинства производителей. Просто некоторые компании, которые ушли с нашего рынка, они фактически самоубийцы, потому что они теряют. Через пару лет они просто не смогут вернуться. Мы все с вами перейдем на отличные телефоны либо российского производства, либо частично – процентов на тридцать – какие-нибудь китайские аналоги. Константин Чуриков: Павел Сергеевич, когда началась спецоперация, возникли эти опасения, что наши айтишники разбегутся, уедут, мы говорили, что нам, естественно, без наших айтишников будет тяжело. Многие вернулись, спасибо им за это. Другие, наверное, еще думают, загорают где-то. У меня вопрос такой: а насколько им за рубежом, на Западе будет тяжело без нас сейчас? Павел Мясоедов: Им будет очень тяжело, потому что есть некоторые сектора как на уровне программного обеспечения, которые очень сильно зависели если не от российского интеллектуального потенциала, то уже готовых продуктов каких-то, то есть не от людей, от продукции нашей. Это та же самая индустрия кибербезопасности. Существуют целые секторы в разрезе микроэлектроники. Это непосредственно компоненты для ракет, для космической отрасли, которые производились и делались в России. То есть Россия всегда была… Я не хочу говорить «была». Россия есть и будет всегда большим и очень серьезным, уважаемым игроком международного рынка электронной продукции. Константин Чуриков: Отличная мысль, Башкортостан: «Я не могу найти просто радиоконструктор, хотя в интернет-магазинах и где-то еще есть». Кстати! В советское время, я помню, были такие штуки, ты мог по схеме туда-сюда направить. Можно было приемник сделать средневолновой и что угодно. Может быть, нам каким-то таким образом пробудить народную мысль? Нет? Павел Мясоедов: Ну, возможно. Но вот здесь как раз, наверное, единственная сфера, в которой могут возникать трудности в течение какого-то периода времени – это самостоятельная покупка компонентной базы. Вот здесь эти трудности могут возникать, потому что на фоне роста количества российских производителей электроники спрос на эту микрокомпонентную базу будет расти. Она просто будет забираться, паковаться и передаваться потребителю в виде телефона готового или планшета. Константин Чуриков: Главное только, чтобы продукция была сертифицированная, и чтобы слушали те частоты, которые надо слушать, а не те, которые не надо слушать. Спасибо. У нас в студии был Павел Мясоедов, партнер и директор компании «IT-Резерв». Через две минуты – о корнях русофобии. Откуда она взялась и почему так укоренилась на Западе? Не переключайтесь.