Тамара Шорникова: А прямо сейчас авторский комментарий нашего обозревателя Сергея Лескова, он готов присоединиться к нам из своей домашней студии. Иван Князев: Здравствуйте, Сергей. Сергей Лесков: Тамара, обычно мы начинаем наш разговор с какого-то заковыристого вашего вопроса, вы стараетесь поставить меня в тупик, я стараюсь выбраться. Тамара Шорникова: Ну не сегодня, пятница. Иван Князев: Сергей, сегодня уже пятница, уже все, все вопросы... Тамара Шорникова: Сегодня мы просто рады вас видеть. Сергей Лесков: Уже не осталось заковыристых вопросов? На самом деле, пребывая в вынужденном удалении, я соскучился по вам. Я понимаю, что, в общем, это какое-то, наверное, ощущение, которое охватывает все больше и больше наших сограждан, для которых... Неделя заканчивается, как вы сказали, но впереди еще апрель, и вчера Путин познакомил нас с апрельскими тезисами, и эти апрельские тезисы, в отличие от тех первых апрельских тезисов, которые знает каждый советский человек, призывают нас как раз к тому, чтобы пребывать дома. Впервые, наверное, в истории нашей страны наш человек, который привык рвать жилы во славу пятилеток, теперь может принести что-то полезное государству и обществу, сидя на диване, то есть сбылась такая вековая мечта русского человека, сидя на диване приносить пользу. Собственно, этим и занимались персонажи русских сказок, всякие там Иваны, Ильи Муромцы, которые 33 года сидели... Но не дай бог нам, конечно, чтобы это длилось, как у Ильи Муромца. Но так или иначе, конечно, вчерашнее обращение президента... Иван Князев: Там не Иван, там Емеля на печи лежал. Сергей Лесков: Емеля, Иван тоже, что вы! Там целый синклит персонажей русских сказок пребывали в таком полуобморочном состоянии. Я думаю, что они в этом состоянии накапливали какую-то нравственную энергию и потом это приносило им материальные плоды, только так я могу это объяснить, переход нравственной энергии в какие-то материальные субстанции. Но так или иначе вчерашнее обращение президента стало поводом для многих комментариев. Во-первых, обращает на себя внимание, что Путин, создатель так называемой вертикали власти, которая, я думаю, во многом способствовала сплочению государства, которое просто распадалось на лоскутное одеяло после 1990-х гг., теперь выступил в роли сторонника федерализма и отдал инициативу в борьбе с коронавирусом местным властям, губернаторам. У нас 85, по-моему, субъектов федерации, и на самом деле из центра определить, как лучше сбалансировать заботу о здоровье человека и заботу о здоровье экономики, можно только на местах, какие-то указания из Кремля были бы здесь просто по меньшей мере неуместны. Другое дело, а могут ли исполнить такое предназначение и такое поручение те губернаторы, которые подбирались по принципу, что они, дескать не политики, особенно они не публичные политики, а молодые технократы, впервые им придется выступать в роли политиков. Готовы ли они к этой новой функции, от которой их учили? Не знаю, будущее покажет. Но, в общем-то, другого алгоритма действий, видимо, у центральной власти здесь не остается. Ну и, конечно, для того чтобы местные элиты не подумали, что федерализм надолго, тут же были сняты, отправлены в отставку три губернатора, причем три губернатора, все из отдаленных регионов: Камчатка, дальше не придумаешь, Коми, севернее не придумаешь, и Архангельская область. Архангельская область, наверное, вообще самый северный у нас регион, ведь в нее входит архипелаг Новая Земля, и что-то мне подсказывает, что и остров Шпицберген, наверное, тоже какое-то отношение имеет к Архангельской области, но Новая Земля точно. Иван Князев: Ну только если с той точки зрения, что туда русские поморы ходили и называли его Грумантом. Пока уже юридически никак. Сергей Лесков: Нет, Новая Земля юридически относится к Архангельской области, потому что я там был, там мало кто был. Иван Князев: Я про Шпицберген. Сергей Лесков: Но так или иначе, в общем-то, к каждому губернатору свои претензии, не знаю, стоит ли нам об этом говорить, мы несколько слов об этом сказали вчера. В общем-то, сейчас самое главное, конечно, – это помимо того, чтобы коронавирус не вселился в, значит, клеточную оболочку российских граждан, сделать так, чтобы не пострадала экономика. И правительство работает в этом направлении, там уже рассматривается второй пакет мер. Но пока никаких реальных мер не принято, надо прямо сказать, кроме ослабления налогового бремени и снижения там каких-то, отсрочки арендных выплат. Такого, как в некоторых странах Запада, когда правительство выдает деньги бизнесу и гражданам, у нас пока нет. Вообще зарезервированные Мишустиным 1,4 триллиона рублей – это 1,5% ВВП; в странах, таких как Италия, Испания и США, Германия, там от 10% до 20% ВВП предполагается направить на преодоление экономических трудностей. Может быть, и у нас этот процент будет больше, просто пока, будем прямо говорить, у нас нет тех экономических трудностей, с которыми столкнулись страны Запада, опережающие нас, или отстающие, тут уж с какой стороны смотреть. Я думаю, что если мы будем следовать этому сценарию, то и нам придется направить значительно бо́льшую долю ВВП на преодоление последствий коронавируса, который теперь, значит, координирует свои действия с экономическим кризисом из-за нефти. Между прочим, Кудрин, которому в квалификации не откажешь, предрекает падение ВВП на 3–5%, это очень много, а другие экономисты говорят о прогнозе безработицы в 9 миллионов. У нас самая большая безработица была в 1999 году, когда Путин стал во главе правительства, тогда было 13%, а сейчас безработица может подняться до 19%. Это реальный вариант, в США уже 6 миллионов безработных, притом что для Трампа новые рабочие места в американской экономике являются главным вектором его экономических устремлений. Так что, в общем... Тамара Шорникова: Давайте послушаем телезрителя, Сергей, прорывается к нам звонок. Сергей Лесков: Да, давайте. Иван Князев: У нас на связи Инна из Курской области. Зритель: Здравствуйте. Иван Князев: Добрый вечер. Тамара Шорникова: Да, слушаем вас. Зритель: Да. Я хочу рассказать, как у меня муж ходил с подозрением на пневмонию в нашу больницу. Иван Князев: Давайте. Зритель: Пришел он, первый врач ему сказала: «Ничего у вас нет, лечитесь народными средствами», – дали больничный. Пошел больничный закрывать, второй врач сказал: «Нет, у вас подозрение на пневмонию», – выписал лекарства. И вот сегодня в пятницу он должен был делать рентген. Сегодня пришел, третий врач говорит: «У вас пневмонии нет, на рентген нет пленки, сделайте флюорографию». Флюорографию сделали, больничный закрыли, и пошел с... домой. Вот так и лечат. И вообще больницы закрыты на карантин на весь апрель, представьте, оставили людей без медобслуживания, без, вообще никого не пускают. Это разве можно? Тамара Шорникова: С мужем-то что, выяснили? Иван Князев: Как себя чувствует? Зритель: С мужем? С мужем, спасибо господу, все нормально, дали ему, это самое... Судя по всему, был то ли насморк, то ли бронхит, врачи не поняли. Сергей Лесков: Вы знаете, при всем уважении к нашей доброй зрительнице, я должен сказать, что... отдельный пример, окрашенный такими бурными эмоциями, ни о чем не говорит. В самых процветающих западных странах, мы это знаем прекрасно, в той же Испании, например, где так любят покупать особняки наши олигархи, закрываются ледяные дворцы, их превращают в хранилища для этих самых умерших от коронавируса людей. Иван Князев: Сергей, а в США, по-моему, ребенок умер из-за того, что страховки не было медицинской? Сергей Лесков: Да, это постоянно. Поэтому при всем уважении к нашей зрительнице, я думаю, что... Есть же такое понятие, как курская магнитная аномалия, она из Курска звонила, наверное, это какой-то аномальный случай. Все-таки наше здравоохранение показывает, что реформы не доконали его. Наши врачи работают героически, и сами по себе цифры динамики этой заразы говорят о том, что у нас лучше ситуация. Между прочим, вы обратили внимание, что в Эстонии больше больных коронавирусом, чем во всей России? Иван Князев: Да-да-да. Сергей Лесков: Туда, кстати, и самолет из России прилетел с медоборудованием. Я должен сказать, что вот в Карелии, наверное, Эстония и Карелия чем-то похожи, хотя бы генетически, скажем так, – в Карелии нет ни одного больного. Если бы Эстония осталась в составе СССР, может быть, там тоже не было бы ни одного больного коронавирусом. У нас по-другому устроена медицина. Мы же не направляем, мы не помогаем Карелии бороться с коронавирусом. Почему? Потому что она сама себе помогла. А вот эстонцы предпочли другой путь, и вот, пожалуйста, теперь страдают и выпрашивают бывшего сюзерена помочь с медицинским оборудованием. Но это так, как бы между прочим. Важно, конечно, то, что вчера последовало в Москве, потому что эпицентром коронавируса является столица, из 4 тысяч больных 3 тысячи в Москве. Это и понятно, я думаю, что это какое-то воздаяние Москве за слишком по сравнению со всей Россией высокий уровень жизни и ориентацию на западные ценности, бесконечные поездки на всякие Куршевели и Марбелью, откуда итальянскими чемоданами эта зараза и была привезена, – в общем, понятно, это некое воздаяние, в преддверии Пасхи можно об этом говорить прямо и без обиняков. Путин сказал, что не удается преодолеть развитие эпидемии в Москве, однако вот эти вот устрашающие всякие QR-коды, спецпропуска, запрет на поездку на машинах – все это в Москве не введено, и режим самоизоляции остался прежним. Я думаю, что попытки размышления на эту тему в мэрии были, и вообще чиновник в любой стране, не только в России, хочет получить как можно больше власти. Отказаться от того, чтобы тоталитарно распространить способности Большого Брата на максимально большое число граждан, конечно, невозможно. Я думаю, что Кремль дал Тверской площади по рукам, фигурально выражаясь, потому что на самом деле, и некоторые депутаты об этом говорили, это нарушение некоторых конституционных норм о правах человека, это все может делать только федеральная власть, а не московское правительство. Поэтому москвичи живут в прежнем режиме, и мои сограждане соблюдают режим самоизоляции, я это вижу, я тому просто свидетель. Тамара Шорникова: Сергей, а как вам апрельский тезис от нашего мэра Москвы? Потому что как раз тоже недавно размышляли о том, не помочь ли материально, буквально раздать деньги тем, кто сейчас страдает из-за нерабочих дней, и вот цитата от Сергея Собянина: «Дискуссия о том, что надо немедленно всем выплатить из бюджета, – это тоже неправильно. Бюджеты треснут». Сергей Лесков: Смотря сколько платить. Я не знаю, я много раз слышал, что наша экономика не может реализовать те деньги, которые, значит, ей предлагает освоить федеральный бюджет. То есть у нас каждый год значительная часть федерального бюджета окажется неосвоенной по тем или иным причинам. У нас огромный Фонд национального благосостояния, 10 триллионов рублей – зачем он нужен-то? Мы все ради него работаем. Я думаю, что помочь людям... Вы же прекрасно понимаете, Тамара, что, в общем-то, это не в традициях русской власти, у нас, как сказал Ричард Пайпс, Октябрьская революция сделала все возможное для построения полицейского государства с тоталитарным орнаментом. В общем, такие традиции, конечно, остаются. Для нас гораздо проще огородить все какими-то частоколами и шлагбаумами, чем посмотреть на нужды простого человека, назовем его Акакием Акакиевичем. Маленького человека у нас не существует, ни один кризис, который был в новейшее время, не был отмечен помощью простому гражданину, сами как мышка в сметане все барахтались. Может быть, сейчас будет иначе, посмотрим, пока сказать трудно, слишком мало прошло времени. Я надеюсь, что все-таки новое правительство будет отличаться большим гуманизмом, чем прошлое. Кстати, чем отличается Россия от западных стран, прямо скажем, у нас очень большой процент так называемых самозанятых, да, вы это знаете. Там цифры разные, но некоторые экономисты считают, что до 20%, а то и больше, всех работающих граждан составляют так называемые самозанятые. Русский человек привык прятаться от государства, так его государство приучило, а теперь государство, даже если расщедрится, не сможет помочь самозанятым, потому что они жили в тени. Тут вот непонятно, где найдешь, где потеряешь. Но поскольку этот мировой кризис касается всех, давайте все-таки скажем несколько слов о том, что происходит в мире. Все меньше остается политиков, которые сохраняют оптимизм. Пожалуй, только один есть, такая кунсткамера мировая, это Лукашенко, который не устает повторять, что кризис, будет хуже, если закрыть предприятия. Что-то подобное, кстати, говорит и Трамп: он говорит, что от безработицы, если все закрыть и огородить, умрет больше людей, чем от коронавируса. С этим трудно не согласиться. В том-то и искусство политика, чтобы найти баланс. То, что сейчас Америка на первом месте по числу заболевших, говорит, что баланс там не найден, и сам же Трамп говорит страшные цифры. Он говорит буквально следующее: «Если умрет меньше 200 тысяч человек в Америке, это будет счастье». В Нью-Йорке каждые 17 минут умирает человек. Это самая процветающая страна в мире, которая гордится и носит там на руках свою медицину. Бюджет Национального института здравоохранения в США больше, чем бюджет всей российской науки, по-моему, в несколько раз. Тем не менее видите, какая ситуация. Но Трамп одним своим твитом вчера поднял цену на нефть на 50%, тут же окреп рубль. В общем-то, наш бюджет сейчас вздохнул свободнее, он построен из расчета 42 доллара за баррель, сейчас около 30. Анонсированы переговоры ОПЕК, России и Америки на следующей неделе. Может быть, все-таки удастся еще больше поднять цены на нефть, это было бы всем большое подспорье, и коронавирусу это был бы, конечно, тоже удар под дых. Вообще я думаю в связи с этим, конечно, вот что. Каменный век закончился не потому, что закончились камни, по другой причине. Хорошо бы, конечно, если бы нефтяной век тоже для России закончился. Пусть у нас нефть остается в недрах на черный день, но, конечно, то, что Россия пребывает в плену нефтяных и газовых испарений, делает нас чрезвычайно зависимыми от всяких пертурбаций мировой экономики. Посмотрите, страны, которые строят высокотехнологичный бизнес (Япония, Южная Корея), гораздо более устойчивы. Между прочим, если уж мы говорим про Южную Корею, то стоило бы присмотреться к ее опыту и в борьбе с коронавирусом: вы знаете, что там нет самоизоляции, она добровольная даже для людей старше 65 лет. Но там все построено на других принципах, на отслеживании цепочек контактов тех граждан, которые являются вирусоносителями, и они отслеживают эти цепочки. Может быть, и нам не стоило закрывать предприятия, а пойти по этому пути? Кстати, я вообще не понимаю, я думаю, что какое-то на следующей неделе начнет нарастать экономическое беспокойство. Я бы высказал предложение: а может быть, если коронавирус является угрозой для людей старшего поколения, 70+ (90% всех скончавшихся – это 70+), может быть, пригласить всех стариков в какие-нибудь загородные пансионаты «Газпрома», Сбербанка, «Роснефти» и других наших этих монопольных структур? У них огромная недвижимость. Иван Князев: Я думаю, старики бы обрадовались. Сергей Лесков: И поселить там... стариков, а остальные пусть работают. Может быть, как-то стоит это обсудить? Сейчас закрыли санатории – а может быть, переселить наших заслуженных ветеранов туда, чтобы они не стояли? А молодежь пусть работает, все равно молодежь практически не страдает от коронавируса. Не знаю, мне кажется, что так или иначе, может быть, я опережаю события, но подобного рода размышления в этом направлении так или иначе придут в голову. Я напоследок хотел поделиться какими-то соображениями по поводу того, как преодолеть панические настроения, которые от безделья, страха потерять работу, потерять зарплату могут поселиться в душах тех, кто, значит, самоизолировался. Ну, это, в общем, чрезвычайно важно, потому что, конечно, паника – это самое плохое, что может быть. Вот я бы вспомнил, конечно, совет профессора Преображенского: «Не читайте советских газет». Вот не надо сидеть в Интернете и зачитываться статьями о, значит, победном шествии коронавируса. Иван Князев: Так других-то нет газет, Сергей. Сергей Лесков: Если зависнешь в Интернете на этой теме... Иван Князев: Других-то нет газет. Сергей Лесков: Ну хорошо, нет, во-первых, есть Интернет, можно... В эпоху Преображенского не было Интернета, а в нашу эпоху нет газет, но результат-то такой же. Не надо зависать в Интернете на этой теме. Но, может быть, стоит воспользоваться древневосточной китайской мудростью о том, что все, что нас не убивает, делает нас сильнее? Это какое-то время возможной перезагрузки. Есть такой социолог и психолог очень популярный во всем мире Нассим Талеб, который выдумал термин «черный лебедь». Вот он советовал развивать в себе такую антихрупкость, то есть ты несокрушим перед ударами судьбы. Да, мы привыкли к тому миру, который был, но после этого кризиса он будет другим, просто надо суметь адаптироваться и творилось перестроиться. Будут новые возможности. Самое плохое, что сейчас может быть, – это пассивность. В период кризиса пассивность – это самое плохое. Вы знаете, тут можно много иллюстраций привести на это, давайте я за 15 оставшихся секунд вспомню. Вот все знают империю «Макдональдс». Иван Князев: Конечно. Сергей Лесков: Самая крупная кулинарная империя фастфуда. Но братья Макдональды никакого отношения не имеют к ее возникновению. Был такой американский совершенно разорившийся бизнесмен по имени Рэй Крок. У него вырезали мочевой пузырь, часть щитовидной железы, он был ходячий инвалид, от него ушла жена, покинула семья, ничего не было. Он несколько раз разорялся. И он купил у двух братьев Макдональдов этот ресторанчик. Его поразила вот эта вот система обслуживания, дешевой посуды. И он сумел, человек, в которого никто не верил, ему даже кредит не давали на покупку лицензии, он заложил свой дом. Через несколько лет у этого Рэя Крока, человека, который лежал на дне, было 600 миллионов, самая крупная империя в мире. Он не отчаивался, он входил по существу, сейчас бы сказали, в группу риска, но он пытался, искал какие-то новые возможности, и он оказался сильнее кризиса. Я желаю воспользоваться этим опытом... Иван Князев: ...и тоже не отчаиваться. Сергей Лесков: ...всех наших зрителей. Вы видели, кто ко мне подошел? Тамара Шорникова: Видели-видели. Иван Князев: Видели, привет передавайте. Сергей Лесков: Да. Тамара Шорникова: Сереж! Иван Князев: Сережа подошел. Сергей Лесков: Да. Сережа, иди сюда! Сережа! Видите, домашняя лаборатория... Иди сюда, покажись всем, скажи «привет». Тамара Шорникова: Привет, Сереж. Иван Князев: Привет! Тамара Шорникова: Ну видите, один из важных, существенных плюсов домашней работы. Сергей Лесков: Да. Это самое важное лекарство от одиночества. Иван Князев: Спасибо. Тамара Шорникова: Спасибо большое. Сергей Лесков, наш обозреватель, в удаленном режиме осваивает смежные профессии, видите, эффективным коучем становится. И это был его авторский комментарий. Ну а мы буквально через пару минут будем говорить о том, какой эта неделя была для нашей страны: рабочей, нерабочей, выходной. Иван Князев: Вообще что у нас с работой, друзья? Давайте вы нам расскажете, а мы все это вместе обсудим с экспертами, как быть и как дальше жить. Присоединяйтесь к эфиру.