Виталий Млечин: Глава «Роскосмоса» Юрий Борисов заявил, что специалисты сделают все возможное для безопасного и штатного возвращения с Международной космической станции на Землю экипажа корабля «Союз МС-22». Командир экипажа корабля Сергей Прокопьев отметил, что космонавты готовы к любым нештатным ситуациям. Ранее в системе охлаждения «Союза» обнаружили отверстие диаметром почти в миллиметр. Метеорит не смог пробить обшивку насквозь, но повредил наружную оболочку. Специалисты говорят, что такой аварии еще не было в истории космонавтики. Что происходит в космосе? Насколько опасна ситуация? Сейчас выясним. На прямой связи с нами ведущий научный сотрудник Института космических исследований РАН Натан Эйсмонт. Натан Андреевич, здравствуйте. Натан Эйсмонт: Здравствуйте. Виталий Млечин: Натан Андреевич, расскажите, пожалуйста, сначала как специалист, что все-таки произошло, насколько опасно. Натан Эйсмонт: Ну, то, что произошло, сейчас довольно подробно было разъяснено. И что замечательное в этом происшествии, то, что удалось установить причину вот этой аварийной ситуации. Это на самом деле не очень легкая задача, и то, что удалось ее выполнить, – это уже большое достижение. Произошло что? Ну вот да, действительно, микрометеорит, по-видимому, может быть, осколок космического мусора, повредил на самом деле радиатор системы терморегулирования «Союза», что вызвало утечку, соответственно, раз утечку хладагента. Соответственно, баланс тепла нарушился и вот этот аппарат «Союз», модуль «Союз» стал перегреваться. Это вовремя заметили, но, что самое здесь большое достижение, не только вовремя заметили, но и нашли, что же является причиной. Это сильно непросто, потому что это все ведь находится снаружи, и системы... Ну вот радиатор, он находится снаружи – значит, нужно было те средства, которые имеются на борту, задействовать, и космонавты должны были вот использовать весь свой профессионализм для таких нештатных ситуаций, для того чтобы установить, что же вот конкретно привело к вот таким последствиям. Виталий Млечин: Натан Андреевич, я прошу прощения, как специалист неспециалисту объясните, пожалуйста, почему температура начала повышаться? Ведь, казалось бы, в космосе-то холодно. Натан Эйсмонт: … Виталий Млечин: Так, сложности со связью. Натан Андреевич, перестали вас слышать. Натан Эйсмонт: Да. Виталий Млечин: Вот теперь слышим. Натан Эйсмонт: Если говорить о равновесной температуре, то она примерно такая же, как на Земле: сколько тепла приходит, столько уходит. И такая равновесная температура, она примерно те же 20 градусов. Но все дело в том, что это все-таки космос, и там все зависит от того, каким образом устроен теплообмен. Нужно, чтобы сколько тепла приходит, столько и уходило. И для этого вот создают системы терморегулирования, системы теплозащиты и т. д. И в т. ч., поскольку внутри «Союза» и вообще внутри МКС есть много тепловыделяющих приборов, значит, вот это тепло избыточное нужно отводить. Для этого вот и есть радиатор, через которого хладагент проходит и лишнее тепло сбрасывает. Но если там вот эта система каким-то образом нарушена, в данном случае просто протечка, хладагент стал утекать, и тепло стало невозможно отводить вот так, как это было задумано: тепло отводится, тепло... В общем, все легко объясняется, это объясняется именно вот так. Ну и на самом деле до того, как вот нашли причину вот эту, были приняты меры, для того чтобы все-таки остановить такой перегрев. Это … тоже довольно просто делается, нужно тепловыделяющие приборы, они все тепловыделяющие, перевести в режим, когда меньше всего тепла они выделяют, меньше всего греются, попросту говоря, или просто выключить. Это было сделано, и тем самым вот такой нагрев, поначалу очень выглядящий опасным, действительно была опасность, он был остановлен. То есть реакция экипажа была совершенно правильной, т. е. здесь, в общем... Виталий Млечин: Понятно. Натан Андреевич, а скажите, пожалуйста, вот написано, что таких аварий еще не было в истории космонавтики. Но ведь, насколько мы знаем, вообще на МКС регулярно как-то попадают метеориты, часть какого-то мусора. То есть защита же должна быть какая-то от этого. Получается, пробита эта защита? Натан Эйсмонт: Нет, на самом деле защиты специальной, я вам скажу правду, специальной защиты нет. Потому что если эта частица даже того размера, который вот сейчас примерно оценивается как 1–2 миллиметра, эта частица летит со скоростью, если встречную скорость, 15 километров в секунду. Виталий Млечин: Ух ты... Натан Эйсмонт: То есть здесь вряд ли можно построить такую защиту, которая сможет вот каким-то образом предотвратить последствия вот такого столкновения даже с такой маленькой частицей. А там много и побольше частиц. Вот фрагмент мусора, который летает на околоземной орбите, с размером... и больше... их больше... Виталий Млечин: Так, сложности у нас со связью. Натан Андреевич, не слышим вас, к сожалению. Натан Эйсмонт: Ох, что же делать... Сейчас слышите, нет? Не слышите? Виталий Млечин: Да, вот так стало гораздо лучше. Повторите, пожалуйста, свою мысль, потому что последние, скажем, секунд 30 я вас не слышал. Натан Эйсмонт: Да. Я говорю, что на околоземной орбите находится около 30 тысяч фрагментов мусора с размерами более 10 сантиметров. Что с этим делать? С этим, конечно, вот приходится как-то это учитывать и на самом деле что-то такое, какие-то специальные маневры делать. Они делаются. Значит, на самом деле существует система, которая следит вот за обстановкой в обозримом пространстве в части мусора. Если эта система определяет, что есть опасность столкновения с МКС, то МКС выполняет маневр уклонения. Таких маневров на самом деле больше, чем мы думаем, ну несколько раз в год это приходится делать, т. е. уклоняться от фрагментов мусора, и это всегда удавалось. Но если это более мелкие фрагменты, вот как в том случае, который вот сейчас был зафиксирован, тогда, конечно, увидеть такой мелкий фрагмент невозможно. И здесь мы, в общем, надо признаться, бессильны. Что мы должны делать в таких случаях? Мы должны каким-то образом... справиться с последствиями удара. Слава богу, что до сих пор, в общем, их... Если говорить о повреждениях... Виталий Млечин: Эх, опять сложности со связью, Натан Андреевич... Сейчас мои коллеги попробуют это исправить. Сейчас буквально на секунду разъединимся с Натаном Эйсмонтом, ведущим научным сотрудником Института космических исследований РАН. Я напомню, что мы говорим о том, что происходит на МКС: там произошла разгерметизация внешнего контура системы охлаждения корабля «Союз МС-22». Последствия утечки охлаждающей жидкости сейчас оцениваются. Экипажу МКС ничего не угрожает, об этом сообщили в NASA. В Центре управления полетами то же самое сказали. Тут надо еще вот что отметить. В «Роскосмосе» заявили, что внеплановой эвакуации космонавтов не требуется, это важно. Глава «Роскосмоса» заявил, что специалисты сделают все возможное для безопасного и штатного возвращения с Международной космической станции на Землю экипажа корабля «МС-22». Восстановили связь с Натаном Эйсмонтом. Натан Андреевич, вы остановились на том, что нужно сделать, чтобы не допустить таких вещей в будущем. Натан Эйсмонт: Ну вот на самом деле все понимают опасность, да, и предпринимаются все меры, которые доступны, для того чтобы по крайней мере снизить уровень рисков. Что касается защиты собственно МКС и модулей вот таких, скажем, как «Союз», то здесь, в общем, если уж такая частица летит и попадает в аппарат, в орбитальную станцию или в какой-то модуль, то здесь на самом деле, надо признаться, мы бессильны. Построить такую защиту, которая бы каким-то образом остановила частицу размером даже 2 миллиметра, которая летит со скоростью 15 километров в секунду, – это, в общем, задача непосильная. Но если говорить о бо́льших фрагментах, то здесь делаются, вот то, что я успел сказать, маневры уклонения от столкновений с такими частицами. До сих пор такие маневры проводились, их, к сожалению, довольно много приходится проводить, ну заметно это, в общем, число вот такого рода маневров, но вот других способов пока нет. Ну и второе, конечно, если уж такие вещи случились, это впервые сейчас, то нужно как-то срочно, срочно какие-то меры предпринимать. Здесь все зависит от уровня профессионализма и экипажа, и наземных служб, и всех участников этих полетов. Виталий Млечин: Да. Вот скажите, пожалуйста, насколько это серьезная ситуация? То есть понятно, что уже заявили и в NASA, и в «Роскосмосе», что жизни космонавтов ничто не угрожает, но тем не менее все-таки надо же устранить эту проблему и вернуть людей назад. Натан Эйсмонт: Ну да. Предположим, что не удастся устранить, – представляет ли это опасность для экипажа не только «Союза», но и для экипажа МКС? Сразу скажу, что нет, не представляет опасности. То есть можно в крайнем случае загерметизировать этот «Союз» и дать возможность там температуре, скажем, чуть больше подняться... Ну, на самом деле способы предотвращения дальнейшего повышения температуры уже предприняты, температура перестала повышаться. Но для того, чтобы чувствовать себя, скажем, в безопасности, вот можно принять такие меры. Принимали ли раньше меры такого характера в силу вот какой-то аварийной ситуации? Ну да, такое было еще на «Мире», когда в процессе сближения и стыковки вот «Союз» столкнулся с одним из модулей «Мира», это модуль «Спектр». Тогда просто это столкновение привело к разгерметизации, ну и тогда экипажу удалось с этим справиться, просто загерметизировав этот самый поврежденный модуль, т. е. вот это совсем крайний случай. Но в случае, когда причина была не сказать чтобы природная, как в данном случае, а, в общем, ошибка экипажа была, таких происшествий больше не было зарегистрировано. А если о естественных, так скажем, причинах вот такого рода развития событий, то можно здесь вспомнить не пилотируемые аппараты, а роботов. Да, такого рода случаи зафиксированы, даже один из них я могу вспомнить – это европейский аппарат ..., вот там тоже было столкновение с таким микрометеоритом. В общем, все обошлось, но поначалу, конечно, вот эта ситуация не казалась легкорешаемой, она и не была легкорешаемой, но удалось решить. То есть в космосе эта опасность нас постоянно подстерегает, и что с этим сделать... Ну, что касается мусора, нужно меньше мусорить; что касается микрометеоритов, ничего здесь не сделаешь. Виталий Млечин: А что касается возвращения людей с орбиты обратно на планету, если не удастся устранить вот эту проблему с радиатором, как тогда поступить? Натан Эйсмонт: Ну, вы знаете, здесь есть два варианта. Один вариант, такой выглядящий несколько более рискованным, – это использовать все-таки тот «Союз», который вот сейчас там в составе МКС. В общем, конечно, это выглядит рискованно, потому что все-таки неисправный он. Но вот сейчас, как было заявлено, в течение месяца будет приготовлен к запуску другой «Союз», на нем можно будет тогда вернуть экипаж, так сказать, совершенно штатным образом. А этот «Союз», ну что, отправить в атмосферу, здесь другого тогда варианта нет. Но я надеюсь, что все-таки удастся вернуть вот тот «Союз», который сейчас попал в такую неприятную ситуацию, с которой справился экипаж, что все-таки здесь удастся привести его в то состояние, когда вот эту фазу спуска в атмосферу можно будет пройти на достаточно безопасном уровне, на уровне приемлемых рисков, вот так я бы сказал. Виталий Млечин: Ага. Сейчас космонавты, астронавты, которые находятся на МКС, они обладают квалификацией для того, чтобы починить вот то, что надо починить? Натан Эйсмонт: Ну, вы знаете, вот эта починка, как мы ее, скажем, представляем на таком почти бытовом уровне? Значит, там пробоина, мелкая пробоина – вот что с ней сделать? Кажется, ну что, скажем, запаять, заварить. Но это как-то для условий космического пространства снаружи корабля как-то выглядит достаточно проблематичным. В принципе можно себе представить, что такие операции будут выполнены, но это нужно иметь, как бы сказать, определенную смелость, для того чтобы такого рода операции проводить. Это один способ. Другой способ – это не делать ничего. Вот оценить, насколько там, скажем, температура может вырасти, насколько, так сказать, условия пребывания космонавтов в «Союзе» в процессе входа в атмосферу, в этой фазе спуска с орбиты, насколько они позволяют уложиться во временны́е рамки, – это, в общем, решение должны принимать люди, которые, естественно, несут за это ответственность. И в принципе, как мне кажется, это возможно, это не исключено, но, конечно, не мы с вами такое решение будем принимать. Но ситуация нельзя сказать, что полностью определенная относительно того, какое решение будет принято. Виталий Млечин: Если не заделать сейчас это отверстие, оно само по себе не будет расширяться дальше? Натан Эйсмонт: Нет-нет-нет, не будет расширяться. Более того, мне кажется, что там какой-то более-менее приемлемый тепловой режим можно поддерживать внутри этого «Союза». То есть это не то что ситуация, которая требует каких-то немедленных и очень радикальных операций, так это не выглядит во всяком случае по тем описаниям, которые вот были предоставлены общественности, для того чтобы они тоже как-то понимали, что происходит. Виталий Млечин: Натан Андреевич, у нас две минутки с вами осталось, но вопрос, который не могу не задать. Все-таки вот мы тут на земле находимся в очень сложных отношениях с Соединенными Штатами, а в космосе работаем рука об руку. Вот скажите, пожалуйста, то, что происходит на земле, оно не мешает вот этому сотрудничеству на орбите? Натан Эйсмонт: Ну, вы знаете, можно сказать... Вот я совершенно определенно скажу: если следить за тем, что происходит на орбите, то никаких признаков, что что-то не очень хорошо происходит на земле, не видно, просто их не видно. То есть все идет ну вот, я бы сказал, без сучка и задоринки. Ну вот возьмем этот случай. Американцы немедленно предложили свою помощь, участие в решении этой проблемы, и предложили совершенно искренне. В общем, на самом деле то, что они не были привлечены к этой операции, – это не потому, что вот как-то там какие-то не очень хорошие отношения, а потому, что было принято решение, оно, наверное, правильное, что все-таки лучше с этим справятся те люди, которые хорошо знают, как устроен «Союз» и что с этим можно сделать. И действительно, экипаж наш справился, потому что найти эту пробоину... ну, «пробоина» звучит как что-то большое, утечку... это было сильно непросто. И для этого те инструменты, которые были на борту, были использованы, ну манипуляторы... Виталий Млечин: Понятно. В общем, это сотрудничество на орбите продолжается. Спасибо, спасибо вам огромное! Натан Эйсмонт: Да, пожалуйста. Виталий Млечин: Натан Эйсмонт, ведущий научный сотрудник Института космических исследований Российской академии наук, был с нами на прямой связи. Говорили о том, что происходит на МКС, внимательно следим за новостями.