Виталий Млечин: Время нашей темы дня, но для начала, как всегда, по традиции (а мы придерживаемся традиций здесь, в этой студии), напомним наши номера, по которым можно связаться с нами. Номер телефона прямого эфира: 8-800-222-00-14. Короткий номер для SMS-сообщений: 5445. Не забывайте, что это бесплатно – то есть, если вы нам захотите позвонить или написать, никаких денег мы с вас за это не возьмем. Также бесплатно можно зайти в группы в наших социальных сетях, они прямо сейчас на ваших экранах. И наш сайт otr-online.ru также включен, кнопка «Прямой эфир + Чат» на нем присутствует. Мы проверили, все работает. Нажимаете на нее – и попадаете сразу на страничку с прямым эфиром и с чатом, здесь же можете нам что-нибудь написать. Если вы еще не пробовали, то попробуйте – наверняка вам понравится. Мы начинаем. Тамара Шорникова: Тем более что тема, к которой мы сейчас приступаем, буквально касается каждого. Стране нужны 60 тысяч врачей и почти столько же медсестер. Росстат выяснил, в каких сферах в нашей стране не хватает квалифицированных специалистов. Самый острый дефицит в системе здравоохранения. Виталий Млечин: При этом 50 регионов не выполняют президентский указ и не повышают медикам зарплаты, – об этом рассказали в Счетной палате. Что должно быть? Средняя зарплата младшего и среднего медицинского персонала должна быть не ниже средней по региону. И две таких зарплаты должны получать эти же сотрудники и фармацевты с высшим образованием. Причем начать они должны были получать такую зарплату еще достаточно давно. Тамара Шорникова: Что на самом деле – будем выяснять с вашей помощью. Если вы или ваши родственники работают в здравоохранении – расскажите, сколько получаете. Узнаем таким образом, кто же прав – эксперты Счетной палаты или специалисты Минздрава, которые, конечно, не согласились с аудиторами. Трудно было ожидать другого. По данным профильного ведомства, целевые показатели по оплате труда среднего медперсонала выполнены во всех регионах, а младшего медперсонала – в 81. Виталий Млечин: Ну и интересен еще один показатель посмотреть. Вакансии врачей и медсестер есть. Желающих обучиться этим специальностям – тоже в достатке. Причем средний конкурс в медицинских в вузах страны на бюджетные места – до 10 человек на место. То есть желающих много и вакансии есть, а людей нет. Где они теряются? Будем выяснять прямо сейчас. Представим нашего гостя – Тамара Гончарова, секретарь ЦК Профсоюза работников здравоохранения России. Тамара Александровна, здравствуйте. Тамара Гончарова: Добрый день. Виталий Млечин: Давайте от вас получим информацию, что называется, из первых рук – не от чиновников, не от аудиторов. Что сейчас происходит в сфере здравоохранения в нашей стране? Кто больше прав – те, кто говорит, что с зарплатами все в порядке и, соответственно, с трудоустройством, или те, кто считает, что все-таки есть белые пятна, скажем так? Тамара Гончарова: Ну, тема заработной платы в здравоохранении имеет несколько аспектов. Если привязаться к сегодняшней теме, с которой мы сейчас начали, то это действительно исполнение указов президента. 2018 год завершился, это был последний год реализации указов президента. И цифры, которые обозначены были вами – 200% по врачам и 100% по средним и младшим к средней зарплате субъекту – должны были быть достигнуты, ну, как минимум в 2018 году. По данным Росстата (а мы, проводя мониторинг ежеквартальный, оперируем только официальными данными), действительно цифры вот такие, какие были первоначально озвучены. В целом по Российской Федерации за 2018 год ни по врачам, ни по среднему, ни по младшему контрольные показатели не достигнуты. Соответственно, значительная часть регионов (ну, не буду называть количество), которые этих показателей не достигли – что и вышло на средний результат по Российской Федерации. Виталий Млечин: А какие-то причины называют руководители этих регионов, почему не удалось? Тамара Гончарова: Ну, очевидно, что самая большая проблема – это, конечно же, финансирование. Более того, в этой связи у нас выскочило, обозначилось несколько попутных тем, которые в рамках реализации указа президента обозначились и даже обострились в 2018 году. Ну, первая тема – это методика счета той средней заработной платы, того соотношения, которое обозначил президент. Собственно, президент поставил достаточно амбициозную задачу: у врача в два раза по сравнению с субъектом поднять уровень заработной платы. А вот когда Правительство приступило к реализации, то вот здесь и начались проблемы. Методика. Ну, возвращаемся к школьному курсу: чтобы определить показатель деления, надо увеличить числитель и уменьшить знаменатель. Вот Правительство и пошло по этому чисто формальному, механическому пути. Чем увеличивался числитель? Все знают (собственно, мы с этого и начали), что дефицит специалистов. А медицинскую помощь населению оказывать надо, поэтому нагрузка ложится на имеющиеся кадры. И вот заработные платы, считаемые на весь объем работы – не на ставку, как положено по трудовому законодательству, а на весь объем работы, – это уже есть фактор увеличения. Тамара Шорникова: Короткая ремарка, прямо сейчас пришла SMS как раз через наш чат: «Повышение зарплаты с одновременным увеличением часов работы – это не повышение, а это эксплуатация». Тамара Гончарова: Вот именно про это я как раз и хочу сказать. Я именно с этого и начала, хотя это не совсем имеет отношение к цифрам. То есть считаем заработную плату за весь объем работы за пределами нормы рабочего времени, в пределах нормы рабочего времени. И все это выкладывается в ту среднюю заработную плату. Кроме того, Правительство решило посчитать еще и те несчастные социальные выплаты, которые получают у нас отдельные категории медработников. Ну, в первую очередь на селе это возмещение расходов за ЖКХ – что, собственно, делают все регионы. То есть таким образом увеличили знаменатель. Как уменьшить числитель? Возвращаюсь к школьной программе. Президент обозначил (и вы это сейчас написали на экране) среднюю заработную плату по субъекту Российской Федерации. Правительство решило эту формулировку поменять, и теперь мы учитываем трудовой доход по субъекту Российской Федерации. А он несколько иной. Тамара Шорникова: А чем он отличается и как считается, в отличие от средней зарплаты? Тамара Гончарова: Средняя зарплата считается по официально принятым на работу, зарегистрированным в трудовых отношениях с хозяйствующим субъектом или с частным лицом. А трудовой доход – здесь учитываются все категории работников, которые хоть день, хоть месяц проработали и которые могут не состоять в официальных отношениях с каким-то хозяйствующим субъектом. Проблема в том, что их официально… Вот если заработные платы статистика официально считает по налогам и так далее, по другим документам, то эту заработную плату очень трудно посчитать объективно. Она учитывается в ряде случаев опросами, анкетами и так далее. То есть если подвести итог вот этого, то наш уровень знаменателя уменьшился на порядка 15%. А вы понимаете, что это такое? Это все рубли. Это комментарий к тому, что вам пришла эсэмэски, что это чрезвычайно нагрузка. И даже в этих условиях – чисто формальный и чисто механистический подход Правительства – мы не достигли показателей. Более того, и первый квартал уже завершился, подведены итоги Росстатом. А здесь ведь тоже не очень хорошо: по врачам и по средним в целом по России достигнуты показатели, а по младшим – опять нет. И значительная часть регионов… ну, уже меньше, конечно, чем по итогам года, но они все-таки не достигли своих показателей. Теперь я возвращаюсь к той теме, с которой мы с вами начали. Кто же прав – официальная статистика или федеральные органы власти, в частности Минтруд и Минздрав? Опять же, продолжение той же темы – чисто формальный, математический, бюрократический подход Правительства. Подводя итоги, Правительство решило посчитать возможность 5-процентного отклонения от заданной президентом величины. Вы понимаете, как получается? Усредняется вот этот показатель на уровне учреждения, он усредняется на уровне субъекта Российской Федерации, он усредняется на уровне России. И вот это допустимое якобы отклонение в 5%, которое правительственные структуры считают возможным, – это и вылилось в разную оценку исполнения указа. С точки зрения профсоюза, мы считаем, что ведь каждый процент – это рубль, недополученный врачом, медсестрой, санитаркой. Поэтому вот здесь никаких отклонений быть не должно. Поэтому позиция нашего профсоюза такова, что итоги должны быть подведены объективно. Деятельность всех, кто в этом заинтересован, должна быть оценена соответствующим образом. И все-таки приняты меры по доведению – без всяких отклонений, без допустимых, что называется, погрешностей – по доведению до тех показателей, которые обозначил президент. Тамара Шорникова: Сейчас несколько SMS. И хотим обратиться к телезрителям. Много, конечно, пишет врачей, рассказывают о своей зарплате. Например, Омская область: «Врач-невролог – 21 тысяча рублей». Просим писать не только врачей, конечно, и всех, кто ходит в больницы, в поликлиники. Мы говорим сегодня не только о зарплатах в здравоохранении, но и о персонале, о дефиците кадров. Расскажите, вот в вашей больнице или поликлинике есть ли все необходимые врачи? Есть ли открытые какие-то вакансии? Есть ли отсутствующие специалисты, к которым вы не можете попасть просто потому, что их нет физически? Звоните и рассказывайте. Все это будем обсуждать. И еще несколько SMS. «У медицинских работников здравоохранения зарплата должна быть не ниже средней не по региону, а по Москве», – это Курганская область предлагает. Воронежская область: «Зарплаты не повысили, врачей перевели на полставки, для пациентов медицина становится недоступна. У врача 20 тысяч, у медсестры 10–12 тысяч». Вот такие Майские указы. Красноярский край: «В городе врачей достаточно, работу найти непросто». «Дефицит врачей в деревнях и поселках, но кто поедет жить в убогих условиях села, отучившись восемь лет в медакадемии?» Это действительно так? То есть мы в городах, как правило, укомплектованы? Тамара Гончарова: Ну, проблема на селе очевидна и более реально выражается. Тамара Шорникова: Это бесспорно. Мы это видим в командировках. А что происходит в городах? Тамара Гончарова: Это бесспорно, несмотря на то, что сейчас широко реализуется программа «Земский доктор», сейчас «Земский фельдшер» и так далее. То есть люди получают 1 миллион или 500 тысяч на обустройство на селе, но тем не менее это не решается. Что происходит в городах? Вот я вижу перед собой SMS, как санитарки стали уборщицами. И затронутая в ваших эсэмэсках тоже тема – сокращения. Мы уже начали с вами говорить, что проблема финансирования – она самая актуальная и самая злободневная, которая влияет на все в решении кадровой проблемы любой. Для того чтобы достичь показателей, указанных президентом, без соответствующего достаточного финансирования… А я должна отметить, что дополнительные средства пошли. И в системе ОМС, особенно в последний год, они были выделены, и бюджеты выделяли для своих работников, которые зарплату получают в бюджетной системе, но тем не менее этого не хватило. Поэтому проблема сокращения, реструктуризации, оптимизации так называемой, совершенствования – все то, что иногда приобретает вот такие негативные формы. Я не скажу, что повсеместно, но в значительной части регионов. И опять же мы возвращаемся к той же теме нагрузки – что сказывается опять же на престижности профессии. Сократили, объединили, а население услуги-то должно получать. Опять же нагрузка ложится на тех же. И все идет по кругу. Вот я сама для себя рисовала некий такой круг проблем: недостаточное финансирование, дефицит кадров, падение престижности профессии. Люди учатся, но приходят и тут же уходят в значительной части учреждений. И все это выливается в эти формы. А теперь – про уборщицу. Ой, извините… Виталий Млечин: Про уборщицу, да, но давайте сначала посмотрим наш небольшой сюжет как раз из абаканской больницы, где санитарки стали уборщицами, и продолжим этот разговор. СЮЖЕТ Тамара Шорникова: Проблема есть не только в Абакане. Вот SMS из Калининградской области: «Санитарок перевели в клининг». Вот красота формулировок! Виталий Млечин: Красиво звучит! Тамара Шорникова: Абсолютно, да. Но вряд ли красиво так же выходит материально. Виталий Млечин: Да-да, зарплаты явно не такие красивые. Тамара Шорникова: Волгоградская область – такая же история. С нами на связи Ольга. Здравствуйте. Виталий Млечин: Здравствуйте, Ольга, мы слушаем вас. Зритель: Здравствуйте. Я работаю в хирургическом отделении, была я младшей медицинской сестрой. Потом, минуя санитарок, перевели меня тоже в уборщики. Ну, вы знаете, в нашей больнице есть оперблок, у нас остались младшие медицинские. Реанимация и приемный покой. Я не понимаю, почему у нас в хирургии перевели. Это же там такая работа! И мы на операцию подаем, и забираем с операции. Ну, у нас перевязки, все. А зарплата у нас – 11 тысяч. Вы понимаете? Просто валишься с ног иногда. Интересно узнать, когда у нас что-то сделается. Виталий Млечин: Ольга, а скажите, пожалуйста, вы как-то пытаетесь изменить ситуацию? Скажем, жаловаться или уволиться, например, и найти себе другую работу, а не терпеть вот это все? Зритель: Да ну! Вы знаете, уволиться… Городок маленький. Кроме нашей больницы, еще есть у нас ПНИ, но туда уже как-то не устроишься. У них там зарплата хорошая, и люди туда постоянно требуются. Тамара Шорникова: Понятно, там дефицита нет как раз. Виталий Млечин: То есть фактически вы будете терпеть любые условия, лишь бы только сохранить эту работу, хоть какую-нибудь? Зритель: Ну конечно, мне нужна эта работа, поэтому я как бы буду… У нас даже терапия, там два поста: на одном посту у нас уборщицы, а на другом у нас младшие медицинские. Тоже очень интересно. А работу-то они исполняют одну и ту же. Тамара Шорникова: На другом посту как раз, где младшие медицинские, у них как-то зарплата увеличилась? Повышение вообще именно в вашем учреждении было? Зритель: Ну да. Вот два поста терапии. У них за 20 тысяч. Я точно не знаю, не уточняла, но знаю, что зарплата у них намного больше, чем у девчат, которые на другом посту работают. Тамара Шорникова: Да, интересно. Спасибо, Ольга. Виталий Млечин: Спасибо большое. А можно как-то отстоять свои права, что ли, защититься как-то? Если уволиться не позволяют материальные обстоятельства (назовем это так), то все-таки это как-то… Ну, так не должно быть, скажем мягко. Тамара Гончарова: Ну, начать надо с того, что действительно это проблема не только Абакана, и этот звонок. Это действительно повсеместно. История такова, что… Я уже сказала, что, завершая реализацию тех предыдущих указов президента 2012 года… Средств не хватает, поэтому решили освободиться у нас… И это повсеместно, к сожалению. Прошла волна перевода санитарок в уборщицы. И совершенно правильно люди говорят, что они потеряли не только в зарплате, но в каких-то социальных льготах, потому что специалист имеет некие преференции социальные, по сравнению с категорией рабочих. Что надо делать? В первую очередь надо идти в свою первичную организацию, в свой профком. Почему? Потому что на самом деле здесь есть реальная правовая норма. «Если меня перевели в уборщицы – значит, я не должна исполнять те обязанности, которые я раньше исполняла как санитарка, как младшая медицинская сестра». Поэтому в лечебном учреждении, особенно в стационарах, где обязательным условием оказания медицинской помощи является некий уход младшего медицинского персонала за больным… Ну, не будем здесь называть эти функции, которые осуществляет младший медицинский персонал, они общеизвестны. Поэтому если эти функции исполняет уже рабочий, уборщица, или они возложены на медсестру того же отделения – вот это уже нарушение трудового законодательства в полном объеме. Поэтому надо идти в первую очередь по этому пути – восстановить функции, которые должен исполнять каждый по своей категории, по своей должности и по своей профессии. Вот это одна часть. И региональным организациям нашим (вот у меня здесь есть примеры) в 2018 году удалось отстоять, именно оперируя этой нормой трудового законодательства по исполнению функций. «Если я уборщица – значит, мою только полы, стены, окна и так далее. Подходить к больному я уже не могу. Я могу в любом случае у него только под кроватью и за кроватью помыть». Тамара Шорникова: Региональные организации, которым удалось отстоять – это профсоюзы, это конкретные медицинские учреждения, не знаю, это какие-то депутаты региональные? Тамара Гончарова: Очевидно, что с подачи «первички», профкома. В это дело вмешивается активно областная организация. В частности, у меня есть пример региональной организации профсоюза. Если не удается решить вопрос с руководством, то вопрос решается в судебном порядке. Это тоже защита представителей нашего профсоюза, наших правовых инспекторов. Тамара Шорникова: Хорошо. А обратные случаи фиксируете? Кого больше – вот таких региональных историй, где удалось отстоять, или других, где, например, уволили? Потому что наверняка же в ряде случаев, когда медсестру переводят в уборщицу, это не происходит путем вывешивания объявления на стене. Это наверняка какие-то кулуарные переговоры, объяснения: «Вы знаете, ситуация такая, вы должны понять, по-другому не можем»? Тамара Гончарова: Да, на самом деле ситуация есть и такая, и такая. Есть много примеров, когда удалось отстоять конкретных санитарок, и они исполняют, продолжают исполнять свои функции по занимаемой должности, что ей положено по занимаемой должности. Есть, конечно, и обратные примеры, когда люди смирились и наш профком, очевидно, не проявил активность, недостаточную активность. Поэтому здесь нужно… Это мы отслеживаем. Более того, сейчас мы проводим мониторинг, мы направили в регионы запросы, для того чтобы оценить, каким образом складывается ситуация с этой категорией работников. Потому что мы по итогам реализации (это все то, о чем мы с вами говорили) подготовили, готовим, ну, надеемся, что уже подготовили обращение к президенту, как мы считаем необходимым, довести до его сведения о прямом неисполнении отдельных норм его указа 2012 года. Соответственно, вот эти перекосы… Во-первых, выравнивание заработной платы, потому что один потолок президент обозначил – 100%. На местах не совсем правильно поняли эту норму, и заработные платы медсестры и санитарки в ряде случаев (об это, я думаю, у вас тоже будет информация) выровнялись. И вот эти переводы, фактически ликвидация в значительной части учреждений как класса категории санитарок. Тамара Шорникова: Хотелось бы понять, у кого в руках сейчас знамя – у тех, кто отстаивают свои права, или все-таки побеждают те, которые просто увольняют таких борцов за справедливость? Тамара Гончарова: Ну, в значительной части случаев и ситуаций, я думаю, у этой категории работников… Вот сказала, что действительно работать надо. Люди по много лет работают, люди привязаны к этому коллективу. Поэтому надо действительно отстаивать свои права, исходя ровно из функций. Потому что штатное расписание формирует руководитель учреждения, но он формирует, исходя из производственной необходимости. И если это стационар, если нужен уход за больным – значит, там должна быть санитарка и младшая медицинская сестра. И исполнять эти функции ни в коем случае не должна уборщица. Поэтому здесь надо идти именно по этому пути. И мы нацеливаем свои профсоюзные организации именно на решение вопросов в этом плане. Виталий Млечин: Вот только что пришла замечательная эсэмэска из Тюменской области: «Дочь – медсестра в инфекционном отделении. Зарплата – 12 тысяч рублей. У главного врача – 130. В среднем – 66». Прекрасно! Тамара Гончарова: Ну, это не совсем так, потому что руководители учреждений в этой сфере анализа при расчете средней заработной платы не учитываются. Руководители структурного подразделения учитываются, врачебные должности в частности, врачебно-провизорские. А руководители не учитываются. Дифференциация заработной платы руководителя и средней по учреждению, конечно, есть. Минздрав, Правительство рекомендует субъектам Российской Федерации определять на уровне каждого региона вот это соотношение допустимое. Ну, как правило, оно укладывается в 1,6, для отдельных категорий – в 1,8, в регионах это соотношение чуть меньше. Но то, что цифры, которые здесь приводят коллеги – 11 тысяч, 16 тысяч заработная плата – конечно, это никак не укладывается в те средние цифры, которые складываются даже по тем субъектам, откуда нам звонят. И это объясняется именно тем, что я уже сказала: все считается на круг. Тамара Шорникова: У нас много звонков, но перед ними еще прочитаем несколько SMS – их тоже, конечно, огромное количество. Белгородская область: «В райбольнице санитарок перевели в уборщицы, зарплату урезали до 7 тысяч рублей. А чтобы зарплата не была ниже МРОТ, заставили написать заявление на полставки. Кто возмущался – уволили». Это как раз о том, о чем мы говорили – кто пока побеждает, к сожалению. Ленинградская область, тоже хочется прочитать, это слова благодарности специалистам: «Такие умнички! Такой уход после операции», – как раз, видимо, в адрес медсестер и врачей. Краснодарский край: «Водителям за носилки убрали, – видимо, наверное, речь идет о тех, кто работает в «скорой», – на совесть водителя надеются», – что будет продолжать, несмотря ни на что, выполнять эти обязанности. Челябинская область: «Если зарплата маленькая – увольняйтесь на полгода. Пусть главврач поработает сам за свою зарплату». Вот такое предложение. И очень много, конечно, SMS с одним сообщением: «Да, оклады увеличили, но убрали все дополнительные доплаты. В результате в лучшем случае сумма осталась прежней, а зачастую еще и меньше. Но по отчетам вроде бы как все хорошо». Действительно, огромное количество таких SMS из разных регионов. Виталий Млечин: Относительно «увольняйтесь». Вот из Владимирской области: «Самые лучшие врачи-терапевты уволились из-за зарплаты, а массового увольнения никто не заметил». То есть получается, что и это тоже, к сожалению, не всегда выход. Тамара Шорникова: Не работает. Московская область… Виталий Млечин: Да, послушаем Аркадия из Московской области. Аркадий, здравствуйте. Аркадий, вы в эфире. Говорите, пожалуйста. Тамара Шорникова: Слушаем вас, да, вы в эфире. Зритель: Здравствуйте, здравствуйте, добрый день. Виталий Млечин: Добрый. Зритель: Я, конечно, хочу сказать, что вот товарищ из профсоюза далека от практической медицины, потому что все говорит про то, про это, про пятое. Вот я работаю на «скорой помощи» 45 лет, из них больше 30 лет отработал в Москве, сейчас в области работаю. Даже сейчас… Мы делаем одну и ту же работу. Вот сейчас москвичи поехали в область. Мы их обслуживаем, как говорится, все им делаем. Но зарплата в Москве в разы больше, чем у нас в области. И никого это не волнует. Мы в области даже на свои деньги лекарства покупаем, бумаги для ЭКГ, чтобы снять, покупаем, потому что не хватает, аукцион не могут провести. Отремонтировать машину – водителям говорят: «А вы скиньтесь деньгами, если хотите работать, и купите себе запчасти – тогда будете работать». А для того чтобы купить запчасть, надо аукцион какой-то провести, который раз в полгода. У нас машины стоят по два-три года, не ремонтированные. Вот как было при советской власти раньше? Зарплата у всех была изначально от Владивостока до Калининграда одинаковая, и там уже местные надбавки. Никто ведь не ехал в Москву работать. Вот сейчас сделайте то же самое, одинаково – и из Москвы все убегут к себе домой, побегут, потому что зарплата будет 5–10 тысяч больше, и никто не побежит в Москву за 10 тысяч лишних работать. Вот объясните, пожалуйста, почему так нельзя вернуться и уравнять, как говорится, изначально? Я не говорю, что стаж, категория и все остальное. Ну, хотя бы чтобы в Москве была для фельдшера зарплата, допустим, 20 тысяч изначально, и где-нибудь в Мурманске или где-нибудь в южных областях. Тогда будет другой разговор, никто никуда не побежит. Виталий Млечин: Понятно, спасибо. Тамара Шорникова: Да, понятно, спасибо. И, возможно, не нужно будет уже миллионов на программу по «Земскому доктору». Тамара Гончарова: Это очень интересная тема. Коллега хоть и упрекнул меня, что я далеко непосредственно от практики – на самом деле это не так. И проблема, которую обозначил коллега из Московской области, очень актуальная. И мы опять возвращаемся к исполнению указа президента. Президент, кроме определения уровня заработных плат, который должен был быть достигнут в 2018 году, предусмотрел в своем указе еще одну очень важную норму – это утверждение Правительством базовых окладов по ПКГ. Если позволите, я немножко вернусь в экскурс. Действительно, когда-то, до 2004–2007 года, в здравоохранении была единая система оплаты труда – то, о чем сказал коллега. Всем известный (ну, кто давно живет) 122-й федеральный закон от 2004 года, который разграничил полномочия органов управления разных уровней. И теперь за размер заработной платы отвечает каждый субъект Российской Федерации, а федеральный уровень отвечает только за свою подчиненность. В этой связи, подводя итоги, мы как раз и констатируем то, о чем сказал коллега: в субъектах Российской Федерации уровень заработной платы абсолютно разный. Я не сравниваю Камчатку, допустим, и Магадан с Рязанью, но даже в пределах одного округа (вот берем Центральный округ) заработная плата может различаться, даже средняя по статистике, на 25% как минимум. Я уже начала с того, что президент обозначил необходимость утверждения единых размеров окладов как минимум по должностям занимаемым. И это называется базовым окладом. Так вот, эта норма Правительством не выполнена. С 2015 года эта тема не может быть никак решена до сегодняшнего дня. Поэтому на самом деле нет единых подходов к начислению заработной платы. И опять же подходим к тому, о чем вы до того сказали: увеличивается окладная часть… Это правильно, профсоюз это приветствует, потому что оклад – это гарантия. Стимулирующая часть: сегодня есть деньги – она выплачивается, завтра денег нет – она не выплачивается. Объективность показателей и критериев иногда вызывает сомнения. А оклад – это то, что человеку положено по должности. Он пришел, заключил трудовой договор. Это та гарантия, которую он будет получать. Но поскольку опять же этот процесс идет без соответствующего дополнительного финансирования на эти цели, вот и получаются перекосы, стимулирующая часть уменьшается. Поэтому, настаивая на утверждении базовых окладов (а мы об этом тоже президента будем информировать, что в этой части его указ тоже не исполнен), мы уже говорим о том, что специфика профессиональной деятельности медицинских работников должна найти свое отражение и в специфике исчисления заработной платы. То есть мы к чему должны подойти? Минздрав, мы, государство. К тому, что должны быть определены единые отраслевые подходы к заработной плате специалистов здравоохранения. Вы понимаете, получаются какие перекосы? Вот квалификация врача и медсестры оценивается квалифицированной категорией, есть такое понятие. Чтобы получить эту квалифицированную категорию, человек, специалист пишет отчет, сдает экзамены и повышает свою квалификацию, учится сколько положено часов, получает единый образец квалифицированного удостоверения. А за это он получает в каждом субъекте разную величину – это может быть и 5%, и 35%. Поэтому мы считаем, что вот эти реперные точки, которые формируют качество оказания медицинской помощи, специфику деятельности, они должны быть единые по всей стране, не считая уже тех окладов минимальных и гарантированных, о которых я говорю. Тогда и Рязань не поедет в Москву, Тула не поедет в Москву работать. Соответственно, как правильно коллега сказал, из-за 2–3 тысяч никто не поедет работать вдаль от дома. Поэтому это тоже одна из тем, которая связана с реализацией вот того предыдущего указа. Тамара Шорникова: Давайте послушаем Елену из Санкт-Петербурга. Елена, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Виталий Млечин: Говорите, пожалуйста. Зритель: Я из Санкт-Петербурга. Хотела бы вот такой вопрос задать. Живу в Колпино, поликлиника 95-я у нас. Я редко хожу, за направлением только. Получается, что кабинеты все пустые, народа нет, но чтобы записаться к терапевту – две недели. Такие специалисты, как флеболог, гастроэнтеролог, например, ревматолог… Тамара Шорникова: Узкие специалисты. Виталий Млечин: Вы не перечисляйте, пожалуйста. Тамара Шорникова: Понятно, да. Зритель: Даже платных нет, только при больнице. Надо ехать, а удаленность – два часа в одну сторону, в центр. Надо ехать, самой записываться, по телефону нельзя записаться. А теперь еще такой случай у меня на днях произошел. У меня заболевание глаз, и надо все время мерить у меня давление это глазное. Я пришла, отсидела два часа – и мне даже отказали. Медсестра сказала, что врач заболел. И мне отказали даже померить давление. Я медсестру попросила, чтобы мне измерили давление. Понимаете? А она сказала: «Я не буду». Хотя было 20 минут до конца приема, она сказала: «Я 15 человек приняла, я устала». И все. Тамара Шорникова: Да, понятно. Зритель: И прямо из кабинета я ушла, мне она не померила давление. Тамара Шорникова: Елена, спасибо вам за ваш звонок. Естественно, что таких сообщений тоже очень много: не хватает специалистов в разных регионах. Мы говорили в самом начале программы о дефиците кадров. Самый серьезный, как выяснил Росстат, как раз в здравоохранении. При этом медицинские вузы как были популярными, так и остаются, большой конкурс. Почему специалисты не доходят до своих рабочих мест? Где вот тот участок, где теряются кадры? Тамара Гончарова: Вы знаете, это на самом деле, что называется, из загадок мироздания, которая, в общем-то, имеет свою подоплеку и свое основание. Вот даже в увязке с новым указом президента… Мы говорим, что тот старый – 2012-го, а этот – 2018 года. Действительно, закрытию дефицита кадров уделяется очень большое внимание. То есть подготовка специалистов расширяется, качество их подготовки увеличивается, более основательно мы будем говорить специалистов, приближенно к пациенту, к человеку, а не просто в теории. Увеличено количество целевых мест за счет бюджета – федерального и, соответственно, субъектов. То есть на уровень подготовки уделяется очень большое внимание. Но это опять же та же самая (ну, сейчас грубо скажу) ущербность, может быть, недальновидность подхода государственного. Я начала с чего? Надо увеличивать объем финансирования и надо менять в целом государственную политику в части кадров в здравоохранении. Мы их готовим. Вот сейчас целевой прием будем увеличивать. Они придут в здравоохранение, но они же потом снова уйдут. Как их удержать? Удержать их заработной платой в 11, 18 и даже 25 тысяч – это нереально. Отсутствие, полное отсутствие социального пакета – это тоже нереально. Поэтому чем-то надо привлечь и закрепить. Возрастных надо закрепить, чтобы они не уезжали. Молодых надо еще привлечь и тоже их закрепить, чтобы они тоже поработали, набрались опыта и здесь же остались продолжать работать. То есть проблема именно в комплексности подхода к кадровому обеспечению здравоохранения. Не просто их подготовить, выучить, даже если они придут качественно подготовленные. Вот из Колпино пациент. Я так поняла, что это не медработник, а пациент. На самом деле, мало того что реструктуризация неким боком чуть-чуть обернулась, когда объединили узких специалистов, оставив на местах только врачей общей практики, участковых врачей. А еще плюс нехватка узких специалистов. Как их закрепить, как привлечь? У профсоюза есть предложения на эту тему. Мы неоднократно предлагали комплексный подход. В первую очередь – предпринять реальные шаги по повышению заработной платы, реальной заработной платы, не той статистики. Сейчас 76 тысяч у врач – идет отчет по Российской Федерации. Ну, в субъектах, конечно, он значительно ниже. Может быть, на Дальнем Востоке он выше. Но на практике-то… И мы это знаем, мы это видим. Мы видим платежки. Вот здесь сейчас вам идут звонки. Суммы-то разные. Тамара Шорникова: А как добиться этого реального исполнения, что называется, не реальных мер, а конкретного исполнения? Потому что государство, мы все видим, предпринимает реальные меры. Президент сказал, что нужно увеличить зарплату – регионы взяли под козырек. Но мы начинаем обсуждать это постфактум, когда уже должно было все случиться, и понимаем, что, видимо, не везде все получилось. Тамара Гончарова: Не везде, да. Это проблема реализации, как я говорю. Цели и задачи поставлены, определены, «за работу, товарищи!». А вот когда мы приступили к работе – вот так все и получилось. Я должна сказать, что вот эти результаты, которые сложились в 2018 году, были ожидаемые, в частности со стороны профсоюза. И мы на это обращали внимание – и на методику, которая абсолютно пагубная для расчета, для оценки. Ведь руководитель учреждения, руководитель региона, в конце концов руководство страны должно видеть реальную картину, а не ту, которая складывается по тем показателям, которые нам показывает Росстат. И опять же – необходимость комплексного рассмотрения всех вопросов. Мы обращались и в Народный фронт, и в партию «Единая Россия», вот сейчас тоже готовим обращение, и непосредственно президенту. В конце концов, политика государственная в части кадрового обеспечения здравоохранения как важнейшей социальной сферы должна быть пересмотрена. Это очевидный факт. Иначе мы не реализуем и вот этот 204-й указ, который на сегодняшний день мы реализуем и выполняем. Тамара Шорникова: У нас есть видеоматериал, давайте его посмотрим. Мы спросили студентов медицинских вузов, на кого учатся и на какую зарплату они рассчитывают. Давайте посмотрим, что они отвечали. ОПРОС Виталий Млечин: Так спокойно этот молодой человек об этом говорит. Тамара Шорникова: Это настолько удивительно! То есть никто же не говорит: «Я хочу быть, – не знаю, – стоматологом и получать 100 тысяч рублей». Молодые люди вполне себе реально представляют свои заработки, объем работы и спокойно об этом говорят, учатся. Тамара Гончарова: Вы знаете, очень приятно смотреть и слушать этих молодых людей. И что бы вот хотелось, чего бы не случилось с ними? Что вот эта реальность, в которую они окунутся – это огромный объем работы, это необходимость общения с пациентами. Это еще более затруднено из-за нагрузки, когда на каждого пациента отводится 10, 15, 20 минут. Невозможность удовлетворить свои стремления, которые они сейчас, молодые, высказывают: «Хочу помогать человеку». А когда ты 12 и даже больше часов не уходишь из больницы, а тебе при этом надо создать семью, поднять, воспитать детей, содержать жену, которая сидит в декрете… Главное – не отбить руки у них, крылья. Очень замечательное стремление у молодых людей – помогать лечить. Вот теперь необходимость руководства учреждений здравоохранения, руководителей субъектов Российской Федерации, даже тех глав администраций – принять их в здравоохранение и обеспечить им достойную площадку для реализации их профессиональных знаний замечательных, которые они сейчас получат, и, соответственно, обеспечить, чтобы они там зацепились, закрепились. Не просто зацепились, а закрепились и реализовали то, что они сейчас получат в своих учебных заведениях. Тамара Шорникова: Нас, кстати, тут упрекают в SMS, Саратовская область пишет, говорят: «Неправда, что увеличилось количество бюджетных мест. В этом году в ординатуру не поступить даже на платное». Тамара Гончарова: Увеличилось количество целевых мест, целевых. На сегодняшний день по отдельным категориям специалистов в ординатуру даже стопроцентное целевое бюджетное финансирование федеральное, даже стопроцентное. Ну, это редкие специальности, которые просто крайне необходимы на сегодняшний день. Виталий Млечин: Давайте успеем послушать еще Александра из Самары. Александр, здравствуйте, вы в эфире. Тамара Шорникова: Слушаем вас. Алло! Виталий Млечин: Александр, говорите, пожалуйста. Зритель: День добрый. Тамара Шорникова: Добрый. Зритель: У меня супруга работает неврологом. Тамара Шорникова: Так. Где? Как? Рассказывайте. Что думает о работе? Зритель: Ну, где – я не могу сказать по понятным причинам. Тамара Шорникова: Понятно, да. Тогда рассказывайте, устраивает или нет. Наверняка же с историей позвонили, с каким-то мнением. Зритель: Сейчас им подняли заработную плату, но и рабочий день увеличили до часа. «Кому не нравится – пишите заявление по собственному желанию». Тамара Шорникова: А большой стаж у супруги? Зритель: Что? Тамара Шорникова: Стаж у супруги большой, давно работает? Зритель: С 94-го года. Предупредили: «Хочешь на пенсию уйти нормально – значит, работай. Не хочешь – пиши заявление». Тамара Шорникова: И на семейном совете что решили? Зритель: Ну, что решили? Работать, продолжать. Тамара Шорникова: Да, понятно. Спасибо вам за ваш звонок. Виталий Млечин: Давайте подводить итоги, потому что время наше вышло. Знаете, относительно вот этой единой ставки на всю страну – многим кажется, видимо, что если ввести единую ставку на всю страну, то по всей стране люди начнут получать, как в Москве. А мне кажется, что наоборот – если ввести единую ставку, то в том числе и в Москве люди начнут получать копейки. Так хоть в Москве можно что-то заработать. Кто больше прав? Тамара Гончарова: Нет, здесь ситуация будет немножко иная. Базовые оклады – это минимальный уровень оклада, который может быть установлен. В Москве, где совершенно другая финансово-экономическая ситуация и где сейчас заработной платы больше, чем во всех остальных субъектах, ничего не мешает установить иной размер. Мы говорим о минимальном пороге, ниже которого не может быть. Более того, сама объективность диктует установление минимального порога оклада не ниже МРОТ. Ситуацию с МРОТ мы знаем, об этом можно долго и много говорить. МРОТ в прошлом году повышен до прожиточного минимума. Это норма Трудового кодекса, которую всегда отстаивали профсоюзы. И это, в общем-то, достаточно хороший шаг вперед по сравнению с предыдущим… То есть это норма, которая повышает уровень гарантий. Так вот, если оклад по видам деятельности, не требующим определенной квалификации (ну, в частности, санитарки у нас в здравоохранении), будет установлен на уровне МРОТ, то все остальные уровни уже должны быть, соответственно, подтянуты выше, для того чтобы обеспечить дифференциацию со сложностью работы. Поэтому минимальные базовые оклады, установленные на уровне федеральном Правительством Российской Федерации, будут рассматриваться только как минимальные гарантии. Соответственно, конечно же, ничего не мешает в Магадане с учетом районного коэффициента установить их выше, в Москве – с учетом возможностей, в Ленинграде, в Санкт-Петербурге – с учетом финансовых возможностей, в Тюмени, в Ханты-Мансийске. Так же, как и сейчас там совершенно иные размеры заработной платы, нежели, допустим, по центральной части России. И это очень важно – определение, все-таки повышение уровня гарантий в исчислении заработной платы, в размерах заработной платы. Вот я привела пример – квалифицированная категория. Надбавка за стаж тоже очень важна в здравоохранении, потому что это не просто время работы, а это опыт, который очень нужен, особенно в значительной части видов профессиональной деятельности. Поэтому сочетание повышения финансирования, формирование системы государственных гарантий в уровне заработной платы, устранение перекосов в структуре заработной платы, которое на сегодняшний день действительно имеют место быть, – вот это те подходы, которые на сегодняшний день должны быть реализованы на практике. Виталий Млечин: Спасибо. Будем следить за тем, как это реализуется на практике, и обсуждать здесь, в этой студии. А у нас в гостях была секретарь ЦК Профсоюза работников здравоохранения России Тамара Гончарова. Обсуждали мы, как живется медикам. Сегодня это наша большая тема, поэтому вечером продолжим ее обсуждать. Пожалуйста, никуда не уходите, мы вернемся через две минуты.