Виталий Млечин: Каждый третий россиянин готов переехать в другой регион страны ради работы, еще 43% периодически задумываются о переезде – это результат опроса рекрутингового портала HeadHunter. Марианна Ожерельева: Динамика положительная. В 2020 году сменить место жительства были готовы лишь 20%. При этом топ-10 регионов для переезда за два года почти не изменился: в лидерах Москва, Краснодарский край, Санкт-Петербург и Ленинградская область. Виталий Млечин: Кто готов к переезду и что подталкивает людей к этому – будем обсуждать в ближайшие полчаса. Присоединяйтесь, пожалуйста, 8-800-222-00-14 – бесплатный телефон прямого эфира, 5445 – бесплатный номер для ваших СМС-сообщений. Если вы планируете переезд или уже переехали, то, пожалуйста, поделитесь своим опытом. С нами на прямой связи Вячеслав Бабурин, профессор кафедры экономической и социальной географии России МГУ. Вячеслав Леонидович, здравствуйте! Марианна Ожерельева: Здравствуйте! Вячеслав Бабурин: Добрый день! Виталий Млечин: Скажите, пожалуйста, когда человек говорит, что он готов переехать в другой регион, означает ли это, что он действительно сделает это или это какое-то абстрактное теоретическое желание и готовность? Вячеслав Бабурин: Разумеется, второе. Потому что между нашими желаниями и нашими возможностями есть очень большая разница. И главная проблема для желающих переехать это, как всегда, квартирный вопрос. У нас нет свободного фонда жилья. То есть вы должны понимать, что если вы едете на более высокооплачиваемую работу, то вполне возможно, что весь ваш доход, который вы получите, уйдет на оплату того жилья, которое вы здесь будете приобретать. Виталий Млечин: А с точки зрения государства, что лучше, когда люди привязаны к своим регионам или когда они свободно меняют место жительства и часто, и без оглядки? Вячеслав Бабурин: Вы знаете, человек, с одной стороны, он свободен, но с другой стороны, понятно, что государство хочет неким образом регулировать. Мы знаем опыт советского периода, когда был так называемый оргнабор: людей набирали в те регионы, где требовались рабочие руки. Соответственно, они обеспечивались вначале общежитием, а в дальнейшем, по мере того, как они отрабатывали определенное время, они получали и постоянное место жительства, т.е. квартиру. Сегодня вот этого ресурса, его нет. То есть у государства практически нет свободного фонда жилья, которым оно могло бы привлечь желающих поехать в тот или иной регион. И кроме того, мы-то с вами понимаем, что большинство регионов не является привлекательными для потенциальных мигрантов. Таких регионов крайне мало, и там, конечно, цены на жилье, соответственно, существенно выше. И каждый, принимающий решение, ехать или не ехать, он должен свой баланс посчитать -будет ли вообще от этого выгода. Хотя, конечно, в ряде регионов, особенно в малых городах, там, где вообще работы нет, у людей, естественно, возникает потребность ее поиска. Но здесь за эти 30 лет наработан довольно большой опыт. Мы знаем и маятниковые миграции, и недельные миграции, и месячные миграции, когда люди приезжают, так сказать, на месяц, потом возвращаются к себе. То есть здесь у каждого своя стратегия. Виталий Млечин: Если мигрировать, изменить регион проживания станет просто, не приведет ли это к тому, что, действительно, все переедут в крупные города и, скажем, Россия огромная – первая страна в мире по площади, превратится просто в несколько там, в десяток крупных городов, а вся остальная территория просто будет простаивать пустая? Вячеслав Бабурин: Вы понимаете, это опять же вопрос государственных приоритетов. Понятно, что объективно и региональные столицы, и тем более города-миллионеры, и уж две общероссийские столицы – они всегда были, есть и будут привлекательными. Мы знаем, что, скажем, в советский период были лимиты на привлечение рабочей силы в крупные города. Были ограничения, но мы знаем, что как тогда в каждые 10 лет Москва прирастала на один миллион человек, так и сегодня она прирастает на один миллион человек. По-видимому, это говорит о том, что процесс объективный, его очень трудно отрегулировать. Хотя некоторые механизмы есть. Я еще раз говорю, на мой взгляд, здесь главная проблема – это проблема жилья. Марианна Ожерельева: А вот в поисках лучшего климата, нет ли такой тенденции у нас сейчас? Потому что не первый год же есть статистика, которая показывает, что люди, которые работали в северных регионах, с окончанием трудовой деятельности они приобретают квартиру в том же Краснодарском крае или переезжают туда, снимают жилье. Но им хочется моря, им хочется жаркого какого-то климата, т.е. им хочется несколько других условий. Подобная миграция уже не трудовая, а в поисках нечто другого, она вообще присутствует в нашей стране? Или это очень такие маленькие показатели, и говорить о ней всерьез пока не приходится? Вячеслав Бабурин: Нет. Вы знаете, эта тенденция всегда была в советский период. Люди, отработавшие на Севере, военные пенсионеры в молодом достаточно возрасте, выйдя на пенсию, они всегда стремились в южные районы Советского Союза. В частности, вот Молдавия была крайне привлекательна, крайне привлекательна была Украина, в меньшей степени, скажем, Закавказье, южные районы Российской Федерации. Мы холодная северная страна. Понятно, что людям хочется тепла. Но опять же, это в основном люди, которые уже что-то заработали, т.е. у них есть деньги на то, чтобы купить ту же самую недвижимость, без которой даже на теплом юге будет жить крайне некомфортно. Марианна Ожерельева: А почему люди уезжают из богатых, тех же нефтяных регионов, газовых? То есть вот опять же, есть большой поток из Тюмени. Тех, кто причем еще находится в трудовом статусе, но их не устраивает экология и т.д. То есть, казалось бы, там есть хорошие зарплаты и хороший уровень жизни для этих регионов, но они стремятся все равно в столичный центр? Вячеслав Бабурин: Вы знаете, во-первых, уже достаточно давно отработан вахтовый метод, когда вы можете жить в том регионе, где вам комфортно по тем или иным причинам, по климатическим или по социально-экономическим и ездить на вахту, работать на Севере на соответствующих горнодобывающих предприятиях. Поэтому здесь тоже есть такая свобода выбора у людей. Но опять же, если у вас все более-менее с финансовыми ресурсами. Это, конечно, все во многом проблема денег. Марианна Ожерельева: А вообще вот для россиянина вопрос переезда, я сейчас больше о таком морально-нравственном, философском ракурсе хочу посмотреть, для нас это сложно? Вообще вот сложно решиться? То есть студенту надо поступить. Для него, наверное, не возникает вопрос, да, он поедет там в МГУ или в какой-то другой ВУЗ поближе к центру. А вот уже для взрослого человека уехать из родного дома, уехать оттуда, где его там мама, папа, бабушки, дедушки – для нас пока ментально это тяжело? Или стали проще к этому относится и расстаются с родными пенатами как бы проще сейчас в поисках чего-то лучшего? Вячеслав Бабурин: Вы знаете, сколько в начале прошлого века 90% населения России жило в сельской местности, а сегодня более 70% проживает в городах, то, по-видимому, для нас это не столь тяжелая процедура. И, в общем-то, люди всегда устремлялись из сельской местности, из малых городов в города более крупные и т.д. То есть проходили вот эту цепочку. Другое дело, что очень трудно сразу адаптироваться. Многие допускают эту ошибку, скажем, поехав из малого города или тем более из сельской местности сразу в столичный город. Понятно, что тут крайне сложно переделать самого себя. Но в принципе, конечно, по сравнению с американцами мы гораздо менее мобильная нация. И в этом смысле, конечно, если не брать молодежь, то у старшего поколения есть, конечно, эта проблема. Большая. И поэтому, если... Марианна Ожерельева: Спасибо. Виталий Млечин: Спасибо большое. Вячеслав Бабурин, профессор кафедры экономической и социальной географии России МГУ, был с нами на прямой связи. А вот пример из жизни. А вообще к морю многие хотели бы переехать? Вот наш герой Сергей так и сделал – перебрался из Новосибирска, где долгая и холодная зима, в Сочи. До пандемии коронавируса он был ведущим праздников и учителем латино-американских танцев. Но из-за ковида клиентов не стало, пришлось подрабатывать курьером. Через знакомых он выяснил, что в Сочи вакансий по его профилю больше, и вот уже полгода он обучает сочинцев бачате и сальсе. Цены на продукты здесь, по наблюдениям Сергея, выше, чем в столице Западной Сибири, а вот зарплата в некоторых областях ниже. Но главный плюс – это погода. СЮЖЕТ Марианна Ожерельева: Благодаря профессии Сергей часто знакомится с новыми людьми, много общается с теми, кто с ним на одной волне, поэтому скучать по родственникам, друзьям, которые остались в Новосибирске, ему просто некогда. Виталий Млечин: Да, похоже он так сам о себе говорит. Очень заряженный позитивом молодой человек. Сейчас побеседуем с экспертом рынка труда, Ксенией Юрковой, она с нами на прямой связи. Ксения Александровна, здравствуйте! Марианна Ожерельева: Здравствуйте! Ксения Юркова: Добрый день! Виталий Млечин: Ксения Александровна, насколько сложно найти работу сейчас в другом регионе, учитывая уровень цифровизации, учитывая XXI век? Какие-то работодатели откликаются, если им прислать свое резюме? Сказать: я вот из другого региона, но хотел бы к вам переехать, я ценный специалист. Ксения Юркова: Ну, конечно. Я не думаю, что за последний именно год поменялась ситуация, и как-то найти проще либо найти сложнее работу. Все ровно так же, как год или два назад. Единственно, мы должны говорить сейчас о том, что работодатели многие переходят на удаленную работу. И я вам скажу, что несмотря на то, что вроде бы пандемия закончилась, все спокойно у нас уже ходят без масок, посещают общественные места, то многие работодатели так и не перешли на офисный формат работы. Они так же на удаленке работают. И соискатели, конечно, привыкли к этому. Многие, действительно, переехали в другие даже страны и спокойно перезимовали наши суровые холода. Но таких возможностей, конечно, больше – в связи с удаленным форматом работы переезжать. Если мы говорим про то, что человек не работает удаленно, а просто хочет поменять регион, то и такие возможности есть. И многие работодатели действительно идут на то, что приглашают из других регионов. Опять же, человек должен обладать определенной специальностью и определенной ценностью на рынке. Виталий Млечин: Это какие сферы? В основном айтишники, те самые, пресловутые или еще какие-то? Ксения Юркова: IT в основном они как работали, так и работают, преимущественно на удаленке. И многие работодатели, конечно, идут им навстречу, даже здесь не спорят. Если же мы говорим просто о переезде в другой город, это могут быть и врачи, даже бухгалтера. Почему бы и нет? То есть если вы обладаете определенной специальностью, и вы интересны работодателю, то работодателю, по сути, безразлично: человек из его города либо приедет. Притом, что человек, который приезжает, у него мотивация значительно выше. То есть у него нет постоянного места жительства, чаще всего нет возможности несколько месяцев сидеть дома. Он приедет и будет работать, и показывать результат, чтобы не потерять место работы. Виталий Млечин: Давайте посмотрим небольшой сюжет. Наши корреспонденты спрашивали людей на улицах, куда бы они хотели переехать жить. ОПРОС Виталий Млечин: Ну, вот такие мысли. Марианна Ожерельева: Похожие города, причем, да? Виталий Млечин: Да. Ну, понятно, никто не говорит: я бы хотел в деревню или на Дальний Восток. Все хотят в города-миллионники. Марианна Ожерельева: Ближе к Центру. Виталий Млечин: Поближе к Центру. В общем, по очевидным причинам, да? В больших городах легче найти работу, устроиться, сделать карьеру, правильно? Ксения Юркова: Конечно. Во-первых, выбирают климат, насколько город комфортен для жизни и насколько вероятно найти работу и все-таки в нем остаться, т.е. по трем основным критериям происходит выбор. Опять же, хотеть – это не значит переехать. Конечно, мы сейчас стали с вами более мобильны, как уже обсуждалось раньше. И в Америке, и в Европе это достаточно распространенная практика. У нас раньше, знаете, как-то держались за квартиры, там гараж есть, что-то еще. А здесь, конечно, проще. Интернет – мы можем коммуницировать. То есть, уезжая в другой город, ты не оторван от своей семьи, ты так же общается, ты видишься с родственниками. Поэтому сейчас это стало намного проще, легче, комфортнее переехать. Может быть, и раньше желающих было много, но возможностей не было. Марианна Ожерельева: Ксения, а только ли работа сегодня двигатель вот этой трудовой миграции? Может быть, появились какие-то другие критерии? Про море много звучало тезисов, что и в Калининград хотят из-за моря, и на юг России тоже из-за того, что там другой климат и теплее. Это сегодня способствует переезду или все-таки именно деньги, большие заработки, лучший уровень жизни? Ксения Юркова: Нет. На самом деле как раз в процентном соотношении работа сейчас имеет меньшую роль, играет меньшую роль. Потому что мы с вами говорили о том, что раньше переезжали, чтобы зарабатывать. А сейчас имеют возможность люди как раз удаленной занятости, и они находят работу в определенном регионе и как раз много действительно москвичей, жителей Санкт-Петербурга. Они переезжают в более теплые города, более теплые регионы и как раз получают удовольствие больше от климата, больше от комфорта. Виталий Млечин: А вот еще один аспект: раньше частенько работодатели предпочитали брать на работу людей из других регионов. Почему? Потому что у них плата за аренду или за ипотеку, им нужны деньги, они будут работать, не будут предъявлять лишних претензий. Им еще и платить можно поменьше немножко. Скажите, пожалуйста, вот сейчас эта тенденция сохраняется или как-то изменилась? Ксения Юркова: Здесь, конечно, зависит все от конкретного работодателя. Каюсь, я раньше сама никогда не брала на работу москвичей. Надеюсь на меня никто не подаст заявление в суд. Но сейчас все зависит от конкретного работодателя, от его видения ситуации и поэтому не могу сказать, поменялись ли тенденции. Но часто, да, берут действительно людей, которые приехали, которые хотят, которые знают, зачем они приехали в Москву либо в другой город. Вопрос мотивации. Марианна Ожерельева: В каком возрасте вот эта мотивация все-таки преобладает, и люди готовы уехать? Потому что из Тверской области пишут: «Уезжает молодежь, в основном в ближайшие крупные города». Эта тенденция так и сохраняется, что люди молодого возраста, те, кто едут учиться, поступают в те или иные ВУЗы и потом остаются там и работать, создавая семьи? Или же люди там в возрасте 40-50 лет тоже могут без оглядки покинуть свой дом и уехать куда-то жить? Ксения Юркова: На самом деле те ребята, которые едут в институт, все-таки они поступают, возвращаются или остаются. Если же мы говорим, что человек конкретно едет работать, то скажу, что ребята до 25 лет, может быть и приезжают работать. Но чаще всего они не работают, а больше гуляют, получают удовольствие от новых и больших городов. А те, кто 35+, они действительно уже понимают, куда они едут. Чаще всего они приезжают, продают свои квартиры в регионах и покупают уже в Москве, берут ипотеки. И там, конечно, мотивация бешеная. Притом, что скажу только вот в свое подразделение за последний год я взяла четырех человек старше 45 лет, которые приехали конкретно в Москву работать, купили здесь квартиру, либо снимают и достаточно успешно работают. Марианна Ожерельева: Два ярких тезиса друг друга сопровождают: «Где родился, там и пригодился». «Хорошо там, где нас нет». Эти поговорки, выражения и сегодня актуальны? Или все-таки чуть-чуть мир меняется? Ксения Юркова: Знали бы вы, сколько раз я слышала эти поговорки в свой адрес, когда приехала в Москву. Марианна Ожерельева: Да? Ксения Юркова: Ну, действительно, да. Потому что: «Что приехали-то?» Поэтому нет, на самом деле мир меняется. И рынок труда московский меняется, и менталитет, слава богу. Наши граждане работодатели тоже изменились за последнее время. И мобильность все-таки у нас процветает. И здесь, опять же нет разницы: приехал ты либо понарождался в определенном городе. Поэтому здесь, еще раз повторюсь: вопрос мотивации. А чаще всего так говорят, наверное, коренные жители тех или иных регионов, которые боятся за свои рабочие места. Марианна Ожерельева: «Куда понаехали все?» Ксения Юркова: Да, да. Виталий Млечин: Вот, кстати, интересно. Я от москвича ни разу эту фразу не слышал. Марианна Ожерельева: Не слышал? Виталий Млечин: Да. Марианна Ожерельева: Из Перми нам пишут: «Где деньги – туда и люди». Ну, видимо, это действительно так и есть. Так было, так есть и так будет? Ксения Юркова: Да, конечно. Виталий Млечин: Ну, а, собственно говоря, когда мы говорим про мобильность, все-таки мы имеем в виду мобильность именно в этом направлении, в направлении больших городов? Или все-таки какие-то обратные примеры тоже есть? Ксения Юркова: Знаете, была на самом деле лет пять назад мода, когда бросали все, бросали там бизнесы и уезжали в деревню. Но, видимо, быстро все осознали, что не так уж это романтично, не так уж это комфортно. И, конечно, процент тех, кто, наоборот, переезжает в деревню, в села, в города, конечно, намного таких людей меньше. В основном все-таки обратно. Появилась мода приезжать в большие и зарабатывать деньги. Виталий Млечин: Спасибо вам большое! Ксения Юркова, эксперт рынка труда, была с нами на прямой связи. Очень большое количество сообщений, всего несколько успеем, но успеем. Давай, начинай! Марианна Ожерельева: Есть прекрасные примеры: «Из Улан-Удэ переехали в Калининград. Все отлично», – пишут нам. Виталий Млечин: Вот из Нижегородской области пишут: «А я бы уехала жить к морю». Это можно понять. Море – хорошо! Марианна Ожерельева: Из Свердловской области сообщают, что хотели бы переехать в Ярославль. Очень красивый город. Очень красивый! Виталий Млечин: Конечно. Из Московской области: «Желание переехать – это одно. Но кто меня там ждет? На новом месте те же проблемы: низкая оплата труда, отсутствие жилья и т.д.». Марианна Ожерельева: Саратовская область: «Все необходимо восстанавливать – села, заводы фабрики, создавать рабочие места, а не уезжать». Вот к вопросу о том, что «где родился, там и пригодился». Виталий Млечин: Да, это верно. Это верно. Создавать рабочие места, развивать свой регион. Нам пора заканчивать. Спасибо всем большое! Надеемся, увидимся завтра! Марианна Ожерельева, Виталий Млечин. Марианна Ожерельева: До завтра! Виталий Млечин: До свидания!