Петр Кузнецов: А мы продолжаем. В России за последние сутки было выявлено 6 196 случаев заражения, об этом сообщает оперштаб. В Москве прирост составил 915 новых больных, и это максимум с 20-х чисел июня. То есть с сегодняшнего дня скачок заболеваемости по нашей стране в целом можно назвать ну как минимум существенным. Ольга Арсланова: Речь о коронавирусе, собственно, если вы не поняли, почти 7 тысяч случаев заражения коронавирусом. Многие называют это второй волной, кто-то говорит, что это еще не оконченная первая и впереди трудные времена. Но собственно, неспокойно и в других странах. Власти Чехии и Австрии официально объявили о начале второй волны эпидемии. А вот Израиль первым в мире ввел повторный карантин, ограничения там будут действовать в ближайшие 3 недели как минимум. Генсек ООН назвал коронавирус угрозой №1, которая снова выходит из-под контроля, и скоро, скорее всего, мы будем опять говорить только о коронавирусе. Основатель Microsoft Билл Гейтс при этом заявил, что пандемия, вероятнее всего, закончится в 2022 году. Не то чтобы он какое-то отношение к медицине имел, но тем не менее, да, таковы прогнозы очень осторожные в том числе и медицинского сообщества. Что нас ждет? Как будут развиваться события? Будет ли вторая волна в нашей стране? Я думаю, все знают прекрасно вот эти вот слухи, которые постоянно ходят из чатика в чатик, люди обсуждают, что вот-вот-вот, до 20 сентября нас снова закроют на карантин, до 27-го... В общем, наверняка эти слухи на чем-то базируются, давайте разбираться прямо сейчас. Петр Кузнецов: Ну и ваши версии, тут вот Москва спрашивает, будет ли карантин, ваши версии, что мы делаем не так, что у нас рост пошел. Ольга Арсланова: И готовы ли вы посидеть, если нужно будет? Петр Кузнецов: Впрочем, еще раз, так сейчас происходит во многих странах, и в одну из них мы сейчас отправимся, как раз в Израиль, узнаем, какой он, повторный карантин. Илья Шенкерблаз, житель Израиля, город Хайфа, с нами на связи прямо сейчас. Здравствуйте, Илья. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Хотя бы в прямой эфир выходить можно. Илья Шенкерблаз: Да, здравствуйте, добрый день. Ольга Арсланова: Расскажите, пожалуйста, как изменилась жизнь у вас в вашем городе после того, как официально была признана вот эта вторая волна? Илья Шенкерблаз: Честно говоря, не столько меняется сама жизнь в городе, как меняется само устройство жизни. Потому что люди лишаются работы, частные предприниматели, естественно, теряют деньги, у них останавливает абсолютно вся работа, им приходится увольнять сотрудников. Благо есть предприятия, которые государственные, то есть касса национального страхования, которая оплачивает подобные мероприятия работникам. Но тем не менее очень много людей терпят убытки, это основная проблема, потому что денег попросту нет. И люди, которые, да, все-таки работают, это в сфере, которая не связана с обслуживанием клиентов и взаимодействиями с людьми, у них-то дети дома, и, естественно, они тоже не могут выходить на работу. Вот в основном такая проблема. Ольга Арсланова: Да. Вы говорите о последствиях, а, собственно, как это выглядит? Что сейчас работает, а что не работает в Израиле? Какие ограничения действуют? Илья Шенкерблаз: Сейчас не работает ни один бизнес, ни одно предприятие, связанное с обслуживанием клиентов, то есть это общепит никакой не работает, не работают, естественно, тренажерные залы, бассейны, всякие оздоровительные центры и так далее, они не работают. Петр Кузнецов: Это по всей стране, или все равно каждый город принимает свои какие-то... ? Илья Шенкерблаз: По всей стране, нет никаких для каждого города отдельных условий, это все действует по всей стране. Петр Кузнецов: Ага. Илья Шенкерблаз: Также нельзя без уважительной причины отдаляться от дома, по последней информации, далее чем на километр... Петр Кузнецов: У вас сначала хотели 500 метров, по-моему, сделать, потом вроде подумали и увеличили до километра, километр оставили, да? Илья Шенкерблаз: Да. Примечательно то, что сделали ограничения, то есть нельзя ходить на море, нельзя ходить на пляж. Но на пляж ходить можно для занятий спортом, купаться в море нельзя, а также добираться до моря можно в кроссовках пешком, на машине ехать нельзя. Почему, неизвестно. То есть очень много несостыковок, очень много непоняток. И также разрешили при всем при этом, точнее не разрешили, а не запретили всякие акции, то есть мирные акции, акции протеста и так далее. Даже есть прецеденты, где люди просто собираются на пляже с плакатами, что они здесь на акции, и дружно купаются и отдыхают. Ольга Арсланова: А, то есть тем, кто вышел на акцию, купаться можно при некоторых условиях? Илья Шенкерблаз: Скажем так, да, это вот такие дырочки непродуманные, которыми люди успешно пользуются. Петр Кузнецов: Илья, что касается акций, есть ли недовольные, есть ли желающие выйти на протесты, выразить свое несогласие с подобными жесткими мерами карантинными, как, например, в Германии? Илья Шенкерблаз: По сути все эти акции и выходы есть, то есть вот это изъявление своей воли о том, что «я не хочу с этим мириться, хочу жить так, как жил», то есть все люди об этом говорят, особенно те, кто выходят на акции. Поэтому да, очень много людей не хотят и не понимают целесообразности данных ограничений. Петр Кузнецов: Илья, вам эти ограничения понятны? Все-таки это что, как, статистика позволила обратиться к повторному карантину, или как это произошло? В связи с чем, то есть чем это объясняют? Илья Шенкерблаз: Естественно, без какой-либо статистики, по крайней мере которую нам сообщают в открытых источниках, ничего бы такого не могли сделать. Но единственное, где мы ощущаем и видим весь этот коронавирус, только в Сети, то есть в Сети и по телевизору, это единственное, где люди его ощущают. Сказать, что прямо у каждого 2-го, 5-го есть какой-то сосед, который заболел или еще что-то и который себя очень плохо чувствует, такого, естественно, нет. Ольга Арсланова: А как медицина израильская, справляется? Врачи что говорят, какая обстановка в больницах сейчас? Достаточно ли мощностей? Все-таки если вторая волна, то это наверняка нагрузка на систему здравоохранения. Илья Шенкерблаз: Да, очень тяжело судить объективно, очень тяжело действительно судить объективно, потому что говорят и, естественно, оправдывают карантин, как нас подводили к этому карантину, что в Сети пестрила информация о том, что вот столько заболевших, бьем рекорды, еще что-то, больницы переполнены, персонал не справляется, никто не справляется, ничего не справляется. Также в Сети появляется очень много людей, которые просто идут в эти больницы, вооружившись камерой на телефоне, и снимают палаты, «покажите мне отделение коронавируса, которое переполнено», и пустые кровати. Ольга Арсланова: То есть есть сомневающиеся. Илья Шенкерблаз: То есть да, даже человек, буквально пару дней назад я видел, которого положили в изоляцию в больницу, у него палата там из 5 кроватей, в соседней палате, он снимает, никого нет, он один там и говорит: «Мне скучно, я сижу тут, я не могу понять, где я и где вся эта пандемия». Ольга Арсланова: Ага. Сейчас конец сентября, в Израиле еще очень жарко. Как люди реагируют на необходимость маски носить? Илья Шенкерблаз: Ну, носят на подбородке, потому что действительно при такой жаре... То есть сейчас уже, слава богу, спало, но, допустим, 2–3 недели назад было ужасно жарко, было ужасно влажно, душно, и маски были только рассадником бактерий, потому что бесконечно потеешь, и даже если не потеешь, то влажность воздуха, и вся эта пыль с влажностью оседает на этой маске... Ходить и дышать вообще невозможно. Ольга Арсланова: Когда мы говорим про то, что очень жарко в Израиле, это, я не знаю, 35–37 градусов жары, вот так примерно на солнце? Илья Шенкерблаз: Да, тут в основном влияет влажность, то есть при данной влажности +35, это ты выбегаешь из машины, доходишь до магазина, возвращаешься уже потный. Ольга Арсланова: Понятно. Петр Кузнецов: Насколько у вас, получается, на 3 недели, или уже есть какие-то обновленные данные, или уже есть попытки продлить? Что говорят? Илья Шенкерблаз: На данном этапе сказали, что 3 недели, но по последней информации, которая светится в Сети, сегодня будут обсуждать ужесточение карантина, то есть до такой степени, чтобы оставить работать только жизненно важные, жизненно необходимые предприятия, то есть это магазины, аптеки, а все остальное напрочь закрыть. Что именно они решат, неизвестно, потому что меняется все это изо дня на день, то есть они даже перед этим карантином, когда уже первый свод правил вывели, буквально на следующий день появился новый свод правил, поэтому за этим уследить практически невозможно. Петр Кузнецов: Вот это странно, потому что, я так понимаю, если сравнивать с первым карантином, этот даже жестче получается. Потому что нам все говорили, что если и будет второй карантин, то он все равно будет намного мягче, потому что уже все понимают, с чем имеют дело. Илья Шенкерблаз: Интересно, что не сам карантин жестче, то есть, может быть, ограничения и жестче, но люди, люди уже по-другому реагируют. Петр Кузнецов: Ага. Илья Шенкерблаз: То есть если первая волна действительно была для всех как-то ново, ой, что происходит в мире, сидим дома, никуда не выходим, как страшно, то лета многим людям хватило, чтобы действительно оглянуться и задаться вопросом: а действительно ли оно так и как нам быть в этой ситуации? Потому что, естественно, многие лишились работы, многие теряют деньги, кто это будет восстанавливать? Никто же не отменяет те же выплаты государству, те же ипотеки и так далее. Поэтому люди уже совсем по-другому к этому относятся, и людям легче, то есть люди уже не так боятся выходить, люди уже сами выходят даже те, кого оставляют на 2-недельный карантин дома, которым сказали, что якобы они болеют или они с кем-то контактировали, они все равно идут... Петр Кузнецов: Даже штрафы не пугают, настолько, да? Илья Шенкерблаз: Да. Петр Кузнецов: Штрафы у вас существуют, штрафная система тоже вместе с карантином введена? Илья Шенкерблаз: Да. Ольга Арсланова: Выплаты государству – а есть ли выплаты от государства? Как помогает сейчас Израиль малому бизнесу и всем, кто пострадал? Илья Шенкерблаз: Никак. Ольга Арсланова: Как никак? Илья Шенкерблаз: Никак, никак. Вот так, никак. Ольга Арсланова: Да вы что? Никаких выплат нет? Петр Кузнецов: А в первый карантин помогали? Илья Шенкерблаз: Нет, не помогали вообще. То есть сказать, что каким-то образом что-то будут оплачивать, нет. Единственное, была ситуация, когда нам с барского плеча всем выдали, скажем так, минимальную 2-дневную зарплату. Ольга Арсланова: Двухдневную? Это сколько она составляет? Илья Шенкерблаз: Да, это 750 шекелей. Ольга Арсланова: Это, простите... ? Петр Кузнецов: А можете перевести? Ольга Арсланова: А в долларах? Мы просто сейчас... Илья Шенкерблаз: В долларах это около 200, до 200. Ольга Арсланова: Двести долларов. Слушайте, хорошая 2-дневная зарплата минимальная в Израиле, что тут скажешь. Илья Шенкерблаз: Но и цены здесь такие же. Эти деньги улетают очень быстро на самом деле. Ольга Арсланова: Смотрите, а что тогда делают люди? Я правильно понимаю, что те, кто работают в сфере услуг, вообще сейчас не имеют дохода никакого? На что они живут? У всех что, какие-то накопления были? Как вообще? Не знаю, на бирже они стоят, они переводят в онлайн свою работу? Как люди выживают? Илья Шенкерблаз: Ну вот идут, естественно, есть пособия по безработице, люди незамедлительно становятся на это пособие и получают его. Оно, естественно, гораздо ниже зарплаты, которую человек получал, но тем не менее хоть что-то есть, то есть какие-то нужды оплатить хватает. Но все равно мы все прекрасно понимаем, что это не выход, это не решение. Ольга Арсланова: Ага... Спасибо вам. Держитесь в эту вторую волну, пусть она вас не сбивает с ног. Мы беседовали с Израилем, жителем Хайфы Ильей Шенкерблазом. Пообщаемся с жителями России, где вторая волна еще официально не признана, еще никаких мер новых не введено, но вот-вот-вот, ходят разговоры... Петр Кузнецов: Но на SMS-портале ее ждут, ждут. Давайте узнаем мнение Людмилы из Тулы или ее наблюдения. Здравствуйте. Зритель: Алло, можно говорить? Петр Кузнецов: Да. Ольга Арсланова: Можно, говорите, пожалуйста. Зритель: Ну, в общем что? Петр Кузнецов: Пока еще можно, может, на карантине и нельзя будет. Зритель: Во-первых, такого, как вот весной, не повторится. В первую очередь создана система медицинской именно противовирусной, хотя за счет этого ужали «хроников», но система уже есть. Да, сейчас уменьшили места, но если необходимость, они будут развернуты буквально в 1–2 дня. Потом, ну как вам сказать, мы не юг, мы не Европа, у нас климат. Во-первых, всю заразу нам опять привезли те богатые Буратино, в основном московские и питерские, которые рванули на забугорные, а там система здравоохранения и главное санитарии намного хуже нашей. У нас еще остались советские правила, то есть народ все-таки в своем большинстве их придерживается, а там этого не было и нет, поэтому и возросло число инфицированных, вот и все. Но у нас уже есть и лекарство в принципе, хоть и с побочными эффектами, но вы возьмите любое лекарство самая простое и самое дешевое, ну кроме йода и «зеленки», там везде есть побочные эффекты. И я хочу сказать, что вот сейчас у нас погода-то какая? Петр Кузнецов: Хорошая. Зритель: Сейчас октябрь, холодает, ноябрь дальше и ложится снег, и так по всей стране. Закрывается сельскохозяйственный сезон, мы набиваем подвалы, кубышечки, сейчас кончаем засаливание, там лечо, огурцы, помидоры, все на свете, останется только капуста, ну и грибы в тех местах, где они есть. Ольга Арсланова: Ну понятно. Людмила, ну вот смотрите... Петр Кузнецов: Вот уж у чего нет побочки-то. Ольга Арсланова: Это еще как закатаешь. Зритель: ...нормальное явление. Сейчас тем более еще пойдут, мы уже привыкли, сезонное заболевание, ОРЗ, ОРВИ, грипп. Петр Кузнецов: Значит, ко второму карантину готовы, если что? Ну вот прямо если он будет таким, как первый. Зритель: Карантина у нас не было. Карантин – это когда государство поит, кормит, обувает, одевает, дает бесплатные лекарства и оплачивает ЖКХ. Ольга Арсланова: Это рай на земле, Людмила, то, что вы описываете. Зритель: У нас была изоляция, нет, у нас такого не будет. Ольга Арсланова: Людмила, но вы согласны, вы готовы опять в нее сесть, в эту самоизоляцию? Готовы? Зритель: Я прослушала, что? Ольга Арсланова: Готовы ли вы уйти на самоизоляцию? Зритель: Самоизоляция? Так я и так сижу, я инвалид I группы. Ольга Арсланова: А, все понятно. Зритель: Я без сопровождающего... Петр Кузнецов: Ага, ничего для вас особо не изменится. Ольга Арсланова: Да, понятно. Спасибо. Петр Кузнецов: А вот для других, для всех... Давайте со специалистами поговорим. Алексей Живов, главный врач Ильинской больницы, кандидат медицинских наук, доцент. Здравствуйте, Алексей Викторович. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Алексей Живов: Здравствуйте. Петр Кузнецов: Чем бы вы объяснили новую волну, которая захватывает страны? Вот уже Израиль вводит, уже ввел повторный карантин первым в мире. Ольга Арсланова: Но нас вообще-то, конечно, Россия больше волнует, чего уж там. Алексей Живов: Да. Ну вы знаете, я вам скажу одну такую простую, может быть, немножко крамольную, что ли, вещь. Мы сейчас боремся не столько с вирусом, сколько с человеческой безответственностью, разгильдяйством, ленью, несобранностью, нигилизмом, неверием в то, что происходит, и все это продиктовано, в общем, по сути экономическими факторами. Потому что когда людей, я бы сказал, принудительно лишают работы и бизнеса или, попросту говоря, источников к существованию, они, конечно, не могут быть довольными, они, естественно, все недовольные, они начинают изобретать там какие-то конспирологические теории, что ковидной инфекции не существует, что все это навязано государством и так далее. И все это просто потому, что, я извиняюсь, многим сегодня не на что кушать уже становится, потому что у них нет работы. Ольга Арсланова: А это иногда даже опаснее, чем коронавирус, в некоторых случаях. Алексей Живов: Да, в итоге это опаснее, чем коронавирус, и обсуждать надо вот эту сторону вопроса. То есть да, действительно, заболеваемость растет. Почему? Потому что люди устали, люди выходят на работу, люди возвращаются к своим обычным активностям, но при этом они не носят маски, они не пользуются антисептиками и они заражаются, вот и все, и поэтому отсюда так называемая вторая волна. Это никакая не вторая волна, это просто продолжение первой, это развитие эпидемии, которая идет по своим законам, потому что сейчас количество тяжелых больных снижается в силу того, что уже есть определенная популяция инфицированных людей и тех, у кого есть какой-то иммунитет, и что-то происходит с вирусом, что-то происходит с нами. И сейчас в основном мы имеем дело с заболеваниями в легкой и среднетяжелой форме, это так. Но количество этих заболевших продолжает расти. Почему? – потому что люди не пользуются средствами защиты, вот и все. Ольга Арсланова: Алексей Викторович, так а смысл тогда? Может быть, правы были те страны типа Швеции, которые не вводили жесткого карантина, чтобы... Алексей Живов: Неправы, неправы. В Швеции больше всех умерших в Скандинавии, вот и весь ответ. Как раз, понимаете, тут вводить меры изоляции как таковые, наверное, не очень правильно, хотя, в общем, иногда другого способа ограничить людские контакты нет. Что такое так называемый карантин? Вот предыдущая выступающая сказала, что карантин – это когда государство берет на себя содержание тех, кто сидит на карантине, чего у нас не происходит, поэтому это карантином называть действительно несправедливо. Но вот эти меры самоизоляции способствуют уменьшению контактов между людьми, то есть запрет на массовые мероприятия, больше людей ездит в транспорте, не ходят в рестораны и кафе, где, кстати, по последним литературным данным, происходит наибольшее количество заражений, потому что люди без масок едят в скученных помещениях. Поэтому вот эти меры имеют смысл, но ограниченный. Самое главное – это приучить людей к мысли о том, что ковидная инфекция надолго с нами, понимаете? Для того чтобы она ушла, должно переболеть или вакцинироваться 65–70% населения. Когда это произойдет, мы не знаем, понимаете? Поэтому эта проблема с нами надолго, и нужно просто приучить себя жить с ней, а соответственно, что делать? Носить маски, пользоваться антисептиками, стараться соблюдать дистанцию, не собираться в больших количествах. Никаких чудес нет, все это, в общем, очень просто и понятно, понимаете. Если вы не хотите носить маску, не надо это объяснять всякой глупостью, что у вас там инфекция под ней собирается, – кто это вообще доказал? Никто. Петр Кузнецов: Алексей Викторович, я извиняюсь... Алексей Живов: Маску если не менять даже 2–3 часа, никакой инфекции под ней не будет. Петр Кузнецов: Я знаете, какую версию слышал? – что народу, человеку просто, мы сейчас не берем конкретно россиянина или жителя Германии, человеку просто не хватает картинки, именно поэтому он так безответственно во многих случаях относится к этой заболеваемости. Например, если бы коронавирус сопровождался такими симптомами, как человек неожиданно падает на улице и начинает гавкать, тогда да, то есть человек, который это видит, он получает картинку... Алексей Живов: Ну да, да, об этом говорят какие-то блогеры... Петр Кузнецов: С другой стороны, а что здесь? А здесь как-то все и бессимптомно, отвезли на «скорой», положили, тоже непонятно, в отделение... Ольга Арсланова: Эбола тоже красочная в отличие от COVID. Петр Кузнецов: В отделение никого не пускают, все тихо-мирно, кто как, кто выкарабкался, кто нет. Поэтому и получается с отсутствием картинки отсутствие и информации, самое важное. А что мы сможем с этим сделать? – ничего. Алексей Живов: Вы абсолютно правы. Дело в том, что у большинства людей вообще очень плохо с абстрактным мышлением. То есть если тебя веслом по голове не ударило, то, значит, ничего не существует, то есть если ты сам не заболел, если твои близкие не заболели, не дай бог, не умерли, значит, инфекции нет. К сожалению, это так, такова природа большинства людей, вот так они устроены, так они понимают реальность. А то, что в мире уже, я не знаю, 30 миллионов заразилось и 1 миллион померло, для них это пустой звук, «это же не я, не мои родственники, это кто-то и где-то», к сожалению. Да, действительно, люди тихо заболевают, тихо приезжают в реанимацию и так же тихо там умирают, к сожалению, примерно 10% госпитализированных, а из тех, кто попал в реанимацию, 85% умирают, вот вам статистика, она неумолимая. Это просто надо знать и понимать, что если вы без маски, то да, вы рискуете попасть в реанимацию, никто же не знает, как вы переболеете, легко, средней тяжести или тяжело. А вот, кстати говоря, есть работа, недавно опубликованная статья, в сентябре, в The New England Journal of Medicine, она говорит о том, что маска не предотвращает болезнь, но она может вызвать более легкое заболевание, она снижает вирусную нагрузку. Ольга Арсланова: Ага. Петр Кузнецов: Ага. Алексей Живов: Если вы даже нося маску заболеете, то это будет легкая форма, в легкой форме вы мало что почувствуете, но приобретете иммунитет, и вот вам еще одна польза ношения маски. Это нужно просто понимать, к этому себя нужно приучить, в этом нет ничего сложного. Не надо сочинять, что вам там тяжело дышать, все это глупости – дышать нормально, надо просто привыкнуть и понять, что это наша новая реальность, жизненная необходимость и никуда от нее не деться. А когда появится вакцина, тоже никто пока не знает, пока она находится в стадии исследований. Поэтому сегодня вот так мы должны жить, с маской, с антисептиками, ограничить контакты. Ольга Арсланова: И в ожидании вакцины, да. Алексей Живов: В ожидании вакцины, да. Ольга Арсланова: Спасибо вам. Главный врач Ильинской больницы, кандидат медицинских наук, доцент Алексей Живов. О второй волне коронавируса, которую уже официально признали в некоторых странах, и по некоторым данным косвенным по числу заболевших, судя по всему, она неизбежна и в нашей стране. Петр Кузнецов: Несколько сообщений напоследок. «Полгода была на карантине, вышла в люди, заболела, вот и карантин. Уж лучше жить как всегда», – это сообщение из Кировской области. Ольга через сайт пишет: «Я заметила, что очень многие люди кашляют, но при этом находятся без маски». Сообщение из Ростовской области: «По гриппу и коронавирусу рекомендуют не переохлаждаться, надо отопление начинать раньше обычного». Мы продолжим через несколько минут, поговорим после «Несерьезных новостей» о горячем питании в школах, там тоже все очень несерьезно.