Анастасия Сорокина: Школьникам продлили летние каникулы. Несмотря на то, что половина сентября уже позади, кто-то все еще не отправился, не сел за школьную парту. Причина оказалась простой: в севастопольских школах просто не успели расставить мебель из-за задержек с поставками. А вот в Таганроге на головы учеников валятся не только школьные задания, но и школьный потолок. Александр Денисов: Да. Сейчас посмотрим на видео. Сняли как раз, что произошло в классе. Во время урока физики все это было в старших классах. Обрушилась штукатурка. Почти 2 квадратных метра штукатурки упало. Дети не пострадали. В городской администрации пообещали отремонтировать кабинет, проверить потолки во всем здании. То есть до этого не стоило проверять? Даже в голову не приходило. Хотя вряд ли потолок был в порядке, раз такое случилось. Анастасия Сорокина: Давайте спросим об этом нашего эксперта. На связи с нами Татьяна Викторовна, директор фонда «Национальные ресурсы образования». Татьяна Викторовна, здравствуйте. Татьяна Половкова: Добрый день. Анастасия Сорокина: Вообще к 1 сентября обычно тщательно готовят школы, проверяют, все ли там в порядке, насколько безусловно находиться там учащимся. Почему же такие вопиющие случаи происходят? Татьяна Половкова: Во-первых, у нас далеко не все школы находятся в идеальном состоянии. У нас сегодня даже официальная статистика Министерства просвещения говорит о том, что 564 здания в 2018 году находились в аварийном состоянии. Требовали капитального ремонта почти 8000. То есть, видимо, школы, о которых шла речь в видеосюжете, наверняка они как раз были из этого числа. То есть мы проводим в Общероссийском народном фронте свои собственные опросы. Когда мы опрашиваем детей, спрашиваем, в каком здании вы учитесь, как вы его оцениваете, у нас примерно 3% детей говорят, что требуется капитальный ремонт всего здания, около 7% говорят, что нужен капитальный ремонт отдельных частей здания. То есть говорят, что школа в отличном состоянии, 24% детей. Поэтому, конечно, тех средств, которые сегодня выделяются на школу, на ремонт не хватает. Потому что основная часть финансирования уходит на фонд оплаты труда учителей. Александр Денисов: Мы рассказывали про севастопольскую школу, где не завезли мебель. Понятно, причин много. Почему детей не перевести в другую школу? Может быть, вторая смена. Подыскать какое-то резервное здание. Все-таки начать обучение. Чего ждать эту мебель? А если она и к новому году не приедет? Почему не начать процесс? Татьяна Половкова: У нас не так много есть свободных школ. То есть даже трехсменное обучение – это еще одна проблема, которая связана с тем, что долгое время в стране новые школы практически не строились. То есть те, которые были построены в советское время и ранее, они, как мы уже с вами выяснили, находятся не все в очень хорошем состоянии. То есть часто детей переводить просто некуда. То есть либо школа далеко, либо ближайшие школы настолько укомплектованы. У нас уже нормально, когда набирают 1Ш класс, 1Ф класс. То есть просто некуда сажать. Анастасия Сорокина: Понятно. Александр Денисов: Спасибо. Анастасия Сорокина: Спасибо за мнение. На связи была Татьяна Викторовна Половкова, директор фонда «Национальные ресурсы образования». Пишет нам зритель из Свердловской области: «Для этого и есть директор школы, который должен следить и принимать меры своевременно». Давайте нашему следующему гостю зададим вопросы. Александр Денисов: Как раз директору школы. Анастасия Сорокина: Как раз директору школы. Евгений Александрович Ямбург, заслуженный учитель России, доктор педагогических наук, директор центра образования №109 города Москвы. Александр Денисов: Евгений Александрович. Анастасия Сорокина: Здравствуйте, Евгений Александрович. Евгений Ямбург: Здравствуйте. Анастасия Сорокина: Действительно директор за все это должен отвечать? Евгений Ямбург: Вообще, как писал Жванецкий, «консерватория за все отвечала». Знаете, что я вам должен сказать? Конечно, директор за очень много сегодня отвечает. Но тот вопрос, который вы ставите – это прежде всего называется ресурсная база. Для того, чтоб вести современные занятия, для этого нужна очень мощная и материальная база, и площади, и подготовленные учителя, и много-много чего. И в этой ситуации, конечно, обстановка в стране разная. В Москве нет этих проблем, потому что, безусловно, довольно мощные и финансовые ресурсы, кадры обучены. Но поскольку я довольно часто езжу по стране, потому что у меня есть специальный проект обучения больных детей, раковых и так далее, то я вижу – конечно, обстановка очень разная. Не хватает площадей, не везде есть такой быстрый интернет. И прочее, прочее. Поэтому и ресурсы, для того чтобы эти вещи делать, нужно производить ремонты, готовить помещения и так далее. В Москве в этом смысле, конечно, идеальная ситуация, потому что здесь есть специальные структуры, идут конкурсы, довольно сильно графики выполняются. И фактически уже к середине августа, например (а я уже 44 год директор) все было сдано и готово не фиктивно, а реально. Но если вам не дали никаких денег, а я знаю регионы, где не дали ни копейки, но выезжают комиссии, для того чтобы смотреть, а как это прошли. И снимают директоров. Я знаю вопиющие случаи, когда директор одной сельской школы мобилизовал старшеклассников, которые собрали бутылки, сдали их, собрали смородину с участка, и на вырученные деньги по крайней мере побелили фасад. Это как? Поэтому, конечно, за все отвечает директор. Но есть вопросы, которые должно решать государство грамотно. Вот как я вам могу сказать. Анастасия Сорокина: Евгений Александрович, оставайтесь, пожалуйста, на связи. У нас есть звонок от зрителей. Из Оренбурга дозвонилась Нина. Добрый день. Зритель: Добрый день. Я звоню по поводу ужасного состояния школ в связи с вашим сюжетом. У меня две внучки учатся в школе №24 города Оренбург. У нас была такая же ситуация с обвалом потолка в прошлом году. Правда, потолок обвалился не в классе, а в коридоре. Никто не пострадал. Это было во время уроков. Нашу школу поставили на капитальный ремонт. Это было в начале учебного года в прошлом году. Капитальный ремонт начали в конце весны. До сих пор наши дети не зашли еще в школу. Нам обещают, что 1 октября мы придем назад в нашу школу. Дети все рассредоточены по разным школам. Школа №2 и №46 нас принимали в течение прошлого года. Я хочу сказать. Школу нашу, конечно, делают. Мы ожидаем, что к 1 числу все быстренько закончится, и мы вернемся назад. Но мы живем в старом центре города. И у нас такая ситуация не только с нашей школой. У нас школа №30 – это старинное здание, приспособленное под школу. Школа №3 – такая же ситуация. В центре города за последние годы не построили ни одной типовой школы и ни одного типового детского сада. Я не знаю, администрация вообще в курсе такой ситуации или нет. Анастасия Сорокина: Спасибо вам за вопрос. Евгений Александрович, это действительно затронут был вопрос про администрацию. Если директор понимает, что у него нет ресурсов на то, чтобы сделать ремонт, куда он должен обращаться? Или, может быть, директора не обращаются с этим вопросом? Евгений Ямбург: Неправда это все. Дело в том, что вообще-то по всей России школы непосредственно подчинены муниципалитетам. И фактически муниципалитеты, то есть местная власть, отвечает за финансирование. У них тоже непростая ситуация, потому что там есть вопрос, связанный с пожарными, с другими вещами. Но в принципе я не знаю ни одного директора, который бы не обращался. Но если финансы поют романсы, а директора, как правило, люди ответственные, болеющие… Александр Денисов: Евгений Александрович, а помните, как Ольга Васильева поставила, чтобы школы перевели от муниципального подчинения в федеральное? Может быть, это решило бы проблему с этими падающими потолками? Евгений Ямбург: Я вам должен сказать, что это никогда бы проблему не решило. Это надо конституцию менять. Потому что ответственность за финансирование школ опущено на регионы. И бюджетный кодекс не позволит это сделать. Александр Денисов: Так давайте поднимем на федеральный, как министр просвещения предлагает. Давайте на федеральный поднимем. Евгений Ямбург: Мы уже ведем 30 лет школу, где онкологические дети. Там огромное количество дырок в законодательстве. Мы вопрос ставим, а он падает. Это годы. Это нужна политическая воля. Когда надо, наша замечательная Дума за 1 день принимает судьбоносные решения. А здесь это тянется годами. Александр Денисов: Что же останавливает? Как вы думаете, Евгений Александрович? Что останавливает? Евгений Ямбург: Останавливает ощущение того, что школа – это 35 колесо в телеге, понимаете? Это как бы не связано ни с бизнесом напрямую, ни с обороной и так далее. Это остаточный принцип мышления, а не финансирования. Есть деньги на это. Но это инерция людей, которые не болеют душой за дело. Если бы у них все дети учились в российских школах, а не за рубежом, наверное, они бы лучше соображали, как быстро это сделать. Александр Денисов: И сообразили бы, чтобы потолки не падали. Евгений Ямбург: Совершенно верно. Анастасия Сорокина: Ищут способы наши зрители в том числе. Предлагают, может быть, ввести такую же систему, как в советские времена. Вот из Чукотского автономного округа написали: «Когда у советских школ были шефы». Какой-то выход может быть в этой ситуации? Евгений Ямбург: Скажите мне, какие шефы. Интересный вопрос вы задаете. Вы хотите идти вперед с головой, повернутой назад. Были крупнейшие заводы, были фабрики. Это разрушено. Они лежат на боку. Они переформатированы. Или по сути дела уже частные предприятия, там хозяева. И вы их не построите. Александр Денисов: И для них тоже школа – 35 колесо, да? Евгений Ямбург: Разумеется. У них главная задача – повышение нормы прибыли. Поэтому мечтать не вредно. Но здесь, действительно, есть выходы, решения. Но это долгий отдельный профессиональный разговор. Александр Денисов: Спасибо большое. Анастасия Сорокина: Спасибо. На связи был Евгений Александрович Ямбург, заслуженный учитель России, доктор педагогических наук, директор Центра образования №109 города Москвы. И как раз мы плавно после этого разговора перейдем к обсуждению, куда же эти школьники, эта молодежь потом… Александр Денисов: Поедут, да.