Руслан Мильченко: Звонки о ложных минированиях надо приравнять к терактам

Гости
Руслан Мильченко
руководитель Федерально-информационного центра «Аналитика и безопасность»

Юрий Коваленко: Пожалуй, каждый россиянин слышал про заминирование общественных мест, объектов федерального значения. Еще бы: чуть ли не ежедневно десятками такие звонки приходят на вокзалы, в администрации, кинотеатры и детские садики. В Государственной Думе посчитали, что пора бы уже ввести адекватные ответные меры, а именно ужесточить ответственность по статье Уголовного кодекса "Заведомо ложное сообщение об акте терроризма".

Ольга Арсланова: Для разработки поправок решили создать специальную рабочую группу, привлечь специалистов силовых ведомств (МВД, ФСБ, Следственного комитета, Росгвардии). Предполагается, что в статью могут добавить, помимо прочего, понятие "преступление, совершенное с использованием Интернета". Сейчас, если кто не знает, наказание за телефонный терроризм представляет собой штраф до 200 тысяч рублей или лишение свободы на срок до 5 лет. Но если изучить новостные сообщения, мы выясним, что, видимо, это наказание не очень людей пугает, потому что таких сообщений, таких ложных звонков становится все больше и больше.

Юрий Коваленко: Да, и с учетом того, что столько звонков, тут на пожизненное человек себе уже назвонил.

Ольга Арсланова: Мы обсудим телефонный терроризм с нашим гостем – в гостях у нас Руслан Мильченко, руководитель Федерально-информационного центра "Аналитика и безопасность". Руслан, здравствуйте.

Юрий Коваленко: Здравствуйте.

Руслан Мильченко: Здравствуйте.

Ольга Арсланова: Действительно все обратили внимание на то, что очень много сообщений в первое время о ложном заминировании, какие-то миллионы людей эвакуированы за последнее время, такого давно не было. И мало кто из экспертов может объяснить, что происходит. Может быть, вы нам объясните?

Руслан Мильченко: Нет, эксперты на самом деле объясняют это: я слышал, что масса людей в правильном направлении идут и думают. Дело в том, что в настоящее время, по нашей информации, идет строго запланированная работа, ведется работа спецслужбами, спецслужбами Запада, и соответственно…

Ольга Арсланова: Подождите, спецслужбы Запада нанимают людей, чтобы они…

Руслан Мильченко: Нет, они не нанимают людей – это лишь один из инструментов, для того чтобы дестабилизировать ситуацию в нашей стране, в нашем регионе. Вы же понимаете, для чего происходят теракты, когда планируются диверсионные группы (об этом масса информации)? Наши спецслужбы сейчас часто проводят операции и берут, допустим, диверсантов с территории Украины неоднократно – вы, наверное, слышали это в новостях: и в Крыму, и на территории Белгородской области. Это также запланированные операции, которые планируют спецслужбы. Это не люди…

Ольга Арсланова: То есть ваш тезис – это не какие-то одиночные хулиганы, которые цепной реакции поддаются и начинают звонить?

Руслан Мильченко: Нет, конечно, естественно, нет.

Ольга Арсланова: Это не конкуренты торговых сетей, которые хотят разорить торговые сети?

Руслан Мильченко: Нет.

Ольга Арсланова: И это не некие абстрактные хакеры, которые просто так развлекаются?

Руслан Мильченко: Ну конечно, нет. Во-первых, вы поймите, что такое хакер? Хакеров сумасшедших тоже очень мало, может быть, какие-то единицы, как и всех людей, встречается. Но опять же, это нормальные, здравомыслящие люди, программисты, которые ведут свою работу для создания какого-то программного обеспечения, продуктов и так далее. Никто не будет этим баловаться, потому что все прекрасно понимают, что первую боль и ущерб они приносят именно простым людям, которые ни к чему отношения не имеют – ни к политике, ни к чему. Страдают простые граждане, и уже во втором порядке страдает государство, потому что, естественно, вот это недовольство, напряжение, нервозность среди мирного населения передается, естественно, на самый верх. И, естественно, просто так люди без финансирования, без определенной задачи этого делать не будут. Это, может быть, раньше…

Ольга Арсланова: А какое финансирование нужно? – поднял трубку и позвонил, купил SIM-карты анонимные.

Руслан Мильченко: Да нет, никто так не делает. Во-первых, это все проверяется. Вы же понимаете, SIM-карты просто так купить невозможно, потому что наши спецслужбы знают, где они продаются. Поверьте, на контроле стоят уже все точки, которые продают эти карты, и телефоны, которые изменяют…

Ольга Арсланова: Подождите, я вас перебью: помните, недавно была информация о том, что где-то там – в Ростовской области, по-моему – обнаружили несколько тысяч таких телефонов и таких SIM-карт, которые просто валялись где-то. Совершенно точно, что их купили, ими воспользовались где-то на границе...

Руслан Мильченко: Конечно, может быть, на границе.

Ольга Арсланова: …и выбросили. Там, по-моему, в итоге все списали на какого-то сотрудника "Почты России", который курьер и который что-то там не туда доставил.

Руслан Мильченко: Понимаете, проблем очень…

Ольга Арсланова: Мы понимаем, что это несложно технически.

Руслан Мильченко: Проблема, чтобы найти и установить, на самом деле есть и в спецслужбах тоже, потому что утеряна, так скажем, возможность работы за рубежом так, как это работало, допустим, как до этого работало наше КГБ СССР, утеряны вот эти возможности и позиции. Соответственно, установить людей, которые это совершают, допустим, с территории Украины или европейских стран, очень сложно, потому что там позиции утеряны. Но организовать это, чтобы это совершить – вы понимаете же, международное сообщество позиционирует себя как ярый борец с терроризмом и подобными проявлениями, но никто их не устанавливает, кроме сейчас наших спецслужб. Никто на Западе, поверьте мне, куда уходят вот эти нити через эту Интернет-телефонию (ведь серверы установлены не в России)…

Поймите, тот же самый трафик дает определенный провайдер, сервер может стоять в Канаде, где-то в офшорных зонах и так далее. Офшорные зоны тоже контролируются, они не бесконтрольные. То есть каждая территория в мире подконтрольна каким-то определенным правоохранительным органам, спецслужбам или властям. Соответственно, не имея позиции в том или ином регионе, наши спецслужбы имеют большой провал, и они уже не могут установить, не могут провести оперативный эксперимент, как это нужно. Естественно, мы упираемся в то, что мы знаем, где это примерно находится, но так как позиций не имеем, не можем подойти к этим людям. А уж поверьте мне, этот зеленый коридор возможностей дают… Они не сами по себе решили так сделать, потому что те спецслужбы, на территории которых они это делают, уж поверьте мне, знают, чем они занимаются.

Ольга Арсланова: Наши зрители подсказывают, что даже с территории России можно купить SIM-карту на улице без паспорта и спокойно звонить хоть каждую минуту, и никто не узнает.

Юрий Коваленко: Можно?

Руслан Мильченко: Можно, можно звонить, да. Но, соответственно, этого человека, который звонит по телефону, также можно достаточно просто определить. Сейчас есть возможности. Не все люди знают, что есть, грубо говоря, программы "Безопасный город", "Паутина", через возможности камер…

Ольга Арсланова: То есть можно найти, где этот человек стоит?

Руслан Мильченко: Проанализировать это можно, это можно проанализировать. Не каждый человек подготовлен…

Юрий Коваленко: Если человек в России находится, звонящий? Смотрите, вы сейчас такую палитру проблем обрисовали, которую действительно одним махом-то не решить.

Руслан Мильченко: Не решить, это комплексное решение.

Юрий Коваленко: А вот в Думе решили, что вот ужесточение мер ответственности за такой телефонный терроризм будет отличной мерой, для того чтобы они одумались. Как вы считаете, это адекватно вообще?

Руслан Мильченко: Это, понимаете, какой-то первый шаг. Ну как-то власть должна отреагировать? Естественно, власть не может сразу решать все проблемы комплексно. Вы понимаете, теряли возможности очень долгое время, и чтобы их обрести, необходимо много работы. Опять же, мешают многие факторы, начиная от коррупции и заканчивая обнальным бизнесом. Опять же, финансирование этих людей и бандформирований в том числе... Я сейчас приравниваю этих террористов для себя к определенным бандформированиям, пусть радикальный у них толк, не радикальный – они приносят большой ущерб, многомиллиардный ущерб стране, они и моральный ущерб приносят. Соответственно, это и есть террористы. Сейчас, возможно, к таким акциям уже необходимо ужесточить закон до того, чтобы приравнять такие акции к терактам, потому что что это, если не теракт? – во время давки и тому подобного "скорая помощь", пожарные и все службы вынуждены в этот момент участвовать в этой проверке ложной информации, а где-то может состояться действительно теракт уже подготовленный, и вот эти силы мы не успеем перераспределить, и будет масса жертв в том месте, где действительно возникнет теракт. Поэтому они и создают такого рода хаос.

Ведь мы тоже неоднократно проводили журналистские расследования и заявляли о том, что… Мы недавно проводили расследование и заявляли о том, что на территории Украины существует днепропетровская ОПГ, показывали базу подготовки диверсантов, которые готовятся, допустим, для организации диверсий во время проведения Чемпионата мира по футболу и во время выборов президента Российской Федерации. Ведь вы посмотрите, акции различного рода проводятся именно в те моменты, когда необходимо ударить именно по действующей власти, по президенту Российской Федерации. Ну а мы вынуждены как те, которые будут реагировать и страдать, вынуждены все вместе отвечать за это. Поэтому, соответственно, необходимо каким-то образом уже и проводить программу по подготовке гражданского населения к возможным вот такого рода терактам. Потому что у нас говорится о гражданской безопасности, но как раньше никаких шагов не делается: у нас теракт прошел, кому-то что-то объяснили по телевизору, но не ведется подготовка простого гражданского населения, хотя… Представляете, одно дело люди подготовлены к этому, а другое дело люди неподготовленные – это, опять же…

Ольга Арсланова: Плакатики висят в детских садах – очень показательно.

Руслан Мильченко: Ну да, очень смешно.

Ольга Арсланова: Руслан, смотрите. То наказание, которое сейчас прописано – 200 тысяч рублей за звонок, 5 лет тюрьмы – это уже немало, но почему-то мы не слышим об этих уголовных делах, о том, что кого-то поймали, о том, что кого-то оштрафовали. Может быть, происходит это, но почему-то мы этого не знаем. Соответственно, в информационном пространстве ощущение, что ты можешь это делать абсолютно безнаказанно.

Руслан Мильченко: Этот закон, наверное, больше работает на тех людей, которые состоят на учете в психоневрологическом диспансере, потому что этих людей просто установить. Бывает масса случаев, и статистика…

Ольга Арсланова: Да, и школьники.

Руслан Мильченко: …тех, кого доводят до суда или арестовывают – это или школьники, студенты какие-то нерадивые, или люди, стоящие на учете в ПНД. Их просто установить; они не понимают, для чего они это делают, делают это в силу психологического состояния такого. А те люди, которые работают этим инструментом, для того чтобы создать угрозу теракта – видимую, невидимую, отвлекающую – это и есть уже группа террористов фактических. И этих же террористов мы с вами, к сожалению, и наша страна, наш бизнес очень хорошо подкармливает. Потому что для того чтобы, так скажем, организовать это, необходимо финансирование. Финансирование часто берут даже не из-за границы, а на территории Российской Федерации. Этому помогает дырявая банковская система, обнальные ходы и организация фирмы наличат денежные средства, подкармливают криминал (в основном обнал у нас на криминале). Криминал уже помогает, дает возможность коррумпировать чиновников. И опять же, при проведении оперативных мероприятий или каких-то работ происходит утечка информации, происходят, так скажем, контрмеры этих террористов, которые создают вот эти акты телефонного теракта – они знают, где у нас слабые места, как прикрыться и что сейчас происходит, понимаете? Вот в чем еще сложность большая.

Юрий Коваленко: Получается, что все эти меры – это из пушки по воробьям, то есть ничего не дадут ограничения?

Руслан Мильченко: Конечно, еще раз говорю, для школьников, для студентов, если довести уголовную ответственность до них, они не будут так шутить, потому что это можно установить.

Ольга Арсланова: Да, вот у нас пишут люди: "Наказание должно быть не жестким, а неотвратимым: ловите, сажайте хоть на эти 5 лет, и желающих сильно поубавится".

Руслан Мильченко: Правильно.

Ольга Арсланова: У нас есть Виктор по телефону – по-моему, из Челябинска. Здравствуйте, Виктор.

Зритель: Здравствуйте. Значит, я тут продиктовал оператору вашему…

Ольга Арсланова: Повторите для нас в эфир.

Зритель: Значит, такая ситуация. Элементарно: наши законодатели, конечно, там шашкой машут. Я понимаю, они просто не знают… в этом плане привлечь. За эти 200 тысяч бабушка какая-нибудь платить будет? – она повесится быстрее, если у нее телефон в супермаркете украли, позвонили и тут же в сумочку ей бросили. Она там что, от счастья помрет что ли, или на адвокатов разорится?

Ольга Арсланова: То есть вы подозреваете, что могут пострадать люди, которые по большому счету никак не участвуют в этом?

Зритель: Да, и потом она будет доказывать, что не верблюд. А там может и не бабушка оказаться, какой-нибудь пьяный товарищ, у которого тоже телефон украли, позвонили и бросили.

Ольга Арсланова: Ну хорошо, Виктор, не наказывать, что ли, никак, с другой стороны?

Зритель: Да почему не наказывать? Этот вопрос надо просто проработать, а не так с бухты-барахты в первого попавшегося: твоя SIM-карта, ты и виноват, все, и доказывай потом, что ты не верблюд.

Ольга Арсланова: Понятно.

Бездарные хакеры, бездарные, я не знаю, следователи не могут выловить телефонных террористов – это основная претензия наших зрителей на SMS-портале. Почему их невозможно поймать? Неужели современные технологии позволяют им все это делать, но не позволяют их ловить? По большому счету вы ведь говорите, что это не так сложно.

Руслан Мильченко: Нет, к этому должны быть определенные шаги. Если мы соответственно эту проблему до этого момента не ставили во главу угла, не занимались ею, в основном, так скажем, подразделения, которые занимаются высокими технологиями, по большому счету работают на 10% своих возможностей. Остальные 90% часто бывают случаи, тратят на собственные нужды и интересы, на коммерческие интересы и так далее – так скажем, не на государственную службу, а на свои какие-то коммерческие интересы, потому что есть определенные заказы, происходят корпоративные споры коммерсантов, послушать это, то есть направить свои силы, грубо говоря, на какие-то такие вещи, которые принесут дивиденды в карман коррумпированным чиновникам. И, соответственно, эта проблема упускается. Мы, как правило, отстаем на несколько шагов от наших конкурентов на Западе.

Если мы уже ведем информационную войну с Соединенными Штатами Америки, со многими странами в Европе – это же все видят, что мы ведем, да? Это уже война технологий: кто будет информации, так скажем, вынесет на свет и распространит ее, тот является победителем. Примерно то же самое связано с телефонией, но это уже скрытая часть работы. Мы тоже можем организовать массовую… Вот что нас постоянно американцы обвиняют, что наши хакеры Дональда Трампа выбрали? Понимаете, иногда работа спецслужб (то, что мы смотрим на Западе), они немного переходят определенные грани: они чужими руками стараются сделать такие конструкции и программы, которые вообще без моральных каких-то планок. Поэтому, соответственно, мы, может быть, в силу этого как бы к этому не готовы. Но сейчас, я думаю, все пересмотрится. В основном все равно позиции необходимы именно за рубежом. Служба внешней разведки должна по максимуму работать, потому что не будет там позиций и мы не сможем. Посадите людей на Ямайке, окружите их военной частью, грубо говоря, купите пару серверов, и через VPNможно сидеть и обзванивать, так же терроризировать. Но опять же, если они столкнуться с тем, что и мы с этой стороны организуем (простите, не хотелось бы этого делать) такую программу, то это, наверное, быстро прекратится. Вы знаете, когда одна страна ядерную бомбу придумала, и сначала одна угрожает другой, а когда у второй появляется, начинают думать.

Ольга Арсланова: Сначала нужно доказать, что это действительно происходит на той стороне, о которой вы говорите.

Руслан Мильченко: Конечно. Но, знаете, иногда…

Ольга Арсланова: Пока что это всего лишь версия.

Руслан Мильченко: Иногда не стоит доказывать, когда наркобарона сажают, когда ему кладут в карман 100 граммов героина или килограмм героина, зная, что он наркобарон, но он в руках их никогда в жизни не потащит, поэтому… таких способов…

Юрий Коваленко: И такие случаи тоже бывают?

Руслан Мильченко: Да, такие случаи тоже бывают.

Юрий Коваленко: Позвольте: месяц продолжается этот телефонный обзвон.

Ольга Арсланова: Это атака.

Юрий Коваленко: Это атака, а мы ничего не делаем. Получается, нам сидеть и ждать, пока они устанут набирать номер, или что?

Руслан Мильченко: Нет, спецслужбы очень работают, вы зря…

Юрий Коваленко: Вот не видно.

Ольга Арсланова: На то они и спецслужбы.

Руслан Мильченко: Этого не видно, но по максимуму усиление идет, по полной программе. Другое дело, что оперативник, который не работал с высокими технологиями, который ловил террористов по старым схемам или, так скажем, работал внутри кольца и не обращал на это внимания, очень сложно. Потому что это уже, так скажем, высший пилотаж. Необходимо подключать все силы именно те, которые могут на той стороне получить необходимую информацию или внедрить какого-то человека. Потому что не будут они здесь, на территории России, при такой акции никто не будет находиться на территории Российской Федерации, хотя связи установить можно. Сейчас если установлены связи, связи установить можно и можно с этим каким-то образом работать, потому что в любом случае, знаете… Я не верю, что это без наших сограждан эти мероприятия происходят – все равно сливы информации идут, какая-то подготовка; все равно след есть. Было ли это через Украину, через Латвию, русскоязычных, мы сейчас не знаем, что это был за канал, но если даже знаем, то Федеральная служба безопасности об этом сейчас не будет и не имеет права говорить.

Ольга Арсланова: Послушаем Николая из Иваново – здравствуйте.

Зритель: Добрый вечер. В общем, у меня такое предложение. Для начала надо ужесточить контроль в сфере связи у себя у каждого оператора, чтобы не уходили данные никуда, чтобы не было у них утечек информации, а то бывает, на кого-то там зарегистрируются, на какую-нибудь бабушку SIM-карту, а звонит малолетний или молодой человек. И второе: надо занять молодежь свою во всех регионах тем, чтобы она не слонялась, не бродила, а занималась работой и всеми хорошими вещами. А то у нас развели бардак и начинают… Молодежи нашей некуда податься, и они начинают такими всякими фокусами неприятными заниматься…

Ольга Арсланова: Спасибо, Николай.

Юрий Коваленко: Все-таки да, по-моему, это уже явно не молодежь этим занимается. Тем более я еще добавлю, что уже установлено, что это было сделано с помощью IP-телефонии, то есть это уже не к операторам претензии, а это уже действительно какая-то хакерская атака. То есть это не малолетние дети.

Руслан Мильченко: Да, хакерская атака. Я вот согласен с человеком, который звонил, что действительно необходимо работать с молодежью в том смысле, что меньше будет вот этой почвы возможной, для того чтобы организовать или "купить" человека, как-то вербовать, настроить на работу. Потому что все же делается в основном за деньги, 99% используют людей в темную, и кто-то может не знать вообще, в какой он схеме замешан. Он может выполнять определенную часть в программе работы и никогда не понимать, в чем он вообще участвует, и это работа спецслужб правильно распределить и управлять каждым непосредственно.

А то, что у нас беспорядок даже в системе мобильной связи – это, конечно, есть, и вот эти SIM-карты и все остальное. Просто действительно можно и с SIM-карты позвонить, и очень сложно будет сотрудникам установить в действительности, проследить звонок и установить личность. А то, что касается IP-телефонии – естественно, это вообще очень осложняет работу, и если у вас есть свой подконтрольный, своя договоренность со спецслужбами той страны, где стоит этот сервер, вы участвуете в этой программе, это делает вообще невозможным фактически установить конечных людей – невозможным до того момента, пока служба внешней разведки не будет работать на 200%, для того чтобы в тех службах были бы свои люди.

Юрий Коваленко: Я верю в нашу внешнюю разведку.

Ольга Арсланова: Спасибо, Руслан. Не поговорили, к сожалению, о том, как вести себя людям при эвакуации, при таких вещах, но я думаю, что к этой теме мы еще вернемся – приходите. Руслан Мильченко, руководитель Федерально-информационного центра "Аналитика и безопасность" был у нас в эфире.

Юрий Коваленко: Спасибо.

Руслан Мильченко: Спасибо.

Ольга Арсланова: Всего доброго.