Виталий Млечин: Ну а мы начинаем наш первый час, как всегда, самый насыщенный, целых четыре темы у нас впереди, будем менять их достаточно быстро. Поэтому, пожалуйста, не откладывайте, если вы хотите высказать свое мнение или задать вопрос, например, нашим экспертам, то делайте это не раздумывая. Звоните нам по телефону 8-800-222-00-14 или пишите нам сообщения на короткий номер 5445, это бесплатно, не забывайте. Ну а мы начинаем с хороших новостей (хоть раз) – Россия в лидерах среди европейских стран по стоимости бензина. Дешевле, чем у нас, топливо стоит только в Казахстане. Марианна Ожерельева: Ну и вот, по данным «РИА Рейтинг», средняя цена на бензин в России составляет 51 рубль 30 копеек за литр, а в Казахстане 35,5 рублей, существенно дешевле. Виталий Млечин: Зато в остальных европейских странах гораздо дороже. В Финляндии, Дании, Норвегии, Швеции больше 150 рублей за литр, в Нидерландах и вовсе 169. Так почему автолюбители в нашей стране так недовольны ценами? Ответ на этот вопрос поможет найти вторая часть исследования, то, сколько топлива может купить на свою зарплату житель той или иной страны. Так вот самым доступным в Европе бензин оказался для жителей Люксембурга, они могут приобрести на свои средние зарплаты 2 300 литров бензина. Второе место заняла Норвегия, более 2 тысяч литров. Марианна Ожерельева: Так вот наша страна в этом рейтинге расположилась примерно посередине, это 17-я позиция из 32-х, между Казахстаном и Словенией. Аутсайдером рейтинга стала Украина: граждане этой страны имеют возможность купить только 384 литра топлива. Виталий Млечин: Что вы думаете о ценах на бензин? Напишите нам или позвоните. Ну и вот еще какой вопрос: насколько вообще корректно сравнивать стоимость топлива у нас и в Европейском союзе? Давайте обсудим... Марианна Ожерельева: Тема жаркая. Виталий Млечин: Да, это точно, вот уже много сообщений. Если вы до сих пор нам не написали, то сделайте это прямо сейчас или позвоните к нам в эфир. С нами на прямой связи Станислав Митрахович, ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности, научный сотрудник Финансового университета при Правительстве России. Здравствуйте. Марианна Ожерельева: Здравствуйте. Станислав Митрахович: Здравствуйте. Виталий Млечин: Скажите, пожалуйста, нам стоит порадоваться, что у нас бензин практически самый дешевый в Европе, или следует огорчиться, что на нашу среднюю зарплату не так много топлива мы себе можем позволить? Станислав Митрахович: Ну, следует принять это как факт и отталкиваться от него. В Европе, как правило, цена на топливо намного выше. Это связано с тем, что, во-первых, большинство стран Европы нефть не добывают, а ее импортируют. А те страны, которые добывают нефть, они все равно не держат низкие цены, пытаясь ограничить потребление, т. е. которые считают, что нужно, чтобы меньше вообще граждан использовали нефтепродуктов. Под «зеленой» логикой, под логикой разгрузки городов и т. д. они вводят большие акцизы, поэтому теперь в нефтедобывающей Норвегии цена на бензин, на дизель также очень высокая. Что касается российской ситуации, в России стоимость нефтепродуктов растет примерно на скорость инфляции в стране, т. е. если в стране есть инфляция, то ниже скорости инфляции повышение стоимости бензина и дизеля точно не будет происходить. У нас созданы механизмы, которые демпфируют разницу в цене на нефть на мировых рынках, т. е., иными словами, вне зависимости от того, какая будет цена на мировых рынках, в России все равно, скорее всего, стоимость бензина и дизеля будет укладываться в рамки инфляции. Насчет того, что население России в принципе более бедное, чем население Норвегии, или Франции, или Дании, – ну да, это очевидно. Для того чтобы это изменить, нужны какие-то масштабные усилия, которые явно связаны не только с бензином и не только с энергетикой. Марианна Ожерельева: Станислав, но ведь что как раз-таки и вызывает вопрос у жителей нашей страны, я думаю, об этом они и пишут, что свои газ и нефть и при этом такая цена. Понятно про инфляцию, понятно, что сейчас она высокая по итогам 2021 года, 8,39%, но все-таки возникает вопрос, почему из года в год мы видим удорожание этого ценника на топливо. И конечно же, недовольны: свое, а оно опять стоит дорого – гречка своя и дорогая, бензин свой и дорогой. Ну как так? Станислав Митрахович: Ну, вообще, термин «свое» применительно к стране, которая живет не в режиме автаркии, а живет в режиме включенности в мировую экономику, этот термин «свое» максимально условен. Когда мы с вами торгуем с Европой, когда мы с вами торгуем с Азией, это означает, что товары не могут принципиально стоить разных стоимостей как бы внутри страны и за ее пределами. То есть разница может быть даже в разы, но она не может быть, условно говоря, в десятки раз. Если вы видите, например, что вы можете продать нефть за границу и там эта нефть будет переработана, то, естественно, нефтяные компании это делают. Нефть не замкнута внутри России, вот этот вот термин «своя нефть», она не замкнута внутри России. Если мы хотим жить в режиме автаркии, что у нас будет все свое, ну, тогда надо кардинально менять устройство России. Я не думаю, что люди, принимающие решения в России, будут согласны на то, чтобы вернуться в режим автаркии. А раз мы торгуем со всем миром, соответственно, удивляться тому, что наши товары подтягиваются в цене к той цене, которая есть за границей, не приходится. Виталий Млечин: А вот нам пишут: «У нас бензин должен стоить копейки, как в Венесуэле, у нас уровень жизни сопоставим с Венесуэлой». А ведь действительно, в некоторых нефтедобывающих странах внутри страны все-таки бензин действительно стоит копейки. Почему у нас так не получается? Станислав Митрахович: Ну, у нас, к счастью, уровень жизни совсем не такой, как в Венесуэле, мы находимся на совершенно другом уровне, чем Венесуэла. Венесуэла – это страна, которая в кардинальнейшем, жесточайшем экономическом кризисе, там гиперинфляция, там фактически местные деньги уже не имеют никакой стоимости, там люди обмениваются куриными яйцами, для того чтобы заплатить друг другу за что-нибудь. Я бы не хотел жить в таких условиях, как в Венесуэле, и, конечно, мы не будем этого делать. Что касается, например, опыта других нефтедобывающих стран, то он тоже разнится. Например, если взять нефтедобывающие страны Ближнего Востока, то, например, в Иране цена на бензин относительно низкая, но это оборачивается тем тоже, что его может периодически не хватать, и в целом экономическое развитие Ирана очень сомнительное. Если брать арабские монархии Ближнего Востока, то там цена на бензин существенно выше, чем в Иране. Ну, уровень цен в Норвегии только что вы зрителям показали. Марианна Ожерельева: Извините, все-таки вопрос. Вы говорите про внутренний и экспортный рынок, неспроста про Венесуэлу прозвучало – а разве, например, по газу, в России же есть цена для внутреннего рынка и есть экспортная, а здесь по топливу нет такой вот четкой красной линии, что, условно, мы делаем такую цену внутри российского рынка, а для всех остальных... ? Станислав Митрахович: Ну смотрите, для того чтобы цена в России на нефтепродукты росла, условно говоря, не знаю, в 5 раз ниже инфляции, для этого надо запретить российским компаниям экспортировать нефть за границу. Никто такого делать не будет. Периодически звучат предложения, в т. ч. из Министерства энергетики, ограничить экспорт бензина и дизеля. Но, во-первых, из российского бензина экспортируется его небольшая часть, около 10–15%, дизеля побольше; если мы это ограничим, экспорт, компаниям просто не будет смысла вкладываться в качественную переработку этих нефтепродуктов. Поэтому я не думаю, что в обозримом будущем такие решения будут приняты. Вот мы весь год прошлый слышали про запрет экспорта бензина, так он и не реализовался. Что касается запрета на экспорт нефти, ну это вообще смешная история – как тогда деньги зарабатывать? Марианна Ожерельева: Ну, давайте послушаем наших телезрителей, автовладельцев. Виталий Млечин: Пора. Первым был Алексей из Хабаровска. Алексей, здравствуйте. Марианна Ожерельева: Алексей, здравствуйте. Зритель: Да, здравствуйте, добрый день. Хотел бы вот задать такой непосредственный вопрос. Виталий Млечин: Давайте. Зритель: Допустим, в свое время у нас на Сахалине разрабатывали шельф нефтегазовый, отдали американцам. Они разработали, молодцы, конечно, там у них привилегии всякие были. Дело в том, что вот у нас, допустим, в данный момент в нижних... Амура дизельное топливо стоит порядка 80–90 рублей за литр. Марианна Ожерельева: Ох. Зритель: Вы представляете, сколько стоит, допустим, килограмм помидоров? Не говоря уже о каком развитии. Мы у себя качаем, куда-то отдаем и с чем остаемся? Виталий Млечин: Понятно, спасибо большое. Марианна Ожерельева: Вопрос понятен. Виталий Млечин: Станислав Павлович, можете прокомментировать ситуацию? Станислав Митрахович: Шельф Сахалина действительно разрабатывался и разрабатывается сейчас иностранными инвесторами. Если бы иностранных инвесторов не было, Россия просто не смогла бы разработать этот самый шельф в 1990-е гг. в особенности, в 2000-е гг. Сейчас ситуация стала получше, все равно полного объема технологий и финансов у России нет, чтобы разрабатывать шельф самостоятельно. Поэтому альтернатива включению американцев, японцев и компании Shell англо-голландской в проект «Сахалин-1», «Сахалин-2», там еще Sodeco японская, ONGC индийская – без этих компаний там просто не было бы разработки, вот и все, ничем бы лучше от этого российский Дальний Восток не жил. Виталий Млечин: Понятно. А вот чтобы подешевле топливо, это невозможно в этом регионе? Марианна Ожерельева: Ну потому что 80–90 – ну как? Станислав Митрахович: Что касается ситуации, которая в локальных местах проистекает на Дальнем Востоке, то такая проблема есть, она связана с недостатком переработки в регионе. Там нужно дополнительно развивать переработку, для того чтобы на месте, соответственно, больше производилось нефтепродуктов. А иначе, когда у вас заводов мало, фактически Комсомольский НПЗ, Хабаровский НПЗ, когда один из них, скажем, идет в ремонт, начинает не хватать. Марианна Ожерельева: Дефицит. Хорошо, еще один звоночек примем. Виталий Млечин: Да, из Тамбовской области Владимир. Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Марианна Ожерельева: Здравствуйте. Виталий Млечин: Вы в эфире, говорите, пожалуйста. Зритель: А вот у нас говорят, что дешевый бензин, – а почему вот не сопоставят с зарплатами людей? Потому что у нас он получается не дешевый, у нас получается, что самый дорогой, если у нас зарплата в основном 12–15 тысяч, вот. Виталий Млечин: Владимир, так сопоставили. Марианна Ожерельева: Вторая часть исследования, 17-я позиция у нас. Виталий Млечин: Вы, видимо, не очень внимательно слушали. Сопоставили с зарплатами, да, совершенно верно. Марианна Ожерельева: Посерединке мы. Виталий Млечин: На 17-м месте, да. Марианна Ожерельева: Неутешительная тоже отметка, конечно... Виталий Млечин: Ну а что вы думаете, как вы считаете, сколько вообще должен стоить бензин, чтобы не считали россияне, что это очень дорого? Марианна Ожерельева: Есть какая-то справедливая цена, на ваш взгляд? Зритель: Ну, бензин должен стоить в пределах 20 рублей, не больше. Виталий Млечин: А почему именно 20? Зритель: А потому что нефть – это... У нас самое большое количество нефти, вот, а бензин самый дорогой. Свои нужно делать перерабатывающие заводы. Виталий Млечин: Понятно, спасибо большое. Марианна Ожерельева: Понятно, спасибо. Виталий Млечин: Ну вот смотрите... Марианна Ожерельева: 20 рублей. Виталий Млечин: ...20 рублей, конкретная цифра – это вообще возможно или вряд ли? Станислав Митрахович: Ну, если Россия запретит экспорт нефти, перестанет зарабатывать на нефти, нефть будет замкнута внутри России, она будет стоить дешево, то теоретически такие цены достижимы. Второе условие – это надо отменить налоги в России на нефтепродукты, на нефтяные компании. Чем тогда наполнять бюджет, чем платить пенсии, зарплаты бюджетникам, на что содержать армию, тогда будет непонятно. Виталий Млечин: Понятно, в общем, недостижимо, значит. Марианна Ожерельева: Ожидать резкого снижения не стоит. Виталий Млечин: Да вообще, наверное, снижения ожидать не стоит. Станислав Митрахович: Если кардинально только перестроить нашу экономику. Я просто себе мало представляю, чтобы это было возможно. Снижение в последний раз наблюдалось в мае 2020 года, это был разгар, пик коронакризиса, из-за этого нефть стоила совсем мало, если помните, в некоторые моменты российская нефть в портах Северо-Западной Европы стоила меньше 10 долларов за баррель, это были цены ниже, чем во времена Бориса Николаевича Ельцина. А в Америке в моменте цены опускались ниже нуля. Вот в тот момент бензин в России немножко снижался. Виталий Млечин: «Немножко» ключевое слово, да, не драматически. Спасибо. Марианна Ожерельева: Спасибо, Станислав Павлович. Виталий Млечин: Большое спасибо. Марианна Ожерельева: Станислав Митрахович, ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности, научный сотрудник Финансового университета при Правительстве России, был сейчас с нами на связи. Ну а мы переходим к другим темам. Виталий Млечин: Да, несколько сообщений буквально. На самом деле мы самые главные мнения уже обсудили, но вот тоже нам пишут... Марианна Ожерельева: Вдогонку, да. Виталий Млечин: Да: «По сравнению с большинством европейских стран очень низкие зарплаты», «Для страны, добывающей нефть, это гигантские цены». Ну и на самом деле абсолютное большинство сообщений именно такие. Марианна Ожерельева: Не согласны, в общем, да. Виталий Млечин: Да. Вы только что слышали, что ситуация в ближайшее время не изменится. Марианна Ожерельева: В лучшую сторону точно.