Не у дачи. Продолжение дискуссии. Россияне массово продают дачи. Эксперты считают, что люди уже не могут обслуживать свои хозяйства - владельцам загородной недвижимости теперь приходится существенно больше платить за ее содержание. Почему дачи стали роскошью и только ли здесь дело в новом налоге на теплицы? Петр Кузнецов: Мы продолжаем одну из тем, которую задал уже Сергей Лесков в своем обзоре. Россияне избавляются от дач, они им больше не по карману. Содержание загородных домов обходится в копеечку, а еще тревожит будущее: дачную амнистию хоть и продлили до марта 2020-го, но рынок реагирует уже сейчас. Вот данные специалистов. Ольга Арсланова: Да, давайте посмотрим на цифры. Дело в том, что количество объявлений о продаже дач в первом квартале 2019-го увеличилось почти на 22% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, это данные портала «Авито Недвижимость»». А спрос вырос при этом всего на 0.7%. Петр Кузнецов: По данным Союза садоводов России, в стране 16 миллионов дачных участков. Если сложить их вместе, то вот по площади получится целое государство или 10 российских столиц. При этом интересно, что количество дачников учету не поддается. Ольга Арсланова: По подсчетам того же Союза садоводов, в нашей стране около 60 миллионов горожан занимаются работой на земле, а по данным профессора Института экономики РАН Ивана Старикова, от 42 до 47 миллионов. Петр Кузнецов: О том, почему сегодня люди стали чаще продавать дачные участки, мы говорили сегодня днем в эфире «Отражения». И наш эксперт Юрий Шалыганов был в гостях, заместитель председателя Союза садоводов России. Вот что он сказал. Юрий Шалыганов: Активность по продаже дач, наверное, связана больше с тем, что общие тенденции кризисные, у людей стало меньше денег, появились какие-то другие затраты, которые необходимы. Люди ходят выйти в наличные и использовать их по другим каким-то своим расходам. У многих, наверное, наших граждан встает дилемма, от чего избавиться, – от квартиры, от социального пакета, который есть в городе, или от дачи. И в этом вопросе, наверное, дача имеет приоритет в продаже. Плюс, наверное, много людей пожилого возраста от дачи отказываются почему? Становится тяжело добираться, чем человек старше, если у него нет машины, нет, может быть, родственников, которые могут регулярно его довозить, то дачи простаивают. Мы знаем, что огромное количество участков брошены, огромное количество дач, люди там могут годами не появляться. Ольга Арсланова: Ну а мы приветствуем наших гостей, гостей вечернего эфира. Это председатель Профсоюза садоводов России Людмила Голосова, – здравствуйте. Людмила Голосова: Добрый вечер. Ольга Арсланова: Исполнительный директор Союза дачников Федор Мезенцев, – добрый вечер. Петр Кузнецов: Здравствуйте. Федор Мезенцев: Добрый вечер. Ольга Арсланова: Уважаемые гости, что получается? Эпоха популярности 6 соток будет постепенно уходить? Или это какие-то временные колебания и скоро все выравняется, не стоит судить по каким-то отдельным данным на отдельном отрезке? Людмила Голосова: Ольга, как бы не могу согласиться с только что прослушанным интервью Шалыганова, что материально… То, что уровень жизни в России все падает и падает, это общеизвестно, 20 миллионов за чертой бедности, 64% малоимущих, 54% многодетных детей ниже среднего уровня живут. И когда говорят, что пожилым людям добираться неудобно, – а раньше у нас что, в таком количестве были машины? Люди добирались в любом возрасте к своим земельным участкам. Говорить о том, что из-за того, что стоит приоритет оставить квартиру или дачу продать, чтобы выжить, почему чиновники и внутренняя политика не проводится так, чтобы поднимать жизненный уровень? Но дачи продаются и, так скажем, в заброшенном виде не по этой причине, а потому что законодательно проводят политику по уничтожению на самом деле уникального садоводческого сообщества. Шалыганов не хочет сказать о том, что начиная с 2006 года налоговые органы ликвидировали незаконно порядка 40 тысяч садоводческих некоммерческих объединений. Они, живя в Москве, видят только Москву и Московскую область, где да, действительно люди имеют заработную плату, в состоянии построить более-менее приличные дома, которые, как они теперь говорят, на коттеджи похожи. Закон 217-й, который Профсоюз садоводов России с другими региональными отделениями Союза садоводов, садоводческих и огороднических, дачных некоммерческих объединений, 4 редакции не доходили до второго чтения, но все-таки протащили, тот же Валенчук, депутат Госдумы, который возглавляет Союз садоводов России… Ольга Арсланова: А что меняют этим? Людмила Голосова: Этим законом они насильственным образом садовые дома, которые были зарегистрированы с назначением жилым, жилое строение, на законодательном уровне сказали, что это теперь жилые дома. Жилой дом – это объект ИЖС, это уже категория земли не под садоводство, вид разрешенного использования, это уже другая налоговая ставка. Если садовый дом, земля под садоводство, 0.1-0.3% от кадастровой стоимости, то ИЖС – это 1.5% и 2%, то есть в 15-20 раз возрастает налоговый объем. Чиновники говорят и продвигали, что только на расчетный счет будет прозрачность. Никакой прозрачности не будет, мы знаем, на расчетный счет наличка не работает, у нас в правительстве Российской Федерации миллиардами деньги пропадают. Чем закончится? Это закончится тем, что возрастут членские взносы по одной простой причине. Садоводческое товарищество – это как семья, мы живем по средствам своим, жизненный уровень низкий. Возьмем Тверскую губернию, пенсия 7.5-8.5 тысяч. Надо заплатить за квартиру, говорят, на расчетный счет… Им эти 70 рублей, которые просит банк, это для них уже дорого, и свой бюджет они формируют, так скажем, питаются на 50-60% с дачных участков, сейчас их просто оттуда выживут. Потому что чтобы все шло по безналу, если председатель нанимает трактор очистить дорогу, 3 тысячи… Ольга Арсланова: То есть в любом случае это все будет дорожать. Людмила Голосова: Да, а это будет 15 тысяч, 20 тысяч. То есть когда говорят, что все делается для граждан, наоборот. Но самое страшное дорогое: в этом законе прописано, в 217-м, что если будет в принудительном порядке освобождаться территория под садоводческими товариществами, огородническими, дачными, то компенсации никто не получит. Ольга Арсланова: Что вы имеете в виду под «освобождаться принудительно»? Людмила Голосова: В принудительном порядке, допустим, под государственные или муниципальные нужды нужна эта территория. Ольга Арсланова: Ну понятно. Людмила Голосова: Этим законом… Ольга Арсланова: Но а собственность? Это же частная собственность, казалось бы. Людмила Голосова: Их не интересует, они убирают статью, которая в случае принудительного изъятия возмещала ущерб, до этого было по рыночной стоимости, теперь, значит, не будет никакого возмещения. Что они сделали? Дачные вообще убрали понятие, а у нас огороднические попали под статус уже все практически самостроя, потому что с принятием этого закона чиновники уже смотрят на норму закона сегодняшнего, с 1 января 2019 года, на дачные товарищества, которые 30 лет, 70 лет назад построены, сегодняшними нормативами Градостроительного кодекса. По сегодняшним нормативам улица должна быть 15 метров плюс тротуар. Ольга Арсланова: Ну понятно. Людмила Голосова: Говорят, сейчас мы освободим… Ольга Арсланова: Это уже следующий пласт проблем, мы обязательно к этому вернемся. Сейчас просто хотелось бы понять, действительно ли становится настолько ощутимой финансовой обузой дача, которая раньше часто даже какой-то доход могла людям приносить хотя бы в виде продуктов и так далее. Федор Мезенцев: Дачное движение и дачная традиция в России насчитывают многолетнюю историю, они начались еще в XIX веке, поэтому ежегодно у нас количество дачников увеличивалось. Самый бум предоставления дачных участков для дачного строительства, для садоводства пришелся на послевоенные годы, когда в стране был острый дефицит продуктов, поэтому людям дали землю бесплатно, для того чтобы они могли на своих огородах, дачных и садовых участках выращивать продукцию. И для многих это было огромным подспорьем, и мы помни, что дача – это семейная история: на дачу приезжали всей семьей, есть замечательный фильм «Москва слезам не верит», там замечательные кадры… Ольга Арсланова: Дачные посиделки. Федор Мезенцев: Приезжали… Действительно была семья, приезжали на дачи. Но запросы меняются, у нас сегодня появилась возможность у всех жителей, у всей страны выезжать за рубеж, это стало модно. Понятно, что не все могут позволить себе такие поездки, но тем не менее. Например, молодое поколение во многом уже сейчас сидит больше в компьютерах, они не очень хотят ездить за дачи. Поэтому если раньше у нас бабушки и дедушки сидели с внуками на дачах, это было нормально, сейчас уже не все этого хотят, некоторые говорят, что их на дачу не затащишь, это первое. Поэтому… У многих появились документы на недвижимость, до 1992 года сделки по дачным и садовым участкам оформлялись практически по членским книжкам: одного владельца участка на общем собрании исключали, нового принимали, они между собой рассчитывались, вот такая была полулегальная, полупрозрачная схема по приобретению недвижимости в СНТ. После того, как все стали собственниками, получили свидетельство о праве собственности на землю и на садовые, дачные участки, на дома (по дачной амнистии у нас было зарегистрировано большое количество участков и строений), то эти сделки приобрели более легальный оборот, они стали официально регистрироваться в Росреестре. Поэтому люди поняли, что если участок простаивает, то нужно что-то с этим делать. И конечно, у нас у многих возросли потребности, мы говорим не только о Московской области, здесь понятно, у нас многие стали ездить на машинах, электрички дачные у нас постепенно уходят в прошлое: раньше в электричку в субботу было не влезть, сейчас… Ольга Арсланова: Ну и сейчас тоже довольно плотно. Федор Мезенцев: Ну сейчас стали так, у нас и пробки на дорогах уже дачники создают, жалуются… Ольга Арсланова: Это новый виток старых трендов. Федор Мезенцев: Да, поэтому все это перераспределилось. Но у нас еще и появилось требование к нашим дачным поселкам. Многие жители приезжают и требуют от председателя: «Мы хотим, чтобы дороги зимой были прочищены от снега», – а 15 лет назад СНТ на зиму закрывалось, особенно в дальнем Подмосковье, никто туда не приезжал, никто не хотел строить. Сейчас появилась возможность строить капитальные дома; у всех разный доход, и в СНТ можно встретить и маленький домик 3 на 4, когда приезжают только на выходные чайку попить, и серьезный 3-этажный дом, который действительно является объектом ИЖС. И в этом мы не видим никаких рисков, поскольку земля в СНТ дешевле за счет того, что государство не обязано обеспечивать СНТ инфраструктурой, но у владельца есть выбор: купить дом в частном секторе или земельный участок и там построить либо купить участок в СНТ, он будет дешевле, но тогда всю инфраструктуру нужно делать за свои деньги, за свои взносы. И новый закон, который пришел на смену предыдущему 66-му федеральному закону, 217-й ФЗ вступил в силу с 1 января 2019 года. Московская область внесла инициативу, наши коллеги в Госдуме услышали, отсрочить этот закон. Он должен был вступить в силу в 2018 году, но мы убедили коллег в том, что нужно отсрочить, потому что было очень много нормативных актов, которые нужно было поменять. В частности, закон разрешает теперь прописаться на дачных участках. Это востребовано в основном для тех семей, которые предпочли строительство дома в СНТ покупке квартиры в ипотеку: за те же, а может быть, и за меньшие деньги они получают возможность полноценного жилья. Да, будут проблемы с инфраструктурой, но здесь уже право выбора. Новый закон ставит обязательным получение членских взносов на расчетный счет, но платят все. Теперь не получится написать заявление, выйти из состава членов СНТ, стать индивидуалом и за что-то не платить: в силу закона все владельцы участков обязаны платить одинаково так, как решит общее собрание. Это новелла закона, мы настаивали на этом, потому что были хитрые дачники, которые в свое время получили землю бесплатно, ни за что не платили. Они не вкладывали в инфраструктуру, дождались, пока соседи-пенсионеры за свой счет построят линию электропередач, насыпят дороги, сделают сторожку, и потом рыночная стоимость их участка возрастала, и вот сейчас эти такие вот условно «девелоперы» тоже вышли на рынок, потому что они хотят получать за это деньги. В частности, в этом тоже мы видим процесс увеличения продаж на дачных участках. Ну и новый закон, конечно, мы понимаем, наверное, будет корректироваться ежегодно, так же как это было с предыдущим федеральным законом, потому что история законодательного регулирования садоводческих объединений ведет свое начало от послевоенного права, был такой документ, у меня есть учебник, раритет, 1947 год… Ольга Арсланова: «Колхозное право». Федор Мезенцев: 1947 год, когда колхозники объединялись в артели, и там были те же самые проблемы: председатель, правление, общее собрание, ревизионная комиссия. Все те органы управления, которые у нас были 70 лет назад в колхозах, перешли в 66-й федеральный закон и сегодня сохранены в 217-м федеральном законе. Ольга Арсланова: То есть у вас столько негатива новый закон не вызывает? Вы видите, что в нем есть недоработки, но в целом вы считаете, что… Федор Мезенцев: Идеальных законов не бывает, жизнь вносит поправки, коррективы в нерабочие нормы закона. Например, сегодня есть норма о передаче земельных участков общего пользования в общедолевую собственность. В многоквартирных домах эта реформа обернулась тем, что земельный налог с участков под многоквартирным домом не взимается. Государство не смогло найти регулирование, как взимать в пропорциональном отношении по площади квартиры земельный налог с участка под этим домом. Сегодня Росреестр не может определиться, как зарегистрировать общедолевую собственность на земельный участок общего пользования в СНТ, это проблема. Но в целом новый закон убрал дублирование правовых норм, которые касались Градостроительного кодекса, Налогового кодекса, Гражданского кодекса, он оставил в основном вопросы по управлению СНТ. Ольга Арсланова: Мы сейчас хотим запустить голосование для наших зрителей. Вот мы говорим о том, что меняется отношение к даче, вопрос простой: вам дача нужна? Отвечайте «да» или «нет» на короткий номер, звоните в прямой эфир, рассказывайте, как сейчас, есть у вас дача или нет, во сколько обходится, если да, содержание дачи, и не задумываетесь ли вы о ее продаже. Петр Кузнецов: Ну и давайте Вадима из Татарстана послушаем. Здравствуйте, Вадим. Ольга Арсланова: Татарстан на связи. Здравствуйте, добрый вечер. Зритель: Да, здравствуйте. Вот говорят, что дача – это подспорье. У нас дача – это просто статья расходов огромная. Поездка одна, просто продукты, заправка, дорога 3 тысячи, 5 тысяч. Если покупаем какие-то садовые вещи, это уже 6-7, стройматериалы уже 10, гости – 12. Вот поездка 12 тысяч, каждое лето от 5 до 10 тысяч в неделю, ну через неделю. Ольга Арсланова: Но все-таки пока вы не хотите от дачи отказываться? Удовольствия больше получаете или бонусов каких-то? Зритель: Удовольствие у нас да, мы ничего не сажаем, все закатали травой, баня, друзья. Отказываются соседи, дарят участки, мы взяли в дар у соседей, уже такие взрослые люди просто подарили, потому что ездить не могут, не хотят, у нас там парковка теперь. Молодежь заезжает, но больше бросают дачи, вообще просто бросают, отдают дома, не 3-этажные, конечно, но все есть полностью, и общество неплохое. Но вот с тем, что дорого ездить… Ольга Арсланова: Да, спасибо большое. Петр Кузнецов: Спасибо. Ольга Арсланова: Несколько сообщений я сейчас прочитаю буквально. «Дача – это уголок, где можно уединиться от сборищ громкоговорящих, нетрезвых людей под окнами многоквартирных домов», – жалко нашему зрителю, что такое с дачами происходит. «Если раньше дача и машина являлись возможностью облегчить финансовую нагрузку, – пишет зритель из Волгоградской области, – теперь это дополнительные расходы: бензин, электроэнергия, вода подорожали настолько, что никакой урожай не оправдает расходы». Петр Кузнецов: Можно чуть детальнее, о каких новых налогах идет речь? Налог на недвижимость? Сейчас говорят о таком… Его уже прозвали налогом на теплицы. Налог на землю? Что ждет, что грядет? Людмила Голосова: Да, Петр, вы совершенно правы, что теперь как говорят? Вот то, что на фундаменте, то уже, значит, капитальное строительство. В СМИ сейчас прошло много сообщений, что на теплицы налог, потому что если она на фундаменте, баня на фундаменте – налог, понятно, садовый дом – тоже налог, все, что… А у нас вот возьмем Подмосковье, это не песчаная почва, а в основном глинистая. Ольга Арсланова: Ну да, глина, суглинок. Людмила Голосова: И которая вот так вот «гуляет». И делают фундамент, для того чтобы не развалилось к весне. Петр Кузнецов: Все. Людмила Голосова: И тут еще такой момент. Вот Федор рассказывает, как все чудесно и прекрасно, не могли прокормить после войны людей, давали… А сегодня мы можем прокормить людей нищих? У нас 20 миллионов вообще нищих. Так главное не говорят: этот закон не о садоводстве по большому счету. Дело в том, что переводят насильственным образом нежилые строения в жилые дома. Граждане, которые имеют квартиру по договору соцнайма, у нас таких немало, это будет основанием по 51-й статье расторжения договора соцнайма, то есть будет искусственное выдавливание на постоянное местожительство на территории, где нет надлежащей инфраструктуры. Чем можно похвалиться, что можете прописаться, но если хотите школу построить своим детям, детский сад, аптеку, магазин, вы знали, куда шли, вот вы теперь на свои деньги и стройте. Это что за отношение к гражданам Российской Федерации? И я говорю, когда Конституционный суд принимал в 2011 году, что на землях сельхозназначений можно строить, то, извините, он своей головой, чем думали эти судьи Конституционного суда? К ним пришел Воробьев за правом прописаться, они говорят: «Да, имеешь право, у нас Конституция, где хочу, там и живу». А как же право не обеспечить надлежащей инфраструктурой? А завтра в эти дома придет ювенальная юстиция и будет забирать детей. Ольга Арсланова: Ага, «не те условия», скажут. Людмила Голосова: Потому что скажут, что не те условия. А не хочет Федор рассказать… Вот говорит, бабушки сидели, теперь не сидят, – в моем садовом товариществе все внуки остаются. Так вот, оказывается, кто знает, что бабушка не имеет права сидеть с дедушкой со своими внуками? Только должна быть нотариальная доверенность. Почему они не говорят, что этот закон, с 1 января 2019 года малоимущие граждане не смогут встать на жилищный учет для получения улучшения своих жилищных условий? Об этом они не хотят сказать? То есть этот закон диверсионный, репрессионный. Членские взносы возрастут из-за того, что они говорят, только на расчетный счет. Пенсионеры за тысячу рублей там где-то убирают. Что должно быть в садовом товариществе? Штатное расписание, включать дворника на 10-15 тысяч, платить всем налоги в Пенсионный фонд? Это увеличение членских взносов. Тогда давайте скажем следующий момент. Когда говорят, что у нас теперь собственность, у нас собственность в соответствии с законом – это та недвижимость, которая внесена в Единый государственный реестр недвижимости, у нас только 30%. У нас 15 миллионов граждан на землях под огородничество. Этот закон их поставил в неправовое поле. В соответствии с законодательством они строили жилые строения некапитальные, им не давали зарегистрировать землю, они не смогли зарегистрировать строение, 339-й закон, мы в этой студии говорили о нем в 2017 году, все, что не зарегистрировано до 1 сентября 2018 года, считывается самостроем, а самострой… Петр Кузнецов: И если вдруг так получится, что эта земля будет понадобится под госнужды, а у вас не зарегистрировано, соответственно, незарегистрированные вам считать не будут. Людмила Голосова: Да, все. Сносишь, во-первых, за свои деньги, но перед этим, принимая этот 339-й закон, они в Кодекс по административным правонарушениям внесли штрафные санкции. Чиновнику дано право определять, он пришел… Бюджет-то чем наполнять? Промышленность не хотят развивать. 50% штрафа, сначала оштрафуют… Где людям деньги брать? Лицензии на скважины. Послушайте, мы поливаем, берем эту воду, на свои деньги когда-то построили, документов нет. Чтобы получить лицензию, миллион надо заплатить, а не будет лицензии, миллион штраф. Это отношение к гражданам? Теперь хотят наши СНТ сделать как бы сетевые, коммуналку как будто мы предоставляем, и тоже лицензию. Так вот, значит, в итоге получается межевое дело сделать. Бедняков, по-моему, Александр, директор БТИ Московской области, что заявил? Вот если у вас земельный участок зарегистрирован, дом на нем зарегистрирован, но вы по сегодняшней системе координат не определили границы своего земельного участка, мы его не видим, а все, что на нем, значит самострой. Это отношение к гражданам Российской Федерации? И они будут рассказывать, какой этот закон хороший? Значит, сделать межевое дело 15 тысяч, технический паспорт на дом 15 тысяч, вот 30 тысяч; лицензию получить, вот я беру на свое садовое товарищество, надо еще 5 тысяч собрать; линию электропередач привести в соответствие с нормами сегодняшних, сиповские провода, еще собрать по 10 тысяч, а то и больше, – получается, 60-70 тысяч надо собрать. Членские взносы возрастут, естественно. Так разве это забота государства? Показывает он нам книжку, Федор, – да он пусть ее дома читает, эту книжку, а не нам тут показывает: вот колхозы, тут правление, все, садовое товарищество. Ольга Арсланова: Федор может принести любую книжку, если захочет. Людмила Голосова: И в советское время было правление, были председатели. Почему происходит ситуация, что уходят из садовых товариществ? Мы говорили: усильте ответственность председателей. Что сделали? Они его сделали единоличным исполнительным органом, правление может быть вечным. Петр Кузнецов: Федору слово дадим и время. Ольга Арсланова: Пускай Федор ответит. Федор Мезенцев: Людмила Даниловна, не все так страшно, как вы рассказываете. Что касается изъятия земельных участков и регистрации недвижимости, действительно земельные участки сейчас рекомендуется поставить на кадастровый учет как положено, и если это делать коллективно, то цены снижаются существенно, потому что кадастровый инженер приезжает и делает межевые планы одновременно на 10-15 участков, это существенно снижает ошибки. Но у нас более 30% споров в судах между дачниками как раз заключаются, кто где поставил дом или кто где посадил яблоню, «Как поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем». Получается, что один хитрый дачник поставил на кадастровый учет участок и захватил у соседа одну сотку земли. Другой сосед с той стороны тоже оформил кадастровый учет, и получается, что тому, кто не успел, остается не 6 соток, а 4-4.5, это проблема, это первое. Действительно, закон защищает только зарегистрированную недвижимость, и мы говорим о том, что регистрировать недвижимость нужно ту, которую невозможно перенести без ущерба для ее состояния. Например, теплицы регистрировать не надо независимо от того, какие теплицы на дачных участках построены. Туалеты, хозблоки, гаражи, переносные бытовки – это все не нужно регистрировать, это временные хозпостройки. Регистрировать мы должны жилые дома или садовые дома, и в этой ситуации государство полностью отвечает в случае вынужденного изъятия за кадастровую стоимость земельного участка и кадастровую стоимость нашей постройки. Лицензирование скважин было амнистировано в СНТ до 31 декабря 2020 года, его максимально упростили. Сегодня жители СНТ на своих участках не будут получать никаких лицензий ни в этом году, ни в следующем. Лицензирование колодцев и скважин на участках дачников, нужно их успокоить, не требуется, это свои, личные, для собственных нужд. Общие скважины лицензируются, с 1 января 2020 года лицензии должны быть, и на СНТ разработан отдельный административный регламент, Московская область уже это приняла, максимально снизили стоимость лицензирования скважины. Ольга Арсланова: А сколько это будет стоить? Федор Мезенцев: Если в СНТ есть документы, паспорт скважины и проект зоны санитарной охраны, то лицензирование скважины может обойтись порядка 15-20 тысяч рублей, если есть все документы. Ольга Арсланова: Но это недешево. Подождите, если ее уже сделали, значит… Федор Мезенцев: Это получение документов, в любом случае нужно будет проверять либо поставить на кадастровый учет зону санитарной охраны… Ольга Арсланова: Зачем? Федор Мезенцев: Чтобы не получилось так, что государство об этой скважине у нас не знает, и когда принимаются правила землепользования и застройки, рядом, например, согласуют строительство мощного водозаборного узла, из-за которого не будет воды у всех дачников. Все скважины вносятся в единый государственный реестр водных объектов, это защита наших прав на нашу воду. Потому что если промышленные скважины будут бурить бездумно и бесконтрольно, то воды не будет у всех. Ольга Арсланова: Ну а почему это должно быть обязательным? Если это защита наших прав, то мы можем выбирать, платить или не платить? Федор Мезенцев: Это обязанность, потому что вода является стратегическим ресурсом. Мы понимаем, что если построил дом и не зарегистрировал, это одна история; если гостиница на дачном участке возникла, да, этого владельца участка накажут, заставят снести за свой счет 4-этажный дом или многоквартирный дом. Но если вода в скважине будет испорчена из-за того, что рядом склад химических реагентов, то это уже будет проблема всех жителей, поэтому это действительно безопасность нас и безопасность страны. Петр Кузнецов: Федор, но вы можете же понять дачников, которых обложили всеми этими требованиями, они просто нам продолжают писать, что их просто выживают, что они чувствуют себя ненужными. Ольга Арсланова: Или нужными, пока платят. Петр Кузнецов: Вы знаете, как говорят, из большого города автомобили постепенно выживают, потому что создаются препоны, платные парковки и так далее, отдельная тем, вот так же и дачники себя чувствуют. Федор Мезенцев: Петр, здесь, во-первых, многое зависит от коллектива, от председателя. Я знаю работу СНТ изнутри, я сам являюсь председателем двух садоводческих объединений, поэтому мы понимаем… Людмила Голосова: Это каким образом двух? Федор Мезенцев: Мы понимаем, что сразу поменять провода мы не сможем, и если я выйду на общее собрание к своим жителям и скажу, что взносы в этом году у нас будут 50 тысяч рублей в год, понятно, что мне ответят и куда отправят. Поэтому это нужно ставить совершенно понятные задачи. Обязанности делать за один год все нет, но мы понимаем, что сети, например, электрические строились 25-30 лет назад под одну мощность, когда 1-2 киловатт хватало на дачный участок, этого было достаточно. Сегодня 15 киловатт не всегда достаточно для дома, это уже решают жители, это несрочный вопрос. В Московской области, например, принята программа: сети передаются сетевым организациям практически в состоянии как есть, не надо ничего вкладывать. Если общее собрание принимает решение передавать сеть, это считается по закону движимым имуществом, никто землю общего пользования не отнимет, никто потом не заставит ставить охранную зону на провода и выживать дачников. Поэтому сети могут быть переданы в упрощенном порядке. Упростили лицензирование скважин, упростили возможность оформления земельных участков. Вот была дачная амнистия, у нас… Еще нужно напомнить нашим зрителям, что те, кто сегодня имеют только членские книжки на руках и никак не зарегистрировали свое право на земельный участок, у них есть возможность до 31 декабря 2020 года оформить бесплатно в собственность свою землю, для того чтобы они уже могли ею полностью распоряжаться. Ольга Арсланова: Да, если успеют. Давайте посмотрим сюжет. Ярославские садоводы-огородники обсуждают дачную амнистию как раз и налоги, и многие сейчас решают, что же одно дело дальше с этими земельными участками. Давайте посмотрим. Петр Кузнецов: До 2020 года, да. СЮЖЕТ Ольга Арсланова: И давайте сразу примем звонок из Кировской области. Василий на связи, здравствуйте. Петр Кузнецов: Василий, приветствуем вас. Ольга Арсланова: Говорите, пожалуйста. Петр Кузнецов: Здравствуйте. Ольга Арсланова: Да, Василий… Петр Кузнецов: Если вы сейчас выключите телевизор, будет удобнее и нам, и вам. Зритель: Здравствуйте. Вот понимаете, что я хотел сказать? Конечно, я поддерживаю то, что дача нужна. Во-первых, конечно, в финансовом плане такие крупные города, как Москва и другие крупные города, где люди могут зарабатывать довольно приличные зарплаты и покупать все в магазине, это хорошо. В провинции, конечно, с этим сложнее, и дачи являются довольно серьезным подспорьем для людей в этом плане. Но главное, я считаю, даже не в этом заключается, а в том, что мы сейчас покупаем на прилавках магазинов какие продукты, в том числе овощи и фрукты, они очень нашпигованы всяческой химией… Ольга Арсланова: Вы считаете, что на даче все лучше? Зритель: По большому счету никто ведь на правительственном уровне об этом сейчас даже и не заботится, понимаете, чтобы как-то это ограничить, вот эту химию на прилавках магазинов. А то, что мы выращиваем на своем приусадебном участке, это экологически чистое. Вот это наиболее важное, я считаю, в этом плане. Ну и, конечно, затраты соизмеримы, меньше: свой труд, а труд на земле всегда облагораживает человека. Вот что я в принципе и хотел сказать. Ольга Арсланова: Спасибо. У нас тут сторонники дачи тоже на SMS-портале. «Дача нужна, 4 месяца в году поесть натуральные продукты», – пишет один зритель. Вот из Перми зрительница: «Нужна дача, я не хочу ездить в Турцию и оставлять там свои деньги». То есть люди готовы даже где-то переплачивать за возможность иметь что-то свое. Вопрос в следующем: где вот тот предел, как вам кажется, до которого люди готовы терпеть? То есть максимальные выплаты, максимально допустимые требования налоговые, регистрационные, до которых люди еще будут сохранять дачи, но после определенного рубежа пойдет серьезный отток? Людмила Голосова: Ну как бы я в начале сказала, что практически 40 тысяч уже уничтожили дач, ликвидировали… Ольга Арсланова: То есть вы считаете, что мы к этому порогу близки сейчас? Людмила Голосова: Они как бы физически существуют, но из реестра их выкинули. Когда Федор сказал, что вода является стратегическим, так скажем, ресурсом, а садоводческие товарищества в советское время, их не было на картах Союза, были на картах военных, это была стратегическая территория. То, что касается скважин, 261-я статья Гражданского кодекса говорит, что это наша земля, то, что на ней и под ней, наше. А государство когда говорит «мы делаем все для граждан», оно уничтожает нас везде и всюду, и в квартирах, и на земле. Поэтому уже в принципе подходит к самому краю. Дачи они убрали, сказали, что это теперь садоводства, огородничество, можете себе представить, 3 миллиона земельных участков как минимум, 15 миллионов, они подпали теперь под самостройщиков. Николаев, который возглавляет Комитет Государственной Думы по природным ресурсам, земельным отношениям и собственности, публично заявил 18 февраля на заседании Президиума совета законодателей, великий попался у нас в Госдуму, который протаскивал этот закон, – он заявил публично, что те дачники, которые попали, оказались на землях сельхозназначения, попали вне закона, потому что в соответствии с Земельным кодексом там нельзя ничего строить. А ничего, что у нас 70% на этой категории земли? А ничего, что у нас земли были на неугодьях, неудобьях? Мы оплодородили, и чиновники дали людям эту категорию? И теперь, когда они еще нам с высокой трибуны говорят, эти власти, чиновники с законодателями, что теперь уведомительный характер, чтобы зарегистрировать дом, – у нас потоком со всех регионов мы получаем жалобы: подают уведомление в архитектурный отдел, отказывают это уведомление брать. Говорят: «Я вот хочу построить дом, жилой дом», – отказывают, говорят: «Отказываем, потому что земля сельхозназначения, жилой дом нельзя строить. Вид разрешенного использования – садоводство, нельзя строить. У вас нет проекта планировки, застройки территории», – а этого ни у одного садоводческого товарищества нет. Это они нормы вот эти сейчас приняли. Поэтому устроили капкан для 60 миллионов граждан, а на самом деле это для 100 миллионов, потому что я сказала, на жилищный учет ставить не будут, договора соцнайма расторгать будут, муниципалам дают возможность потом торговать этими квартирами; территории, которые будут в принудительном порядке освобождать, компенсаций не будет, это все в законе прописано. За скважины… Рассказывает нам сказки, что если все есть, 15-20 тысяч – нет! А чтобы провести все исследования, миллион. Петр Кузнецов: Резюмируем: можно сказать, что никого не интересует, представляет моя дача ценность или нет, интересует то, что под ней, то есть земля? Людмила Голосова: Нет, это если бизнес-интерес. Но у нас территория России большая, вот я вам говорила про Тверскую губернию, вот вчера позвонили с Хабаровского края, продают участки, невозможно: тарифы растут за мусор, в несколько раз подорожал мусор – нам что, его съедать, этот мусор? Они чего вообще творят, эти чиновники и законодатели? И говорить здесь, что дачи уже теперь не те, что теперь там живут, – проедьте на Калужское шоссе, налево-направо, вот рядом Калужское шоссе, Новая Москва, 3 на 4 до сегодняшнего дня стоят там домики. У нас масса, у нас 90% народу выживает сегодня в стране, это единственное… Не надо забывать… Вообще народ неинтересен сегодняшним чиновникам государства. На этих дачах помимо того, что, как сказали сейчас, это экологически чистые продукты, теперь назвали «для собственных нужд», теперь они нас обзовут самозанятыми, уже не смогут продать что-то, какой-то излишек, как бабушки продавали, потребуют оформление патента, а это до 30 тысяч, она продаст на тысячу рублей. Поэтому политика проводится ужасная и отвратительная, законы принимаются против людей. У нас есть надежда, наша организация сейчас работает, так скажем… Есть такая платформа «Единой России» Центр социально-консервативной политики, они сейчас проводят очень большую работу, создаются там секции, рабочие группы, общественные организации. Мы надеемся, что вот благодаря, так скажем, той же партии они как-то будут доносить, тот же Грызлов, который возглавляет Высший совет… Потому что наша задача… Ведь государства без граждан не бывает. Вот сегодня мне сообщили, что в Японии запретили СВЧ, кто не будет этот закон слушать, от 5 до 15 лет тюрьма, 83 года прожиточный уровень – у нас какой? Мы там хоть как-то отдыхаем, денег нет, а тут рассказывает Федор, вот теперь за границу ездим. Ольга Арсланова: Сейчас Федор нам свою точку зрения выскажет. Да, Федор, вам слово, а потом мы послушаем наших зрителей. Федор Мезенцев: Да. Напомню, что государство снизило финансовую нагрузку на дачников, с 2017 года налог на 6 соток у нас не платят пенсионеры и льготные категории граждан так, как это было при Союзе. Они освобождены были уже в течение последних 10 лет от уплаты налога на имущество: одна квартира, один дом, один гараж, один хозблок. То есть пенсионер и льготник, который имеет в собственности участок 6 соток с домиком, никаких налогов государству не платит, это первое. Что касается постановки жителей на учет на квартиру, то здесь нужно помнить, что все, что было зарегистрировано до 1 января 2019 года, никак не учитывается при постановке граждан на очередь, поэтому наши очередники могут жить спокойно. Но они должны помнить, что если они сейчас стоят на очереди и строят на даче дом, то они должны его регистрировать как садовый дом, это их право, даже если он соответствует всем параметрам жилого дома, в этом случае это не будет никаким образом учитываться. Также сейчас в 217-й закон рассматриваются поправки о том, чтобы органы местного самоуправления имели право вкладывать бюджетные деньги на строительство инфраструктуры в СНТ, – это как раз к вопросу о том, что жилые дома нужно обеспечивать инфраструктурой. Сегодня закон пока не позволяет внутрь СНТ зайти и помочь построить дачникам водопровод, помочь с газификацией, в новом законе это будет предусмотрено. Ольга Арсланова: Давайте послушаем Александра из Московской области. Здравствуйте, Александр. Дачник ли вы, сразу расскажите нам. Зритель: Здравствуйте. Да, я дачник. Вот сложилась такая ситуация. Мы 10 лет назад купили участок в СНТ. Ольга Арсланова: Так. Зритель: Приехала организация, сделали межевание со спутниковыми антеннами, все как положено. Нам присвоили кадастровый номер участка, мы его поставили в Регистрационной палате на учет. И теперь оказывается, что мой участок с этим кадастровым номером находится за полкилометра от СНТ, понимаете? Я не против платить налог за дом, я все понимаю, что больше нечем наполнять бюджет. Я спрашиваю: как мне его поставить на место? Я говорю: я могу сделать новое межевание? – «нет, только через суд». А почему через суд? Мне делала государственная организация, которой сейчас не существует. Мало того, на моем участке и у соседей еще один участок сверху лежит. Федор Мезенцев: Понятно. Ольга Арсланова: Спасибо. Зритель: Кооператив сделал новый план СНТ, и этот план не утверждают, говорят: «Сначала наведите порядок, уберите все эти участки, потом мы вам утвердим». И где же эта дачная амнистия? Ольга Арсланова: Да, и вот такие еще нестыковки. Спасибо большое, Александр. Давайте еще посмотрим небольшой сюжет. Наши корреспонденты спрашивали жителей разных городов, во сколько им обходится содержание дачи. ОПРОС Ольга Арсланова: Вот еще несколько SMS: «В Волгограде до 80% участков в СНТ брошены, только за воду 8 тысяч за 3.5 месяца», «Продать дачу непросто и дешевле существенно, чем кадастровая оценка». Все-таки если наступает вот этот предел, о котором мы говорим, и человек хочет продать дачу, может ли он рассчитывать на какие-то рыночные деньги сейчас, или? Людмила Голосова: Абсолютно нет. Я приведу пример моего садового товарищества: если раньше можно было продать 6 соток за 1 миллион 200 тысяч, сейчас не могут продать за 300 тысяч. Во-первых, у людей денег нет, и идти тоже на такие расходы, которые в садовых товариществах… И я хочу, пользуясь, уже осталось мало времени, сказать, что 861-я статья Гражданского кодекса позволяет нам собирать деньги наличными, и навязывать нам только один расчетный счет нет права. Потому что дача – это как семья, это как семейный бюджет: это наши личные деньги, это наше личное имущество, это наша личная территория, и мы как считаем, так и распоряжаемся. Мы не хотим платить 15 тысяч за то, что мы можем заплатить 3 тысячи или 2 тысячи, за обкос. А вот Федор сейчас предлагает: «А можно вот не платить 10 человекам взносы, они вот соберутся и отсыпят дорогу», – а где это в законе написано? Они будут тогда неплательщики по членским взносам. Не надо нам обогащать… То есть этот закон направлен еще на обогащение ростовщиков-банкиров, они сейчас как коршуны налетели, звонят всем садовым товариществам: то «Сбербанк», то «Почта Банк», то еще какие-то, предлагают свои услуги. И Кутепов, сенатор Санкт-Петербурга, внес законопроект, говорит: с момента, как приняли решение по смете годовой взнос, должны в течение месяца внести. А мы что, за квартиру в январе платим за все 12 месяцев? Это говорит о том, что этот закон пролоббирован против граждан Российской Федерации. Ольга Арсланова: Федор, объясните, почему действительно люди, которые в некоммерческом товариществе вместе сосуществуют, не могут выбрать хотя бы такую простую вещь, как форму оплаты. Федор Мезенцев: Все зависит от соседей, и если семья в СНТ дружная, прежде всего ею руководит председатель, если они между собой могут договориться, то никаких дополнительных затрат у них не будет. Во-первых, они выберут банк, который может брать взносы без комиссии, сейчас банки увидели в СНТ огромный оборот финансов и прилагают программы, когда бесплатно обслуживается расчетный счет, коллеги уже многие заключили эти договоры. Но что касается каких-то вещей, которые нужно делать за наличный расчет, действительно никто не запрещает договориться с правлением и самому покосить траву на территории общего пользования, это не запрещено. Ольга Арсланова: А за это тебя после этого как самозанятого не заставят еще налог платить? Федор Мезенцев: Это не самозанятый, это могут быть предоставлены льготы по взносам. То, что не написано в законе, не запрещает Гражданский кодекс, это совершенно нормальная история, это испокон веков было, когда лампочку на столбе менял свой местный электрик, они разбирались между собой: например, электрик не платил взносы, но он выполнял какие-то работы по СНТ. Поэтому многое зависит от самих жителей. Если в СНТ делаются все работы коллективно, и межевание, как вот сейчас был звонок в студию о том, что кадастровый инженер сделал ошибку, – но если человек сам выбирает непроверенного специалиста, он рискует попасть на человека, который сегодня ему поставил это на учет, а завтра он не работает. Поэтому нужно выбирать правильные организации, это делается тоже сообща. И у нас есть примеры СНТ, где все работает, взносы в среднем 1 тысяча рублей в месяц. И как платить взносы, тоже определяют дачники. Удобнее технически, конечно, взносы собрать один раз в начале дачного сезона и начать строить дороги, выполнять все решения, сделать ворота и так далее. Но мы знаем своих соседей, и если квартплата у нас условно 5 тысяч рублей в месяц, взносы в СНТ до 1 тысячи рублей в месяц в среднем получаются, поэтому это не такие большие деньги. Но если у кого-то нет возможности, он всегда может по согласованию с правлением получить рассрочку на оплату взносов и платить помесячно, это удобно сокращает расходы. Что касается безналичных платежей, это одна из форм по сути коммунальных платежей. Мы же квартиру уже давным-давно не платим деньги наличными, мы это все вносим по безналу. И вот надо отметить, что с этого года сотрудники «Почты России» будут приходить в СНТ и давать дополнительную услугу: по зарегистрированным адресам будут приносить корреспонденцию, и у них будут терминалы для оплаты, это удобно. Поэтому каждый сможет выбрать, в том числе и заплатить без комиссии. Петр Кузнецов: Давайте подведем итоги, по 30 секунд. Что будет с дачами дальше? Каково будет назначение дачи? Дачи будущего? Людмила Голосова: В силу 217-го закона перспективы никакой нет, абсолютно уничтожает, дачи уничтожили, огороды уничтожают… Петр Кузнецов: Будут продавать, продавать, продавать. Людмила Голосова: Садоводства поставили в жесткие условия. Поэтому когда приводят пример, по коммуналке квартиры же платят по расчетному счету, – так не надо забывать, что у нас тут дороги, у нас линии электропередач, у нас имущество, которое надо содержать, площадки, косить траву… Петр Кузнецов: 10 секунд. Людмила Голосова: Поэтому, извините, будущего с нашими чиновниками и законодателями сегодняшними никакого нет. Петр Кузнецов: Федор? Федор Мезенцев: Новый закон устранил массу противоречий, но мы понимаем, что ничего не получается у того, кто выступает всегда в позиции «против». Наша задача как председателей, как дачников – быть практиками и обмениваться лучшими практиками, которые потом ложатся в основу предложений по изменению в законодательство. Многие позиции дачников были учтены в новом законе, это будет развиваться. Мы понимаем, что жизнь не стоит на месте, и если смотреть на дачи как коллективную форму собственности, то они сегодня должны вписаться в современные условия, мы должны уже уйти от тех истоков колхозного права и вписать наши СНТ в современное законодательство, чтобы дачники не тратили лишние деньги на содержание своих участков, а занимались отдыхом и выращивали там фрукты и овощи. Ольга Арсланова: Мы наших зрителей спрашивали, нужна ли им дача, и вот результаты опроса: «да» ответили 82% пока что все-таки, и всего 18% дача не нужна. Спасибо нашим гостям. У нас в студии были председатель Профсоюза садоводов России Людмила Голосова и исполнительный директор Союза дачников Федор Мезенцев. Спасибо. Петр Кузнецов: Спасибо. Людмила Голосова: Спасибо вам. Федор Мезенцев: Спасибо.