Оксана Галькевич: Вот о чем хотим поговорить. «Иностранцам здесь не место». Наша страна вместе с другими государствами тоже закрыла границы на въезд для граждан иных стран. И тут мгновенно возникло, вы знаете, очень много сложностей. Например, тревогу первыми забили российские застройщики – мол, без мигрантов они не смогут просто в срок сдать уже начатые объекты. Константин Чуриков: На которые уже кто-то взял ипотеку, кто-то рассчитывает их купить. Оксана Галькевич: Кто-то купил, да-да-да. Кто-то ждет. Константин Чуриков: В строительстве сейчас, по данным Росстата, работают почти 6,5 миллиона человек. И это основная сфера, где трудятся приезжие, вот те самые иностранцы. Там и квота на мигрантов самая высокая в экономике – компании могут нанимать до 80% иностранной рабочей силы. Девелоперы говорят, что им это выгоднее: труд приезжих на 25–30% дешевле, ну и оплачивать за них приходится только патент в 5 тысяч рублей. Удобно. Оксана Галькевич: Ну понятно, конечно. Россияне дороже, естественно, обходятся и по зарплате, она выше должна быть, и по выплатам в Пенсионный фонд, там ведь еще получается плюс 30% сверху. Строительство, клининг (или уборка, если по-русски), жилищно-коммунальное хозяйство – там тоже очень много мигрантов. Ну что еще? Давайте помогайте, подсказывайте, какие отрасли могут пострадать. Давайте подумаем вместе. Кстати, готовы ли наши российские сотрудники занять эти рабочие места? Звоните, высказывайтесь, мы в прямом эфире. И представим нашего гостя. Константин Чуриков: В студии у нас сегодня – Вадим Коженов, президент Федерации мигрантов России. Вадим Викторович, здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте, Вадим Викторович. Вадим Коженов: Добрый вечер. Константин Чуриков: Сразу давайте обратимся к нашей аудитории, запустим SMS-голосование. Как вы думаете, без мигрантов обойдемся? «Да» или «нет» – 5445. В конце этой получасовки подведем итоги. Вадим Викторович, кроме строительства, где у нас еще мигранты? Вадим Коженов: Ну, у нас все, в общем-то, массовые сегменты сейчас достаточно активно заняты мигрантами. Это и такси. Это все курьерские доставки. Это клининг, о котором уже говорилось. Это, безусловно, строительство. Огромное количество их работает в сфере обслуживания как официанты. То есть проще сказать, где их нет. Это госслужба. Константин Чуриков: Хорошо. А с теми, кто въехал и уже работает, что с ними сейчас будет? Они же здесь, внутри страны. Вадим Коженов: Будут продолжать работать, да. Нет, на самом деле ситуация не так страшна, как ее малюют. Особенно то, что сейчас вы говорили про строителей. Я бы с этим не стал соглашаться. Те люди, которые строят многоэтажки… Оксана Галькевич: Так это не мы сказали. Застройщики сами бьют тревогу. Вадим Коженов: Ну, строители, да. Хорошо. Смотрите, ситуация какая? У нас есть сезонная миграция, которая, безусловно… Вот сейчас начало некоего сезона, к которому относится дачное строительство, соответственно, всякие садово-огородные работы. Надо кому-то ремонтировать заборы, копать грядки. И действительно, мигранты на этот вид сезонных работ должны начать приезжать прямо сейчас, в течение… Оксана Галькевич: И они этого сделать не смогут. Вадим Коженов: Они этого сделать не смогут. А те, кто работают на стройках у девелоперов, они как сейчас работают, так и будут работать. То есть у девелоперов, может быть, если вдруг летом, не знаю, на новые объекты нужны новые люди, то придется подождать до 1 мая, пока закончится этот объявленный наш карантин. А те, которые работают сейчас, они же никуда не деваются. Более того, они даже деться не могут. Оксана Галькевич: Вадим Викторович, это если смотреть на ситуацию, что называется, в моменте. Вот она сейчас такая, какая есть. И 1 мая, как вы рассчитываете, этот карантин, эти меры будут прекращены. Константин Чуриков: А это вовсе не факт. Оксана Галькевич: А если все дальше продолжится? Вадим Коженов: Я рассчитываю, что раньше… Оксана Галькевич: Ну хорошо. Если так, то все прекрасно, собственно говоря, сохраняется эта ситуация, все будет нормально. А если этого не произойдет? Мы просто видим… На самом деле сегодня уже третий по счету за последние неполные полторы недели обвал на рыках. Страдают в том числе, кстати говоря, и такие крупные бизнес-структуры, как девелоперы, застройщики. Константин Чуриков: Мы видим, как все меняется. Меняется политическая обстановка. Оксана Галькевич: Меняется курс валют. А мы помним, когда последний раз скакал доллар, рубль и все прочее, мигранты уезжали и говорили: «Нам теперь здесь невыгодно работать». Вот если все пойдет дальше по нарастающей? Вадим Коженов: Ну, тут очень сложно прогнозировать. Более того, даже опытные экономисты считают, что прогноз – это вещь неблагодарная. И угадать хоть сколь-нибудь точно практически невозможно. Это чаще всего случайность. Ситуация какая? Месяц апрель, ну, конец марта и апрель – я думаю, что радикальных каких-то проблем из-за того, что у нас перекрыты границы, не возникнет. А если мы говорим про то, что у нас упал рубль… Ну, это же дело не в миграции. Вопрос в том, что у нас нефть упала, соответственно, из-за того, что с ОПЕК не договорились. И прочее, прочее, прочее. Оксана Галькевич: Вопрос в том, что эти люди лишатся рабочих мест. Вадим Коженов: Они все равно уехать не смогут. Я думаю, что они будут все работать. Оксана Галькевич: А это, простите, не угроза? Вадим Коженов: Нет. Оксана Галькевич: Безработные мигранты на улицах наших городов. Вадим Коженов: Почему безработные? Наоборот. Только что говорили, что есть опасность, что их не будет хватать. Так что они все будут с работой. Константин Чуриков: Не так много хороших новостей приходит. Вот одна хорошая новость – не по теме, но неважно. «Покупатели успокоятся через неделю». Замглавы Минпромторга Виктор Евтухов считает, что россиянам уже негде хранить гречку. Оксана Галькевич: Это правда, да. Константин Чуриков: Ну видите? Все налаживается. Оксана Галькевич: Если только в погреб кто-то… Константин Чуриков: Нам звонит Сергей из Москвы. Сергей, здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте, Сергей. Зритель: Добрый вечер. Константин Чуриков: Добрый. Зритель: Мое мнение такое. Если сейчас строительные компании на уровне государства установят хорошую зарплату и будут строители российские получать квартиры в новостройках, то отбоя от строителей российских не будет. И ПТУ строительные восстановятся. Это первое. Второе – по поводу ЖКХ вы затронули. Раньше дворники получали служебные квартиры на 10 лет. Отработал 10 лет – переводилось в муниципальное. Пусть вернут – и ни одного дворника-иностранца не будет, все займут москвичи. Но жадность наших руководителей… Ну уж извините. Константин Чуриков: Ну да. Зритель: Вот и все. Вот мое мнение. Спасибо вам большое. Константин Чуриков: Да, спасибо, спасибо. Кстати… Оксана Галькевич: Пишут, кстати, что Россия без мигрантов обойдется, а Москва – нет. Ну действительно, в провинции на самом деле не такой большой рынок работы для приезжих иностранцев. Вадим Коженов: Но есть еще похожие агломерации. Екатеринбург, я думаю, будет иметь проблем больше, чем Москва. Оксана Галькевич: Почему? Вадим Коженов: Ну, там определенные сферы. Они настолько плотно уже погружены в это дело, что когда, например, полтора года назад вышло распоряжение, что нужно поменять водительские права, иначе нельзя работать в такси и водителями автобусов, Екатеринбург сильнее всего пострадал. Константин Чуриков: Хорошо. Давайте еще рассмотрим такое популярное, например, в городе явление, как няня. Вот как быть с такими уже совсем самозанятыми, которые сами на себя работают и являются при этом мигрантами? Вообще сколько у нас этих людей в столице? Вадим Коженов: Ну, у нас, к сожалению, вот эти все люди в теневом секторе. У нас никто не учитывает, сколько нянь. У нас более или менее посчитаны люди, которые работают, не знаю, в том же такси, хотя бы учитывая какой-то «Яндекс» и так далее. А нельзя точно сказать, сколько у нас нянь. Я вам скажу чуть про другое. Вот я сейчас как раз ехал из Главного управления по вопросам миграции, потому что наш колл-центр… Ну, у нас в федерации, вы знаете, работает колл-центр с 8 утра до 11 каждый день, принимает кучу звонков. Вчера и сегодня был просто вал звонков: «Что нам делать?» Собственно, я сейчас с огромного, суперрасширенного совещания. Завтра к обеду выйдет распоряжение, оно опустится везде, везде, везде: с той точки зрения, что карантин считать достаточным основанием для продления срока пребывания. То есть многие же у нас, например, по визовому режиму. Приехал человек, а у него виза на две недели. Все! Он застрял, он уехать не может. Соответственно, если виза закончится, то это будет миграционное нарушение. Соответственно, признали, что карантин будет считаться основанием для того, чтобы продлять визу на тот срок, на который необходимо. То же самое касается иностранцев из безвизовых стран, которые приехали просто… Вот им дали миграционную карту на границе. Это все будет продляться. То есть не будет никаких нарушений, не будет никаких сложностей и в связи с этим потом каких-то санкций. То есть все могут спокойно находиться. И те же самые няни. У нянь практически нет сезонного фактора. То есть отрасль, которая реально может пострадать – это отрасль, которая как-то близка к садово-огородному направлению, будем так говорить. А остальные все – они все здесь. Константин Чуриков: Кстати, сельское хозяйство, между прочим, да, действительно. Вадим Коженов: Ну вот. Оксана Галькевич: Давайте подключим к нашей беседе еще одного эксперта. Михаил Олянчук у нас на связи, специалист фонда «Хамовники» по миграционным проектам. Михаил Сергеевич, здравствуйте. Михаил Олянчук: Добрый вечер. Оксана Галькевич: Михаил Сергеевич, может быть, мы сейчас в обсуждении упустили какие-то нюансы. У вас вообще какой взгляд на складывающуюся ситуацию? Михаил Олянчук: Ну, ситуация складывается следующим образом. Я в основном занимаюсь миграцией из Молдавии, из Молдовы, отвечаю за эту группу мигрантов. Они сейчас практически полностью закрыты в России, поскольку Украина закрыла въезд для иностранных граждан. Также они не могут добраться домой европейскими маршрутами, а также закрыты все авиасообщения. Они кратковременно закрыты на территории России, но продолжают работать, продолжают исполнять свои контракты, свои договора либо просто находиться на территории России. Я не знал, что принято решение о продлении временной регистрации. Некоторые информанты говорили, что их это очень беспокоит, поскольку их временная регистрация заканчивается, и они в принципе не могут пересечь границу, чтобы получить новую миграционную карту. Константин Чуриков: Михаил Сергеевич, а есть какая-то ярко выраженная профессиональная специализация, например, граждан Молдавии? Вот чем они занимаются в России в основном? Михаил Олянчук: Ну, женщины-мигранты часто работают в сфере услуг и в сфере сиделок и нянь. Мужчины традиционно работают в строительстве, а также формируют свои частные бригады и не всегда работают на крупных девелоперов, часто работают самостоятельно. Оксана Галькевич: Скажите, Михаил Сергеевич, а вот тот валютный курс, который сейчас складывается, он для выходцев из Молдавии остается выгодным для работы в России, для того, чтобы здесь продолжать оставаться? Михаил Олянчук: Я думаю – нет. Я думаю, что когда все ограничения на границе будут сняты, возможен отток мигрантов из Молдавии и переориентирование их на европейский рынок, в частности на Италию, на Румынию. Константин Чуриков: Дело в том, что нынешний валютный курс, мне кажется, и работодателям, то есть российским семьям, которые нанимают, может быть, граждан Молдавии на какую-то работу, он тоже им не выгоден. В общем-то, ситуация какая-то патовая. Оксана Галькевич: Но семьи-то платить больше не смогут на самом деле. Константин Чуриков: Безусловно. Оксана Галькевич: А люди все равно переводят в свою национальную валюту, поэтому я и спрашиваю. Спасибо. Константин Чуриков: Спасибо. Оксана Галькевич: Михаил Сергеевич Олянчук у нас был на связи, эксперт фонда «Хамовники» по вопросам миграции. Вадим Коженов: Я поддержу, кстати. Ситуация, которая связана с молдаванами: вчера застряли 12 автобусов на нейтральной полосе между Россией и Украиной. Вроде как до сих пор они там стоят. Это не точно, но вчера была большая паника на эту тему. То есть их из России выпустили, украинцы не пустили, а назад… Оксана Галькевич: А эту ситуацию никак не решить? Вадим Коженов: А я не знаю. Если 12 автобусов, там по 40 человек – это 500 человек на нейтральной полосе. Я не знаю, выпустили или нет. Мы тоже созванивались. Я сегодня целый день на совещаниях и просто не узнавал, чем в итоге все закончилось. Но идея была такая: их выпустили из России, Украина их не пустила, в Россию их назад тоже не пустили, потому что уже как бы все. И я не знаю, чем все закончилось. Константин Чуриков: Нам звонит Василий из Санкт-Петербурга. Василий, здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Я говорю о том, что… Если бы была моя воля, например, я бы их вообще сюда не пускал, в Россию, ни узбеков, ни таджиков, потому что самим россиянам рабочих мест нет. Зайдите в магазин – узбеки, таджики. Вадим Коженов: Как зовут нашего телезрителя? Оксана Галькевич: Василий. Вадим Коженов: Василий, звоните к нам в Федерацию мигрантов. Нам сейчас нужно 9 тысяч человек. Мы делим на узбеков, не узбеков. Нам нужны работники. Смело звоните – всех трудоустроим. Константин Чуриков: Василий, согласны? Василий уже отключился. Оксана Галькевич: А это, кстати, какие вакансии? Вадим Коженов: Вакансии? Наверное, сейчас порядка пятнадцати разных вакансий. Константин Чуриков: Назовите. И порядок цифр. Зарплата какая? Оксана Галькевич: Просто сферы деятельности какие? Вадим Коженов: Ну смотрите. Мигранты сейчас в среднем работают от 30 тысяч. Меньше уже давно не работает никто. От 30 до 60. Это сфера обслуживания, рестораны – ну, какой-нибудь условный KFC. Это комплектовщики на складах – ну, какая-нибудь «Пятерочка». Константин Чуриков: Это в Москве? Вадим Коженов: Нет, не только. В Нижнем Новгороде сейчас очень интересные вакансии есть на завод по производству кабелей, ну, электрики для автомобилей, там какие-то жгуты собирают. Очень много всего. У нас будет сейчас в связи с большим расширением федерации… А мы открыли еще филиал в Таджикистане, там делаем предвыездную подготовку. Много интересного на самом деле. Константин Чуриков: Мне очень интересно, а каким образом вы узнаете об этих вакансиях? Вадим Коженов: Работодатели обрывают телефоны на самом деле. Константин Чуриков: Они именно вам звонят, да? Вадим Коженов: Ну, не мне лично. Они звонят в офис и говорят: «Добрый день. Мы очень хотим встретиться с руководителем федерации. Нам нужны работники». И таких звонков очень много. Константин Чуриков: А почему они не звонят в центры занятости наши? Вадим Коженов: А что там? Константин Чуриков: Почему центры занятости не звонят тем, кто без работы сидит? Вадим Коженов: Я расскажу. У меня в 2006 году была большая типография, я занимался издательским бизнесом. Ну, не издательским, а полиграфическим бизнесом. У меня работало порядка двухсот тетенек на ручных роботах, типа комплектовка, что-то еще. Тогда многие вещи были неавтоматизированными. Это было все ручками. И мы, естественно, звонили в центр занятости местный, районный, это было в Подмосковье. Нам прислали каких-то помятых алкашей, которые говорят: «Отметочку здесь поставьте, что мы вам не подходим, чтобы с нас пособие не сняли». Центры занятости – это прямо такая печаль. Ну туда звонить – смысла никакого. Нам же нужны работники. Человек, который действительно готов и может работать, он всегда найдет работу. В России огромный спрос на рабочую силу. А если он хочет пособие получать, то он будет его получать. Вот и все. Оксана Галькевич: Вадим Викторович, хорошо. Какие-то альтернативные структуры существуют, но они существуют исключительно для того, чтобы найти место рабочее для мигрантов. А для россиян что-то в таком роде есть? Вадим Коженов: Мы не разделяем мигрантов и россиян. Оксана Галькевич: Ну простите, из вашего названия этого не поймешь. Вадим Коженов: Это понятно. Оксана Галькевич: Вы президент Федерации мигрантов России, поэтому наверняка вам звонят люди, которые ищут, так скажем, подешевле рабочую силу. Вряд ли вам кто-то говорит: «Слушайте, в Ярославле есть какие-нибудь местные с постоянной регистрацией? Вот зарплата такая-то». Наверное, не звонят. Вадим Коженов: Вот смотрите. Я запланировал на самом деле на лето… Я думаю, это будет большой инфоповод. Наверное, к вам я по нему тоже потом приду. Мы запланировали большое исследование, во-первых, с точки зрения зарплатных ожиданий. По-моему, мы встречались с вами уже здесь в студии по поводу того, что зарплатные ожидания мигрантов уже выше, чем у местных жителей. Я хочу сделать большое исследование (опять же мне они врать не будут) по поводу реальных доходов. Вот этот миф, что мигранты работают за копейки, мне очень мешает жить, потому что это давно не так, они все нормально зарабатывают, то есть они зарабатывают наравне с местными. Опять же огромное количество сфер, где можно работать, и там везде сделка. Вот сидит в «Яндекс.Такси» водитель, грубо говоря, или какой-нибудь Uber, неважно что. Ему «Яндекс», грубо говоря, за эту поездку дает столько денег. «Яндекс» же не смотрит – узбек он, русский, киргиз и так далее. И так везде. Комплектовка на складах – там тысячи людей! Сколько ты сложил в коробочки – тебе план как бы посчитали. И все везде так. То есть там нет какого-то разделения: ага, вот такой паспорт – такая зарплата, а такой паспорт – другая зарплата. Оксана Галькевич: А нарушение трудовых прав? Рабочий день не 8, а 18 часов, без выходных, в субботу и воскресенье. Вадим Коженов: Это сделка, это сделка. Вы как бы идете на это. Оксана Галькевич: Понятно. То есть не совсем по закону о труде. Вадим Коженов: Не в этом плане. У нас нет такого в законе, что вот нельзя больше 8 часов работать. Вы заключаете договор на ненормированный рабочий день, работа с утра до вечера. И все. Это законно. Оксана Галькевич: Ну подождите. Но – не больше 40 часов в неделю. Вадим Коженов: Нет такого. Оксана Галькевич: Ненормированный рабочий день мы знаем. У нас он как раз ненормированный. Вадим Коженов: Более того, вам по закону… Но – не больше 40 часов в неделю. Вадим Коженов: Да нет такого ограничения на 40 часов в неделю. Этого ни в законе, нигде нет. Более того, смотрите, если у вас в трудовом договоре прописано, что ненормированный рабочий день, именно ненормированный, там вам не подлежит доплате это ненормированное время. Вы почитайте Трудовой кодекс. Оксана Галькевич: Суббота и воскресенье оплачиваются этим людям? Вадим Коженов: Это сделка. Они сколько работают, столько и получают. Оксана Галькевич: Подождите, слушайте… Константин Чуриков: Секунду, подожди! Оксана Галькевич: Вы прямо открываете глаза. То есть у нас нет в законе о труде ночных смен, переработки свыше 40 часов, работы в выходные? Вадим Коженов: Свыше 40 часов? Нет. Выходные доплачиваются дополнительно, безусловно. Оксана Галькевич: Ничего нет. Может, мы по разным законам о труде работаем? Вадим Коженов: У нас есть Трудовой кодекс, он один. Оксана Галькевич: Я имею в виду, допустим, наш отдел кадров и ваш отдел кадров. О дивный новый мир! Константин Чуриков: Вадим Викторович, возможно, вы правы, и многим россиянам стоит связаться с Федерацией мигрантов России. Нам пишет Волгоград: «Зарплата в городе в основном 12–15 тысяч рублей. За 30 на любую работу согласны, но столько не платят». А вы позвоните в Федерацию мигрантов России. Складывается ощущение, что многие в России себя чувствуют как в гостях, да? Оксана Галькевич: Ну, это так и есть, потому что… Константин Чуриков: Давайте сейчас послушаем нашего зрителя. Оксана Галькевич: Сергей из Пензенской области. Кстати, многие же приезжают на работу в столицу именно из регионов. Сергей, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Я хотел сказать насчет мигрантов. Я с 2002 года ездил в Москву, 15 лет отдал Москве, работал и на стройке, везде. Тогда не было столько мигрантов. Ну, были единицы из Украины, из Белоруссии. Как-то ездили все русские, все российские граждане. Работали, зарабатывали, все устраивало. Во-первых, деньги оставались в нашей стране, не вывозились по республикам бывшим. Даже за границу не уходили. Работали единицы, но работали. Константин Чуриков: Сергей, а почему ситуация так изменилась? Мигрантов стало больше потому, что у нас так прямо уровень жизни в стране поднялся или у них упал? Вообще в чем причина? Зритель: Такая ситуация была, когда российским жителям, нам, была регистрация в Москве и Подмосковье. Нам три дня давалось, чтобы мы зарегистрировались. А украинцам, таджикам, узбекам, которые с нами работали, им давалось три месяца. Во-первых, зарплату нам надо было платить побольше, а приезжим мигрантов платили, можно сказать, копейки. Вот поэтому и такая ситуация. А первое время… Я три года, уже четвертый год не езжу в Москву и Подмосковье, а 15 лет отъездил туда. Константин Чуриков: А вы согласны с нашим гостем в том, что кто хочет найти работу, тот ее найдет, а кто не хочет, то тот найдет какую-то причину и будет сидеть на пособии? Зритель: Я совершенно согласен. Но почему-то сейчас большинство… Я не какой-то ненавистник других наций, но русских сейчас не берут на работу. Дешевле взять мигрантов – узбеков или таджиков. Константин Чуриков: Поняли вас. Спасибо, Сергей. Оксана Галькевич: Да, спасибо. Кстати, Вадим Викторович, на самом деле все-таки расходы на рабочую силу иностранную и российскую действительно разные. Ведь вы за иностранцев платите только патент, а за россиянина еще и 30% отчислений. Вадим Коженов: Нет, вы за иностранцев платите то же самое, плюс патент. И там существует опять же сложность. Смотрите. Вы с него удерживаете 13%, плюс он параллельно платит патент. Получается двойное налогообложение. По факту ему должны на уровень оплаты патента компенсировать 13%. Это происходит очень криво. Фактически они платят и 13%, и патент. Потом пытаются получить частично 13%. В итоге бросают все это дело, а деньги остаются. По поводу вывода денег из страны. Да, безусловно, если мы берем абсолютные цифры, то это миллиарды долларов, которые сразу всех очень возбуждают к диалогу. Но если мы посмотрим, то в среднем получается, что один мигрант в месяц, если брать совсем по закону больших числе (а это очень точно и то, о чем можно говорить), то 250 долларов мигрант отправляет домой в среднем в месяц. Соответственно, надо точно говорить, что у нас здесь оставляют больше денег. Конечно, деньги выводятся, тут никто не спорит, но они не настолько глобальные. У нас ежемесячно, по-моему, по 50 миллиардов долларов просто выводится. Я цифры не помню. То ли 30, то ли 50. Ну, большие цифры, да? И это в месяц. То есть в год – 300, 400, 500. А мигранты в год выводят 12. То есть это не сравнимо с тем выводом, который происходит. И мы должны понимать… Вот вы правильно сказали, что за патент надо заплатить. Самый дешевый хостел – 6 тысяч рублей в месяц. Что-то надо хоть чуть-чуть покушать, ну, минималка какая-то. Про патент уже сказал. Связь хоть какая-то минимальная, домой позвонить, еще что-то. То есть мы считали, что, по нашей оценке, 22 тысячи рублей – это некий минимум, который мигрант точно оставляет здесь. Он меньше просто не сможет… Константин Чуриков: Прожиточный минимум мигранта? Вадим Коженов: Абсолютно. Константин Чуриков: А вы знаете, какой прожиточный минимум в нашей стране установлен? Вадим Коженов: Нет, ну мы же говорим… Константин Чуриков: 12 130 рублей. Вадим Коженов: Да. Но там человеку не надо за патент платить. Правильно? И жилье, скорее всего, у него есть. А тут надо платить патент, надо раз в год слетать туда-сюда, купить билет, потому что раз в год надо выехать по закону. Нужно оформить патент, а его оформление стоит, грубо говоря, 15–18 тысяч. Вот если это все поделить, то у нас получилось… Если 22 тысячи рублей он зарабатывает, то это ноль. Оксана Галькевич: Давайте подведем итоги нашего опроса. Константин Чуриков: Итоги опроса. Оксана Галькевич: Мы спрашивали зрителей: «Без мигрантов обойдемся – да или нет?» И «да» сказали 91%. Константин Чуриков: Еще давайте звонок сейчас выслушаем. Вадим Коженов: Чуть недотянули. В прошлый раз 94% было. Оксана Галькевич: Да? Константин Чуриков: У нас есть еще звонок – Марина из Самарской области. Марина, здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Вадим Коженов: О, хорошая область! Зритель: Здравствуйте. Мне бы хотелось развеять некоторый миф, который сложился вокруг иностранной рабочей силы. На самом деле стройки, большие объекты не обойдутся без иностранной рабочей силы по одной простой причине: у нас нет столько неквалифицированной рабочей силы, как это называется – подсобной рабочей либо рабочей без специального образования. А она нужна в большом количестве. Я знаю это подноготную изнутри, поскольку я являлась кадровым работником большой иностранной компании, которая строила в Тольятти огромный ритейл-центр. Константин Чуриков: Марина, наши не хотят прямо работать? Зритель: Я вам скажу по поводу заработной платы. И российские граждане, и таджикские, и узбекские получают одинаковый заработок в час. Я могу открыть секрет. Три года назад это было 80 рублей в час, одинаково. Местные жители за такие деньги работать не хотели. Плюс у них отсутствует дисциплина, потому что на такую работу приходят люди, которые не могут найти себе постоянную работу. Поэтому работодателю гораздо проще работать с иностранцем, которого привезли, оплатили патент, заселили в гостиницу, накормили, а они отработали три месяца. Это жесткая дисциплина! И иностранные застройщики работают только с иностранцами. Константин Чуриков: Подождите. Марина, вы думаете, что если бы нашего россиянина из какого-нибудь небольшого городка… Оксана Галькевич: Или из деревеньки. Константин Чуриков: …привезли бы в Москву, поселили, накормили, показали рабочее место, то он бы не согласился работать за эти деньги? Нам тут многие зрители пишут, что они рады были бы. Зритель: И каждый раз его караулить? Вышла бригада или не вышла? У иностранцев такого не случается. Сразу с таким человеком расторгается договор, и его увозят. А у них там семьи. Дисциплина в первую очередь была среди иностранных граждан. А среди российских… Константин Чуриков: Ничего себе! Зритель: Я увольняла каждую неделю. Оксана Галькевич: Спасибо, Марина. Константин Чуриков: Ну, Марина, вы меня не убедили. Это ваше мнение. У нас у всех могут быть разные мнения. Пожалуйста. Оксана Галькевич: Собственно говоря, это мнение зрителя. Мы не обсудили вопрос, но у нас уже, к сожалению, нет на это времени: готовы ли наши россияне занять эти рабочие места? Спасибо всем, кто участвовал в обсуждении. У нас в студии сегодня был Вадим Коженов, президент Федерации мигрантов России. Вадим Коженов: Спасибо.