Вадим Муранов: Проблема, скорее, не в том, что в школе много лишних предметов, а в том, что много лишнего в самих предметах

Гости
Сергей Комков
сопредседатель движения «Образование для всех», доктор педагогических наук
Вадим Муранов
финалист конкурса «Учитель года России - 2009», преподаватель физики

Константин Чуриков: В голове звенит звонок на урок. Давайте поговорим сейчас о школьной программе. Какие предметы, с вашей точки зрения, лишние (то есть – либо убрать, либо поменьше преподавать), а какие надо не просто оставить, а, может быть, расширить, увеличить количество часов?

Дело в том, что Министерство просвещения опубликовало проект (это важно) новых образовательных стандартов. Например, по дисциплине «Основы религиозных культур и светской этики» из шести предметов по выбору хотят оставить только два – по основам светской этики и мировых религиозных культур.

Оксана Галькевич: Вот интересно, мы сегодня будем обсуждать пенсии. Днем у нас был интересный эксперт в прямом эфире, и он сказал, что у нас пенсионных реформ штук пять, наверное, за последние десять лет было, и они все равно нужны. Так у нас с образованием примерно подобная история. Сколько уже этих реформ было – и они все равно продолжаются.

Вот смотрите. Таким образом, из этого предмета «Основы религиозных культур и светской этики» исключаются основы православной культуры отдельно и отдельно преподавание основ других религий. Там ведь были еще ислам, буддизм, иудаизм и все прочее.

Константин Чуриков: Давайте говорить вообще о предметах – лишних и не лишних – в целом. А в студии у нас – Вадим Муранов, финалист конкурса «Учитель года России – 2009», преподаватель физики. Здравствуйте, Вадим Александрович.

Вадим Муранов: Здравствуйте.

Оксана Галькевич: Вадим Александрович, вы знаете, мы оттолкнулись только от этой новости, а на самом деле замечательных предложений от нашего Минобразования-то много. Мы тут посмотрели, что хотят у нас изучать песни Nirvana, Queen, Beatles, включить в школьную программу.

Вадим Муранов: Как говорится – реформы, реформы и еще раз реформы. А где цель? Куда идем? Непонятно. Главное – реформы ради реформ.

Константин Чуриков: Там еще, кстати, небезинтересная (я просто не уверен, для школьного ли возраста) книга «Повелитель мух» Уильяма Голдинга.

Вадим Муранов: Отлично! Замечательно! Ну, предложений много сыплется от нашего Минобра. В принципе, это их задача, наверное, – сыпать кучами предложений. И все они пустышки на самом деле, потому что и федеральные образовательные стандарты, о которых вы сказали, они, к сожалению, тоже ничем не наполнены, содержания там никакого нет. Словоблудие, не более того.

А по поводу лишних и не лишних предметов. На мой взгляд, здесь немножко не совсем в этом проблема скорее, а скорее в том, что у нас много лишнего в самих предметах. То есть само содержание образования, по крайней мере в нашей стране и в нашей системе образования, оно избыточно.

Константин Чуриков: Давайте так – с вашего предмета и начнем. В физике что лишнего?

Вадим Муранов: В физике? Ну, скажем так, в физике вообще на самом деле огромное количество теории, которая совершенно никому не нужна и не интересна. Большинству детей интересно, как работает, я не знаю, пылесос, холодильник и их гаджеты, которые рядом с ними, а этого в учебниках физики мы не найдем. Мы найдем огромное количество формул, законов, но все они имеют теоретический характер. И когда дети это все изучают, они не очень понимают, куда все это приткнуть.

Оксана Галькевич: Подождите. Так это, может быть, учебники так написаны? Ведь можно же всякую теорию как-то не отвлеченным языком, а вот как раз на примере холодильников, телевизоров и всего прочего.

Вадим Муранов: Это понятно. Но, видите ли, в чем дело? Если мы так отвлечемся… Да, я тоже так могу это делать. Но у нас есть такая штука, как ОГЭ и ЕГЭ. Соответственно, там тоже четко прописано, что ребенок должен знать. Он должен уметь решать задачи про шарики на нитках и кубики, съезжающие с наклонных поверхностей. Никому не понятно, что это за задачи. Никому не понятно, зачем они, куда их приложить и к чему вообще все это. То есть нет никаких практикоориентированных заданий, нет никаких жизненных примеров. Ничего этого нет ни в учебниках, ни в задачах.

Оксана Галькевич: Костя, прости, пожалуйста. Если коснуться математики, то, с одной стороны, вы говорите о том, что физике, такому серьезному предмету, нужно некое упрощение. А с другой стороны, когда мы говорим: «Ну давайте упростим»… А действительно, есть дети, которые хотят глубоко вникать, развиваться именно в физике, для них есть дополнительные какие-то специальные классы. Остальным нужно, как вы говорите, на бытовом и понятном уровне…

Вадим Муранов: Я бы даже сказал – не упростить, а в несколько другую сторону развернуть, более практическую.

Оксана Галькевич: Да, в практическую сторону. Но когда мы говорим: «А давайте сделаем в практической плоскости», – то говорят: «Вы же хотите из наших детей, из нашего образования черт знает что сделать, примитивизировать».

Вадим Муранов: Нет, на самом деле мы уже черт знает что сделали, мы уже его примитивизировали. Достаточно взглянуть на профильный… не на профильный, извините, а на базовый ЕГЭ по математике – и уже сразу станет понятно, что математику мы низвели до уровня «дважды два – четыре» в одиннадцатом классе.

Константин Чуриков: Чтобы закрыть тему с практическими занятиями по физике. Я помню, в моем советском детстве в «Детском мире» продавался какой-то конструктор «Электроник», и там эти проволочки соединяешь. Хочешь – звонилку сделал. Хочешь – кричалку. Хочешь – радиоприемник. Было очень интересно!

Давайте сейчас побеседуем с президентом Всероссийского фонда образования Сергеем Комковым. Сергей Константинович, здравствуйте.

Оксана Галькевич: Здравствуйте, Сергей Константинович.

Сергей Комков: Здравствуйте, коллеги.

Константин Чуриков: Ваше предложение? Считаете ли вы, что есть какие-то у нас правда лишние предметы, которых много или в которых чего-то много, или не считаете?

Сергей Комков: Я думаю, что немножечко, конечно, перегрузили за последние годы предметами школьную программу, и следует здесь упорядочить этот процесс. Министерство образования упустило этот процесс и передало это в руки определенным структурам, которые достаточно далеки вообще от системы образования. Мы об этом уже много раз говорили на различного рода форумах. И об этом, кстати, не так давно – весной этого года, в марте месяце – шел разговор на Всероссийском профессорском форуме, на Всероссийском профессорском собрании.

Но с коллегой, который передо мной сейчас выступал, я бы очень серьезно не согласился, потому что российская система образования всегда славилась тем, что это была фундаментальная классическая система образования.

Константин Чуриков: Была или осталась?

Сергей Комков: Пока еще остаточки ее у нас есть. И нам нужно сделать все для того, чтобы эта система еще у нас все-таки сохранилась.

Кстати говоря, я прожил целый ряд лет за рубежом, в Европе. Так вот, наши европейские коллеги, в частности наши коллеги в Чешской Республике, в Словакии, в Болгарии и в целом ряде других европейских стран, до сих пор удивляются, они говорят: «Зачем вы пытаетесь уничтожать свою фундаментальную классическую систему образования и пытаетесь ее подстроить под американские стандарты?»

Вот то, о чем сейчас говорил коллега – это попытка перевести систему образования на прикладной характер, то есть давать максимум чисто практических знаний: вот показать, как работает пылесос, показать, как работают какие-то механизмы, рассказать чисто практически, что как устроено, и так далее.

А нам с вами надо сделать другое – нам надо научить ребенка мыслить, научить его творчески разбираться в том, что его окружает в этой среде. А уже дальше он сам разберется и в том, как пылесос работает, и в том, как устроены какие-то механизмы, и во многом другом разберется.

Оксана Галькевич: Подключайтесь, Вадим Александрович.

Константин Чуриков: Сергей Константинович, я думаю, что вы говорите примерно об одном и том же – просто один про то, что вначале яйцо, а потом курица, и наоборот.

Оксана Галькевич: А может быть, и нет.

Константин Чуриков: Спасибо. Сергей Комков, президент Всероссийского фонда образования.

Вадим Муранов: Я позволю себе не согласиться также с коллегой, потому что… Ну, начнем с того, что российская система образования, о которой нам сказал коллега, во-первых, она не существует. Он имел в виду, наверное, советскую систему образования. А в России система образования рухнула и лежит, не поднимается, и не поднимается благодаря этим самым «замечательным» реформам.

Никто не говорит, что фундаментальное образование – это плохо. Говорят, что в условиях той каши, которую устроили нам Министерство образования и прочие органы, в условиях этой «реформаторской каши» создать нормальную систему с фундаментальным образованием просто невозможно, физически невозможно, потому что нельзя впихнуть туда все, что нам хочется, невозможно это сделать.

Кроме того, источник знаний, когда была советская школа, был один – это был учитель. А сейчас источник знаний – это интернет. Это колоссальный поток информации для школьников, в котором они должны начать ориентироваться. А научить их ориентироваться в этом потоке может как раз учитель. И это опять практиконаправленное образование, а не фундаментальное. Еще раз повторяю: фундаментальное образование не для всех, оно не для большинства, оно для единиц, кому это интересно.

Оксана Галькевич: Тогда, значит, в школе должна быть налажена эта работа по отбору деток по головам – кто способен заниматься физикой, математикой, химией глубоко, а кто будет на базовом уровне осваивать?

Вадим Муранов: Естественно. Для начала школу нужно, во-первых, «накормить» нормальным материально-техническим обеспечением. У меня не должны быть брусочки с пружинками. У меня должны быть современные различные устройства, которые я буду демонстрировать детям и на примере которых показывать, как это все работает.

То есть школа недофинансирована тотально. В условиях этой недофинансированности все, что остается преподавателям на уроках – это читать учебники. Ну, это бред, это просто бред.

Константин Чуриков: Вы должны быть условным Дэвидом Копперфильдом, да?

Вадим Муранов: Ну, что-то вроде того, да.

Константин Чуриков: А у вас просто какие-то обычные шарики в руках.

Вадим Муранов: На самом деле, чтобы детей заинтересовать наукой как таковой, им сначала нужно действительно шоу, это правда. Им нужно удивиться, им нужно заинтересоваться, им нужно раскрыть глаза. Тогда действительно часть из них поймет, что это действительно интересно, и они начнут заниматься фундаментальной наукой. Это правда не для всех. А для всех это должно быть просто интересно и увлекательно. Но я не могу сделать интересным и увлекательным сухой учебник. А больше ничего в моих руках, кроме треугольника и брусочка, нет.

Оксана Галькевич: Юрий из Перми, давайте его мнение тоже выслушаем. Юрий, здравствуйте.

Зритель: Здравствуйте. Я бы исключил такие предметы, как алгебра, геометрия, химия, черчение. Оставил бы, конечно, русский язык, литературу, историю. Географию любил, физику любил….

Константин Чуриков: Юрий, как гуманитарии мы практически с вами целиком «за».

Оксана Галькевич: По принципу «любил». Я очень любила алгебру, Костя.

Константин Чуриков: Да?

Оксана Галькевич: Вот геометрию – не очень, а алгебру…

Константин Чуриков: Это сразу бросается в глаза.

Зритель: Вот эти логарифмы – это, знаете, как китайские какие-то иероглифы, я в них ничего не понимал! Она на доске что-то напишет, степени, логарифмы – мне это не нужно было. А вот история, география, литература мне нравились очень.

Оксана Галькевич: Спасибо большое.

Вот здесь, знаете, ключевой вопрос. Из чего нужно исходить? Из того, что кому-то что-то не нравится и не интересно? Или все-таки образование и педагогика должны сформулировать какие-то другие критерии, по которым программа должна строиться?

Вадим Муранов: Ну конечно. Прежде всего, вот то, что не делается в нашей системе образования, то, что не делает министерство, скажем так, но что оно должно делать – это определение целей, то есть ради чего и зачем все это надо. Вот эти цели не озвучиваются. И вообще никто над этим не задумывается. Соответственно, из этих целей дальше уже исходим.

И понятно, что нужно дальше делать и какое будет содержание. Ни содержание не пересматривается, ни цели не ставятся. Мы не понимаем, зачем и для чего все это происходит. У нас есть только слова о том, что мы хотим творческую личность воспитать и прочее-прочее. Но эта творческая личность на пустом месте не возникнет. Нужны конкретные цели, конкретные задачи, а их нет.

Константин Чуриков: У нас масса интереснейших SMS-сообщений от зрителей. Об этом чуть позже, буквально через минуту. Сначала – небольшой опрос наших корреспондентов. Тоже любопытно. «Что все-таки лишнее в школьной программе?» – спрашивали у жителей Казани, Курса и Калининграда.

ОПРОС

Константин Чуриков: Наши зрители пишут по SMS: «Какой человек ввел в школе урок шахмат?» Нижний Новгород: «Лишние предметы – основы православия и второй иностранный язык». Нам пишут из Москвы: «Основы финансовой грамотности – лишние, все равно не понадобятся». В общем, много всего. Вы знаете, если так посмотреть, то просто все взять и отменить.

Вадим Муранов: Много, да, потому что министерство штампует новые предметы просто на ура. Сегодня – шахматы, завтра – еще что-то. А цель опять не ясна. Зачем? Ради чего?

Константин Чуриков: Мы, к сожалению, с вами не успели о многом поговорить.

Оксана Галькевич: Не успели мы с вами коснуться регионального аспекта: краеведение духовное в Подмосковье, кубановедение в Краснодарском крае. Спасибо большое.

Константин Чуриков: Оксана, а знаешь – почему? Потому что из точки А в точку Б, в Останкино, невозможно в пятницу по пробкам вовремя приехать.

Вадим Муранов: Да, совершенно верно.

Оксана Галькевич: Спасибо. Вадим Муранов, финалист конкурса «Учитель года России – 2009», преподаватель физики, был у нас в гостях. Друзья, а мы с вами не прощаемся.

Константин Чуриков: Две минуты до новостей и ровно полчаса до нашего возвращения в эфир. Будьте с нами на ОТР.

О новых образовательных стандартах