Александр Денисов: «Ваше собачье дело» – так решила мэрия Улан-Удэ насчет собаководов и предложила законодательно закрепить для них список требований: обязательно стерилизовать своего питомца, получать согласие соседей прежде, чем заводить крупного пса, и платить за него налог. В двадцати российских городах идею поддержали. Что думаете по этому поводу вы? Собаководы позвоните нам, расскажите. Оксана Галькевич: Да, ну просто, представляете, вот теперь, если вы хотите большую какую-то собаку завести... Александр Денисов: Так мы и до котов доберемся, я думаю. Оксана Галькевич: Да, нужно будет обойти соседей, подписи собрать, спросить, все ли согласны. Александр Денисов: Вот если бы, Оксан, ты была бы моей соседкой, не уверен, что мы с ходу бы нашли язык. Оксана Галькевич: Смотря какую собаку, да, Саш. Давайте подключим эксперта. Друзья, мы ждем ваших звонков и сообщений, а сейчас у нас на связи кинолог, Евгений Цигельницкий. Евгений Генрихович, здравствуйте. Евгений Цигельницкий: Здравствуйте. Оксана Галькевич: Как вы думаете, вообще эта инициатива легко ли пойдет? У нас, знаете, обычно, вот если какой-то уклад у нас существует, то такие инициативы тяжело приживаются в обществе. Мы привыкли, что захотел собаку – завел собаку, а тут с соседями куда-то идти, договариваться, что это вообще такое? Александр Денисов: А вдруг соседка, у нее тоже собака, договорились, пошли вместе гулять. Оксана Галькевич: Другая. Александр Денисов: Да, уже налицо плюсы. Евгений Цигельницкий: Ну, тут задача немножко другая. Вы знаете, что стоит проблема большая, острая с бездомными собаками. Есть страны третьего мира, есть страны, где живет золотой миллиард. В странах, где живет золотой миллиард, эта проблема решена радикально – там безвозвратный отлов. А странам третьего мира отводится роль питомников под открытым небом, где эти собаки плодятся, перевозятся в страны, где живет золотой миллиард на так называемое усыновление. Там они продаются по твердой цене 200-300 евро за голову, причем люди, которые упорно называются себя зоозащитниками, они очень любят собирать деньги два раза, то есть они здесь собирают на отправку, там собирают с усыновителей. Единственным препятствием для этого бизнеса, сетевого, глобального, международного, является породное собаководство и культура собаководства, которая сложилась у людей за последние 5-7 тысяч лет. Александр Денисов: А вот вы сказали... Евгений Цигельницкий: Ее надо разрушить, как надо разрушить институты семьи и многое другое сейчас, да, глобально. Александр Денисов: Вы упомянули слово бизнес, безвозвратный отлов. Это что, с псами там ничего хорошего не происходит дальше? Оксана Галькевич: Поймали и лишили жизни, скажем так, получается? Евгений Цигельницкий: На самом деле, там, где много лет эта практика работает, нет необходимости в эвтаназии, потому что у них есть приюты ограниченного приема и приюты неограниченного приема. То есть если собака не востребована, значит собаку либо забирают в семью, либо перестают в приюты неограниченного приема, но эти приюты имеют внебюджетное финансирование. Оксана Галькевич: То есть это волонтеры собирают, внебюджетное финансирование – это волонтеры, сами люди собирают, да, чтобы поддержать? Евгений Цигельницкий: Да, те, кто любит собак. Либо их пристраивают в семьи, но чтобы их всех пристроить в семьи, такую прорву, надо семьи освободить от породистых. Оксана Галькевич: Понятно. Евгений Цигельницкий: Понимаете, а УСВВ(00:03:12) как работает, вы можете в поиске в сети забить: «Покажите собаку с биркой и со щенками», и вы увидите сколько угодно фотографий. Александр Денисов: Да, поговорим со зрителем и вернемся к разговору. Оксана Галькевич: Людмила из Магадана до нас дозвонилась. Здравствуйте, Людмила. Зритель: Здравствуйте. Людмила, Колыма. Вы знаете, у нас на Колыме это серьезная проблема с бродячими собаками. Стаями бегают до ста особей и больше, нападают на детей. У нас ребенок в реанимации лежал, я не знаю, выжил он или нет, собаки его рвали на куски. А не проще ли сделать действующий закон, как в Японии, хотя бы в многоквартирных квартирах не содержать собак? Налог – да, нужен. И с собачниками тоже надо... Они неадекватные, они кормят их, территории загажены, все. Это серьезный вопрос. Вот спасибо вам, что вы подняли этот вопрос, и вопрос надо решать. Спасибо. Оксана Галькевич: Людмила, вы как раз о бродячих собаках говорите, это-то другая история. Александр Денисов: Евгений Генрихович... Евгений Цигельницкий: Вы понимаете, что это разные плоскости. Если вы посмотрите на своры бродячих собак, там нет собак породистых. Вот это грандиозная ложь, Геббельс бы позавидовал, что их всех выбросили. Их никто не выбросил. Есть четыре категории собак, да, вот я кинолог, четыре экологических типа безнадзорных собак, они прекрасно размножаются сами. Никаких признаков породы, никаких признаков того, что их выбросили, у них нет. Более того, выброшенная собака на улице жить не может. Она не обладает для этого нужными навыками. Собака – незрело рожденное животное. Она, чтобы жить, должна этому научиться. Щенок, который родился в доме, на улице практически не имеет шансов выжить. То есть, вы понимаете, что идет подмена понятий. Нам предлагают громить собаководства ответственные, тех людей, которые нормально держат собак и о них заботятся, под предлогом того, что это снизит численность собак бродячих, которые прекрасно размножаются сами. Александр Денисов: То есть, Евгений Генрихович, они этой цели... Цель эта не будет достигнута, если ввести обязательную стерилизацию, регистрацию – вот все эти поправки в закон об ответственном содержании. Евгений Цигельницкий: Абсолютно, то есть, это же коснется только законопослушных граждан. То есть, мы разбомбим Воронеж, грубо говоря. То есть, мы ответственных, законопослушных граждан, их легко пересчитать, да, они не будут прятаться, мы их переловим, мы стерилизуем, мы будем последним поколением в Российской Федерации, которое застало породистую собаку живую. Потом только дети на картинках их будут видеть. А бродячие собаки будут продолжать плодиться, и вот этот вот грандиозный бизнес, да, который основан на том, что продается товар, который называется «просто собака», он будет процветать, и он освободит себе всю территорию, зачистит. Александр Денисов: Евгений Генрихович, а что не так в этом бизнесе, куча этих приютов, мы видим объявления «Поддержите» и т.д. В итоге когда туда заходит съемочная группа, там просто невесть что творится, глаза бы не смотрели на это. Что происходит с этой? Евгений Цигельницкий: Там трэш, это такие концлагеря для пожизненного содержания, которые считаются высшим милосердием. И есть высшая раса высшемилосердных людей, которая посвящает себя служению этому делу. Александр Денисов: Да, извините, это же идет за средства бюджета зачастую, мэрия выделяет городская, я уверен... Зачем нам за госсчет такой ужас, я не понимаю. Оксана Галькевич: А как разбираться тогда с ними, что делать? Александр Денисов: Как? Где тут гнилое звено? Евгений Цигельницкий: Вы меня спрашиваете, кинолога, не политика. Александр Денисов: Вас. Евгений Цигельницкий: Я кинолог, я могу объяснить, что эти собаки прекрасно размножаются сами, я могу рассказать, какие категории бродячих собак есть. А вот эти вопросы, на что тратить деньги, кого бомбить, а кого оставить жить, их же решают политики. Александр Денисов: Хорошо, а где по вашему мнению вот такое, назовем это, гнилым звеном? Деньги выделили, открыли приют, площадку даже выделили под этот приют, и в итоге там такое творится. Где тут прокол? Евгений Цигельницкий: Вы знаете, я неожиданную вещь скажу, вот не имеющую отношения к нашему делу. В 2019 году в Великобритании приняли закон, который местные английские зоорадикальные организации, которые, на самом деле, являются дочками крупных международных, объявили нежелательными, то есть поставили их в один список с неофашистами, с террористами. Я надеюсь, что вот англичане, они свои традиции собаководства таким образом спасут. То есть, бесполезно стричь верхушки, нужно зрить в корень в данном случае. Оксана Галькевич: Вы знаете, мы буквально две недели назад вот, наверное, обсуждали эту тему в прямом эфире с участием депутата из Государственной Думы, который, как раз, предлагает внедрить в стране систему таких муниципальных приютов, развернуть ее по всей стране, обеспечить их финансированием государственным, чтобы регионы не изыскивали никак средства. Как вы к этому относитесь? Евгений Цигельницкий: Нет, я хорошо отношусь к идее приютов, потому что эти собак пойманных, их надо куда-то помещать. Но вы поймите, что при действующей системе УСВВ это бесконечная история. Оксана Галькевич: Так, звонок у нас был только что, еще остался с нами Андрей из Волгограда? Зритель: Остался. Оксана Галькевич: Андрей, Андрей, вы с нами еще? Да, давайте, очень коротко, если можно, слушаем вас. Зритель: Я жил в Монголии в советское время, так там отстреливали собак и все. Оксана Галькевич: Нет, ну с другой стороны... Зритель: Никто не мучился, а это все разговоры в пользу бедных, грубо говоря. Оксана Галькевич: Да, понятно. Евгений Генрихович, ну слушайте, вот такие методы, они вообще как бы приемлемы? Отстрел, мучительные какие-то живодерские истории, они ведь действительно пугают, и пугают правильно людей. Евгений Цигельницкий: Ну я же не говорю, что это надо делать. Оксана Галькевич: Нет-нет-нет, я спрашиваю, как вы относитесь. Евгений Цигельницкий: Безвозвратный отлов и отстрел – это совершенно разные вещи. Я отрицательно к этому отношусь, как любой нормальный человек. Александр Денисов: А с другой стороны предложение стерилизовать ведь тоже, в какой-то мере, мучение держать животное дома, не давать там заводить щенков там или, не знаю, котят. И при этом, возможно, это и неплохое предложение, на мой взгляд, потому что я знаю, как это нехорошо для них и для здоровья. Евгений Цигельницкий: Послушайте, я человек, который закончил еще советскую школу, да, то есть, у меня логика есть, логика. Вот послушайте, что я скажу. Какое имеет отношение стерилизация животных у ответственных владельцев к поголовью размножающихся на улице свободно, не имеющих никакой связи с ними тварей. Александр Денисов: Так очень просто, очень просто, Евгений Генрихович, ну не раздали... Не раздали вы этих котят или щенков, куда их? Утопить рука не поднялась. Они выросли, все и отправили. Евгений Цигельницкий: Я еще раз повторяю. Они не выживают, эти животные. Сейчас их не выбрасывают в таких количествах, это пропаганда, это ложь. Оксана Галькевич: Спасибо. Евгений Цигельницкий: Не выживает собака, рожденная в доме, на улице. Оксана Галькевич: Да, времени больше нет. Евгений Цигельницкий, кинолог был у нас на связи, друзья. Впереди большой выпуск новостей. После мы вернемся.