Александр Денисов: Начнем с ситуации на фронте. Командующий группировкой в зоне специальной военной операции Сергей Суровикин доложил министру обороны о ситуации в Херсоне: там противник несет потери в семь-восемь раз большие, чем мы. Тем не менее, принято решение эвакуировать всех жителей, чтобы не подвергать их опасности. СЮЖЕТ Александр Денисов: Генерал Суровикин предложил разместить на левом берегу Днепра наши войска, так как существует угроза затопления территории потоком с Каховской ГЭС, которую обстреливает противник. СЮЖЕТ Александр Денисов: Ну и какое решение принял министр обороны Сергей Шойгу, какой дал приказ. СЮЖЕТ Александр Денисов: В студии у нас Василий Алексеевич Дандыкин, капитан I ранга запаса, военный эксперт. Василий Алексеевич, добрый вечер! Василий Дандыкин: Добрый вечер. Александр Денисов: Новости одновременно, и неожиданные и ожидаемые – мы ежедневно видели, как с одного берега на другой вывозят жителей Херсона, отправляют в Крым, выдают жилищные сертификаты. Возможно, это было в соответствии с предположениями, со стратегией, с тактикой наших Вооруженных сил. Как оцениваете такое распоряжение? Василий Дандыкин: Понимаете, я думаю, если рассуждать как военный человек, надо сказать, что, наверное, командующему группировкой виднее. Он сам сказал, когда выступал, помните, он сказал, что «придется принимать тяжелые, непростые решения». Но как человек, гражданин России, как все мы живущие – конечно, это тяжелое решение. Надо сказать, что совсем недавно прошел референдум, и это наша земля. Там живут российские граждане. И нам придется ее освобождать, так или иначе. Объективно так. Это касательно и города Запорожья, который еще под оккупацией находится. Объективно – это оккупация «киевского режима». Так и здесь. Здесь, если исходить чисто по военным меркам, значит, все продумывалось, все решалось. И, наверное, какие-то моменты были другого решения. И вот пришли к этому выводу. Александр Денисов: Вот штрих: генерал Суровикин сказал, что они несут потери в семь-восемь раз больше, чем мы. То есть им приходится атаковать в невыигрышной совершенно позиции и гибнут в большом количестве. Василий Дандыкин: Всегда атакующие погибают больше. Это очевидные вещи. И обязательно, мы знаем: один к трем должно быть атакующих больше, чем в обороне. Но дело в том, что ведь объективно «киевский режим-то» он идет на чудовищные провокации: это по поводу вот и подрыва... Александр Денисов: Обстрела Каховской ГЭС. Василий Дандыкин: Обстрела Каховской ГЭС. То, что Гитлер приказал (вот я как-то говорил уже) – затопить метро Берлинское. Потом эта вот «грязная бомба», о которой мы начали говорить, и ... затихло. Александр Денисов: Запорожская АЭС. Василий Дандыкин: Да-да-да. Ну и соответственно, можно, конечно, было бы... Вопрос тоже такой же, если с точки зрения: так, если вы воюете так, то есть плотина выше Киева. И Киев затопило бы вплоть до того, что один «Владимир с крестом» стоял. Но мы исповедуем другое – определенный гуманизм. Но меня вот чем-то такой вопрос... когда стали, вот вывезли памятники, и даже, говорят, прах Потемкина, чтобы не надругались, как это в Одессе собираются делать, какое вот уже у меня такое ощущение было, что такое решение будет. Но как человек, вы сами понимаете, я до конца не хотел в это верить. Потому что это плацдарм. Землю всегда объективно, как это показали годы Великой Отечественной войны, всегда тяжелее возвращать, чем оставлять. Александр Денисов: Да. Вот любопытный момент. Давайте послушаем, что говорят в США. Вот сегодня генерал Конашенков, он ежедневно рассказывает о ситуации на фронте, и он рассказал, что в Николаевской области российские летчики сбили украинский вертолет МИ-8. Мы удивляемся, откуда у них опять берется авиатехника. Да все оттуда: США активно скупает по всему миру старое советское вооружение, чтобы поставлять в свою воюющую колонию. А нам еще говорят: мол, прекратите боевые действия и сядем за стол переговоров. Вот послушаем Неда Прайса, что он говорил во время брифинга в Госдепартаменте. СЮЖЕТ Александр Денисов: Вот и начали бы с себя: прекратили бы поставки. Нет. Официальный представитель Пентагона сообщил об отправке на Украину ракетных комплексов NASAMS, а также тактических баллистических ракет класса «земля-земля». И все это опять перемежая с рассуждениями о переговорах. СЮЖЕТ Александр Денисов: Василий Алексеевич, можем мы предположить, что Штаты и их воюющая колония Украина переходят к следующему этапу эскалации? Вот усиленные поставки вооружений, несмотря на разговоры предвыборные, несмотря на разговоры о переговорах. А готовятся они именно к этому новому этапу эскалации. Василий Дандыкин: Я думаю, что они сейчас попытаются все-таки почему переговоры проводить? Они собираются переждать зиму. Потому что сейчас возможности этих атак по всему фронту... Мы сильно потрепали формирования «киевского режима». Ну это объективная, вот докладываю вам: это убитыми, ранеными. Это потери большие в технике: 200 танков – это практически два танковых полка, и 500 летательных аппаратов. Мы здесь говорили, почему... Александр Денисов: Давайте я конкретно скажу: за октябрь потеряли 12 тысяч военных ВСУ, 200 танков, 18 самолетов. Это данные генерала Суровикина. Василий Дандыкин: Да, 18 самолетов. Ну вот, пожалуйста. Это говорит о том, что пополнение-то идет. Причем, скорее всего, не только вертолетами. Вертолеты, кстати, афганские, которые не имели права передавать – там такая договоренность была, – вот Афганистану МИ-17 не дошли, они передали, говорят, Украине. Передают все летательные аппараты. Мне кажется, которые появляются новые – это все из резерва стран бывшего Варшавского Договора. Вот они появляются, их сбивают, утилизация. Сейчас они уже заговорили: «Дайте нам F-16. Дайте нам «Леопарды»» и все прочее, прочее. Им нужно время для того, чтобы затянуть и провести все вот эти так называемые «переговоры». Мы переговоры уже видели – когда случилось это вначале специальной военной операции, когда мы покидали позиции под Киевом и так далее. Почему еще это решение принято, непростое и тяжелое? Чтобы вывести все силы на новые рубежи: они оборудовались, это ясно, там создавалась линия обороны. Александр Денисов: Эшелонированная. Василий Дандыкин: Эшелонированная. Там уже пришли ребята частично мобилизованные. Во всяком случае, 50 тысяч уже пополнили боевые порядки, уплотнили, и на подходе уже создаются резервы и так далее. Резервы создаются не просто для того, чтобы сидеть в обороне. Я так понимаю, что придет пора и нам наступать. И сейчас наступаем там, на Донецком направлении и так далее. Так вот, чтобы все это сделать и уйти, в общем-то без потерь. Но так, как случилось по большому счету вот это Изюм, направление, здесь уже вывод сделан – под Красным Лиманом там ребята стояли стойко, а там отошли. Вот. Так что здесь решение с точки зрения целесообразности, как это уже было, наверное, военной целесообразности, оно, наверное, продуманное и правильное. Но с точки зрения, конечно, нашего понимания каждого человека, который сейчас и нас смотрит, думает – это, конечно, непросто и тяжело. После того, как вот мы провели референдум, после того, как эти люди уходили. Мы, конечно, там обеспечили сертификаты, разместили детей и все остальное... Александр Денисов: Это несколько недель тянулось. Безусловно, было понятно, что мы что-то такое продумываем, да. Василий Дандыкин: Было понятно, да, да. Но вот мое мнение было, я так говорил, что если людей выводят, гражданское население, это значит, чтобы не мешали они нашим ребятам воевать. Александр Денисов: Воевать, конечно. Василий Дандыкин: Но это вот мнение не только мое было. Александр Денисов: Да, да, да. Василий Дандыкин: Решение. Значит, они там видят лучше ситуацию. Посмотреть там, как это происходит. Александр Денисов: Да, безусловно. Василий Дандыкин: Они да, да. И, конечно же, здесь вот такой фактор есть: что теперь остается верить, во-первых, руководству военному – и Суровикину, если он там работает, и всем нашим бойцам, это солдаты, матросы, кто воюет там, и до самых высоких чинов, до министра обороны. Что впереди нас ожидает освобождение наших новых территорий. Удача, несомненно. И я так понимаю, что это будет. Это будет, несомненно. Александр Денисов: Да у нас выбора нет, Василий Алексеевич! Василий Дандыкин: Да, выбора у нас нет. У нас только так и по-другому... Конечно, сейчас будет какая-то определенная эйфория в Киеве, это, несомненно. Это они умеют это делать, там сразу будет и Арестович, и все остальное. Но это, как говорится, это их дела, это их задумки. Наше дело такое – наше дело такое, чтобы, во-первых, самое главное – что все-таки мы всех, кто считал себя... Александр Денисов: Защитили. Василий Дандыкин: Защитить, да. Александр Денисов: Что мы и делаем. Василий Дандыкин: Вывели. Причем включая определенные ценности и все остальное. И это правильно. Но вот как-то сегодня получилось еще вот как раз с этим сообщением – конечно, печальная эта весть, когда погиб Стремоусов. Александр Денисов: Стремоусов, да. Василий Дандыкин: Это очень такая вот какая-то такая... вот знаковый момент. Он еще человек, который, в общем-то все время говорил, на пульсе держал – это, несомненно, такая знаковая была фигура у нас в руководстве этого региона. Царствие ему небесное! Александр Денисов: Василий Алексеевич, у нас на связи Николай Маратович Межевич, главный научный сотрудник Института Европы РАН. Добрый вечер! Николай Маратович? Сейчас мы проверим связь. Не слышим мы Николая Маратовича. Николай Межевич: Слушаю, слушаю! Я вас слышу. Александр Денисов: Да. Николай Маратович, вот давайте посмотрим. Мы сейчас обсуждали с Василием Алексеевичем, что, очевидно, готовят новый этап эскалации. Вот для чего? Мы только и слышим из Америки разговоры про переговоры, причем противоречивые: то не усаживаться, то усаживаться. И вот давайте послушаем того же Неда Прайса, что он сказал о переговорах по поводу стратегических наступательных вооружений. И совместно обсудим, что бы это вообще все могло значить. СЮЖЕТ Александр Денисов: Да. Николай Маратович, видимо, работа у комиссии настолько конфиденциальна, что даже в России про эту комиссию ничего не знают. Вот спрашивали и в МИДе, и Дмитрия Сергеевича Пескова – он сказал, что никаких таких переговоров нет. И мало того, Мария Владимировна Захарова сказала: да, есть точечные контакты, но так, чтобы вот это носило целевой и собранный характер, абсолютно этого нет. И мало того, американцы, они выдают якобы подробности: мол, нужно обсуждать ядерный потенциал России – он слишком хороший, слишком большой и слишком серьезно угрожает Америке. Поэтому нужно сесть, все обсудить. И мало того, пускать на наши стратегические предприятия (вот как помните, в 1990-х годах) американцев, чтобы они ходили и смотрели. Это вообще, о чем такие разговоры? И к чему они вообще клонят? Всерьез ли? Николай Межевич: Ну, разумеется, они абсолютно всерьез. Александр Денисов: Всерьез? Николай Межевич: Ну, конечно. Они вложили гигантские деньги. Они вложили очень большие усилия. И они хотят победить. Если бы вы работали в американской телерадиокорпорации, а я был профессором, предположим, Йельского университета, то, вероятнее всего, мы бы сегодня говорили о том, что наши вложения (американцы любят говорить про вложения) должны окупиться. Как окупиться? Капитуляцией России. Но она вовсе не обязательно должна с нашей, так сказать, точки зрения, быть оформлена в виде, ну, что-то вроде акта полной капитуляции, как вот было на линкоре «Миссури» с Японией или как было в Потсдаме. Нет. Но нас приведут к такому состоянию, при котором 1990-е годы нам покажутся праздником жизни. Александр Денисов: А каким образом, если у нас такой ядерный потенциал? Вот сейчас, Николай Маратович, слово дам Василию Алексеевичу и потом тоже к вам вернемся. Смысл вот? Ну, я себя ставлю как сторону переговоров, российскую. Вот у меня большущий потенциал. И тут мне предлагают его сократить. И мало того, еще сходить вместе на экскурсию на оборонные предприятия. А смысл? Вот я спрошу: зачем? Василий Дандыкин: Ну, смысл такой, что они вообще-то конкретно, это их позиция такая и политика была – развести вот, какую-то определенную кость кинуть. И вот опять просочилась информация... Александр Денисов: А какую кость? Василий Дандыкин: Ну, какую: вот мы с вами контактируем. Это все под соусом мира. Александр Денисов: А с вашей стороны уступ? Василий Дандыкин: Да. Вот, да. Вот это ж случалось, когда вот мы при Горбачеве подписывали по средней дальности ракеты. Мы же совершенно добровольно ликвидировали комплекс, который не подходил. Это комплекс «Ока» (который потом создавали «Искандер», непобедимого детище), отработанный совершенно комплекс меньшей дальности. Он не подходил, но он настолько был хорош, что американцы попросили, говорят, Шеварднадзе. И его включили. И мы взяли и все это дело уничтожили. Наверное, какой-то шлейф того, что мы вот так делали, он идет и их не покидает с точки зрения вот вбросов. Они сейчас вбросили, что у них какое-то оружие разработано, как говорил Трамп: «супер-пупер», которое нивелирует наш ядерный комплекс. Александр Денисов: Это ложь. Такого нет оружия. Василий Дандыкин: Ну, они говорят, что у них есть. Они много чего говорят. На самом деле они отлично понимают, кому надо понимать, что Россия, в отличие от них, модернизировала свою ядерную компоненту объективно за 90% – это и наземные, и морские, и авиационные комплексы. У нас, в отличие от них, они только вот заложили первую лодку с ракетами нового поколения четвертого, у нас уже, извините, пять корпусов четвертого поколения «Бореев». Вот сейчас прошел «Генералиссимус Суворов» шестое корпусное испытание. И, конечно, они это отлично понимают, что возможности у нас и совершенствование начинки ядерных зарядов, и остальные технологии. Те же ракеты «Сармат», «Авангард» и прочее, прочее, это не комиксы, это не игралки компьютерные – это вполне себе оружие, которое, в общем-то нивелирует их и противоракетную оборону, и все остальное. Александр Денисов: Да какие комиксы? Если мы... Он достреливает от... Василий Дандыкин: Нет. Они поначалу говорили. Когда вот показывают нам вот так. Они достреливают, конечно. А более того, «Сармат» сейчас вообще практически до Антарктиды. Через Антарктиду. Александр Денисов: Василий Алексеевич, сейчас слово дадим Николаю Маратовичу. Николай Маратович, я вот такую историю, хорошие истории припоминаю. Татьяна Доронина – наша прекрасная артистка и руководительница театра МХАТ имени Горького, она рассказывала, что просила встречу у Владимира Путина. И там помощники говорят: «А что, мол, почему она хочет непременно со мной поговорить?». И эту историю Татьяне Дорониной передали. Владимиру Путину объяснили: она, мол, никому не доверяет. И он говорит: «Ну и правильно делает». Вот это наше недоверие к стороне переговоров, которая вот активно так вызывает нас на переговоры, является ли тоже своеобразным оружием нашей силы? Потому что уж мы знаем цену иллюзиям и тем ошибкам, допущенным в 1990-е годы. Можем даже взять Договор Россия-НАТО 1997-го года, он висит на странице МИДа. Достаточно прочитать первую страницу, и тебя возьмет оторопь, потому что там уже человек даже с обычным филологическим образованием, он и то понимает, что тут сплошная уступка за уступкой. Там слово «расширение» только в связке с НАТО, а с нашей – только слово «сокращение». И уже понятно, что это акт о капитуляции. У меня вот такое ощущение возникает. Учитывая весь прошлый опыт, мы же знаем цену иллюзиям и цену такой мягкотелости и добросердечности, ненужной в переговорах. Николай Межевич: Давайте договорим сначала про ядерное оружие... Александр Денисов: Давайте, давайте. Николай Межевич: Американцы, в общем-то исходят из того, что мы его не захотим применить сами. Они рассуждают так: да, вы молодцы, вы вложили деньги, у вас талантливые инженеры. Вы можете нас уничтожить, но вы это делать не будете. Вы не захотите это делать, потому что вы тоже боитесь ответно-встречного удара. То есть да, вы обладаете преимуществом, но вы не сможете его реализовать. А применять тактическое оружие где-либо еще – понятно, тактическое, это значит не про США. Ну знаете, если там что-нибудь произойдет, для США это, в общем-то не проблема, спишем как естественные потери. Знаете, как вот при транспортировке сахара – усушка-утруска, спишут что-нибудь там, не знаю, Эстонию или Литву, или там какой-то украинский город. Дело в том, что задача – минимизировать возможности поражения США. И лишь задача второго, третьего ранга – это минимизировать проблемы для Европы. Европейцы это, к сожалению, не то чтобы не понимают, они это прекрасно знают, но эту мысль гонят от себя. Александр Денисов: Николай Маратович, абсолютно согласны. Вот что касается переговоров и попытки нас опять развести на мякине. Вот... Николай Межевич: Да. Если это получалось 33 раза, то почему, с их точки зрения, это не должно получится в 34-й? Александр Денисов: Ну, мы понимаем, что 34-го то не будет. Николай Межевич: Я искренне на это надеюсь. Но они будут предлагать какие-то интересные формы компромисса. То есть они, понятно, что могут позвонить Зеленскому и сказать ему: «Послушай, значит, вот есть такие-то, такие-то условия. Вот территория Россия с точки зрения Конституции выгладят вот так-то, вот так-то. К примеру. Значит, ты на это соглашаешься. Мы в ответ тебе, лично господину Зеленскому, обеспечиваем перевыборы и сохранение твоей власти. Ты же этого очень хочешь, правда?» Естественно, он этого хочет. Он, в принципе может на это согласиться. Более того, тут же Киеве будет мощная кампания: тот же Арестович и сотоварищи скажут, что в Донецке, Луганске, Херсоне жили какие-то «ватники». Это не украинцы. И вообще, пусть их Путин заберет, это так сказать, его люди. А мы будем на оставшейся части строить наш хороший, я бы сказал, раньше «либерально-фашистский», а теперь уже просто «фашистский режим». Александр Денисов: Василий Алексеевич, вы добавить хотели. Василий Дандыкин: Да, я хотел добавить. Во-первых, у нас доктрина предусматривает: если ситуация угрозы России будет, и будет, скажем так, боевые действия и удар нанесен по России, если будет необходимость, даже если будет обычное вооружение, мы имеем право произвести ответный удар, используя ядерный компонент в качестве ответной меры. Александр Денисов: Я даже могу процитировать в точности документа: «Когда под угрозу поставлена само существование государства». Прямая. Василий Дандыкин: Само существование государства. И это очевидно. И они это знают, они изучают. Так что здесь вопрос такой. Потом, после таких заявлений, которые делал наш Президент и Верховный главнокомандующий по англосаксам и так далее. Таких никогда не было. Когда уже случилось у нас вот... Александр Денисов: Какой 34-й раз? Василий Дандыкин: Да, да, 34-й раз. Это раз. Во-вторых, вот когда этот «киевский режим» устами Арестовича и самого Зеленского объявляет о том, что мы еще займемся Курильским островами и Абхазией, а также Белгородской и прочими областями. Ну, насчет ватников, я думаю, маловероятно. Здесь серьезный идет вопрос. Вопрос стоит, как бы там ни происходила ситуация, тактические какие-то наши вот подходы – это очевидно, это боевые действия проходят. И, как говорится, «цыплят по осени считают». А в данном случае, может быть, даже по зиме. Посмотрим. Я думаю, что они настроены только на одно: так или иначе, все эти вот изыски, такие заявления дипломатические – это, конечно, на поражение России, на ослабление России. Однозначно. И это мы ощущаем на всех направлениях. И уж пройдя через все эти дела, через все эти... В общем-то у нас было и «НАТО-Россия» и там же наши люди ходили там и прочее, как-то вот изображали мы это дело. И они ходили у нас, как правильно говорить, по нашим объектам в большей степени, чем мы там по ним, так была договоренность. И летали, и ходили. Я думаю, что маловероятно, что в данной даже ситуации они каким-то образом Зеленскому скажут, такие... «пара ватников», про то, что им это придется. Нам, так или иначе, то, что происходит с нашими новыми территориями, мы будем освобождать, будем забирать. Александр Денисов: Да, конечно. Николай Маратович, мы знаем, у вас заканчивается время, сейчас уже отпустим вас. Вот что касается Валдайского выступления, там обо всем, безусловно, этом была речь. И фраза, которая всем запомнилась и запала в душу, что ждет и непростое, и одновременно такое перспективное время, но и не простое, вот это ближайшее десятилетие. Ну вот, конечно, такие вещи будут нас испытывать – будут и лестью, и обманом, наверное, пытаться укатать, как говорится. Николай Межевич: Конечно, будут. Более того, они будут и совершенствовать формы пропагандистского и идеологического воздействия. Они будут стараться посеять вражду между нашими народами внутри России. Сейчас уже прорабатываются нашими оппонентами, врагами да, даже внутри Дагестана делить этнические группы и провоцировать их. То есть сложные многоходовые комбинации на годы вперед. Собственно, они это делали еще после Гражданской войны нашей 100 с лишним лет назад. За эти годы они нас, в общем-то изучили. Они совершенствуются. Деньги брошены хорошие. Я только хотел добавить следующее: не стоит надеяться на смену военно-политического курса в американской администрации. Александр Денисов: Абсолютно, абсолютно с вами... Николай Межевич: Кто бы там ни был президентом, примерно та же ситуация останется. Ну, может быть, несколько сократят вот это пропагандистский напор и чуть-чуть, чуть-чуть подэкономят деньги. Но в целом они будут продолжать то же самое делать, что делает Байден. Александр Денисов: Что и сейчас. Николай, Маратович, спасибо вам большое! Николай Межевич, главный научный сотрудник Института Европы РАН, был у нас на связи. Наш следующий собеседник еще подключается к разговору – Григорий Олегович Ярыгин, кандидат политических наук, доцент кафедры американских исследований факультета международных отношений Санкт-Петербургского университета. Григорий Олегович, добрый вечер! Григорий Ярыгин: Добрый вечер! Александр Денисов: Здравствуйте! Григорий Олегович, вот как раз остановились мы с Николаем Маратовичем Межевичем на разговоре про изменения в политике США. Как раз такой же вопрос задали представителю Пентагона Пету Райдеру: что изменится в военной составляющей США? Как это повлияет на поддержку Украины? Давайте посмотрим, что он ответил, и поговорим. СЮЖЕТ Александр Денисов: Григорий Олегович, по-моему, прямым текстом сказано, что будем работать с Конгрессом, каким бы он ни был, в каком бы составе там ни находились республиканцы или демократы. В общем, для Министерства обороны это все равно. Мы правильно понимаем этот ответ? Григорий Ярыгин: Конечно. Это все равно, что спросить пчел о меде. Конечно, то есть здесь изменения в политике Пентагона не будет. Но я подозреваю, что и в политике Конгресса, естественно, по европейскому направлению, по Крымскому вопросу тоже ожидать не следует. При любом раскладе, даже если бы полностью Конгресс стал республиканским, чего мы сейчас не ожидаем – вероятно, нижняя палата станет республиканской, а верхняя, Сенат все-таки останется под контролем демократов, – здесь ожидать радикальные изменения повестки в отношении России не стоит. Тактические изменения могут иметь место. Они будут касаться, наверное, контроля за им поставками вооружений, за финансированием. Но, в общем и целом, если палата представителей становится республикански-ориентированной, то у президента, очевидно, будут сложности с любыми вопросами, связанными с финансированием и внутренней, и внешней политики: бюджета, бюджетирования, выделение средств на любые виды деятельности. Это прерогатива нижней палаты. Александр Денисов: Григорий Олегович, а еще да, мы слышали про Пентагон, что у них часть бюджета скрыта, и он вообще никому ни в чем не отчитывается, куда он и что тратит. Поэтому в легкую все это можно финансировать, наверное, и таким образом. Ну я ж как профан рассуждаю. Григорий Ярыгин: Ну, естественно, есть официальная часть бюджета, которая принимается и известна всем, в том числе и общественности, а есть закрытые части бюджета. А есть части бюджета, которые распределены, и они закрыты по отдельным ведомствам – внутри Министерства обороны, внутри Пентагона. То есть они распиханы в разные институции, и никогда точно никто, а в истории Соединенных Штатов было что и президенты иногда не знали, на что расходуются средства и когда расходуются средства из бюджета Пентагона. Александр Денисов: Да. Вот вы сказали, что Президент у них не знает. Сергей Викторович Лавров, как раз была годовщина Карибского кризиса, он рассказывает, что американский Президент (господи, вылетело) Кеннеди. Василий Дандыкин: Кеннеди. Александр Денисов: Он говорит: «А че ж русские-то на Кубе разместили вооружение? Это все равно, что мы б в Турции свои ядерные ракеты». Ему говорят: «Так мы так и сделали». Василий Дандыкин: Так и сделали. Александр Денисов: Он говорит: «Да?». Но ему еще забыли сказать, что они так же еще и в Италии сделали. Сейчас, Григорий Олегович, вам задам вопрос, и Василию Алексеевичу тоже. Уже будем завершать нашу беседу. Вот что касается слабого места Украины – мы все пытались нащупать, пытались понять, где их, так сказать, «красная линия», где они «пискнут». Может быть, это и является «писком», вот эти разговоры Неда Прайса о якобы конфиденциальной комиссии, которая будет вести переговоры о стратегическом наступательном вооружении – что нам нужно будет сократить свое вооружение и пустить их на наши предприятия. Что вот это как раз их зона тревоги, и вот здесь вот их бы держать в напряжении и использовать это и дальше. Вот это их территория страха? Григорий Ярыгин: Мне кажется, что вопрос на самом надо ставить более реалистично: не когда что-то произойдет на Украине или в украинском правительстве, а когда решение об этом будет принято в Вашингтоне. Ну, то есть довольно, надо карты на стол положить – решение принимаются в Вашингтоне, решение принимаются в Администрации Президента. И военные, надо сказать, они участвуют в принятии этих решений, но не играют там главной роли. Но, а соответственно, далее, как только будет дана команда из АПМ в Вашингтоне, тогда можно ожидать каких-то действий. То есть на самом деле я бы не ориентировался на реакцию украинских лидеров – либо президента, либо кого-то еще, потому что ориентироваться все-таки нужно на источники сигнала. Александр Денисов: Да, да. Да, безусловно, согласен. Василий Алексеевич, я вот все-таки повторю вопрос, мы, наверное, немного недопоняли с Григорий Олеговичем: вот этот их страх перед нашей силой ядерной, он является как раз той зоной, где гнездится их тревога? И куда нужно давить вот в эту точку, не соглашаясь ни на какие переговоры. То есть это их будет в тонусе держать. Василий Дандыкин: Ну, это да, это очевидно. Потому что это единственное, что они пока боятся. Александр Денисов: Боятся. Василий Дандыкин: И вот неслучайно забрасывают переговоры. Александр Денисов: Да, да, да. Василий Дандыкин: Они отлично понимают. Я уже сказал, что нас практически сейчас, если брать ядерный комплекс – наше вот оружие, которое, в общем-то столько времени в советское время так держало мир на Земле, – я считаю, что лучший среди всех. Вот ядерная держава – это очевидно. Это вложено, конечно, было: здесь и конструкторы, и средства, и воля руководства, и все остальное. Потому что мы в непростых условиях сумели перевооружить свою ядерную компоненту на более качественный уровень. В отличие от них там, и... там у них как стояли, там и все остальное. И они это, они же все понимают. Что касательно, ну вот, прокси, все-таки, Украины, то ни в коем случае... Уже, кстати, деньги заложены, независимо от того, какая палата будет. А сотни миллионов – то, что уже пробито и прошло, они пойдут на месяцы вперед, они будут получать. А дальше потом, это уже будет дальше. Поэтому ни в коем случае нельзя сейчас им позволять давать передышку. Очевидно, вот. Для того все это дело у нас организовано, для того идут ребята в бой сейчас, чтобы те задачи, которые были поставлены еще в феврале, они должны решатся. Потому что этот, скажем так... Александр Денисов: Да вопрос жизни для нас. Василий Дандыкин: Нет. Этот нарыв, который образовался чисто нацистский, фашистский (вот говорят: «националисты», «нацисты», «националисты пошли в наступление») должен быть... Иначе покоя нам не будет ни в коем разе. Александр Денисов: Спасибо, Василий Алексеевич! На связи со студией был Григорий Олегович Ярыгин, кандидат политических наук, доцент кафедры американских исследований факультета международных отношений Санкт-Петербургского университета. А также в студии у нас Василий Алексеевич Дандыкин, капитан I ранга запаса, военный эксперт. Василий Алексеевич, спасибо!