Александр Денисов: В начале программы мы уже упоминали, что за плакат висит в цехе Ракетного центра им. академика Макеева, где производят «Сарматы». На нем написано: «Не стоит стесняться своих комплексов, особенно если они ракетные». Сегодня, 24 мая, тем более этого не стоит стесняться: 60 лет назад в этот день на заседании президиума ЦК КПСС министр обороны Родион Малиновский выступил с предложением создать на Кубе группу советских войск и разместить ракеты средней дальности с ядерными боеголовками. Повод – нацеленные натовцами против нас ракеты в Турции, ну и просьба кубинцев спасти их от агрессии США. Вызывает уважение крутизна самих кубинцев, с восторгом согласившихся разместить у себя ракеты. 50-тысячная группировка с огромным количеством техники перебрасывалась под видом северной экспедиции, отсюда и название операции «Анадырь». О конечной цели назначения не сообщали даже офицерам: в пути они вскрывали по ходу дела пакеты с секретными инструкциями. Ежа в штаны Дяде Сэму, как говорил Хрущев, сунули знатно: американцы чухнулись поздно, когда уже ракеты были размещены в пусковых установках, разглядели их со своих самолетов-разведчиков только спустя месяц. Такие снимки и делали, вот сейчас вы увидите, вот такой снимок. Ну и сейчас покажем радиус поражения ракет Р-12 и Р-14 с ядерными боеголовками. Вот американцы, действительно для них это было шоком. Что было дальше? Дальше уже была история под названием Карибский кризис. Стресс, который пережила политическая элита США, отрезвил ее. Мы убрали ракеты с Кубы, а они спустя несколько месяцев из Турции. Дипслужбы начали интенсивные двусторонние контакты, установили прямую связь между Кремлем и Белым домом. Конфликт, так сказать, законсервировали. Но сейчас американцы, похоже, эту «консерву» извлекли вновь. На связи со студией Михаил Петрович Любимов, писатель, полковник внешней разведки КГБ в отставке. Михаил Петрович? Михаил Любимов: Да, добрый день. Александр Денисов: Добрый вечер. Михаил Петрович, как менялось ваше отношение к тем событиям со временем? Вот одно время было такое представление, что, мол, это была неконтролируемая конфронтация, обе стороны уже не контролировали. А вот из дня сегодняшнего, дня нынешнего операция «Анадырь» выглядит как успешная операция, в которой мы одержали верх, добились же своего. Вот как вы смотрите на те события? Михаил Любимов: Ну, начнем с того, что я тогда был в Лондоне, в лондонской резидентуре нашей разведки, молодой парень, мне было тогда, счастливый возраст, 27 лет, я был под прикрытием второго секретаря посольства. Но я полностью с вами согласен, это некоторые лица изображают все это как авантюру и пр., пр. долгое время. Ничего подобного. Это была продуманная акция, ответ на размещение американских баз в Турции, очень все четко. В общем... Но, конечно, неожиданно, вот. Поэтому я считаю, что это была успешная для нас операция, несмотря на все потрясения отрезвила и американцев, и нас. А в общем, если посмотреть серьезно, сейчас вот Байден и американцы делают все это совершенно спокойно, понимаете. В 2014 году мадам Нуланд раздавала, как вы помните, печенье майдановцам и т. д., инспирировали переворот... Такого вообще в то время холодной войны представить было очень сложно, переворот с антирусским резким накалом, который принял, в общем-то, вот тот характер, который мы имеем сейчас. Это факты, от этого вы никуда не уйдете. А потом, если посмотреть серьезнее, у нас же многие считают: а, американцы, этот мирный блок НАТО... Я вообще никогда не встречал военных блоков мирных в своей жизни несмотря на многие заявления, которые бывают, их просто не бывает. Что значит «мирный блок»? Миролюбивый и т. д.? А если смотреть, американцы, вот я проработал 25 лет в нашей разведке, мы же все время сталкивались с их резкой агрессией: война во Вьетнаме, Афганистан, где они, так сказать, влезли в Афганистан, ну сейчас оттуда они уже, попозже, правда, выперли... Потом вся эта, как они влезли на Ближний и Средний Восток, вся эта история мерзкая с казнью Саддама Хусейна, уничтожением Каддафи – вот так же все перевернули, совершенно перевернули. Ну, можем вообще этот список продолжить, бомбежки Багдада и т. д. По-настоящему, несмотря на то что в Америке, будем говорить, относительная демократия... Я почему говорю «относительная»? Потому что я вспоминаю, как выбирался, прошел сейчас Байден, вообще как боролись с Трампом. Уже все забыли, как там полыхали города, шли массы, инспирированные Демократической партией, грабили магазины... Забыли уже, все спокойно, а вообще, какая же это к чертовой матери демократия?.. Ну а что касается внешней политики, мы всегда считали, я всегда считал, что американская политика последовательно агрессивная, последовательно она отстаивает однополярный мир, могущество Соединенных Штатов Америки, вот. Вот так, Александр, моя точка зрения. А что касается нашей разведки, для нас это была неожиданность тогда большая. Мы получили приказ от высших органов наших, тогда был начальник разведки Сахаровский Александр Михайлович, собирать всю информацию, всю информацию, которую можно собрать. Многие телезрители наши, к сожалению, насмотрелись очень много Джеймса Бонда, потом еще этого полоумного, как его, Борна... Ну, совсем недавно и наше телевидение тоже показывает вербовку советских разведчиков с помощью дамы в совершенно обольстительных трусах... Ну это... Поэтому, вы понимаете, на самом деле разведка наша в то время, и наша, и уважаемая мною разведка военная, ГРУ тогда называлась, они занимались тем, что называется дипломатической разведкой, это то, чем занимались известные всем товарищи Грибоедов, частично Тютчев, это я так, для популярности говорю, ну конечно, масса была выдающихся дипломатов. Это дипломатические... То есть мы встречались со всеми теми, кто мог что-то сообщить, не просто там секретную информацию вытянуть, как вот наши героические Филби и пр., они тянули документы, а просто мнения членов правительства, у всех были контакты, членов Лейбористской, Консервативной партии. Я помню, я встречался, мы бешено тогда работали, с утра до позднего вечера, встречались мы с разными совершенно людьми. Я помню, я встречался с сотрудниками ЦРУ, которые сидели в посольстве в Лондоне. Мы их, конечно, знали, они нас тоже знали, их мнение. И еще, значит, встречался с некоторыми знакомыми своими из Консервативной партии. И даже уже, помню, все в ужасе были, и больше всего мы, кстати, боялись, ха-ха, что мы погибнем в Лондоне от наших русских ракет... Александр Денисов: Это в 1962 году вы боялись, Михаил Петрович? В 1962-м, в период кризиса боялись, да? Михаил Любимов: Это я рассказываю о кризисе, когда сходились корабли. Александр Денисов: Да-да. Михаил Любимов: Вот когда везли, пошли эти заявления. Ну и вот мы давали эту информацию, работала вся резидентура, ну как положено нам, офицерам, ну вот и все, собственно. Дали информацию, постепенно все это разрядилось. В общем-то, я думаю, мы достигли своей цели, американцы тоже, потому что две великие державы не могут признать свое поражение, нужно делать хорошую мину при плохой игре, верно? Говорят: да, мы победили. Это всегда так было и будет. Ну и тогда тоже американцы заявили, что да, они спасли мир, Кеннеди и т. д. и т. п., ну наши тоже, соответственно, так же сказали, все это разрядилось, понимаете? Но тогда были другие люди у власти, и я вам скажу, люди, они не умнее, не глупее. Просто те люди, которые были тогда у власти и у нас, и в Штатах, они нюхали войну, они прошли войну, и Кеннеди прошел войну, я уже не говорю о наших, Малиновский, слава богу, и в Испании воевал, в гражданской воевал, в Отечественной, министр обороны. Так что люди прекрасно понимали, что такое война. А сейчас такое впечатление, что у нас, значит, наши во всяком случае американские и прочие политические деятели вообще не знают, что такое война, понимаете? Я еще мальчиком помню войну, это, в общем-то, очень... Это, конечно, не нынешняя война, это вообще тихий ужас, Отечественная война. Так что... А сейчас какая-то идет игра: артисты, заявления музыкантов, ну и т. д. Вот это такие мои впечатления о Кубинском кризисе. Александр Денисов: Михаил Петрович, в вашингтонском ресторане The Occidental, там возле одного из столиков висит табличка, что здесь был разрешен Кубинский кризис, там была встреча Мистера X, написано, но сейчас мы знаем, что это был ваш коллега Александр Яковлевич Феклисов, и репортера ABC. Как вы считаете, как был разрешен Кубинский кризис, действительно ли с помощью этого эпизода в ресторане, ха-ха, или... ? Мы понимаем тягу американцев к шоу-бизнесу. Или все-таки дело было серьезнее, глубже, иначе протекало? Михаил Любимов: Вы знаете, я знал Феклисова покойного, уважаемый человек. Там же много людей участвовали в этом деле. Вообще, разведка и дипломатия – это же коллективное дело. Я вам могу сказать, кто участвовал в этом. Прежде всего, посол Добрынин существовал, Министерство иностранных дел работало. Встречался Феклисов. Более того, есть, так сказать, мнение, что он свою личную точку зрения высказывал, которая не отражала точку зрения правительства, что вообще, я должен вам сказать, очень рискованно, хотя он оказался прав. Потом еще был представитель ГРУ, сейчас не помню его фамилию, он тоже провел такую комбинацию. А американцы утверждали, что вообще Пеньковский вывез, спас нас от ядерной войны, понимаете, в чем дело? На самом деле, конечно, это результат умных людей, которые знали, что такое война, которые понимали, что случится с человечеством, и работали, вот и все. И это коллективный был труд, бесспорно, и надо... Ну конечно, американцы там придумают столики, поставят на столик бутылку водки, статую Феклисова, еще кого-нибудь, но это же не так. Много людей работало, и этот труд очень трудно измерить, очень трудно. И правительство работало, и Хрущев, и Кеннеди, и т. д., понимаете? То есть не надо превращать в шоу такую серьезную вещь, как война, и один человек ничего не может сделать в такой заварухе. Александр Денисов: Михаил Петрович, учитывая вот эту историю с размещением ракет на Кубе, что это действительно отрезвило американские элиты, вот, на ваш взгляд, какой это дает опыт и как его нужно применить, этот опыт, в конфронтации дня нынешнего? Чтобы сдержать эту конфронтацию, чтобы отрезвить американские элиты, нужно ли прибегнуть, я не знаю, к аналогичной или нет, тоже к некоему шоку? Или у вас другой взгляд на происходящее сейчас? Михаил Любимов: Ну, видите ли, в чем дело, у меня много взглядов, я уже старый человек, но я представляю, что такое война, вот, и думаю, что надо очень-очень-очень трезво оценивать каждый шаг. Потому что в нынешней ситуации, когда столько игроков, столько психопатов, хочу это подтвердить... Потому что посмотрите, я смотрю на этих, как их называют, нацисты они, не нацисты, но я бандеровцев знаю прекрасно, потому что я с 1944 года сидел, приехал к папе во Львов и там кончил семилетку, с 1944-го в 1949-м ее закончил. А папа был там замначальника «Смерша» известного, «Смерть шпионам», ну это контрразведка военная, которая боролась с бандеровцами вместе с армией. И там и ЦК участвовал, там приезжал генерал Райхман, был такой известный зам нашей контрразведки всей, вот, выкуривали этих бандеровцев. Так что бандеровцы... А нынешние бандеровцы и те бандеровцы были похоже эсэсовцев, они были хуже эсэсовцев, они были жестокие жутко, не буду сейчас рассказывать, и так наше телевидение полно этого. Но нынешние мне, я смотрю на них, они мне больше кажутся фриками: какие-то люди полуэстрады, разрисованные эти татуировки... Таких очень много. Ведь люди в молодости, ребята молодые, школьники, они очень увлекаются всеми теориями типа фашизма. Я очень многих встречал в своей жизни, которые в начале: ах-ах-ах, это сильная рука, ну и т. д., понимаете? И у меня впечатление, что они какие-то отморозки, вот, и отнюдь... Ну я уже не знаю, как их назвать. Поэтому очень сложно все это сравнивать с прошлым, очень сложно. И очень печально, если, так сказать, вся эта наша операция ничем не завершится, понимаете? Она должна завершиться, конечно, потому что это прямая угроза. Представьте себе, в Соединенных Штатах, сейчас на границе у них появляется такое государство с задачей уничтожить москалей, а тут «давайте америкосов мы к чертовой матери уничтожим, пусть тут будут индейцы», ну придумают что. Так вы представляете, что было бы с американцами, как бы они действовали? Они бы действовали гораздо жестче, чем мы действуем. А мы... Ну, что тут говорить... Мне вообще кажется, нужно было не допустить переворот Майдана, не признавать Украину, ту Украину, когда пришел бизнесмен Порошенко к власти, ну а там дальше пошли все эти... Хотя это очень долго росло, очень долго накапливалось. И уже было ясно, когда мы взяли Крым, уже было ясно, что вся Украина на уши встанет, потому что ах, Крым, Крым, ну и т. д. Поэтому ситуация, конечно, в общем, достаточно трагическая, и для нашего народа то же самое, верно? Александр Денисов: Да, Михаил Петрович, затронули как раз, смотрите, и Крым, и бандеровцев, которых Хрущев выпустил в 1955-м, какие противоречивые шаги все-таки были, и отдать Крым, и бандеровцев выпустить. А с другой стороны, вот операция «Анадырь» проведенная, и все один и тот же лидер, в его время все было сделано. Конечно, парадоксально и противоречиво это. Михаил Любимов: Да. Насчет, допустим, бандеровцев. Я вам скажу, что не забывайте, что бандеровцев-то, разные бандеровцы были. Сажали многих, …, так сказать, были крепкие бандеровцы, а их было большинство, или они достаточно жестко, об этом даже Солженицын пишет. И они не какие-то сопляки, которые ах, лапки кверху и все, вот. Были разные бандеровцы. Выпустили, конечно, бандеровцев, некоторым давали по 10 лет, некоторым по 5 лет, ну и т. д. Поэтому, конечно, не всех выпустили бандеровцев, и то, что их Хрущев там выпустил, – тогда была всеобщая большая и очень важная амнистия, выпустили, помимо прочего, ведь огромное количество тех политзаключенных наших русских, которые сидели невинно в результате этих жутких сталинских репрессий, это же была большая амнистия. Поэтому, значит, валить все на Хрущева – это смешно. Более того, я вам скажу из своего опыта – мой папа пострадал в этом деле, потому что он допрашивал одного бандеровца, вот, а они вели себя на допросах достаточно жестко. И ему, значит, бандеровец что-то там, то ли в физиономию плюнул, то ли еще, в общем, повел себя агрессивно. Интересно, а что в таком случае делал бы какой-нибудь наш ультраинтеллигент, либерал и т. д.? Подставил бы другую щеку? Папа ему дал по морде. Бандеровца этого выпустили, а папа был уже на пенсии. Его вызывают, и, значит, говорят: вот поступило заявление от товарища такого-то, фамилия и т. д., пишите объяснение. И папа писал объяснение. Папа, который прошел всю войну, который, в общем, и сидел еще, отсидел в 1937 году, он, значит, пошел, писал объяснение и т. д., вот так, понимаете. Так что жизнь... Александр Денисов: Но все закончилось благополучно, Михаил Петрович, для отца вашего? Михаил Любимов: Да, все благополучно, слава богу, окончилось. Он пришел очень веселый, говорит: «Мало я ему дал». Вот и все. Потому что вы представьте ситуацию... Александр Денисов: Да, Михаил Петрович, спасибо. Уж, конечно, интересно вы рассказываете, но время у нас закончилось. Михаил Петрович, спасибо большое за интересный разговор, все-таки настоящий свидетель века. Михаил Петрович Любимов был у нас на связи, писатель, полковник внешней разведки КГБ в отставке.