Ксения Сакурова: Википедия на очереди. Роскомнадзор направил популярному ресурсу очередное требование об ограничении распространения недостоверной информации о действиях российских военных на Украине. Ведомство потребовало удалить соответствующие материалы. Правда, какие именно, не уточнило – это уже следует из ответа Википедии. Дмитрий Лысков: Роскомнадзор ранее уже предъявлял администрации сайта аналогичные требования. Нынешнее – уже третье. По российским законам владельцу интернет-ресурса грозит штраф до 4 млн рублей и, по мнению некоторых экспертов, даже блокировка, если требования надзорного ведомства будут проигнорированы. Ксения Сакурова: Как будем обходиться без одного из самых востребованных ресурсов для поиска информации? Как вообще изменится рунет после блокировки популярных социальных сетей и сайтов? Не будет ли сбоев в его работе? Обо всем этом будем говорить с экспертами и вместе с вами. Что думаете вы? Напишите: 5445 и позвоните 8-800-222-00-14. Дмитрий Лысков: А сейчас у нас в студии Роман Ромачев, генеральный директор агентства «Р-Техно». Роман Владимирович, здравствуйте! Ксения Сакурова: Здравствуйте! Роман Ромачев: Добрый день! Дмитрий Лысков: Роман Владимирович, я всегда считал, что Википедия – это некая сетевая структура, где сами пользователи составляют контент, и в зависимости от ранга пользователя, он имеет право вносить правки или не вносить. А вот здесь говорится вдруг о владельце интернет-ресурса. Ксения Сакурова: О некой администрации. Дмитрий Лысков: О некой администрации. Роман Ромачев: Действительно, юридическую ответственность несет владелец ресурса, т.е. он вправе регулировать деятельность своего интернет-ресурса, он вправе назначать администраторов, он вправе назначать модераторов, он вправе вообще делать все, что угодно с его ресурсом. Поэтому от его решения зависит, оставит он статью ту или иную, либо не оставит. Дмитрий Лысков: А в данном случае кто этот владелец? Роман Ромачев: Есть международный фонд, которому принадлежит Википедия – Wikipedia Foundation, если я не ошибаюсь. То есть это реальное юридическое лицо... Дмитрий Лысков: А, то есть есть все-таки юридическое лицо? Роман Ромачев: Да, совершенно верно. Дмитрий Лысков: И то, что нас уверяли, что это абсолютно свободный, если угодно блог, то это... Роман Ромачев: Нет, нет, нет. Это не так. Это фонд, который периодически собирает деньги, пожертвования. Соответственно, есть юридическое лицо, есть директор, есть руководитель, есть целый штат сотрудников, которые поддерживают. Ксения Сакурова: Вот, кстати, по поводу самой Википедии: я вчера залезла в правила, и в том числе там упоминается необходимость опираться на авторитетные источники. Так вот, есть специальная статья, что такое авторитетные источники. И там, на первом месте, среди прочего, стоят именно иностранные информагентства. И агентство ТАСС стоит на последнем месте, что меня поразило. И это к вопросу... Дмитрий Лысков: Что ж тут удивительного-то? Роман Ромачев: Ну, неудивительно. Как говорится, «кто за девушку платит, тот ее и танцует». Тут в данном случае то же самое. Это же не российский фонд. Это в первую очередь западный фонд, который регулирует деятельность Википедии. Дмитрий Лысков: И таким образом получается, что у нас справочник, которым пользуются, будем называть вещи своими именами, условный справочник. Роман Ромачев: Энциклопедия. Дмитрий Лысков: Условно энциклопедия, которой пользуются практически все, она контролируется иностранным фондом и может через свои страницы продвигать любую информацию, искаженную, не совсем достоверную, с небольшими изменениями. Так? Роман Ромачев: Вы абсолютно правы. Я вот яркий пример привожу: у каждого на кухне есть нож, он может резать колбасу, но в один прекрасный момент он может превратиться в оружие. То же самое с интернет-ресурсами, т.е. это может быть информационный ресурс, это может быть блог-площадка, это может быть социальная сеть. В один прекрасный момент она становится информационным оружием. Если она не подчиняется законам юрисдикции, в которой она работает, значит, извините, вы экстремистская организация. Соответственно, вы должны либо платить штраф, либо уйти отсюда. Ксения Сакурова: А с другой стороны, если все-таки по правилам этого ресурса – это некое коллективное творчество, что мешает, собственно, нам там продвигать свою точку зрения? Если это не один автор конкретной статьи, а некий коллективный разум, коллектив авторов? Роман Ромачев: Нам мешает та самая цензура. Вы правильно сказали, потому что в авторитете западные СМИ и они считаются первоисточниками, и их информация является идеально правдивой. Поэтому это нам, собственно говоря, и мешает. Ксения Сакурова: То есть сам ресурс блокирует, да, такие попытки таких авторов? Роман Ромачев: Да, абсолютно верно. Дмитрий Лысков: Я так понимаю, что авторитет определяет то самое юридическое лицо, которое и следит за... Роман Ромачев: Как говорится, есть редактор, а есть главный редактор, который ведет политику, информационную политику. Дмитрий Лысков: Который не совсем явный, но, оказывается, есть и вполне себе продвигает. Роман Ромачев: Да, да, да. Совершенно верно. Ксения Сакурова: То есть если один автор ссылается на Reuters, а другой автор в противовес ссылается на ТАСС... Роман Ромачев: Который повыше, соответственно, он пишет правду, а вы, извините меня, вы свой фейк. Ксения Сакурова: Все понятно. Дмитрий Лысков: Понятно. Какие последствия для Википедии это может иметь, если вдруг они не пойдут? Действительно, блокировка на территории России? Роман Ромачев: Мы видим, по примеру, запрещенного в России Facebook – это штрафы миллионные, возможно, миллиардные, раз. Это заблокировка – раз. И, во-вторых, сейчас принят закон о фейках, а того автора, который разместил эту статью, его могут привлечь к уголовной ответственности. Ксения Сакурова: А это возможно отследить? Я не видела, чтобы там публиковались имена авторов. Роман Ромачев: Нет, там есть ник, и он легко пробивается с помощью, так сказать, ... можно понять. Даже многие блогеры его уже выявили, кто этот конкретный человек: он очень часто любит там жарить шашлыки, и в аудитории военнослужащих армии НАТО, поэтому тут довольно-таки рука Запада очевидно видна. Дмитрий Лысков: Роман Владимирович, понятно, что в условиях информационной войны такие действия необходимы. Это никто не оспаривает. Тем более что мы видели западные социальные сети, которые просто встали на одну из сторон конфликта и просто атаковали, в том числе и российских военнослужащих, членов их семей, недостоверной информацией или определенными призывами и т.д. Никаких вопросов нет. Но идет вал запретов, причем он все-таки двусторонний: и западные СМИ там, и информационные ресурсы блокируют IP-адреса с территории России, и мы блокируем подобные источники. Мы так весь интернет не переблокируем? Роман Ромачев: Здесь, в идеале найти золотую середину. И, конечно, определенные ограничительные меры нужны и определенный небольшой забор нужен. Не как в Китае, но мы должны четко регулировать все ресурсы, которые распространяют информацию внутри России, все сервера. Чтобы в один прекрасный момент наш партнер на Западе одним рубильником не перекрыл нам весь интернет. Поэтому то, что Медведев, еще будучи президентом, сказал: нам нужно суверенный интернет – это абсолютно верное действие. Другое дело, что мы пока к этому до сих пор за все эти годы не пришли. Дмитрий Лысков: А вы знаете, вот я хочу, чтобы сейчас к нам присоединился Герман Сергеевич Клименко, председатель Совета Фонда развития цифровой экономики и экс-помощник президента по развитию интернета. Герман Сергеевич? Герман Клименко: Добрый день! Ксения Сакурова: Здравствуйте! Роман Ромачев: Добрый! Дмитрий Лысков: Герман Сергеевич, расскажите нам, что же у нас с суверенным интернетом-то? Есть подвижки хоть какие-то в этом направлении? Герман Клименко: Вы понимаете, вообще технически нет никаких проблем. Вот как вы назовете суверенный интернет, как придумаете его описание, так и мы можем сделать. Мы или кто-то другой. С технической стороны вопроса нет никаких проблем построить вариант китайский, например, или построить вариант, да любой вариант. Главное – принять решение. Мы в очередной раз знаете, как, вот сейчас, например, история запретов идет. Но, наверное, очевидно, что нужно было с самого начала спецоперации просто все коммуникативные сервисы заблокировать и сказать: «Коллеги, на следующие там три-четыре недели», – чтоб потом не придумывать разные определения типа «экстремизм», еще что-то, еще что-то. Но знаете, как, это мое мнение, у вас может быть свое мнение. Еще раз: с технической стороны нет никаких проблем сделать суверенный интернет, в любой трактовке, которой мы хотим. Блокировки Telegram сейчас, насколько я понимаю, не представляет сложности, при необходимости. Роскомнадзор сделал большие выводы после той позорной истории. Обратите внимание, как сейчас легко блокируются VPN-сервисы, которые не выполняют решение Роскомнадзора и не поддерживают списки блокировки сайтов. Поэтому здесь, мне кажется, это только воля. Ну, например, почему до сих пор не заблокировали YouTube? Непонятно. У меня нет ответа на этот вопрос. Там все друг друга блокируют. При этом YouTube, который вещает: где ликвидированное «Эхо Москвы», где ликвидированный «Дождь»? Полностью, по-моему, отморозившись уже, вещает все, что угодно. Но YouTube никто не блокирует. Связано ли это с тем, что ждут, когда Rutube подтянется и будет готов принять трафики YouTube, с чем-то другим. Но отсутствие логики, знаете, создает некоторые такие странные ощущения, что мы хотим быть умными и красивыми. Но, к сожалению, мы видим в истории, которая сейчас происходит, что так не получается, надо определяться. Дмитрий Лысков: Герман Сергеевич, вот вы сейчас рассказывали, и меня сразу смутило, что вы обо всем говорите в будущем, т.е. будет решение – мы сделаем, будет решение – организуем, будет решение – там не составит сложности. О суверенном интернете мы говорим, да лет 10 уже, наверное. Вначале, гипотетически, потом на уровне принятия уже государственных решений. Герман Клименко: Да, да, да. Дмитрий Лысков: А вы все говорите: вот решение будет – мы сделаем. Нужно просто выбрать модель китайскую, там еще какую-то. То есть я так понимаю, что не сделано ничего вообще? Ни модель не выбрана, ни... Герман Клименко: Еще раз: технически, технически нет проблем. Но эта история с суверенным интернетом точно такая же, как с импортозамещением. Мы там с 2010 года, когда Путин был премьером, мы с 2010 года занимаемся импортозамещением программного обеспечения, софта. Нет ничего легче, чем пяти миллионам чиновников завтра поставить операционную систему Linux. Собственно говоря, там ничего такого страшного не происходит, чтобы это не сделать. Это продолжается уже 12 лет, вплоть до указов президента о критической инфраструктуре. Поэтому здесь еще раз, поймите правильно, я тут не снимаю с себя ответственности, но мы не принимаем решения. Абстрактно, можно свалить было бы на Минцифры, да, т.е. у нас нет идеолога, да, т.е. все принимает решения Роскомнадзор. Почему Роскомнадзор не блокирует YouTube? Не знаю. Почему он заблокировал Facebook как экстремистскую организацию? Не знаю. Хотя способов и методов блокировки Facebook было бесконечное количество, начиная от того, что можно было, когда был принят закон о хранении персональных данных на территории России несколько лет назад, уже тогда все это сделать. Игроки рынка были бы мы готовы к этим историям. Нелогичное поведение порождает, собственно говоря, непонимание индустрии. Нам, откровенно говоря, я даже не знаю: хорошо или плохо, но вот, например, сейчас Google запретил рекламу на территории России. Кто выиграл? Яндекс выиграл. У него увеличилась выручка. Ну, почему, что это плохо? Это неплохо. Это, ну, это позиция, понимаете. Но мы не знаем, отменят ли завтра, да. Вернут ли завтра? Что произойдет? Когда нет стратегии, понимаете, сложно что-то делать. Мне кажется, что-либо надо, знаете, как, мы вот под этой крышей айтишников подразумеваем всех. Может быть, надо давно уже разделить: IT отдельно, интернет отдельно. Потому что получается и со льготами непонятно, куда что идет. Точно так же, как и с суверенным интернетом, непонятно что. Трактовок очень много. Например, есть закон, подписанный указ президентом Путиным, что у нас уже есть суверенный интернет – это вокруг всех государственных чиновников. Ну, вокруг всех госучреждений стоят прокси-сервера, они вот, нельзя попасть на сайты к ним, минуя там нашу какую-то безопасную линию. Она уже существует. Нужно ли ее растягивать на Россию? Нужно ли в России отменять WhatsApp в пользу Telegram? То есть, ну, вы понимаете, это те ответы, я вас понимаю, как спрашивающего, но мы все-таки давайте так скажем, мы индустрия: нам скажут заблокировать, мы заблокируем, мы разработаем софт, мы все сделаем, мы даже адаптируемся к любому решению, которое примет государство. Но оно не принимает это много лет. Поэтому здесь, ну, то есть много лет мы выбираем, какая модель. Тут же вы сами знаете, я даже был у вас в эфире несколько раз, китайская, американская, да. Мы хотим быть и умными, и красивыми. Не получается. Я всегда говорил, если мы хотим что-то решить, давайте выберем китайскую модель. Ничего там плохого нет, но зато все игроки понимают правила. Это важно. Ксения Сакурова: Коллеги, а давайте мы зрителям объясним, а что такое китайская модель, да? Чтобы мы понимали, о чем вообще идет речь. Герман Сергеевич? Герман Клименко: Китайская модель – это вы не можете на территории Китая без соглашения, без согласия с Китаем работать. Например, компания Apple прекрасно работает на территории Китая. Они подписали соглашение, они сделали облака, к которым имеет доступ китайская полиция или кто там, китайские силовые органы. А вот Facebook не хочет работать с Китаем, поэтому его там нет. Google не хочет работать с Китаем, поэтому его тоже там нет. Поэтому здесь, понимаете, какая-то такая непонятная история, т.е. надо выбирать. И да, ставить наших партнеров перед решением. Но мы сейчас выбрали, знаете, ни то, ни то. У нас половинчатая история. YouTube к нам не зашел, но оно работает. Apple не выполняет наших решений, сейчас запретил платить через Apple Pay. То есть китайская модель – это когда на территорию пускаются только те, кто согласен исполнять законы государства действующего, любые, связанные с контентом, связанные с хранением данных, связанные с безопасностью. Никаких других трактовок в этом плане нет. Дмитрий Лысков: А у нас что-то среднее получается, да? Мы требуем... Герман Клименко: Как обычно, знаете, если смешать хорошее пиво. Все модели регулирования хороши: американской – это надо владеть и китайская, да. Но если их смешать, то получится, как смешать хорошее пиво с хорошим вином. Хорошего ничего не получится. Дмитрий Лысков: Как говорилось в том анекдоте: «Жили же как-то без интернета. Ничего, и с интернетом проживем». А тут вошли в условия информационной войны и выяснилось, что нет-таки, вот не проживем мы с интернетом, как без интернета. Что-то с ним делать нужно. Роман Ромачев: Я «пять копеек» свои вставлю. Дмитрий Лысков: Конечно. Роман Ромачев: Я полностью соглашусь. По поводу YouTube хочу сказать, что мы сейчас в условиях информационной войны. Если мы выстоим забор, то мы сможем только защищаться. Нам необходимо нападать. Для того, чтобы распространять свою точку зрения, нам нужен YouTube. Из-за этого его не закрывают. Ксения Сакурова: Вот коллеги, тоже такой нюанс, ремарка. Я вчера зашла ВКонтакт, в совершенно обычную группу танцевальной школы, и там в комментариях были люди, которые публиковали фейки. У меня сразу возник вопрос: а стоит ли нам вообще закрывать какие-то социальные сети, если все равно эта информация найдет лазейку? Зачем мы тратим столько ресурсов, чтобы что-то закрывать, если все равно это как-то просачивается? Роман Ромачев: В информационных войнах есть понятие «посев», когда вот эту информацию фейковую, ее начинают массово «сеять» по всем источникам, по всем социальным сетям. Поэтому, закрыв Facebook, она появится ВКонтакте. Причем, опять же массово. И могут появиться люди, которые напишут заявление, что, мол, давайте заблокируем ВКонтакте, потому что это экстремистская организация, там распространяют фейки. Ксения Сакурова: О чем и речь. Герман Сергеевич, а вы как считаете? Дмитрий Лысков: Герман Сергеевич, мы вас, к сожалению, не слышим. Что у нас со звуком, коллеги? Герман Клименко: Да, да, извините, пожалуйста. Ксения Сакурова: Да, да, да. Теперь слышим. Герман Клименко: Я просто не слышал, у меня был перебой какой-то. Извините, пожалуйста. Ксения Сакурова: У меня вопрос в том, что, несмотря на на то, что у нас сейчас заблокированы некоторые соцсети, в том же ВКонтакте есть фейки. Вот я вчера своими глазами видела. И, несмотря на то, что людей, которые их публикуют, блокируют, но все равно эти комментарии остаются и т.д. Так стоит ли вообще что бы то ни было закрывать, если оно просачивается? Дмитрий Лысков: Защитит ли нас, условно говоря, суверенный интернет от вражеского проникновения и размещения тех же самых фейков, той же самой нежелательной информации? Герман Клименко: Ну, во-первых, конечно, аудитория Facebook и ВКонтакте резко отличается. И, возможно, это связано с модерацией. То есть на самом деле в основной своей массе ВКонтакте люди весьма патриотичны, и если возникают споры, то они в целом хотя бы проходят на уровне какой-то цивилизованной беседы. Все, что касается фейков, закон настолько расплывчат, если по-честному, что провести грань между, т.е. ощущение, что можно ничего не обсуждать. Потому что не очень понятно, где истина, да. То есть, условно говоря, авария на улице, а там еще что-то, еще что-то. Я про фейки, это знаете, можно сделать какую-то отдельную передачу и пытаться разобраться, потому что критерии оценки – фейк это или не фейк, а кто будет судьей? Ни один судья без четких критериев на самом деле это не примет. Если только уж там ... какие-то страшные истории. Безусловно, во-первых, как и любую, знаете, аналогию, наверное, с преступностью, да, т.е. нельзя победить всю 100%-но преступность. То есть, если есть наркомания, убийства, недаром у нас существует уголовный кодекс, да. Одно дело, когда вас на улицах убивают, другое дело, когда это редкие частные случаи. Поэтому задача государства привести интернет, да, ... постепенно, что и происходит во всем мире, локализовать крупные компании. Они постепенно тоже локализуются. Мы сейчас просто в таком, знаете. переходном периоде, когда основная задача государств да, ... интернет и, естественно, минимизировать, всегда будут споры, всегда будут условные фейки, всегда будут какие-то разные истории, но в целом только при наличии границ. Как только на двери появится замок, сейчас у нас нет замка. У нас сейчас дом с дверями без замков. Зачем замки, зачем двери – непонятно, честно говоря. Тут скорее не про соцсети надо. Если уж мы что-то сделали, давайте доведем до конца. Дмитрий Лысков: Ну вот, давайте о том, как довести до конца, сейчас и поговорим. Роман Владимирович, мы говорим, почему мы не запрещаем, почему на двери нет замка? А нам есть чем заменить? Я не знаю, может быть, тогда вот если нам создавать суверенный интернет, ну, давайте выкачаем уже Википедию и создадим там, я не знаю, российскую энциклопедию, которая будет контролироваться, которая будет находиться в рунете, понимаете? Роман Ромачев: Слушайте, ну ее выкачивать не надо, потому что движок, на котором она крутится, он абсолютно бесплатный, его можно бесплатно скачать. Дмитрий Лысков: Информацию, информацию оттуда вытащить. Роман Ромачев: И вполне легально установить. А забить туда информацию в течение там нескольких месяцев – это не составит труда. Поэтому можно сделать, конечно, свою независимую, подконтрольно свою. И это делать надо, потому что пока мы не контролируем инфраструктуру, пока мы не контролируем те сервера, сайты и сервисы, мы не можем никак влиять на них. Дмитрий Лысков: У нас есть наш аналог YouTube со всем функционалом. Вот я знаю, что есть Rutube, да, но, разные отклики, разные звучат, прямо скажем. Роман Ромачев: Ну, вот я на своем примере хочу сказать: я размещал видео о расследовании деятельности USAID американской, меня заблокировали и сказали: «Не соответствует политике Rutube». Дмитрий Лысков: В Rutube, да? Роман Ромачев: Да. Поэтому вопрос, кто платит Rutube: Госдеп либо кто-то другой? Дмитрий Лысков: Герман Сергеевич, с вашей точки зрения, у нас есть чем заменить, собственно говоря, ресурсы, которые присутствуют сейчас в интернете глобальном, для того, чтобы перейти на интернет локальный? Герман Клименко: Ну, вы знаете, вот я наблюдаю сейчас за тем, как наполняется ВКонтакт жизнью, да, т.е. мы как-то к нему всегда относились несколько высокомерно, сидели в Facebook. Но всегда при этом также и говорили, что когда сложатся социальные связи ВКонтакте, он нормально заживет. Видно, что Instagram перекатывается в, он расходится по трем историям: по TikTok, по тому же ВКонтакте, который является, кстати, абсолютным ... приобретателем текущей истории, и Telegram даже я бы сказал, инстаграмщики тоже туда убегают. Я думаю, что у нас в целом на все ресурсы есть замещение. Условно говоря, все повторили, по-моему, уже. У всех есть короткие видео, есть Яндекс.Дзен. Мне кажется, что сейчас это последний вопрос, который актуальный, честно говоря. Мне кажется, что главное, чтобы у нас Telegram не пропадал. Потому что если у нас следующим будет, например, WhatsApp, то хорошего мессенджера у нас все-таки как заместителя нет. А в целом, честно говоря, с софтом у нас все гораздо лучше, чем с железом. То есть я как-то очень спокойно отношусь к программному обеспечению. Поменяются предпочтения, возьму куплю себе двухконтакт. Заведут себе новые Telegram-каналы, прям волной сейчас идет регистрация. И мне кажется, что на этом все закончится. Дмитрий Лысков: То есть своим ходом все решится, да? Не следует сейчас предпринимать каких-то действий по экстренному созданию дополнительных ресурсов в Рунете? Герман Клименко: Это невозможно. На самом деле нельзя сделать то, что сейчас, помните была история, сейчас все кричали: Rugram запустился или Россграм, как-то он там назывался. Нельзя сделать продукт, который не создавался десятилетиями, да, т.е. мы можем только взять из того, что есть. А у нас есть прекрасный ресурс – это ВКонтакт недооцененный, Яндекс.Дзен, Telegram, ну и, в общем-то, какие-то свои есть же у нас контент-ресурсы достаточно в большом количестве. Просто их будем осваивать нормально. То есть уйдет вот это. Знаете, у нас все-таки есть какая-то такая традиция: то, что иностранное, то, наверное, лучше. Или не знаю, как это объяснить, как-то сформулировать точнее. Поэтому единственно, что можно сказать, что закрытие YouTube будет, конечно, сложная история. Потому что огромная масса контента, огромная масса знаний, огромная масса лекций – это не перенести ни за один день, ни за два, никуда не перетащить. И самое главное, оказалось, что как и с процессорами Rutube тоже оказался не готов принять эту историю. Потому что десятки тысяч серверов, и мы как-то готовились к этому, конечно, немножечко поверхностно. Но абстрактно, вот ВКонтакте есть старое, оставшееся со времен его бурной молодости, хранилище для видео. Ну, будем учиться, если так... Тут главное, знаете, история очень важная, и о чем все говорят, чтобы это было, ну, знаете, как, вот если сказали, то сделали. Потому что под это только выстраиваются бюджеты, под это выстраивается развитие А если мы будем говорить, что вы знаете, мы тут подумали там и решили отменить игру, да, то есть. Ну, отменить, тогда давайте сами играйте. То есть это, кстати, в реальной жизни мы тоже иногда позволяем себе быть немножко непоследовательными. А для того, чтобы бизнес начал вписываться и вкладываться в развитие продукта, он должен быть уверен, что аудитория никуда не денется. Вот какая она есть, ну, значит, она придет. Поэтому... Дмитрий Лысков: То есть вопрос опять же, в той самой определенности. То есть давайте уже решать: или так, или так, и бизнес будет развиваться. Герман Клименко, председатель Совета Фонда развития цифровой экономики, был с нами на прямой связи. Ксения Сакурова: Роман Владимирович, вот у меня все-таки есть вопрос на тему того, чем мы пользуемся. Вот зритель пишет: «От Википедии гораздо больше пользы, чем вреда». Ведь масса ресурсов действительно нам полезна. Это там и сайты международных университетов, где выкладываются и лекции, и та или иная информация. Но ведь это же все нам правда может быть полезно? Зачем мы себя будем от этого отрезать? Роман Ромачев: Во-первых, мы себя целиком от этого не отрежем. Так или иначе есть ресурсы, сервисы, те же самые VPN, которые позволяют обходить все эти запреты. Другое дело, что массово зазомбировать наше население, если будет построен большой забор, уже не получится. Дмитрий Лысков: А как быть с аппаратной базой? Вот Герман Сергеевич сказал, что ну вот и серверов пока у нас достаточно мощных нет. Ну, то есть это вопрос болезнь, конечно, роста. Это я понимаю. Роман Ромачев: Это вопрос, да, вопрос, который стоит у нас многие годы. Здесь необходимо развивать целую промышленность, поднимать с колен. Дмитрий Лысков: И вот сейчас как раз компания Intel заявила, что она уходит, приостанавливает свою работу на российском рынке. Я вот смотрю, все эти компании говорят аккуратно, что они приостанавливают работу. Что тоже довольно интересный ход с их стороны. Но вот компания Intel заявляет, что приостанавливает. И за сколько времени мы поднимем индустрию, чтобы поставить должное количество серверов? Роман Ромачев: Ну, во-первых, с нуля поднимать достаточно тяжело. То есть есть как минимум решить какие-то оперативные задачи. Мы можем закупить это в Индии, мы можем закупить у Китая, то так или иначе конкурентное решение уже есть в Юго-Восточной Азии. Поэтому надо лишь только найти и не надо зацикливаться на одном Intel. Есть достойные конкуренты. Дмитрий Лысков: Но у нас сейчас идут уже такие закупки? И желательно технологии? Желательно хотя бы там производственных линий? Потому что на мой взгляд, пора. Роман Ромачев: Что касается технологий, здесь вопрос об авторских правах. Если мы, мы не можем опять же закупить технологии, потому что они принадлежат западным компаниям. Вопрос здесь: стоит ли отменить интеллектуальное право на эти разработки и просто-напросто нас ведь обокрали, у нас заблокировали наши средства, мы можем так же поступить и с западными нашими партнерами, отменить интеллектуальное право и использовать их разработки и их наработки для производства своих процессоров. Ксения Сакурова: Спасибо большое! Роман Ромачев, генеральный директор агентства «Р-Техно», был с нами сегодня. Мы говорили о возможной блокировке Википедии и вообще о судьбе нашего интернета. Дмитрий Лысков: И вообще в целом интернета, конечно! И вот видите, как все оказывается непросто и взаимосвязано даже в этой индустрии. То есть заблокировать-то можно. Главное, действительно, понять, что блокировать, зачем блокировать, куда мы идем. А индустрия-то в целом справится.