Константин Чуриков: У нас сегодня специальный эфир программы «ОТРажение», весь день и весь вечер, конечно, будем говорим об обращении Владимира Путина, об объявлении частичной мобилизации, вообще о дальнейшем развитии событий и специальной военной операции в том числе. Понятно, что больше всего внимание приковано к военной части, потому что все-таки объявлена частичная мобилизация. Сейчас мы приглашаем в эфир Виктора Литовкина, это военный обозревать ТАСС, полковник в отставке. Виктор Николаевич, здравствуйте. Виктор Литовкин: Добрый день. Константин Чуриков: Сейчас в Государственной Думе Петр Толстой, депутат, сказал, что Россия проснулась. Виктор Николаевич, как нам сделать так, чтобы мы периодически не засыпали? Потому что, что касается республик Донбасса, да, мы помним, что 8 лет мы тянули, потом мы начали специальную военную операцию, да, мы признали их независимость до этого. И только сейчас мы подошли к уже самому главному вопросу. Как сделать, чтобы мы не засыпали? Виктор Литовкин: Видимо, надо менять ментальность нашего народа и наш национальный характер, потому что благодушие – это часть нашего характера. Помните, как говорили про русских? «Они долго запрягают, но быстро ездят». Вот мы долго запрягаем. Конечно, мы долго ждали, что произойдет на Донбассе, когда бандеровцы 8 лет обстреливали Донбасс, мы, конечно, помогали Донбассу как могли, но мы не принимали решительных действий по тем или иным причинам, мне сейчас трудно объяснить, почему, но наконец-то мы начали просыпаться. Я не готов сказать, что мы уже проснулись. «Проснулись» я буду говорить только тогда, когда мы нанесем удары по украинским коммуникациям – по железной дороге, по мостам, по тоннелям, по которым на Украину поступает западное вооружение. Когда мы помешаем киевскому режиму принимать у себя с большой помпой западных политиков, которые демонстрируют Украине такую всемерную поддержку и так далее. Вот тогда будет видно, что мы проснулись, а пока мы только просыпаемся. Мы много говорим о том, что мы должны наносить удары по пунктам принятия решений, но что-то ни одного удара по пунктам принятия решения, о которых сегодня говорил министр обороны, где полторы сотни натовских генералов и полковников учат украинский генеральный штаб проводить операции. Почему мы до сих пор по ним не ударили, мне до сих пор непонятно. Поэтому надо переходить от слов к делу, к решительному делу. Мы совершили очередной шаг – объявили частичную мобилизацию. Разъяснено, кого будут призывать, как будут призывать и так далее, но надо действовать и на Украине. Сегодня надо обеспечить безопасность проведения референдума, надо отводить от границы Луганской и Донецкой народных республик украинские боевые системы, как минимум на 300 километров. Это значит нанести такие удары, чтобы они на этой территории в районе 300 километров и близко не появлялись и понимали, что если они там появятся, для них конец, крышка, грубо говоря, что мы уничтожим их, и так далее. Надо это делать, и не только на словах, но и на деле. Я жду, когда мы действительно проснемся и будем добивать этих бандеровских нелюдей, туда, куда их положено загонять – в ад. Константин Чуриков: Давайте посмотрим, с каким настроением люди в Донецкой народной республике ждут предстоящего референдума, и потом вернемся в студию. ОПРОС Константин Чуриков: Виктор Николаевич, мы сейчас видели людей, которые фактически живут на войне, то есть это стало нормой их жизни. Мы понимаем, что сейчас грядет очень важное событие – референдум, мы предполагаем, что противоположная сторона, противник, сделает все, чтобы попытаться его сорвать, чтобы запугать людей. Как сейчас обеспечить безопасность на территориях Донецкой, Луганской, Херсонской и Запорожской областей? Виктор Литовкин: Я уже говорил о некоторых шагах, которые могут обеспечить безопасность. Константин Чуриков: Прямо в эти дни, тактически я имею в виду. Виктор Литовкин: Да, я имею в виду тоже тактически. Нанести удары по пограничным территориям, на которых могут находиться украинские части, массированный удар, невзирая на то, что они где-то прячутся, где-то разместили свои системы. У нас для этого есть и беспилотные летательные аппараты, и разведывательно-ударные, и ударные, у нас есть достаточно мощная артиллерия, системы залпового огня, у нас есть калибры, у нас есть «Искандеры», так что достаточно вооружения, которое может обеспечить безопасность проведения этих референдумов. И это надо делать. Но, естественно, надо, конечно, на территориях, где будут проходить референдумы, обращать внимание на действия диверсионно-террористических групп, которые Украина, безусловно, будет туда засылать, чтобы перехватить автомобили, на которых будут ездить люди с ящиками для проведения голосования. Я же понимаю, что доставить всех, например, в Донецк или доставить всех в Луганск с огромной территории будет очень сложно. И наверное, будут ездить охраняемые представители избиркомов по городам, поселкам, в те места, откуда люди не могут добраться до Донецка или до Луганска, для того чтобы они могли проявить свое волеизъявление. Так что надо провести огромную работу, неслучайно отвели пять дней руководители Донецкой, Луганской, Запорожской и Херсонской областей для того, чтобы провести этот референдум, не в один день все это будет. Константин Чуриков: Да, Виктор Николаевич, есть еще одна, скажем так, линия фронта – линия информационного фронта. Буквально несколько часов назад в Общественной палате заявили, что спецслужбы Украины призывают свою интернет-армию сеять панику среди россиян. То есть они меняют аватарки, делают вид, что они граждане Российской Федерации, в общем, нагоняют панику, расшатывают людям психику. Как сейчас защитить граждан от этого? Потому что, понимаете, речь идет о каких-то троллях, речь идет, скажем так, о большом количестве аккаунтов, которые могут сеять смуту. Виктор Литовкин: Когда мы говорим о частичной мобилизации, мы должны провести полную мобилизацию нашего информационного пространства. И финансовую мобилизацию экономического пространства тоже надо провести. Поэтому надо объяснить людям, что надо опираться на здравый смысл, надо верить официальным представителям нашей страны, а не всяким ботам, которые действительно хотят посеять панику, сеют панику по поводу мобилизации, что всех заметут и так далее. Надо разъяснять. И здесь, конечно, Министерство обороны в первую очередь должно взять на себя обязанность и ответственность разъяснять людям, как будет осуществлена частичная мобилизация, кого призовут в первую очередь, кого – во вторую очередь, какие воинские специальность востребованы на фронте, и как это будет выглядеть по отношению к рядовым солдатам, сержантам, матросам, прапорщикам, будут ли призывать женщин и по каким женским специальностям и так далее. Вот такие вещи официальные лица должны разжевывать, разъяснять и в печати, и по телевидению так, чтобы у людей не было никаких сомнений в том, кто призывается, кто не призывается. Константин Чуриков: Да. Но у нас есть, насколько я понимаю, три разряда запаса, они зависят от возраста, звания. Первый разряд (сейчас речь идет, видимо, о нем) призывается в первую очередь – это солдаты, матросы, сержанты, старшины, прапорщики, мичманы до 35 лет, младшие офицеры до 50 лет, майоры, подполковники, капитаны 3 и 2 ранга до 55 лет, то есть первый разряд такой. Кстати, женщин я там что-то не увидел, их там нет. Виктор Литовкин: Нет, есть женщины-медики и так далее, которые тоже стоят на учете и могут быть призваны. Константин Чуриков: Да, военные медики. Виктор Николаевич, такой вопрос. С другой стороны, наверное, сразу всеобщую мобилизацию-то и не объявляют? Такой тонкий вопрос. Виктор Литовкин: Никто не объявляет всеобщую мобилизацию. У нас мобилизационный резерв – 25 миллионов человек, а призывают все равно всего-то 300 … человек. Константин Чуриков: Нет, это я понимаю, я просто, знаете, о чем. Мы сейчас еще пока не понимаем, как дальше будут развиваться события. Можно ли сейчас исключать, что все ограничится только первой очередью? Виктор Литовкин: Нет, безусловно так. Что такое первая очередь? Вот триста тысяч тоже не сразу будут призваны, у нас нет возможности сразу размещать триста тысяч по всем воинским частям. Какую-то определенную часть призовут сейчас, потом через месяц и так далее. Ведь тех, кого призовут, кто подпишет контракт прохождение воинской службы, надо готовить, переподготовить, надо сколачивать подразделения, надо провести тренировки – это один, два, три месяца для подготовки этих людей. Никто же не собирается, переодели, автомат, грубо говоря, в зубы, и давай на фронт. Такого не будет. Мы же не пушечное мясо собираем, мы собираем людей, которые будут профессионально воевать. Поэтому они обязательно будут проходить подготовку и переподготовку по тем же военным специальностям, которые у них были. Константин Чуриков: Виктор Николаевич, очень много вопросов, поэтому буду все-таки задавать их вам как военному эксперту. То есть порядок стандартный – получение повестки, приход в военкомат, медицинская комиссия, наверное, да? Виктор Литовкин: К назначенному времени, в повестке указано, когда надо прийти, какого числа, к какому времени и так далее. Константин Чуриков: Соответственно, медицинская комиссия также требуется? Виктор Литовкин: Медицинская комиссия – это когда будешь оформлять контракт. Константин Чуриков: Да, и важно, кстати говоря, вот говорится о контрактах. Что дает статус военнослужащего по контракту участнику специальной операции? Виктор Литовкин: Этот статус дает полную социальную обеспеченность, даже как военнослужащего – медицинское обслуживание, денежное содержание, какие-то льготы по жилью, по общежитиям и так далее. Все эти вещи, обеспечение формы одежды, летней, зимней и так далее, все это входит в комплект, который получает контрактник. Константин Чуриков: Виктор Николаевич, еще очень много других, другого рода, сейчас мы будем периодически отвечать на такие, скажем так, социальные аспекты частичной мобилизации. Тверская область пишет: «Почему еще в феврале не приняли серьезные меры, не провели референдумы в ДНР, ЛНР?». Вы знаете, понятно, история не знает сослагательного наклонения, но многие спрашивают. Кстати, с тактической или, не знаю, со стратегической точки зрения, в 2014 году мы могли решить эти вопросы? Конкретно с Донбассом, с этими территориями. Почему не стали? Виктор Литовкин: Видимо, в 2014 году у нас для этого не было сил и возможностей. Мы в 2014 году вернули Крым, и это была достаточно ограниченная операция, потом Донбасс, понимаете, Донбасс, Луганскую и Донецкую области надо было освобождать в пределах тех административных границ, которые у них были, а на этих границах находилась украинская армия. Мы же не могли начинать войну с этой украинской армией, когда мы были не готовы к этому. Константин Чуриков: Хорошо. Есть еще вопрос на портале, кстати, я тоже хотел задать. Смотрите, американцы постоянно нам создают какое-то напряжение, они пытаются рассорить нас с нашими партнерами по бывшему Советскому Союзу, пытаются организовать какое-то сопротивление, какие-то дополнительные линии фронта. Иркутская область пишет: «Надо создать напряжение на границах США, но не так, как с Кубой». Кстати, как вам такая идея? Что-то им же надо уже подкинуть, нет? Виктор Литовкин: Надо спросить у Кубы, готова ли она принимать наши войска или нет. Понимаете, «надо создать». Мы что, будем вторгаться в Кубу и размещать там свои подразделения, не спрашивая разрешения у кубинского руководства, да? Константин Чуриков: Но мы же сотрудничаем с Кубой, мы сотрудничаем с Венесуэлой, мы сотрудничаем с Никарагуа. Виктор Литовкин: Но надо понимать, что расстояние от России до Кубы – это Атлантический океан, и американцы на этой территории могут нам доставить много неприятностей. Поэтому надо, можно я поговоркой скажу, протягивать ножки по одежке. Если была бы такая возможность, мы бы использовали и Кубу, и Венесуэлу, и Никарагуа, но пока такой возможности у нас нет. Это, во-первых, затратно очень, и с точки зрения и военной, и финансовой, и экономической. И потом, где гарантии, что мы сегодня приедем на Кубу, а завтра они нам скажут: «Ребят, вы нам здесь создаете лишнее напряжение, мы хотели наладить отношения с Соединенными Штатами, а вы пришли и все поломали», да? Так, теоретически. Константин Чуриков: Насколько мы сейчас сильнее вооружены, чем предполагаемый противник? Под ним имею в виду весь коллективный Запад. Помните, мы долгое время рассказывали о том, что у нас новейшие образцы вооружения, что такого нет вообще в мире, и грубо говоря, мы лет на десять впереди. Почему они не боятся нас в связи с этим? Виктор Литовкин: Они не боятся нас, они понимают, что мы на них не нападем. Россия вообще не агрессивное государство, хотя они все время обвиняют нас в агрессии. Йенс Столтенберг на каждом шагу рассказывает, какой НАТО оборонительный союз, и при этом, когда они бомбили Югославию, бомбили Ливию, вторгались в Ирак и в Афганистан – это они занимались обороной, да? Ведь это смешно, вот эти издевательства над здравым смыслом, которые мы слышим со стороны НАТО. Поэтому они знают, что мы на них не нападем, а на нас нападать они боятся. Конечно, в обычных вооружениях НАТО сильнее нас в 3-4 раза, потому что, во-первых, у них бюджет вместе с американцами свыше триллиона долларов, триллион двести миллиардов долларов, а у нас бюджет Министерства обороны – всего 66 миллиардов долларов. Сами понимаете, какое разновесное состояние у нас. Конечно, у нас есть преимущество в тактическом ядерном оружии, у нас есть такое преимущество. У нас есть преимущество в системах противовоздушной обороны, у нас есть преимущество в ракетных войсках стратегического назначения, у нас есть преимущество в гиперзвуковом оружии. Но одними этими гиперзвуковыми ракетами выиграть противостояние невозможно. Тем более, если не развернута полноценная боевая военная компания. Да, НАТО нас боится, потому что мы можем с территории России поднять в воздух наш дальний бомбардировщик ТУ-160 и с территории России ударить ракетами с ядерной боеголовкой, условно говоря, по немецкой базе «Раммштайн», где находится американское ядерное оружие. Константин Чуриков: Да, может быть, НАТО нас, конечно, и боится, тут я с вами не спорю, но тут на днях Столтенберг вообще радовался прямо, с высокой трибуны похвалил Украину, ВСУ за то, что уже наносят удары по нашим приграничным областям. Не знаю, насколько они нас боятся, во всяком случае, на словах, внешне делают вид, что не боятся. Виктор Николаевич, последний вопрос, сегодня всем военным экспертам его задаю, президент подчеркнул, что при угрозе нашей территориальной целостности Россия вправе применить ядерное оружие, и сказал, что это не блеф. Насколько сегодня вероятно применение ядерного оружия какой-либо из сторон? Виктор Литовкин: То, что американцы имеют право на превентивный ядерный удар, записано у них в обзоре ядерной стратегии. Мы не говорим о превентивном ядерном ударе, но мы говорим, что при нападении на нашу строну, когда под угрозу становится само существование нашей страны, мы вправе применить ядерное оружие. И мы вправе применить ядерное оружие, когда на нас нападет страна или коалиция стран, обладающая ядерным оружием. Мы тоже готовы применить ядерное оружие. Это записано в основах ядерной политики, которую президент подписал два года тому назад. Константин Чуриков: Виктор Николаевич, в результате этого применения что будет? Виктор Литовкин: Англии не будет, в Европе тоже будут большие серьезные дыры. Я думаю, Соединенным Штатам тоже не поздоровится, потому что Соединенные Штаты будут подставлять, конечно, Европу под этот удар, но я думаю, что мы будем наносить удары и по Европе, и по Соединенным Штатам. Константин Чуриков: Как сказал однажды наш президент: «Они столкнутся с проблемами, с которыми еще не сталкивались в своей истории». Виктор Литовкин: Да. Константин Чуриков: Спасибо большое, Виктор Николаевич. Следим за новостями, спасибо, что откликаетесь на наши приглашения в эфир. Виктор Литовкин, военный обозреватель ТАСС, полковник в отставке. Мы ненадолго прервемся, конечно же есть важные новости, сейчас их сообщит Всеволод Нерознак.