Виктор Литовкин: Превентивный ракетный удар по нашей стране невозможен в принципе

Гости
Виктор Литовкин
военный обозреватель, полковник в отставке

Тамара Шорникова: Подключаем к разговору еще одного эксперта – Виктор Литовкин, военный обозреватель ТАСС, полковник в отставке.

Александр Денисов: Да. И прежде чем подключить Виктора Литовкина, расскажем, что Владимир Путин распорядился на днях перевести силы сдерживания на особый режим дежурства, т. е. ядерные силы в режим боеготовности. Как пояснил пресс-секретарь президента Дмитрий Песков, это было сделано в ответ на высказывание главы МИД Великобритании Трасс о возможном столкновении Российской Федерации и НАТО. Не уймутся никак: то Зеленский говорит о ядерном оружии, даже «грязном», в ответ спецоперации, то Трасс.

Владимир Путин, президент РФ: Уважаемые коллеги, вы видите, что западные страны предпринимают не только недружественные действия в отношении нашей страны в экономической сфере, я имею в виду нелегитимные санкции, о которых все хорошо знают, но высшие должностные лица ведущих стран НАТО допускают и агрессивные высказывания в адрес нашей страны. Поэтому приказываю министру обороны и начальнику Генерального штаба перевести силы сдерживания российской армии в режим, в особый режим несения боевого дежурства.

Александр Денисов: И вот сейчас подключаем к обсуждению Виктора Николаевича Литовкина, военного обозревателя ТАСС, полковника в отставке. Виктор Николаевич?

Виктор Литовкин: Да.

Александр Денисов: Здравствуйте. Виктор Николаевич, можете растолковать нам, бестолковым, что значит «особый режим готовности сил сдерживания», т. е. ядерных сил России? Как нам в деталях это представить?

Виктор Литовкин: Добрый вечер. Я не считаю вас бестолковыми, ха-ха. Я свой взгляд на этот вопрос выражу, потому что я, как вы понимаете, не служу в Генеральном штабе и в Главном оперативном управлении, тем более в Главном штабе РВСН.

Поэтому как я это понимаю? Это повышенная степень боевой готовности, т. е., условно говоря, если наши бомбардировщики стратегические, Ту-160 или Ту-95МС несли боевое дежурство в воздухе, летали в нейтральном воздушном пространстве без ракет, которые на них могут размещаться, то сейчас они на аэродроме могут загрузить в свои бомболюки ракеты, не исключаю, с ядерными боеголовками, и продолжать дежурство на аэродромах с ядерными ракетами на борту.

Если у нас на боевое дежурство выходило, например, 1–2 грунтовых комплекса «Ярс», то сейчас, может быть, на боевое дежурство выйдет не 2, а 3, 4, 5, 6 комплексов «Ярс» в различных районах страны. Ну, мы знаем, где у нас базы находятся, на которых стоят «Ярсы», и позиционный район у них 200 километров на 200 километров, вот где-то в тайгу они ушли на боевое дежурство, идут по тайге, по лесу, и в нужный момент они там остановятся и будут готовы к тому, чтобы нанести ответный удар супостату.

Но также я думаю, что и наши моряки, подводники на подводных атомных крейсерах, где находятся наши баллистические ракеты и с жидкостными ракетными двигателями, твердотопливными ракетными двигателями, выходят в позиционный район в Мировом океане и тоже в готовности выпускают свои антенны, они так под водой, но на небольшой глубине, и ждут сигнала. Это тоже несение особой степени боевого дежурства, я так понимаю.

Александр Денисов: А какого сигнала, Виктор Николаевич? Какого сигнала?

Виктор Литовкин: Сигнала из Москвы, естественно. Они же сами не могут запустить ракеты, они только должны получить сигнал, который раскодирует как бы возможность привести в действие свое грозное оружие.

Тамара Шорникова: В связи с чем такое... ?

Александр Денисов: Можем мы так фигурально выразиться, что мы занесли палец над кнопкой, Виктор Николаевич?

Виктор Литовкин: Естественно. Но теперь нет кнопок, раньше были ключи, а теперь у всех карточки магнитные.

Тамара Шорникова: А в связи с чем такой сигнал из Москвы может поступить? На какую угрозу мы можем так отреагировать?

Виктор Литовкин: Значить, объясняю. Есть военная доктрина, есть положения об использовании стратегического ядерного оружия, подписанные президентом нашей страны летом 2020 года. Формулировки там почти идентичные, звучат они так: если государство или коалиция государств, обладающих ядерным оружием, нападет на Россию или на ее союзников, то Россия вправе применить ядерное оружие. Вторая формулировка: если государство или коалиция государств, обладающих ядерным оружием, нападет на Россию или ее союзников без применения ядерного оружия, но при этом на кон будет поставлена судьба нашего государства, Россия вправе применить ядерное оружие. Ну вот исходя из этих формулировок надо понимать, когда Россия может, как вы сказали, нажать на кнопку.

Александр Денисов: Виктор Николаевич, а вас как специалиста и как человека эта растревожила или успокоила ситуация, учитывая реакцию Запада?

Виктор Литовкин: Конечно успокоила, потому что на Западе должны знать... Понимаете, вот этот вот министр иностранных дел Великобритании, госпожа Трасс, она не очень умная женщина...

Александр Денисов: Высокомерная двоечница, скажем прямо.

Виктор Литовкин: Я о женщинах плохо не говорю никогда, но, извините, она в данном случае не женщина, она должностное лицо, и не просто должностное лицо какое-то, а министр иностранных дел Великобритании. Она здесь проявила себя на пресс-конференции как малообразованный человек и негибкий, как бы неспособный понять, о чем ее спрашивают, о чем ей говорят. И вот выступая, там же она же в интервью это произнесла на телевидении на английском, она не понимает, что грозить России, находясь на острове, невозможно, ты должна понимать, где ты находишься и с кем ты разговариваешь.

Знаете, есть такая, по-моему, английская поговорка, что человек, который живет в стеклянном доме, не должен бросаться камнями. Вот она бросается камнями. И самое смешное, что в Соединенных Штатах ее не одернули, а только сказали, что она никому ничего не угрожала, понимаете; это наш как бы союзник, он всегда если не прав, то он прав, вот такое...

Тамара Шорникова: Виктор Николаевич, подскажите, пожалуйста, я не военный, я человек гражданский, меня, честно, эта информация растревожила. Скажите, как часто в новейшей истории страны-обладательницы ядерного оружия вот эту руку над кнопкой заносили? В каких ситуациях? Не может ли быть такого, что это настолько напугает всех остальных, что они подумают: а черт его знает, может, нажмут, давайте превентивный удар совершим?

Виктор Литовкин: Ну, превентивный удар нельзя... Понимаете, у нас есть огромное преимущество...

Тамара Шорникова: Я глупые вопросы задаю, хочу разобраться, да.

Виктор Литовкин: Да. Вот я вам хочу сказать, чтобы вы спали спокойно и на работу приходили с улыбкой на лице, были всегда уверены в себе, в своей стране и в Вооруженных силах собственной страны.

Дело в том, что превентивный удар по нашей стране невозможен в принципе. У нас очень большая страна. Знаете, сколько надо ракет, чтобы вывести нашу страну из строя, чтобы наша страна не была способна на ответно-встречный удар? Такого количества ракет нет ни в Соединенных Штатах, тем более в Великобритании или во Франции.

Да и потом, так не бывает, чтобы этот превентивный удар был нанесен внезапно. Мы контролируем территорию Соединенных Штатов, у нас есть системы предупреждения о ракетном нападении: если не дай бог они вздумают это сделать, мы будем знать об этом заранее, и поэтому наш ответ будет сокрушающий. Они это прекрасно понимают.

Александр Денисов: Успокоили Тамару, Виктор Николаевич. А потом, еще следует отметить, что наше колоссальное преимущество в стратегическом вооружении. Американцы сами говорят, что им нужно еще 10 лет или 15 даже, чтобы достигнуть нашего сегодняшнего уровня, а за 10–15 лет мы еще, как Путин сказал, наши ребята еще что-нибудь придумают.

Виктор Литовкин: Это вы говорите о гиперзвуковом оружии.

Александр Денисов: Да.

Виктор Литовкин: А так у нас баланс стратегических ядерных сил с американскими примерно равен, потому что есть договор СНВ-I, СНВ-II, был СНВ-III, и сегодня у нас примерно одинаковое количество, где-то 1 500 боеголовок, в этих пределах, ну чуть меньше, чуть больше, и около 600–700 носителей этого ядерного оружия везде, в авиации, на флоте и на земле.

Александр Денисов: В общем, Виктор Николаевич, наша «ядерная триада» ощетинилась трезубцем: вода, воздух и земля.

Виктор Литовкин: Абсолютно правильно.

Александр Денисов: Отцом, Сыном и Святым Духом будем спасены, короче.

Виктор Николаевич, что касается Украины, хочу вас спросить, что происходит сейчас, как оцениваете. В Мариуполе окопались нацбаты, мы вроде окружаем, блокируем этот город. Предположения в газетах строят, что мы заходим с тыла этой группировки нацбатов, с одной стороны Донбасс зажимает, с другой стороны мы. Как вы оцениваете ход демилитаризации Украины на данном этапе?

Виктор Литовкин: Ну, я думаю, что операция успешно проводится. Во-первых, не только Мариуполь, в конце концов, главное, что мы взяли украинскую самую мощную группировку в кольцо практически: с одной стороны Донбасс, с двух других сторон наши клещи, которые замкнули эту группировку. Да, вы правы, мы Мариуполь взяли тоже в кольцо, блокировали Мариуполь, но эти террористы, бандеровцы засели там в кварталах городских, затянули туда технику, и, безусловно, мы штурмовать в лоб городские кварталы не будем, стрелять по этим кварталам не будем, по этой технике. Поэтому здесь, я думаю, тактика, по моему мнению, я не советую нашим войскам, это не моя как бы прерогатива, но будет тактика медленного выдавливания их оттуда.

Александр Денисов: Они же взяли в заложники мирных жителей, не выпускают их.

Виктор Литовкин: Я об этом и говорю.

Александр Денисов: Там обстреливают мирных жителей, пытающихся уехать, Виктор Николаевич, нацбаты я имею в виду, нацбаты.

Виктор Литовкин: Да. Поэтому с моря блокада, с суши блокада, но в конце концов у них должны закончиться патроны, у них должно закончиться дизельное топливо, ну и продукты тоже закончатся. И потом они волей-неволей вынуждены будут бежать из этого города. Конечно, мирные жители тоже будут страдать вместе с этими добробатами, но другого пути нет, если мы хотим сохранить город и жизни мирных жителей.

Тамара Шорникова: Виктор Николаевич, а вот насчет того, что закончатся патроны, – как вы относитесь к информации, Жозеп Боррель сообщил, что страны ЕС готовы потратить 450 миллионов евро на летальное оружие для Киева, еще 50 миллионов пойдут на топливо, оборудование, средства защиты. Расходы покроет Европейский фонд мира, осуществлять доставки планируется через Польшу.

Виктор Литовкин: Понимаете, аэродромов, на которые можно сесть самолетам западным, нет на Украине. Через Польшу можно это только в фурах и железной дорогой. Я по этому поводу шучу, что это попытка утилизировать свою старую технику на территории Украины. Понимаете, у них очень много излишков старой техники осталось с советских времен еще, и для того, чтобы ее утилизировать, она никому не нужна там, надо затратить деньги, затратить какие-то производственные мощности. А так привез на Украину, и там Россия ее расколошматит своими ракетами, своими войсками, ну и все, и утилизация закончена.

А потом... Ну вот самолеты, они собираются самолеты передать на Украину – как будут самолеты летать, если там нет аэродромов, на которые они могут приземлиться? И если прилетят эти самолеты, мы контролируем небо над Украиной, бесполетная зона над Украиной. Значит, появятся самолеты, они будут сбиты. Ну вот как бы, понимаете, это вот демонстрация такая единства с Украиной либеральной Европы...

Александр Денисов: А это надо послушать, кто говорит, Виктор Николаевич. Вот этот человек хоть раз что-то серьезное заявлял? Жозеп Боррель – это министр без портфеля. Кто это? Представитель ЕС по международной... Да вообще никто, в Европе особо его никто не ставит. Так, для Украины, может быть, что-то позаявлять.

Виктор Литовкин: Ну так, если Зеленский клоун на Украине, то Боррель клоун в Евросоюзе.

Александр Денисов: Абсолютно. Виктор Николаевич, что касается Киева, как с ним быть? Как вы себе видите ситуацию? Честно говоря, вот непонятно, как тут действовать, учитывая 25 тысяч Калашниковых, которые раздали за минувшие сутки, гранатометы, грабеж мирного населения, расстрелы машин... Город, погрузившийся в хаос криминальный.

Виктор Литовкин: Ну, это примерно то же самое, что Мариуполь. Мы не будем в город входить и заниматься его зачисткой, пусть они перестреляют сами друг друга, себя, а потом мы придем и займемся этот городом. Потому что ну зачем? Понимаете, мы можем туда войти, мы можем начать зачистку его, но представьте, люди в гражданской одежде выходят навстречу нашим воинам, нашим «вежливым ребятам», начинают стрелять, наш боец застрелит этого человека, тут же появляются BBC, CNN, автомат его откидывают в сторону и снимают его, бедного-несчастного, растерзанного русскими солдатами убитого, и на весь мир печатают фотографии, распространяют фотографии, так же как они там горящий Белград, как будто горящий Киев, хотя Киев никто не бомбит, занимаются фейками. Поэтому нам это, естественно, не надо. Поживем – увидим, как жители Киева будут сами разбираться с этими бандеровцами, которые им не дают спокойно жить и не хотят сложить оружие.

Александр Денисов: Виктор Николаевич, как оцениваете участие чеченских батальонов в миротворческой операции, в операции по демилитаризации Украины? Вот Кадыров сказал, что там 70 тысяч по спискам готовы были, мы на выходных видели, целая площадь в Грозном, там 12 тысяч бойцов. Мы помним, что было в 2008 году, когда грузины просто бросали всю технику натовскую, все вооружение и бежали, узнав, что туда двинули чеченцы. Как, на добробаты это произведет впечатление? Даже на матерых уголовников, которых сейчас выпускают из тюрем, лишь бы они... ?

Виктор Литовкин: Я думаю, что это произведет похожее впечатление, безусловно, что... Я фактор чеченских ребят не учел в той же блокаде того же Мариуполя или Киева. Они толковые ребята, они профессионалы высокого качества. Я думаю, что они могут сыграть очень большую роль в подавлении вот этих вот добробатов и захвате той техники, которую они разместили в городских кварталах.

Александр Денисов: И тем быстрее подойдем к миру. Виктор Николаевич, спасибо большое. Напомним, что это миротворческая операция по принуждению к миру.