Марина Калинина: Еще раз добрый вечер, добрый день или доброе утро всем. Мы снова в прямом эфире, Константин Чуриков... Константин Чуриков: ...и Марина Калинина. Через полчаса вспомним об очередной годовщине августовского путча. Поговорим в целом, что мы потеряли, не знаю, может быть, приобрели после развала СССР. Вообще вот при каком строе нам с вами всем лучше жить, при социализме или капитализме? Об этом в 9 вечера. Марина Калинина: Ну а пока рубрика «Личное мнение». Константин Чуриков: Пока у нас, да, капитализм, мы приглашаем в эфир Виктора Семенова, это основатель группы компаний «Белая Дача», председатель Совета Ассоциации отраслевых союзов АПК России. Виктор Александрович, здравствуйте. Виктор Семенов: Здравствуйте. Константин Чуриков: Во-первых, поздравляем вас с 6-летием наших продуктовых антисанкций. Для вас это, наверное, праздник, да? Виктор Семенов: Ну знаете, я бы не называл это праздником, но, в общем-то, положительного от этого, конечно, значительно больше, чем отрицательного. Просто те компании, которые были глубоко интегрированы в европейский рынок, то мы получили как положительное, так и отрицательное. Но в целом, конечно, это был мощнейший стимул для освоения своих внутренних резервов. Марина Калинина: А что отрицательного тогда? Виктор Семенов: Ну, отрицательного... Ну к примеру, взять, например, наши салатные дела: есть такие салаты, которые зимой ну никак в России невозможно произвести. Мы уже и так расширили, максимально расширили линейку всех наших возможностей, но, например, «Айсберг» только производят в открытом грунте, а зимой где, даже в Сочи у нас снег лежит. Поэтому, конечно, для нас Европа была очень удобна. Но вот сейчас научили, реально научили заниматься этим бизнесом Узбекистан, значит, теперь уже занимается этим бизнесом Иран, вот из таких экзотических стран мы, значит, не просто вывозим, а именно вместе с ними выращиваем. Константин Чуриков: У нас SMS из Москвы, вот нас критикует зритель: «Для обсуждения санкций народ должен понимать, что это, как избежать (почему-то пишет зритель) и кто накладывает, а главное, за что». Давайте вот от печки начнем, чтобы все поняли, зачем это было сделано. Виктор Александрович, вы нас слышите? Виктор Семенов: Да-да. Константин Чуриков: Да, пожалуйста. Виктор Семенов: Да, здесь немножко шум был. Значит, если начинать от печки, это было ответной мерой, мы все это помним, так как прозвучали санкции в наш адрес, это так называемые были контрсанкции. Но самое главное, что получил наш аграрный сектор, – наконец-то даже на те отрасли, подотрасли нашего сельского хозяйства, до которых не доходили руки у правительства, к примеру защищенный грунт, овощеводство, садоводство, виноградарство, ну и некоторые другие, практически они не знали, что такое поддержка сельского хозяйства. В рамках уже вот новой программы и до них дошли руки, они получили серьезные ресурсы. Ну вот яркий пример защищенный грунт, он вырос практически в 2 раза за эти 5–6 лет. Ну, кто-то, конечно, скажет, что да, вот сыры до сих пор еще пока не того качества, как хотелось бы. Но справедливости ради надо сказать, что огромное количество производителей достигло ну просто таких огромных успехов в производстве сыра, наши сыры стали занимать первые места на выставках, европейских выставках. Понятно, что за 6 лет невозможно сделать то, что швейцарцы сделали за 300 лет, но тем не менее, я считаю, за 6 лет сделано очень много. Марина Калинина: Ну, тем не менее, понимаете, все равно у нас нет ни хамона, ни норвежской семги, ни своей семги, вот мы недавно тут обсуждали тему рыбу, и так далее, и так далее. Виктор Семенов: Ну, хамона у нас, извините, никогда не будет, потому что для хамона нужен испанский климат. Вы посмотрите, даже итальянцы ведь тоже не могут хамон произвести, они его неслучайно ведь называют пармой. Любой человек, который хоть немного разбирается в мясных продуктах, всегда отличит хамон от пармы. А у нас с вами есть, значит, тамбовский окорок и подобные вещи, подобные парме. Да, наверное, когда-то мы научимся делать, но нужно ли прямо это сейчас? А что касается, еще раз говорю, других продуктов, самое главное, мы практически за эти 6 лет импортозаместили почти по всем позициям... К примеру, непонятна позиция нашего правительства по томатам, у нас по томатам еще по разным оценкам 30, кто-то говорит 50%, мы еще импортируем, да? Но зачем было прекращать программу поддержки защищенного грунта? Вот это совершенно непонятно. Надо было бы и томаты тоже импортозаместить, и уже потом можно было бы эту программу как-то немножко снизить. Ну и мы видим, как помимо импортозамещения за это время началась наша экспансия экспортная: мы сегодня уже торгуем многими товарами, которые импортировали в огромных количествах буквально несколько лет назад, сейчас мы уже начинаем все это экспортировать. Кто-то, конечно, скажет, что вот, да, ценовая ситуация... Марина Калинина: Да-да-да. Виктор Семенов: Ну, это... Подобные вещи не могут пройти совершенно бесплатно, бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Если мы с вами начинаем новое производство, мы вкладываемся, на нас давят пусть даже льготные, но все равно кредиты. Мы понимаем, что тогда, когда к нам шел продукт, он, во-первых, был тоже субсидированный, и намного больше, чем мы даже сейчас его субсидируем, это с одной стороны. С другой стороны, он еще был не загружен кредитами; те же поляки, например, поставляли нам помидоры, там теплицы уже давным-давно были самортизированы. И конечно, конкурировать сразу в таких условиях невозможно. Но вот теперь уже многие производства, особенно те, которые вышли на экспорт, смогут дать и конкурентную цену, реальную, а самое главное, стабильную цену и стабильное снабжение нашего населения по стабильным ценам. Это очень важно, мы не будем зависеть от импорта, от этих всяких скачков доллара. Ну конечно, к этому надо еще добавить, вот опять сейчас кто-то скажет, почему же все-таки, когда доллар подскакивает, на нашем рынке все равно скачок происходит, – да только потому, что мы заместили само производство, но производство средств производства... Нам еще пока 6 лет точно еще не хватило, и я так думаю, что это большая программа, потому что все же основная часть тракторов, сеялок, веялок, тем более оборудования перерабатывающего мы вынуждены закупать за рубежом. Да, потихоньку и здесь что-то происходит, достаточно посмотреть на «Ростсельмаш», он уже даже экспортирует тоже технику, но это первые только такие робкие росточки, здесь еще непаханая нива. Константин Чуриков: Виктор Александрович, я хочу сейчас не про «Ростсельмаш», а про Россельхознадзор. Еда в нашей стране, ну это больше, чем просто еда. Мы переживали разные, трудные, голодные времена, еще вот в памяти народной осталась и память о войне, о блокаде, о лишениях. Вы производите эту еду, эту продукцию. Как вы относитесь к тому, что давят продукты трактором, бульдозером, сжигают? Я понимаю, что это санкционное... Виктор Семенов: Сердце кровью обливается... Марина Калинина: А я даже вот цифру могу назвать, что... Виктор Семенов: ...не могу я на это смотреть. Меня родители научили кусок хлеба в тарелке не оставлять, даже если уже наелся, все равно доешь, раз положил, я так воспитан. Я не могу смотреть, когда выбрасывается продукция. Я понимаю, что Россельхознадзор находится в каких-то там таких жестких рамках; я понимаю, что подобная практика бывает иногда и за рубежами. Но не знаю, я бы все равно, думаю, можно было бы найти какие-то пути, для того чтобы, ни в коем случае не подвергая опасности людей, тем не менее хотя бы малоимущим, еще как-то там, ну не знаю... Я пока не могу это комментировать, могу только сказать свое отношение, оно у меня резко отрицательное. Марина Калинина: Я просто хотела одну цифру назвать, вот чтобы для понимания: по данным самого Россельхознадзора, за 5 лет действия указа об уничтожении вот этих вот санкционных продуктов на территории нашей страны больше 36 тысяч тонн продукции ввезенной было уничтожено, попало под бульдозеры и так далее, и так далее. Виктор Семенов: Гигантские цифры. Константин Чуриков: У нас сейчас есть на связи Галина из Подмосковья. Галина, здравствуйте, добрый вечер. Ваше мнение или ваш вопрос? Здравствуйте. Зритель: Добрый вечер, да. Мое мнение, что вот санкционные продукты нельзя было уничтожать, нельзя. Это качественные продукты. Ну не хотите, чтобы их продавали, – передайте в детские дома, в дома престарелых, нуждающимся людям, понимаете как? Потому что производителям, наверное, выгодно, когда нет конкуренции, они могут свои цены назначать. Вот у нас магазин, где фермерский сыр, он очень дорогой, 2 тысячи, 3 тысячи, ну это не для наших российских людей, понимаете как? И мне кажется, что все это надо просто было раздать, а не давить, это просто кощунство. Константин Чуриков: Да, спасибо за ваш звонок. Марина Калинина: Спасибо. Константин Чуриков: Марина, указ этот назывался не об уничтожении санкционной продукции, там другое название, там... Марина Калинина: А я его не называла, я просто назвала указом. Константин Чуриков: Нет, да-да, просто сам указ называется... Сейчас, секундочку... Марина Калинина: Я название не произносила. Константин Чуриков: Вот я это потерял... Это, значит, указ о продовольственной безопасности или как-то так, подожди, о каких-то мерах по обеспечению безопасности, вот так если на русский язык перевести. У меня еще такой вопрос. Виктор Александрович, хорошо, значит, уничтожать продукты плохо. Но вот у нас тут есть графика, например, как менялась вообще структура импорта сыров. У нас, например, смотрите, в 2013 году импорт сыров из Белоруссии составлял 25%, а в 2020 году почему-то 85%. Беларусь – это такая прямо сырная держава? Как это так получилось? Виктор Семенов: Нет, ну вы сыры-то... Вы выбрали такой продукт, хотя рост явно нереальный, но давайте посмотрим, как резко скакнул экспорт из Белоруссии креветок, значит, той же семги, тех же мидий, кто там еще, всякая экзотика, которая явно морская... Константин Чуриков: Да и тот же хамон уже, по-моему, белорусский есть. Марина Калинина: И в Белоруссии не производится, да. Виктор Семенов: Где Белоруссия, где океан, где море, да. Мы все прекрасно понимаем, что это издержки, значит, кто-то умеет как-то вот... Граница иногда все-таки, наверное, бывает в виде каких-то... Кто-то, может быть, метр погонный границы приватизировал, не знаю, надо это... Это не ко мне вопрос. Марина Калинина: Ну, вот вы говорили, что поставляла Польша нам в Россию помидоры. Польша поставляла еще огромное количество яблок, больше 1 миллиона тонн в год. И сейчас, вот как наши зрители даже пишут, яблоки невкусные, дорогие, польские были намного лучше и вкуснее. Виктор Семенов: Ну, я бы так не говорил, слушайте. Когда были польские, мы польские ругали. Все индустриальные яблоки, к сожалению, примерно одного вкуса, я их называю иногда как светофор: уже забыли, что такое сортовое разнообразие, у нас практически есть зеленые, желтые, красные, как светофор. Даже неважно, из какой они страны, все практически одинаковые. Я могу только сейчас сказать о том, что за эти 6 лет, надо отдать должное правительству, была принята уникальная программа. Сегодня те, кто закладывают сады, они пользуются огромными льготами, просто таких я даже... В советское время я близко даже таких льгот не видел для сельского хозяйства. Кстати, для виноградников похожие льготы, до 60% идет компенсация затрат на закладку яблонь. Но яблоки, вообще фруктов косточковых, у нас в отдельные годы за эти 6 лет до 10 тысяч тонн закладывалось питомников, именно садов, но сад не может начать моментально давать продукцию, почему и поддержка такая серьезная, потому что 2–3 года ему надо, даже если все правильно сделано, хорошие саженцы используются, все равно 2–3 года надо ему для того, чтобы набрать какой-то темп. Соответственно, вот только сейчас начинают наши плодовики давать первые, первые результаты, это те, кто первыми начали. И я так думаю, что лет через 5 у нас ситуация изменится и наше яблоко, я уверен, несмотря на то, что оно тоже все равно будет индустриальным, но оно все равно будет лучше, потому что оно будет свежее, и я уверен, наши производители подберут наши сорта. Так же как, например, турки подбирают свои сорта, которые нам, как правило, не нравятся, а наш все-таки помидор, хотя даже индустриальный, с тепличного комбината, он все равно и ароматнее, и вкуснее, потому что мы подбираем те сорта, которые наш потребитель любит. Марина Калинина: Ну смотрите, от отечественной российской продукции российский потребитель все же ждет более приятных цен, чем за импортную продукцию. И вот сейчас это проблема, потому что, как вот пишут нам зрители, «в магазине бананы стоят 54 рубля, а наши яблоки 130», ну так, для сравнения. Виктор Семенов: Слушайте, ну вообще это нормальная ценовая ситуация. Вы посмотрите, стоимость банана... Марина Калинина: То есть наша продукция дороже получается? Виктор Семенов: В Европе примерно, я уверен, такое же будет соотношение. Поэтому бананы – это бананы; яблоки, огурцы, помидоры – это продукт, который требует намного больше труда для его производства. И могу еще раз вам сказать: цены будут абсолютно конкурентоспособными и стабильными только тогда, когда мы нарастим стабильной объем производства. Ведь чем берет Запад всегда? Он же если что-то производит, он производит объемно, большими объемами, и, значит, тогда издержки делятся на многие-многие тонны, и продукция становится по себестоимости дешевле. Чудес не бывает, никто не спекулирует, никто не стал супербогатым и супер каким-то там, значит, из крестьян. Вы посмотрите, кто где-то озолотился, – да нет, многие крестьяне... Константин Чуриков: Виктор Александрович, а вы, а «Белая Дача»? Виктор Семенов: «Белая Дача», я вам хочу сказать, по салатам мы все эти 6 лет испытываем колоссальное, значит, напряжение, потому что мы сейчас огромные средства вкладываем в новую сырьевую базу, сельское хозяйство – это всегда... деньги, и у нас прибыль упала за эти 6–7 лет, она упала, если с 2013 годом сравнивать, наверное, где-то в 5–6 раз, вот вам результат. Поэтому я вам хочу сказать, мы сегодня переживаем очень тяжелое положение, и не только мы, переживают это все, потому что покупательная способность, мы реально понимаем, что мы даже там, где хотели бы поднять цену, мы понимаем, что это невозможно сделать, потому что у покупателя нет денег. Константин Чуриков: У нас звонок есть. Марина Калинина: У нас звонок есть из Санкт-Петербурга, Елена с нами на связи. Елена, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Я хотела бы вот высказать свое мнение по поводу санкционных продуктов, уничтожения. Константин Чуриков: Давайте. Марина Калинина: Елена? Зритель: Да, здравствуйте, добрый вечер. Константин Чуриков: Мы вас слышим, да-да-да, давайте уже. Зритель: Я выражаю свое мнение по поводу уничтожения санкционных продуктов питания. Да, все красиво, да, вроде бы жалко. Но эти продукты – почему все решили, что они очень хорошие, качественные? Константин Чуриков: Так. Вы хотите сказать, что раз уничтожают, значит, есть за что? Зритель: Эти продукты могут содержать и ГМО, и могут совершенно различных вредителей, которых завезут, и потом, извините, будет беда у нас с сельским хозяйством, уже завозили же. Константин Чуриков: Елена, а вы думаете, что когда выявляют, что товар, значит, нет там накладных, неизвестна страна происхождения и, так сказать, может быть, это как раз одна из европейских стран, первое, что делают, – это проверяют на ГМО? Зритель: Ну это, понимаете... товары, не содержащие ГМО. Константин Чуриков: Понятно. Да, спасибо. Виктор Александрович, у нас... Виктор Семенов: ГМО – это самая такая нестрашная позиция, я бы так сказал, в данном случае. Страшнее на самом деле вредители, болезни и нитраты, нитриты, пестициды. И вы абсолютно правы, можно сколько угодно ругать Россельхознадзор, но встаньте на его место, и если вы знаете, что вы отвечаете перед населением за качество продукта, который пересек границу, и вы не знаете, что это за продукт, он же контрафакт, никто же не знает, откуда он, что это за продукт, делать анализы очень дорого, сложно... Поэтому критиковать можно, но, знаете, всегда критиковать легче. Константин Чуриков: Безусловно. Виктор Семенов: Я не знаю решения этой проблемы, я вам честно говорю, но мне это больно и сложно на это смотреть. Лучше сделать так, чтобы не приходилось это делать. Вот властям нашим надо подумать, как сделать так, чтобы не приходилось давить эти продукты. Константин Чуриков: Виктор Александрович, я понимаю, что много чего изменилось за 6 лет, но и много чего не изменилось. Если мы посмотрим на говядину вообще, на мясо крупного рогатого скота, то там, в общем-то, где были, там и остались практически, да? Никаких серьезных изменений... Нет, по птице мы уже, да, действительно как бы летаем, скоро закукарекаем, по свинине скоро захрюкаем. А вот что у нас с говядиной и с молоком? Виктор Семенов: Так вот говядина... Я не думаю, что она будет развиваться, хотя в нее тоже вкладывают сейчас немало денег, но я не думаю, что она сейчас будет так сильно развиваться, и тут только дело не в производителе, а в покупателе. Покупатель не готов платить за говядину. Говядина – это самое дорогое мясо, и это объективно, потому что она долго растет, цикл ее производства 8 лет. Поэтому говядина будет развиваться тогда, когда мы станем чуть-чуть побогаче. Константин Чуриков: Да. Тогда сразу от говядины хочется перейти к рыбе. Почему у нас рыба дороже той самой говядины, такая прямо золотая? Да, действительно, я согласен, да, в Европе, пожалуйста, ты приходишь в любой магазин, и действительно это только гурманы, самые обеспеченные люди могут себе позволить вот эти вот кусочки, они даже вот так вот уже нарезаны по чуть-чуть. Виктор Семенов: Ну, я не специалист, честно говоря, по рыбе. Могу только сказать, что до тех пор, пока она будет у нас уходить из моря, минуя наши прилавки, сразу уходить в закрома других родин, у нас с рыбой не наладятся ни цены, ничего. Поэтому в целом я хочу сказать, наши прилавки сейчас стали намного богаче по рыбе, но по цене, наверное, по определенным позициям это могло бы быть намного дешевле. Меня, например, убивает цена на рыбу ледяную. Я очень люблю эту рыбу, я понимаю, как в советское время мама мне ее покупала, она стоила там что-то, по-моему, 80 копеек. Константин Чуриков: Да. Виктор Семенов: Значит, это было дороже, чем окунь, но тем не менее она была доступной и недорогой. Ну, сейчас она стала просто деликатесом, слушайте, в обычном даже магазине обычная ледяная рыба – это 1 600, иногда бывает в некоторых магазинах 2 000, поэтому... Ну, рыбный рынок особый рынок, и до тех пор, пока мы не заставим наш вылов заезжать в Россию, получать полную переработку в России, мы не получим стабильных и доступных цен на рыбном рынке и на рыбном прилавке. Константин Чуриков: Что еще показали эти 6 лет антисанкций? – что, ну извините, это нормальный термин, с осеменением, с семенным, так сказать, материалом у нас проблемы. То есть сначала ввели санкции вообще по широкому списку, потом, в общем-то, семенной материал разрешили ввозить. Здесь как мы, в общем, импортозамещаемся? Виктор Семенов: Медленно, медленно, я вам хочу сказать. Беда здесь, я считаю, чиновники очень часто поступают по таким своим каким-то непонятным стандартным лекалам, я не знаю, с чем они связаны. Ну вот возьмите... Если вы посмотрите постановления правительства по поддержке как раз племенного хозяйства и селекционной работы, у нас точно такие же проблемы и с семенами, в отдельных подотраслях до 80–90% идет импорт семян. Но там написано, что «выделить средства на строительство селекционных и племенных центров». Вы знаете, у нас... Мы этих стен понастроили огромное количество, эти стены иногда, бывшие селекционные центры, они стоят забитые гвоздями, а люди, не получив средств на оборудование, на просто поддержку, на научно-исследовательскую работу, уезжают за рубеж. Я бы, например, эти деньги в значительно меньшем количестве дал бы тем структурам, тем институтам, тем фирмам, которые реально, без всякой государственной поддержки на сегодня все-таки что-то производят, – так вдохните в них силу, дайте им энергию. Это понадобится в 10 раз меньше средств, и по времени это будет намного быстрее. Но к сожалению, мы опять осваиваем деньги бюджетные, где-то что-то строим, на это идут годы, понимаете. А что такое селекционная работа? Если вы новый центр построили, туда людей надо набрать, мозги туда надо набрать, и потом еще годы-годы работы, для того чтобы потом, значит, что-то получилось. Ну, мы заявляем эти вещи, но нас, к сожалению, не всегда слышат. Марина Калинина: А в чем причина, почему не слышат? Как вы это объясните? Виктор Семенов: Ну, не всегда у предпринимателей и у чиновников совпадают интересы. Марина Калинина: Ага. Виктор Семенов: Вы знаете, что очень часто у чиновника свои совершенно бывают интересы, он ими живет. Но мы все-таки стараемся приходить в гармонию. Константин Чуриков: Ну может быть, это и хорошо, что не всегда совпадают интересы, потому что, когда они совпадают, это тоже как-то очень подозрительно, согласитесь. Виктор Семенов: Согласен, согласен. Но вот в вопросах развития рынка, снижения себестоимости продукта, я думаю, у нас должны бы подходы совпадать. А вот в каких-то других вопросах, да, наверное, у нас табачок бывает врозь. Константин Чуриков: Людей... Марина Калинина: Вот смотрите (Костя, прости), зачем тратить деньги на то, ну, в общем, все логично, что предпринимателям, собственно говоря, не нужно? Они говорят: «Нам на это не надо, вы дайте нам на это». Они говорят: «Нет, берите на это». Ну абсурдная ситуация. Виктор Семенов: Ну вы знаете, у чиновника иногда своя есть логика, своя, значит... Вот иногда, они говорят, нам вот частно-государственное партнерство развивать, это вот нас могут в коррупции обвинить, нас могут... Вообще это сложно для них. И потом, они там не хозяева денег в этом случае, а им очень часто нравится быть полными хозяевами денег. Ну, с чем это связано, можно только догадываться. Константин Чуриков: Людей, конечно же, задела тема уничтожения продуктов. Вопрос из Ростовской области, понимаю, что вам это сложно комментировать: «Почему не кормят животных такой продукцией?» Можно было бы хотя бы там кого-то накормить. Виктор Семенов: Слушайте, я тут пытался отходы нашего производства, остаточки картофеля, вы знаете, мы сейчас картофель фри производим, пытался чистейшие, хорошие остаточки, сам бы ел, но вроде как маленькие кусочки такие, никуда их не пристроишь пока, скоро мы поставим установку, которая будет из них делать всякую кулинарию, но пока ее у нас нет. Вы знаете, я пытался отдать это на корм свинюшкам. Константин Чуриков: Так Виктор Семенов: Мне понадобилось 1,5 года, чтобы вот этот прекрасный практически продукт для корма свиней, чтобы его сертифицировать и... И это даже нам чиновники здесь не мешали, честно говоря, это потому, что предприниматели, кто занимаются свиноводством, они говорят: «Вы знаете, у нас все на питание свиней настолько отстандартизировано, что нам надо подумать, как мы ваш картофель впишем в эту линейку». И реально мы, значит, заказывали ученым исследование, что они в их рецептуру включили наш картофель... Да, мы сейчас его отправляем, но понадобился нам где-то год-полтора, для того чтобы все это сделать грамотно, без потерь. И поэтому никто, ни один уважающий себя животновод, даже фермер, я так думаю, даже бесплатно, даже приплачивать ему будете, он скажет: «Нет, я рисковать не буду, я кормить животных этим не буду». Может, бабушка какая в деревне возьмет. Марина Калинина: Давайте послушаем наших зрителей, Татьяна из Московской области у нас на связи. Татьяна, здравствуйте. Зритель: Добрый день. Мое мнение, наверное, антипатриотично, но мне как потребителю на самом деле совершенно все равно, российский это продукт, или это импортный продукт. Для меня главное, чтобы он был качественный и чтобы цена у него была приемлемая моему кошельку. Я не понимаю, почему я как потребитель должна за счет своих средств поддерживать российского производителя. У нас для этого есть правительство, которое должно делать такие программы, выделять из федерального бюджета субсидии на ту или иную отрасль, понимаете, и поднимать ее. А за счет простых граждан, которые теперь, как нам уже говорили многие спикеры в вашей программе, являются новой нефтью, и качать из граждан денежные средства для поднятия той или иной отрасли экономики, – ну это уже запредельно. Что мы ни поднимаем только, вот сельское хозяйство мы поднимаем, животноводство, энергетику, ЖКХ. Что нам еще поднять? Константин Чуриков: Татьяна, вполне патриотично, я считаю, вы выступили, потому что вы сейчас отразили точку зрения очень многих людей, которые нас смотрят. Виктор Александрович, ваш комментарий? Виктор Семенов: Ну, какой комментарий? Я хочу только одно сказать: если вы не хотите думать, откуда на прилавке появляются товары, то это такая, знаете, позиция... Дело не в патриотизме, дело в желании, ну как сказать... Думать надо о выживании не только страны, а даже своем, потому что когда-то вам просто могут перекрыть эти потоки. Есть понятие такое продовольственной безопасности, а тем более мы видим, в каком мы мире находимся напряженном геополитическом. Конечно, вам как мещанину простому это все не нужно, казалось бы, да. Но если человек все-таки что-то дальше своего личного кошелька и дальше своего просто телевизора хочет посмотреть и понимать, как складывается картина мира, то надо понимать прекрасно: не захотите кормить свою армию – будете кормить чужую армию. Я вам хочу сказать, что на Дальнем Востоке, значит, 20 лет назад, как раз когда позиция правительства была в основном, что пусть рынок все отрегулирует, – так вот на Дальнем Востоке после того, как последнего производителя по птице уничтожили, как раз не поддерживая его, те же ужасные заокеанские ножки куриные стали в 2 раза дороже, и это законы рынка. Константин Чуриков: Виктор Александрович, все логично, все очень логично, да, продовольственная безопасность. Но с другой стороны, как говорится, мы всегда готовы к атомной войне, но никогда к отопительному сезону: людям надо питаться, жить сейчас. Виктор Семенов: Вот не надо так вот передергивать, слушайте, ну не надо все передергивать. Да, насчет того, что снег у нас неожиданно идет... Да слушайте, вы посмотрите, что происходит в других странах, – там что, все идеально? Да в Америке как только снег выпадает, там вообще на 2–3 дня школы закрываются, машины вообще не ездят, а мы тут начинаем ту же мэрию нашу гнобить из-за того, что всю ночь шел снег и у нас потом во дворах, значит, не успели дворники моментально убрать. Константин Чуриков: Это я образно, образно. Виктор Семенов: Вот не надо. Я еще раз все-таки, извиняюсь, закончу. Константин Чуриков: Да. Виктор Семенов: Значит, вот вы сказали, что за счет нас поднимаем сельское хозяйство. Я же ведь специально говорил, что правительство выделило огромные средства. Но надо тоже понимать, что такое правительство, – у правительства что, ихние деньги? У правительства ваши деньги! Вот кто сейчас звонил, я хочу, чтобы вы понимали, что у правительства ваши, в том числе ваши личные деньги. И вот если мы производим и даже если мы вынуждены, значит, на рынке вдруг что-то поднялось в цене, но мы производим, вы понимаете, что больше половины того, что мы получим от производителя, мы отдадим бюджету, и опять бюджет сможет опять помогать. И кому? – и поликлинике вашей, и, значит, нашей армии, и, значит, помогать учителям, врачам. Вот надо шире смотреть, а не то что... Поэтому я категорически против, что это патриотичная позиция, – непатриотичная, она в плохом смысле такая мещанская позиция, но имеет право быть, да. Марина Калинина: Давайте выслушаем позицию Вячеслава из Нижнего Новгорода. Вячеслав, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Константин Чуриков: Добрый вечер. Зритель: У меня вот тоже свое мнение по этому поводу. Я тоже смотрю и читаю SMS в бегущей строке, многие говорят, что отечественная продукция не соответствует как бы качеству в некоторых вещах, и плюс стоимость на нее высокая. Но дело в том, что стоимость-то повышают не производители, а сетевые магазины, ну и предприниматели, которые скупают у фермеров продукцию за копейки, а потом она имеет накрутку высокую и продается в сетевых магазинах уже с заложенной в нее, скажем так, наценкой, прибылью этих самых владельцев этих магазинов. И качество нашей продукции, пусть оно маленько отстает на сегодняшний день от импортной, но дайте немного времени, скажем так, обратимся к нашим фермерам, и мы догоним импортную продукцию спокойно. Наши яблоки такие же вкусные, пусть они с какими-то... Виктор Семенов: Абсолютно правильно, абсолютно правильно! Более того, я хочу сказать, огромное количество нашей продукции... Я вообще не знаю, почему сейчас у нас как-то разговор идет под таким креном, что я вынужден за российского производителя оправдываться. Да вы посмотрите, сегодня... Я сколько вижу, приходят и говорят: «А мне российское, пожалуйста», «Мне, пожалуйста, российское, я не хочу импорт», – люди наелись импорта. Вот если бы этот разговор был в 1990-е гг., я понимаю, что тогда этикетки, не всегда даже импортная продукция была вкуснее и качественнее, но она была однозначно красивее. Но сейчас у нас упаковка ничуть не хуже, а качество нашей продукции, я считаю, по многим позициям на порядок лучше. А вы знаете, в Китае как нашу продукцию встречают? Даже если продукция просто из России, никакая не органическая, обычная продукция, они сразу ставят значок «organic», ну или по крайней мере говорят: если из России, цену можно ставить дороже сразу. Вот, понимаете, а мы как Иваны, не помнящие своего родства. Константин Чуриков: Виктор Александрович... Виктор Семенов: Давайте видеть положительное тоже. Константин Чуриков: ...мы сегодня Иваны, которые вспоминают августовский путч, мы через несколько минут будем о нем подробнее говорить. Если уж вы заговорили о 1990-х гг., вот давайте так: с момента разрушения Советского Союза что произошло с нашим сельским хозяйством? Каждый день, какую бы мы тему ни обсуждали, нам обязательно кто-нибудь звонит, пишет, и таких людей очень много, и говорят: ну где колхозы, где совхозы, все развалилось. Ваш комментарий – как изменилась ситуация? Виктор Семенов: Я как раз в 1990-е гг. был у руля своего хозяйства, но пошел депутатом только для того, что я не мог смотреть, как планово развалили сельское хозяйство. Я тогда активно выступал тоже на телевидении, даже были такие... Вот вы сейчас даже с ужасом скажете, такого не могло быть, а я вам скажу: были дискуссии, был такой Чередниченко, известный политолог... Константин Чуриков: Помню, да. Марина Калинина: Да-да. Виктор Семенов: Да. Так вы знаете, мы о чем с ним спорили до хрипоты? Он говорил, что у колхозов и совхозов надо всю землю отобрать и раздать по 6 соток, народ сам себя накормит. Я был просто в ужасе, я говорю: вы знаете, после войны в Англии люди, у них была муниципальная земля, и они ее могли точно так же раздать. Там голод был в Англии, я просто специально изучал их опыт. Они ни в коем случае этого не допустили, потому что должны быть куски земли, извините меня, нормальной. Потому что даже Столыпин на заре еще XX века раздавал землю вы знаете, каким образом? – минимум был 40 гектаров. А у нас тогда раздали землю, паи, по 2, по 3, по 7 гектаров. Кому, зачем? Учителям, врачам. Зачем врачу 7 гектаров? Он что, пахать их будет? И потом, что вы на 7 гектарах сделаете? Это просто издевательство было. Более того, земли поделили по одному принципу, а, значит, грабли поделили совсем по другому принципу. Короче говоря, получилось так, что земля одним принадлежит, а грабли другим. Спрашивается, как? Завод бы так приватизировали: стены одному принадлежат, а станки другому, завод бы развалился. Так и было развалено сельское хозяйство. Мы тогда пытались, защищались как могли. Такие, как «Белая Дача», – это единицы, которые сохранились, поэтому и бренд сохранили. Нам вот 2 года назад было 100 лет, и мы гордимся тем, что мы сохранились, но таких раз-два и обчелся. Константин Чуриков: Подождите, 100 лет? То есть, получается, с 1918 года? Виктор Семенов: Да, с 1918 года мы, как раз была создана сельхозартель «Труд», которая потом преобразовалась в подсобное хозяйство завода Ухтомского, потом совхоз «Белая Дача», потом агрофирма «Белая Дача», сегодня группа компаний «Белая Дача». Константин Чуриков: Интересно. Марина Калинина: У нас еще один звонок есть. Здравствуйте. Константин Чуриков: Дмитрий из города Владимира. Марина Калинина: Дмитрий, да. Зритель: Добрый день. Константин Чуриков: Добрый. Зритель: Ну, хотелось бы поддержать вашего гостя и еще дополнить своими наблюдениями, соображениями. Вот смотрите, в советское время скот пасли, луга все были, основная масса отведена под скотоводство, сейчас же вы не увидите ни одного стада в полях. Все радуются: ах, технологии, коров поставили в стойла, карусели, доят, столько-то молока, столько корма. Вы посчитайте себестоимость, во что выходит нам мясо и молоко, когда нужно, для того чтобы накормить, привезти, изготовить, корма закупить, потом накосить «зеленку», заготовить сено, все это развести... При всем при этом коровы не двигаются, они стоят сейчас, мне пастухи говорили, которых я еще видел на лугах, 3–5 лет – коровы нет. Что было в советское время? Совершенно другое. Теперь смотрите, качество мясо. Целиком согласен, что наша продукция в любом случае будет лучше западной, потому что еще что-то осталось. Но я езжу много по стране, имею возможность попробовать и говядину, и мясо яка, и баранину в различных регионах. И вот хочется посоветовать чиновникам выехать в ту же Якутию, полюс холода у нас, и попробовать там говядину, она совершенно другая вкусом. Она пасется, весь год практически они пасутся там на том, что могут найти, они копытят там, потом заготавливают им сено, которым богата Якутия в летний период, и мясо совершенно другое, оно вкусное, оно такого вкуса, как было в советские времена. Для чего сейчас вот эти вводятся технологии, простому народу, вот нам, потребителю, абсолютно непонятно. То есть мы недовольны тем, что сейчас это укрупнение хозяйств абсолютное происходит, коров ставят в стойла, они не двигаются абсолютно, откуда падает качество продукции, молока, мяса и, естественно, растет себестоимость. Константин Чуриков: Дмитрий, очень интересно, да. Марина Калинина: А вы так интересно рассказываете, вы как-то связаны с сельским хозяйством? Вы прямо термины такие... Константин Чуриков: Дмитрий, оставьте нашим редакторам и продюсерам свой телефон, с вами тоже интересно. Спасибо большое. Виктор Александрович, мы снова, вот видите, мясо, мясо очень беспокоит людей, коровы, мясо. Как прокомментируете звонок нашего зрителя? Виктор Семенов: Очень правильную тему поднял... Марина Калинина: ...Дмитрий. Виктор Семенов: ...Дмитрий, да, спасибо ему. Потому что у нашей страны сегодня, мало кто это понимает, уникальная возможность сохранить самые щадящие стандарты производства продукции. Мы без индустрии не обойдемся, если мы хотим недорогой продукт иметь, но индустрию надо сохранить, скажем так по-простому, не суперпродвинутую. Вот к примеру, сегодня нас ломают, говорят, что давайте ГМО. Да, ГМО, тут сразу дешевый будет продукт, но нельзя нам пойти на это. Мы можем накормить себя недорогой, качественной пищей, это только наша страна себе такое удовольствие может позволить. Сегодня нам говорят, что в птицеводстве давайте тоже применим те же препараты, которые американцы применяют, – нельзя идти на это. Да, американцы за счет этого снижают себестоимость, и значительно, у них там куры меньше болеют и прочее, прочее, но есть это вредно, это просто опасные продукты для населения. И американцы на это вообще очень спокойно смотрят, у них там командуют парадом транснациональные компании, как они скажут, так они и делают. У нас как раз тот случай, когда мы должны искать баланс интересов, гармонию, когда у наших чиновников и у нас, предпринимателей, должны быть интересы иногда врозь, потому что чиновник сегодня должен найти возможность нас, предпринимателей, где-то даже заставить производить, сохранить, скажем, не супериндустриальные технологии, а такие щадящие технологии сохранить. Константин Чуриков: «Виктор Семенов прав», – пишет нам наш зритель из Саратова. Много, вообще многие в вашу поддержку, против Краснодар: «Уничтожение продуктов – не патриотизм, а идиотизм», – тут уже у нас целая прямо вот война идет на SMS-портале. Это всякий раз, когда вы выступаете в эфире, вас интересно слушать. Спасибо. Марина Калинина: Спасибо. Виктор Семенов, основатель группы компаний «Белая Дача», председатель Совета Ассоциации отраслевых союзов АПК России. Константин Чуриков: А еще нам пишут: «Дорогие ведущие, очень нравится ваша передача», и дальше цитата: «У каждой проблемы есть фамилия, имя, отчество». Через несколько минут об августовском путче, с фамилиями, именами, отчествами про развал Советского Союза.