Марианна Ожерельева: Правительство разрабатывает Стратегию развития России в новой реальности. Это связано с новыми социально-экономическими реалиями в условиях санкций. Как сообщает издание «Ведомости», важно определить, как достичь суверенитета в медицине, в IT-сфере, а также в промышленности. Подробнее о новых условиях и возможностях поговорим сейчас. В студии со мной Виктория Перская. Надо понять, в какой реальности вообще мы живем. Виктория Вадимовна, сейчас вашу должность представлю: директор Института исследований международных экономических отношений Финансового университета при Правительстве Российской Федерации. Еще раз здравствуйте. Виктория Перская: Здравствуйте. Марианна Ожерельева: Ну, первое… Давайте от общего потом уже к частностям. А что у нас сегодня за экономика? Как можно ее обозначить? Вот была рыночная. А стала какой? Виктория Перская: Она и осталась рыночной экономикой, ничего в этом плане не поменялось. Фундаментальные основы те же самые, что и в рыночной экономике. Просто мы сейчас работаем немножко в других условиях. Кончилась эпоха эйфорической убежденности, что Запад нам поможет, что нам только иметь какие-то товары, которые можно продать на внешнем рынке – и у нас все будет, и не надо развивать свою экономику, то есть не надо ее модернизировать, не надо менять ее структуру. То есть эта эйфория кончилась. Вот сейчас мы приступили к тому, что осознаем всю глубину стоящих вокруг нас проблем. Будем ее решать. Марианна Ожерельева: Вот как раз заявление сделал министр промышленности и торговли Денис Мантуров, он сказал следующее, цитата: «Россия должна вырастить новых национальных чемпионов среди производителей. В торговле нельзя руководствоваться принципом «ничего личного, в Китае дешевле». А вот этот принцип не будет ли? Потому что сегодня мы слышим… Мы потом поговорим с вами. Наверное, видели эту новость, да? Холодильники из Узбекистана, статья большая была в «Коммерсанте». Виктория Перская: Да-да-да. Марианна Ожерельева: Китай, Индия нам помогут. И вроде как получается, как очень многие пишут, не сами опять, а все ищем какой-то помощи – что, может быть, тоже нормально. Виктория Перская: Вы знаете что? Ну давайте разберем два как бы параметра в этом аспекте. Первое – это собственно издержки, которые формируют потом потребительскую цену и, соответственно, качество продукции. Естественно, если заработная плата у страны-производителя продукции существенно ниже, чем заработная плата в стране-покупателе продукции, то естественные издержки в стране-производителе будут ниже, и, соответственно, будет выгодно нам покупать по импорту, а ему выгодно продавать нам продукт. Так вот, то, что сказал Мантуров – о том, что давайте поддерживать своих производителей, – это, в принципе, логика правильная. Но в рыночной экономике ни один производитель, ни одна компания не будет себе работать в ущерб, если у нее нет источника возмещения этих убытков. Правильно? Если мы можем сегодня купить холодильники в Узбекистане, те же самые, которые производятся у нас, но сегодня заблокированы (я условно говорю) в силу отсутствия запчастей или отсутствия логистических цепочек, а в Узбекистане они дешевле, чем, предположим, производство в новых условиях на территории России, то, естественно, предприниматели тут же бросятся покупать в Узбекистане. Те с удовольствием их продадут, для того чтобы поставить на наш рынок. И наш производитель будет это… наши потребители будут это приобретать. То есть это обычная коммерческая логика. Но с точки зрения того, чтобы поддерживать отечественного производителя, совершенно верно… Вы знаете, вот в 90-е годы в Германии существовал на самом деле такой тезис, и он был достаточно распространен, особенно применительно к среднему классу: «Мы должны ориентироваться на продукцию, произведенную в Германию», – то есть для них. Марианна Ожерельева: А почему вот так было? Виктория Перская: Поддержать производство национального производителя, поддержать активность национального производителя. «И чем больше мы купим его продукции, тем больше у него будет сбыт. А чем больше сбыт, тем больше будет снижаться цена и тем выше занятость. Соответственно, будут расширяться объемы производства». Марианна Ожерельева: Важное уточнение: а поддержать как? Вот пока мы видим «залить деньгами»: дать как можно больше денег, дешевых кредитов, не проверять… Виктория Перская: Нет. Марианна Ожерельева: А как? Виктория Перская: Вот рыночная основа говорит о том, что поддержать – это есть ли предпочтение у потребителей. Марианна Ожерельева: Например? Виктория Перская: Условно, продается – ну что? – велосипед из Китая и велосипед, произведенный в России. Если их потребительские качества одинаковые, то в этом случае воспитание вот этого потребительского предпочтения говорит о том, что потребитель купит эту продукцию российского производства, чтобы поддержать отечественного производителя. Вот такая поддержка. Марианна Ожерельева: Так это патриотизм такой внутренний. Виктория Перская: Совершенно верно, это и есть воспитание патриотизма. Но этот патриотизм базируется на конкурентоспособности производимой продукции. Если мы производим не велосипед… Ну давайте тот же велосипед возьмем. Если мы производим велосипед, у которого колеса отваливаются, цепи нет, тормоза не работают, а рядом стоит (я условно говорю) импортный велосипед, у которого все эти функции нормальные, и цены одинаковые, то мы возьмем тот, который лучше по качеству. Правильно? Но ведь, обратите внимание, почему Мантуров об этом сказал? Потому что в 90-е годы и начиная с конца 70-х годов прошлого века в российской действительности было превознесение в ранг превосходной степени всего произведенного за рубежом. Марианна Ожерельева: Потому что был вот тот самый «железный занавес», мы были закрыты как Советский Союз? Виктория Перская: Это одна из причин. Марианна Ожерельева: И было все моно. Ну согласитесь, не было выбора и разнообразия, да? Виктория Перская: Не было. Марианна Ожерельева: Сегодня наша продуктовая корзина куда более разнообразная. Виктория Перская: Не было разнообразия. Более того, понимаете, у людей создалось впечатление и создавался дух вот такой, понимаете, моральный настрой, как мы называем, климат потребительский, что все зарубежное – оно хорошее, и нам надо стремиться… Вот кто в институтах учился, молодежь, да? Марианна Ожерельева: Много же нового было – того, чего не было, допустим, здесь. Виктория Перская: Совершенно верно, совершенно верно. Марианна Ожерельева: Это же тоже важно. Виктория Перская: Более того, вот я говорю, в институтах, среди молодежи было модным, что ли, пощеголять в импортных джинсах, да? Марианна Ожерельева: Клеш. Виктория Перская: Не индийские джинсы, а вот американские джинсы. То есть, понимаете, все это, моральный климат потребительской системы, он был на это ориентирован. Марианна Ожерельева: А когда насытились? Когда свое? Вот вы же очень часто говорите: она рыночная, конкуренция. Смотрите. Открыты, да. Вступили в ВТО. Десятилетия вступали – вступили, все. Виктория Перская: ВТО давайте не трогать. Марианна Ожерельева: Хорошо. То есть я про торгово-экономические отношения. Джинсы есть и той страны, и другой, и вот тебе конкуренция. А почему свои-то не появились? А если и появились, то дороже либо, как в примере с вашим велосипедом, отпадает постоянно что-то. Виктория Перская: Объясняю, объясняю. Потому что была выбрана именно модель развития национальной экономики, ориентированная на доминирование в бюджетных поступлениях углеводородных ресурсов. То есть в бюджетные поступления идут средства от продажи углеводородных ресурсов. Второе – переработка богатейших сырьевых ресурсов, первичная и частичная подготовка полуфабрикатов, то есть это руды, металлы и так далее. Понимаете? То есть переработка и поставка за рубеж. Доминировала концепция, которую, в общем-то, нам представители неолиберальной модели, в том числе Института переходной экономики под руководством Егора Тимуровича Гайдара, достаточно четко объясняли: «Имейте товары, которые могут быть успешно реализованы на внешнем рынке, и, ребята, у вас не будет никаких проблем, чтобы купить то, что вам надо. Не нужна эта диверсификация». Марианна Ожерельева: Виктория Вадимовна, это здорово, но, смотрите, почему Норвегия… У нее тоже есть нефть, и она тоже ее экспортирует, но только у нее от продажи нефти деньги идут в Фонд пенсионного страхования, и пенсионеры получают совершенно другие зарплаты. Почему вот этот перекос? И еще нам пишут из Астрахани: «У нас все китайское, даже иголки». Помните, Матвиенко по поводу гвоздей удивлялась? Виктория Перская: Да, да, да. Марианна Ожерельева: Ну, может, и не надо было бы в какой-то стране, в которой есть металл, которая его экспортирует. А как так получилось, что иголок своих даже нет? Виктория Перская: Так очень просто получилось. Если экономика у вас выстроена в ключе «производим сырьевую экономику», то есть сырьевая экономика… Марианна Ожерельева: Так продаем сырье задорого, но можно и сделать свое что-то. Виктория Перская: Продаем и покупаем. А зачем? А зачем? Зачем прикладывать руки? Зачем надо напрягаться? И потом, кто будет напрягаться? Ведь, обратите внимание, наша экономика… Я сейчас скажу критический элемент. Наша модель выстроена была на высокую степень изъятия в цепи формирования стоимости денег в бюджет. Я сказала по-научному. Марианна Ожерельева: Потому что пенсии, зарплаты надо же выплачивать. Виктория Перская: Совершенно верно. Поэтому они у нас и низкие, потому что огромная нагрузка на бизнес. В цепи создания стоимости на бизнес идет, на зарплату идет огромная нагрузка в части отчислений. Марианна Ожерельева: Это не 13%, как нам кажется? Виктория Перская: Это не 13%. 13% – это подоходный налог. Марианна Ожерельева: Подоходный только, да. Виктория Перская: Это тот, кто получил уже свои дивиденды, сидит и говорит: «13%? Не проблема». Но он вообще не считает денег. А 13% – это мало, да, вы правы. Но это огромная доля в цепи создания стоимости. Вот где идет нагрузка. Экономика, модель развития экономики была рассчитана на то, чтобы Россия не имела потенциала диверсификации своей структуры и развития конкурентоспособного машиностроительного сектора. Марианна Ожерельева: Хорошо, отличную тему вы затронули – машиностроительный сектор, станки и так далее. Вот они все ушли. Виктория Перская: Все ушло. Марианна Ожерельева: Никого теперь нет. Виктория Перская: Да. Марианна Ожерельева: И что? Через год, например, мы с вами в этой студии встречаемся. И мы фиксируем какой-то рост промышленности, автомобилестроения, которое сегодня в упадке? Виктория Перская: Вот! То, с чего вы и начали. Для этого сейчас и делается эта программа, разрабатывают стратегию формирования. Ведь экономисты, причем экономисты-государственники… Вот я отношусь к другой как раз школе – не к неолиберальной, а к государственной как бы школе. Так вот, мы давно говорили, что надо диверсифицировать экономику, надо повышать долю добавленной стоимости в формировании в российской экономике, надо развивать машиностроительный сектор, причем с учетом новых тенденций, инноваций, делать его конкурентоспособным. Вот вчера пришли мне данные такие по опросу сельскохозяйственных производителей: только около 12% сельхозпроизводителей в России пользуются зарубежной сельхозтехникой. Вот у вас удивление. Марианна Ожерельева: Да. Виктория Перская: А все остальные берут белорусскую или российскую. Марианна Ожерельева: Только хотела сказать. Виктория Перская: Вот это конкурентоспособность, понимаете? Марианна Ожерельева: А почему? Была поддержка АПК что в Белоруссии, что в России. Виктория Перская: Что у нас, что у них была поддержка. Более того, что еще ценят фермеры? Ну, у нас есть своя культура производства, своя культура хозяйствования. И в этих условиях фермер подходит так: если он какую-то незначительную поломку может сделать сам на месте, починить – все, хорошая техника; если же ему предлагают… Вот как мерседесовские работы: что-то у вас не работает, вы гоните сразу на сервис – и на неделю, потому что пока они найдут, пока они протестируют. А фермер смотрит так: «Мне надо сегодня работать. Если у меня сегодня что-то с глушителем не так или у меня что-то с компьютером не так, я быстро вызываю мастера, он мне чинит – и все это работает». Вот наша техника этим и отличается. И это отмечают, между прочим, и наши зарубежные покупатели сельхозмашиностроения в развивающихся экономиках, в том числе во Вьетнаме. Марианна Ожерельева: Да, сельхозтехнику покупают, вагоны метро покупают, даже у Чехии был заказ на «Метровагонмаше». Виктория Перская: Да. Марианна Ожерельева: Покупают вагоны пассажирские и грузовые. А все остальное? Вот критически важные сегменты. Авиастроение – оно где? Виктория Перская: Так вот, для этого сейчас и будут… вот для этого сейчас и проводится серия встреч, серия дискуссий на уровне Правительства и соответствующих министерств и ведомств, подбирают специалистов-отраслевиков и говорят: «Где наши болевые точки?» То, что нам вот так обложили санкциями… 10 280, по-моему, санкций по отношению к России, ну, если по штукам измерять, да? Так вот, эти все санкции не на один день, а они связаны с желанием победить Россию, разорвать нашу экономику по частям, уничтожить как единое целое страну; и второе – в прямой степени повысить их конкурентоспособность. Они привыкли к тому, что мы даем дешевое сырье. Мы же сырьевая экономика. Вот я сегодня читала как раз… не то что готовясь к эфиру, я работала над одной тематикой, и я читала материалы, которые вышли в 2022 году по линии Всемирного экономического форума, подготовили по трансформированию мировой торговли. И вот там очень интересно говорят: «Основной удел России, основная специализация России – это сырьевая экономика. Если в этой связи мы перестаем покупать ее сырье, то мы существенным образом окажем воздействие на реформе правительства, на то, что экономика развалится. И тем самым наши либеральные ценности победят». Марианна Ожерельева: Вот смотрите, хорошо, не покупают они, но покупают сегодня со скидкой азиаты наше сырье. Виктория Перская: Так не только со скидкой. Понимаете? Почему? Потому что внешняя торговля вообще отличается тем, что вы сейчас… Вот сейчас какой месяц? Июль. Мы планируем продажи на январь месяц. Марианна Ожерельева: Конечно. Виктория Перская: Если у нас вдруг форс-мажор и нам сегодня надо продать, чтобы завтра купили, то что мы делали? Мы даем скидку или мы даем еще какую-то… Марианна Ожерельева: Лишь бы сбыть этот объем. Виктория Перская: Ну, дисконт. Нам надо быстро реализовать товар. Но за счет роста цен и при меньшем количестве мы получаем больший эффект. А ведь цены-то выросли значительно. Марианна Ожерельева: Сильно, да. Виктория Перская: В этой связи никто не ожидал из западных экспертов (я имею в виду – стран Запада), что у России будет столько союзников, как сказал президент, которые сейчас молчали, а вот на саммите G20 министров иностранных дел они все проявились, они вдруг сказали: «Ребята, нам надоело это ваше доминирование». Марианна Ожерельева: «Вы раскачивали сами эту лодку». Виктория Перская: «Вы это раскачивали. Нам надоело, что вы свои ценности возводите в степень. И вы отказываетесь от экономической эффективности». Марианна Ожерельева: Хорошо. Виктория Вадимовна, меня очень зацепило, на этой неделе мы обсуждали импортозамещение в промышленных товарах, и представитель именно сферы одежды говорила о том, что швея – это дефицит в России. Виктория Перская: Правильно. Марианна Ожерельева: Вот вы говорите, что ввозили что-то мы. А куда делись эти специалисты все? Виктория Перская: А их не готовили. У нас были уничтожены все ПТУ и все профтехучилища. Марианна Ожерельева: То есть не надо было продавать одежду свою? Виктория Перская: У нас же колледжи были. Вы знаете, в каком-то, я не помню… Марианна Ожерельева: Поварские. Виктория Перская: Сейчас объясняю вам. Значит, у нас же все эти специализированные профессиональные ПТУ были или техникумы, и они все были преобразованы в колледжи – в колледжи по экономике, по финансам, да что угодно туда вставляли. На юриспруденцию даже шли, секретарей готовили. И когда сказали: «Ребята, что вы делаете? Ведь не все могут быть «синими воротничками», не все могут быть «белыми воротничками». У кого-то талант быть швеей. Вы понимаете, просто талант работать, шить так, что ну просто закачаешься!» – нам говорили: «Зачем? В Китае же делают, там же значительно ниже издержки». Там же заработная плата была 140 долларов всего… Марианна Ожерельева: То есть «привезем готовое». Виктория Перская: …в тот момент, когда мы разрушали систему специального образования. И вот сейчас мы с этим столкнулись. Ребята, в Китае зарплата средняя – под тысячу долларов. Средняя. Марианна Ожерельева: Уже, да. Виктория Перская: В Индии пока низкая. Мы текстиль хотим брать оттуда, все эти хлопчатобумажные ткани. А они говорят: «У нас будут шить. Зачем нам терять? У нас же люди заняты». А у них тоже полтора миллиарда почти, 1 миллиард 400 миллионов. Марианна Ожерельева: Да-да. Виктория Перская: «У нас мы будем свой сегмент занятости развивать». Марианна Ожерельева: «И вам продавать». Виктория Перская: «А вам продавать. И вы купите». Но ведь в Индии тоже повысится заработная плата за счет индустриализации. Марианна Ожерельева: И благодаря нам, да. Виктория Перская: Не только благодаря нам, а благодаря спросу. Ведь сегодня у Индии темпы роста – 9%. Вы представляете, что это такое? У Китая около 4–5%, потому что они планировали 6%, но за счет локдаунов, связанных с ковидом, у них около 4–5%. А в Индии – под 9%. Понимаете, это высочайшие темпы роста! У них растет рынок занятости. И вот они задали нам на столе с индийскими специалистами, они задают вопрос такой: «Почему вы не принимаете нашу молодежь к себе на обучение, в том числе специальным профессиям?» Вот вопрос, который задают индийские специалисты нам. Онлайн был. Марианна Ожерельева: Так? Виктория Перская: Мы говорим: «А почему мы не принимаем? Мы берем, мы с удовольствием возьмем». – «Так вы только сейчас начали. Они даже согласны переехать к вам жить в Россию». А вы знаете, что у Индии самый высокий экспорт… то есть не экспорт, а миграция за границу молодежи? У них не хватает женщин. И мужики с удовольствием хотят ехать в Россию. Марианна Ожерельева: Я в Оренбурге встречала индусов, задала вопрос: «А что вы тут делаете?» – «Медакадемия, – они говорят. – Мы учимся здесь на врачей». Виктория Перская: Потому что у нас медицинское образование очень ценится, особенно индусами, потому что они сочетают свою традиционную медицину и нашу медицину, которую мы им даем, научную. А сейчас у нас существенно развился этот сегмент, причем именно на основе инноваций. И мы даем то, что они могут использовать у себя в стране и развивать. Марианна Ожерельева: Ну хорошо, вот эта вся ситуация… Получается, и эти ушли, кто-то с нами еще остался. Для российской экономики, ее развития вот этот суверенитет в IT-сфере, в промышленности, в медицине – все-таки удастся ли этого достичь или нет? Виктория Перская: Обязательно. Марианна Ожерельева: И каким способом? Виктория Перская: Вы знаете, вот для этого и делается стратегическое планирование. Марианна Ожерельева: Напишут-то много. А как реализовывать? Виктория Перская: Нет, оно будет. Понимаете, здесь уже… У нас было столько всяких программ отраслевых, вы знаете. Марианна Ожерельева: Очень много! Виктория Перская: И повышение производительности, и национальные проекты. Марианна Ожерельева: В том-то и беда. Виктория Перская: А сейчас идет речь о том, чтобы создать отраслевые, причем не столько программы, а сколько стратегию, как поднимать отрасль. Некогда их писать-то! Ее надо уже сейчас делать. Поэтому это комплекс мер, который будет направлен на развитие сегмента. Но спецы, отраслевые спецы могут определить, что надо делать в авиастроении, с чего начинать, что мы можем взять по импорту, а что мы должны свое иметь, чтобы это было критически независимо, чтобы мы могли обеспечить и запчастями, и регулярностью полетов наших граждан, и при этом сохраняя безопасность этих полетов. Понимаете? То есть это должны сидеть отраслевики. То есть у нас сейчас момент тот, который называется в экономике: нужно отойти от разговоров и пора работать. Марианна Ожерельева: Пора делать. Виктория Перская: За работу, товарищи! Марианна Ожерельева: Хорошо. Виктория Вадимовна, вы же сказали, что экономика рыночная никуда не делась. А роль бизнеса во всем этом? Вот государство пропишет программу… Виктория Перская: Обалденно большая! Обалденно! Государство может регулировать, оно где-то может… Например, условно вам говорю… Марианна Ожерельева: Вот сейчас проверок не будут. И все другие говорят: «Подождите, а почему они раньше были?» Толк же в них был? Виктория Перская: Отлично! Отлично! Марианна Ожерельева: А, то есть надо освободить? Виктория Перская: Потому что были не заинтересованы в том, чтобы развивался бизнес. Ну вы поймите… Марианна Ожерельева: Удерживали малый и средний бизнес, да? Виктория Перская: Да, у нас все время… Марианна Ожерельева: Поэтому его и нет. Виктория Перская: Не только малый и средний, а любой бизнес. Ну нельзя, чтобы страна развивалась темпами 4, 6, 8%. Нам было предписано развиваться, как все, в рамках новой нормальности – 2–3%. И этого вполне достаточно, чтобы обеспечить углеводородами развивающиеся страны. Марианна Ожерельева: То есть вы считаете, что свободу бизнесу? Вот роль бизнеса в чем сейчас будет? Виктория Перская: Именно в том, что он будет освобожден, что ему могут быть даны субсидии, дотации на развитие определенных сегментов, очень нужных. Вот сейчас айтишникам сняли налоговое… то есть дали налоговое послабление? Дали. Они приезжают из-за границы, очень многие айтишники. Им надо квартиру покупать? Им повысили квоту для того, чтобы для ипотеки большую сумму давали. Понимаете? То есть здесь государство оперативно регулирует и реагирует. В некоторых сегментах государство выступает инвесторов и инициатором. Потому что либеральная экономика была ориентирована в России на то, что у нас придут иностранные инвестиции. Ведь вспомните основной тезис… Марианна Ожерельева: Это очень важно, да. Виктория Перская: Да. «Только иностранные инвестиции! Потому что в России все разворуют, у нас коррупция, своих инвестиций нет. Мы свое все гоним туда». Марианна Ожерельева: Смотрите, вот очень важный момент по поводу ипотеки. Согласитесь, что все-таки это законодательно можно решить – тут убрали налог какой-то, сдвинули. А вот когда говорим про производство, про промышленность? Мы тут все разбирались, почему МС-21 никак не взлетает уже десятилетия. Нам говорили, что через два-три года. Superjet – тоже. Виктория Перская: Долго, да. Марианна Ожерельева: Вроде как и полетел, но проблемы есть, Индия не стала закупать. Виктория Перская: Ну, он летает. Марианна Ожерельева: Возникает вопрос: здесь законодательно галочку поставить, а вот тут производство создать. Виктория Перская: Я вам хочу сказать, что есть критические отраслевые сегменты, и это решается сейчас… Марианна Ожерельева: У нас минута буквально. Виктория Перская: И в этих критических отраслевых сегментах государство может выступить инвесторов и организатором производства. А потом… Марианна Ожерельева: А где взять деньги в качестве инвестиций? Они есть? Бюджет каков? Виктория Перская: Очень много. Очень много! Денег очень много. Марианна Ожерельева: То есть достаточно для этого? Виктория Перская: У нас есть Фонд национального благосостояния, и для инвестирования он прекрасно подходит. Понимаете? У нас есть другие инструменты, которые свойственны любому государству: мы можем выпускать займы, облигации, которые будут на рынке стран СНГ и ЕврАзЭС. Марианна Ожерельева: Они будут с нами сотрудничать по этим направлениям? Виктория Перская: А почему же нет? Это нормально. Понимаете? И страны БРИКС возьмут, и Китай купит, потому что от доллара начинают все уходить. Все! Доллар – это уже токсичная валюта. Китайцы сейчас в ужасе, у них там только в казначейских билетах миллиард… то есть триллион. И в этих условиях зачем им это все надо? Понимаете? Поэтому они копят. Но это надо работать, это надо делать. Страны БРИКС тоже намерены сотрудничать с нами. И в этом случае мы можем использовать… Это потенциал к кооперации в том числе. Марианна Ожерельева: И теперь точечно в завершение вашего «Личного мнения». Все-таки самолеты свои должны быть? Виктория Перская: Да. Марианна Ожерельева: А машина, именно автомобиль семейный, свой – он прямо нужен? Потому что очень часто разговоры сейчас идут: «А что свое должно быть? Не надо уж прямо все таким национальным». Виктория Перская: Это должны посмотреть отраслевики. Понимаете, свой семейный автомобиль… В данном случае я не уверена, что надо иметь именно свой. Марианна Ожерельева: Что прямо такая необходимость. А лекарства свои нужны? Виктория Перская: А вот лекарства нужны. Это здоровье нации, это выживание страны. Марианна Ожерельева: А IT и сфера безопасности? Может быть… Виктория Перская: IT? Сто процентов! Мы начали цифровизацию экономики. Вы о чем говорите? Если завтра хакеры вмешиваются в любой сегмент, который является…. Коммунальное хозяйство у нас все подрывается! Вы понимаете? Это нельзя. Марианна Ожерельева: Спасибо, спасибо, Виктория Вадимовна. В студии была Виктория Перская, директор Института исследований международных экономических отношений Финансового университета при Правительстве России. Говорили как раз о влиянии санкций и о возможностях для отечественной экономики. Оставайтесь с нами.