Ольга Арсланова: Ну а прямо сейчас время нашей рубрики "Личное мнение". Американские сенаторы посетили Россию, побывали в Москве накануне саммита двух президентов. О чем шла речь и на что эта встреча может повлиять, поговорим прямо сейчас. В гостях у нас сегодня Виктория Журавлева, руководитель Центра североамериканских исследований Национального исследовательского института мировой экономики и международных отношений имени Е.М. Примакова. Здравствуйте. Юрий Коваленко: Здравствуйте. Виктория Журавлева: Добрый вечер. Ольга Арсланова: Действительно за многие годы впервые побывала делегация такого уровня у нас. В Совете Федерации уже дали оценку этой встрече, сказали, что прошло все не очень гладко, результаты несильно обнадеживают. Давайте нашим зрителям расскажем, о чем там шла речь, чем так расстроены российские сенаторы. Виктория Журавлева: Мне кажется, что здесь вообще не надо было ожидать обнадеживающих результатов. Сам факт того, что приехала делегация американских конгрессменов, уже результат на фоне 4-летнего конфликта, когда не было никаких контактов на высшем уровне практически, минимально, ограниченно, а на уровне депутатов так точно нет никаких контактов. На фоне истерии продолжающейся антироссийской в Соединенных Штатах, на фоне того, что в ноябре у них выборы в конгресс и вообще как бы не очень хорошо стоять рядом с русскими для любого конгрессмена, то, что они приехали, – это уже результат, это очень важно. И ожидать, что сейчас вот сядем, договоримся и все будет замечательно, конечно, совершенно не стоило. Тем более что состав делегации такой, я бы сказала, недоговороспособный, потому что в основном они все представляли непрофильные комитеты, то есть это не комитет по международным делам, не комитет по обороне. При этом они уровня все-таки достаточно высокого, потому что главный представитель делегации является третьим лицом в республиканской партии, то есть это высокий уровень представления. Помимо этого членом делегации является глава комитета по ассигнованиям в конгрессе, что тоже очень высокий уровень, потому что это основной, ключевой комитет, который занимается распределением средств. Плюс можно предположить, что после выборов эти же люди, поскольку никто из сенаторов, там была еще одна женщина, она конгрессмен, но никто из сенаторов в этом году не переизбирается, то есть они не участвуют в гонке, соответственно, они автоматически будут входить в следующий состав конгресса. И вполне вероятно, что следующее перераспределение комитетов, при следующем перераспределении они окажутся как раз в тех комитетах, которые мы называем профильными. То есть в принципе это люди, которые могут оказаться дальше партнерами и теми самыми визави для наших конгрессменов и сенаторов. Но сейчас их миссия была я бы сказала прощупать почву. Ольга Арсланова: Познакомиться. Виктория Журавлева: Да, приехать, посмотреть, что на самом деле представляет из себя Россия, что на самом деле представляют из себя российские депутаты в условиях, когда никаких контактов не было, есть только информация, поступающая, выдаваемая антироссийскими СМИ. Да, это хорошо, что они решили посмотреть, как в реальности. Юрий Коваленко: Сенатор Джон Нили Кеннеди о санкциях выразился так: "Очень надеюсь, что не придется вводить в отношении России совсем драконовские меры. Если мы увидим вмешательство в ноябре, иного выхода не будет". Не говорит ли это так, между строк о том, что возможны какие-то провокации, для того чтобы все же ввести в отношении России драконовские меры? Виктория Журавлева: Я думаю, что скорее это говорит о том, что в условиях опять же предвыборной гонки, в условиях давления со стороны демократов ни один конгрессмен сейчас, даже если он не переизбирается, не может рискнуть тем, чтобы сказать: "Ну все хорошо, Россия нам понравилась, она себя ведет хорошо, мы снимаем всяческие обвинения, санкции тоже будут сняты". Нет, это в принципе невозможно в тех условиях внутриполитического давления, которые есть в Соединенных Штатах. Поэтому я не думаю, что здесь нужно особо акцентировать, цепляться за слова. В основном все заявления американских конгрессменов были направлены прежде всего на внутреннюю аудиторию, то есть на американцев. Они когда ехали к нам, выступили с очень жесткими заявлениями, что мы точно расскажем России, что она не должна вмешиваться, мы расскажем ей, что это невозможно, мы поругаем ее за все. Это направлено на внутреннюю аудиторию. Ольга Арсланова: Мы продемонстрируем свою силу, свою силу дипломатии в том числе. Виктория Журавлева: Да, свою силу, конечно. Дальше вы обратите внимание, практически никакого выхода информации о том, что же там на самом деле происходило, то есть на самом деле мы не знаем, о чем они говорили. Прессе выдан минимум информации. Это тоже связано с тем, что не то сейчас время в Соединенных Штатах, когда стоит говорить о каких-либо возможных договоренностях с Россией. Достаточно, оставаясь в русле, в информационном поле сказать, что мы едем покритиковать Россию, и достаточно потом, вернувшись, сказать, что мы покритиковали, но при этом мы остаемся нацеленными на взаимодействие, – все, ничего большего сейчас перед выборами сделать они не могут. Юрий Коваленко: То есть это был их предвыборный пиар и нам в принципе от этой встречи чего-то ждать вообще в целом не стоило бы, наверное? Виктория Журавлева: Нам не стоило от этой встречи чего-либо ждать. Но эта встреча является очень важным сигналом к тому, что как минимум в рамках республиканской партии происходят, может быть, не серьезные изменения, но понимание того, что все-таки с Россией нужно общаться не только языком санкций, нужно восстанавливать диалог, нужно устанавливать какие-то правила взаимодействия. Просто находясь за океаном и грозя палкой, не добьешься ничего. Ольга Арсланова: Вы сказали важную фразу: продемонстрировать то, что нужно внутренней аудитории и американцам. А что сейчас нужно американцам? То есть какая позиция наиболее популярна внутри в Соединенных Штатах Америки? То есть у нас культивируется определенная враждебность к США, она на таком массовом информационном уровне есть. А как у них по отношению к России складывается информационная политика? Виктория Журавлева: За 4 года конфронтации последние цифры говорят о том, что 72% американцев рассматривают Россию как недруга для Соединенных Штатов. Ольга Арсланова: У нас, наверное, похожие результаты. Виктория Журавлева: У нас чуть поменьше, 50%, это тоже большой показатель, хотя на самом деле с 2014 года цифра снизилась, у нас было 60-65%, тоже клонилось к 70%, сейчас мы спустились до 50%. На самом деле надо заметить, что у нас и в информационном поле вот это вот антиамериканское давление тоже спало, то есть если посмотреть, в 2014-2015-е гг. очень-очень накручивали эмоционально вот это негативное настроение, очень накручивали. Сейчас явно средства массовой информации стараются более нейтрально говорить о Соединенных Штатах, и реакция общества тоже есть. Потому что на самом деле находиться в постоянном негативе долго общество не можно, не нужно это. Американцев по-прежнему продолжают накручивать. В меньшей степени, конечно, но сейчас в преддверии ноябрьских выборов усиливается накрутка, потому что для демократов это один из ключевых моментов их предвыборной гонки, им нужно сейчас вернуться в конгресс, это их основная задача, основная цель, возвращаться они могут исключительно на критике Трампа, а с критикой Трампа связана Россия. То есть вот эта вот линия, которую они построили еще в 2016 году во время президентской кампании, продолжается и сейчас. И конечно же, это вызывает негатив в обществе тоже. Юрий Коваленко: Понятное дело, что и сам Дональд Трамп понимает опасность всей этой ситуации. Может ли такое быть, что вот эти сенаторы просто такая первая ласточка перед встречей Путина и Трампа, для того чтобы слишком ничего острого не говорить до ноября, просто прощупать обстановку, что будет, если американский сенатор приедет в Россию, какие последствия после этого в СМИ будут? Он же медиа, он же понимает, что такое пиар и куда может качнуться народное настроение. Виктория Журавлева: Скорее всего, это так. Скорее всего, сенаторы – это первый шаг перед встречей Трампа и Путина. И это попытка, так скажем, подать сигнал, что с Россией можно общаться. Сначала сенаторы, потом президент, потом… Ольга Арсланова: Вроде вернулись живые. Виктория Журавлева: Да, вроде бы ничего не случилось. И каждый раз внимательно смотреть на реакцию, как на это общество реагирует, как на это реагируют демократы. Надо сказать, что в преддверии встречи президентов в основном представители демократической партии и эксперты либерального толка достаточно критично относятся к перспективам, но не настолько жестко и критично, как это было еще полгода назад. То есть вот сказать, что Трамп зря вообще едет, такой идеи уже нет, ее уже не услышишь от экспертов, ее нет в эфире. Это очень важный момент и для Трампа тоже, он тоже смотрит на feedback, какая реакция от его действий. Дальше надо смотреть, что будет в ноябре, удастся ли республиканцам сохранить конгресс, будет совершенно одна история; скорее всего, тогда Трамп вместе с республиканцами будет раскручивать сценарий на взаимодействие с Россией. Ольга Арсланова: То есть нам, получается, это более выгодно, победа… Виктория Журавлева: Нам, конечно, да. Если все-таки демократы смогут усилить свое представительство хотя бы в палате представителей… Ольга Арсланова: …то несладко будет и Трампу, и нам. Виктория Журавлева: …то будет плохо и Трампу, и… А нам в принципе так же, как и было последние 4 года. Ольга Арсланова: Послушаем вопросы от наших зрителей. Владимир, Краснодарский край, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Вопрос к Виктории. Я бы хотел у вас спросить по поводу встречи Трампа и Путина. Как вы думаете, после этой встречи ожидается ли смягчение санкций в отношении России, или… Понятно, что окончательно они санкции, я так понимаю, никогда не снимут, но хотя бы улучшение отношений, например, для того чтобы граждане визы американские брали и так далее, то есть общение между гражданами, в смысле поездки и так далее. Как вы думаете? Виктория Журавлева: Я думаю, что на самом деле это именно то, что можно ждать от встречи. Потому что санкционный режим – это не то что табу, но это уже элемент долгосрочной внешнеполитической стратегии США. Ожидать, что сейчас с одной встречи президентов все изменится, закон отменят или внесут такие в него поправки, что он полностью потеряет смысл, не стоит. Я думаю, что этого не будет очень долго. Но сама встреча президентов может быть сигналом к размораживанию отношений, то есть к нормализации хотя бы на дипломатическом уровне, хотя бы на уровне взаимодействия обществ, то есть хотя бы вот эти замороженные каналы взаимодействия на уровне американцы-русские, то есть на уровне общества, это может быть первым шагом. Потому что да, действительно, от конфликта на уровне политических лидеров страдает прежде всего общество: безумные очереди, визу, которую нельзя получить за год даже, не то что за месяц, как было раньше. В результате заморожены экспертные каналы, потому что конференции никто не объявляет за 1.5 года, на нее приглашают в лучшем случае за месяц, и если у тебя нет визы, ты на нее не попадаешь. В результате… Я могу сказать на собственном опыте: представительство российских экспертов на международных конференциях, проходящих в Соединенных Штатах, уменьшилось в разы с того момента, когда у нас начались проблемы с выдачей виз. Ольга Арсланова: Ну и отказов больше сейчас. Виктория Журавлева: Отказов больше. И, конечно, это очень плохо для двусторонних отношений, потому что мы теряем контакт друг с другом. Мало того, что конфликт на политическом уровне, мы отдаляемся на уровне понимания друг друга, на уровне экспертов, на уровне общества, но в конце концов вы не можете изучать страну, не посещая ее. Ольга Арсланова: Вопрос такой несколько формальный о дипломатической этике, наверное, по большей части от наших зрителей: "Народные избранники, депутаты стоя, хлопая приветствовали американцев, зашедших в Госдуму, вводящих санкции против России, – это отвратительно и оскорбительно". Это какое-то протокольное поведение, так принято? Видите, электорат воспринимает неоднозначно такое поведение депутатов Госдумы. Виктория Журавлева: Да, я тоже уже слышала это мнение о том, что это неправильно, что мы опять унижаем себя, забываем свою гордость, рассчитываем на то, что сейчас с нами побратаются и все будет опять хорошо, этого делать не стоит. Мне кажется, что не стоит так резко это воспринимать. В общем-то, вполне нормальное проявление вежливости и показатель того, что мы рады, что они приехали. А почему мы не должны быть рады? Это нормально. Должно быть взаимодействие между депутатами: вы приехали, мы вас приветствуем, все. Не стоит здесь делать каких-то там выводов насчет того, что сейчас все депутаты опять встанут на колени и мы все простим американцам. Ольга Арсланова: Хотелось бы поговорить немного об интервью сенатора Джона Нили Кеннеди, которое он дал газете "Коммерсант". Там очень интересная есть цитата, он рассказывал о том, что сами встречи прошли хорошо, о результатах рано судить, но совершенно точно известно, что лично он говорил российским коллегам. Я процитирую: "Я говорил к ним: "Пожалуйста, не вмешивайтесь в наши выборы, а заодно во французские, немецкие, британские, уйдите с Украины, позвольте украинцам самим определять свое будущее и уйдите из Крыма, помогите нам добиться мирного урегулирования в Сирии, не дайте Ирану закрепиться на юге Сирии, иначе это приведет к эскалации войны". Понятно, что это те пункты, которые чаще всего присутствуют в американской риторике, это мнение лично сенатора, но можно ли сказать, что примерно по этим же пунктам пойдет беседа Трампа с Путиным? Виктория Журавлева: Я думаю, да, в принципе это та самая американская повестка, с которой они к нам сейчас едут. Может быть, с какими-то нюансами, менее жесткой позиции по Крыму можно ожидать от Трампа в принципе. Потому что здесь вот с Крымом как раз та самая ситуация, когда одно выносится в эфир на общество, более жесткая позиция, и другая позиция за закрытыми дверями непосредственно в контакте. Потому что американцы и на уровне экспертов, и на уровне политических лидеров на самом деле прекрасно понимают, что Крым является закрытым вопросом для России. Но его нужно сейчас выносить на публику, потому что нужно подчеркивать, что американская позиция жесткая в этом… Ольга Арсланова: По крайней мере она не изменилась. Виктория Журавлева: Они не изменили эту позицию, да, они по-прежнему придерживаются позиции суверенитета, что правила нарушать нельзя, иначе в противном случае так же, как Россия, будет вести себя весь остальной мир. Для них принципиально это подчеркивать. Но если посмотреть на то, как события развиваются последние 2 или 3 года, в принципе американцы уже начинают искать взаимодействия в обход вопроса о Крыме, то есть Крым немножко остается… Скорее всего, это будет надолго вопрос, которого мы не касаемся в двусторонних отношениях, то есть такой замороженный вопрос. Я думаю, что на уровне восприятия очень долго будет тяжело воспринять американцам и на уровне элит, и на уровне общества, и скорее всего, вопрос будет просто замалчиваться. Так ситуация обстоит. Юрий Коваленко: Но если с Крымом все понятно, с Украиной, скажем так, все достаточно… Виктория Журавлева: …сложно. Юрий Коваленко: Да, все сложно. По поводу остальных вопросов? Все же прекрасно понимают, во всяком случае Трамп не будет обвинять Россию в участии в выборах, это по меньшей мере гротескно будет выглядеть. Все остальное вообще насколько имеет внешнеполитическую важность? Или это опять же оба президента будут понимать, что они играют в информационную войну? Виктория Журавлева: Я думаю, что здесь понимание информационной войны, конечно же, важно, его нужно учитывать и президентам, и нам. Но вопросы, нужные для обсуждения, в повестке есть, и это помимо Украины, которую все равно нужно обсуждать, это конфликт, который нужно каким-то образом продвигать в его решении. Ольга Арсланова: Он продолжается, да. Виктория Журавлева: В любом случае, да, конфликт продолжается, его нужно решать. Сирия – гуманитарная катастрофа в стране, которую решить можно только совместно. Даже если мы расходимся по каким-то ключевым вопросам, позиции разные, понимание того, что гуманитарную катастрофу нужно решать, понимание того, что нужно урегулировать политическую ситуацию в стране, есть у обеих сторон, это можно сделать только совместно. Борьба с терроризмом – это тоже можно сделать только совместно в той же самой Сирии и не только в Сирии. Поэтому вопросы для обсуждения есть. Другой вопрос, что, возможно, эта встреча не для того, чтобы все это решить, возможно, она для того, чтобы подчеркнуть, что мы можем взаимодействовать, мы можем разговаривать, у нас есть общая повестка, мы должны ее понять, понять позиции друг друга по этой повестке, и представить, как мы будем двигаться дальше после ноября уже, не сейчас. Ольга Арсланова: Несколько вопросов от наших зрителей. Кемеровская область на связи, Виктор, здравствуйте. Зритель: Да, я вас слушаю. Ольга Арсланова: И мы вас слушаем, Виктор. Зритель: Я все равно Америке вообще не верю. Ольга Арсланова: Так. Зритель: Обманет всегда. Путин за базар ответит, а они всегда обдурят. Трамп там никто, конгрессмены его все равно не примут, хоть эти сейчас приехали, все равно они его нет. Ольга Арсланова: Да, понятна ваша позиция, Виктор, спасибо. Александра послушаем, город Керчь. Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте, дорогая Олечка, приветствую вас, Юрий, наша уважаемая гостья Виктория. Юрий Коваленко: Здравствуйте. Зритель: У меня вопрос следующего плана. К сожалению, многие эксперты политические считают эту встречу не очень важной. А на мой взгляд, это одна из самых важнейших встреч, возможно, по крайней мере в этом году. Дело в том, что, как правильно Виктория заметила, будут затрагиваться наиболее важные вопросы, в частности, вопрос по Украине. Ведь как недавно выяснилось, к сожалению, президент такой великой страны, как Соединенные Штаты Америки, не имеет представления о том, какое население живет на Украине. В его представлении Россия отняла у Украины часть украинского народа вместе с территорией. Он даже не знал, что на территории Крыма живет 70% людей русской национальности и 99% русскоговорящих. И вот как раз при этой личной встрече они смогут обговорить именно вот эти нюансы, потому что вокруг обоих президентов сложилась определенная аура, у них определенные советники, у них определенные лоббисты, а именно в разговоре тет-а-тет они смогут выяснить такие нюансы, о которых, может быть, им даже неловко с кем-то говорить, а один на один они смогут эти точки зрения рассмотреть. Как вы думаете, уважаемая Виктория? Спасибо. Ольга Арсланова: Спасибо. Юрий Коваленко: Спасибо. Виктория Журавлева: Вряд ли президент Трамп приедет туда за лекцией о том, что такое Крым для России, но безусловно, в двустороннем формате… Так сложилось, так российско-американские отношения сложились исторически, что в формате президентов договориться нам гораздо легче, то есть если есть личностный контакт – а здесь, судя по всему, он есть – то и договариваются, и отношения, даже если мы ничего, никакого прорыва не совершается, то меняется сама атмосфера двусторонних отношений. Есть вот это вот ощущение, что мы понимаем друг друга или мы стремимся понимать друг друга. Нет такого накала жесткости и противостояния, если есть двусторонний контакт. Поэтому, да, безусловно, я полностью согласна, что это очень важная встреча, даже если она не принесет каких-то исторических прорывов. Ольга Арсланова: Но никаких формальных документов, судя по всему, подписывать не будут… Виктория Журавлева: Нет, конечно. Ольга Арсланова: Лавров уже нам анонсировал отсутствие таких документов. Очень интересно он высказался о планах Путина и Трампа – будут, говорит, обсуждать все, что захотят. Но уже точно известно, что Украина и Сирия в повестке. Вопрос следующий. То, что Дональд Трамп так долго – или, может быть, это действительно не его вина – откладывал эту встречу, то, что он даже с главой Северной Кореи раньше встретился, чем в Владимиром Путиным, о чем это говорит? Не было понятно, как разговаривать, еще не очень была понятна повестка, или вот это давление общества сказывалось? В чем проблема? Виктория Журавлева: Вы знаете, я на самом деле думаю, что то, что он приезжает сейчас, это вообще большой прогресс, потому что я изначально чисто как эксперт по внутриполитической ситуации в США не ожидала, что это возможно до выборов. Сейчас предвыборная ситуация совершенно не способствует взаимодействию с Россией, потому что, опять же я повторюсь, Россия один из официальных козырей Демократической партии в борьбе за конгресс. И президент, который на самом деле при всем, как бы он личностно ни относился или не хотел, не заявлял, очень серьезно ограничен в своих реальных действиях конгрессом, настроением партий и вот этой вот межпартийной борьбой. Предположить, что он все-таки настоит на своем и приедет именно сейчас, до ноября, я думаю, что это он очень серьезный шаг сделал. И связано это именно с внутриполитической ситуацией в стране. То есть это не вопрос того, что он не знает, о чем говорить, а вопрос в том, что он не знает, каким образом, даже если он о чем-то договориться, это провести дальше. У него действительно очень мало возможностей это провести дальше через конгресс сейчас до выборов точно. Юрий Коваленко: То есть получается, что ему сейчас лучше о многом не говорить, чем о чем-то говорить? Невыгодные темы. Виктория Журавлева: Ему сейчас скорее лучше не афишировать, что он о чем-то говорит. То есть им вдвоем поговорить надо обо всем, это точно, но вот что вывести в информационное поле, это очень большой вопрос. И это должен быть, конечно же, минимум информации, очень продумана должна быть информация подана американской стороной, так чтобы президентская поездка не помешала Республиканской партии. Юрий Коваленко: Но не настолько же минимум, как когда сенаторы приехали, когда вообще ничего не известно? Событие скрыть от журналистов не удастся, все прекрасно понимают. Виктория Журавлева: Ну то, что он приехал… Юрий Коваленко: Главное, чтобы слухов не было. Ольга Арсланова: Послушаем Василия из Ростова-на-Дону. Здравствуйте. Зритель: Добрый вечер. Я прежде всего хотел бы сказать, потом задам вопрос. Ваша гостья, наверное, читает в русском переводе газету "The Washington Post", в том числе "The New York Times", владельцы которых не только представляют истеблишмент так называемой демократии США, враждебно относящейся к России и критикующей Трампа, но и их личное состояние превышает в десятки раз Трампа самого, в том числе известного Билла Гейтса. Поэтому я хотел бы урезонить вашего эксперта уважаемого, что нет никакого напряжения. Извините меня, американские танки, морские пехотинцы в количестве 50 тысяч человек стоят на границах Калининградской и Псковской областей. Уже на железнодорожных платформах на Украине, у меня родственники звонили, замечены американские танки на западе Украины "Абрамс" и боевые машины "Брэдли"… Ольга Арсланова: Василий… Зритель: …которые будут переброшены с территорий Донбасса к Брянской, Воронежской и Белгородской областям. Поэтому я хочу сказать, американцы лишний раз на примере Северной Кореи и Ирана проявляют себя как прагматичные политики, держа ту или иную страну на поводке, в том числе курируя те или иные вопросы, пытаясь непосредственно контролировать те или иные процессы, в том числе внутри России. И несмотря на апофеоз и официоз, эта встреча ничего не значит, Путину будет лишний раз показано его место по вопросам Крыма и Сирии, где Америка неприемлемо ставит вопрос по отношению к России и ее присутствию и старается поссорить и Турцию, и Иран, в том числе такой несложившийся союз, когда и Турция, и Иран между собой уже междусобойчики отдельные кидают. Иран уже против того, что Россия так называемым шиитам мешала контролировать так или иначе шиитские святыни. Поэтому я думаю, что тут вопрос такой огромный ком, когда в газете… еще 3 года назад печатали, что доктрина в отношении России принята до 2024 года, санкции будут только расширяться, ужесточаться и глобализироваться. И я бы хотел спросить ее, читает ли она иностранную прессу и в курсе она тех или иных событий, в том числе и тех корреспондентов, которые на Западе сочувствуют России. Юрий Коваленко: Спасибо. Смелое заявление "The Washington Post" прямо, все планы прямо до 2024 года выложили. Виктория Журавлева: Да. Вы знаете, я как эксперт по внутренней политике Соединенных Штатов читаю не только "The Washington Post" и "The New York Times" в оригинале, так что с материалом у меня все в порядке, спасибо, с пониманием внутренней ситуации и внешней политики Соединенных Штатов тоже. Позиция понятная, да, такая точка зрения тоже есть. Мне только не очень понятно, стоит ли, для того чтобы указать России ее место, ехать для этого с Россией встречаться. Зачем? Нам место указали, приняв закон в прошлом году о санкционном воздействии в отношении противников Соединенных Штатов, поставив нас в один ряд вместе с Северной Кореей и Ираном. Куда яснее? С местом все понятно, зачем для этого еще ехать и встречаться? Юрий Коваленко: То есть здесь скорее уже с положительной точки зрения приехали? Виктория Журавлева: Я думаю, что просто есть понимание того, что санкции не оказались настолько эффективными, какими себе американцы их представляли. Ольга Арсланова: То есть мы не слишком страдаем с их точки зрения. Виктория Журавлева: Мы не слишком страдаем, главное, если следовать логике предыдущего выступающего, контроль-то утерян. Если мы не слишком страдаем, то значит, нас недостаточно контролируют. Ольга Арсланова: Вот зрители пишут: "Возможно, Трамп решил набрать политические очки этой встречей". А в чьих глазах это возможно? Неужели у него настолько большая часть граждан в Америке, которые готовы это оценить? Виктория Журавлева: В этом есть логика. Действительно здесь Трамп пытается показать себя сильным лидером. Его внешнеполитическая повестка ему помогает это делать. Такой президент, который наконец-то пришел и сейчас решит все проблемы, исторически накопившиеся не только у Соединенных Штатов, но и в мире в целом. Вот начал он с Северной Кореи, согласитесь, вопрос, который висит уже десятилетия, никто к Северной Корее не может даже подойти, не знают, с какой стороны, Соединенные Штаты как ей только ни угрожают, и Трамп тоже стоял в том же ряду, угрожая ядерными ударами по Северной Корее, а ничего не получается. Он берет, едет и встречается с лидером – это же прорыв, для американского электората это президент, который ведет себя как сильный лидер, который добивается того, что не могли добиться все остальные. Россия в том же ряду, 4 года конфронтации, полного отсутствия контактов, ни на какое давление мы не реагируем, поведение, как хотят американцы, не меняем. Сейчас президент Трамп приедет и все решит. Ольга Арсланова: Я хочу вас спросить о позиции не американского, а российского президента. У него такие же задачи? – разрубить исторически сложные узлы? Или он просто принимающая сторона, ну не то чтобы принимающая, принимающая приглашение к встрече, и у него нет таких целей? Как вам кажется? Виктория Журавлева: Ну они в разных, конечно, позициях. Но у Путина внешнеполитическая повестка – это тоже очень важный элемент его имиджа, того, как он представляет себя обществу. И общество его видит как сильного лидера. И здесь вот этот вот момент, возможность доказать, что мы говорим о том, что мы всегда открыты к взаимодействию, это та самая возможность показать, что мы готовы к взаимодействию, мы готовы с вами разговаривать, если вы будете разговаривать с нами так, как нам кажется, что мы достойны, на равных. И в общем-то, для Путина это тоже очень важный шаг, важный момент его лидерства. Ольга Арсланова: Ну и все-таки сейчас Дональд Трамп, наверное, самая обсуждаемая, самая яркая политическая фигура, если взять всю цитируемость, наверное, во всех средствах массовой информации… Виктория Журавлева: Ну начиная с электоральной кампании, в общем-то. Ольга Арсланова: …поэтому встреча с ним, в общем, тоже будет довольно полезной. Виктория Журавлева: Ну не потому, что он самая обсуждаемая фигура, а потому что он президент той страны, которая является нашим самым сильным возможным партнером на международной арене. Ольга Арсланова: Это вот важные слова – не соперником, а партнером. Спасибо большое. Виктория Журавлева: Вам спасибо. Ольга Арсланова: Это была рубрика "Личное мнение", у нас в студии была руководитель Центра североамериканских исследований Национального исследовательского института мировой экономики и международных отношений имени Е.М. Примакова Виктория Журавлева. Спасибо. Юрий Коваленко: Спасибо. Виктория Журавлева: Спасибо.