Александр Денисов: Все самое интересное происходит на Камчатке. «Сармат» там испытали, Олег Анатольевич только что про него говорил. Ракету отправили с Плесецка, это Архангельская область, на камчатский полигон «Кура» через весь континент. Столь же стремительно многим хочется туда после того, как президент рассказал о своих впечатлениях от Камчатки в беседе с путешественником и блогером Мурадом Казимовым. СЮЖЕТ Александр Денисов: Кто еще знает про богатство подводного мира, как не Владимир Васильевич Малахов, доктор биологических наук, академик РАН, профессор и заведующий кафедрой зоологии беспозвоночных биологического факультета Московского университета. У нас все эксперты высокопоставленные, из Московского университета. Владимир Васильевич, добрый вечер. Владимир Малахов: Добрый вечер, рад вас видеть. Александр Денисов: Владимир Васильевич, мы тоже очень рады. Интересно, каких китов видел президент? Там же их очень много и разных. Владимир Васильевич, расскажите, какие там водятся в тех краях? Владимир Малахов: Там есть и зубатые киты, и усатые киты. Среди зубатых китов – это косатки. В наших дальневосточных водах, в Охотском море и прикамчатском районе живут рыбоядные косатки. Они относятся к тому же виду, что те косатки, которые живут у тихоокеанских берегов Северной Америки, на противоположном конце океана. Но они отличаются тем, что те косатки называются в Америке же киты-убийцы, потому что они нападают на других китов и на тюленей, на ластоногих. Я вам как-то рассказывал, что это очень умные животные – косатки, они нападают на крупных китов. Охотятся примерно так, как волки охотятся, т.е. стаей отбивают слабого животного. То есть или старую особь, больную, или, как правило, детенышей отбивают. И потом ее разрывают на части таким кровавым способом. А в наших водах живут косатки рыбоядные. Они охотятся на рыбу тоже коллективным способом, окружая стаю, переговариваясь между собой. Эта коллективная охота косаток связана с обменом сигналами, у них довольно сложный язык, как у многих китообразных, сложный такой язык. И наши косатки не понимают американских. Александр Денисов: Да вы что? Владимир Малахов: Да, да. У них разные языки. Разные, да. То есть звуковые сигналы косаток, живущих у российских берегов, одни, они говорят на одном языке, а американские, которые живут у американских берегов, на другом. Но это получается вид один. Как у людей. Люди относятся к одному виду, но говорят на разных языках, не понимают друг друга. И экология разная, биология. Одни охотятся на рыбу. Наши косатки в основном рыбоядные. А те нападают на крупных морских млекопитающих – китов и тюленей. Александр Денисов: Владимир Васильевич, поразительное совпадение. И мы не понимаем их, и они еще и кровожадные. Владимир Малахов: Не случайно же в английском языке косатка, на русском языке этот кит называется косатка из-за того, что его плавник, выступающий из воды, он действительно напоминает косу. Если вы их видели, я их видел на Камчатке, они стаями плавают. И действительно получается такая коса, черная такая над водой выступает, кривой такой длинный плавник, он чем-то напоминает косу. А в английском языке она называется killer whale, т.е. кит-убийца. Потому что он нападает на других крупных китов или на тюленей и убивает их, ведет себя, так сказать, с человеческой точки зрения как убийца. И экология разная. Кроме того, у берегов, конечно, Камчатки есть усатые киты, это, прежде всего, серые киты. А также все остальные киты могу там находиться. Там могут попадаться и другие виды китов. Но у нас, у дальневосточных берегов есть особая тоже популяция серых китов. Она, правда, в основном идет кормиться на юг, к Сахалину серые киты ходят. Причем, там настолько богатый шельф, вообще, знаете, дальневосточные моря. Как-то Ломоносов говорил, что Россия будет прирастать Сибирью. Сейчас мы можем сказать, что Россия может прирастать, ее могущество может прирастать дальневосточными морями, потому что это самые богатые наши моря и в биологическом смысле, в смысле рыбных запасов и всего остального. Дело в том, что у нас ведь как получается? Наши северные моря арктические, к сожалению, в биологическом смысле малоперспективны, они не продуктивны. У нас есть одно очень продуктивное море – это Баренцево море. А дальше все моря Арктики – это Карское море, море Лаптевых, Восточно-Сибирское море и Чукотское море – они в рыбном отношение непродуктивны. Они очень распреснены в прибрежном, поверхностном слое. У них не происходит зимнего перемешивания такого, которое необходимо для обогащения поверхностных вод биогенными элементами, поэтому рыба там не ловится. Они, правда, очень перспективны в смысле добычи минеральных ресурсов, энергетических ресурсов, прежде всего, нефти и газа. Потому что, скажем, в нашем Восточно-Сибирском море такие газовые выбросы метана со дна уходят прямо в космос, что дважды американцы нам делали это. В Восточно-Сибирском море такие газовые выбросы, что американцы дважды нам делали представление о незаконных ядерных испытаниях, потому что эти газовые шлейфы уходят, выходят, т.е. газа там очень много, они в этом смысле интересны. И, наверное, эти облака, видели сибирские путешественники и думали, что там на севере где-то есть вулканы, теплая вулканическая земля, это море Санникова. В биологическом смысле северные моря, кроме Баренцева моря, они малопродуктивны. А дальневосточные моря необыкновенно продуктивны. И там ценнейшая рыба ловится. Это, прежде всего, тихоокеанские лососи, гольцы, это все лососевые рыбы ценнейшие. И в прошлом году был довольно хороший улов. У нас в прошлом году тихоокеанских лососей было поймано где-то четыреста пятьдесят тысяч тонн. В этом году будут поменьше, потому что меняются годы захода. И много интересных других животных. Камчатка особенно интересна, конечно, потому что, как вам сказать, если вы приедете в Петропавловск-Камчатский, мой первый приезд там был так, что я приехал как-то ночью. Прилетел, ночью приехал в город. Утром встаю, подхожу к окну, а передо мной три громадных вулкана. Три. Они находятся на расстоянии всего там где-то пятнадцать-двадцать километров от города. И поэтому они прямо заслоняют горизонт. Авачинская сопка, Корякская и Козельская сопка. Три вулкана, нигде больше в мире так из города прямо, из городской квартиры, из окна гостиницы вы не увидите. Но, к сожалению, сейчас и на Камчатке, конечно, можно развивать туризм, хотя я предвижу некоторые проблемы, о которых, я думаю, что не очень-то люди знают. Сейчас на Камчатке живет примерно триста тысяч человек. Но при этом на Камчатке живет примерно тридцать тысяч медведей. Александр Денисов: Ого. Владимир Малахов: Может быть, двадцать пять-тридцать, т.е. один медведь на десять человек. И каждый год на Камчатке погибает от нападения медведей от двух до четырех человек, потому что медведи на Камчатке, во-первых, они очень большие, они больше европейских, и, во-вторых, у них другое поведение. У нас на Белом море, где мы проводим практику со студентами, у нас там живет медведь в лесу. Во-первых, их мало, потому что просто место малокормное. На Камчатке они питаются этой рыбой, которая идет в реки, и выбросами, которые на берегу моря, они тоже очень богатые. Поэтому сама численность медведей очень большая, человек с ними часто встречается. На Белом море у нас живет медведь, но у него другое поведение. Мы обычно студентам. Медведи ходят по тем же тропам, что и люди, они ленивые, не будут продираться через чащу. Он будет идти, если тропа есть, если человек ее протоптал, он тоже по этой тропе будет ходить. Но мы рекомендуем студентам шуметь, разговаривать громко, песни петь. Медведь это слышит и уходит. Он может просто отойти, и все, люди пройдут, он опять пойдет по тропе. А камчатский медведь ведет себя по-другому. Он человека не боится, он довольно агрессивен. Это другая экология у животного. Он больше. Их просто очень много. Встречи с медведями бывают часто. Поэтому тут, когда будет развиваться массовый туризм, а туристы ведь приезжают из европейской части, они вообще не привыкли к тому, что можно так выйти, на самом деле выйти, чуть-чуть отойти от города и встретить медведя. Они будут на него как-то махать, кричать, пальцами показывать. А он не будет от них уходить, он пойдет к ним, и может случиться неприятное такое столкновение. Вы подумайте, это край, где на десять жителей приходится один медведь. Это такое интересное место. Оно, конечно, из-за этого и интересное, но придется об этом подумать. Александр Денисов: Интересно, что будет. Владимир Васильевич, спасибо, что предупредили. Вы сказали, что ходят по тем же самым тропам. Я слышал, что есть и китовые тропы. Там как раз в районе Камчатки. Расскажите, что это такое? Любопытно. Владимир Малахов: Я точно не знаю, что вы имеете в виду, я все-таки не обо всем в жизни знаю. Я вам говорил, что у нас есть такие серые киты, у них, конечно, у всех китов есть определенные пути миграции. Киты вообще животные, любящие мигрировать. И это одна из причин, по которым мы их изучаем. Они кормятся в одном месте, а, скажем, размножаются обычно за несколько тысяч километров от того места, где они кормятся. Потому что знаете, ведь как мы с вами уже не раз говорили, продуктивными, т.е. богатыми пищей, являются только холодные моря. Почему я говорю о дальневосточных морях как о такой сокровищнице нашей страны? Потому что это холодноводные моря. И из-за этого они очень продуктивны биологически. И киты, скажем, обычно кормятся на севере или в Антарктиде, а размножаться, рожать детенышей они идут в теплые воды. Там уже, конечно, пищи нет, они просто наедаются там, где есть еда, и приходят в теплые воды. И у нас есть место кормежки – это районы Камчатки, районы Сахалина, причем, на шельфе Сахалина у нас такая богатая фауна даже на дне, что там эти серые киты, им вообще положено фильтровать планктон, вообще китам, усатым китам. Но они своей мордой так пропахивают дно, взмучивают осадок, вместе с ним поднимаются живущие в грунте ракообразные, роющие актинии, всякие моллюски, все это. И он, этот кит, пасть свою открывает, все это заглатывает и профильтровывает. А размножаться идут часто на юг, например, в Японское и даже в Желтое море. И там уже потеплее, там уже они рождают своих детенышей. Вообще юг Приморья был всегда интересным местом для китобоев. Скажем, наши берега дальневосточные первыми на карты были нанесены китобоями из разных стран, французскими, английскими и другими. И про акулу сказал президент. Вы слышали, он сказал про акулу? Александр Денисов: Да, конечно. Владимир Малахов: Да, там живет акула, страшная на вид. Это так называемая лососевая акула Lamna ditropis. Это большая рыба, четыреста, там пятьсот килограмм весом, размером три с половиной метра. И вид у нее такой страшный. Как я вам говорил, она живет в Охотском море, у Камчатки живет, в Беринговом море. Иногда страшная такая картина. В Магадане там такого нормального порта нет, есть такой причал широкий. И ты стоишь на этом конце этого широкого причала, уходящего в бухту Нагаева, и смотришь в это серое море, на сопках снег лежит, и вдруг по этой бухте плывет такой быстро очень треугольный плавник, прямо как в фильме «Челюсти». Это действительно он так чертит воду, это действительно акула Lamna ditropis, ее называют сельдевая или лососевая акула. Но она питается рыбой, лососями в частности. У нее страшные на вид зубы, но эти зубы у нее в виде крючьев таких. Она этими зубами не режет плоть, как скажем белая акула, она из этого же семейства, белая акула, из семейства Lamnidae. Но эта наша северная акула, которая сельдевая или она называется лососевая, она этими зубами просто удерживает пойманную рыбу, чтобы она не выскочила изо рта, цепляет ее крючьями. И рыба очень быстро плавает, я имею в виду эту лососевую акулу. Потому что у нее в поверхностном слое мускулатуры есть кровеносная сеть такая rete mirabile, это чудесная сеть, которая обогревает, позволяет мышцам быстрее сокращаться, их разогревает. И у нее мускулатура эта плавательная нагрета по отношению к холодной воде на двадцать градусов. То есть у моря пять градусов, то у нее на самом деле в теле температура двадцать пять градусов. И хотя это рыба вроде холодноводная, но из-за того, что температура тела высокая, обмен высокий, она может себе такую высокую скорость плавания позволить. И когда рыбаки ее ловят, эту акулу, все, начинаются фотографии, глобальное потепление, к нам акула заплыла. Ничего она не заплыла, это лососевая акула, она всегда и жила в Охотском море, и живет. И в Беринговом море, и у побережья Камчатки. Так что тут все правильно сказал президент, есть там такие большие акулы. Александр Денисов: Владимир Васильевич, мы тут про семейную жизнь перед вами говорили. И вы упомянули, китовые тоже семьями живут? Удивительно, что там такое явление присутствует, что они семейные оказывается. Владимир Малахов: Да, у них есть большая привязанность. И потом у них же долгий очень период, когда нужно выкармливать молоком. У китов очень долго детеныш выкармливается молоком, и мать, естественно, за ним смотрит. Там сложная социальная организация. Это вообще не моя специальность, но у нас в университете есть другая кафедра – кафедра зоологии позвоночных, И на ней как раз изучают этот язык этих косаток, язык китов. Причем, приходишь там на защиту диссертации, защищает диссертацию какая-нибудь маленькая такая, худенькая девочка. И, значит, диссертация о языке наших косаток, чем он отличается от языка американских. Я представляю, сколько этой девочке пришлось с рыбаками поплавать на всех этих судах, опуская эти гидрофоны, записывая эту речь этих китов. Таких энтузиастов на биологическом факультете очень много. Александр Денисов: Да, я слышал про эти гидрофоны, что действительно записывают. Но ведь они на больших расстояниях друг с другом переговариваются. Даже, когда, например, детеныш уже, так сказать, отделился от семьи, они, по-моему, тоже продолжают поддерживать родственные связи. Если я не вру. Владимир Малахов: Киты разговаривают на тысячи километров. Александр Денисов: На тысячи? Владимир Малахов: Да, на тысячи. Потому что в морской воде есть звуковые каналы. Звуковой канал есть, идущий примерно на глубине сто метров, по которому очень хорошо проходит звук. И киты могут получать информацию от своих сородичей на расстоянии даже не сотен, а тысяч километров. Так звук расходится. И вообще, кроме того, в океане же есть звукорассеивающие слои, это на глубине примерно четыреста метров по всему земному шару есть такой слой животных, маленьких рыбок таких Myctophidae, а у них есть плавательный пузырь. И звуковые волны от этого слоя отражаются. Это тоже придает возможность в океане звуку в поверхностном слое распространяться на очень большое расстояние. Александр Денисов: А интересно, эта девочка худенькая с гидрофоном разгадала, о чем они между собой беседует? Владимир Малахов: О чем, как говорится? Ты знаешь, что дельфины разговаривают? Знаю, не знаю только, о чем. О морях и океанах, кораблях и дальних странах, где какая рыба и почем. Разговаривают о рыбе, о том, где охотиться. Загоняй ее, загоняй, давай справа, справа. Потому что они же коллективно охотятся. Такие сигналы. Сигналы охоты, сигналы взаимного расположения или взаимного неудовольствия, приглашение познакомиться, создать семью или просто подружиться. Все это они говорят между собой. Это же очень умные животные. Дельфины, зубатые киты – это дельфины и косатки – это самые умные существа в мире млекоплетающих после человека. И недаром они так легко дрессируются и никогда не проявляют, как известно, агрессии по отношению к человеку. Александр Денисов: Владимир Васильевич, насколько гарантирована встреча с китом? И вообще опасна ли она или нет? Турагентства обещают с июля по август там от шестидесяти пяти тысяч до ста пятидесяти тысяч от трех до шести дней гарантированную экскурсию с обещанием встретить. Вообще стоит ли этому верить? Приплыли куда-то, постояли, не прошли они по тропе. Владимир Малахов: На Камчатке я не знаю, как уж это. Больше вероятности у Сахалина. Александр Денисов: У Сахалина? Владимир Малахов: Встретить серых китов. Да. На Камчатке много другого интересного. Там очень много интересного. И она имеет огромный такой туристический потенциал. Там же еще и чудесная рыбалка, и морская, и пресноводная, потому что кроме этих проходных морских тихоокеанских лососей, которые идут размножаться в реку и там умирают, там же есть и гольцы, очень вкусная рыба. А в море это замечательная рыбалка, это и палтус, и камбала, и морской окунь, и терпуг. Там замечательные места в этом смысле. Вы мне несколько раз показываете, сейчас на экране Халактырский пляж – это место, где у нас серферы чуть ли не круглый год катаются на очень хорошей волне. Александр Денисов: В общем, Владимир Васильевич, да, в любом случае стоит ехать, смотреть. Владимир Васильевич Малахов был у нас на связи. Что-то у американских берегов не то творится. И рыба там у них кровожадная, и наших китов не понимают. Все прямо, как и у нас с США. На этом все. Спасибо, что были с нами. До свидания. Увидимся через неделю.