Александр Денисов: Как в этом году было не вспомнить давнюю советскую истину: войны не будет, но будет такая борьба за мир, что камня на камне не останется. За «зеленый» мир развернулась такая война против неверных, против нас и китайцев, что потребовала внятного, научно обоснованного ответа: заблокировали резолюцию Совбеза ООН по климату, определили поглощающую способность не только наших лесов, но и морей. Александр Сергеев, президент Российской академии наук: Результат, который я хотел бы выделить, который тоже связан с современными повестками, декарбонизацией, потеплением, – это результат, который получен во время нашей экспедиции в июле – августе этого года в Карское море. Это результат относительно роли морской поверхности, вообще водных акваторий, в депонировании углекислого газа. Мы привыкли и сейчас боремся, для того чтобы увеличивать поглощающую способность наших лесов, наших угодий сельскохозяйственных. Так вот оказывается, что квадратный километр водной поверхности депонирует больше углекислого газа, чем квадратный километр сельскохозяйственных угодий. И с учетом того, что у нас очень большая территория наших внутренних морей и морей, которые находятся в нашей юрисдикции, это очень важный аспект, когда мы вообще рассчитываем наш углеродный след. Александр Денисов: Ну и у нас на связи Владимир Васильевич Малахов, российский биолог, зоолог, морфолог, эмбриолог, доктор биологических наук, академик РАН, профессор, завкафедрой зоологии беспозвоночных биофака МГУ, ну и борец с «зеленой» религией. Владимир Васильевич, начали разрушать ведь вы первыми у нас в эфире, а потом уж, видите, говорите, услышало и правительство, начали борьбу, борьбу с углеродными налогами и прочими нападками на нас. Владимир Васильевич, добрый вечер. Ксения Сакурова: Добрый вечер. Владимир Малахов: Добрый вечер! Рад вас видеть. Ну, приближается Новый год. Хочу и вас, и всех слушателей и телезрителей поздравить с приближающимся Новым годом, пожелать всем здоровья, счастья, успехов, в общем, всего самого доброго в новом году. Ну, действительно, в этом году вот произошел решительный поворот, поворот, которого мы, в общем, ожидали, я ожидал, мне очень хотелось, чтобы этот поворот произошел, чтобы наша страна, наше правительство вышло из положения каких-то оправдывающихся и перешло к некой наступательной политике в отношении, так сказать, мировой энергетики, мировой экологии, проблем потепления, проблем газового баланса. И я с большим удовлетворением вижу, что на последних вот международных совещаниях президент нашей страны, правительственные структуры нашей страны прямо заявили о необходимости учитывать то, что Россия сохраняет огромную площадь наших лесов, и эти леса являются главным поставщиком кислорода на нашей планете и главной депонирующей структурой для углекислого газа, потому что кислород поставляется в результате фотосинтеза и этот же процесс фотосинтеза изымает из атмосферы огромное количество углекислого газа. Наша страна чемпион в этом отношении, соперничать с нами может только вот такая страна, как Бразилия, и я думаю, что роль таких стран, которые сохраняют свои леса и способствуют поставке в атмосферу кислорода, аккумуляции углекислого газа, должна быть достаточным образом оценена. Президент Академии наук только что вот в сюжете, который был показан, сказал о том, что и холодные арктические моря, это моря нашей планеты, нашей страны, они действительно депонируют огромное количество углекислого газа. Это депонирование связано просто со свойствами холодной воды поглощать углекислый газ, ну а также с деятельностью микроскопических водорослей. Мы тоже в одной из этих передач говорили, что вот, значит, Баренцево море, отчасти Чукотское море превращается в «суп из водорослей». Ну, в «суп из водорослей» они не превратились, конечно, но продуктивность вот Баренцева моря и отчасти Чукотского моря, но в гораздо меньшей степени, конечно, но тихонечко увеличивается, увеличивается концентрация первичной продукции, ну и это вселяет некоторые надежды на то, что будет увеличиваться и рыбная продукция этих морей. Ксения Сакурова: Но при этом этот год с точки зрения какой-то экологической повестки запомнился тем, что прозвучала довольно страшная фраза в докладе ученых из Орегонского университета о том, что мы прошли некую точку невозврата, что вот процесс глобального потепления якобы и вот эти глобальные изменения уже невозможно остановить. Как к этому относиться? Владимир Малахов: Ну, во-первых, я вообще не сторонник того, что глобальное потепление наносит такой невосполнимый вред биосфере. Дело в том, что вот мы с вами говорили, что исследования, которые были начаты в первую очередь на российской антарктической станции «Восток», а потом они были продолжены в близлежащих районах арктического купола, показывают периодичность вот этих вот вспышек потеплений и похолоданий в истории Земли, прямо скажем, в истории последней ледниковой эры. Потому что я не устаю говорить, что вот... Ну видите, я на все смотрю из космоса, это тот упрек, который мне всегда делают мои коллеги по работе, они говорят: «Малахов на все смотрит из космоса». Я на все смотрю из космоса, с больших временных промежутков, и я вот все время подчеркиваю, что вот такая ситуация, в которой мы сейчас живем, когда на полюсах нашей планеты, на Антарктиде, в Гренландии, имеются значительные вот такие массы льда, вот эта ситуация для нашей планеты не является нормальной. Вот такое похолодание, когда образовались вот такие шапки на Антарктиде... Уверяю вас, Антарктида, я хорошо это помню, она уже 100 миллионов лет находится на Южном полюсе, материки вообще движутся, но вот в отношении Антарктиды примерно 100 миллионов лет она находится на Южном полюсе, но никаких вот таких толстых ледяных шапок на Антарктиде не было. Как Дед Мороз я хорошо знаю, что похолодание и формирование вот этого льда, такой многокилометровой толщи, там 3–4 километра льда, началось примерно 25, ну 30 миллионов лет назад. А что же было до этого? А до этого никаких ледяных шапок не было, в Антарктиде шумели леса, бегали динозавры по ней, и биосфера была гораздо теплее. Кстати, и концентрация углекислого газа в атмосфере, скажем, в мезозойскую эру, ну вот в эру, когда бегали динозавры, была значительно выше, она была примерно 3,5 тысячи ppm. Вот как раз примерно 60 миллионов лет назад она стала снижаться, потому что климат стал более холодным, но пока еще не было ледяных шапок. Динозавры вымерли, вот стало примерно 1,5 тысячи ppm, и были крупные такие млекопитающие, индрикотерии вот такие гигантские. А вот 25–30 миллионов лет назад началось похолодание и образовались ледяные шапки. Так вот внутри этого ледяного периода каждые 130 тысяч лет (не миллионов, а тысяч лет) возникают теплые периоды. Вот мы живем в один из таких теплых периодов. 130 тысяч лет назад тоже был теплый период, 260 тысяч лет назад еще был теплый и т. д. Вот сейчас периодичность этих теплых периодов связана с параметрами земной орбиты, с регулярным изменением этих параметров, ну вот прослеживается на период 800 тысяч лет, почти на миллион лет. Так что вот этот период потепления, который сейчас есть, он обязательно закончится, уверяю вас, он обязательно закончится, и нас будет ожидать некоторое похолодание, может быть, даже новый ледниковый период. Правда, это будет не скоро, это будет в пределах нескольких тысяч лет, может быть, 10–15 тысяч лет. Так что не стоит думать о том, что потепление, с которым мы сейчас сталкиваемся, что-то такое страшное для нашей планеты. Бо́льшую часть истории нашей планеты на ней было гораздо теплее и никакой угрозы для жизни это не представляло – наоборот, в этот период вообще биологическое разнообразие было больше. Да и сейчас не будем забывать: где находятся на нашей планете зоны максимального биологического разнообразия? Ну, я вообще-то морской биолог, мне ближе, понятны проблемы моря: вот наибольшее биологическое разнообразие находится в районе Индонезии, Филиппин, Новой Гвинеи, где температура воды никогда не опускается ниже 30 градусов. А второе такое пятно биологического разнообразия, где больше всего видов животных, растений, – это Карибский бассейн, где тоже температура, в общем, обычно около 30 градусов, хотя там это пятно гораздо меньше. Так что там, где вода в океане более теплая, по крайней мере в поверхностных водах, биологическое разнообразие выше. Ну а для нашей страны, в общем-то, глобальное потепление кроме проблем, оно несет, конечно, какие-то проблемы, оно принесет и определенные выгоды. В частности, вот в анонсе этой передачи я успел услышать, вы говорили о запуске спутнике, который будет осуществлять мониторинг Арктики... Александр Денисов: «Арктика-М», Владимир Васильевич, как раз из космоса, вас и упрекают правильно, вы же смотрите, как вы говорили. Владимир Малахов: Ну вот это интересный такой спутник, он запущен на очень высокую эллиптическую орбиту. Вообще-то планируется таких четыре спутника, и эти спутники будут, у них такая не геостационарная орбита, потому что они будут, это такая большая сложная ситуация, потому что можно запустить спутники на геостационарную орбиту, которые будут всегда висеть над одной и той же точкой поверхности. Но в этом случае получается, что угол, по которому они могут передавать сигналы, получается очень пологим, невыгодным, а вот такая вот эллиптическая орбита более сложная, но зато позволяет более точно, эффективно, надежно передавать данные об Арктике. И вот эти данные будут нужны не только для экологии, ну там для оценки, значит, ситуации с расположением, в общем, общеэкологическому прогнозу такому, но прямо нужны для навигации по Северному морскому пути, потому что в состав систем, которые есть в этом спутнике, даже заложена, в общем-то, система КОСПАС, которая предупреждает, ну получает сигналы бедствия, отслеживает какие-то несчастные случаи на море. Так что это вот будет очень полезно для усиления навигации по Северному морскому пути, а это, в общем-то, одна из таких перспективных задач российской экономики, сделать возможной международной навигацию по Северному морскому пути. Если потепление продолжится, эта задача будет вполне решаема. А вот если потепление сменится похолоданием, то вот проблема навигации на Северном морском пути, в общем, все-таки останется проблемой. Вот в этом году, например, наши молодые сотрудники участвовали в экспедиции на научно-исследовательском судне «Келдыш», «Академик Келдыш», должны были мы пройти из Карского моря в море Лаптевых по проливу Вилькицкого, для того чтобы исследовать газовые проявления и сопутствующую фауну связанную, потому что есть такие группы животных, которые связаны вот с просачиваниями углеводородов, являются индикаторами этих просачиваний. Мы планировали пройти через пролив Вилькицкого в море Лаптевых, но уже в первых числах октября он был закрыт льдами, и это вот... Так что вот такая вот... Потепление потеплением, а вот такие вот сюрпризы арктический лед все-таки время от времени нам предоставляет. Александр Денисов: Владимир Васильевич, зрители не простят, если я не узнаю у вас, – краба доставили из Владивостока вам или нет к новогоднему столу? Владимир Малахов: Доставили-доставили, все в порядке, ха-ха. Александр Денисов: Ха-ха-ха. Что уже приготовили или еще будете готовить из него? Владимир Малахов: Завтра с утра начнем готовить салаты разнообразные, вот. Но я надеюсь, что я не превращусь у вас в кулинарного... Ксения Сакурова: ...эксперта. Владимир Малахов: ...эксперта. Потому что вот мой сын мне сказал: «Настоящая популярность начинается с того времени, когда человека приглашают на радио, на телевидение вести кулинарные передачи». Так что я вот очень надеюсь, что я остановлюсь на пути к этим кулинарным передачам. Александр Денисов: Ха-ха-ха! Ксения Сакурова: Ох, спасибо огромное. Александр Денисов: Владимир Васильевич, но в этот раз мы бы не отказались провести с вами кулинарную рубрику и приготовить из вашего краба какой-нибудь вкусненький салат, ха-ха. Владимир Васильевич Малахов был у нас на связи. Владимир Васильевич, от души благодарны вам, что провели с нами этот год, очень вы интересный собеседник, все зрители вас любят, мы вас тоже любим. Владимир Малахов с биофака МГУ был у нас на связи. Поговорили про все, и новогодний стол.