Что с погодой? Аномальные летние холода в Центральной России, жара в некоторых районах Крайнего Севера. Плюс лесные пожары, наводнения... Что происходит? И как нам приспособиться к новому климату? Анна Тарубарова: Погода в России снова выкидывает фокусы. Гидрометцентр предупреждает: «Август не просто расстроит температурами, а отразится на здоровье россиян». Хотя куда уж больше? Лета, во всяком случае в европейской части России, мы почти не заметили. Константин Чуриков: Ну, да. Может быть, даже не расстроит температурами, а просто уже расстроит психику. А ведь каким у нас было начало в июне! Несколько дней (я, правда, был в отпуске, но рассказывали, что) Москва была похожа на Африку – температура за 30. А дальше все холоднее и холоднее. И вот уже месяц как нормальных летних температур нет, солнца нет. Июль, кстати, побил антирекорд – стал самым холодным за 100 лет. Но еще одно достижение: прошедшая ночь в столице и в Подмосковье стала самой прохладной с начала лета. На Востоке области сегодня был +1 градус. Анна Тарубарова: А пока мы здесь мерзли, жители Чукотки могли позагорать в июле. Там было выше 30 градусов, если верить прогнозам на август. Не все еще потеряно: можно рвануть на Ямал или в Сибирь – там ожидаются температуры выше нормы. Так что же происходит с погодой и можно ли быть к этому готовым? Поговорим ближайшие полчаса. Константин Чуриков: Уважаемые зрители, в вашем регионе, признавайтесь, в этом году нормальное (то есть привычное) солнечное лето было? Да или нет, пожалуйста, отвечайте. 5445. Скоро подведем итоги. А в студии у нас Владимир Семенов, заместитель директора Института физики атмосферы имени Обухова РАН. Здравствуйте, Владимир Анатольевич. Анна Тарубарова: Здравствуйте. Владимир Семенов: Здравствуйте. Константин Чуриков: Так что же происходит? Мы все здесь живем. Мы все общаемся с друзьями, с какими-то разными людьми. И все обсуждают только одно – что происходит? Владимир Семенов: Наверное, эту тему очень удобно обсудить, если не затрагивать острых политических вопросов. Константин Чуриков: Это будет в 19:30. Анна Тарубарова: Погода интересна всем. Владимир Семенов: Безусловно. Если серьезно, то главный признак погоды, ее отличительная черта – что она меняется. Если бы она не менялась, то не было бы погоды. Поэтому в принципе изменчивость погоды – это вещь нормальная. Вот вы говорите – лето холодное, лета не было. Но вы сказали, что до середины июля в принципе была комфортная, даже жаркая, погода. Если мы усредним в конце августа температуру за все лето, я не удивлюсь, если лето окажется не таким уж аномально холодным. Потому что вначале было жарко, потом холодно. Это изменение погоды. Анна Тарубарова: В общем, если это размазать по всему лету, то лето было. Владимир Семенов: Да. Но что мы отмечаем? Конечно, это действительно очень холодные аномалии, действительно, бьют рекорды. Но главное в этом – что они продолжаются очень долго. Если брать не такой интенсивности холод, а вообще прохладная погода с той или иной степени прохладности стоит уже четвертую неделю. Вот это аномалия и это интересное событие для климатологов, для метеорологов. Константин Чуриков: Владимир Анатольевич, а вот когда аномалия продолжается долго, как вы говорите, не означает ли это, что она перестает быть аномалией и это уже нормально? Владимир Семенов: В данном случае нас интересует аномалия относительно среднеклиматических значений. Средняя погода за данный месяц или за данную неделю. Анна Тарубарова: Были они такие 100 лет назад. А мы сейчас живем в таких условиях, когда парниковый эффект, глобальное потепление, и для нас, возможно, уже это нормально? Владимир Семенов: Как раз глобальное потепление приучает нас к другой норме – более высокой температуре. Например, летом в Москве за последние 30 лет на 1.5-2 градуса выросла температура в летние месяцы. И мы это замечаем на самом деле. Кто живет постоянно. Погода дергается, но в среднем лето теплеет. И мы это хорошо видим. Если судить по нормам, у нас июнь скоро станет такой же, как июль 20-30 лет назад. А это, мне кажется, уже существенная разница. Поэтому нынешняя аномалия особенно контрастна: на фоне глобального потепления, среднего потепления в Москве мы вдруг видим такую холодную аномалию. Связана она с циркуляцией атмосферы. Константин Чуриков: Дагестан пишет нам: «В Махачкале обычная жаркая лето». Это я процитировал. Вологда: «С июня дожди не прекращались». «В Свердловской области лета практически нет». Томская область: «Лето очень дымное». Кстати, все еще о пожарах будем говорить. Потому что, помните, на прошлой неделе уже все было взогрето этой темой. Почему так получается, что где-то застрял этот холодный циклон, а где-то (причем, на северах) теплее обычного? Почему так получается? Владимир Семенов: Получается это потому, что сейчас, как мы говорим, у нас присутствует стационарная атмосферная волна. Начну немного издалека. В отношении света у нас есть корпускулярно-волновой дуализм. То есть свет у нас – это частица и волна. Все эти спектры радуги, интерференция, дифракция, отклонение света – это все явления, связанные с волнами. Точно так же в атмосфере мы можем рассматривать процессы, как некие частицы нашей циркуляции (циклон и антициклон) – это атмосферные крупномасштабные вихри, которые движутся по планете, которые на синоптических картах мы хорошо видим. Но можно представлять их и как волну атмосферной циркуляции. Так вот, такая волна вдоль широтного круга стоит на одном месте. И она состоит из циклона, антициклона, перемежающегося аномалией давления. Нам повезло и мне повезло, что стоит у нас циклон на северо-востоке от Москвы, который черпает холодный воздух из Арктики к нам. В Европе, например, стоит антициклон, который черпает, наоборот, теплый воздух из Сахары. И из-за того, что антициклон – это чистое небо, вся солнечная энергия идет прямиком на землю и люди там страдают от жары. То же самое у нас было в 2010 году. У нас жара, в Европе был аномальный холод, примерно такой же как в Москве. Я тогда был в Германии и сидел, радовался, наблюдая за новостями из Москвы. Поэтому стационирование такой волны – для нас это интересное явление, именно оно приводит к таким явлениям, что у нас холодно, в Сибири жарко, пожары, на Дальнем Востоке опять холодно, дальше опять жарко, и так далее. Константин Чуриков: Уважаемые зрители, какие необычные вы явления природы, погодные явления заметили? Нам можно позвонить и рассказать. Сейчас будет отчитываться, про свою погоду рассказывать Василий из Татарстана. Здравствуйте, Василий. Василий, добрый вечер. Зритель: Погода у нас в Татарстане? Я под Казанью тут. Никудышная погода. Константин Чуриков: Это только в этом году, или вообще всегда каждое лето никудышная? Зритель: Я родился и вырос здесь. 20 км от Казани в деревне. Мы, мальчишки, не уходили с берега целое лето. А сейчас вот какая погода. Константин Чуриков: А теперь целое лето не выходим из квартиры. Спрашивает Москва: «А почему облака изменились?» Вы заметили, что облака изменились7 Владимир Семенов: Я, честно говоря, не заметил, но, судя по тем процессам, которые происходят, которые мы анализируем, меняется структура осадков. Становится больше ливневых осадков за счет так называемых обложных осадков, крупномасштабных. Что это значит? У нас климат смещается в сторону южных областей. Условно говоря, Ростовская область, Ставропольский край. Анна Тарубарова: То есть он там нормальным становится? Владимир Семенов: Да, для Москвы скоро станет привычным климат Ставропольского края. Но скоро – это на горизонте 2-4 десятилетий. Но климат Воронежской области, более южный, в Москве уже актуален сейчас. Что это значит? Это больше конвективных осадков. То есть жара, накапливается влага в воздухе. Анна Тарубарова: Конвективные – это какие осадки? Владимир Семенов: Это осадки, которые связаны с сильным вертикальным движением воздуха. И, соответственно, конвективные осадки приводят и к соответствующему типу облачности. Грозовая облачность – это такие замки из пара, такие тучки. Очень компактные, но такие жирные. А вот крупномасштабная облачность, когда затянуто все небо ровным непроницаемым слоем довольно долго, такой характер облачности становится более редким. То есть действительно характер облачности, естественно, меняется, поскольку атмосфера становится более теплой и более влажной. Анна Тарубарова: Скажите, а мы как-то можем на это повлиять, или нам остается смириться? Мы своей деятельностью это все и создали. Константин Чуриков: Аня, ты хочешь разработать какое-то домашнее погодное оружие? Анна Тарубарова: Да, я переживаю за природу. Владимир Семенов: Здесь есть два аспекта. Локально мы можем на это повлиять. Взять, например, парады, когда разгоняют облака. Можем. Локально, если все-таки облачность не такая сильная, разогнать облачность, избежать осадков. Но это другой вопрос. Я думаю, не об этом вы хотите спросить. А о том, что в принципе изменения климата можем ли мы как-то предотвратить? Анна Тарубарова: Взять, например, выбросы углекислого газа. Владимир Семенов: Да. Мы в принципе можем влиять. Но, к сожалению, это процессы настолько могучие. Это и мировая экономика, которая растет, население растет, промышленность растет. Лишь очень малая часть (меньше миллиарда) на Земле живут, потребляют энергию так, как мы, как Европа, как Америка. А хотят потреблять все. И это нормально. Поэтому мы все-таки так или иначе будем жить в мире, когда потребление энергии будет расти, выбросы парниковых газов все-таки будут расти. Но в обозримом пределе. По крайней мере, ближайшие 20-30 лет, пока не придумают какие-то новые технологии по сдерживанию этого процесса. Константин Чуриков: Нам звонит наш зритель Евгений из Подмосковья. Есть, что рассказать Евгению. Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Меня зовут Евгений. Какие аномальные явления? Какие изменения? На моем веку в 1972 году была аномальная жара у нас здесь в Московской области и в Москве. В 1968 или 1969 году был такой же, как сегодня, аномальный холод летом. У нас дожди сплошные. Речка, которая рядом здесь была, вышла из берегов и практически дошла до деревни. То есть я пока не вижу никаких таких причин, как сказал ваш гость, о том, что это впервые, это что-то такое. Константин Чуриков: Хорошо. Это привели в пример теплое лето, теплую погоду. А что касается холодов летних? Зритель: Я сказал – в 1968-1969 году такие же… Анна Тарубарова: 50 лет назад. Константин Чуриков: Спасибо большое, Евгений. Такие наблюдения. Может, мы правда быстро забываем какую-то информацию? Владимир Семенов: Во-первых, я ни разу не сказал, что что-то рекордное мы наблюдаем. Как раз я то же самое сказал, что такие явления случались. Другое дело, что мы же смотрим на ряды измерений. Так можно собрать. Если мы соберем десяток мнений, они у нас не сложатся в картину изменения климата. Мы смотрим на станции по всей территории России, и очевиден рост температуры во всех параметрах, по любым данным измерений – по спутниковым, по приземным. Это мы и сами видим, как гораздо мягче становятся зимы и летом становится пожарче. Поэтому, например, даже аномалия 2010 года все-таки превысила существенно (на 2-3 градуса) аномалию 1972 года. Как раз настолько, насколько среднее изменение потепления летом превысило климатические нормы того периода. Анна Тарубарова: Понятно. Остается только адаптироваться. И давайте спросим, как это сделать, у врача-невролога-вегетолога Елены Александровны Беленко. Она с нами будет на прямой связи. Константин Чуриков: Здравствуйте, Елена Александровна. Вы нас слышите? Елена Беленко: Да, здравствуйте. Константин Чуриков: Елена Александровна, ваши коллеги, разные врачи, тут давали интервью и сказали, что эта аномальная холодная погода, которая в ряде регионов установилась, видимо, надолго, она может плохо сказаться на самочувствии. Как она может сказаться и что с этой погодой делать? Елена Беленко: Получается, что это относится к разряду метеозависимости, метеочувствительности. Надо сказать, что метеочувствительность – это частный случай вегетативной недостаточности, недостаточности работы вегетативной нервной системы, которая обеспечивает нашу адаптацию. Из-за этого вытекает ряд проблем функционального характера. То есть не органические, а что касается субъективного самочувствия. Тогда люди со слабой адаптацией могут ощущать головные боли, если это сосудистая реакция, повышение и снижение давления, какой-то озноб или наоборот упадок сил, общая усталость, повышенная утомляемость. Могут быть также реакции по системам органов. Это может быть повышение сердцебиения или перебои в работе сердца, чувство нехватки воздуха, кома в горле. Может реагировать желудочно-кишечный тракт, какие-то тоже дискомфорты в этой области. Вот такой порядок. Нужно сказать, что если человек здоров, если у него нет проблем с адаптацией, то в норме организм должен подстроиться под изменение температуры окружающей среды, и тогда человек даже не заметит этой перестройки. Эта перестройка просто пройдет плавно, гармонично. Он этого даже не заметит. Анна Тарубарова: Елена Александровна, а если не может перестроиться организм, как поступать, что делать, какие препараты, что-то пить. Проконсультируйте, пожалуйста. Елена Беленко: Обычно, если сбой адаптации имеется, то человек уже знает, что он реагирует на погоду. Соответственно, здесь совет только такой. Так как мы не можем повлиять на погоду, мы можем влиять на какие-то другие факторы в нашей жизни. То есть не планировать никаких дел, которые могут вызвать эмоциональное или физическое напряжение. То есть себя поберечь. Это будет основной, самый главный совет. Может, не лежать в лежку, а легкая физическая нагрузка типа прогулки. То есть немножко тоже себя в тонусе держать. Константин Чуриков: Пробежаться по лужам, надеть пальто, перчатки, шапку и вперед. Спасибо. Елена Беленко: Сильно бегать не надо, но хотя бы прогулочным шагом. Константин Чуриков: В непромокаемой обуви. Спасибо. Анна Тарубарова: Это была Елена Александровна Беленко, врач-невролог-вегетолог, кандидат медицинских наук. Константин Чуриков: Слушайте, тут у нас уже много сообщений как раз для вас, Владимир Анатольевич. «Почему воздушные массы стали север-юг, а не восток-запад?», - спрашивает Нижегородская область. Имеется в виду, двигаться. Владимир Семенов: Очень грамотный вопрос. Потому что действительно такая тенденция наблюдается. Мы говорим, что зональный тип циркуляции сменяется меридианальным. Собственно, одно и то же. То есть обычно у нас в средних широтах преобладает зональная циркуляция – воздух дует с Запада на Восток, в том числе который приносит в Европу мягкий климат, принося теплые воздушные влажные массы с Атлантики. Но при глобальном потеплении уменьшается перепад температур между северными широтами и полюсом. А перепад температур – это главный движитель атмосферной циркуляции. Чем он меньше, тем интенсивность циркуляции меньше, тем слабее этот зональный поток. И зональный поток Запад-Восток сменяется меридианальным типом циркуляции, то есть переносом с севера на юг или с юга на север. Это то, что мы как раз сейчас наблюдаем. К нам идет перенос с севера, в Европу идет перенос с юга. Анна Тарубарова: Давайте послушаем, как погода в Кировской области. Нам дозвонился Александр. Константин Чуриков: Александр, добрый вечер. Зритель: Здравствуйте. Константин Чуриков: У вас какие воздушные массы – холодные или теплые? Зритель: Понимаете, вы не говорите о самом главном. У нас от Карпат до Урала ничего никогда не росло. Потому что мы здесь в низине. У нас здесь очень холодно, из-за того что мы в низине. Великий Михаил Иванович Калинин в середине 1920-х годов предлагал прорубить горный хребет. И под Индией здесь. Чтобы изнывающая от жары Индия… Константин Чуриков: Чтобы немножко нам перепало. Зритель: У нас был бы крайне хороший климат. Но ничего не делается. Там им некогда было, не до этого. Война, все дела. Но сейчас ведь можно этим заняться. Константин Чуриков: Прорубить – то есть сквозь хребет Тянь-Шань, чтобы пустить потоки теплого воздуха в Центральную Азию? Зритель: Да. Сейчас же не надо киркой махать. Небольшие ракетные удары – и все. Анна Тарубарова: Какие радикальные методы. Константин Чуриков: А оружия в стране – во. Спасибо за ваш вопрос. Насколько научен этот вопрос, Владимир Анатольевич? Владимир Семенов: Тут, как говорится, no comments. Лучше уж согреть тогда просто прямыми ракетными ударами, а не делая эти… Константин Чуриков: Климатические ковровые бомбардировки. Владимир Семенов: Это, конечно, смешно. Константин Чуриков: У нас пытливый ум. Мы всегда выйдем из положения. Владимир Семенов: Я понимаю. Тут всегда можно найти рациональное зерно и логику. Константин Чуриков: Василий: «Раньше купались все лето. А сейчас люди не купаются». «У нас в Петербурге не то что лето – солнца не бывает годами». Мне кажется, с Питером это особенная история. Это город, где надо чем-то пожертвовать, чтобы там находиться среди красоты. Давайте звонок послушаем. У нас на связи Сергей. Черноземье, кстати. Воронежская область. Тепло, наверное. Сергей, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. В Воронеже также холодно. Я хочу одно сказать. Люди, вы не задумывались просто, что на самом деле (мое мнение) планета живая. Что мы, людишки, очень мелкие. Что мы прогноз погоды можем дать на день, на два – не более. Что мы отравляем атмосферу? Что мы роем, добываем газ, нефть ради этих долларов, ради этих евро? Мы уничтожаем на самом деле планету. Государство наше продало китайцам лес. Мы варварски уничтожаем Сибирь – вырубаем, выкорчевываем. Варварски относимся к земле. И вот планета, наверное, нам отдает тем же, как мы к ней относимся. Как вы думаете? Константин Чуриков: Да, причем точку свою планета повесила аккурат над Москвой. Спасибо, Сергей. Владимир Семенов: В определенных аспектах я с Сергеем отношусь. Не в том, что продали китайцам и так далее. Константин Чуриков: Во-первых, еще не все. Владимир Семенов: Да. Во-вторых, не только китайцам. На самом деле в чем причина такого внимания к проблемам изменения климата? Потому что впервые научно доказано, что человек, воздействуя на планету (и путем изменения ландшафта, растительности, и путем выброса парниковых газов) может воздействовать целиком на всю планету впервые в истории Земли, в истории человечества. Климат, понятно, менялся вследствие геологических факторов и других. Но сейчас мы видим, что человек может изменить климат всей планеты. Но являются ли эти катаклизмы, опасные явления какой-то карой небесной за то, что делает человек? Конечно, я с этим не соглашусь. Потому что климат и раньше был теплее. И любой теплый климат сопровождался тоже повышением экстремальности работы. Но во многом мы должны воспринимать происходящие катаклизмы в том числе как следствие активного и неблагоприятного воздействия человека на природу. Анна Тарубарова: А пока лето не закончилось, у нас есть варианты. Приглашают нас в Анапу. Там, говорят, хорошее лето. Константин Чуриков: И в Сибирь приглашают. Анна Тарубарова: И жилье недорого сдают. Константин Чуриков: В Сибири тепло. Только там кое-где подтапливает. Спасибо большое. У нас сейчас результаты опроса должны появиться на экране. Мы спрашивали, было ли нормальное лето. Смотрите, нам ответили «да». Анна Тарубарова: Только 28% говорят о том, что лето было нормальным. А 72% сказали, что нет. Спасибо вам большое за разговор. У нас в студии был Владимир Анатольевич Семенов, заместитель директора Института физики атмосферы имени Обухова Российской академии наук. Константин Чуриков: Мы вернемся к вам через 25 минут. А впереди выпуск новостей на ОТР. Не переключайтесь.