Пассивные предприниматели. Свой бизнес в России есть только у 3% населения, подсчитали эксперты Сбербанка. И это заметно ниже среднемирового уровня. Почему россияне не спешат открывать свое дело? Ольга Арсланова: Это программа «ОТРажение». Мы продолжаем. Мы по-прежнему работаем в прямом эфире. Это значит вы можете нам звонить, задавать вопросы, комментировать темы, общаться с нашими гостями . Телефон прямого эфира, СМС-портал, наш сайт otr-online.ru. Все средства связи работают. И мы ждем вас. Давайте поговорим о бизнесе в нашей стране. В России всего 3% населения активно занимаются бизнесом. К такому выводу пришли эксперты Сбербанка. Давайте посмотрим внимательнее на эти цифры. Виталий Млечин: Индекс предпринимательской активности рассчитан как соотношение предприятий в сфере малого и среднего бизнеса на 1000 человек трудоспособного возраста. И вот средний показатель по России составил 27,6. А медианное значение по всему миру все-таки повыше – 32,18. Несмотря на скромный общероссийский результат, 11 регионов обогнали среднемировой уровень. В лидерах Санкт-Петербург и Ленинградская область (тут 39 малых и средних предприятий на 1000 трудоспособного населения) и Москва с Подмосковьем (тут показатель 37,4). Следом Калининградская область и Сахалин. Ольга Арсланова: Вклад малого и среднего бизнеса в ВВП в нашей стране сейчас составляет около 22%. Нацпроект по малому предпринимательству ставит целью рост этого показателя до 32,5% к 2024 году. А в развитых странах мира этот показатель достигает 50%, а то и 60%. Посмотрите, в Японии 63%, 62% в США. В Малайзии 47%. Еще раз напоминаем. В России сегодня чуть менее 22%. Это данные за 2018 год. Давайте вместе обсуждать эти цифры. Звоните в прямой эфир. Если вы вдруг счастливым образом попали в 3% активных предпринимателей в нашей стране, ваше мнение будет, наверное, наиболее интересно остальным зрителям. Позвоните в прямой эфир. Собственно, мы всех призываем звонить и делиться своей точкой зрения. Приветствуем нашего гостя. У нас в студии первый вице-президент общероссийской общественной организации малого и среднего предпринимательства «Опоры России» Владислав Корочкин. Владислав Леонтьевич, здравствуйте. Виталий Млечин: Добрый вечер. Владислав Корочкин: Добрый вечер. Ольга Арсланова: Давайте поговорим не об общемировом уровне. Потому что у России свой путь, свои проблемы, свои болезни. Почти 3% в 2019 году – это критично мало? Владислав Корочкин: Думаю, что это критично мало, поскольку, если мы сравниваем не общемировой уровень, а, допустим, с развивающимися странами, то там эта цифра иногда в 3-4 раза больше, чем в России сегодня. Соответственно, эти 3%, которые ведут свой бизнес, имеют сегодня, напомню, примерно 6 миллионов малых и средних компаний. То есть на каждого такого предпринимателя есть 2 компании в среднем. Поэтому цифры все разные. Также цифры разные по занятости в малом бизнесе. И по вкладу ВВП. По-разному, по всей видимости, считается. По последним данным, в настоящий момент в малом и среднем бизнесе заняты всего около 16 миллионов человек. Виталий Млечин: А какова динамика? Потому что такое ощущение складывается, что в 1990-е годы в новой России был какой-то такой подъем, люди хотели заниматься бизнесом, потом что-то не пошло, и такое ощущение, что сейчас все меньше и меньше. А нам говорят, что надо увеличивать число бизнесменов. Так все-таки какова динамика, в какую сторону мы движемся? Владислав Корочкин: Динамика, к сожалению, по 2018 году негативное количество. Малых и средний компаний уменьшилось. Причем, малых компаний уменьшилось, по-моему, в 78 регионах, а средних уменьшилось в 55 регионах. И некоторый небольшой рост наблюдался только за счет микропредприятий, которых увеличилось примерно на 0,3%. Собственно говоря, национальный проект направлен именно на то, чтобы эту тенденцию переломить. Потому что понимание того, что эта тенденция неправильная и в силу целого ряда ограничений и проблем, с которыми сталкивается сегодня экономика и сталкивается любой предприниматель, который начинает свой бизнес. И эту ситуацию нужно каким-то образом менять. Ольга Арсланова: Понятно, что сравнивать нас с Соединенными Штатами Америки, с Германией, Японией, где очень высокий уровень предпринимательской активности, было бы не очень корректно. Но если сравнивать Россию со странами со схожим экономическим уровнем… Страны БРИКС. Мы где-то с ними… Даже им мы уступаем? Владислав Корочкин: Если говорить про количество людей, которые хотели бы открыть свой бизнес, мы гораздо ниже. Дело в том, что у нас все-таки институциональная среда для микро- и малого бизнеса очень неблагоприятная и остается таковой по сей день. Всем известны эти 2 миллиона требований, которые предъявляются каждому бизнесу. И, естественно, предприниматель в принципе по-хорошему не должен задумываться о всех этих обязательных требований, которые есть. Он должен быть уверен, что если он честно начинает и что-то делает, грубо говоря, производит продукт, как для себя, то его никогда не накажут. В нашей же ситуации каждый день все говорят, что прежде чем начать свой бизнес, он должен изучить кучу каких-то немереных документов, кодекс об административных правонарушениях, где по одной статье, которая связана только с санпинами, 350 составов правонарушений. Почитаешь все эти документы – и уже желание заводить свой бизнес, по крайней мере легально, тот же отпадает. Виталий Млечин: А что можно сделать, чтобы изменить ситуацию, и что из этого реально может быть сделано? Потому что теоретически мы все прекрасно понимаем, что можно. Но что из этого будет реально сделано? Владислав Корочкин: Как раз в этом и проблема, что все понимают прекрасно, что надо сделать, и более-менее это все описано в национальном проекте. И теперь нужно понять, как это сделать. Поскольку это достаточно сложно – раз. Поскольку накоплен груз огромный. Достаточно сказать, что для того, чтобы пересмотреть все эти 2 миллиона требований, требуются колоссальные ресурсы. И за каждым таким избыточным требованием стоит определенное количество людей, которые либо контролируют исполнение этих требований, либо оказывают услуги, связанные с этими требованиями, либо это люди (юристы, бухгалтера), которые следят за тем, как бы требования не нарушить, чтобы тебя не наказали. Это миллионы людей в стране, которые живут за счет того, что существует сегодня миллион избыточных требований к любому бизнесу. Ольга Арсланова: Послушаем наших зрителей. У нас на связи Геннадий, предприниматель. Здравствуйте. Виталий Млечин: Здравствуйте, Геннадий. Зритель: Здравствуйте. Ольга Арсланова: Как идут ваши дела, Геннадий? Зритель: Дела вообще никак не идут. Малых предпринимателей, бизнес с каждым днем давят, давят и давят. Виталий Млечин: В чем это выражается? Зритель: Даже элементарные вещи. Сейчас я говорю: «Надо поменять лицензию». У меня лицензия бессрочная. Мне надо, опять же, вложить немалые средства, чтобы поменять эту лицензию. Для чего? Зачем? Ольга Арсланова: А чем вы занимаетесь? Какая сфера? Зритель: Перевозки пассажиров. Виталий Млечин: А что это за нововведение? Если вы говорите, что у вас бессрочная лицензия, зачем ее менять? Зритель: Не знаю. Деньги, наверное, собрать еще раз с народа. Виталий Млечин: Как-то же власти это аргументируют. Какая-то реформа произошла? В чем дело? Зритель: Там изменений много сейчас происходит по этому транспорту. Сейчас пытаются ввести онлайн-кассы, установить топографы по городу. В связи с этим новшеством замена лицензий, категорирование, уязвимость автомобилей. Зачем я должен делать это за свой счет, если это завод-изготовитель должен делать категорирование, ту же уязвимость автомобиля. Ольга Арсланова: Геннадий, а расскажите о вашей рентабельности. Часто вас посещают мысли, что надо чем-то другим заниматься? Зритель: Рентабельность идет практически 0. В связи с тем, что пока машина ездит, чего-то еще получается, чего-то как-то набирается. Машина чуть сломалась. Запчасти машины к тому же не новые. Поменять возможности уже нет никаких. Рентабельность… Всю жизнь этот пассажирский городской транспорт был убыточным. Он дотировался всегда государством. Мы, предприниматели, с этого пытаемся найти какую-то выгоду. Но, опять, выгоду для себя немножко, хотя бы на что-то жить. А не то, что действительно что-то выгадать. Ольга Арсланова: Спасибо, что поделились. У нас тут много сообщений от предпринимателей. «Через 18 лет вынужден закрывать ИП», - пишет наш зритель из Башкортостана. «В Таганроге малый и средний бизнес тихо умирает. Причина – у населения нет денег, чтобы покупать. И высокая плата за аренду». «Неблагоприятный климат, высокие налоги, правовая база оставляет желать лучшего. И низкая покупательская активность». Все основные проблемы, причины люди перечисляют: налоги, проверки, правовая база. Владислав Корочкин: Падение покупательной способности. Ольга Арсланова: Давайте об этом как раз поговорим. Когда в стране такая ситуация и мы понимаем, что с каждым годом лучше не становится, какую стратегию могут бизнесмены выбирать? Снижать цены, выходить из этого дела. Как можно к этому приспособиться? Владислав Корочкин: Звонил коллега-предприниматель. Он сказал, что рентабельность приближается к нулю. Реально огромное количество предприятий сейчас работают только на налоги и на зарплату сотрудников. И до 63%, по опросам бизнес-омбудсмена, готовы закрыть свой бизнес из действующих предпринимателей. Виталий Млечин: Готовы, но почему не закрывают? Владислав Корочкин: По разным причинам. Некоторые (примерно половина) говорят о том, что как только найдется какая-то работа в госкорпорациях или на госслужбе, сопоставимая по заработку, он тут же туда уйдет, чтобы не было головной боли и чтобы жить спокойно. Вторая – просто любит это дело, наверное. Потому что все-таки самовыражение и неспособность в каком-то смысле жить в жестком регламенте тоже для людей весьма существенно. Там другая цифра для меня была очень удивительна. Потому что Сбербанк дал 3%, которые ведут свой… при этом всем все-таки до 30% говорят, что при других условиях они бы начали свой бизнес. То есть вопрос упирается в то, что нужно поменять условия, сделать их схожими, убрать все избыточные требования, перестать гоняться за бизнесменами, применять презумпции и считать, что каждый бизнесмен добропорядочный, производит продукт, который необходим обществу и делает все так, как он сделал бы для себя, для своей семьи. И я думаю, что количество людей, которое придет в малый бизнес, тут же увеличится. Виталий Млечин: Это со стороны бизнесмена вы говорите. А наши зрители часто возражают, что за бизнесменами нужен только контроль и контроль, потому что иначе они обманут, все деньги себе заберут, «мне зарплату не заплатят». Владислав Корочкин: Это концепция контрольно-надзорных органов, которая усиленно внушается населению. На самом деле отношение населения к малому бизнесу последнее время радикально поменялось. И большая часть населения уже считает малый бизнес полезным, особенно тот, который рядом с домом, который печет тебе пирожки и которым население пользуется уже 20 лет, и никто не умер. Хотя всех непрерывно пугают. И вот эта спекуляция на безопасности, на том, что ее надо обеспечивать с помощью каких-то государственных чиновников, причем даже вмешиваясь в гражданско-правовые отношения между потребителем и производителем, вместо того чтобы отрегулировать и сделать нормальную судебную систему. И то, что касается гражданско-правовых отношений, отдать туда, не вмешиваться в хозяйственную деятельность, а устанавливать определенные правила на рынке. А потребители разберутся со своим поставщиком или с продавцом сами, с помощью судьи. Ольга Арсланова: Вы сказали о контроле и надзоре. Сейчас готовится у нас регуляторная гильотина. Как коллеги ваши относятся к этим изменениям? Смогут ли они сделать жизнь бизнесмена легче? Владислав Корочкин: Это вообще давно назрело. Все понимают, что то количество требований, которое сейчас существует, оно не должно существовать. Нельзя предъявлять предприятию несколько сотен или тысяч требований. Что, например, достаточно оставить порядка 30 самых главных, которые предприниматель способен запомнить без какого-то талмуда под названием «санпин» и совершенно спокойно их исполнять. Еще раз говорю. Если это ресторан и человек там готовит, как для себя, как для своей семьи, то там рисков нету. И так во всем мире. Маленькие ресторанчики существуют по 300-500 лет. И никто за ними не гоняется вообще в принципе. В случае нанесения ущерба какому-то из потребителей есть суд, и через него мало не покажется. Никакой штраф не сравнится с теми выплатами, которые придется заплатить. Поэтому регуляторная гильотина по сути предполагает отмену всех требований, кроме тех, которые не будут обновлены. Подход совершенно понятный, совершенно ясный. Но, как я уже сказал, он требует колоссальных ресурсов на сегодняшний день. Поскольку это огромное количество нормативных актов, это пересмотр федеральных законов, постановлений правительства, приказов, инструкций. Огромное количество нормативных актов. И инструменты, по которым все это будет происходить, сейчас они отрабатываются, но до конца пока неясны. Каким образом, например, менять постановление правительства, которое содержит несколько десятков обязательных требований. И кто будет решающим арбитром, какое из них оставлять, а какое считать ненужным. Ольга Арсланова: Примем несколько звонков. У нас на связи Дмитрий из Тюменской области. Здравствуйте, Дмитрий. Виталий Млечин: Здравствуйте, Дмитрий. Вы тоже предприниматель? Зритель: Здравствуйте. Я предприниматель. На протяжении последних 5 лет дела идут все хуже и хуже. По заявлениям правительства, неоднократно слышишь, что борется якобы за малый бизнес, за улучшение климата. Но на самом деле получается наоборот все хуже и хуже. Это действительно так. Тем более, с падением покупательной способности населения и одновременно возрастанием налогов и возрастанием тарифов на энергоносители. У меня автосервис. Мы живем в северной части России. У нас практически 8 месяцев холода. Это нужно обогревать. Газ, отопление, электроэнергия. Цены все выше и выше, а прибыль все меньше и меньше. Уже практически выживаем на грани. Ольга Арсланова: Скажите, пожалуйста, как давно вы занимаетесь этим бизнесом? Зритель: 5 лет. Ольга Арсланова: За эти 5 лет когда было самое благоприятное и самое тяжелое время? Зритель: Благоприятное было время, когда я начинал. Тогда еще было более-менее. Это был 2013 год. После 2014-го все как-то пошло хуже, хуже и хуже. Стагнация. Сейчас вроде бы люди начинают потихоньку оживать. Но все равно денег у населения нет. Это чувствуется. И все равно спрос падает. Спроса нет. И государство не стимулирует. Все постоянно говорят о каких-то кредитах для малого и среднего бизнеса. Нам не нужны эти кредиты. Мы их чем потом будем отдавать? Виталий Млечин: А что вам нужно? Зритель: Нам надо не мешать работать и снизить налоги. Ольга Арсланова: Спасибо, Дмитрий. Суть ясна. Предлагаю Любовь из Тверской области еще послушать. Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Я тоже малый предприниматель с 1994 года. У меня маленький магазинчик. И сейчас самое неблагоприятное время. Задавили налогами. И постоянно что-то у нас правительство придумывает. Сейчас опять онлайн-кассу вводят. Ввели в прошлом году онлайн-кассы. Теперь вводят маркировку отдельных товаров. У меня туалетные воды, например. С декабря месяца этого года вводят маркировку туалетных вод и духов. Уже надо ту кассу, которая была год назад, менять на другую кассу. Понимаете, в чем дело? И вот так бесконечно. Виталий Млечин: А чтобы заменить кассу одну на другую, надо просто новую купить, а эту выбросить? Или как-то по-другому это происходит? Зритель: Естественно. Там все новое. У меня наипростейшая касса, которая пробивает сумму товара, и все. А там уже надо, чтобы маркировка вся читалась. Уже все надо заменить. Это опять новое надо покупать. Ольга Арсланова: Спасибо вам. Нам тут пишут: «Многие завязали с бизнесом или стали работать по-серому». То, о чем люди рассказывают, вынуждает уходить. Владислав Корочкин: Это непрерывный рост издержек, который мы наблюдаем после 2014 года под предлогом реализации национальных проектов и под необходимостью обеления бизнеса. Я всегда говорю, что человек, который живет на земле, он платит налоги, даже если он официально в налоговую инспекцию ничего не перечисляет. Потому что он платит налоги на недвижимость, он платит налоги в виде акцизов, он платит НДС, когда покупает товары в магазинах. Поэтому до определенного уровня потребления человек должен быть освобожден от уплаты налогов, в том числе НДФЛ, как сделано во всех странах. То есть с нищих не нужно брать налог на доходы. Просто надо понять. А это почти 50% населения России, по данным Росстата, в настоящий момент, которые испытывают реальные сложности в приобретении самых необходимых предметов. И стратегия развития вообще экономики, не только малого и среднего бизнеса, в условиях кризиса, безусловно, должна состоять в снижении издержек, в том числе и налоговых. То есть это реформирование налоговой системы таким образом, чтобы предприятия, которые занимаются производством товаров и услуг, платили меньше налогов, чтобы у них осталось больше денег на свое развитие. Ольга Арсланова: Спасибо вам. Первый вице-президент Общероссийской общественной организации малого и среднего предпринимательства «Опоры России» Владислав Корочкин был у нас в эфире. Мы говорили о бизнесе в нашей стране. Всего 3% россиян активно занимаются бизнесом. Такие цифры сейчас. Будем следить дальше за динамикой. Спасибо большое. Владислав Корочкин: Будем надеяться, что она появится.