Тамара Шорникова: Росреестр предложил разрешить приватизировать участки у воды. Не все. Речь о земле во втором поясе зон санитарной охраны источников питьевой воды: озер, рек и других водоемов. Это поможет пополнить бюджет. Только Московская область будет получать 4,5 млрд. руб. ежегодно. Иван Князев: Ну, а что получат жители регионов? Не закроют ли от них высокими заборами местные реки и озера, как это уже часто происходит? Много таких историй было, и мы в том числе их показывали. Кстати, уважаемые телезрители, позвоните нам в прямой эфир, расскажите: вот у вас в городе, в поселке берега рек, озера сильно застроены? Кем? Позвоните, расскажите нам, есть ли у вас возможность выйти к воде и т. д., погулять. Тамара Шорникова: Евгений Розенберг, адвокат, президент коллегии адвокатов, выходит с нами на связь. Иван Князев: Здравствуйте, Евгений. Евгений Розенберг: Добрый день. Тамара Шорникова: Как вам кажется, почему сейчас такая инициатива возникла? Насколько она необходима сейчас, насколько актуальна? Евгений Розенберг: Вы знаете, это типичное решение, когда, если его примет наша власть, тогда, с одной стороны, кому-то станет лучше, а кому-то станет, может быть, жить на Руси и тяжелее. Почему? Потому что, понятно, для чего это: для того, чтобы собирать больше налогов, для того, чтобы наш бюджет больше пополнялся и соответственно выплачивать пенсии, пособия и т. д. Поэтому, с одной стороны, нам, всем людям, которые потребляют из бюджета, получают дотации, это принесет, возможно, какой-то плюс. Но что будет для нас как для обычных людей, как для потребителей воды? Ведь смотрите, если собственниками станут обычные люди, т. е. те, у которых, скажем так, участок сейчас в аренде находится и рядом с водой, граничит с водой этот участок, то они станут собственниками. Соответственно, сложно будет диктовать им или контролировать их. И эти собственники могут, в том числе, допустим, и загрязнять источники воды. И мы как потребители можем столкнуться с тем, что качество воды ухудшится, что могут быть какие-то техногенные катастрофы, аварии, и что-то будет уже не так. Поэтому до сих пор и существовала вот такая защита. Поэтому до сих пор в нашем государстве не было права иметь в собственности земельный участок, непосредственно граничащий с каким-то источником воды. И вот сейчас очень интересный вопрос. С одной стороны, да, надо собирать больше денег в бюджет. А с другой стороны, это та ли цена, за которую надо платить? Т. е., действительно, дать ли частникам, дать ли бизнесу, дать ли просто гражданам доступ вот просто к водоисточникам? И мое мнение личное, что, наверное, надо с этим очень аккуратно поступать. Потому что на самом деле не любой ценой надо собирать деньги в бюджет, и нужно обеспечить в первую очередь безопасность. А вода – это наша безопасность. И я бы на самом деле не торопился с этим. Но посмотрим, как наша власть отреагирует. Иван Князев: Евгений, скажите, пожалуйста, а вторая линия – это как объяснить? Это далеко от воды все-таки? И очень важный момент: больше будут под частную какую-то застройку отдавать или под предприятия? Это тоже важно. Евгений Розенберг: На самом деле, сейчас решается вопрос, что эту вторую линию иметь в собственности. Т. е. вопрос в том, что собственник может распоряжаться своим земельным наделом по своему усмотрению. Захочет он – сдаст кому-то в аренду, захочет – сделает там бизнес, захочет – будет, так скажем, сдавать ее для отдыхающих, захочет построить там, допустим, какое-нибудь рыбообрабатывающее предприятие, к примеру. И т. д. И вот здесь, если и давать, то, наверное, нужно вводить какие-то ограничения. Т. е., наверное, нужно проработать этот закон. Нужно предположить, что собственник должен быть как-то немножечко ограничен в своих правах. И он не должен иметь то право, чтобы распоряжаться так же на свое усмотрение, как другой собственник, который не граничит с водоразделом. Вот тогда, может быть, безопасность наших всех простых граждан останется на том уровне, на котором она сейчас. Т. е. у нас, слава богу, хватает воды и, слава богу, мы не сталкиваемся с техногенными катастрофами и т. д. Если эти ограничения будут четко законодательно выверены, четко прописаны и четко зафиксированы в законе, то, возможно, это будет правильно, и собирать можно налоги. Но если дать права тем новым собственникам, которые граничат с этими водными, с нашими озерами и реками, делать что хочешь, то, я боюсь, что это может привести и даже до катастрофы. Тамара Шорникова: Евгений, вот сейчас в этой второй зоне участки находятся (у кого они есть там) в аренде. А что принципиально изменится, когда эти участки попадут в собственность? Условно: вот сейчас, например, предприятие, находящееся во второй зоне, были выявлены нарушения, какой-то сброс в воду, – можно расторгнуть договор аренды. Если эта земля в собственности, какие рычаги воздействия на собственника есть? Евгений Розенберг: Смотрите, какая ситуация. Забрать у собственника этот участок можно только по решению суда. Т. е., допустим, с арендатором, который по нецелевому назначению использует эту землю, можно просто расторгнуть договор на условиях договора. Во-вторых, заключая с ним договор, можно сразу в договоре прописать, что ты имеешь право использовать только по такому-то и такому-то назначению. А с собственником это сделать сложнее. И отобрать у него сложнее. Такой суд может длиться полгода, год, он может быть затянут какими-то экспертизами и т. д. И все это время собственник может продолжать, допустим, засорять какое-нибудь водохранилище, из которого целый город берет воду. Иван Князев: Нет, но оштрафовать же все равно его могут за загрязнение? Как минимум. Евгений Розенберг: Вот поэтому я и говорю, что даже если мы собственникам разрешаем… точнее, мы разрешаем иметь в собственности земельные участки, граничащие с водой, значит, мы должны говорить, что такой собственник наделен дополнительной ответственностью. И это надо четко прописывать в законодательстве. Если сейчас законодатель об этом позаботится, то мы останемся в безопасности и налоги будем собирать, все будет прекрасно. А если просто разрешить, вот на общих основаниях, то я боюсь, что это рискованно. Иван Князев: Понятно. Давайте послушаем телезрителей. Тамара Шорникова: Ростов-на-Дону, Алексей. Слушаем. Зритель: Добрый день. Тамара Шорникова: Да, говорите. Зритель: Вы слышите меня? Добрый день еще раз. У меня такая ситуация. Приобретая земельный участок сельхозназначения, меня заставили в соответствии с законом о приватизации земельных участков отмежевать оросительный канал. Дело в том, что основную массу земельного участка я выкупил, а оросительный канал остался в аренде на пять лет. И если сейчас я буду иметь возможность приобрести этот канал, я смогу дальше планировать свою деятельность, связанную с орошением уже приобретенного земельного участка. Например, меня бы устроил сейчас такой вариант, чтобы я смог приобрести водный объект. Как бы вопрос не реки идет, а даже вопрос пользования объектом, который в сущности большого-то значения не имеет. Это оросительные каналы и т. д. Маленькие объекты, которые находятся в пределах земельных участков сельхозназначения. Их же тоже не дают выкупить. Вот если сейчас примут закон о возможности приобретения таких земельных участков, водных объектов, то я думаю, что это было бы просто отлично. Тамара Шорникова: А где у вас земельный участок находится? Зритель: Это Ростовская область. Тамара Шорникова: Да, далеко ли от каких-то водоемов местных? Зритель: Нет, нет. Это буквально в водоохранной зоне… не слышу вас. Тамара Шорникова: Да, в водоохранной зоне. Поняли, да, спасибо. Иван Князев: Спасибо. Спасибо вам большое. Евгений, смотрите, ну вот действительно вот такие нюансы будут, но для кого-то действительно это станет серьезным подспорьем, почему бы нет. Что пишут нам наши телезрители? Из Ленинградской области: «При желании можно любую первую зону сделать второй, запросто, если там немножко с документами что-то». Из Челябинской области: «Пополняются реки и озера отходами человека. У нас и так все загажено». Из Саратовской области: «Народу уже все равно. Волга умерла». И опять же из Ленинградской области: «Водные ресурсы это наше достояние. Ни пяди земли не отдавать». Из Оренбурга: «Опять богачи застроят все берега». Ну, вот такое мнение. Тамара Шорникова: Да, давайте послушаем, нам подсказывают, что есть еще один звонок. Из Уфы Василий. Здравствуйте. Вот примерно на эту же тему, да. Василий? Алло? Зритель: Да-да-да. Тамара Шорникова: Да, слушаем вас, говорите. Зритель: Я на линии. Вы понимаете, действительно вот побогаче люди начинают застраивать берега. Всю жизнь ездили на Павловское водохранилище, у нас здесь есть, от Уфы не так далеко. Но уже невозможно стало подойти к воде. Заборы, заборы. Прямо выводят в воду, в воду! Строят на воде бани. Но это же просто, я не знаю, как это все объяснить. Тамара Шорникова: Спасибо. Иван Князев: Да, спасибо вам. Ну, вот и сразу вдогонку еще СМС из Алтайского края. Байкал, вопрос про Байкал. «Байкал сразу оккупируют китайцы и т. п., вообще крах придет, к озеру не подойти». Иностранцам тоже можно будет покупать эти земельные участки? Евгений Розенберг: Мне вопрос, да? Иван Князев: Да-да. Евгений Розенберг: На самом деле вот телезрители сейчас подняли ряд очень важных вопросов. На тему того, что, действительно, ведь водные ресурсы сейчас не классифицированы. Т. е. вот фермер, по-моему, первый звонок был от фермера. И он говорил о том, что ему крайне важно для того, чтобы полноценно заниматься своим фермером, для орошения своих полей, ему важно в собственность приобрести вот этот оросительный канал, через который… ну, это маленький ручеек, грубо говоря, через который он поливает свое поле. И вот, допустим, совершенно другая ситуация, когда берег Волги. Это второй телезритель говорит о своей проблеме, о береге Волги. Действительно, я вот недавно тоже по нему проплыл на лодке, и я видел, что каждые сто метров там какие-то виллы и то, о чем он говорит, это действительно есть. Так вот, смысл в чем. Что наверняка нужно классифицировать водные ресурсы. Наверняка. И второй наш телезритель говорит о чем? Что это – наше достояние. А первый говорит, что отдайте мне этот ручеек. Т. е. из чего мы можем сделать вывод, что совершенно разные ценности этих водных ресурсов. И если Волга это действительно достояние и на ней, наверное, все-таки нужно эту водоохранную зону сохранить и не давать, даже ценой, что пускай мы не будем собирать налоги, но не давать ее в собственность. А ручеек для фермера крайне важен. Т. е. закон здесь должен быть, нужен, и он должен быть избирательный. Он должен быть тщательно прописан. Должен быть мудрый закон, который охраняет где нужно и помогает где нужно. И вот надеюсь, что в этом случае у нас так и будет. Тамара Шорникова: Спасибо. Иван Князев: Спасибо. Евгений Розенберг, адвокат, президент коллегии адвокатов, был с нами на связи. Говорили мы о том, продавать или не продавать землю около наших водоемов.