Виталий Млечин: Продолжаем программу «ОТРажение» в прямом эфире «Общественного телевидения России». По-прежнему здесь Ольга Арсланова и Виталий Млечин. Сегодня у нас необычный эфир, говорим сегодня весь день о Воронежской области. Первый час рассказывали о том, что посмотреть, теперь, как и обещали, поговорим о сельском хозяйстве. Ольга Арсланова: Чем Воронежская область кормит себя и не только себя. Виталий Млечин: Да, и не только себя, мягко говоря. 85% территории Воронежской области составляют черноземы. Область традиционно входит в пятерку крупнейших аграрных регионов России по объему производимой продукции. В расчете на душу населения производство сельскохозяйственной продукции в регионе в 2,5 раза превышает средние показатели по Центральному федеральному округу и России в целом. Вот сейчас покажем графику. Ольга Арсланова: Да. Поговорим о сельском хозяйстве, потому что... Ну на самом деле, что первое приходит в голову, когда говоришь «Воронежская область»? Это чернозем, плодороднейшая земля, поэтому растениеводство – это главное направление сельского хозяйства. Регион является лидером по производству растительного масла, 15% от общероссийского объема, вот подсолнечники на этой земле плодородной растут. Вторые места Воронежская область занимает по производству кондитерских изделий, свекловичному сахару, сливочному маслу. Но и серьезные объемы продукции животноводства в Воронежской области, объемы росли, вот за минувший год, например, выросли на 7%, а в среднем по России показатель вообще-то снизился на 0,2%. Что такое умеют и знают в Воронежской области, чего в среднем по России не знают и не умеют в агропромышленном комплексе, об этом обязательно тоже поговорим. Виталий Млечин: Да. Ну и, естественно, главное богатство региона – это земля. Поля уходят за горизонт, сейчас покажу вам картинку, как это выглядит, если вы своими глазами не видели. Весной в области засеют 2 миллиона 700 тысяч гектаров земли, один из самых больших показателей за последние годы. Содержание плодородного слоя почвы, гумуса, за последние 50 лет не изменилось, сейчас показатель составляет около 6%, 1% дает 6 центнеров урожая с гектара. По данным ученых из Института им. почвоведа В. В. Докучаева, связано это с тем, что аграрии оставляют на полях солому и часть зерна, из которых за зиму как раз гумус и образуется. Также в институте говорят, что дождей в регионе стало больше: если в XIX веке выпадало 430 миллиметров осадков, то сейчас на 100 миллиметров больше, 530, и это тоже благотворно влияет на состояние черноземов. Ольга Арсланова: Напишите нам, пожалуйста, если вы живете в Воронежской области, в ближайшее время будем говорить о сельском хозяйстве, вот интересно, продукция вашего региона, хватает ли ее вам в ваших магазинах, какие цены. Напишите, пожалуйста, очень интересно. Ну и поговорим подробнее о сельском хозяйстве в Воронежской области сейчас с нашими экспертами. Виталий Млечин: Да. И пожалуйста, не забывайте слать фотографии по-прежнему Воронежской области на наш WhatsApp: 8 925 762-44-48 – это телефон, номер WhatsApp, на который, пожалуйста, присылайте ваши фотографии. 8 925 762-44-48 – только фотографии. А текст, пожалуйста, на наш короткий номер 5445, это уже в качестве SMS. Ольга Арсланова: Красоты никто не отменял, весь день, пожалуйста, будем показывать. Виталий Млечин: Да, а мы будем показывать, конечно, поэтому, пожалуйста, присылайте. Сейчас с нами на прямой связи Владимир Гармашов, заведующий отделом адаптивного ландшафтного земледелия Федерального аграрного центра им. В. В. Докучаева, доктор сельскохозяйственных наук. Владимир Михайлович, здравствуйте. Ольга Арсланова: Тот самый аграрный центр, о котором мы вам уже неоднократно сегодня говорили. Владимир Гармашов: Добрый день, уважаемые коллеги. Ольга Арсланова: Вот сейчас узнаем, чем конкретно он занимается. Владимир Михайлович, можно ли сказать сейчас, что Воронежская область – это прежде всего аграрный регион, аграрный донор, сельское хозяйство – это главная гордость Воронежской области? Владимир Гармашов: Да, безусловно. Воронежская область, вы уже называли, по производству сельскохозяйственной продукции в последние годы постоянно входит в пятерку самых серьезных поставщиков и производителей сельскохозяйственной продукции. Обладая такими хорошими почвами, которые у нас, черноземные почвы, составляют более 90% на территории Воронежской области, продукция получается высококачественная, очень хорошая, с достаточно высокими показателями урожайности. Воронежская область производит порядка 4,5% ячменя от российского производства, более 8,5% кукурузы на зерно, 11% сахарной свеклы, 6,2% семян подсолнечника, поэтому Воронежская область и лидирует в производстве масла подсолнечника. Ольга Арсланова: Владимир Михайлович, а вот для городских объясните, пожалуйста, мы говорим «чернозем», показали картинку, действительно красивая, такая рыхлая земля. А в чем ее особенность? Вот почему это богатство? Что в ней, в этой земле, такого, чего нет в другой? Владимир Гармашов: Это высокоплодородные почвы, они содержат достаточно высокое количество гумуса, в котором сконцентрировано до 90% азота и бо́льшая часть питательных веществ, которые необходимы для произрастания растений. Во-вторых, высокая... Ольга Арсланова: Ну то есть удобрения дополнительные, я правильно понимаю, практически не нужны или нужны намного меньше? Владимир Гармашов: Нет-нет-нет, нужны, но несколько меньше. Обязательно нужны удобрения на любых почвах при производстве продукции, потому что происходит вынос элементов минерального питания сельскохозяйственными культурами, которые не возвращаются, т. е. наблюдается дисбаланс: берем из почвы, туда не возвращаем, если не вносим удобрения. Обязательно внесение удобрений, желательно внесение органоминеральных удобрений, которые способствуют более комплексному повышению плодородия почвы. Они обеспечивают также поддержание агрофизических свойств почвы, что очень важно в данных условиях при применении тяжелой сельскохозяйственной техники и интенсивном сельском хозяйстве. Когда производятся сельскохозяйственные работы, постоянно по полям ходит техника, вывоз идет и растительного урожая, особенно сахарной свеклы много выносится, ну и также при возделывании других культур. Поэтому наши почвы также нуждаются в применении удобрений. То, что они являются высокоплодородными, они хорошо за счет своего коллоидного состояния удерживают влагу. Даже при том небольшом количестве осадков, вы называли, они, конечно, возрастают, но на фоне повышения температуры мы их не замечаем при производстве сельскохозяйственной продукции, засушливость практически не уменьшается. Да, если за прошедшие 50 лет назад, за десятилетия выпадало порядка 430 миллиметров осадков, в последние десятилетия выпадает 530, но также произошло и повышение температуры среднегодовой практически на 2,5 градуса, что усиливает испарение тех осадков, которые выпадают. Виталий Млечин: Как сохранить эту почву? Что нужно сделать, чтобы она не оскудела? Владимир Гармашов: Для того чтобы почва не оскудела, работают научно-исследовательские институты, в частности наш институт, который в этом году будет отмечать 130-летний юбилей его практически образования со временем Василия Васильевича Докучаева, когда были, так сказать, заложены первые идеи рационального землепользования, направленного на повышение плодородия почвы и снижение негативного влияния климатических условий. Эти идеи работают до сих пор. На данный момент прошло уже несколько поколений ученых в институте, которые расширили и углубили научные позиции этих идей, и сейчас развиваются современные системы земледелия, т. н. адаптивно-ландшафтные системы земледелия, которые включают большой комплекс мероприятий, начиная с освоения научно обоснованной структуры посевных площадок, построения севооборотов, рассчитанных на то, чтобы растительные остатки пополняли запасы гумуса в почве путем разложения, также применение минеральных удобрений в системе и обработка почвы. Обработка почвы является одним из сильнодействующих факторов на снижение плодородия, так как... Ольга Арсланова: Владимир Михайлович, а знаете, вы нам ответьте на вопрос, который очень многих сейчас волнует. Мы посмотрели и в нашем фильме нашего коллеги Мереке Ульманова на фермеров, которые работают в вашем регионе, вот на эти поля посмотрели, понимаем, что земля – наше богатство, люди – наше богатство. Но насколько сейчас, в условиях санкций, мы можем быть, вот вы можете в вашем регионе быть автономными и в растениеводстве, и в животноводстве, учитывая, что техника зарубежная, семена, я так понимаю, тоже? Можем мы сами справиться? Владимир Гармашов: Считаю, что можем, и вполне, как сказать, обоснованно. Потому что на фоне того, что есть очень много импортной техники, которой поставки сейчас, возможно, будут перекрыты и даже по запчастям, есть наша техника, которая поступает с Белоруссии, достаточно хорошие трактора, которые в основном сейчас работают на наших полях у материально обеспеченного среднего фермера. Там больших импортных комбайнов и тракторов очень мало, это холдинги приходят с этой такой техникой, которые могут ее позволить купить и обслужить. То, что касается растениеводства. По семенам – достаточно большой объем семян, ну как сказать, поступал по экспорту, это, наверное, 90% было поступление семян подсолнечника, гибридов, по кукурузе тоже порядка 80% и по сахарной свекле свыше 90%... Ольга Арсланова: Владимир Михайлович, а откуда привозили, у кого покупали? Владимир Гармашов: Абсолютно со всего мира, можно сказать, фирмы привозили и продавали здесь, на территории Российской Федерации. Выгодно было откуда везти, ну немецкие, английские и все остальные. Ольга Арсланова: И всего 20% отечественные были, правильно? Всего 20%? Владимир Гармашов: Даже меньше иногда по некоторым культурам. Но считаю, что наши сорта имеют потенциал ничуть не ниже импортных сортов, гибридов, которые нам поставляются. Пусть даже несколько, на 5–6% ниже, не отработаны, но тем не менее мы никогда не получим большой спад из-за того, что не будем применять сорта иностранной селекции, большой спад в валовых сборах зерна... Ольга Арсланова: Владимир Михайлович, вы меня простите, пожалуйста, вопрос профана. Я вот не понимаю, вы говорите, если наши не хуже, если мы ничего не потеряем, я так понимаю, если не нужно везти из России, так это еще и дешевле, чем покупать у Нидерландов, не знаю, у кого-то еще, почему все это время 80% привозили? Владимир Гармашов: Ну, не было, как сказать, логистики семеноводства, как сказать, подготовки семян. Здесь должны работать хорошие семенные заводы, которых было не так много, которые должны доводить семена, полученные в поле, до тех посевных кондиций, которые имеют иностранные фирмы. Там идет и дражирование семян, и хорошая калибровка семян, если касается сахарной свеклы, кукурузы и подсолнечника. Ну и разработаны были как «Гибрид-гербицид», так и технологии «Экспресс», Clearfield, где применялись эти сорта, более выгодно их было применять на наших полях, уменьшая механическую обработку почвы в связи с тем, что занятость на селе, трудовые кадры находятся в ограниченном количестве. Виталий Млечин: Владимир Михайлович, пожалуй, последний вопрос. Скажите, пожалуйста, как вот Оля сказала, для городских – а современные технологии не позволяют ли вот эту почву черноземную богатую каким-то образом тоже транспортировать, какую-то ее часть, может быть, в другие регионы, менее плодородные, и таким образом другие регионы тоже поднимать? Владимир Гармашов: Нет, это практически исключено, для того чтобы не потерять наши ресурсы почвенные по Воронежской области, это раз. А во-вторых, для того чтобы получить черноземную почву, необходимы почвенно-климатические условия, соотношение температуры и выпадения осадков, когда идет неполное разложение органического вещества и образуется гумус. Я хотел бы вернуться к вопросу по состоянию семян. Ольга Арсланова: Да-да-да, это важно. Владимир Гармашов: То, что касается... Хотелось бы остановиться знаете, на каком моменте? По озимой пшенице, которая мало производится зарубежными предприятиями сельскохозяйственными ввиду того, что климат наш абсолютно другой, они не выдерживают зимний период, перезимовку, низких температур, мы справляемся очень хорошо. У нас валовый сбор озимой пшеницы и рост урожайности отмечается из года в год. Также есть очень перспективные сорта и в нашем институте, это «Базальт 2», «Черноземка 115/130», которые являются высокопродуктивными, высококачественными сортами. И вполне возможно, при соответствующей конъюнктуре и материальном стимулировании мы этими сортами можем закрыть Центральный черноземный регион. Ольга Арсланова: Вот. Владимир Гармашов: Плюс включая сорта близлежащих регионов, которые по климатическим условиям подходят к нам: это и Московский регион, и Ростовская область, из тех селекционных центров могут поступать. Практически полностью мы можем быть удовлетворены в поступлении семян зерновых культур. Ольга Арсланова: Ну то есть, если мы прекращаем импортировать зарубежные семена и позволяем нашим институтам докрутить, как я правильно поняла, докрутить эти семена... Владимир Гармашов: Довести до тех стандартов, чтобы были на высоком уровне обработаны, подработаны, сделано дражирование семян, вполне возможно. Ольга Арсланова: Плюс логистика, да, сделать так, чтобы было выгодно и интересно их покупать и развозить по стране. Владимир Гармашов: Да. Ольга Арсланова: А для этого чего сейчас не хватает? Что нужно, чтобы это произошло? Владимир Гармашов: Ну, я думаю, должны быть хорошие такие денежные, как сказать, вливания, для того чтобы поставить хорошие семенные заводы, развить семеноводство в институтах и заняться производством новых сортов и производством вообще семенного материала. Семеноводческие хозяйства, возможно, создать более на новом уровне, которые должны быть финансированы, восстановить опытно-производственные хозяйства, которые были раньше в институтах созданы, они работали и производили семена для нашего региона и не только для нашего региона. Ольга Арсланова: Спасибо, спасибо. Виталий Млечин: Спасибо. Владимир Гармашов: Хотелось бы еще остановиться на одном месте... Виталий Млечин: Да, давайте. Владимир Гармашов: Очень тяжело наладить производство семян сахарной свеклы, потому что семенники должны быть, выращиваться, технологии должны быть отработаны, и их проще производить за границей, там, где мягче климат, оттуда завозить сырье семенное и тут доводить до... Ольга Арсланова: А для того чтобы у нас это делать, сколько времени понадобится? Владимир Гармашов: Ну, думаю, 3 года минимум, потому что заложить семенники, положить на следующий год маточники, из маточников получить семена. Виталий Млечин: Понятно. Спасибо вам большое! Владимир Гармашов, заведующий отделом адаптивного ландшафтного земледелия Федерального аграрного центра им. В. В. Докучаева. Ольга Арсланова: Вот то, что в такой вот регион приходится привозить семена сахарной свеклы и пшеницы, – это, конечно... «Немецкие и голландские семена, а где районированные воронежские?» – спрашивает Ростовская область. Ну вот как раз об этом мы только что говорили. Виталий Млечин: Да, об этом и говорили, конечно. А про сахар тоже будем говорить, но чуть-чуть позже. Сначала про молоко поговорим. В Воронежской области работает компания по производству молочной продукции, которая стала крупнейшей в Черноземье и третьей в России по объему переработки молока. В год предприятие перерабатывает более 500 тысяч тонн молока. Сейчас посмотрим сюжет Надежды Рыжковой, узнаем все подробности, потом обсудим. СЮЖЕТ Ольга Арсланова: Вот, т. е. еще и азиатам будем продавать нашу продукцию. Молочные комплексы в Воронежской области, пишут, есть, но молочные продукты недешевые. Виталий Млечин: Вот, вот это очень интересный такой аспект, т. е. мы за границу будем продавать и, соответственно, на этом зарабатывать, а внутри страны, получается, дороговато. Почему так? Давайте попробуем разобраться. С нами на прямой связи Анатолий Лосев, генеральный директор группы компаний «Молвест». Анатолий Николаевич, здравствуйте. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Анатолий Лосев: Здравствуйте, господа. Ну, Виталий, хотел бы вас немного поправить, потому что мы в основном отправляем продукцию за границу, это сухие ингредиенты, по сути это в советское время было отходами производства сыра, это сыворотка, которая раньше либо сливалась в канализацию, либо отдавалась на корм животным где это было возможно. Сейчас мы это по современным технологиям собираем, сгущаем и фракционируем, т. е. оставшийся белок высушиваем, он является самым ценным и необходимым продуктом для в основном детского и спортивного питания. Виталий Млечин: Ага. Анатолий Лосев: И также получаем пермеат, это, в общем-то, практически лактоза, который идет уже в кондитерскую промышленность и на питание свиноводства. Поэтому продажи, за границу идет в основном, как бы раньше это были отходы, сейчас это ценное сырье, очень большой спрос, и мы довольны тем, что участвуем в этом проекте. Что касается цен, мы же знаем, что рентабельность в промышленности в нашей очень низкая, она колеблется от 3,5 до 8%, поэтому там искать какую-то сверхприбыль нет смысла, а ругать... Виталий Млечин: Тут дело не в сверхприбыли, а в том, что наши зрители постоянно нам пишут, почему же наши компании, которые вот здесь, у меня под боком, мне не могут продать дешевле, чем компании, которые где-то далеко, чью продукцию надо везти, а получается, что она чуть ли не дешевле. Почему вот так вот это устроено? Мы в этом хотим разобраться. Анатолий Лосев: Ну, не совсем готов комментировать с точки зрения ценообразования, в какой конкретно торговой сети ваш зритель, слушатель покупал продукцию. Сети разные, есть с разумными наценками, есть с не очень разумными. Мы стараемся на своей территории, в своем регионе сделать альтернативные какие-то каналы продаж: это и рынки местные, это и наша фирменная розничная торговая сеть, где мы делаем такие приятные цены, скажем, насколько это возможно. Потому что все, что натуральное, это стоит, конечно, дороже, чем … с какими-то жирами растительными и еще чем-то. Ольга Арсланова: Анатолий Николаевич, у нас тут Виталий сегодня отвечает, ревизор по ценам потребительским, по качеству, по запросам зрителей, а я все про импортозамещение. Анатолий Лосев: Давайте. Ольга Арсланова: Как у вас с автономностью в условиях санкций? Есть проблемы какие-то по кормам, не знаю, по станкам, по всему, что было принято привозить из-за рубежа? Анатолий Лосев: Хорошо. Значит, компания вертикально интегрированная, т. е. у нас, собственно говоря, от поля до прилавка, как это модно говорить. Мы занимаемся и производством кормов разного типа, и переработкой, и, в общем-то, доставкой и продажей. На каждом этапе, естественно, так как страна у нас все-таки не на Луне, мы живем в общем мировом пространстве, соответственно, мы так или иначе интегрированы в мировую экономику. Поэтому невозможно ни в одной, даже самой большой, стране производить все на месте дешевле и лучше, чем другие, это иллюзии. С точки зрения, насколько уязвима наша отрасль в целом как производство молока, сельское хозяйство и переработка, насколько она уязвима от таких вот «подарков» со стороны наших дальних соседей, я об этом готов поговорить. Первое: то, что касается кормов и ингредиентов к кормам животным, т. е. это премиксы, ну это минеральные витамины, добавки для коров, это шрот, это высокобелковый корм, здесь никаких санкций нет, и здесь в этом плане проблем нет. Единственное, то, что было, это был февраль – март, месяцы, когда курс доллара, вы помните, каким он был, соответственно, это все повлияло резко, пропорционально, потому что все же за валюту покупается, это произвело пропорционально рост себестоимости, мы вынуждены были частично, примерно на пятую часть, компенсировать эти затраты путем поднятия цен. С точки зрения доступности запчастей, здесь проблема не решенная пока, т. е. те компании, которые производили сельхозтехнику, оборудование и т. д., и т. д., там есть позиции, которые попали в пятый пакет санкций, и сейчас наши поставщики пока не нашли полностью решения этого вопроса. То есть да, частично они нашли замену у турецких или китайских производителей и поставщиков, но частично вопрос пока не решен. Я думаю, что до конца лета катастрофы никакой не будет, ну а дальше посмотрим. Ольга Арсланова: А вот это вот «дальше посмотрим» подразумевает бо́льшие траты, как вам кажется? Дороже станет ваша работа, ваше производство? Анатолий Лосев: Ну смотрите, курс упал, это хорошо. Это плохо для экспорта, потому что то, что мы экспортируем, резко упало в цене, соответственно, нам сейчас экспорт примерно на 30% менее выгоден, ну на треть. То есть нам, по большому счету, мы сейчас экспортируем ради того, чтобы своих клиентов, чтобы оставить каналы продаж, потому что мы ожидаем, что как-то рано или поздно все устаканится. То есть нельзя выйти, выходить на международный рынок в течение 2-х лет, а потом из-за резкого падения теперь уже курса доллара затаиться и не поставлять. Мы продолжаем поставлять, и, я думаю, будет все нормально. Значит, с точки зрения теперь зависимости от экспортных поставок. Что это означает... по всяким запчастям и так далее… Ольга Арсланова: Да, Анатолий Николаевич Лосев сейчас к нам вернется, я думаю. Виталий Млечин: Анатолий Николаевич, слышите нас? Ольга Арсланова: Налаживаем связь. Виталий Млечин: Ага, прервалось. Ольга Арсланова: Пока налаживаем связь, вот тут несколько сообщений. Пишут, что продукция очень качественная, это из соседних регионов нам пишут. Ну вот на цены жалуются, ну это всегда так, да. Виталий Млечин: Ну естественно. Ольга Арсланова: «На прилавках наших магазинов воронежских сельхозпроизводителей не встретишь», – Нижегородская область. Виталий Млечин: Вот, это сообщение из Нижегородской области. Да, Анатолий Николаевич, слышите нас? Ольга Арсланова: Да, мы можем продолжать, к этому вернемся еще. Анатолий Лосев: Да, я вас слышу. Вы меня видите или нет? Ольга Арсланова: Да, все в порядке. Виталий Млечин: Да. Вот, Анатолий Николаевич, пишут нам из Нижегородской области, что в ней вот воронежской продукции нет. А скажите, пожалуйста, какая у вас география, где вы продаете то, что производите? Анатолий Лосев: Мы продаем в 30 регионах, в основном это до Урала, но у нас огромное количество ассортиментных позиций, в разных регионах это разная матрица. Это зависит прежде всего от торговых сетей и от их политики... Виталий Млечин: Опять сложности со связью... Ольга Арсланова: Ну, главное мы услышали. Спасибо. Виталий Млечин: Да, спасибо большое. Анатолий Лосев, генеральный директор группы компаний «Молвест», был с нами на прямой связи. Говорили о молоке. Ольга Арсланова: Да. Немного красот Воронежа, я думаю, мы покажем и почитаем SMS. «Люблю свой город Воронеж, лучший город!» – Татьяна. Виталий Млечин: А у меня есть пустыня на фотографии, сейчас мы попросим наших режиссеров показать... Смотри, какая. Ольга Арсланова: Собственно, да, разговор о сельском хозяйстве – почему бы на пустыню не посмотреть? Виталий Млечин: Ха-ха. Ольга Арсланова: Есть и такое. Виталий Млечин: А поразительным образом, мы же говорим, что аграрный регион, огромное количество всевозможных производств, а есть еще и пустыня. Давай еще покажем, да? Ольга Арсланова: «Лучше Швейцарии», – вот так нам пишут. Виталий Млечин: А вот если на эту фотографию посмотреть, то действительно почти Швейцария, только лучше. Ольга Арсланова: «Воронеж – красивый город моей молодости. Нравится Графская. Есть и степи, и лес, и поля, и пейзажи», – сообщение от зрителя из Адыгеи. «Воронежский университет очень хороший, я его закончила в 1987 году, и город красивый. Бывшему мужу Игорю привет от Елены из Краснодарского края». Виталий Млечин: Ха-ха-ха! Ольга Арсланова: Видимо, в Воронеже познакомились. Виталий Млечин: Пора поговорить про сахар, мы обещали, что тоже эту тему затронем. Вот Ольховатский сахарный комбинат третий по величине в России, производительность – 8 500 тонн в сутки. В этом году предприятию 180 лет. Все подробности прямо сейчас в нашем сюжете, потом обсудим. СЮЖЕТ Ольга Арсланова: В общем, будете себе в чай сахар класть, возможно, вот оттуда. Виталий Млечин: Вполне вероятно. Видите, и современное производство, и то, что раньше считалось отходом, теперь тоже можно использовать. Давайте побеседуем с заместителем генерального директора продовольственной группы «Продимекс» Вадимом Ерыженским. Вадим Игоревич, здравствуйте. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Вадим Ерыженский: Добрый день. Виталий Млечин: Вадим Игоревич, сахар некоторое время назад был на первых полосах газет, во всех заголовках, потому что цены резко скакнули, в магазинах даже дефицит был... Ольга Арсланова: Вместе со спросом, ха-ха. Виталий Млечин: Ну да, в общем, понятно, что спрос не родил предложение, а родил пустые полки. Вот скажите, пожалуйста, все-таки с производством сахара, с запасами сахара как у нас сейчас обстоят дела? Вадим Ерыженский: Ну, мы уже достаточно давно вышли на самообеспечение сахаром. Был даже у нас период профицитного рынка, когда мы его производили больше, чем потребляли, в этот период мы активно развивали экспорт. Сахара у нас достаточно было и раньше, и сейчас мы совершенно уверены в том, что дефицита не будет. Виталий Млечин: Ага. А сахар делают из отечественного сырья? Вадим Ерыженский: Да, сахар делается исключительно из отечественного сырья. Мы каждый год перерабатываем, вот наши воронежские заводы, порядка 4 миллионов тонн сахарной свеклы, из которых бо́льшая часть – это наша собственная, которую мы производим в наших агропредприятиях, которые расположены там же, в Воронежской области. Вообще, надо сказать, что у нас высокая концентрация производства именно в Воронежской области как в регионе с очень высоким коэффициентом, скажем так, позитивного климата для аграрного бизнеса. Очень многое было сделано в свое время Алексеем Васильевичем Гордеевым по этому поводу, и новый губернатор активно поддерживает те начинания, которые тогда были сделаны. Нам работать комфортно, и плюс хорошие климатические показатели у этой зоны, плюс земля, традиционные черноземы. И получается, что Воронежская область – это весьма благоприятный регион для ведения сельского хозяйства, в т. ч. и вот таким холдингом, способом, когда у нас порядка 320 тысяч гектаров находятся в Воронежской области земель сельхозназначения. У нас там собственные агропредприятия, которые также ведут собственную деятельность производственную, и семь сахарных заводов, которые по большей части снабжаются сырьем собственных агропредприятий, но и мы подгружаем, значительно подгружаем местных сельхозтоваропроизводителей на производство сахарной свеклы для наших нужд. Ольга Арсланова: Вадим Игоревич, вот Виталий вспомнил о том, как сметали с полок после начала спецоперации россияне сахар. Вообще сахар, спички, что еще, соль, что у нас обычно сметают, гречку... Виталий Млечин: Туалетную бумагу, как выяснилось... Ольга Арсланова: Да. А скажите, пожалуйста, почему так? Почему в нашей стране так любят сахар и запасаются им в любой непонятной ситуации? Виталий Млечин: Ха-ха. Вадим Ерыженский: Ха-ха. Сложно сказать. Ольга Арсланова: В чем магия вашего продукта, Вадим Игоревич? Вадим Ерыженский: Наверное, это те группы, без которых население себя плохо чувствует, неуверенно чувствует, когда вдруг с ними происходят какие-то движения на рынке. Но я ни разу не помню, чтобы у нас спичек или соли не хватало, а вот с сахаром, да, действительно, произошла вот эта история последнего года. Но в большей степени это ничем не обоснованная, психологическая, скажем так, ситуация, когда у нас на рынке одновременно существовало два вида цены: цена, которую мы по соглашению с правительством держали для сетевых крупных компаний, она была чуть ниже, чем цена свободного рынка. И при том, что сахар был всегда в магазинах, народ ломился в основном закупиться сахаром, который на 6–10 рублей за килограмм дешевле был, чем на свободном рынке. Соответственно, вот этот психологический барьер срабатывал, люди, не понимая, что такое количество сахара они съесть не смогут в ближайшее время, все равно шли, запасались. Но постепенно, во-первых, снивелировалась эта разница в цене, во-вторых, люди видели, что сколько ни запасай, все равно он никуда не девается, он всегда присутствует на полках. А мы для того, чтобы обеспечить присутствие нашего продукта на полках, работали круглосуточно, превышали все возможные нормы выработки, фасовки и доставки. Поэтому вот этот ажиотаж, он закончился благодаря тому, что сахар всегда присутствовал на полках, и народу просто надоело бояться, поняли, что это бессмысленно, и сейчас сахар лежит вообще без проблем, никому особо не нужен. Виталий Млечин: Что касается оборудования, вот мы сейчас видели сюжет про сахарный завод, где стоит современное оборудование, они могут делать то, что раньше не получалось. Скажите, пожалуйста, не возникнут ли сложности теперь с обслуживанием этого оборудования? Вадим Ерыженский: Можно сказать, поскольку мы в этой ситуации находимся недавно, на самом деле, да, оборудование сложное и сплошь иностранного производства. Мы первые, кто смонтировал линию по производству бетулина в России, давно и успешно ее эксплуатируем, дополнительно используем в качестве сырья ту мелассу, которая образуется в результате выработки сахара из сахарной свеклы. То есть у нас практически безотходное производство. Пока мы этого не ощущаем, пока наши технические службы, своевременно запасаясь расходными материалами и какими-то запчастями, пока, значит, все графики обслуживания оборудования у нас в графиках, все нормально. Что будет дальше, что будет на следующий год? Мы очень сильно надеемся, что мы сможем найти какие-то каналы параллельного импорта, может быть, какие-то альтернативные поставки будут. Но пока у нас все работает без сбоя, мы рассчитываем, что мы сохраним этот режим и далее. Виталий Млечин: Какая у вас география? Куда вы продаете то, что производите? В какие российские регионы? Вадим Ерыженский: Ну, поскольку мы являемся крупнейшими производителями сахара в России, у нас география от Калининграда до Камчатки. Это все, где потребляется сахар, везде присутствует сахар «Продимекса». Где-то по логистике кому-то, может быть, удобнее везти от других производителей, но на самом деле практически во всех регионах наш сахар есть. У нас нет какой-то задачи охватить конкретные регионы, у нас есть задача, чтобы сахара было достаточно в соответствии с тем спросом, который есть на рынке. Для этого мы одни из первых вышли на биржу с нашим продуктом, и формирование цены осуществлялось все это время на основании биржевых котировок, т. е. это не с потолка взяты цифры, а это абсолютно рыночный механизм, который показал свою правильность. Ольга Арсланова: Ага. Спасибо вам большое. Виталий Млечин: Спасибо. Ольга Арсланова: Вадим Ерыженский был с нами на связи. Отвечают зрители на вопрос, почему сахар так популярен: «Варим морс и варенье, в чай, каши». Ну и про «жидкую валюту», самогон, тоже, конечно, упомянули. Спасибо вам, что пояснили. Виталий Млечин: Объяснили, да. Давай покажем еще пару фотографий, успеем мы это сделать до перерыва. Это село Архангельское, «Спираль любви и верности», сейчас покажем. Ольга Арсланова: Ага. Виталий Млечин: Вот. Очень красиво выглядит. Ольга Арсланова: Реагируют зрители на наш разговор. «В Воронеже должно расти все, от петрушки до ананасов, земли – сплошной чернозем». Насчет ананасов не знаю, но вот, смотрите, да, подсолнечник, свекла... Виталий Млечин: Ананасам, мне кажется, более теплый климат нужен, нет? Ольга Арсланова: ...точно на страну хватает. Виталий Млечин: Так, а вот вид с Белой горы на верховье Воронежского водохранилища, тоже очень красиво это выглядит. Видимо, можно прокатиться, видишь, на водном мотоцикле. Ольга Арсланова: В общем, можно отдохнуть и поесть хорошо в Воронежской области. Виталий Млечин: Да. А что еще есть хорошего в Воронежской области, так это промышленность. Многие считают, что это исключительно аграрный регион, это не так, промышленность достаточно мощная в Воронежской области. Об этом мы расскажем через несколько минут. Сейчас прервемся буквально на три минутки и в начале следующего часа продолжим рассказывать вам о Воронежской области. Оставайтесь, пожалуйста, с нами, никуда не уходите, мы вернемся.