Впервые в России лес могут отдать в частную собственность

Гости
Николай Николаев
заместитель председателя комитета Государственной Думы по вопросам собственности, земельным и имущественным отношениям
Андрей Сирин
главный научный сотрудник Института лесоведения РАН

Тамара Шорникова: А вот еще новость – лес станет частным. Правительство утвердило постановление и разрешило использовать и продавать лес, выросший на сельхозземлях, а речь, между прочим, идет о больших территориях. Общая площадь лесов на землях сельхозназначения составляет около 100 миллионов гектаров, это десятая часть всех лесных массивов страны.

Иван Князев: Сейчас заброшенные сельхозугодья зарастают деревьями, а собственников за это штрафуют, нецелевое использование участков. Какие возможности появятся теперь? Кто теперь сможет торговать одним из самых ценных ресурсов страны? И не станет ли новое постановление лазейкой для легализации ворованного леса? Обсудим с экспертами.

Тамара Шорникова: И первым на связь выходит Николай Николаев, председатель Комитета Госдумы по природным ресурсам, собственности и земельным отношениям. Пока соединяется с нами Николай Николаев, звоните и пишите нам, дорогие телезрители, особенно из лесных регионов, кто сейчас там вообще у вас в лесах орудует. Здравствуйте.

Иван Князев: Здравствуйте, Николай Петрович.

Давайте о плюсах поговорим вот этой инициативы, что она нам все-таки даст. Ну действительно, у нас много земель, на которых лес растет, тех, кто ими владеет, за это штрафуют. Как это можно все использовать разумно?

Николай Николаев: Ну, вообще само по себе очень хорошо, что появился такой документ. Это неплохой шаг, потому что мы 2 года назад уже приняли изменения в Лесной кодекс, где прописали, что леса на сельхозземлях, оказывается, есть, просто 12 лет назад, когда новый Лесной кодекс принимался, вероятно, об этом забыли. И то, что сейчас вышло это постановление, само по себе неплохо.

Другое дело, что я читаю сейчас разные комментарии, статьи об этом, и все как раз говорят и вы тоже в своем слове сказали, что можно будет продавать. Так вот, на мой взгляд, как раз то постановление, которое вышло, оно, к сожалению, оставляет слишком много вопросов. И один из этих серьезных вопросов – это как раз собственность на эту древесину, потому что нигде не прописано, что это действительно является собственностью владельца участка земельного.

Иван Князев: Но это же логично.

Николай Николаев: Нет, это, к сожалению... Это может быть логично, но с точки зрения законодательства...

Иван Князев: Моя земля, на ней растет лес, значит, лес тоже мой.

Николай Николаев: Нет, к сожалению, не так. У нас разделено лесное законодательство и земельное, ну вот так получилось, это с самого начала было сделано, поэтому если ты владеешь землей, то не факт, что ты еще владеешь этим лесом. Поэтому я считаю, что надо, конечно, будет посмотреть, как будет работать это постановление, но отсутствие четких формулировок, к сожалению, может привести, на мой взгляд, к таким эксцессам на местах, назовем это так.

Тамара Шорникова: Что касается бесхозных лесхозземель, а их очень много, которые там по 20–30 лет без хозяина как-то зарастают самостоятельно, кто сможет претендовать на эти участки?

Николай Николаев: Что касается сельхозземель, то они могут быть, принадлежать кому угодно, это понятно, у нас есть частная собственность на сельхозземли. И это тоже, кстати, меня беспокоит, здесь больше, наверное, у меня будет критики к этому постановлению, потому что сейчас зафиксировать, что я хочу на своей земле выращивать лес, слишком просто. К чему это может привести? – что те люди, которые просто забросили свою сельхозземлю, им достаточно будет направить заявление и получить вот такую индульгенцию бесплатную, что «я думаю, что там будет у меня лес расти»; также очень просто и отказаться от этого в соответствии с постановлением. Поэтому я вижу, честно говоря, большие риски, что это постановление и эту схему будут использовать для ухода от ответственности за неиспользование сельхозземель.

Тамара Шорникова: Ну а с другой стороны, если кто-то решит на этих сельхозучастках выращивать лес, например, какие-то ценные породы, плюс. Если кто-то захочет это продавать и, соответственно, и сам заработает, и экономике страны поможет, тоже плюс. Может, это хорошо?

Николай Николаев: Ну, что касается плюсов, то здесь они очевидны, честно говоря, это как раз были депутатские инициативы внести все-таки в Лесной кодекс вот такие изменения, это однозначно. Но очень важно не давать с помощью вот этого правильного механизма, который по идее может действительно дать возможность выращивать плантации лесные, ценные породы леса. Но нам нужно, мне кажется, еще поработать над тем, чтобы это постановление не стало лазейкой.

Я объясню, что я имею в виду. Вот сейчас очень правильно, кстати, написано, наверное, что те люди, которые хотят выращивать лес на сельхозземлях, им не нужно делать ни лесоустройство, ни другие оформлять документы, которые связаны с использованием лесов, это там так и написано. Но одновременно с этим мы можем представить, что именно через эту лазейку могут просачиваться, так можно сказать, те люди, которые хотят легализовать незаконно заготовленную древесину. Вот я бы, например, внес еще в это постановление некий порядок фиксации начальной...

Иван Князев: Николай Петрович...

Тамара Шорникова: А каким образом вот эта вот лазейка будет работать?

Иван Князев: Да, я просто пытаюсь перевести с русского на русский. То есть, грубо говоря, есть у нас какая-нибудь территория, где растет кедр, ценные породы древесины другие какие-нибудь. Его оформляют под якобы сельхоугодья, которые поросли лесом, вы это имеете в виду?

Николай Николаев: Нет, не так, я имею в виду другое, что если у меня есть поле, которое я оформил, что я там буду выращивать лес, но никто не зафиксировал, есть у меня на этом поле эти прекрасные кедры или нет... Вы, например, являетесь черным лесорубом, приходите ко мне со своими бревнами и говорите: «Николай Петрович, может быть, мы оформим, что вот эти вот бревна, которые я где-то там спилил, росли у вас?»

Иван Князев: А-а-а...

Тамара Шорникова: А-а-а...

Иван Князев: Понятно.

Николай Николаев: Я говорю: «Ну, за толику малую почему бы и нет?»

Тамара Шорникова: Понятно.

Иван Князев: И тогда там на 30 гектарах у тебя будут миллионы тонн ценных пород древесины, и попробуй докажи, что они там не выросли. Понятно, интересно.

Тамара Шорникова: Да. Давайте вместе телефонный звонок послушаем, Екатерина, Забайкальский край. Здравствуйте.

Зритель: Здравствуйте.

Тамара Шорникова: Да, слушаем вас.

Зритель: Ага. Очень мы против такого закона, чтобы могли сельхозугодья передаваться в частные руки или лесные угодья передаваться в частные руки. Это дорога в никуда. Сейчас все уйдет, наш лес, забайкальский в том числе лес, в Китай или в другие страны, просто все продадут.

Тамара Шорникова: Что у вас сейчас происходит, расскажите нам.

Зритель: У нас сейчас некоторые ограничения ввели, у нас маленько лес не так стали сильно увозить за границу, а до этого перли все. И вот эти пожары – это, как сказать, результат нашей политики, которая отдается все в аренду... Лес отдадут, вообще леса не останется у нас.

Тамара Шорникова: Понятны опасения, спасибо, Екатерина.

Вот, кстати, о пожарах. Я тоже почитала, что там как раз действительно такие очень лояльные, скажем, условия для содержания этого участка, никаких определенных мер не нужно, в том числе противопожарных, вести. А если действительно пожары? А если действительно эти сельхозучастки в таких пожароопасных регионах? Не повысит ли это риски?

Николай Николаев: Это так и будет. Дело в том, что мне кажется, что не хватает еще прописать и обязанность людей, которые выращивают лес, отвечать за ситуацию. И самое главное – это ответственность. То есть мы можем представить, допустим, у меня есть 100 соток земли, я там выращиваю, я не знаю, 45 елок, они загорелись, но моя земля находится на краю действительно большого лесного массива, и если, например, пожар перекинулся с моего участка куда-то... На сегодняшний день этот вопрос не урегулирован, как я как собственник вот этой сельхозземли должен отвечать за вред, который я могу причинить.

Вот мне кажется, что, я повторюсь, это действительно очень важный и хороший шаг, что мы признали, что есть на сельхозземлях лес, мы начали это регулировать, но я считаю, что нужно сейчас очень внимательно смотреть за правоприменительной практикой и ни в коем случае не откладывать в долгий ящик доработку этого постановления.

Тамара Шорникова: Вот кстати, да, Николай Петрович, напоследок коротко – а когда это все станет нашей реальностью? То есть пока, я так понимаю, постановление в силу не вступило?

Николай Николаев: Надо посмотреть в самом постановлении. Честно говоря, я затрудняюсь просто сказать, надо посмотреть сам текст. Если не ошибаюсь, это достаточно... Можно посмотреть... Это достаточно быстро будет, поэтому в любом случае...

Иван Князев: Но тут больше интересует вопрос доработки, все успеют за это время доделать, внести какие-то...

Николай Николаев: Это сразу будет вступать в силу. Но что касается доработки, это более долгий процесс, и его ни в коем случае нельзя откладывать.

Тамара Шорникова: Понятно, да, спасибо.

Иван Князев: Спасибо. Николай Николаев, председатель Комитета Государственной Думы по природным ресурсам, собственности и земельным отношениям, был с нами на связи.

Ну а сейчас у нас Владимир из Липецка дозвонился, дадим ему слово. Здравствуйте, Владимир.

Зритель: Мир вам.

Вопрос о земле коренной в истории государства, но это вопрос еще и о воле. С точки зрения пожаров в лесах просто достаточно запретить вывоз леса необработанного за территорию России, и леса гореть перестанут.

А с точки зрения собственности на землю земля, конечно, должна быть в собственности у твердого, у крепкого хозяйственника. Но поскольку нет у нас мужиков с руками, нет этого крепкого хозяйственника, пока мы их не вырастили, этих хозяйственников, мы ничего не должны отдавать, потому что все уйдет, как женщина сказала, в чужие руки. Земля требует рук, мужских рук, настоящих, были бы братья, будет и братство.

А лес – это не только земля, это наша родина; если мы ее отдадим, ничего не будем иметь. Наше только то, что мы отдаем своему народу, и не за деньги, и только по наследству. Господня земля и исполнение ея.

Иван Князев: Спасибо, спасибо вам, Владимир.

Ну вот пишут нам разные мнения телезрители. Из Ленинградской области SMS: «Будет кошмар, олигархи раскупят лес и в лес не попадешь». Из Московской области: «Ни в коем случае нельзя разрешать продавать лес, как показала практика с землей, она заброшена, не обрабатывается, не культивируется, а уничтожается фермерскими хозяйствами».

Тамара Шорникова: Ага. И Рязанская область: «Самое главное, чтобы продавали этот лес только россиянам».

Подключаем к разговору еще одного эксперта – Андрей Сирин, директор Института лесоведения Российской академии наук. Здравствуйте, Андрей Артурович.

Андрей Сирин: Добрый день.

Иван Князев: Андрей Артурович, вот смотрите, какая интересная SMS из Кировской области: «А в частный лес животные, птицы, люди тоже по пропускам будут ходить?» То есть не попасть туда будет уже?

Андрей Сирин: Ну, прежде всего хотелось бы успокоить всех неравнодушных телезрителей, что данный нормативный акт абсолютно не касается лесов, которые относятся к государственному лесному фонду. Речь идет исключительно о землях сельхозназначения, и то, что сказал... Это речь идет о десятках миллионов гектаров сельхозземель, которые не были возвращены в сельхозоборот, видимо, экономической целесообразности не было, которые за последние 30–40 лет зарастают кустарниковой и лесной растительностью.

Речь идет только о землях сельхозназначения, и как абсолютно точно сказал господин Николаев, с 1 октября этого года мы юридически признали, что такие леса есть и что необходимо ими управлять, их нужно регулировать, решать другие проблемы. Это принципиальное решение, потому что на протяжении многих лет была практика, когда пользователи и хозяева этих земель, потому что сельхозземли имеют самый разный статус, они могут быть частные, они могут быть муниципальные, они могут относиться к так называемой неразделенной собственности, они во избежание штрафов выжигались (кстати, это было источником пожаров), они раскорчевывались, нарушалась экологическая среда, был ущерб и для населения, потому что эти леса уже стали привычными для рекреации, для сбора грибов и ягод и так далее. Поэтому это решение принципиально, мы признали существование таких лесов.

Конечно, есть целый ряд недоработок, они уже сейчас видны. В частности, например, в этом нормативном акте, и, в общем-то, мы добивались очень долго принятия этого нормативного акта, это речь идет и об экологах, и о представителях науки, о законодателях и так далее, не упорядочен режим использования, ограничения на таких лесах, которые расположены рядом с населенными пунктами, и сейчас пользователь сможет, допустим, их вырубить. Но никогда невозможно что-то сделать не ошибаясь, поэтому по мере применения этого нормативного акта будут возникать какие-то сложности, недоработки выявляться, ошибки, и их необходимо будет исправить. Но само решение принципиальное и очень важное.

Иван Князев: Ну да, лишь бы эти ошибки потом каких-то катастрофических последствий не вызвали.

У нас звонок есть, Николай из Пензы дозвонился. Здравствуйте, Николай.

Зритель: Здравствуйте.

Ну, в принципе так-то уже все сказали, но я хочу добавить. Лес никак нельзя отдавать в частные руки, потому что частник, у него какая выгода? Ему спилить, продать лес и все. А ведь ты спилил сосну, ей нужно расти 80–100 лет, надо высаживать... одну-три сосенки.

И еще. Вот напилили они хорошие стволы, хлысты и всякую зелень они бросили, в кучу... превращается, а нет бы сделать из этих хлыстов и что-то перерабатывать, допустим, какие-то там... опилки делают, или даже пусть... То есть вот что-то делать из этого. А так в основном все сказали, нельзя отдавать в частные руки ничего..., частник не будет обрабатывать это все.

Иван Князев: Понятно, спасибо.

Андрей Артурович, а вот такой вопрос: почему те сельхозугодья, которые у нас просто поросли лесом, не думать, что с ним делать, ну вот лес вырос, он действительно долго рос, просто не забрать их у тех людей, которые не смогли привести их в порядок? Ну и пускай будет народным богатством, пускай у нас больше леса будет. Почему его сразу нужно пилить, продавать куда-то, отдавать в частные руки?

Андрей Сирин: Ну, наверное, такие случаи будут, но мы должны исходить из того, что те люди, которым принадлежат эти угодья или находятся в пользовании, они отнесутся к этому по-хозяйски. И опять же хочу успокоить всех – это не касается, никакого отношения этот нормативный акт не имеет к лесам в привычном нашем понимании. Речь идет о заросших лесом и кустарниковой растительностью землях сельхозназначения, на которой после того, как они были заброшены, вырос лес, этот лес имеет возраст 30–40 лет максимум. Поэтому ни о каких густых лесах с большими деревьями речь не идет.

Иван Князев: Ну понятно, да.

Андрей Артурович, ну вот вы сами говорите, лес этот рос 30 лет максимум. Так, может быть, вся эта инициатива направлена на то, чтобы побыстрее избавиться от этого леса? Потому что сосна растет по 1 сантиметру в год, грубо говоря, никто же ведь не будет потом, правде в глаза посмотрим, там ничего сажать, высаживать, никакие деревья, никакие ценные породы, потому что 100 лет на это потребуется, чтобы они выросли.

Андрей Сирин: До появления этого нормативного акта пользователи по возможности выкорчевывали этот лес либо сжигали.

Иван Князев: Либо сжигали, а сейчас им дадут официально его спилить и продать.

Андрей Сирин: Никто его не купит, потому что он не представляет собой никакой коммерческой ценности. Для того чтобы получить коммерческую продукцию, необходимо там вести лесное хозяйство, необходимо проводить разреживание, необходимо проводить другие мероприятия и так далее. Прежде чем получить доход с этих угодий, необходимо вложить средства, причем вполне осязаемые.

Тамара Шорникова: Да, понятно.

Андрей Сирин: Поэтому никто рубить сразу не будет, за исключением каких-то прецедентов.

Тамара Шорникова: Давайте еще один телефонный звонок вместе послушаем, Владимир. Да, вот говорят, что слетел звонок...

Иван Князев: Не дождался наш телезритель. Если государство...

Тамара Шорникова: Вот SMS...

Иван Князев: Ну давай ты первая.

Тамара Шорникова: Да. Липецкая область пишет: «Так и так уже от лесов ничего не осталось, теперь и такие вот, стихийные, начнут рубить». А что у нас сейчас с одним из главных ресурсов в стране? В каком наличии у нас он? У нас много леса, достаточно, хватает, или действительно уже, как пишет наш телезритель, ничего не осталось? Потому что когда нам звонят из Забайкальского края, из соседних регионов, кажется, что уже если не весь лес в Китай действительно увезли, то бо́льшую часть. Да, Андрей Артурович, это к вам вопрос.

Андрей Сирин: Да, спасибо. Давайте... У нас огромная страна, есть специфика и природная, и социально-экономическая, поэтому давайте рассматривать отдельно. Значит, этот нормативный акт касается, еще раз повторяю, только одного аспекта, и кроме решения вопроса о лесах, которые возникают и могут возникнуть при нашей помощи на сельхозземлях, которые не используются, это еще перспективный стратегический потенциал. Во-первых, на этих землях можно создать эффективные, например, насаждения, которые можно использовать, например, для производства целлюлозы, и тем самым сохранить ценные леса, например, на севере европейской части страны.

Тамара Шорникова: Ага.

Андрей Сирин: Вместо того чтобы использовать для производства целлюлозы, например, ель в северных лесах, целесообразнее выращивать быстрорастущую древесину на сельхозугодиях и получать необходимую нам продукцию. Кроме этого, быстрорастущие леса самые эффективные с точки зрения поглощения углерода, это огромный потенциал для выполнения парижских соглашений. Ну и третье: в любом случае эти леса гораздо более ценны для выполнения средообразующих функций.

Все знают, что реки у нас мелеют, половодья и пики паводков стали гораздо более серьезными. Так вот лесная растительность способствует приводу осадков и поверхностного стока в грунтовый и подземный, то есть будет улучшаться водный режим этих территорий. Помимо других дополнительных экосистемных услуг, которые предоставляют такие леса, это речь идет о рекреации, речь идет о сборе грибов и ягод, об улучшении аттрактивности территорий и так далее.

Тамара Шорникова: Да, спасибо.

Иван Князев: Спасибо, поживем – увидим. Андрей Сирин, директор Института лесоведения РАН, был с нами на связи.

Есть у нас телефонный звонок.

Тамара Шорникова: Николай, Курская область, здравствуйте.

Иван Князев: Здравствуйте, Николай.

Зритель: Здравствуйте.

Я бы хотел сказать, что в частные руки ни в коем случае нельзя отдавать лес, ни в коем случае. Это просто уроды! Что они, кому отдали! Должно полностью контролировать государство, государство должно контролировать. Леса полностью в частные руки... Я сам в лесу работал, что они делают? – все выпиливают.

Сейчас очень большая засуха, как в 2010 году, лес гибнет, пожары, все на свете. И я не знаю, у нас нет ни лесхозов, нет ни лесников, никого нет полностью. Надо просто взять, должно государство контролировать, как охрана частная, ЧОП по лесам, везде, только так мы можем этот лес сохранить. А так он беспринципно выпиливается, как хочешь выпиливается, да.

Ну, что еще сказать? Вот сейчас человек говорит который «будем насаждать» – какой «насаждать»? У нас лесов много, их надо просто восполнять постепенно, да. Я ему, вот этому человеку, который говорил, я ему просто не верю ни в чем.

Иван Князев: Спасибо, спасибо вам, Николай.

Тамара Шорникова: Да, спасибо.

Иван Князев: Ну вот большинство наших телезрителей так и пишут, что пусти козла в огород, как говорится, и все опасаются, что будут использовать лазейки, для того чтобы рубить хороший лес.

Тамара Шорникова: Вот конкретно Вологодская область переживает: «Вначале лес на сельхозугодьях, а потом и до гослеса дойдут». Хабаровский край: «Дают же гектары на Дальнем Востоке, пусть берут и обрабатывают». И Мурманская область с юмором: «Хорошо, что у нас карликовые деревья, может, на них не позарятся».

Иван Князев: Может быть.

Тамара Шорникова: Совсем скоро «Несерьезные новости», а потом еще одна вполне серьезная тема, смотрим.

Кому он достанется?