Александр Денисов: Это раньше в кассах выставляли табличку «Билеты проданы», в последние годы, ныне можно выставлять табличку «Все билеты перепроданы», что касается Большого, Мариинки, МХТ имени А. П. Чехова, да и других театров, спокойно можно выставлять. Следственный комитет возбудил уголовное дело против билетной мафии, которая перепродавала в стократ дороже билеты на «Щелкунчика», на балет «Щелкунчик», по 600 тысяч рублей, да, впрочем, и на другие балеты и оперы. Короче, перекупщиков вызвали к оперу. Оксана Галькевич: Слушай, неужели есть люди, которые за такие деньги билеты покупать в театры? Я уж понимаю тягу и любовь к искусству... Вызвали перекупщиков, там целая группа, друзья, человек 50: администраторы, курьеры, программисты... Ну, программисты, понятное дело, востребованы в последнее время, они создавали фальшивые сайты, дублировавшие интернет-страницы Большого театра в Москве, Мариинского театра в Петербурге и даже футбольного клуба «Спартак». По самым приблизительным оценкам, оборот нелегального бизнеса всего за пару последних лет составил 1 миллиард рублей. Александр Денисов: Да. И у нас на связи первый собеседник Илья Целиков, генеральный директор компании Ticketland.ru. Илья, добрый вечер. Илья Целиков: Здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Александр Денисов: Да. Илья, а вот наверняка у людей, которые покупают билеты, в последние годы покупали, возникнет вопрос. Вот мы сейчас назвали цифру, 600 тысяч рублей за балет «Щелкунчик», вспомним концерт Аллы Пугачевой, 2019 год, изначальная цена билетов была от 7 до 70 тысяч рублей, потом она подросла на официальных же ресурсах, ну вот, наверное, может быть, и у вас тоже было, до 480 тысяч рублей. Вопрос: в чем разница между этими темнилами, которых сейчас вызвали в Следственный комитет, под арест их, скорее всего, возьмут, и между официальными компаниями, которые тоже вздергивали до потолка цены на концерты? Илья Целиков: Ну, давайте сразу отвечу о том, что наш билетный оператор, конечно, ничего не вздергивает. Мы берем наше вознаграждение и продаем без сервисного сбора, соответственно, цену назначает сам организатор мероприятия. Если организатор сделал так, то есть у него шли продажи так, о том, что билеты продавались за такую цену и на концерт Аллы Борисовны был такой большой спрос, значит, был действительно такой спрос, правильное ценообразование. Александр Денисов: А какая разница тогда между вот этими ребятами, которые перепродают с 20 до 600, и между теми ребятами, которые с 7 тысяч, с 2–7 тысяч «догоняли» до полумиллиона? Я не вижу разницы тогда, о чем нам, за что мы их тянем в суд тогда? Илья Целиков: Давайте я объясню. У нас билетный бизнес очень сильно государством зарегулирован, и так получается, что все государственные театры, все организаторы, которые работают, скажем так, в «белом» поле, они назначают свою цену изначально в зависимости с государственным заказом, в зависимости с тем, что происходит. Соответственно, предположим, Театр Вахтангова если поставит свои цены, у них есть дешевые билеты, для того чтобы все могли прикоснуться к искусству, есть достаточно дорогие билеты, до 10 тысяч рублей на хорошее мероприятие, на очень хорошие места. Соответственно, это финальная цена, которая есть, по той причине, что наши театры дотируются государством, это финальная цена, по которой они могут выходить на рынок. После чего из-за высокого уровня регулирования театр не может самостоятельно назначать какие угодно цены из-за отсутствия возможности динамичного ценообразования и тех заказов правительства, Министерства культуры. Соответственно, этот продукт стоит именно деньги, которые стоит. Но он неверно оценен, и как раз-таки спекулянты работают на неверной изначально оценке... Ну согласитесь, и вам было бы сложно сказать о том, как пойдут продажи и какой будет реальный спрос на мероприятие. И как вы сказали в своем примере, до 600 тысяч рублей, я уверен, это исключительный случай. За нашу историю Ticketland проданных десятков миллионов билетов, я честно скажу, ни одного такого билета продано не было. Александр Денисов: Илья, то есть вы выторговываете право для театра самому крутануть, вместо 20 тысяч в Большом сразу засандалить сотню, а то и две? То есть вы вот это предлагаете сделать? Оксана Галькевич: Установить сразу высокие цены, да? Илья Целиков: Смотрите, если бы наши театры не дотировались государством, эта ситуация была бы совсем другой, и, конечно же, не потому... Если производится контент настолько хорошего качества, если люди готовы платить эти деньги, если приезжают туристы и у них есть всего один день, они хотят посетить Большой театр как наше наследие, искусство, конечно же, правильно дать возможность управлять ценами, чтобы они были рыночными. Если они будут хорошо продаваться, будет высокая цена; если они будут не очень хорошо продаваться, сам рынок должен регулировать цены, как это происходит во всех остальных сферах в нашей стране, скажем так. А эта сфера слишком сильно зарегулирована, и получается вот этот коридор, где контент и качество контента условно государство ценит в 20 тысяч рублей, а фактически реальный покупатель может платить цены, как вы сами сказали, до 10 раз больше. Оксана Галькевич: Подождите, но здесь вот все-таки как-то не складывается, чувствуется какая-то спекулятивная история, какое-то начало. Что значит «неправильно оценено»? Вот вы сами сказали, что достаточно сложно понять, как пойдут продажи, какого качества контент. А как тогда правильно оценить и правильно цену установить? Илья Целиков: Я думаю, что это должно быть динамическое ценообразование. Самый лучший регулятор, который давно работает и в Америке, и в Европе: организатор вправе выставлять цены сегодня такими, которые он считает правильными по... ожиданию, по тому, как реально идут продажи. Конечно же, в этом случае государство будет получать больше денег и они смогут делать лучший контент, и наши... смогут пойти не на культуру, а на что-то более нужное сейчас, это бо́льшая ценность. Безусловно, ту ценность, которую создает государство для нас, для того чтобы мы с вами могли ею наслаждаться, она просто может попасть в частные руки из-за неправильного ценообразования. Оксана Галькевич: Понимаете, как бы государство в данной ситуации, вы говорите, «все зарегулировано», оно, наверное, и регулирует с определенным правом, потому что, простите, театры, которые вы перечислили, получают бюджетное финансирование, и весьма приличное бюджетное финансирование, такое нормальное, на хорошие, красивые постановки, на дорогостоящие постановки, на нормальные зарплаты для своих сотрудников и персонала. Почему бы, в общем, собственно, государству и не вмешиваться в этот процесс со своими правилами и требовать их соблюдения? Илья Целиков: В этом случае мы бы сказали о том, что государству для выдерживания такого уровня зарплат, такого качества создаваемых постановок пришлось бы меньше тратить денег, или можно было бы развивать это направление, делать больше гастролей, больше постановок делать. Наверное, вправе верно реагировать на ситуацию, которая происходит в действительности, а не жить в воображаемом мире статистики прошлого года. Александр Денисов: Илья, а вот вопрос. Я, честно говоря, не понимаю, почему существует эта билетная мафия. Сегодня зарегистрировался на сайте Большого, да, прекрасно, ну, в ближайшие 2 недели билеты проданы, но вот с февраля уже появляются свободные билеты. Я посмотрел на «Севильского цирюльника», недорогой билет, там, по-моему, бельэтаж 1500–1700, вполне. Но я попробовал сразу купить там штук 6 – ни фига, говоря по-русски, два билета и свободен. Вот как у них, у этих товарищей появляются в большом количестве билеты? Или они куча народу, все они регистрируются и все это выдергивают с сайта прямо в первые же дни продаж? Илья Целиков: Конечно же, современные технологии, которые происходят, мы можем делать много аккаунтов, можем много резервировать. Скажу так, это идет вечная война тех, кто защищается и нападает. Как вы сами понимаете, те, кто нападают, всегда побеждают. Очень сложно и обычным пользователям оставить удобство покупки и, с другой стороны, защититься от спекулянтов. И я бы сказал, что это нерешаемая задача, потому что эти билеты все-таки в открытой продаже. Конечно же, сделают несколько почт, возьмут несколько симок и купят эти билеты, как будто бы 10 человек купили по 2 билета, и от этого невозможно защититься. Только правильная цена – это верный индикатор и возможность, скажем так, обезопасить нас от спекулянтов, они просто перестанут быть нужны в тот же момент. Как только скажут, что можно делать, все эти сайты закроются сами по себе. Александр Денисов: Илья, вы знаете, а я вот от театрального сообщества слышал такое неожиданное мнение. Спросили артистов того же Большого, как относятся к перепродажам, мол, к ним люди не могут попасть, которые хотят, не всем по карману. Они сказали: «Да это круто! Если тебя перепродают по такой цене, билеты на твои представления, на балет, на оперу, то здорово, значит, ты востребован, значит, театр востребован». Мало того, знаете, есть еще такая теория полезности для государства вообще коррупции, вот у нас вчера был Юрий Михайлович Савелов, бизнесмен, он говорит: «Вы знаете, что с коррупции платятся налоги?» – то есть заранее закладывается откат в контракт, заранее, то есть человек зарабатывает, от государства получает деньги по контракту, платит с них налоги, а потом часто откидывает обратно чиновнику, который помог ему получить этот контракт. То же самое и здесь: вот эти компании, которые переторговывают, перепродают, в какой-то мере, может быть, не все в «серой» зоне, они тоже видны и тоже платят налоги с этих колоссальных 600 тысяч рублей, понимаете? Тут тоже польза: актеры довольны, в бюджет деньги поступают, налицо какие-то плюсы проглядывают. Илья Целиков: Ну, я бы не сказал, что «проглядывают плюсы»... Оксана Галькевич: Замудрил, Саш. Илья Целиков: Я бы не сказал, что «проглядывают плюсы», потому что, конечно, правильно жить в честном поле. Не знаю как, не знаком с мафией, даже не хотел бы судить... историю, потому что государство вправе регулировать, если законы написаны таким образом, наверное, в этом есть своя ценность. Возможно, условно законы Российской Федерации, возможно, в Москве законы работают по-одному, а в регионах, где совсем небольшой спрос на театр, это работает совсем по-другому. Законы должны быть едины. Возможно, где-то здесь происходит... Я говорю о том, что, наверное, театрам, кто хочет это делать, или организаторам, надо дать возможность самостоятельно заниматься своим ценообразованием или, скажем так, возможно, нужно просто ослабить, дать чуть-чуть больше возможностей. Александр Денисов: Но вы же сами сказали, что государство дает деньги, поэтому никакого самостоятельного ценообразования, тут как бы вопрос закрыт в самом начале. Илья Целиков: Почему закрыт вопрос? Конечно же, любой театр хочет быть самодостаточным, конечно же, он хочет самостоятельно окупаться, получать меньше денег. Они же тоже понимают, что приносят ценность; одно дело приносить ценность и ощущать, что ты сам зарабатываешь эти деньги, и абсолютно другая история, когда тебя дотирует государство, это две фундаментально разные позиции даже в плане того, какой контент ты создаешь, как эти постановки ставятся. Оксана Галькевич: Нет, подождите, если они будут самостоятельно заниматься ценообразованием, зарабатывать себе сами на постановки и сами себя содержать, наверное, это будет другая история, другая ситуация, тогда, действительно, контроль уходит государственный куда-то в сторону, государство смотрит и аплодирует, знаете, как это было прежде, в свое время, в дореволюционные времена. Александр Денисов: А в дореволюционные времена Большой театр существовал на пожертвования меценатов, если кто не помнит, это субсидируемая отрасль, которая вот так вот существовать... Это, знаете, не завод по выпуску труб из чугуна, это совершенно другая вещь. Илья Целиков: Я бы сказал, что у нас достаточно хорошие театры, при правильной модели... Конечно же, нужно поддерживать, но возможно, что этот уровень поддержки можно или снизить, или изменить. Оксана Галькевич: Илья, давайте вместе выслушаем Елену из Москвы, она довольно долго уже дожидается возможности высказаться в эфире. Елена, здравствуйте, спасибо за ожидание. Зритель: Добрый вечер. К сожалению, я не совсем хотела бы согласиться с вашим визави Ильей. В каком плане? Как предприниматель он, конечно, в первую очередь и говорит об этом, он преследует цель получения как можно большей прибыли. Но никто, к сожалению, не говорит о социальном воспитании, о культурном воспитании вообще населения. Те цены, которые говорят, 10 тысяч, это прекрасные спектакли, никто об этом не говорит. И государство дотирует основные наши театры, консерватории, филармонии, дом музыки... Александр Денисов: Елена, отличный вопрос, абсолютно согласны. Илья, вам не кажется, вообще нонсенс, мы начали с «Щелкунчика», это балет для детей, куда родители хотят отвести, показать, еще неизвестно, как судьба у ребенка сложится, один раз взглянет... Ну, сейчас Цискаридзе, конечно, уже не танцует, к сожалению, принца он танцевал. Взглянет – и все, и судьба поменяется, произведет на него впечатление. Необязательно, я говорю, что он там в Академию Вагановой поступит, еще куда-то, как это на него, как в душе откликнется. Оксана Галькевич: Ну, это, в конце концов, формирующие вещи. Александр Денисов: Да, а мы тут с вами обсуждаем такие адские деньжищи, причем за госсчет, правильно Елена говорит, ребенка не можем отвести. Илья Целиков: Если действительно необходимо получение, условно приобщение к культуре России через театр, через нашу культуру, конечно же, правильно эти билеты распространять бесплатно через социальные институты, возможно, через школы и через все остальное. Если театр сможет получать больший доход, то, конечно же, он сможет сделать больше постановок, взять, возможно, не первую, а еще вторую труппу, выступления которой тоже будут прекрасны. Оксана Галькевич: Илья, а почему в кинематографе, давайте проведем какие-то параллели (прошу прощения, что перебиваю), почему в кинематографе нет такой, так скажем, ситуации с билетами? Илья Целиков: Потому что динамическое ценообразование. Если вы идете на обычный сеанс, они стоят одних денег; если вы идете на хорошее место, удобное, билеты тоже могут стоить достаточно дорого. Там возникнет попкорн, что-то еще... Ваш поход в театр и кино... отличаются очень незначительно. Оксана Галькевич: Хорошо. А почему в зарубежных театрах, собственно, тоже практически таких проблем, ну я не слышала, слушайте, проблем с перекупщиками в зарубежных театрах. Илья Целиков: В зарубежных театрах есть сайты вроде Ticketmaster, у них абсолютно разрешена спекуляция и государство дотирует гораздо меньше. Если вы посмотрите, конечно же, там есть официальная цена, и рядом с официальной ценой находятся билеты от перекупщиков на одно и то же, даже на официальных сайтах эта история есть. Там как раз-таки все полностью отпущено и достаточно хорошо работает. И конечно же, количество культуры, контента, которое может выдержать... рынок, гораздо больше. Оксана Галькевич: Ага. Александр Денисов: Илья, спасибо большое. Оксана Галькевич: Спасибо. Александр Денисов: У нас на связи был Илья Целиков, генеральный директор Ticketland.ru. И наша следующая собеседница – Валерия Баулина, заведующая билетными кассами Музыкального театра «Геликон-Опера». Валерия Валентиновна, добрый вечер. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Александр Денисов: Валерия Валентиновна, как оцениваете идею Ильи дать возможность театрам самим спекулировать билетами? Валерия Баулина: Я бы так не назвала «спекулировать», не хотелось бы употреблять это слово даже для театров, для постановщиков спектаклей, например, потому что... Ну, скажем, безусловно, важна просветительская функция, и государство преследует ее, когда дотирует театры и думает, естественно, о доступности. Поэтому я приветствую как раз именно такой подход. Некий люфт изменения цены предоставляется театрам тоже, поэтому в театрах есть и цены достаточно низкие, и цены... Александр Денисов: ...подороже. Валерия Баулина: ...подороже, да. Александр Денисов: Валерия Валентиновна, а может быть, театры уже задействованы в этой схеме? Потому что ну даже чайнику со стороны понятно, ну невозможно... Вот я сегодня попытался купить 6 билетов в Большой, у меня не получилось, а у людей там оказывается колоссальное число билетов, что потом они даже их скидывают обратно, бывает, даже дешевле, чем по номиналу, продают в последний день, вот. Наверняка без администрации, без кассиров это невозможно сделать, поэтому театры уже задействованы в этой схеме по спекуляции. Валерия Баулина: Давайте начнем с того, что сама спекуляция, как она возникает? Эта тема поднимается когда? – когда успешные проекты, естественно, привлекают, пользуются огромной популярностью и, естественно, пользуются повышенным спросом. И вот эти удачные проекты, конечно, привлекают внимание, спекулянтов в том числе, и сами театры, на мой взгляд, пытаются с этим бороться. Потому что для театров это невыгодно, это неприемлемо, поскольку спекулянты покупают билеты задолго и дальше имеют возможность перед мероприятием, если их билеты не купить, вернуть обратно в театр, и от этого страдает театр, поэтому театру это невыгодно поддерживать. Ну, возможно, там есть какие-то отдельные личности, кто связывается со спекулянтами, возможно, но я уверена, что руководство театров это преследует и, конечно же, не приветствует. Оксана Галькевич: Валерия Валентиновна, вас не печалит, что все-таки театр становится таким малодоступным, по большому счету, столичные театры точно, малодоступным видом искусства для семей? Вот я посчитала как-то, в какую приличную сумму мне обошелся поход с детьми, с папой, с детьми, вчетвером, ну прямо скажу, вы знаете, это очень сильно и болезненно отражается на семейных доходах. Вас это не печалит? Мы все говорим, действительно, о каких-то категориях, знаете, кто-то там что-то где-то накручивает цены, но, самое главное, мы теряем зрителя, мы теряем поколенческие какие-то, связующие, важные вещи. Валерия Баулина: Что касается ценообразования, в разных театрах цена разная, и доступная цена тоже есть. Вот в нашем, например, театре «Геликон-Опера» под руководством Дмитрия Александровича Бертмана есть совершенно доступные по цене билеты, и мы приглашаем взрослых и детей на наши спектакли, у нас очень много семейных спектаклей, как раз они доступные. Мы открываем продажи далеко заранее, до даты представления, до даты спектакля, и таким образом мы даем возможность приобрести билеты у нас без наценки на нашем официальном ресурсе, на нашем сайте. Александр Денисов: Валерия Валентиновна, а вот зритель как раз из Москвы прислал сообщение: «Билеты в «Геликон» весьма недешевы», – вы в курсе? Валерия Баулина: Конечно, в курсе. Дело в том, что дороже билеты только в тех местах с повышенной какой-то комфортностью, например первый ряд середина, вот такие места. Но если ряды дальше, то и стоимость билета уменьшается. Мы охватываем все категории зрителей, поэтому они доступны, и они продаются без наценки. Поэтому, пожалуйста, приходите, у нас и билеты за тысячу рублей есть, и вокруг этой суммы, и достаточно можно. Александр Денисов: Ну вот на «Онегина» сколько билет стоит у вас? У вас на «Онегина», я знаю, такая колоритная постановка, необычная. Валерия Баулина: Да, конечно. Вот, кстати говоря, доступность билетов даже по 1000–1500 рублей и так далее, 2 тысячи рублей, пожалуйста, у нас очень много детей приходит на этот спектакль, он любимый, много школьников приходит на этот спектакль, взрослые, семьи. Вот как раз именно этот спектакль говорит о том, что мы доступны. Александр Денисов: Спасибо. Оксана Галькевич: Ну что ж, спасибо. У нас на связи была Валерия Баулина, заведующий билетными кассами Музыкального театра «Геликон-Опера». У нас звонок есть еще один, оказывается, давайте выслушаем нашего зрителя. На связи Александр из Краснодара. Александр, здравствуйте. Зритель: Добрый вечер. Оксана Галькевич: Добрый. Любите ли вы театр так, как любим его мы с Александром? Александр Денисов: А мы его любим. Зритель: Да. Значит, очень просто, это по предъявлению документа вы заказываете по интернету хоть 10 билетов, хоть 10, но заказываете на конкретного человека, фамилию, имя, отчество. Приходите на спектакль, предъявляете паспорт, вас пропускают; вы не можете приехать? – сдайте опять в кассу билет, все. Оксана Галькевич: Ага. А, это ваше предложение, как с перекупщиками, как со спекулянтами бороться, правильно, да? Зритель: Да. Закажите, конкретно на кого заказ, на себя, на ребенка, на соседа, и называете фамилию, имя, отчество... Оксана Галькевич: Как авиабилеты, да, примерно как авиабилеты покупаем? Зритель: Да. Оксана Галькевич: Понятно, спасибо. Александр Денисов: А еще, знаете, предложение есть, Александр, я слышал – просто запретить возврат билетов и все, и точка, и ребятам сразу станет невыгодно, ну куда с ними деваться, вот на руках 100 билетов, все, привет, хочешь – иди смотри. Оксана Галькевич: Так была же эта история, что нельзя было возвращать эти билеты, и, в общем, была такая борьба разных позиций. Ну что ж, спасибо всем, кто был с нами при обсуждении этой темы, друзья. У нас впереди еще одна весьма интересная тема, поговорим о книгах. Расскажите нам – только честно, – что вы читаете.