Выбор между законом и литературными традициями

В книжные магазины 17-летняя Алиса Тарасенко теперь ходит только с родителями, чтобы иметь доступ ко всему ассортименту литературы. На днях ей отказались продать томик Маяковского, сославшись на закон о защите детей от вредной информации.

Алиса Тарасенко, жительница Екатеринбурга: «Попросила подсказать где это все лежит. А там было запечатана книга. Я спросила: а можно просто посмотреть? Они посмотрели, что «18+», сказали, нет, нельзя и развернули меня просто».

Папа Алисы поддерживает увлечение дочери к чтению, и готов покупать ей запретную для несовершеннолетних классику. Лишь бы интерес к настоящей литературе не пропал. Антон Тарасенко считает, что книги с бранными словами воспитали ни одно поколение культурных людей.

Антон Тарасенко, отец Алисы Тарасенко: «Мне кажется, наоборот, полезно что эти вещи у классиков прочитаны. И, мне кажется, более правильно повлияют чем услышанное в комментариях или статьях в интернете, либо условно на улице».

Учителя литературы Наталью Лосеву возрастные маркировки на книгах из школьной программы, мягко говоря, удивляют. Она уверена, что старшеклассников вряд ли шокируют и развратят поэты серебряного века. Словосочетание «били в морду» - вполне себе литературное. А «читать стихи проституткам и с бандитами жарить спирт» - характерные метафоры для имажинизма.

Наталья Лосева, учитель русского языка и литературы: «Есенин изучается очень подробно. Бродский - обзорное творчество. Но у Есенина цикл «Москва кабацкая» - там, наверное, без таких слов и не получится. Но, наверное, это и есть личная специфика, личная особенность авторская».

Продавцы книжных магазинов может и разделяют это мнение, но соблюдать закон обязаны.

Светлана Цепилова, директор книжного магазина: «Пожалуйста, книга сборник Бродского. Содержит она, видимо, такие стихи, которые идут по ограничению, по возрасту «18+». И еще есть стихи, которые содержат нецензурную брань. Поэтому для школьников, видимо, невозможно такое приобретение».

В московских магазинах на всей литературе тоже есть маркировки по возрасту. Книжки для самых маленьких, подростов и совершеннолетних читателей стоят на отдельных стеллажах.

Надежда Михайлова, генеральный директор сети книжных магазинов: «Конечно, если ребенку десять лет, а он покупает книжку «12+» - это чисто рекомендательных характер, и, конечно, мы ее продадим».

Литература со знаком «18+» на обложке, заклеена в пленку и продается как сигареты - по паспорту.

Татьяна Храмова, продавец-кассир книжного магазина: «С возрастным ограничением книги у нас имеют маркировку, выделенную красным маркером. Мы ее, естественно, видим и, если у нас сомнения в возрасте - мы просим предъявить паспорт».

Возрастные маркеры на книги ставят издательства. Редакторы и юристы определяют подходит или не подходит текст для конкретной группы читателей. Некоторые фрагменты издатели просят авторов переписать, чтобы в них не было сцен насилия, эротики, употребления алкоголя или наркотиков.

Елена Широнина, директор по проектам книжного издательства: «Жизненные ситуации они богаче того, что заставляет закон описать. И литература, которая должна ребенка вводить в жизнь, должна отвечать на его вопросы про жизнь, кстати, получается, что она загоняется в очень жесткие рамки, которые все сужаются и сужаются».

На этой неделе в комитете Госдумы по культуре заявили, что собираются пересмотреть закон о возрастной маркировке художественной литературы. Этот вопрос могут рассмотреть уже 11 сентября, после того как депутаты вернутся с каникул.

Сюжет подготовили корреспонденты ОТР Максим Волков и Анна Исаева.

Обсуждение возрастной маркировки книг с писателем Юрием Поляковым смотрите в программе «ОТРажение».