Выборы в Раду 2019: Зеленский формирует однопартийное большинство. Как шло голосование на парламентских выборах на Украине, каковы итоги, и изменятся ли российско-украинские отношения? Константин Чуриков: Ну и сейчас… Оксана Галькевич: Начнем с Украины, уважаемые друзья. Константин Чуриков: С чего же еще? Оксана Галькевич: Отправляемся к соседям – сегодня подводят итоги парламентских выборов в этой стране. Давайте посмотрим. Подсчет голосов по голосованию еще продолжается. И вот смотрите, какие результаты. Константин Чуриков: К этой минуте обработано порядка 70% протоколов. Лидирует партия «Слуга народа» действующего президента Владимира Зеленского – у нее более 42% голосов. Она рассчитывает на большинство мест в парламенте – что позволит впервые в истории Украины сформировать правительство без соглашений с другими партиями. Оксана Галькевич: Без коалиции. Константин Чуриков: Без коалиции. Всего в Верховную Раду прошли пять политических объединений. На втором месте с 13% «Оппозиционная платформа – За жизнь». Третью и четвертую строчки заняли «Европейская солидарность» Петра Порошенко и «Батькивщина» Юлии Тимошенко. Оксана Галькевич: У них по 8%. Там еще есть пятое место – его занял новичок на политической арене, партия «Голос», у нее 6% голосов. А лидер ее – известный, в том числе и в России, фронтмен группы «Океан Эльзы» Святослав Вакарчук. Всего в Верховной Раде 424 места: 225 распределят между депутатами от партий, а остальные получат лидеры голосования по так называемым одномандатным округам. Константин Чуриков: Сейчас разберемся, что все-таки произошло. Почему это важно? И самое главное – как это повлияет на взаимоотношения Украины и России? Оксана Галькевич: И повлияет ли, кстати? Константин Чуриков: У нас в студии – Александр Гущин, доцент РГГУ, эксперт Российского совета по международным делам. Александр Владимирович, здравствуйте. Александр Гущин: Добрый вечер. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Константин Чуриков: Ну смотрите – образуется такая коалиция вокруг действующего президента. Насколько я понимаю, это впервые за долгое время большинство у президента. Как вы думаете, в связи с этим какую политику он будет проводить? Александр Гущин: Ну, во-первых, отвечая на ваш вопрос, хотелось бы отметить, что не то чтобы коалиция политическая, а образуется общественный консенсус вокруг президента. Потому что такие результаты, которые продемонстрировала «Слуга народа» вчера, – это, безусловно, в какой-то степени даже не прогнозировалось ведущими украинскими экспертами и российскими экспертами. Если по пропорциональной части, да, назывались цифры в 40–50%, в этих пределах, то такой успех, которого достигла партия по мажоритарным округам, – вот это было неожиданно, потому что прогнозировалось, ну, 70–80 мест по мажоритарным округам, а в итоге – больше 100. Это говорит о том, что в обществе действительно созрел запрос на перезагрузку – и даже не просто запрос на перезагрузку, а на слом всей прежней модели, парадигмы политической. Потому что во многих округах, а особенно это хорошо видно в центре страны и на юге страны, те мажоритарщики, которые как бы «окормляли» эти округа, которые давали деньги в эти округа, системно работали с этими округами, с электоратом, – они проиграли совсем неизвестным людям: фотографам, креативному классу, условно говоря, условному креативному классу, в основном молодым людям, которые, по большому счету, ни в национальном масштабе, ни в региональном, местном не были известны. Поэтому изменения действительно очень серьезные. И действительно, те результаты, которые продемонстрировала партия Зеленского, позволяют, в принципе, ей не формировать, по большому счету, официально коалицию, а выступать как… Константин Чуриков: …партия большинства. Александр Гущин: …партия большинства в Верховной Раде, да. Оксана Галькевич: Александр Владимирович, это все хорошо. Сейчас, наверное, на подъеме та партия большинства, которая получила вот такие результаты. Но это ведь еще и большая ответственность за те перемены, которые общество очень ждет от них, да? Как вы считаете, вот эта новая сила политическая на Украине – они готовы эту ответственность взять на себя и нести ее? Александр Гущин: Ну, я думаю, если они пришли во власть, то они должны понимать всю меру ответственности. Но вы задали очень важный вопрос, и, пожалуй, даже вопрос ключевой. Потому что тот рейтинг, те результаты, которые демонстрирует «Слуга народа», – это во многом рейтинг лично Зеленского. Кстати, рейтинг падал в конце июня месяца. И когда Зеленский совершил турне по стране, распекал чиновников в Борисполе, увольнял, даже говорил об увольнениях там, где особо права и не имел об этом говорить по закону, – это сыграло в плюс. Поэтому во многом это личная ответственность Зеленского. Какой бы премьер ни был и как бы парламент дальше ни голосовал, многое из того, что будет сделано в ближайшее время, падет все равно на него, и он будет нести эту ответственность. Это первый аспект. Второй момент – это то, что сама «Слуга народа» – это очень рыхлая структура. Я бы вообще ее не называл партией. По большому счету, это движение – но движение даже не в смысле организационном, а это такое общественное движение, с точки зрения вообще запроса общества, куда надо идти, к чему прийти. Поэтому, строго говоря, говорить о «Слуге народа» как о такой выстроенной и четкой структуре нельзя. Тем более там внутри имеется целый ряд групп влияния, различного финансирования, в том числе, кстати, и западного влияния. И вот как это будет внутри «Слуги народа» выстраиваться? Не получится ли из этой рыхлости внутренняя конфликтность? Это очень большой вопрос. Мне представляется, что риски такой конфликтности очень высоки – даже при условии, что Зеленский заявил, что премьер будет сугубо техническим премьером. То есть это должен быть, с его точки зрения, человек, который не был в прошлой власти, но при этом экономист. Вот эксперты уже называют там и Рашкована, и Витренко, и Коболева, и даже Данилюка. Но эти все фигуры – они очень сильно интегрированы в Запад, как бы в эту транснациональную систему, которая таким образом, безусловно, будет влиять. И связи с МВФ, конечно. Оксана Галькевич: Костя, прости. А нам ждать ли каких-то неожиданных фигур в этом списке? Или вы считаете, что выбран будет премьер из тех лиц, которые вы уже перечислили? Александр Гущин: Я думаю, что… Оксана Галькевич: Это ведь говорит о курсе определенном, вполне понятном. Александр Гущин: Ну, нельзя сказать, что эти фигуры совсем неизвестные. Все-таки один человек работал исполнительным директором… Оксана Галькевич: Я имею в виду тех, которых нет в списке, которых вы назвали. Александр Гущин: Другой – в «Нафтогазе». Ну, совсем неожиданных фигур не будет. Другое дело, что это будет, скорее всего, молодая какая-то фигура, да, экономист. Но вот тот тренд либеральный, а они его иногда называют… По-моему, если мне не изменяет память, Стефанчук говорил о либертарианстве. Ну, наверное, они путают либертарианство и либерализм – это все-таки разные вещи. Но вот этот либеральный курс – курс на сотрудничество с западными структурами, с транснациональными структурами – он, конечно, будет. И это ставит вопрос о соотношении влияния внешних сил и внутреннего национального олигархата, который тоже будет очень важен. Константин Чуриков: Вы знаете, у нас в стране сложилась такая мода – обсуждать Украину, ну, просто ради того, чтобы ее обсуждать. Нам интересно все-таки, что в отношении России будет сделано, что будет сделано в отношении ДНР и ЛНР, потому что там русскоговорящие, русские люди, по сути, живут. Вот здесь какие сигналы мы слышали до выборов? И что мы можем услышать или слышим уже сейчас? Александр Гущин: Ну, обсуждать, конечно, нужно, только это надо делать без излишней истеричности, как это часто иногда бывает. Обсуждать это нужно. И это объективно нужно, потому что это наши соседи. Так или иначе мы к этому будем возвращаться, потому что известный принцип: от географии и от связей таких никуда не уйти. И это хорошо. Что касается отношений между нашими странами – какого-то прорыва я в ближайшее время не ожидаю. Безусловно, позитивно то, что в парламент не попали разные лидеры добробатов, люди в камуфляжной форме и так далее. То есть, по большому счету, сформируется парламент «белых воротничков», такого среднего класса и выше среднего класса, которые будут составлять бо́льшую часть этого парламента. То есть радикализм в этом парламенте… При том, что там будет присутствовать партия Порошенко «Европейская солидарность», тот же Вакарчук, который, в общем, далеко, мягко говоря, не пророссийский политик, но все равно структура парламента будет такой более среднеклассовой, я бы сказал. А что касается… Константин Чуриков: А среднего класса, извините, на Украине много сейчас? Александр Гущин: Ну, вы знаете… Что подразумевать под средним классом? Конечно, наверное, строго говоря, нет, немного. Но отдельные отрасли в жизнедеятельности в этом парламенте будут представлены – и в политической сфере, и в экономической сфере, и предпринимательство, IT-сектор довольно важное значение имеет. Он есть, конечно. Но опять же возвращаюсь к вашему вопросу. Радикализма будет меньше, но прорыва по Донбассу, например, и в Минском процессе быстрого не будет. Оксана Галькевич: Вот я как раз хотела спросить. Вы сказали о том, что «Слуга народа» – это даже не партия, а скорее такое движение общественное, которое сформировано неким общественным запросом на внутренние перемены. На внутренние перемены – понятно. Очевидно, там должна быть какая-то позиция: в какую сторону, в каких направлениях и как страна будет идти? Я имею в виду Украину. А вот это общественная сила «Слуга народа» – есть ли там запрос именно в отношении России? И если есть, то как он выглядит? Александр Гущин: Вы знаете, если мы посмотрим предвыборную риторику, то были взаимоисключающие заявления – и от самого Зеленского, и от его группы, которая вокруг него. Оксана Галькевич: То есть позиции нет? Александр Гущин: Во многом, наверное, это было связано с тем, что он хотел сохранить электорат и на западе, и на востоке, удержать его вокруг себя – что, в общем, как мы видим, надо сказать, удалось. А дальше уже нужно будет предлагать свои варианты. Потому что анонсированная программа урегулирования, которая была, она так и не была представлена в итоге. Я думаю, что так или иначе в течение этих месяцев ближайших новой украинской власти придется что-то артикулировать. Другое дело, что это может не вполне устраивать и, наверное, даже не будет в полной мере устраивать политические силы по ту сторону линии соприкосновения и Москву (что там говорить). Поэтому определенные подвижки есть, мы видим, и в трехсторонней контактной группе, и разведение сил в Станице Луганской. Но теперь задача – придать этому больший импульс. Я думаю, что вот здесь, учитывая те изменения, которые произошли в Раде, надежда определенная есть, но на быстрое продвижение в этом переговорном процессе и на запуск какой-то новой дорожной карты я бы пока не рассчитывал. Что касается общего вектора внешней политики, то я думаю, что прозападный вектор в целом сохранится. Во-первых, это просто уже инерция. Политические элиты, Запад зашел – и американцы, и европейцы – слишком глубоко туда. Изменилась очень серьезно экономическая структура страны. При всем том, что товарооборот с Россией сохраняется, при всем том огромном падении, а сейчас он даже растет, то есть это как бы объективный показатель, но все равно вот этот прозападный вектор сохранится. Тем более мы видим, что, в общем-то, если говорить о сугубо пророссийских силах, как «Оппозиционная платформа» Медведчука – Бойко, то она получила, конечно, много голосов. По-моему, пока по предварительным данным 12–13%. Но она осталась в такой нише востока Украины, это такая довольно узкая региональная ниша. То есть это нишевая политическая сила, которая (и это очень хорошо) будет представлена в парламенте… Константин Чуриков: Кстати, второе место. Александр Гущин: Это второе место. Но это, наверное, не совсем то, на что изначально рассчитывали. Я имею в виду, что все-таки мне представляется, что можно было рассчитывать на 15–16% и больше. Оксана Галькевич: Александр Владимирович, коротко, опять к одному слову хочу добавить. Вы сказали, что по инерции страна уже так или иначе идет в таком некоем прозападном направлении. Но одно дело – идти по инерции, которая угасает (вспоминаю физику), угасает, угасает и угасает; а другое дело – когда все-таки идти по инерции, которая поддерживается толчками какими-то. С Украиной, собственно говоря, как? Они действительно идут по инерции, и это угасающее движение в этом направлении? Или… Александр Гущин: Вот ту ситуацию, которую сейчас мы наблюдаем на Украине, ее сконструировала прошлая власть и лично Петр Алексеевич Порошенко, потому что это его ответственность за то, что случилось с ним и с другими политическими силами, которые продемонстрировали свое политическое банкротство или, мягко скажем, неудовлетворительные результаты и ушли в это электоральное гетто, условно говоря, Западной Украины, как это сделала «Европейская солидарность». Те недостатки инфраструктурного развития, реформ, антикоррупционной борьбы и так далее не удалось скрыть за институциональным фасадом, сколько бы они ни создавали НАБУ и так далее. Система не работала. Поэтому сейчас это попытка придать как раз новый импульс тому прозападному вектору, так скажем, на более технократических основах, лишенных вот того вектора «Армия, язык, вера», который пропагандировал активно Порошенко, при этом сам по себе являясь олигархом, но ни в коем случае не идеологическим националистом. Оксана Галькевич: Ну, с языком там все понятно, в какую сторону идет, даже без пропаганды. Александр Гущин: Да, это совершенно верно. Константин Чуриков: Я думаю, сейчас импульс нашей беседе придаст Галина из Москвы. Галина, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте, Галина. Зритель: Я родом из Донбасса многострадального. Я знаю только одно: Донбасс не сдастся никогда! Но я живу в Москве давно – университет, замужество. Ну, все, как у всех. Страна была одна. И разногласия между западом и востоком были всегда. Просто тогда жестче власть была. Ну, страна была другая, и политика была другая. И это все было. Я же помню, как приезжали к нам на море (я из Мариуполя – ну, Жданов по тем временам назывался город) с Западной Украины. Вот язык, менталитет, образ мыслей, как они себя вели. И наши ребята (извините за подробности) побивали их часто, было дело. Ну, вот так. Надо своими делами заниматься, укреплять свою армию, промышленность и думать о себе. Все! Константин Чуриков: Галина, а за что побивали-то в те времена советские? Зритель: Понимаете, вот это отношение свысока. Они пытались это продемонстрировать очень нагло и наглядно, так скажем. Вот это превосходство над востоком – это было, было. Оксана Галькевич: Можете тоже побеседовать. Константин Чуриков: Спасибо за ваш звонок. Оксана Галькевич: Если у вас есть вопросы какие-то к телезрителю или комментарии… Александр Гущин: Тему затронула зрительница очень серьезную. Потому что, во-первых, эти выборы показали, что разделение страны продолжает оставаться. И вот эти (то, что мы сказали) два крыла: с одной стороны – «Оппозиционная платформа», с другой стороны – «Европейская солидарность», они строго фиксируются на востоке и на западе страны. Поэтому, да, Зеленский объединил очень большую часть населения, но в случае провала «Слуги народа» в реальной власти, в реальной политике это разделение будет опять усиливаться. Это первое… Оксана Галькевич: Подождите. Ну, восток и запад – это все-таки две такие территории, как лепестки. А есть еще огромный центр Украины, и достаточно большой. Александр Гущин: Да. В центре он много взял. И в столице, кстати, за него проголосовали практически все, если мне не изменяет память. Все мажоритарные округа Киева поддержали «Слугу народа» – что очень важно, потому что за Киев борьба всегда была очень серьезная у ведущих партий. Но опять же повторюсь, что это разделение сохраняется. Мы сейчас не будем, потому что времени мало, вдаваться в историко-культурные особенности, в экономические особенности всего этого процесса, но тот факт, что это есть… И сказать, что страна уже безропотно и безоговорочно сшита – конечно, пока говорить об этом рано. И те факты, которые зрительница приводила по поводу того, что было раньше в бытовой сфере, – это действительно было так. Константин Чуриков: Елена из Москвы спрашивает по SMS: «Как вы считаете, возможен ли распад Украины?» Александр Гущин: Ну, я думаю, что… Я вообще скептически отношусь к таким утверждениям, что вот страна распадется и так далее. Я думаю, что нет. Исходя из того, что мы сегодня наблюдаем, скорее… Там могут происходить различные дисфункциональные процессы, особенно в случае провала нового правительства. Мы видим, что в стране довольно тяжелый экономический кризис, ответственность за который практически полностью лежит на нынешнем правительстве Гройсмана и на бывшем президенте. Но сказать о том, что будет распад страны – я бы пока поостерегся так прогнозировать. Оксана Галькевич: Смотрите, наши телезрители рассуждают вот каким образом. Они говорят, что Украина неспроста выбрала то направление, в котором она сейчас движется. «Если бы украинцы захотели жить так же, как живут россияне, соответственно, они по-другому бы строили отношения с нашей страной». Как вы считаете, насколько вообще это оправданная точка зрения? Вот смотрят они на нас, ближайшие соседи – и не очень им нравятся наши дела: экономика, политика, еще какие-то моменты. Им интереснее какие-то… Александр Гущин: Вопрос привлекательности образа России, российской «мягкой силы» и нашей политики – это действительно серьезный вопрос. Потому что если мы посмотрим на весь постсоветский период, то – что говорить? – ошибок было много сделано в отношении не только Украины, но вообще всего постсоветского пространства. Я имею в виду стратегию и тактику нашей политики. Другое дело, понимаете, что этот прозападный вектор ведь начался не с Порошенко, а еще с 90-х годов. Те же процессы языковые, процессы сотрудничества с НАТО, с разными другими западными структурами – они активно шли еще при Кучме, продолжались после Оранжевой революции. Евроассоциацию инициировал не Порошенко, а известно, какой президент, который уехал из страны в результате Евромайдана 2013–2014 годов. Поэтому такой тренд имел долгосрочное значение. Другое дело, что, конечно, концепция моста и связей между Западом и Россией для Украины была бы оптимальна. В принципе, возврат к ней в дальнейшей стратегической перспективе был бы, с точки зрения национального развития украинского общества, наиболее выгоден для страны и для украинского народа. Но пока, к сожалению, мы этого не наблюдаем. Константин Чуриков: Наша сегодняшняя тема очень интересует Галин. У нас была Галина из Москвы, а теперь – из Подмосковья. Здравствуйте, Галина. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Зритель: Добрый день. Константин Чуриков: Добрый. Зритель: Дело в том, что… Я хочу сказать, что я сама русская, я родилась в Подмосковье, здесь закончила вуз. А вышла замуж за украинца и уехала в Киев. Вот с 74-го года я живу в Киеве. Сейчас я просто в Подмосковье за мамой ухаживаю. Вы знаете, у нас все хорошо. Просто так про Россию, как вы про Украину, у нас не говорят в Киеве. Понимаете? Там в основном на телевидении свои какие-то проблемы решают. У вас в России так много проблем! И почему-то на первом месте – Украина. Это неправильно. Константин Чуриков: Нет, Галина, справедливости ради, мы сегодня… Оксана Галькевич: Это не про нас, не про Общественное телевидение России. Константин Чуриков: Мы – ОТР – сегодня сделали исключение просто. Поскольку выборы прошли, мы об этом говорим. Оксана Галькевич: Важные вещи, так или иначе, да. Константин Чуриков: А так, вы сами знаете, как мы чествуем Украину своим вниманием. В общем-то, никак, да? Оксана Галькевич: Что-то еще, может быть, добавите? Или вы только по поводу… Зритель: Нет, я хочу сказать, что и к русским хорошо относятся. Я, например, плохо говорю на украинском языке, но все прекрасно понимаю. И никто со мной… это не ставится мне в пику. Мало того, у меня сваты с Западной Украины. Представляете? И мы с ними нормально… Я ездила во Львов, мы с ними нормально общаемся. Оксана Галькевич: У нас Оксана тоже нормально на українській мові розмовляє. Спасибо, Галина, спасибо. Оксана Галькевич: Понимаю, да. Галина… Александр Владимирович, простите. Очень много собеседников. Александр Гущин: Буквально добавлю пару слов. Тоже правильное замечание – в каком смысле? Ну, говорить об Украине надо. Вы сказали: «Не очень говорим». Говорить надо. Вопрос – как? Константин Чуриков: Просто, понимаете, все вокруг наперебой, с мордобоем… Александр Гущин: В каких форматах? И как раз отличаться можно форматом разговора. И это уже будет выгодно отличать. Это первое. А второе – то, что она сказала про влияние националистов. Ну, мы видим электорально, что 2% получили те националисты, которые истинные националисты: партия «Свобода», Кошулинский и так далее. То есть это очень небольшой показатель. Вероятно, они на грани получения госфинансирования, потому что партии, которые 2% получают, они получают госфинансирование. Например, знаменитая «Партия Шария» получает, по-моему, около 3% – и тоже получит. Так что вот этот националистический электорат – на самом деле он крикливый очень, он ходит на акции, умеет устраивать давление, но в общей массе радикалов, если брать все общество, конечно, не так много, не так много. Оксана Галькевич: Знаете, как в известной истории про Черчилля: «Аргумент слабый. Добавить голос». Это я про тот самый электорат, который слаб, но очень криклив, да? Александр Гущин: В какой-то степени – да. И потом, эта риторика берется на вооружение политиками, которые вовсе не являются истинными националистами, как это сделал, например, Порошенко, «Радикальная партия Ляшко» и так далее. Можно много примеров привести. Оксана Галькевич: Ну, понимаете, одно дело… Мало ли что там в толпе кричат. Он ведь не просто так взял это на вооружение. Получается, что он сделал неправильную ставку политическую, не на то поставил? Александр Гущин: Он ушел в это электоральное гетто, Порошенко. А то, что мы сейчас видим – показатели по Киеву, по Центральной Украине – это говорит о том, что на первое место в общественном запросе выходят социально-экономические вопросы для каждого конкретного гражданина… Константин Чуриков: Вот! Внутренние. Александр Гущин: …а не национализм, не идеология. Она тоже будет, конечно, оставаться и влиять. И в Раде мы это увидим, и вне Рады. Но в целом пока это так. Константин Чуриков: Так вот, и нам зрители пишут, практически каждый второй: «Вы что, там с ума сошли с этой Украиной?! Думайте о внутренней экономической ситуации». А может быть, правда, с обеих сторон… Как нам Галина сказала про киевлян: «Да не обсуждают там Россию! Господи, своих проблем полно!» Может быть, людям как-то, телевидению взять паузу и не мешать политикам решать свои вопросы? Александр Гущин: Ну, я не согласен, что Россию не обсуждают, потому что Россию обвиняют в том, что происходило на Донбассе в последние годы, Россию обвиняют в определенном давлении на международной арене украинские эксперты и лидеры общественного мнения. Поэтому Россию там, конечно, обсуждают, и порой далеко не с позитивной стороны, к сожалению. Поэтому обсуждать и Украины мы будем. Я еще раз говорю, что обязательно это делать нужно. Только это делать нужно с людьми, знающими эту страну, выстраивать по возможности диалог. А то, что это не мешает заниматься внутренними делами… Научиться, чтобы это обсуждение не мешало заниматься нашими внутренними делами, потому что при всем при том Россия – это очень большая страна, она будет так или иначе объективно оказывать влияние на все соседние страны на постсоветском пространстве. И эта тематика и в рамках нашей внешней политики, и общественного дискурса все равно будет оставаться. Константин Чуриков: Спасибо. У нас в студии был Александр Гущин, доцент РГГУ, эксперт Российского совета по международным делам. Александр Гущин: Спасибо. Оксана Галькевич: Вот нам пишет Карелия: «Украина выбрала Запад. А нам нужно бы и о своей стране подумать». Думаем, друзья! Впереди у нас исключительно российские темы. Собственно, как и всегда, в 99% случаев на ОТР.