Александр Денисов: Тут у меня в моей серой бумаге написано, что Правительство утвердило долгосрочную программу занятости молодежи до 2030 года. По статистике, молодежная безработица в три раза выше, так сказать, «взрослой» – среди тех, кому за 30. Решать проблему намерены по формуле «вуз + бизнес»: рынок формирует потребности, которые цифры передает институтам, а Правительство субсидирует те компании, которые возьмут молодых специалистов без опыта работы. Предусмотрено также и содействие в переезде в другой регион. Об ответственности бизнеса в этом вопросе говорил сегодня и президент на съезде Российского союза промышленников и предпринимателей. Владимир Путин, президент Российской Федерации: Уверен, что благодаря именно такому настрою бизнеса эффективно сработали масштабные меры поддержки экономики, занятости, системообразующих отраслей, которые реализовало государство. Этот опыт партнерства, безусловно, нам всем нужно укреплять. Он необходим и для ответа на нестандартные, подчас даже экстраординарные вызовы, и, что не менее важно, – для решения задач долгосрочного развития страны. А мы сейчас выходим именно на такой этап, когда после быстрого восстановления нам нужен быстрый и качественный рост. Предстоит масштабная трансформация всей экономической жизни. Это и цифровизация, и экологическая повестка, и создание фактически новых отраслей, фронтальное развитие инфраструктуры. Эти задачи мы также будем решать вместе – безусловно, по-другому невозможно себе это и представить. Тамара Шорникова: Долгосрочная… Александр Денисов: В серой бумаге, Тамара, твоей написано. Тамара Шорникова: Ты знаешь, что пока один только голос за серый цвет? Александр Денисов: Один, да. Ладно, прости, прости. Тамара Шорникова: Между прочим, у нас самые дипломатичные зрители: пока лидирует вариант «серо-зеленая». Ну, ближе к делу. Долгосрочная программа занятости молодежи должна ежегодно охватывать около 200 тысяч выпускников вузов и техникумов. Планируется, что к 2024 году должны быть трудоустроены 85% выпускников, а 2030-му – 92%. Расскажите, если как раз вы выпускник в поиск работы, легко ли ее найти. Есть ли у вас, может быть, конкретное место уже, куда вы собираетесь отправиться после окончания вуза? Рассказывайте о планах, звоните, пишите. Александр Денисов: И у нас на связи Лев Соколов, эксперт в управлении персоналом, доктор экономических наук, профессор, директор программ развития группы компаний Detech. Тамара Шорникова: Здравствуйте. Лев Соколов: Здравствуйте. Александр Денисов: Лев Александрович, здравствуйте. Тут статистика приводится в приложении к постановлению Правительства, к подписанной программе: безработица среди молодежи до 30 в три раза выше «взрослой». Чем объясняется такой серьезный перепад, такое серьезное различие? Лев Соколов: Вы тут тему цветов затронули. Моя молодежь дома, дети и внуки, не серые, не зеленые, а более яркие цвета используют. Что касается статистики. Как известно, три проблемы. Первая – в самой молодежи. Я уже больше 30 лет с этой самой молодежью работаю и как работодатель, и как преподаватель, и в других качествах. В общем, могу сказать, что если брать вузы, то с курса второго-третьего наиболее талантливые и реально способные ученики, простите, студенты уже разобраны, поэтому остаются к выпускным курсам те, кто по каким-то причинам ничего не смог к этому моменту сделать. Вторая тема – да, у работодателей, действительно, есть определенные предубеждения. Но и сами тоже виноваты, потому что наши исследования показывают, что если говорить о мотивации молодых людей, то первые факторы – это карьера и зарплата. Но! Вот я здесь на чем сделал бы акцент? Проблема не в том, что… Понимаете, если молодой человек не дурак, не совсем глупый, он понимает, что на стартовом месте работы, наверное, вряд ли он будет получать как генеральный директор и соответствующую должность занимать. Но ему очень важно показать вот этот путь: что ты должен сделать, какие вещи ты должен совершить для того, чтобы подняться по карьерной лестнице и получить желаемый уровень дохода? Александр Денисов: А сколько получают на старте ваши студенты? Лев Соколов: А? Александр Денисов: Лев Александрович, сколько получают на старте ваши студенты, которые, как вы говорите, со второго-третьего курса уже начинают выходить на рынок? Лев Соколов: Слушайте, у меня разные студенты. У меня есть студенты, которые из Москвы, есть студенты, которые из Китая, есть студенты, которые из российской провинции. Про китайских студентов не могу сказать. А среди тех, кто у меня выпускается в Москве, то это ребята, часть из которых начинают собственные бизнесы. Ну, где-то от 50 тысяч получают. Среди студентов, которые живут в российских регионах – ну, зависит опять же от региона, но определенно выше среднего по рынку. Александр Денисов: В вашем ответе на первый вопрос содержится, на мой взгляд, и совет: не нужно дожидаться выпускного вечера, а выйти на рынок уже… На каком курсе? На третьем, может быть, на четвертом. То есть плавно входить, когда у тебя есть возможность выглядеть в своей профессии новичков, неофитов. Потому что чем дальше ты живешь, тем больше к тебе претензий будут предъявлять, и уже с дипломом тебя будут оценивать как неготового специалиста. А когда у тебя еще диплома на руках нет, то вроде бы «полуфабрикат», и каждому приятно из него что-то приготовить, любому бизнесмену и предприятию. Так ли это? Лев Соколов: Совершенно точно! Более того, с вашими коллегами, начинающими журналистами, как раз именно в таком качестве я и несколько раз общался, когда еще на стартовых позициях, я не знаю, на первых, на вторых курсах люди пытаются, приходят, берут интервью. И это не только журналистов касается. Ты должен думать о своей работе, о том, какую позицию ты будешь занимать, ну, в идеале вообще до того, как ты поступил в университет. Ну а если уж поступил, то с первого курса точно. Александр Денисов: Начинать работать? Лев Соколов: Начинать готовить себя к тому, чтобы работать. Но здесь вы верно заметили: у современных российских, ну и не только у российских (высшее образование ругают во всем мире), университетов тоже есть проблема: такая «академическая» наука (я как доктор наук могу себе позволить, наверное, такую фразу) – это один мир, а реальная практика очень часто – это совсем другой мир. Я это вижу и по своей специальности, и в сфере управления персоналом. Я это вижу и по тем организациям, с которыми я работаю, а этот спектр очень широкий – начиная от розничной торговли и кончая промышленными, горнодобывающими компаниями. И я все время слышу одно и то же, ну знаете, как в старой, советской еще поговорке: «Забудь все, чему тебя учили в университете». К сожалению, в современной нашей нынешней системе образования роль практиков, количество людей, которые могут реально дать квалификацию, научить реальной жизни, очень мала. Это так. Тамара Шорникова: А что вы посоветуете абитуриентам, может быть, как выбирать вуз? Или, может быть, в принципе сейчас уже пришла пора отменить вот этот этап между школой и работой? Найти какую-то обучающую программу на онлайн-платформе, а сейчас таких много. Больше заниматься практикой. Зачем тратить пять-семь лет на обучение в вузе, если потом знания в любом случае нужно будет перековывать уже на практике? Лев Соколов: Совершенно верно. Я бы так сказал: современная эпоха по факту, не в теории, не в головах чиновников, а по факту – это эпоха очень многоаспектная. То есть здесь, действительно, есть и поле для тех, кому нужно… Ну, я слабо себе представляю врача, например, который бы, посмотрев какие-то видеокурсы, пошел бы оперировать. Тамара Шорникова: Это безусловно, да. Есть профессии… Лев Соколов: Очевидно, что для ряда специальностей, действительно, необходимо серьезное фундаментальное образование. Но, с другой стороны, совершенно верно, очень много областей, где не нужно тратить несколько лет на эти фундаментальные программы по каким-то федеральным государственным тяжеловесным стандартам, для того чтобы приобрести квалификацию. И здесь опять же, наверное, вопрос к нашему законодателю во многом, потому что во многих и профессиональных стандартах, и в других требованиях я вижу, когда требуется высшее образование, более того – «профильное» (опять же в кавычках). А что такое «профильное»? Образование в тех специальностях, где это по факту совершенно не нужно. Поэтому, да, вот это многообразие необходимо. Александр Денисов: Лев Александрович, еще мы вернемся к тем ребятам, которые в процессе обучения начнут себя пробовать, так сказать, ставить удар. Стоит ли им непременно забивать голову уровнем зарплаты и вообще в принципе зарплатой? Вы сказали: «Забудь то, чему тебя научили в вузе». Может быть, это, конечно, и спорный момент. Может быть, не все стоит забывать. А стоит ли забыть поначалу про зарплату напрочь? Вот тут какой совет? Лев Соколов: Я думаю, что да. Это и мой личный опыт, и опыт многих, очень многих людей, которых я знаю. Ну знаете как? Такая древняя тоже пословица: «Не надо стремиться быть лучше остальных, надо стремиться сегодня быть лучше, чем ты был вчера». И вот это, наверное, ключевой момент. Если ты сегодня превосходишь себя вчерашнего, если ты сегодня можешь добиваться результата и для себя, и для работодателя больше, чем ты добивался вчера, то зарплата не замедлит прийти. Это правда, ребята. Я сейчас обращаюсь, понятно, не к вам, уважаемые коллеги. Хотя вы, наверное, тоже хороший пример. Я сейчас обращаюсь к тем молодым людям, которые меня, надеюсь, слушают. Ребята, случай поджигает костер, но сначала надо собрать хворост. Вот это очень важный момент. Александр Денисов: А как не зависнуть на позиции стажера? Лев Соколов: А как не зависнуть? Нужно демонстрировать результат. Как только ты будешь демонстрировать результат… Понимаете, особенно в бизнесе, я сейчас не беру государственные структуры, но и государственные структуры тоже сейчас очень сильно разворачиваются в сторону результата. Понимаете, ни один предприниматель, ни один владелец компании не дурак. И если он видит, что есть человек, который приносит компании и, соответственно, ему как собственнику деньги – ну, вы знаете, таких людей всегда продвигают. Тамара Шорникова: Лев Александрович, вот смотрите, как вы оцениваете такие достаточно амбициозные планы Правительства? К 2024 году должны быть трудоустроены 85% выпускников, к 2030-му – 92%. При этом среди мер, которые пока видела, – субсидии работодателям, которые соберутся нанимать молодых специалистов. Но я не сказала, что они бы существенные. Там, по-моему, несколько минимальных размеров оплаты труда. Понятно, что потом-то его самостоятельно нужно будет кормить, воспитывать и обучать. Лев Соколов: К планам чиновников я отношусь скептически, потому что из того, что и от вас сейчас слышу, и из того, что успел прочитать, знаете, это то, что называется «план по валу». Трудоустроены 85% выпускников? А каких выпускников? Что мы сделаем для того, чтобы эти выпускники трудоустроились? Как мы сделаем так, чтобы выпускники… Ведь здесь вопрос во многом опять же в профориентации, потому что вот эта эпоха юристов и экономистов, когда у нас каждый считал своим долгом обязательно получить такую «корочку», ну, она уже показала свою несостоятельность. Сейчас многие молодые люди принимают решение о том, куда им идти. Вот вы даже сейчас показываете рабочие профессии. Причем опять надо понимать, что современные рабочие – это не кувалда какая-то. Даже как у вас сейчас на экране, это высокотехнологичные производства. Мы работаем с компаниями, где высококвалифицированные рабочие превосходят инженерно-технических работников часто. И вопрос профориентации – это очень важно. Я пока в документах Правительства, кроме плана по валу, ничего, никаких механизмов не увидел. Надеюсь, что в ближайшее время они появятся. Александр Денисов: Лев Александрович, да пусть они идут в юристы! Сейчас хорошего адвоката не найдешь. Ты перелопатишь человек семь, прежде чем тебе попадется толковый человек с опытом, с пониманием, как выстроить стратегию, представляя твои интересы. Нет их, понимаете? Вот учатся, а толковых нет. Поэтому, как вы совет давали: учитесь – деньги придут. Даже и тут надо. Юристы тоже хорошие нужны. Тамара Шорникова: Спасибо. Александр Денисов: Лев Александрович, да, спасибо. Лев Соколов, эксперт в управлении персоналом, доктор экономических наук, профессор, был у нас на связи. А у нас еще один специалист… Тамара Шорникова: Но прежде давай послушаем телефонный звонок. Александр Денисов: Давай. Тамара Шорникова: Сергей, Новосибирск. Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Меня зовут Сергей. Я хотел бы поделиться своим опытом. Я работал в авиакомпании S7. Получается, тоже проходил переквалификацию на программиста. То есть я работал программистом, но у меня не было высшего образования. И получается, что получение высшего образования, наоборот, явилось препятствием для продолжения работы в компании. То есть получается какая-то обратная ситуация, когда получение высшего образования является препятствием для работы. Вот такой опыт. Тамара Шорникова: А вы переквалифицировались из кого? Кем до этого работали? Зритель: Ну, у меня есть диплом магистра. Я предполагал, что буду продолжать научную работу. Но дальше понял, что я все-таки работаю как инженер, но у меня не было инженера-программиста. Получилась такая ситуация, что когда я получил инженера-программиста, то тогда возникла некая ситуация в авиакомпании «S7 Информационные технологии», которая… Александр Денисов: Сергей, еще раз. Вы пришли на работу, у вас высшего образования не было, вы работали и параллельно еще поступили и отучились, правильно? Зритель: У меня есть высшее образование, но предполагалась научная работа. А я хотел подтвердить свою квалификацию программиста. Тамара Шорникова: А работодателя что не устроило? Может быть, вы как-то отвлекались от основной работы на обучение? Зритель: Вот такая корпоративная культура у нас, что не поддерживается новосибирское образование. Какие-то палки в колеса постоянно. То есть именно образование не совсем поддерживается. А у меня ситуация другая – у меня кредиты срываются, то есть у меня кредитная история теряется. То есть потеря работы… Вот еще такая ситуация. То есть у нас все-таки надо смотреть на уклон, как обучить взрослого человека. Вот тот акцент более важен. Потому что у него могут быть кредиты, и эти кредиты уже… Тамара Шорникова: …сами себя не выплатят. Александр Денисов: Безусловно, они управляют нашей жизнью. Сергей, спасибо. У нас на связи Владимир Владимирович Карачаровский, кандидат экономических наук, доцент Департамента прикладной экономики Высшей школы экономики. Владимир Владимирович, добрый вечер. Владимир Карачаровский: Здравствуйте. Александр Денисов: Владимир Владимирович, вот мы говорили сейчас со Львом Соколовым, экспертом по управлению персоналом, о том, что выходить нужно на втором-третьем курсе на рынок, пробовать себя. Мне на Фестивале молодежи и студентов попался испанец один, он майку с Лениным подарил, говорит: «У меня не было детства. Я с детства работал на этих курортах, лежаки расставлял, коктейли приносил богачам. Вот у меня не было детства». И он борется с этой ранней занятостью на Западе. Столь ли хорош этот совет? Не останутся ли эти студенты без молодости? Это все-таки тоже жизненный багаж, может быть, даже не маловажный. Связи завязываются именно на факультетах. Вот посмотрим среди наших крупных экономистов – они все учились, жили в одной комнате в общаге на экономфаке в МГУ, юристы и так далее, журналисты. Не обкрадываем ли мы себя, вот так рано выходя на работу, еще в процессе учебы? Владимир Карачаровский: Понятно. Ну, я бы сказал так: ребята молодые, которые учатся в бакалавриате или в специалитете, то есть когда мы говорим о первом, например, высшем образовании, которые со второго-третьего курса пытаются полноценно работать, они рискуют остаться, с моей точки зрения, не просто без молодости, но и без карьеры. И я категорически против того, чтобы те или иные программы так или иначе поощрялись, совмещение работы с учебой, когда речь идет о первом образовании, когда человек должен быть сосредоточен на получении знаний. Понимаете, есть человеческий капитал, есть такое понятие. Вот он есть общий и специфический. Специфический человеческий капитал – это как раз то, чего выпускникам вузов, например, всегда не хватает. Ну и вообще выпускникам, в том числе средних специальных учебных заведений. Не хватает опыта. И это понятно. И в этом ничего страшного нет. Потому что суть и смысл образования первого – это дать фундаментальные знания и способность мыслить, умение мыслить профессионально. И человек, не имеющий опыта, но взявший от вуза эту главную ценность – умение мыслить и ключевые, фундаментальные вещи профессии, он специфический капитал получит очень быстро, он разберется со всем, ему даже не нужно для этого давать много времени. А вот если человек со второго или третьего курса работает, учится на тройки, то как специалист он, конечно, проигрывает. И в перспективе, даже если на начальных этапах, да, у него будет более успешная карьера, чем у людей, которые инвестируют в образование… Ну, это доказано в экономике. Есть теория Гэри Беккера, он ввел понятие «человеческий капитал». Ранее было это понятие Теодором Шульцем еще введено. Человеческий капитал – это и есть показатель то, что нужно в свое время отказаться от быстрых заработков и инвестировать в свое обучение, в развитие мышления. И тогда в перспективе вы обыграете, в том числе по зарплате, обойдете тех, кто отказался от обучения в пользу ранних заработков. Тамара Шорникова: Владимир Владимирович… Александр Денисов: Владимир Владимирович, вы знаете, с вами согласен Николай Васильевич Гоголь. Тамара, уж прости, никак не могу не процитировать. Он говорил: «Поднимайте все в молодости, потом не поднимете». В «Мертвых душах» говорил. Владимир Владимирович? Владимир Карачаровский: Совершенно верно. Ну смотрите. У нас же как? У нас сейчас образование двухступенчатое: есть бакалавриат, есть магистратура. Вот когда мы говорим о магистратуре… То есть первые четыре года – это бакалавриат. Вторые два года, последующие – это магистратура. Вот на этапе магистратуры, когда человек уже получил основную специальность, он может совмещать работу с учебой, пожалуйста. Для этого есть вечерняя, очно-заочная форма образования, онлайн-программы. Магистратура позволяет сделать очень многое. Вот здесь все в порядке, да? Но когда речь идет о первом образовании, ну нельзя допускать совмещения работы с учебой. Тамара Шорникова: Владимир Владимирович… Владимир Карачаровский: Важно – программы должны нацелены не на то, чтобы поощрять совмещение работы с учебой, а чтобы гарантировать студентам такую стипендию, на которую они могли бы покрывать хотя бы свои первичные нужды, потребности человеческие и иметь возможность сосредоточиться на образовании. И тогда мы получим перспективную экономику, мы получим людей, которые эту нашу экономику наконец из ловушки технологической отсталости вытащат. Тамара Шорникова: Владимир Владимирович, со всем уважением к нобелевскому лауреату Гэри Беккеру, но жил-то давненько. Гоголь – еще раньше. Соответственно, можем ли мы руководствоваться их мудростью и опытом сейчас? Потому что все эти теории разбиваются о жестокий быт. Нам каждый эфир рекрутеры рассказывают (а это те, которые зарабатывают на трудоустройстве): «Нужно стажироваться, нужно получать опыт, потому что потом ты потратишь еще 5–10 лет на то, чтобы его наработать, найти свою работу, не умереть от нищеты до этого, и тогда, возможно, проявить свой блестящий ум». Владимир Карачаровский: Вот эти теории, о которых мы говорим, за них потому и дали Нобелевскую премию, потому что ни о какой быт они не разбиваются. Это классика, и к ней надо прислушиваться. В российском рынке труда есть обратная проблема. Смотрите, в этой программе, в очень хорошей программе… А я всегда поддерживаю программы правительственные, которые направлены на поддержку, на различные виды социальной поддержки, в том числе трудоустройство молодежи. Но здесь есть и определенные проблемы. Например, речь идет о том, чтобы образование соответствовало потребностям рынка труда. Это вроде бы звучит правильно. Но давайте задумаемся: а что, у нас рынок труда перспективный? Что, мы высокотехнологичные, у нас высокотехнологичный бизнес доминирует? У нас доминируют наукоемкие отрасли в экономике? Это на них мы зарабатываем основные деньги? Понимаете, в чем вопрос? Вопрос в том, что и рынок труда должен быть перспективным. Теории потому и разбиваются об этот рынок, что он не является перспективным. Потому что профессий будущего, к сожалению, в России формируются очень мало, в отличие от рынков труда Западной Европы и Соединенных Штатов. Нам нужен перспективный рынок труда, а не тот, который сформировался в результате адаптации к социально-экономическим условиям. А сейчас эти социально-экономические условия – стагнация. О такой рынок, если он будет бесконечно долго доминировать, ну конечно, все теории будут разбиваться. Так мы тогда вообще замрем в развитии. Александр Денисов: Владимир Владимирович, а почему вам кажется… Я уверен, что вы, безусловно, опираетесь… С чего такой вывод у вас, что наш рынок труда такой отсталый и не соответствует современности, поэтому прислушиваться к нему и вузам подстраиваться смысла нет? На что опираетесь? Владимир Карачаровский: Нет-нет-нет, я не говорил о том, что подстраиваться нельзя. Рынок труда есть рынок труда. Это как раз жестокая реальность. Я говорю о том, что мы не можем обеспечить экономический рост, в том числе мы не можем обеспечить экономический рост по ключевым технологическим направлениям. Ну давайте спросим друг друга, что из высокотехнологичных товаров мы производим, за исключением военно-промышленного комплекса. Давайте с вами попробуем пересчитать по пальцам, посмотрев на наши квартиры. Что у нас из гаджетов, техники является российского производства? Александр Денисов: Владимир Владимирович, можно буду пальцы загибать я? Из Западной Сибири приехал, каждый день зрителей мучаю своим личным опытом. Тем не менее, я считаю, нефть – высокотехнологичный продукт. Во-первых, добывается уже совершенно другим способом. Приезжают специалисты со всей страны, они себя называют «цифровые нефтяники». Туда перетащили «майнинговые отели». В Китае с этим проблемы, а у нас там нефтяной попутный газ перерабатывается в электроэнергию. Стоят посреди лесотундры эти «майнинговые отели», там «битки» качают, ну как они говорят, биткойны. Потом приведу пример: из этой нефтехимии некие трубы производятся, такие необычные, можно использовать в ЖКХ. И еще ряд продуктов. То есть промышленность все-таки усложняется. Она не так проста, как… Для меня, например, это было откровением. Владимир Карачаровский: Нет, безусловно. Нет, в обществе не может быть все абсолютно плохо – тогда бы общество не существовало. Но если мы будем говорить, например, о доле России на рынке инновационных товаров, работ и услуг, то это меньше 1%. Это о многом говорит. Если мы будем говорить, например, о высокотехнологичном экспорте, то доля машиностроения – ну, может быть, 5–6%. А в основном это сырая нефть, газ, металлы, лес и так далее. Вот, пожалуйста, структура экономики. Опять же я не говорю огульно, что у нас все плохо. Я просто говорю, что когда мы рассуждаем о том, что, например, нужно адаптировать образование к потребностям рынка труда, я хочу сказать, что и рынок труда… Я бы сказал тогда так: к перспективным сегментам рынка труда, развитие которых базируется на достижениях современной науки, на активном внедрении современной техники, в том числе на импортозамещении, когда мы стараемся производить, воспроизводить те технологии, которые у нас перекрыты действием санкций. К перспективным сегментам рынка труда. И здесь есть большая опасность. Например, еще могу сказать… Тоже мой коллега, предыдущий эксперт, говорил о плане по валу, о вале по плану. Ну, действительно, я читаю в документе о том, что, например, должно к 2024 году не менее 5% выпускников средних профессиональных училищ быть трудоустроены как ИП (индивидуальные предприниматели). А почему? Мы провели исследование, что есть такие потребности? Ну почему так? Вот почему такие цифры? Или мы считаем, что это обязательство какое-то, что не менее 5%? А может быть, они хотят работать на крупных промышленных предприятиях, в том числе, Александр, о которых вы говорите. Поэтому когда мы задаем какие-то нормы, тем более в таких серьезных документах, то надо все-таки создать… ну, должно быть какое-то представление о планомерном развитии. Конечно, в рыночной экономике такого представления быть не может до конца, но тем не менее я считаю, что пытаться адаптировать образование целиком под рынок труда – это в целом ряде случае может привести к тому, что выпускникам скучно на этом рынке труда. Ведь в наших ведущих вузах 10–15% уезжают за рубеж. И для того чтобы они вернулись к нам и начали работать в России, у них должны быть интересные проекты перед глазами. Тамара Шорникова: Владимир Владимирович, все-таки это жизнь, это нормально, что кто-то хочет уйти в науку, кто-то – заниматься инновационной промышленностью. И это важно для государства, чтобы были такие люди. Важно выращивать таких людей. Владимир Карачаровский: Конечно. Тамара Шорникова: Безусловно. Но вокруг нас жизнь: нужно строить дома, дороги, самолеты и так далее. И у нас есть в текущей ситуации на рынке труда прямо секторы, где ощутимый дефицит работников – ну, то же строительство. Может быть, вот та самая формулировка «максимально приблизить их к потребностям рынка труда, распределение контрольных цифр приема в колледжи и вузы» будет означать, что мы каким-то образом будем все-таки закрывать своими специалистами дефицит в важных стратегических сферах у нас? Владимир Карачаровский: Ну, главное… Вы понимаете, ведь что произошло за последние годы? Профессия, например, каменщика, монтажника, рабочие профессии обладали огромным престижем, огромным престижем обществе. Бизнесу выгодно было многие годы, и в результате эти виды профессий занимают представители… ну, мигранты. Я ничего плохого не хочу сказать о мигрантах, но часто это люди, которые обладают квалификацией не такой высокой. То есть бизнесу интересна дешевая рабочая сила. Как мы хотим? Мы хотим заместить, например, труд мигрантов, которые вынужденно приехали в страну, не имеют возможности учиться, трудом наших рабочих, хорошо обученных, высококвалифицированных? Я говорю сейчас о высококвалифицированном физическом труде, не о высшем образовании, не о выпускниках вузов. Понимаете, соответственно, и система оплаты труда должна быть другая. И получается ведь так, что квалифицированный выпускник приходит на рынок труда, а его обыгрывает мигрант. Ну, просто нужен дешевле каменщик, дешевле монтажник и так далее. Тогда эту проблему тоже нужно решать одновременно. Ведь проблема состоит… И это не проблема адаптации к рынку труда. Александр Денисов: А как ее решить, Владимир Владимирович? Владимир Карачаровский: Рынку труда нужен дешевый каменщик… Александр Денисов: А как ее решишь? Как ее решишь? У нас же указку не возьмешь? Владимир Карачаровский: Не возьмешь. Поэтому я и говорю: в условиях рыночной экономики, где у нас требуется дешевая рабочая сила, когда мы говорим о рабочих специальностях, очень сложно решить эту проблему. А ведь неслучайно у нас проблема именно с профессионально-техническими училищами. Мы миграцией заменили фактически эти места, эти рабочие профессии. И это произошло не потому, что какое-то попустительство где-то было допущено, а потому, что это оказалось выгодно. Вот в чем проблема. Да, есть очень важные вещи в этом документе – например, развитие идеи стройотрядов. Это очень здорово и очень важно, когда молодежь… Раньше это называлось ударными стройками. Ну, сегодня стройотряды тоже возрождаются и участвуют в крупном строительстве. Но стройотряды – это ведь не основная профессия. Это студенты в свободное от работы время едут работать на рабочих профессиях, на рабочих должностях, чтобы помочь государству построить важные объекты. Поэтому мы должны разделять. Мы должны все-таки, наверное, создавать в государственном секторе такие рабочие места, которые будут нацелены на будущее, чтобы это было интересно нашим выпускникам, и к таким рабочим местам адаптировать образование. Боюсь, что если мы будем адаптировать образование к рынку труда в сложившейся структуре, то значительная часть выпускников устроится на нем, но он будет для них не очень интересен. Те примеры, которые вы приводили, Александр, – таких примеров очень много, но это примеры все-таки единичные, это десятки примеров, а у нас огромная страна. Ведь недаром же ставится вопрос о том, чтобы в регионы ехать, чтобы создавать условия, стимулировать, чтобы в регионы ехали выпускники наших сузов и вузов, да? Потому что в регионах дефицит кадров. А почему там дефицит кадров, в регионах? Что, государство будет платить надбавку за работу в регионах? Или как? Ну, это просто потому, что в регионах часто не очень интересно работать. Как говорится – тесно. Человеку, который хочет добиться в жизни чего-то, в регионах тесно. И он пытается уехать: кто-то – в Москву, кто-то – за рубеж, кто-то – просто в центральные регионы перебраться. Вот в этом проблема. Значит, может быть, нужно возрождать в полной мере административно-территориальные образования закрытые, ЗАТО у нас там были. Это были ключевые региональные научные центры, в частности, опытные производства и тогда. Вот когда эти производства появятся в регионах в том количестве, в котором они требуются для того, чтобы всю нашу молодежь вовлечь в это, тогда у нас и сама молодежь без всяких программ поедет в регионы. А когда эта программа носит социальный характер, то есть «надо, давайте поможем, это хорошо», ну, это будет какое-то время работать, но если это не является сущностной потребностью бизнеса, то эта программа долго не продержится. Вот в чем проблема. То есть я все-таки считаю, что проблема в том, что рынок труда наш должен меняться. И мы возвращаемся к вопросу об изменении структуры экономики – более сильной, чем есть сейчас. Ведь что такое изменить структуры экономики? Примеров-то много. Мы же видим отсутствие роста. Это означает, что эти примеры недостаточно сильны, они недостаточно массовые, чтобы толкать экономику вперед. Соответственно, очень небольшое количество выпускников нужно для того, чтобы этим заниматься. И правильно мой коллега сказал, я абсолютно согласен: лучших сразу разбирают. Ну а остальным что? Адаптироваться к рынку труда, так сказать, такому традиционному? Да, это жизнь. Но просто если мы все-таки смотрим в будущее, если мы видим Россию как-то стратегически как державу, которая в будущем опережает другие страны по целому ряду направлений (парадигма, в которой жил Советский Союз), то тогда, именно в таком случае выпускники понадобятся бизнесу. То есть проблема ведь не в том, чтобы помочь создать программу государственную, которая поможет выпускникам трудоустроиться… Александр Денисов: Владимир Владимирович, спасибо. Тамара Шорникова: Спасибо. Александр Денисов: Спасибо. Смотрим в будущее, конечно. Владимир Владимирович, спасибо за такой комментарий, взвешенный и глубокий. Владимир Карачаровский, кандидат экономических наук, был у нас на связи. Говорили про программу содействия трудоустройству молодежи до 2030 года. Не так все просто, конечно. Просто на бумаге, но не забудем про овраги.