Ольга Арсланова: Это программа «ОТРажение», мы продолжаем, и сейчас время большой темы. Поговорим об уроках эпидемии, о том, будем ли мы больше помогать друг другу, научимся ли мы этому. Бесплатные маски, обеды, передержка животных, пожертвования, деньги – на карантине люди как могут друг другу помогают, помогают особенно тем, кто изолирован и кто сам себе помочь не может. Петр Кузнецов: Это правда, многие жители оказались в непростых условиях, на помощь приходят волонтеры, на помощь приходит бизнес, кто-то доставляет бесплатно обеды, другие готовы оказать психологическую помощь и поддержку, приютить питомца, пока владелец проходит лечение. Так вот о том, кто и как помогает сейчас, кто доказывает, что мы по-прежнему вместе, хоть и сидим по домам и больницам и держимся друг от друга подальше у магазинной кассы, о них будем говорить в большой теме. Ольга Арсланова: Естественно, сейчас время очень интересное для социологов, они пытаются выяснить, что же в обществе происходит, как у нас меняется отношение друг к другу. Мы становимся больше индивидуалистами или понимаем, что часто нужно держаться вместе? Вот «Левада-центр» попытался понять, как пандемия может отразиться на социальных связях. Давайте посмотрим на результаты этого опроса. Итак, половина опрошенных ответили, что люди будут заботиться в первую очередь вот в такие кризисные периоды, во время пандемии о себе и о своих близких, это приоритет и это самое важное. Треть считает, что ничего не изменится, и только 17% опрошенных сказали, что кризис поспособствует росту взаимопомощи. Петр Кузнецов: Интересно то, что среди молодых 60% выбрали заботу только о себе и близких, только 12% помощь другим, то есть не совсем близким уже. Среди старшего поколения верящих во взаимопомощь больше, таких 20%. Ольга Арсланова: Мы хотим спросить у вас, у нас свой опрос как всегда в прямом эфире: вы лично больше стали другим помогать во время эпидемии? Отвечайте «да» или «нет». Под другими мы кого угодно понимаем, это могут быть и ваши близкие, и люди, которых вы не знаете. Вообще у вас желание помогать стало больше сейчас? Голосуйте на короткий номер «да» или «нет», звоните в прямой эфир, рассказывайте о примерах взаимопомощи, взаимовыручки. И если вам нужна помощь, тоже позвоните. Петр Кузнецов: У нас есть конкретные примеры, давайте с них начнем, проиллюстрируем начало нашего с вами диалога. Несколько примеров о помощи во время самоизоляции из разных регионов, из разных отраслей. СЮЖЕТ Петр Кузнецов: О том, как доброта проявляется на фоне объявленного, казалось бы, тренда на разъединение, давайте поговорим с нашим первым экспертом – это Анна Очкина, социолог, заведующая кафедрой Пензенского государственного университета, она с нами на связи. Здравствуйте. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Анна Очкина: Здравствуйте. Ольга Арсланова: Вот вопрос. Петр сказал, что вот такие случаи взаимопомощи – это про доброту. Вас как социолога хочу спросить: а что это действительно? Это альтруизм, доброта, или это какое-то прошитое в человеке понимание, что если не помогать друг другу, то никто не поможет тебе? Что это вот такое содействие есть способ выживания в трудное время, в первую очередь для того, чтобы сохранить себя, сохранить свою популяцию? Анна Очкина: Ну, человек может для себя это определять как доброту, как долг, как альтруизм, но, конечно, это, как вы очень здорово выразились, прошитое в человеке чувство гражданского долга, гражданственности, связи с обществом. И как раз именно тогда, когда нам объявили, что мы должны самоизолироваться, что мы должны быть на карантине, это чувство вдруг стало понятно тем, кто раньше об этом даже не задумывался. И я думаю, что вот эта ситуация пандемии будет ситуацией взросления нашего общества, отхода от вот этой жуткой атомизации к более солидарной модели поведения. Очень здорово, что это происходит. Петр Кузнецов: Вот Алексей нам пишет, прокомментируйте, пожалуйста, его сообщение: «В основном это зависит от менталитета. У нас с древнейших времен было в крови помочь ближнему, поэтому здесь никакие пандемии и прочие угрозы, дело не в них». Анна Очкина: Ну, менталитет, я считаю, очень общее такое понятие, представитель любой нации может вам сказать, что «а у нас зашито», потому что в принципе, если человечество и выжило и в конечном итоге продолжает выживать, то только потому, что в кризисной ситуации одной из моделей поведения была обязательно взаимопомощь. Были и другие, обязательно были, кому война, кому мать родна, это мы тоже придумали, это тоже наша поговорка. Но тем не менее обязательно были модели поведения помощи, взаимопомощи, были люди, которые посвящали этому жизнь. И дело не в менталитете, дело в том, что это человеческое, и в России это очень часто было так, что... Петр Кузнецов: Анна Владимировна, ну вот на конкретном примере давайте. Люди вот идут в волонтеры, мы будем о волонтерах еще много говорить. Что ими движет? Вот они остались без работы сейчас, кредиты, нужно что-то делать с собой, но они свободное время, пусть его, конечно, и больше стало, тратят на помощь другим. Какая-то определенная модель? Много ли у нас таких сейчас? Анна Очкина: Ну, я не могу сказать, что это очень много, я думаю, что тот опрос, который вы процитировали, он очень верный, вот так и было, около 20% в среднем, будет чуть больше, я уверена, что будет расти доля людей, готовых помогать и участвовать во всех волонтерских и прочих движениях. Но больше четверти вряд ли мы получим, больше 25% населения. Людьми движет желание цели, человеку необходимо делать что-то значимое для других, и как только у людей заканчивается рутина, заканчивается, ну просто потому, что, например, нет сейчас вот этой рутины, он начинает об этом задумываться и искать более активно цель. Человеку нужна цель, без нее он будет очень несчастным. Ольга Арсланова: Вы сказали, что сейчас наше общество может повзрослеть и научиться содействию, помощи друг другу. В российском обществе было много кризисных моментов, много потрясений, но тем не менее, видимо, вот этой гражданской активности что-то помешало сформироваться. О чем может идти речь? Что не так с нами? Анна Очкина: Ну вот смотрите, самый последний из истории можно вспомнить большой период потрясений серьезных – это 1990-е гг. И 1990-е гг. не дали толчка формирования солидарности именно потому, что они были совершенно противоположными, мы входили в рыночную систему, и люди входили в нее, переживали все тяготы 1990-х гг. ради того, чтобы получить возможность индивидуального выживания. И вот 30 лет россияне отрабатывают, как можно выжить, рассчитывая на себя и свою семью, как можно использовать свою инициативность, креативность и так далее. И тут мы перед лицом совершенно другой ситуации, совершенно другой опасности. Здесь нельзя делать ставку на себя, здесь делать надо ставку на ответственность другого, на взаимовыручку, на то, что врачи будут понимать свой долг, на то, что люди не будут заражать других и так далее. То есть вот это как раз история про солидарность, и поэтому мы повзрослеем в ней больше, чем в 1990-е гг. Петр Кузнецов: Я так полагаю, во многом благодаря тому, что (в данном случае благодаря или из-за, не знаю) вот этот враг, который у нас сейчас есть, он невидимый. Анна Очкина: Да. Петр Кузнецов: То есть какой-то конкретной оболочки нет. Анна Очкина: Он невидимый и потому, что сопротивление ему не только от наших личных усилий зависит, но и от того, как ответственно будут вести себя другие, очень так очевидно нам дали это понять. Петр Кузнецов: Напоследок еще об одном инструменте хотелось бы с вами поговорить. Совсем недавно блогер Ивлеева рассказала о том, что она потратила 1,5 миллиона рублей в благотворительные фонды. На вопрос о том, зачем она рассказывает, она говорит: «Вообще я никогда не рассказываю, благотворители, как правило, остаются в тени, и как-то совершенно случайно об их акциях узнают через знакомых». Она сказала, что сейчас именно тот момент, когда нужно об этом рассказывать, потому что это работает в нужную сторону, потому что по цепочке найдется еще кто-то, кто так же захочет тоже куда-то что-то кому-то отправить. Правильная мера? Анна Очкина: Да, я считаю, что в этом случае она совершенно права. Вообще на людей, которые имеют доступ к информационным ресурсам, и на селебрити, и на блогеров, которых читают, слушают, смотрят большие массы людей, большие аудитории, должна вообще лежать вот эта обязанность рекламировать нормальные, хорошие, добрые дела, нормальное поведение, выгодное обществу, нужное обществу и людям. Поэтому в этом случае она абсолютно правильно поступила. Я всегда хорошо отношусь к моде, если она работает на благое дело; если в моде хорошие дела, я за такую моду. Ольга Арсланова: Вот еще такой момент. У нас многие зрители пишут: хорошо помогать, если у тебя есть эти деньги, миллионы или когда у тебя в целом более-менее все в порядке в жизни. Есть такое мнение, что благотворительность, волонтерство, помощь другим начинаются только тогда, когда ты сам себя обеспечил, это не для бедных. Вот ваше мнение? Анна Очкина: Нет, это не так, это не так. Во-первых, помогать можно не только деньгами. Я знаю, что люди шьют маски, это сейчас вот у нас в регионе распространено, шьют маски бесплатно для больниц, поликлиник, для врачей, развозят лекарства, звонят по телефону, то есть помогать, можно и свое время вкладывать. И, кстати, очень часто и благотворительные фонды, и инициативы социальные создавались людьми, которые, наоборот, попали в очень тяжелое положение, и людьми, которые на грани были даже сведения счетов с жизнью, тем не менее выбрали путь помогать другим. Поэтому нет, это для всех, для всех, кому этого хочется. Ольга Арсланова: Спасибо вам. Социолог Анна Очкина была у нас в прямом эфире. У нас продолжается опрос «Стали ли вы больше помогать другим во время эпидемии?» Голосуйте «да» или «нет», подведем итоги скоро. Петр Кузнецов: А у нас на связи сейчас Вера Кузьмина, это волонтер, ведущая радиостанции «Маяк». Здравствуйте, Вера. Вера Кузьмина: Привет, ребята, добрый день всем телезрителям. Ольга Арсланова: Добрый день. Вера Кузьмина: Здравствуйте, что называется. С удовольствием сейчас присоединяюсь к эфиру, слушаю социолога, слежу за результатами голосования. Ольга Арсланова: Вера, вот вы стали волонтером. С чего вдруг такое решение? Какой-то был момент, когда вот пришла мысль: «Все, я не могу сидеть дома, на это просто смотреть, нужно участвовать»? Вера Кузьмина: Слушайте, ну логично, мне кажется, сейчас у каждого такой момент возникает, что я больше не могу сидеть дома. Собственно, мы и не сидели дома, можно, как Настя Ивлеева, не знаю, лежать... Я же тоже радиоведущая, собственно, как-то к миру медиа имею отношение – можно лежать в макаронах вместе с Тимати, можно делать прямые эфиры. И, если вы будете следить за этими прямыми эфирами в Instagram, вы увидите, что цифры падают каждодневно. И уже даже Настя Ивлеева, которую вы сегодня вспомнили, мне кажется, ее команда, просто это тоже ребята поняли, поняли, что пора из этих макарон, наверное, как-то выходить на свет, что называется. Я вам скажу по своему примеру, все очень понятно и просто. Я веду ежедневно шоу на радио «Маяк» по выходным, вела, давайте вот так, пока мы не ушли в онлайн, и, собственно, мои коллеги сейчас продолжают это делать онлайн из своих домов в Москве или нет. И параллельно я вела программу про благотворительные фонды, я рассказывала о фондах, которые, собственно, существуют в Москве и не только. И вот сейчас, наверное, уже вторая неделя пошла, когда огромное количество писем и заявок от ребят моих, с кем мы работали в эфире на «Маяке»: «Вера, нужно сказать в эфире об этом», «Вера, мы собираем вот это», Лена Смирнова, фонд «Созидание»: «Вера, мы ищем дешевые маски, средства защиты для врачей». В общем, бесконечно, и ты не можешь ничего сделать, потому что сейчас этой программы нет, потому что мы должны вернуться в эфир через какое-то время, как и все вы и многие наши коллеги из медиа, и ты не понимаешь, что ты сегодня можешь сделать. Если вчера ты еще мог просто выйти с ними в прямой эфир и о них рассказывать, чувствовать, что да, ты что-то делаешь... Ну а сейчас все очень просто, в какой-то момент просто, да, я как и все увидела, по-моему, на mos.ru или где-то на «Мосволонтер» «ребята, давайте помогать» и подумала: а почему нет? Собственно, нас таких достаточно много сейчас. Ольга Арсланова: А сложно стать волонтером? Это же официальная процедура. Или достаточно какой-то заявки на mos.ru и все, завтра ты получаешь код, ездишь везде, где хочешь, помогаешь кому хочешь? Вера Кузьмина: Вы сейчас больной вопрос затронули, но это вы затронули больной вопрос. Сложно стать, потому что интерфейс самой системы был не готов к этому и не готов до сих пор. То есть 2 недели назад, когда я пыталась зарегистрироваться в качестве волонтера, и вчера вместе с моей прекрасной подругой, одной актрисой, мы пытались вместе с ней ее вписать, что называется, в волонтерское движение, очень тяжелый и сложный интерфейс, ребята. Это, конечно, обращение к тем, кто вот сейчас, может быть, может помочь нашему городу и нашей стране сделать простой интерфейс, для того чтобы зарегистрироваться в качестве волонтера. Там, конечно, нужно пройти небольшое обучение, онлайн все это происходит, даже нужно получить сертификат о том, что ты послушал прекрасных геронтологов, ребят, которые работают в принципе с пожилыми людьми и так далее. Все эти вещи кажутся очевидными для нас, как это работать с людьми старшего возраста, но все равно лишний раз напомнить себе о том, что важно, стоит. В общем, это нелегко, но при задоре, и вот так вот на следующий день ты снова заходишь в свой аккаунт и такой «дай-ка я все-таки добью эту историю», находясь в дзен. Просто ты реально понимаешь, что и система не готова, и ты прощаешь ей это и стараешься дальше, вот, собственно, и все. Но дойти до финиша можно, как видите. Петр Кузнецов: А сколько у вас времени уходит в день примерно на волонтерство? Ольга Арсланова: И что вы делаете в это время? Петр Кузнецов: Да, что делаете? И еще один вопрос: не получается ли так, что собственные какие-то средства приходится так или иначе где-то по мелочи тратить? Вера Кузьмина: Давайте я как наш прекрасный президент попробую отвечать на каждый вопрос из всех, которые вы задали. Первое, сколько времени на это уходит. Все зависит от вашего желания, от ваших возможностей. Пожалуйста, захотите взять в штабе волонтерском 5 заявок, на целый день вам этого хватит просто выше крыши. Все зависит от того... Я, кстати, вам покажу, как выглядит заявка, так очень коротко, без личных данных, что называется... Петр Кузнецов: На волонтерство. Ольга Арсланова: Ага, понятно. Вера Кузьмина: Вот. Петр Кузнецов: Немного. Вера Кузьмина: Вы берете несколько заявок, здесь адрес, телефон, все контакты человека, для которого вы собираетесь что-то сделать, это может быть поликлиника, забрать лекарства, просто забрать; это может быть сходить в магазин и купить что-то по списку. Это иногда бывают вот такие списки со спаржей, ребята, и это радует, потому что ты понимаешь, что люди должны сегодня получать ровно то, что они получали вчера, 2 недели назад, 3 недели назад, не просто пакет гречки, самое необходимое, им надо чувствовать, что для них выбирают самое лучшее, что для кого-то самое недорогое, что-то самое любимое. Это тоже очень важно, потому что, когда ты видишь, что тебе надо поехать, предположим, в один магазин, но ты видишь, что в нем нет того из списка, что человеку хочется, ну как-то нужно собраться и съездить... Ну я не знаю, я это, собственно, делала для своей мамы, мне кажется, тут очень просто понять, что нужно, как им хочется, чтобы сейчас было, и сделать максимум, чтобы было комфортно человеку, чтобы он получил, может быть, даже больше, чем он просил, что называется. Это первое, сколько времени уходит, вы спросили. По-моему, еще какой-то был вопрос, конечно же, я... Петр Кузнецов: Приходится ли тратить собственные средства на что-то? Ну потому что здесь не хватает, тут прикупила, потому что... Вера Кузьмина: Средства собственные приходится тратить просто потому, что такова технология работы. Ты сначала тратить свои деньги, соответственно потом тебе заказчик, что называется, возвращает свои. Это могут быть дети, которые тебе на карточку переведут; это могут быть наличные деньги. У меня есть специальный пакетик, сейчас я вам его даже покажу. Смотрите, чтобы наличные деньги не передавались в руки, я отклеиваю пакетик, ставлю его... Ольга Арсланова: Понятно. Вера Кузьмина: ...в него кладут денежки, забирают сдачу, если нужна сдача, и так далее. Это сложно, потому что не все сегодня люди пожилого возраста могут взять наличные деньги или могут, имеют возможность перевести их, я не знаю, онлайн с карточки на карточку. Но эти вопросы все «уруливаются», то есть так или иначе ты как-то можешь, ну хорошо, завтра тебе вернут и так далее, то есть это на самом деле вообще несложно. Петр Кузнецов: Вера, у нас просто впереди тонна спикеров, еще один вопрос не могу не задать, потому что об этом пишут нам сейчас наши телезрители, про мошенников: «Мошенники грабят через Интернет, пользуясь карантином и волонтерством. Противно, когда под эту помощь волонтеров подстраивается какой-либо мошенник и обманом обворовывает стариков», – очень много таких сообщений из разных регионов. Короткие какие-то рекомендации, как вот просто отличить мошенника от волонтера или понять, что перед тобой настоящий волонтер? Вера Кузьмина: Ну, я вам хочу сказать, что я слышу от вас это сейчас впервые, что есть мошенники. Мне кажется, тут все очень просто: проверяйте, звоните в ту службу, из которой должен был прийти человек, предположим, спрашивайте, как он выглядит, в конце концов. Потому что в штабе, например, все волонтеры, их лично видели, это могут сказать, что это блондинка в красной толстовке, потому что это моя рабочая одежда, я ее надеваю каждый день, чтобы это была одна и та же одежда, ее стираю и снова надеваю ее же. Мне кажется, просто надо подключать детей своих, нужно подключать соседей. Вам позвонили – обязательно позвоните тут же по телефону соседке, пусть она тоже выйдет, потому что, мне кажется, сегодня в любом случае надо действовать сообща. Но... Я знаю, что у вас куча спикеров, ребята, пожалуйста, дайте мне полсекунды, для того чтобы обратиться к тем производителям, которые могут нам, волонтерам, сейчас помочь, помощь, которая нам очень нужна. Ольга Арсланова: О, отлично, да, Вера, конечно. Вера Кузьмина: Первое и очень важное: сегодня у этой акции есть спонсоры, не буду называть, кто это, крупные автопроизводители и так далее, кто дали машины, предположим, волонтерам. Ребята, нам скорее нужен бензин, чем машины, потому что ездить, скажем, на минивэне большом с водителем – это роскошно, но мне кажется, что мне быстрее на моей маленькой машине. Если будет возможность у поставщиков, бензина... Ольга Арсланова: Да. Так, что еще нужно? Вера Кузьмина: Ребята, дайте нам какую-то возможность получать этот бензин, мы будем не против. Но если нет, вопросов нет, мы на это шли самостоятельно и будем дальше оплачивать. Второй момент. Очень хочется обратиться к аптекам, к сети аптек и к сети продовольственных магазинов. Ребята, ведь у вас есть у всех практически опция: если до 10 утра пожилой человек приходит с картой социальной, вы делаете скидку 5%. Но если волонтер приходит в 3 часа дня к вам, конечно, вы не делаете эту скидку, но если у него есть образно бейджик, я не знаю, может быть, сегодня... Как объяснить вам, что очень здорово... Эта скидка не для нас, не для волонтеров, это скидка для бабушек и дедушек, для которых мы везем эти продукты и эти лекарства. Может быть, мы как-то сможем скоординироваться... Вот сейчас я обращаюсь просто к сеткам большим торговых сетей: я же тоже выбираю для бабушки и дедушки, чтобы было дешевле, и это нормально, но при этом чтобы не упал уровень того, что им хочется. Поэтому было бы здорово, если бы какие-нибудь магазины, скажем, прямо сказали: «Ребята из «Мосволонтера», мы готовы, приезжайте 24/7, мы готовы дать 5% скидку, зная, для кого вы покупаете это». Поэтому это было бы важно, это не для нас, это скидка будет для людей, для которых мы работаем. Петр Кузнецов: Спасибо, что обозначили. Ольга Арсланова: Очень надеемся, что они вас слышат. Спасибо огромное. Петр Кузнецов: Да, спасибо. Вера Кузьмина, волонтер. Ирина из Москвы с нами на связи, наша телезрительница. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Москва с нами, здравствуйте, Ирина. Зритель: Здравствуйте. Ольга Арсланова: Слушаем вас. Зритель: Меня слышно, да? Ольга Арсланова: Да. Зритель: Спасибо. Вы знаете, мне нужна помощь волонтера, но никак не могли найти и выйти на волонтера. Мне нужно из 62-й поликлиники онкологической принести лекарства, называется... Но туда дозвониться ну совершенно невозможно. Ольга Арсланова: Ирина, ну вот видите, «Мосволонтер» – это то, куда вы можете сейчас обратиться, тем более вы живете в Москве, не должно быть проблем. Давайте попробуем так. Спасибо вам за то, что вы нам звоните и пишете SMS. Мы продолжаем беседовать с нашими экспертами. Петр Кузнецов: Антон Андросов с нами на связи сейчас, председатель общественной организации «Скорая молодежная помощь», это город Белгород на линии. Здравствуйте, Антон. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Антон Андросов: Да, здравствуйте. Ольга Арсланова: Расскажите, как волонтеры сейчас в вашем городе работают? Где больше всего нужна помощь? И насколько просто сейчас все это организовать, получить? И есть ли какие-то сложности? Антон Андросов: Ну, на данный момент волонтеров хватает у нас. У нас работает несколько штабов помимо нашего, и все эти штабы в контакте друг с другом, то есть у нас есть общий диалог, и, если где-то кто-то не успевает, допустим, или если, допустим, наш волонтер где-то по адресу рядом находится, или, может быть, у кого-то завал с заявками, тогда мы уже на подхвате друг у друга, друг другу помогаем. Больше всего это, конечно же, мы помогаем сейчас в покупке продуктов и лекарств. Также, допустим, наша организация, мы сейчас занимаемся незащищенными слоями населения, то есть это тяжелобольные, это бездомные, мы в том числе для них собираем помощь, передаем. Наши активисты, у нас есть активисты-врачи, которые в свободное время после работы оказывают медицинскую помощь бездомным. То есть вот такая вот работа больше всего проходит. Но помимо этого... Ольга Арсланова: Да-да-да, простите, что перебиваю, просто это важно. Нам уже пишут из вашего города, как можно претендовать на вашу помощь, как с вами связаться, как попросить о помощи? Антон Андросов: У нас есть горячая линия, это непосредственно соцзащиты. У нашей организации отдельная горячая линия, номер 38-09-05, то есть она практически круглосуточно работает, как и волонтеры наши, то есть можно спокойно позвонить, если вам нужна помощь или если вы хотите стать волонтером. Петр Кузнецов: Ага. Антон, а вы удовлетворяете все запросы? Потому что заявки бывают разные. Вы как-то рассматриваете, то есть список того, что вам подают, или как это происходит? Мне нужно то-то и то-то, а вы понимаете, что как-то на многое претендует, например, человек. Антон Андросов: Да, у нас не было еще ни одной заявки, чтобы мы не помогли. Но тем не менее есть вот, допустим, одно из направлений нашей работы, мы развозим продуктовые наборы от социальной защиты, от управления молодежной политики людям, которые обратились на горячую линию также. И обращаем внимание на то, что бывают такое, знаете, приезжаем, а там двухэтажный коттедж стоит, как бы вот такие случаи бывают. То есть в таких случаях мы делаем какие-то пометки, либо есть такие, знаете, какие-то недовольные тем, что мы вот помогаем безвозмездно, то есть как будто мы обязаны это делать, но таких, конечно же, очень мало. В основном это люди, которые действительно сидят дома, которые не могут сами сходить, это инвалиды, это пожилые люди в большинстве случаев, у нас не было такого, чтобы мы кому-то отказали или не выполнили заявку. Петр Кузнецов: Антон, чего вам не хватает сейчас? Антон Андросов: Ну, сейчас у нас в принципе всего хватает. Мы единственное переживаем, что... Петр Кузнецов: Людей? Антон Андросов: ...если будут продлевать карантин, то заявок будет больше, то есть будем ли мы успевать, будем подстраиваться как бы, будем смотреть. Но сейчас у нас есть организации, которые помогают нам, в том числе обеспечивают штаб наш, в том числе проезд, в том числе питание. Откликнулись и предприниматели местные, и администрация помогает, поэтому сейчас, в общем-то, работа идет и не останавливается. Ольга Арсланова: Еще один вопрос: кого берут в волонтеры? Какой фильтр? Петр Кузнецов: Судя по названию, молодежь? Антон Андросов: Ну у нас... Да, у нас есть активисты нашей организации, это активисты «Скорой молодежной помощи» от 16 до 40 лет. Но сейчас в волонтеры мы берем именно от 18 лет, тех, кто просто проявил как бы желание, у кого есть возможность, время помогать. Петр Кузнецов: Вы тоже как-то отбираете, смотрите тех, кто к вам приходит? Ну потому что разные есть истории, знаете, бывает, не раз видел, что идут в волонтеры, чтобы получить вот этот спецпропуск и возможность передвижения беспрепятственного по городу. Антон Андросов: Ну, у нас сейчас такого нет, только думают внедрять эти пропуска, у нас пока такого нет. Но тем не менее мы смотрим, конечно же, на человека, когда он приходит, и мы тоже проходили непосредственное анкетирование, получали сертификат волонтера, то есть люди должны знать, чем они занимаются. Часть волонтеров даже получила удостоверения от социальной защиты, то есть имеют удостоверение специальное. Поэтому отбор есть у нас определенный. Петр Кузнецов: Спасибо вам. Ольга Арсланова: Спасибо за ваш комментарий. Белгород был с нами на связи. Петр Кузнецов: У нас Светлана на связи, Коми. Здравствуйте, Светлана. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Ольга Арсланова: Слушаем вас. Зритель: Да. Я бы хотела сказать, мы живем в городе Сыктывкаре, Эжвинский район, и у нас была такая ситуация, что мы приехали с другого города и были на самоизоляции. Обратились в магазин «Малышка» в Эжвинском районе к Марине Сергеевне, заведующей, объяснили ситуацию, нам нужно было большое количество продуктов. И они пошли, как бы поняли нас, собрали продукты, мы живем на четвертом этаже, нашли грузчика, принесли эти продукты, ящики поставили под дверь. Ну мы открыли дверь, денежки передали. Потом мы обращались к ней второй раз, нужно было дочке доставить тоже продукты, она с двумя детьми на самоизоляции, там довольно-таки много продуктов, и обратно же она нам помогла, вот. Хотела бы сказать большое спасибо заведующей Марине Сергеевне и коллективу за то, что они нам так помогли. Ольга Арсланова: Да, здорово, спасибо вам за звонок. Петр Кузнецов: Далеко не все довольны на SMS-портале из разных регионов: «Если они из соцзащиты, значит, они и зарплату получают». «Интересно, есть ли в наше время волонтеры, которые помогают, делают добрые дела без видеокамеры?» – Рязанская область. Ну и Владимирская пишет: «Делать полезное ближнему приятнее, чем себе». Москва хочет стать волонтером. «Помогала и без COVID», – это уже Волгоградская область. «Волонтер приходит – это вот рекомендация из Иркутской области, совершенно элементарная – только по вашей заявке. Если вы не подавали заявку на помощь, а к вам пришел «волонтер», это мошенник». Ольга Арсланова: Продолжаем беседу. С нами на связи Михаил Коневский, врач «скорой помощи». Врачи – люди, которым помощь самим сейчас, безусловно, нужна. Здравствуйте, Михаил Ильич. А какая, кстати, помощь в первую очередь сейчас нужна врачам «скорой»? Чего вам не хватает? Какой помощи вы были бы рады? Михаил Коневский: Добрый день. Я знаю, что на многих подстанциях «скорой помощи» Подмосковья не хватает защитных костюмов, там вместо реальных медицинских защитных костюмов используются рабочие комбинезоны, которые в свою очередь используются при строительстве. То есть они защищают от пыли, от краски, от прочей грязи, но нисколько не защищают от микробов. Также на многих подстанциях не хватает средств защиты, то есть это маски, это перчатки, это очки защитные, просто их не хватает, их просто нет, вот в чем ситуация. Ольга Арсланова: А как, что об этом говорят главврачи, снабженцы? Петр Кузнецов: Да, об этой проблеме же известно? Ольга Арсланова: Просто руками разводят, что ли? Михаил Коневский: Снабженцы? Бригады просто посылают на вызовы. Ольга Арсланова: Ага. Михаил Коневский: На вызовы там, где возможен, подозревается коронавирус, и все, бригадам приходится ехать, потому что отказаться от вызова они не имеют права. И уже многие медики начинают заболевать. Ольга Арсланова: Смотрите, то есть получается, что от профильных ведомств, от руководства больниц не всегда получается получить это? Михаил Коневский: Это действительно так. Ольга Арсланова: Вы как-то работаете с общественными организациями? Не знаю, может быть, бизнес, напрямую бизнес как-то помогает врачам? Михаил Коневский: Понимаете, с этим должны связываться медицинские чиновники, но не сами медики. А что касаемо бизнеса, ну, значит, до поры до времени нас кормили 3 сетевых фастфуда. Ольга Арсланова: Ага. Михаил Коневский: Двое уже перестали кормить, остался один. Ну мы тоже, в общем-то, не голодаем, но перекусить в дороге иногда тоже хочется. Ольга Арсланова: А общественные организации сотрудничают с врачами «скорой помощи» как-то, с больницами? Или вам запрещено напрямую к ним обращаться? Михаил Коневский: Возможно, да. Понимаете, я работаю на бригаде, и вот эти данные мне не совсем известны. Это надо спрашивать у руководства у медицинского, у медицинских чиновников, что они скажут на эту тему. Ольга Арсланова: Давайте тогда еще раз, может быть, кто-то услышит вас. В первую очередь врачам сейчас нужны защитные костюмы и маски, это самое главное? Михаил Коневский: Защитные костюмы, маски, очки, перчатки. И самое главное, чтобы нас не вызывали по пустякам, на всю ерунду. Люди нас вызывают, чтобы не ходить в поликлинику, вот так. Раньше они говорили, что якобы врачей нет, сейчас у них отмазка появилась, что якобы они боятся коронавируса, вот так. Очень много необоснованных вызовов. Петр Кузнецов: Соответственно, где необоснованный вызов, там и нехватка как раз всего того, что вы сейчас перечислили, правда, это же все по цепочке? Это самое важное. Михаил Коневский: Естественно, да. Бригад не хватает. Получается, что на острые какие-то состояния некому ехать. Петр Кузнецов: Ага. Ольга Арсланова: Спасибо, спасибо за комментарий. Петр Кузнецов: Спасибо, спасибо большое. Сейчас на связи будет Евгений из Смоленской области, наш телезритель. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Петр Кузнецов: Здравствуйте, Евгений. Зритель: Да, здравствуйте. Ольга Арсланова: Слушаем вас. Петр Кузнецов: Что вы хотели сказать? Зритель: Ну, сказать... Вопрос вот по телевидению у вас, это, как вы, помогаете не помогаете... Петр Кузнецов: Поднять вопрос, да. Ольга Арсланова: Да, говорите, пожалуйста. Зритель: По вопросу. Ну вот у меня есть знакомые, им уже под 60 лет... Петр Кузнецов: Ага. Зритель: Они находятся на этом, ну как бы на карантине... Вот этом сохранении. Ольга Арсланова: Так. Зритель: Ну вот уже 3 дня они просят, это, сходить, ну вот в магазин, мусор выкинуть, ну вот это вот... Петр Кузнецов: Просят кого? Зритель: Вот хожу им... Меня. Петр Кузнецов: А, вас просят. Зритель: Я работаю на железной дороге, у меня как бы, это, работа не останавливалась, я не на карантине. То есть у меня есть справка, я могу выходить на улицу, вот. Но они относительно, ну не пожилые, ну там по 55... Ольга Арсланова: Но вы стараетесь, да, как-то им помочь. Спасибо, Евгений, вам за это. Мы продолжаем. У нас идет опрос в прямом эфире, стали ли вы больше помогать другим в это непростое время, в период эпидемии, «да» или «нет» на короткий номер, у вас есть еще время принять участие. Петр Кузнецов: А у нас уже на связи Александр Соколов, председатель Комитета по поддержке и развитию малого и среднего предпринимательства Торгово-промышленной палаты. Здравствуйте, Александр. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Александр Соколов: Добрый день, коллеги. Петр Кузнецов: Что касается бизнеса и такого вот ключевого тезиса, что бизнес должен за бизнесом сейчас стоять. Сейчас можно сказать, что забыл о конкуренции бизнес, неважно какой, малый, средний, и переключились все-таки на взаимопомощь внутри бизнеса? Сложилась такая практика, когда бизнес за бизнес? Александр Соколов: Вы знаете, прежде всего хотелось бы сказать, что те бизнесмены, которые на сегодняшний день держат свое слово, держат свое обещание, прежде всего выплачивают всем заработные платы, выплачивают все страховые выплаты, страховые взносы, налоги, они уже герои и молодцы. Это прежде всего, это самая важная помощь, не растерять сотрудников, поддержать своих граждан, и такие компании, им надо ставить «пять с плюсом», потому что это крайне тяжело сейчас делать, это прежде всего. Ольга Арсланова: То есть выполняют свои обязательства, уже в нынешней ситуации и хорошо. Александр Соколов: Абсолютно. Ольга Арсланова: А как с арендой? То есть очень многие бизнесмены, особенно в сфере услуг, жалуются на то, что они не могут сохранить свое дело, не могут сохранить рабочие места, потому что вынуждены платить аренду, по факту не работая, не получая прибыли. Удается ли с арендодателями договариваться сейчас? Александр Соколов: Вы знаете, все очень индивидуально, нет шаблонных правил, нет каких-то действительно правил игры, при которых всем бы арендаторам раздали одни и те же бумаги законодательного характера и они бы их соблюдали. Прошел закон о том, что сократят либо минимизируют кадастровый налог, что позволит владельцам сократить арендные платежи, но боюсь, что не все на это пойдут. Вообще, в частности, я сам предприниматель, совладелец разных компаний, на моей практике сокращают арендную плату, конечно, не до нуля. И тем не менее выживать приходится, тем не менее приходится и платить арендную плату, чтобы сохранить предприятие, и также повторюсь, платить зарплаты. Петр Кузнецов: Скажите, а много ли сейчас, если мы говорим о помощи бизнеса бизнесу, правовых каких-то аспектов, которые мешают при попытках одного бизнеса помочь другому? То есть вот, например, у ретейлеров нет, если я правильно понимаю, правовых, всяких налоговых условий, для того чтобы безвозмездно просто передавать продукты на благотворительность. Александр Соколов: Вы знаете, в этих условиях, может быть, я сейчас не совсем в правовом поле скажу несколько фраз, но я бы закрывал глаза со стороны бизнеса и делал это как бы в индивидуальном порядке, предоставлял бы такую помощь. Да, конечно, правовые аспекты есть, потому что у нас куча норм, куча законодательств, которые регламентируют передачу даже помощи. Но мне кажется, в данном случае, творя добро, уже не до соблюдения, не до бюрократизма, я бы делал это в индивидуальном порядке, не кричал бы об этом на всю ивановскую площадь, а делал бы это точечно, аккуратненько, действительно помогал бы людям. Такие примеры, поверьте, есть. Я слушал до этого уважаемого доктора со «скорой помощи», есть рестораны, которые действительно обеспечивают горячим правильным питанием и Институт Склифосовского, и Коммунарку, и так далее, и так далее. И тоже хочется сказать спасибо отдельное таким компаниям, я не знаю, можно их в эфире говорить или нет, но есть сознательные граждане, которые все это организовывают и делают. И есть люди, волонтеры, которые помогают бизнесу, хотя бы просто ногами довозят до адресата. Ольга Арсланова: Какой помощи самому бизнесу сейчас не хватает больше всего? Александр Соколов: Вы знаете, прежде всего надежда на государство. Все-таки у нас пошли какие-то первые шаги в сторону МСП, малого и среднего предпринимательства, да я бы вообще не разделял сейчас на микро, малый, средний и крупный, все в одинаковых таких военных условиях, войны с коронавирусом. Нам, конечно, хочется помощи от государства, какую-то перспективу, какую-то помощь. Мы от своего комитета, от Торгово-промышленной палаты в целом боремся, направляем... Не хочется становиться каким-то оппозиционным органом, а хочется действительно добиться результата, чтобы... Повторюсь, прежде всего, давайте даже сформулируем так: не помогайте бизнесу, помогите просто гражданам. Ведь все наши сотрудники, а их очень большое количество и в нашей компании, и в других компаниях, это граждане Российской Федерации. Петр Кузнецов: Давайте этим призывом закончим. Спасибо. Ольга Арсланова: И это нужно, причем всем, и бизнесу, и всем нам, гражданам. Спасибо. Петр Кузнецов: Александр Соколов. А мы спрашивали вас весь этот час, стали ли вы больше помогать другим во время эпидемии: «да» ответили 16%, «нет» 84%. Ну и вот, как нам пишут через SMS-портал: «Если человек не помогал до вируса, сейчас это лицемерие», – сообщение из Краснодарского края. Оставайтесь с нами.